Форум » Фандом по произведениям классической литературы и кинематографа » Сон в зимнюю ночь, Milagro, МП - 2 » Ответить
Сон в зимнюю ночь, Milagro, МП - 2
Milagro: Название: Сон в зимнюю ночь Автор: Milagro Жанр: альтернативный сюжет и продолжение по мотивам романа "Мэнсфилд Парк" Джейн Остин Герои: Фанни Прайс и пр. Дата обновления: 30.03.2010, закончен
juliaodi: О, бедный Том! Бедная леди Бертрам! Как эта жизнь жестока. Глупая Мария Просто нет слов, как выразить это смятение...
Milagro: Марти пишет: что же теперь будет? Насколько я понимаю, Мэри становится леди Бертрам. Все в свое время Марти пишет: круто вы, однако, завернули В каждом романе своя кульминация! juliaodi пишет: Как эта жизнь жестока. Увы, да.
Яна: Milagro Браво, такого я не ожидала, вот умеете удивлять. Мне, конечно, очень жалко сэра Томаса, но к героям с фамилией Уинтворт я не равнодушна
Флер: Milagro Поворот сюжета просто потряс меня! Очень жаль Тома Бертрама. Жаль его жену. Но, как писала Яна... но к героям с фамилией Уинтворт я не равнодушна мне тоже кажется, что не зря Вы ввели в повествование этого героя
Milagro: Яна пишет: к героям с фамилией Уинтворт я не равнодушна Ну, он не однофамилец некого обидчивого капитана, но почти В моей голове он Weintwort, ср. с остинским Wentworth Просто после Бэрримора мне уже стало стыдно Флер пишет: не зря Вы ввели в повествование этого героя
Milagro: Видимо, так она просидела довольно долго, потому что вдруг послышался осторожный стук в дверь и чуть погодя в кабинет вошел мистер Уинтворт. Изумленный и встревоженный явно несчастным, потерянным видом обычно такой сдержанной, тихой хозяйки дома, он подошел к ней и заботливо спросил: - В чем дело, миссис Крофорд? Вам плохо? Не попросить ли стакан вина или воды? Вы очень бледны, вам нужно срочно успокоиться. Полагаю, вы получили плохие новости, но надеюсь, они не стоят такого отчаяния… Фанни поначалу не в силах была вымолвить ни слова, и мистер Уинтворт быстро вышел и крикнул проходящей служанке срочно принести стакан вина и нюхательные соли для миссис Крофорд, а затем вернулся к Фанни, взял ее руку и принялся мягко уговаривать ее утешиться, предлагал свою помощь в любых затруднениях, которые могли ее расстроить, советовал ей подняться к себе и отдохнуть. Фанни, заставив себя сделать пару глотков принесенного вина и слабым взмахом руки отказавшись от солей, в конце концов сумела произнести нетвердо, но уже более-менее вменяемым тоном: - Благодарю вас, мистер Уинтворт. Вы очень добры. К сожалению, новости, так расстроившие меня, гораздо в большей степени касаются других людей, и помочь тут не может никто на всем свете. Мистер Уинтворт внимательно слушал, молча глядя на нее с искренним сочувствием и добротой, и после небольшой паузы Фанни продолжила: - Этим письмом, - она указала на лежащие на ее коленях зловещие листки, - мистер Крофорд сообщил мне о внезапной кончине сэра Томаса. Он убит на дуэли. При этих словах мистер Уинтворт переменился в лице и, резко выпрямившись, воскликнул с неподдельным ужасом: - Сэр Томас умер? убит! Боже мой, Аннабелл… как она это вынесет?!… Фанни, пораженная и растроганная тем, что он в первый же миг после такого известия подумал именно об участи и чувствах леди Бертрам, хотя собственная ее душа, ей казалось, и вовсе не вместит всего того сочувствия, которое должно было излиться на всех Бертрамов почти без исключения, не сдержалась и зарыдала уже в голос, задыхаясь и вздрагивая всем телом. Вот тут как раз пригодился флакончик солей – крайнее и нелюбимое средство, к которому Фанни до сего момента редко приходилось прибегать при всей ее чувствительности. Минут через десять, постепенно придя в себя, она рассказала мистеру Уинтворту о гибели ее кузена все, что была вправе раскрыть согласно указаниям мужа. Мистер Уинтворт, потрясенный едва ли менее нее, некоторое время молчал. Фанни чувствовала, что он понимает, что не услышал всей правды, но он не стал задавать лишних вопросов, и она была ему признательна за такой такт. Затем, скупо, но чрезвычайно тепло и искренне выразив ей свое сочувствие и понимание свалившихся на нее горя и ответственности, мистер Уинтворт размеренно, как бы собираясь с мыслями, произнес: - Без сомнения, необходимо незамедлительно уведомить леди Бертрам. Я полностью согласен с мистером Крофордом в том, что никто, кроме вас, не справится с этой тяжкой миссией, миссис Крофорд. Вы должны пойти к ней – она удалилась в свою комнату не так давно, - и подготовить ее к ужасной новости. Помоги вам Господь!.. Я же, с вашего разрешения и одобрения, готов взять на себя сообщение о смерти сэра Томаса мистеру и миссис Эстли в то время, когда вы будете у леди Бертрам. Это позволит избежать повторного шока для моей бедной кузины при виде их реакции и сэкономит время на сборы. Думаю, все мы можем выехать завтра рано утром, если вы позволите мне отдать соответствующие распоряжения. Фанни, чувствуя невероятное облегчение и признательность за его дружескую поддержку и готовность помочь ей в нелегких горестных хлопотах, горячо благодарила его и согласилась с его планом, добавив только просьбу срочно отослать вызов мистеру Риверсу, местному врачу, как предусмотрительно посоветовал в своем письме мистер Крофорд. Она торопливо, не обращая внимания на кляксы от нервного нажима пера и неровность букв, написала записку и вручила ее мистеру Уинтворту. Затем, собравшись с духом, Фанни поднялась и с письмом в руках направилась наверх к гостевым покоям. Мистер Уинтворт, так же внутренне подготавливаясь к предстоящему разговору, отдал записку Фанни дворецкому с наказом срочно доставить и медленно пошел обратно в бильярдную, откуда слышался высокий слегка раздраженный голос миссис Эстли. Фанни, обессиленная пережитым потрясением и сознанием того, что через несколько минут ей предстоит стать вестницей куда большего горя другой женщины, с трудом поднялась по лестнице. Дойдя до крыла, где располагались основные покои для гостей, она остановилась, не осмеливаясь преодолеть несколько последних шагов, как будто промедление могло бы еще что-то изменить. Стоя перед дверью спальни леди Бертрам, она призывала все свое мужество, все силы для исполнения нелегкого долга. В конце концов, многократно произнеся про себя жаркую молитву о ниспослании твердости и смирения вдове ее бедного кузена и всецело положившись в душе на божью помощь, Фанни решилась и осторожно постучала. Из-за двери послышалось небрежное: «Прошу, входите», и она отворила дверь и тихо прошла внутрь, кожей ощущая, как вместе в ней в уютную, залитую теплым послеполуденным осенним светом просторную комнату из коридора медленно и неотвратимо вползает леденящая мгла несчастья.
Яна: Не зря я все-таки заглянула вечерком на любимый форум Milagro, спасибо за очередной кусочек перед сном Уинтворт тут как тут, молодец, поддержал Фанни. Думаю, нелегкий будет следующий эпизод, жду с нетерпением Milagro пишет: В моей голове он Weintwort, ср. с остинским Wentworth Соглашусь, разница есть, но в моей голове Уэнтворт и Уинтворт связаны только с капитаном
Milagro: Яна вам спасибо за поддержку. Яна пишет: нелегкий будет следующий эпизод, Да уж, самая тяжелая часть идет. Я эти два когда писала, чуть сама не заболела...
Яна: Milagro пишет: Я эти два когда писала, чуть сама не заболела... Нельзя так насиловать организм! Может Вам нужна передышка? Читатель - народ терпеливый, приучен уже , подождет немножко
Milagro: Яна пишет: Нельзя так насиловать организм! Может Вам нужна передышка? Да не, это от чуйств эмоций все же через себя пропускаешь, когда пишешь. потом отпускает
Яна: Milagro пишет: все же через себя пропускаешь, когда пишешь. потом отпускает В этом весь кайф, наверное
juliaodi: Как тяжко им всем... Предчувствую горе в следующей части
Milagro: Яна пишет: В этом весь кайф, наверное ага Только хочется поскорее закончить, пока запал не потух. juliaodi пишет: Как тяжко им всем... Предчувствую горе в следующей части
Бэла: Яна пишет: В этом весь кайф Да уж... Такое опустошение, восстановиться - целое дело!
Milagro: Фанни, обессиленная пережитым потрясением и сознанием того, что через несколько минут ей предстоит стать вестницей куда большего горя другой женщины, медленно, с трудом поднималась по лестнице. Подъем на каждую следующую ступеньку требовал внутреннего приказа, приближая неминуемое, которого ей в глубине души отчаянно хотелось избежать. Дойдя до крыла, где располагались основные покои для гостей, она остановилась, не осмеливаясь преодолеть последние несколько шагов, как будто промедление могло бы еще что-то изменить, и стоя перед дверью спальни леди Бертрам, призывала все свое мужество, все силы для исполнения нелегкого долга. В конце концов, многократно произнеся про себя жаркую молитву о ниспослании твердости и смирения вдове ее бедного кузена и всецело положившись в душе на божью помощь, Фанни решилась и осторожно постучала. Из-за двери послышалось небрежное: «Прошу, входите», и она с усилием нажала на ручку и тихо прошла внутрь, кожей ощущая, как вместе в ней в уютную, залитую теплым послеполуденным осенним светом просторную комнату из коридора медленно и неотвратимо вползает леденящая мгла несчастья. Уже совсем стемнело, когда Фанни, с поникшими плечами и серым осунувшимся лицом, вышла от леди Бертрам, оставив ее дальнейшим попечениям камеристки и миссис Дэвис. Ей невыносимо хотелось пойти к себе и лечь, но нельзя было не спуститься вниз, где наверняка ждали ее другие гости. Мистер Уинтворт, услышав ее шаги, встретил Фанни у дверей гостиной и, за очевидным волнением забывая о вежливости, нетерпеливо спросил: - Как она? - Она уснула… мистер Риверс дал ей успокоительное снадобье. Здоровье и положение леди Бертрам, слава богу, вне опасности, - голос Фанни был тускл, но при этих словах она слабо улыбнулась. Чуть помолчав, она добавила: - Первое потрясение было чрезвычайно сильным, но я надеюсь и верю, что ей достанет сил справиться с отчаянием. Аннабелл нужно думать о будущем, и родные и друзья не оставят ее наедине с горем. Мистер Уинтворт благодарно пожал ей руку и, не сказав больше ни слова, распахнул перед ней дверь гостиной, пропуская леди. Войдя, Фанни с облегчением увидела, что, каковы бы ни были чувства мистера и миссис Эстли при первом известии о смерти сэра Томаса, оба уже вполне достаточно пришли в себя. Джулия, хоть и с несколько опухшими от недавних слез глазами, была спокойно занята работой и необычно тиха, мистер Эстли с выражением сурового неудовольствия читал газету. При появлении хозяйки дома и мистера Уинтворта они отвлеклись от своих занятий, и после обмена скупыми, суховатыми из-за свежести события соболезнованиями, получив от Фанни краткий отчет о состоянии леди Бертрам, Джулия перешла к другому волнующему ее вопросу: - Все почти готово к нашему отъезду, полагаю, мы сможем выехать сразу после завтрака и успеем в срок. Уверена, я глаз не смогу сомкнуть этой ночью и буду полностью разбита завтра. Бедный Том!.. Единственное остающееся нам утешение – это то, что вся семья сможет прибыть на похороны, время еще есть. Как я поняла, Фанни, мистер Крофорд сообщил все сэру Эдмунду в то же самое время, что и тебе? Отупевшая от усталости и обилия своего и чужого горя Фанни непонимающе смотрела на кузину. Последовала неловкая пауза, и мистер Эстли, отложив газету, с расстановкой сказал, обращаясь к жене: - Полагаю, дорогая, нам придется выждать некоторое время, прежде чем мы сможем узнать, должно ли величать мистера Бертрама сэром Эдмундом. Ведь если у леди Бертрам родится сын, то он унаследует титул баронета вместе со всем поместьем. Сейчас же следует подумать о более насущных и, увы, более печальных вещах. Миссис Эстли, видимо, вспомнив наконец о том, что ей предстоит стать тетей, покорно кивнула и взялась снова за свое вышивание, сопровождая редкие нервные перемещения иглы в воздухе негромким жалобным бормотанием насчет у нее отсутствия с собой и в городе траурных одежд и о прочих мелких неприятных хлопотах. Фанни, у которой не было до сего момента времени и повода думать о последствиях рокового события в таком ключе, непроизвольно обратила взор на мистера Уинтворта, который в отсутствие Генри стал для нее единственной опорой и авторитетом в доме. Мистер Уинтворт, однако, в эту минуту выглядел еще более мрачным, чем до того, и не ответил на ее молчаливый вопрос, полностью погрузившись в какие-то свои размышления, и миссис Крофорд решила оставить разъяснения до более спокойных времен и с извинениями удалилась. Ей предстояло еще отдать множество распоряжений насчет обеда и раннего завтрака, проверить, как проходят сборы в дорогу гостей и их сопровождения, написать письмо мужу и зайти в детскую к Уильяму, которого она не видела с самого утра, и сейчас Фанни не терпелось поскорее взять сына на руки, прижать к себе и найти утешение и надежду в невинной чистой радости и близости этого самого дорогого ей маленького существа. На следующий день волнение и необходимость достойно проводить гостей подняли Фанни в ранний час. Тревога о леди Бертрам также не оставляла ее. Она боялась за ее здоровье, страшилась, что долгая дорога и скорбная церемония в городе станут для нее слишком большим испытанием, и уже почти что решила уговорить Аннабелл остаться на время в Эверингэме, хотя и сознавала, что это было бы не вполне правильно. Однако немного погодя, зайдя к леди Бертрам после подтверждения камеристки, что Ее Милость уже встала и почти готова спуститься вниз, Фанни застала ее в значительно более обнадеживающем состоянии. Аннабелл была очевидно подавлена и печальна, но держалась прямо и сдержанно, хотя лицо ее поражало непривычной бледностью и заметно отекло от вчерашних слез и тяжелого неспокойного сна. Увидев миссис Крофорд, она быстро подошла к ней и с признательностью за ее хлопоты и волнение уверила, что совершенно здорова и готова ехать. На робкое предложение хозяйки остаться леди Бертрам покачала головой и твердо, лишь пару раз слегка сорвавшимся голосом, сказала: - От всего сердца благодарю вас, миссис Крофорд, я никогда не забуду ваших забот и доброты ко мне. Но я обязана ехать и отдать последний долг моему покойному мужу. Это все, что я могу сделать для него, и я это сделаю, как бы ни было тяжело. Не беспокойтесь обо мне – мое самочувствие вполне позволяет мне перенести дорогу до Лондона. Я же здорова и сильна как лошадь. А вера, надеюсь, укрепит меня и придаст душевных сил ради моего будущего малыша. Она замолчала. Фанни, борясь с приливом новых, недопустимых в этот момент слез, смогла в ответ только простереть в ней руки, и леди Бертрам с готовностью приняла эту сочувственную дружескую ласку, аккуратно, но тепло обняв сверху свою невысокую родственницу. Через пару минут обе, немного ободренные взаимной поддержкой, вышли и направились в утреннюю столовую, где уже ждали остальные гости. После торопливого завтрака, во время которого почти все молчали и только вежливый мистер Эстли почел своей обязанностью пару раз заметить, что день обещает быть хорошим, а дороги – сухими, что не встретило никаких возражений со стороны собравшихся, наступило время отъезда. Фанни с волнением и тяжелым сердцем попрощалась с леди Бертрам, про себя желая только, чтобы та не оказалась в одной коляске с миссис Эстли. При всей родственной привязанности к кузине она не смела рассчитывать на такт и деликатность Джулии в такой момент, и потому, когда к Аннабелл подошел мистер Уинтворт и, бережно поддерживая ее, подвел к карете и сел вслед за ней, Фанни вздохнула с облегчением. Возможно, у нее даже появились еще какие-то соображения, несколько утешившие ее печаль и тревоги об участи леди Бертрам, но она тут же отмахнулась от них, жестоко коря себя за грубые, неуместные мысли в то время как несчастный кузен ее еще не упокоился в могиле, и, проводив взглядом исчезающую за поворотом вереницу экипажей, вернулась в притихший опустевший дом.
ДюймОлечка: Тяжело, но мы верим в чудо и в счастье, хоть и пришедшее тернистыми путями. Milagro пишет: Мистер Крофорд благодарно пожал ей руку Может мистер Уинтворт?
Milagro: ДюймОлечка пишет: Может мистер Уинтворт? Ох, спасибо Не заметила вообще. ДюймОлечка пишет: мы верим в чудо и в счастье, хоть и пришедшее тернистыми путями. Какие вы все чудесные
Milagro: Бэла пишет: Такое опустошение, восстановиться - целое дело! Чувствую, знаете не понаслышке
Яна: Бэла пишет: Да уж... Такое опустошение, восстановиться - целое дело! Я хоть и не пишу, но чувствую это с каждым своим рабочим проектом. Тебя захватывает, когда начинаешь, к середине чувствуешь усталость, а к завершению полное опустошение. Но, когда видишь результат, и остаешься им довольна, то это кайф не променяешь ни на что. Тут же забываются все мучения и хочется снова в бой! Milagro Замечательный кусочек! Честно говоря, боялась описания объяснения Фанни с Аннабеллой и, когда его не увидела, почувствовала облегчение.
Milagro: Яна спасибо! Яна пишет: Честно говоря, боялась описания объяснения Фанни с Аннабеллой Не, это не в моем стиле. Точнее, я не знаю, какой мой стиль и есть ли он у меня вообще , но вот именно это точно "не мое". И в целом в текст, как он есть, не вписалось бы, как я чувствую.
полная версия страницы