Форум » Фандом по произведениям классической литературы и кинематографа » "Руководство Энн де Бёр по охоте и рыбалке", ГиП, перевод » Ответить
"Руководство Энн де Бёр по охоте и рыбалке", ГиП, перевод
juliaodi: Название: "Руководство Энн де Бёр по охоте и рыбалке" Оригинальное название: "Anne de Bourgh's Guide to Hunting and Fishing" Автор: Teresa Переводчик: juliaodi Редактор: Хелга Первоисточник: ГиП Комментарии от автора: Это продолжение «Дневника Энн де Бёр» с некоторыми идеями (лишь задающими структуру), заимствованными из «Руководства для девушек по охоте и рыбалке» Мелиссы Бэнк. Надеюсь, вам понравится… Ссылка на оригинал: http://www.elegantextracts.com/index.htm Разрешение на перевод: получено На сайте - http://www.apropospage.ru/fanfiction/fan12/fan121.html Роскошное поместье Мэтлок
Хелга: Он такой ответственный, полковник, просто безобразие!
Axel: juliaodi Спасибо! Да, теперь полковника, действительно, захотелось пожалеть.
juliaodi: ****** Единственным светлым моментом в пропаже всего моего имущества было то, что письма Энн я всегда хранил у себя в кабинете. Я никогда не желал с ними расставаться. После этого случая я понял, что оставаться здесь и при этом сохранять благоразумие без толкового помощника невозможно. Поэтому я послал записку в штаб, что мне срочно необходима помощь в полку. Я написал, что у меня есть друг – капитан 12-го драгунского полка, который согласился бы на это, и кому я мог доверять. Через неделю приехал мой друг Тибби, но на его лице не читалось радости от того, что его сорвали с насиженного выгодного места в Брайтоне. Сейчас было начало апреля, и я думал только о том, чтобы срочно уехать. В полку всё же оставалось несколько лошадей, которых нужно было перевезти, так что я спланировал поездку в Скарборо, чтобы закупить ещё лошадей. Я быстро написал Энн и всем остальным родственникам о своих планах. Я мог воспользоваться возможностью встретиться с родными, которых не видел с тех пор, как уехал на север. Я распорядился, чтобы корреспонденцию отправляли в Мэтлок, потому что у меня не было постоянного адреса. Я остановлюсь там после Скарборо и заберу письма. Поездка в Скарборо, отбор лошадей и их отправка в Кардифф заняли у меня примерно неделю. Затем я радостно помчался в Пемберли. Дарси первым вышел поприветствовать меня во внутреннем дворе. - Как же я бесконечно соскучился по тебе! - Нет, я не верю в это, Дарси. Я вижу, как брак пошёл тебе на пользу! - О да! Но ты, я уверен, вскоре поймёшь меня, когда Энн станет твоей женой. - И я действительно не могу дождаться этого дня! Мы обнялись. Из дома вышла Джорджиана, приветствуя меня распахнутыми объятиями. - Монти! Монти, ты наконец-то здесь! О, как же я соскучилась по тебе! - И я по тебе. Расскажи мне, как ты себя вела. Мне не понравится услышать новости о твоих проказах. - О, Монти, ты вечно об одном и том же. Но не волнуйся об этом. Как Энн? - В своём последнем письме она сообщала, что с ней всё в порядке, но упомянула, что весна не скоро придёт в Кент и будет очень мрачной. Для меня необычно быть в другом месте в это время. Я взглянул на Дарси. Он отвёл взгляд. Тут я заметил, что перед нами стоит миссис Дарси, а рядом с ней молодая девушка, которая, насколько верно я мог припомнить, была одной из её сестёр. - Простите меня, миссис Дарси, что приветствую вас только сейчас. - О, зови меня, пожалуйста, Элизабет, и не нужно извиняться. Я отлично понимаю, что ты счастлив увидеть своих родственников после долгого отсутствия. И раз уж разговор зашёл о родственниках, то это – моя сестра мисс Кэтрин Беннет. - Мисс Беннет, для меня удовольствие видеть вас вновь. - А для меня вааас. Я поклонился. Она присела в реверансе и подарила мне такой странный взгляд, что я почувствовал себя не в своей тарелке. Я поправил шейный платок и посмотрел в сторону. - Давайте войдём в дом, - сказал Дарси, приторно улыбаясь. Я последовал за ним с облегчением. ****** Я остался до конца недели в Пемберли, радуясь воссоединению с семьей. Впервые за долгое время я смог расслабиться. Я даже попробовал помочь Элизабет убедить Дарси помириться с тётей. Дарси согласился попытаться. Я провёл много времени с Джорджианой в разговорах об Энн и о том, каким счастливым ей удалось сделать меня. Джорджиана повторяла, что только присутствия Энн не хватает для полного всеобщего счастья. Я подумал, что наверно стоило написать ей, чтобы она приехала сюда. Но сейчас было слишком поздно, на следующее утро я уехал в Мэтлок. Там я провёл неделю, думая об Энн, читая и угощаясь моими любимыми блюдами от самой потрясающей мамы. Дома я расслабился настолько, что совершенно позабыл о своей корреспонденции. Когда я вернулся в Кардифф, отец переслал её. У меня было разбито сердце, когда я узнал, что Энн писала мне, желая присоединиться во время моей поездки на север. У меня не было времени обдумать этот факт, ведь в тот же день, когда я вернулся… - Полковник Фицуильям, полковник Фицуильям! - Флетчер, я только что вернулся. Здесь не могло приключиться что-то серьёзное за это время! Если и есть какие-то инциденты, пожалуйста, уладьте их с капитаном! - Но сэр… есть проблема! - Какая? - Капитан ранен, сэр! - Что?!?! - Эх… - Ради всего святого, что случилось? - Ну, я чистил свой револьвер и случайно… выстрелил, сэр! - Куда? - В его… его… - Не важно. Где он сейчас? - В своей комнате, сэр! - Проводите меня к нему сейчас же! - Я не думаю, что это стоящая идея, сэр! - Это ещё почему? - Потому что капитан пообещал, что если он ещё хоть раз увидит меня, то убьёт, сэр! Я стоял, размышляя, стоит ли мне убить Флетчера первым. Я прошёл в комнату капитана. Он лежал на животе, пока полковой хирург зондировал его… заднее поле острым инструментом. Я поёжился. Потом я задал вопрос хирургу… - Могу я с ним поговорить? - Ну, вы можете попытаться, но он принял столько настойки опия, что я сомневаюсь, поймёт ли он хоть одно сказанное вами слово. Я присел на корточки рядом с капитаном и сказал… - Держись, старина, у тебя были раны и посерьёзней, помнишь, на Гибралтаре. До свадьбы заживёт. Что я могу сделать для тебя, Тибби? Обессиленной рукой он притянул меня ближе к себе и прошептал… - Убей… Флетчера. Я подумал, что это можно легко устроить. Затем он притянул меня ещё ближе и прошептал: - Я… ненавижу… Кардифф.
apropos: juliaodi Спасибо за продолжение! Ну вот, только пожалела полковника, а он две недели проболтался у родных и даже не заехал в Кент. И даже не написал Эн... Паршивец! *Следуя женской солидарности* И поделом ему: остался без невесты. Не совсем поняла: juliaodi пишет: Необычно быть в другом месте в это время. Кому? Энн или полковнику с Дарси?)))
juliaodi: juliaodi пишет: Необычно быть в другом месте в это время Энн-то на месте, в Кенте вянет от отсутствия писем от полковника. А полковник жалеет, что не там. Дарси "сочувствует"
juliaodi: Конец 2 части ****** С тех пор как я стал бездомным, я вернулся в свой кабинет, принципиально отказываясь искать другое место. Всё чего я хотел - это уехать, как только выдастся возможность. Я послал записку генералу, написав ему в категоричной форме о том, что мне просто необходимо уехать из этого ужасного полка до того, как я нанесу кому-нибудь вред. Он ответил, что мы ещё вернёмся к этому вопросу. В середине мая я получил письмо от Энн, где она интересовалась датой нашей летней свадьбы. Как она подметила, лето официально начинается через месяц. Я ответил, что мы ещё вернёмся к этому вопросу. Капитан шёл на поправку, хоть и медленно. Он всё также не мог садиться… на заднее поле. Шла середина июня. Хммм? Я не получил ни одного письма от Энн. Как странно. Через неделю или две приехал отец. Он был очень-очень зол. Он сказал, что пришёл в ужас от моего позорного-скверного-постыдного-жестокого обращения с Энн. Он устроил мне худшую выволочку, что только была у меня в жизни. Он обличил все ошибки, которые я допустил в отношении Энн. Отец сравнил меня с братом Эндрю. У меня резко заболел живот. Он сказал, что он очень, очень разочарован во мне. НЕТ! Он сказал, что из-за меня мама выплакала все глаза. О НЕТ! Он сказал, что Энн выглядит похудевшей и больной. О ГОСПОДИ, НЕТ! Он сказал, что не будет винить Энн, если она расторгнет помолвку. СВЯТЫЕ УГОДНИКИ! Он спросил, что я собираюсь делать?! Я колебался. Я думал о своём убожестве и беспечности, и о том, как бы исправить это. Я вспомнил письма, которые не дописал. Я не мог поверить, что настолько закопался в своих служебных делах. Я наделал столько отвратительных ошибок, и теперь Энн страдает из-за них. АУ! Он ударил меня по голове концом своей прогулочной трости и приказал обратить на него внимание. Он спросил меня, что я собираюсь делать. Я знал, что до всех сослуживцев донёсся громогласный голос моего отца. И я был уверен, что никто больше не будет уважать меня, если они вообще когда-либо проявляли ко мне уважение. Отец приказал взять лист бумаги СЕЙЧАС ЖЕ! Я написал в своём письме, как я люблю её и как сожалею о своём пренебрежении ею. Я предложил ей выбрать день свадьбы. Я писал и писал. Думаю, вышло страницы четыре. Я не поверил этому! – отец преспокойненько читал поверх моего плеча. Он кивнул – хороший знак. Сейчас я, тридцатилетний мужчина, ощущал себя лет на десять. Отец взял моё письмо и сказал, что свернул бы мне голову, не будь она так крепко привинчена. На следующий день он вернулся в Мэтлок. Слава небесам! ****** Июль, а я еще ничего не слышал от генерала де Бёра. Хмммммм??? Капитан вернулся к своим обязанностям, и я отослал лейтенанта Флетчера… ради его же собственной безопасности. В один день я получил сразу два письма. Одно - от Энн и второе - от генерала де Бёра. Я прочитал письмо от Энн в первую очередь. Она сообщала, что вся семья находится в предвкушении нашей августовской свадьбы. Я начал любить то забавное щекочущее ощущение под ложечкой. Я не хотел открывать письмо от генерала из-за боязни перед его содержанием. Но у меня не было выбора. Полковник Фицуильям, Уведомляю, что в ваше назначение должно быть продлено на неопределённый срок. Могу лишь сказать, что возможное окончание вашей службы в Кардиффе предполагается осенью. Я надеюсь, кузина отнесётся с пониманием. Я и проч. Генерал Хорас де Бёр. Я почувствовал ужас. Я задрожал при мысли о том, как написать об этом Энн, но ей я должен был написать. Итак, посмотрим, как же это сформулировать… 20 июля, Кардифф Моя самая дорогая, милая и любимая Энн, Отличное начало, старина! Как же я соскучился по тебе. Эти дни в Кардиффе кажутся мне бесконечно долгими, а эти последние месяцы просто мучительными. Я с нетерпением жду дня, когда наконец-то окажусь рядом с тобой. Надеюсь, это произойдет очень скоро. Ей не понравится то, что будет дальше. Теперь к следующей части… Что касается нашей свадьбы, я убедился в твоём бесконечном терпении, присущем разве что святым. Я ненавижу себя за то, что сейчас осмелюсь спросить тебя, моя самая желанная, ненаглядная Энн, можем ли мы отложить свадьбу ещё на несколько месяцев, до октября? Да, думаю, что прекрасно справился с этим. Я послал письмо срочной почтой. И потом… через два дня, я получил письмо… по срочной почте… Полковнику Монтгомери Фицуильяму, Армия Уэлша, Кардифф, Уэльс Сим письмом избавляю тебя от обязательств помолвки. НЕТ! ЭТОГО НЕ МОГЛО СЛУЧИТЬСЯ! Также возвращаю твои письма в отдельном конверте. Прошу вернуть мои. ТОЛЬКО НЕ ПИСЬМА, ПРОШУ ТОЛЬКО НЕ ПИСЬМА! Меня угнетает мысль, что ты отправишь их почтой. Как бы то ни было, всё касающееся меня, явно причинявшее тебе неудобства, больше не доставит хлопот. И пусть Бог благословит тебя. Ты в этом так нуждаешься! Мисс Энн де Бёр Скажите мне, что ЭТОГО НЕ СЛУЧИЛОСЬ! О, ЭНН, СМОЖЕШЬ ЛИ ТЫ КОГДА-НИБУДЬ МЕНЯ ПРОСТИТЬ?! НА ВСЁ ЭТО Я ПОШЁЛ РАДИ ТЕБЯ! ****** Прочтя письмо, я опустил голову на стол. Я впал в депрессию, едва ли я мог пошевелиться. Вообще-то я едва ли мог пошевелиться в течение последующих трёх дней. На третий день я решил дать увольнительную всему полку на две недели. После того как я объявил это, я вернулся к своему столу-кровати и вновь положил на него голову. - Фиццер, старина! Что ты тут делаешь? Почему из всех людей, входивших когда-либо в мой кабинет, именно он оказался там в этот самый унизительный момент моей жизни… - Аррр… уходи, Тибби! - Я смотрю, ты наградил нас увольнительными на две недели. Знаешь, что в этот самый момент все военные прямо-таки вылетают из части? Я думаю, ты уже должен был быть на полпути в Кент. - Ты так думаешь? - Если бы у меня была хорошенькая молодая штучка, ожидающая меня в конце пути, я бы уже давным-давно выскочил за пределы ворот. - Пойди прочь, капитан! - Капитан? Так, так, я вижу, что мы из-за чего-то расстроены. - Что тебе не понятно в «уходи отсюда»? - Какого чёрта, дружище? Ты выглядишь так, будто потерял лучшего друга. - Тебе лучше поторопиться и оставить меня одного, если ты не хочешь чтобы тебя вывели под конвоем. - Под конвоем?!?! Ты, должно быть, шутишь! - Уходи, Тибби. Я не в настроении! - Отчего ты такой мрачный, Фиццер, ты ведь собираешься жениться… и молю, скажи, когда состоится свадьба, я наверняка захочу послать подарок. - Арррррр, тебе обязательно нужно было упоминать это? - Что? - ПОШЁЛ ВОН! СЕЙЧАС ЖЕ! - Я правильно понял, ты с такой занудностью демонстрируешь страдание из-за твоей наречённой? - Бывшей наречённой! - О чём ты, Фиццер? Ты не в себе. Что значит бывшая наречённая? Я молча стукнулся лбом о стол. - Я НЕНАВИЖУ КАРДИФФ! Я НЕНАВИЖУ КАРДИФФ! Я НЕНАВИЖУ КАРДИФФ! Я НЕНАВИЖУ КАРДИФФ! Я НЕНАВИЖУ КАРДИФФ! Я НЕНАВИЖУ КАРДИФФ!.. Я НЕНАВИЖУ СЕБЯ! - Должно быть, не сахар обращаться к таким зверским мерам по отношению к себе. - Оставь меня. - Давай, давай, расскажи Тибби всё. - Если бы в данный момент я был в здравом уме, то с удовольствием предоставил тебе объяснения. Но это не так. Я не в своём уме, я почти что сошёл с ума! - Сошёл с ума? - Да, я сумасшедший. Когда я буду переходить дорогу, люди укажут на меня пальцем: смотрите, да это же «старый помешанный полковник Фицуильям, что обезумел в один день, а до этого был совершенно нормальным. Вот какой он теперь!» - Говорю прямо, ты несёшь тарабарщину, старина! - Если бы я только мог доходчиво объяснить людям и Энн свои действия, почему я всё делал именно так… - Ну, я свободен в ближайшие несколько часов, поэтому расскажи мне всё об этом. - Это долгая история, разве тебе не нужно ехать домой увидеться с отцом? - С отцом? Тебе должно быть известно лучше кого-нибудь другого, что у меня нет никакой спешки для того, чтобы увидеться со старикашкой. У меня достаточно времени, а молодые леди подождут. В любом случае, ты достаточно наслушался моих душещипательных историй, и я с удовольствием послушаю твою, если это поможет тебе почувствовать себя лучше. - Нет, я не в настроении. - Очень хорошо, но прежде чем я уйду, я должен отдать тебе письмо, по срочной почте, которое было доставлено мне по ошибке. Я поднял голову, письмо?!?!?! Тибби сказал: - Я начал открывать его, но потом увидел что оно адресовано тебе. Могла ли Энн написать мне письмо, сообщая что всё было лишь недоразумением, и что она прощает меня? Я выхватил у него письмо из рук и открыл. Полковнику Монтгомери Фицуильяму, Армия Уэлша Кардифф, Уэльс Полковник Фицуильям, Сегодня я получил письмо от моей дорогой кузины, вдовы, сообщающее о весьма неудачной ситуации, связанной с твоей разорванной помолвкой. Какое… несчастье. Как глава семейства де Бёров, я чувствую своим долгом посетить Кент и собственнолично выразить сожаление моей дорогой кузине Энн из-за этого злополучно сложившегося дельца. Мне также не терпится встретиться с ней, так как достаточно много лет де Бёры не встречались. Впрочем, мне кажется, что в последний раз я видел Энн в день оглашения последней воли Льюиса де Бёра. И именно в такое сложное время, как сейчас, семья вновь должна собраться и оказать поддержку друг другу. Возможно, я возьму с собой одного из сыновей, потому что они очень хотели увидеть свою дорогую юную кузину. Я надеюсь тем или иным образом сохранить наши душевные отношения в это особенно трудное время. Однако, если ты чувствуешь необходимость прекратить наши деловые отношения, я с большим удовольствием окажу тебе эту услугу. Ваш и проч. Генерал Хорас де Бёр ****** Я не мог дышать. - Ну, старик, хорошие или плохие новости? Я ослабил свой воротник. Я задыхался. - Так там плохие новости, старина? - Я… я… Я не мог произнести ни слова. - Фицуильям, старина, да ты весь посинел. - Во… во… воды, мне нужно воды. - Вынужден отказать тебе! Как насчёт вина? Я бросил предательское письмо Тибби, а сам приступил к утолению печали в вине. Когда я опустошил то небольшое количество, что хранилось у меня в медицинских целях, мы перешли на бренди. - Тебе лучше, Фицуильям, старина? - Ты мой единственнейший друг. Предательство… обман… заботься, заботься о тех, кому ты доверяешь, Тибби. - Верно! Я вижу тебе уже стало значительно лучше. - О, Ээээээнн! - Я всё же не могу покинуть тебя в таком состоянии. Так к чему это я, старина, почему бы тебе не поехать со мной? - Ты мой наилучший друг. - Мы отправимся на шумную вечеринку после другой, точно такой же, или, возможно, сходим в театр. Мы будем веселиться каждую ночь, и ты забудешь старина как-там-её-зовут? - Ээээээнн! - Именно! Забудь о ней. Она тебе не нужна. У тебя есть я. И ты знаешь, что куда бы я ни отправился с тобой, мы всегда хорошо проведём время! Он заговорщически усмехнулся, а я почувствовал тяжкий груз на душе. - Но… - Ты в хороших руках, Фиццер, мой мальчик! Только представь, это будет, как в старые добрые времена, когда ты ещё не позволял маленькой худенькой стройной девочке изводить себя. Как говорится, восхищайся ими, танцуй с ними или флиртуй, затем месяц пей за их здоровье, и не заходи дальше этого. - Куда мы поедем? - Туда, где молодой мужчина сможет забыть его треволненья! Оставь все заботы позади, ты в хороших руках. Мы на пути в Бат. Он был прав. Я должен сделать это, единственный выход – забыть мои неприятности. Он поднял меня и помог выйти за дверь. Теперь я вверял себя во власть моего друга Тибби… также известного как капитан Фредерик Тилни.
Хелга: juliaodi Жалко, жалко, жалко полковника...
apropos: juliaodi Прелесть какая! Хелга пишет: Жалко, жалко, жалко полковника... Растяпа. Сам виноват.
Флер: juliaodi , спасибо за продолжение Возникает ощущение, что весь мир ополчился против бедного полковника. Возможно кого-то очень интересует приданное Энн? И еще мне не дает покоя упоминание о генерале Тилни. Как-то сразу вспомнился подобный генерал из "Нортенгерского аббатства"
juliaodi: Флер, и у меня подобные чувства. Только и остается попеременно то Энн сочувствовать, что ее полковник совсем бросил, то полковника, что его так руководство невзлюбило... Флер пишет: Возможно кого-то очень интересует приданное Энн? Ну это вы логично опередили Флер пишет: Как-то сразу вспомнился подобный генерал из "Нортенгерского аббатства" Так это он и есть
juliaodi: ~ Часть 3 ~ Моя семья в полном составе от мисс Энн де Бёр Не пойте ж нам, не пойте вы Напевов злой кручины: Спокон веков уж таковы Коварные мужчины. К чему ж вздыхать? Их надо гнать, Жить в радости сердечной И вздохи скорби превращать - Хей-хо! - в припев беспечный. «Много шума из ничего» У. Шекспир, перевод Т. Щепкиной-Куперник. Когда мама приехала домой после долгой поездки в Дербишир, она обнаружила меня в слезах, в моей спальне, и вытянула из меня всю неприятную информацию. На следующий день она, не откладывая дело в долгий ящик, взвалила на себя ответственность за написание писем всем родственникам, в связи с моим затруднительным положением. Примерно такого вида письмо пришло каждому члену нашего семейства. От леди Кэтрин де Бёр Розингс Парк близ Хансфорда Кент Я взялась за перо, чтобы сообщить о разрыве помолвки между моей благородной дочерью мисс Энн де Бёр из Розингс Парка, при всем уважении её деликатных чувств, и полковником Монтгомери Фицуильямом из Кардиффа, Уэльс. Вина всецело лежит на полковнике, и нет никаких сомнений в том, что она исходит из-за бесконечного потакания его желаниям. Моя замечательная дочь абсолютно невинна. Пусть Бог сжалится над его душой. Ваша и проч. Мама хотела включить ещё несколько фраз, но я попросила её ради собственного же блага не добавлять их. Ситуация и без того унизительная, так что не стоит подливать масла в огонь. Я хотела, чтобы всё было забыто всеми так скоро, как только возможно, после чего смогла бы снова жить, как раньше (или это будет лишь видимостью). Но моё желание не было исполнено. Теперь я постоянно стояла у окна, наблюдая за курьерами, снующими туда-сюда, так что скоро я уже знала их по именам. Их задание за прошедшие дни было таковым: уморить меня бесконечной доставкой записок и писем от родственников. Единственное письмо, которое я жду от… от… Хватит, прекрати это! Так, теперь посмотрим от кого они… Письмо от дяди Кристофера с просьбой «простить такого негодного сына». Три письма за день от тёти Кассандры, умоляющие: во-первых, «простить» её сына; во-вторых, «дать ему шанс исправить эту огорчительнейшую ситуацию»; и, в–третьих, поверить, что она бы «никогда не позволила ему так мерзко поступать». Ещё одно письмо от дяди Кристофера, упрашивающее позволить ему заступиться за меня от моего имени. Записка от Элизабет Дарси с просьбой простить за «дерзость», так как она выразилась, что это был «удар для всей семьи». Она также пишет, что «в любой ситуации существует две стороны». Хммм… Откуда она может это знать? Письмо от кузена Дарси, в котором он размышляет, что «должно быть какое-то оправдание странному поведению полковника», и что он знает, Фицуильям «не способен совершить что-то со злым умыслом». Чрезвычайно длинное письмо от Джорджианы с несколькими каплями разбрызгавшихся чернил, по которым я могу угадать высохшие слезы. Она снова и снова умоляет меня не порывать «с дорогим полковником», она знает, что Монти «не способен сделать что-то со злым умыслом» (думаю, она позаимствовала эту фразу у брата). Письмо всё продолжалось и продолжалось, хотя вряд ли четырех страниц хватило, чтобы выразить всё её сожаление. Короткая записка от Эндрю, где говорилось, что он, конечно, знал, что его брат зануда, но никогда раньше не видел в нём… злых умыслов. Письмо от Памелы, утверждающей, что она отказывается верить во всё случившееся, а брат «так влюблён в меня, что не способен совершить что-то со злым умыслом». (Они все что, тайно сговорились?) Она продолжала, что если я хочу, то могу «нанести им визит», и что она не будет тревожить меня «ненужными разговорами». И вот ещё одно письмо… Моя дорогая кузина Энн, Филипп, Патрик и я были ужасно огорчены, услышав новости, связанные с Вашей разорванной помолвкой. Я знаю, что мы, де Бёры, никогда не собирались раньше, однако я чувствую, что со своей стороны, как глава семейства, должен приехать в Кент лично выразить наше сожаление. По причине того, что полковник Фицуильям находится под моим командованием, я чувствую своей обязанностью предложить ему возможность прекратить наши служебные отношения. Я надеюсь, он воспользуется этим, чтобы не вызывать каких-либо неприятных чувств с Вашей стороны. Семья на первом месте, как я всегда говорил. И это ли не стыд, что полковник Фицуильям не понимает этого? Заглядывая вперёд, хочется снова возобновить отношения между Вами и Вашей глубокоуважаемой мамой уже к концу недели. Сколько воды утекло с тех пор, как мы встречались в последний раз. Патрик особенно хочет увидеться с Вами. Он ни о чём более и не говорит. Ваши и проч. Генерал Хорас де Бёр ****** Сказать, что я была удивлена, значило ничего не сказать. В последний раз я видела кузена Хораса во время зачитывания последней воли моего отца. Его грозный взгляд – вот что сразу вставало передо мной, когда я вспоминала о нём. Он разгневался и тяжело задышал, узнав, что мой отец оставил ему по завещанию. Что касается Патрика, я его вовсе не помнила. Только смутное видение его прыщавой кожи и жирных чёрных волос. По правде говоря, во мне не было ни капли энтузиазма видеться с кем-либо из них… – Мама, я приму вежливое предложение Памелы и навещу её семью. Я не могу оставаться здесь более. – Ради бога, что случилось? – Постоянно мелькающие курьеры, входящие сюда, приносящие письмо за письмом! – Я не хочу больше этого слушать! Ты не можешь уехать, особенно сейчас, когда к нам направляются гости. – Мама, я уверена, кузен Хорас простит меня за то, что я не встречу его. Он, без сомнения, куда больше будет рад пребыванию только в твоём обществе. – Вздор! – сказала она. – Самое лучшее для тебя – находиться в семье, где ты всегда услышишь слова поддержки. – Мама, я буду с Памелой. Она тоже моя семья! – Разве что с большой натяжкой. Клегг, если ты помнишь. Что за имечко это Клегг! Типичнее, наверняка, не найдешь. А титул её отца лишь новоприобретённый, этакий нувориш. В любом случае, после гнусных выходок полковника, которые ты стерпела, я думаю, тебе лучше не связываться с семьёй Фицуильям. – Но, мама, кажется, я итак уже связана с семьёй Фицуильям. Она промолчала, раздумывая, как лучше ответить. Не могу поверить! Я поставила маму в тупик. Монтгомери был бы рад это видеть… видеть… Прочь, прочь ужасные мысли! – Мама, я решила, я соберусь и затем пошлю записку с курьером, которая опередит мой приезд. – Нет, Энн, я против этого! Женщина, путешествующая в одиночку! Как это вызывающе! Этому не бывать! – Мама, можно я тебе напомню, что со мной будут два лакея и кучер, едва ли можно подумать, что я одна. И к тому же я уже взрослая и могу ехать туда, куда пожелаю и когда пожелаю! Мама только шокировано посмотрела на меня. Не думаю, что ей по нраву эта новая Энн. – Но что я скажу твоим кузенам, когда они приедут? – Скажешь им, что меня нет. Ты всем рассказываешь о моей жизни, я уверена, тебя не затруднит сделать это и сейчас! Мама посмотрела на меня, будто хотела что-то сказать, но не могла найти подходящих слов. Она приоткрыла, было, рот, но также тихо и закрыла его. Да, ей определённо не нравилась новая Энн. Я приказала заложить карету, собрать мой дорожный чемодан и написала короткую записку Памеле, сообщая о своих намерениях. Памела, лишь короткое уведомление для тебя. Я принимаю твоё приглашение. Я задыхаюсь в Розингсе с мамой в качестве компаньонки. Если всё пройдёт удачно, то через пару дней мы увидимся в Бате. Энн
juliaodi: ****** Спустя три дня в полдень, чрезвычайно огромное ландо подъехало к дому Фицуильямов на Мильсом-стрит в Бате. Слуга помог мне выйти из кареты, и я поздоровалась с Памелой. Чтобы продемонстрировать, что со мной всё в порядке, я растянула улыбку на лице, пусть она и выглядела немного вымученной. Улыбка немедленно перешла в хмурый взгляд, так как я услышала музыку, звучащую из распахнутых окон в доме напротив. Что будем делать с пьяным матросом? Что будем делать с пьяным матросом? Что будем делать с пьяным матросом? Ра-ано по утру… Мы стояли перед домом, рядом с которым были странные повозки, несколько лошадей и цирковой вагон. Я повернулась к Памеле. Она не удержалась от объяснения. – О, Энн, мне ненавистно приветствовать тебя у нашего дома, когда на улице творятся такие беспорядки. – А что тут происходит? – Если бы я только знала. Это началось на прошлой неделе. В последние несколько дней здесь постоянно толпятся молодые офицеры. У них что-то вроде праздника. Как бы то ни было, я надеюсь, это не слишком удачное положение не отменит твоего желания остаться. Сама я стараюсь не обращать на них внимания. Я поднялась по ступенькам и обняла Памелу. Она проводила меня в переднюю и закрыла дверь. – Энн, дай же мне как следует взглянуть на тебя. О, Энн, ты выглядишь похудевшей, как ты вообще держишься…? – Памела, давай же теперь не будем об этом, это уже дело минувших дней. – Я ни на минуту не поверю тебе! Неужто ты совсем махнула рукой на нашего брата! – Он не оставил мне другого выбора! Я почувствовала, что на глазах выступят слезы, если мы продолжим говорить на эту тему и дальше. Я не удержусь и расплачусь. – Пожалуйста, Памела. Прошу тебя, ради бога, давай не будем упоминать о нём, если бы ты только представляла, через что я прошла за эти последние… В этот момент звук бьющегося стекла послышался с улицы. Памела открыла дверь, чтобы посмотреть, что случилось, и я присоединилась к ней. Мужчина, одетый в форму военно-морского офицера, очевидно упавший, или выброшенный из окна этого разгульного дома, теперь неподвижно лежал на земле прямо под ним. Несколькими секундами позже семь или восемь небритых, в поношенной форме солдат показались из дверного проёма, смеясь и продолжая петь. На вид они были в стельку пьяными. Что будем делать с пьяным матросом? Что будем делать с пьяным матросом? Что будем делать с пьяным матросом? Ра-ано по утру… Один из них прокричал из толпы охрипшим, скрипучим голосом… – Он умер? Другой вышел бочком и, пнув в ногу лежачего, засмеялся и прокричал в ответ… – Нет, он не мёртв. Он мертвецки пьян! Все загоготали и вернулись внутрь, оставив своего улетевшего приятеля лежать на земле. Это повергло меня в ужас. – Тебе стоит послать за Эндрю, чтобы он поговорил с этими нарушителями спокойствия. Где он? Ему надо быть здесь! – Энн, ты ведь помнишь, что речь идёт об Эндрю. Он в клубе, он сбежал туда подальше от этого шума. – Но ему надо быть со своей семьей, разве нет? – Он говорит, что пока они держатся подальше от его собственности, он не будет с ними ссориться. – О Памела, ради всего святого, тебе нужно вызвать местное начальство! – Они уже несколько раз были здесь, это не сработало, те снова принимались за своё, как только их покидали. – А ты знаешь, кто здесь живёт? – О нет, мы совсем не знакомы с этой семьёй. Они живут за городом и редко приезжают сюда, но я всегда думала, что они приличные люди. Мы вернулись в дом и поднялись по лестнице в гостиную. Малыш Кристофер и няня играли с игрушками на полу. – ЭНН! Как только он увидел меня, он подпрыгнул, подбежал ко мне и потянулся своими ручонками к моим запястьям, обнимая. Я наклонилась к нему и поцеловала его в лоб, отбрасывая назад непослушные космы его каштановых кудряшек. Он посмотрел на меня, закинул голову и улыбнулся мне широкой, очаровательной улыбкой прямо как у… О боже, я только сейчас заметила это. Те же глаза, тот же цвет волос. Не знаю, почему я не замечала этого раньше. Малыш Кристофер был так похож на полковника Фицуильяма, что я даже испугалась. Я закрыла глаза и потрясла головой, уверяя себя, что, должно быть, ошиблась. Успокоив себя этим, я погладила ребёнка по голове. – Ты был хорошим мальчиком, Кристофер? – Да! Ты мне принесла что-нибудь? Я улыбнулась этой вспышке детского энтузиазма. – Кристофер Йен Фицуильям! С каждым днём ты всё больше походишь на своего отца, – вынесла приговор Памела. Я сказала ему: – О, извини, я ничего не принесла. Как бы то ни было, если ты будешь хорошо себя вести, я спрошу у твоих мамы и папы разрешения взять утром своего любимого кузена в магазин игрушек. Он сказал: – НЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ… ТЫ ОШИБЛАСЬ. Я сказала: – Ты не хочешь пойти утром в магазин игрушек? Он ответил: – НЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ, НЕ ЭТО. Я БОЛЬШЕ НЕ ТВОЙ КУЗЕН. Он хихикнул, отчего ярче сверкнули его голубо-зеленые глаза. О господи. Я сказала: – Но ты мой кузен, ты мой самый любимый маленький кузен. Он возразил: – НЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ, Я ТВОЙ ПЛЕМЯННИК, ПРАВИЛЬНО МАМА? Памела посмотрела на меня немного смущённо и сказала: – Эммм… Мы позже поговорим об этом, Кристофер. Няня Беатрис, заберите его, пожалуйста, в детскую. Няня взяла его за руку, чтобы увести. Малыш Кристофер явно не одобрил эту затею. – НЕ ПОЙДУ! ДЕТСКАЯ ДЛЯ ДЕТЕЙ. Я НЕ РЕБЁНОК. МНЕ ЧЕТЫРЕ! Он вырвался от няни и подбежал ко мне, хватая меня за руку. – КОГДА МЫ ПОЙДЁМ В МАГАЗИН ИГРУШЕК, КУПИ МНЕ СОЛДАТИКОВ. Я ХОЧУ БЫТЬ КАК ДЯДЯ МОНТИ! Я не могла отказать… Я сказала: – Нет, ты не будешь как он! Он сказал: – НЕТ, БУДУ! – О, нет, не будешь! – НЕТ, БУДУ! – О, я так не думаю! – ДА! ДА! ДА! – Нет! Нет! Нет! Памела сказала: – Энн! Кристофер! Прекратите! Я почувствовала себя подавленной. Я подошла к окну и выглянула, чтобы собраться с мыслями, пока няня выводила из комнаты хихикающего малыша. Памела посмотрела на меня, наклонив голову. – Энн? – Мне так жаль, Памела. Не знаю, что нашло на меня. Должно быть, устала от поездки. – Я сомневаюсь, что дело только в ней. Она подошла ко мне и положила руку на плечо, продолжив. – Разве не поразительно, как похож Кристофер на моего деверя? Возможно то, что ты увидела сходство, немного вывело тебя из равновесия. Я обернулась, чтобы опровергнуть это… – О да, Энн. Я видела это, лишь одного взгляда на тебя хватило. Он с каждым днём всё больше становится похожим на дядю. Я хотела сказать хоть что-то, но не могла. Это была истинная правда. Я повернулась обратно к окну. Памела спросила: – Не откажешься от чашечки чая, Энн? Я ответила: – Нет, я с удовольствием выпью одну или даже две. – И возможно отведаешь лепешку… или даже две? – С… – …густыми топлёными сливками! - она закончила за меня. ****** Мы молча выпили чай. Я должна была поговорить с Памелой о сложившемся затруднительном положении, она явно ожидала этого, поглядывая на меня каждые несколько секунд. Она выглядела так, будто слова уже готовы были сорваться с её языка, и только и нужно было, чтобы я нарушила тишину. По правде говоря, я хотела поговорить с ней. Здесь меня никто не осудит, что было особенно ценным. Я начала: – Чай помог мне, я чувствую себя гораздо лучше. Я верю, что смогу поговорить с тобой попозже, и обещаю больше не препираться с детьми. – Энн, дорогая. Тебе станет легче после того, как ты выговоришься. Почему ты так внезапно разорвала помолвку? – По очень, очень многим причинам! Он откладывал нашу свадьбу опять и опять. Он хотел, чтобы я жила в Челси и категорически отказался обдумать предложение о Мейфере. Он сказал, что всё решит за меня. Он всегда говорил с мамой обо мне за моей спиной. И он почти не писал мне из Кардиффа. Мне продолжить? Мне стало тяжело дышать. Я была на грани нервного срыва. – Думаю, я могу понять тебя, но позволь мне хоть немного оправдать его. Что касается его писем, лишь один раз за время своего пребывания в Кардиффе он написал нам, и я знаю, что он не писал матери, Дарси или Джорджиане с какой-либо регулярностью. Если он писал тебе больше чем три раза, это будет именно в три раза больше, чем он писал всем нам вместе взятым. Мне стало немного стыдно от этого открытия, но у меня накопилось столько обид, чтобы так просто простить его. – Но Памела, он поехал в Дербишир весной и провёл там всё своё время, большую часть из которого был с Дарси, Элизабет и Джорджианой. Я получила письмо от Джорджианы. Она даже упомянула, что он смеялся над каждым комментарием младшей сестры Элизабет. Как ты собираешься оправдать его на этот раз? – Что до Дербишира, я полагаю, Джорджиана упомянула в письме, что он закупал лошадей в на ярмарке в Скарборо для полка, и ты знаешь, что ему пришлось ехать туда через Дербишир. Разве это странно проехать по пути и не заехать к родным? Не вижу причин злиться. – Ну хорошо, но он должен был проведать и меня! Когда я разорвала помолвку, я не получила ни одного письма, ни одного! Он даже не побеспокоился, чтобы попытаться… попытаться… Слёзы хлынули из моих глаз. Я заплакала. Я плакала так, как никогда раньше в своей жизни. Памела обняла меня, и я совсем несчастно разрыдалась. – Ну-ну, дорогая, тебе необходимо выпустить это… Она легонько погладила мои волосы с материнским сочувствием и сказала: – Почему бы тебе не прилечь, тебе полегчает. Я хотела, было, согласиться, как громогласное пение той же песни, переходившее в вопли, донеслось прямо с улицы… Что будем делать с пьяным матросом? Что будем делать с пьяным матросом? Что будем делать с пьяным матросом? Ра-aно по утру… Памела щёлкнула зубами. Она выпустила меня, поднялась и прошла к окну. – Я не желаю больше слушать эту песню. Я и так прослушала её, по меньшей мере, раз десять за сегодня и не буду терпеть этого дальше! С меня довольно, я прикрою их лавочку! Памела стремительно вылетела за дверь гостиной и поспешила вниз по лестнице. Я побежала за ней, крича вслед… – Памела, не думаю, что это мудрое решение! – Поверь мне, это самая мудрая вещь, которую я сделаю за неделю. Энн, оставайся здесь, я не справлюсь с этим в рамках приличия! Она вышла и спустилась по ступенькам. Я пошла в столовую, где увидела её уже у тротуара. Она приподняла юбки, быстро пересекла улицу, подошла к двери, мельком взглянув на мужчину, лежащего прямо под окном, и постучала в дверь. Высокий рыжеволосый мужчина в расстёгнутом мундире моряка отворил дверь. Как только он увидел Памелу, он трясущимися руками стал застёгивать свой мундир, вставив две или три пуговицы не в те петли. Памела говорила с ним взволнованно, и потом рыжий прокричал что-то вглубь дома. Тут я увидела, как несколько циркачей быстро прошмыгнули мимо Памелы в свой вагончик, подстёгивая лошадей, чтобы скорее уехать. Минуту спустя уже другая группа мужчин уходила, держа в руках несколько бутылок чего-то, похожего на спиртное. Они садились в повозки и уезжали. Памела положила руки на пояс, и рыжий вошёл внутрь с выражением смущения на небритом лице. Мне стало любопытно, что же она сказала ему, и я стала ждать, желая расспросить её, а, пока, ожидая выхода ещё каких-нибудь музыкантов. Но никто так и не выходил. Затем она подняла палец, ткнула им в лицо мужчины и зашла внутрь. О НЕТ! Я испугалась! И о чём она только думала? Я так беспокоилась за безопасность Памелы, что не могла больше робко стоять в стороне. Поэтому я вышла из дома и побежала за Рэндальфом, лакеем, чтобы… – Неси кочергу из камина! Твоя хозяйка в опасности! Рэндальф сошёл со своего поста, послушавшись меня, подзывая заодно слугу и дворецкого. Я перебежала дорогу до двери, заглядывая внутрь, и закричала… – Памела! Памела! Только я хотела зайти внутрь, как появилась Памела в состоянии, которое я могла бы описать как шок. – ЭНН! – закричала она. – НЕ ВХОДИ СЮДА, СТОЙ ТАМ, ГДЕ СТОИШЬ! – Но я взяла с собой Рэндальфа, чтобы спасти тебя! - Уходи… иди…иди же, дорогая… Здесь не на что смотреть… Нет, нет… Совсем не на что… Абсолютно не на что! Нам всем нужно срочно вернуться домой, здесь не на что смотреть, совсем не на что! Что-то явно было не так. Я никогда не видела Памелу такой потрясённой, никогда в жизни. Что бы она там ни увидела, это явно пришлось ей не по вкусу. – Что такое? Что там случилось?!?!?! Она не ответила на мой вопрос, просто схватила меня за руку и втолкнула домой. Я заметила, как она вспыхнула. – Энн, дорогая, почему бы тебе не поспать, у тебя была утомительная поездка. Я уверена, что отдых пойдёт тебе на пользу. И если ты захочешь поспать до ужина то, пожалуйста, я пришлю его потом тебе на подносе, так что у тебя нет причин волноваться. Просто оставайся в своей комнате и отдыхай, ты увидишься с Эндрю утром. – Памела, я… – Больше ни слова от вас, юная леди, я вас старше, слушайтесь меня! Тебе нужен отдых. Вот что я тебе скажу, почему бы тебе не устроиться в комнате с другой стороны дома, подальше от назойливого шума с улицы. Там никто тебя не потревожит! Памела казалась очень раздражённой и, очевидно, была чем-то расстроена во время своего маленького приключения. Я подчинилась. Она, несомненно, хотела остаться наедине с собой, чтобы успокоиться.
apropos: juliaodi Ну, с генералом все понятно - он явно своих сыновей хочет пристроить к наследству сэра как-его-там де Бера. А что же случилось с Памелой.... На самом интерсном месте... А песенка пианых моряков - чудо просто.
juliaodi: apropos, в продолжение темы ..
Моряна: На самом интресном месте!!!! А на песне меня так и подмывало вскочить на стул и, размахивая скалкой, завопить "На абордаж!!!"
Галина: juliaodi , не очень люблю фанфики, но Ваш читаю с удовольствием. Очень нравится как вы пишите (переводите?) А продолжение темы просто убойное! Очень заводит и поднимает тонус. Интересно, есть кто-нибудь, кому "неслабО" спеть эту чУдную песенку в караоке?
juliaodi: Моряна, песенка очень такая позитивная, почему бы и нет? Галина, фанфики разные бывают, этот весело даже переводить.
Бэла: juliaodi ой спасибо! Признаться часть фанфика от лица Энн читаю с бОльшим сочувствием и откликом, чем от лица полковника. Полковничье повествование все же слишком самооправдательно, но я оправдать и посочувствовать ему не могу, а я пыталась.
juliaodi: Бэла пишет: слишком самооправдательно Мне кажется и мужская и женская доли тяжелы, но в данном случае автор нас настраивает то журить Фицуильяма, то сочувствовать. Бэла пишет: я пыталась За усилия
juliaodi: ****** Первое что я услышала, когда проснулась от послеобеденного сна, был звук, в котором трудно было не узнать голос Эндрю, доносящийся из комнаты прямо напротив моей. Памела ему что-то говорила, но я не могла точно понять что, а минутой позже стали слышны удаляющиеся шаги. Я взглянула на настенные часы. Они показывали, что уже пять. Я поворочалась в постели, потом встала, прошла к окну и пробежала взглядом по крышам домов. Затем я умылась и позвонила служанке, чтобы она помогла мне. Я приняла ванну и оделась в новое зеленовато-серое платье для ужина. Когда я тихонько вошла в гостиную, Памела и Эндрю стояли спиной ко мне, наблюдая за кем-то из окна. Они были поглощены разговором. – Ты, должно быть, ошибаешься! – сказал Эндрю. – Я знаю, что я видела! – возразила Памела. – Я не верю в это, ты бредишь! – Нет, и мне обидно, что ты считаешь это бредом. – Тебя видели? – Я тебе в тысячный раз говорю, нет! Смотри, кажется, кто-то выходит! Вот посмотри на этого! – Которого? – Самого грязного! – Эууу, ужасно чумазый. Едва ли я мог бы подумать, что он… Мне стало казаться, что пора прекратить подслушивать, поэтому я сказала… – Добрый вечер, Памела. Добрый вечер, Эндрю. Они оба повернулись одновременно и просто оцепенели, увидев меня. Эндрю первый взял себя в руки. И Эндрю был бы не Эндрю, если бы не осмотрел меня оценивающе с ног до головы и не сказал… –Энн, ай-яй-яй! Ты такая непослушная девчонка. Где ты достала это платье? Хотела быть похожей на призрака? – И я рада видеть тебя, Эндрю, – саркастично ответила я. – Но скажи, разве это не так? – Я смотрю, вы наблюдаете за тем ужасным домом. Эндрю, тебе нужно действительно что-то предпринять! Потому как я сегодня, то есть мы… – О, Энн, здесь всего лишь пара-тройка друзей выпускают пар. Я не вижу в этом ничего такого, лучше позволим им повеселиться. – Повеселиться? – вскричала я. – Памела была в серьёзной опасности! – Да, она поведала мне о своей небольшой выходке! Поверь мне, стоит больше опасаться за них от одной пикировки с Памелой. Я слишком хорошо знаю её в гневе, несущем необратимые последствия. Но Энн, дорогая, ты ни за что не угадаешь, кого, как ей кажется, она увидела… – Эндрю! – закричала Памела. Я посмотрела на Памелу, потом на Эндрю, потом снова на Памелу, потом опять на Эндрю, в ожидании, когда же он договорит. – …о, не думай об этом, мне до смерти надоели разговоры об этих солдатах. Лучше расскажи о другом солдате, нашем знакомом. Эта тема весьма и весьма интересна. Он хихикнул, и я тяжело вздохнула. Эндрю умеет досадить, если пойти у него на поводу. – Эндрю, пусть Энн поделится этим, когда будет готова, – вздохнула Памела. – Но Памела, любимая, я готов узнать всё сейчас! Он обернулся ко мне и спросил… – Почему он ещё жив? Он сказал что-то по поводу твой одежды или причёски… о твоей матери? Я должен знать! Когда ты расскажешь мне, что он натворил, я смогу поделиться советом, за которым ты очевидно и приехала. Кровь начала закипать во мне. Эндрю продолжал свою речь, расхаживая взад и вперёд, без сомнения, показывая свои обновки, которые я старательно игнорировала, и не собираясь удостаивать его комплиментом. – Ты ведь помнишь, что лишь благодаря мне, ты завоевала его сердце. Тебе лишь нужен повод, чтобы попросить меня помочь тебе. Ты хочешь вернуть его. – Во-первых, Эндрю, я совсем не хочу возвращать его назад. Он поступил нечестно по отношению ко мне. Кого бы нужно было возвращать назад, так это меня! – А-ХА! Так значит я прав, ты хочешь вернуть его! – Я говорю тебе, ничего подобного! Ты ошибаешься! Я не хочу возвращать его! – А вот и нет, хочешь! – Нет, не хочу! – О, да, ты хочешь! – О, нет… Я не хочу! – Да! Да! Да! – Нет! Нет! Нет! – Эндрю, Энн! Прекратите! Я подошла к дивану и с грохотом села на него, раздосадованная, что столкнулась лбом с уже другим Фицуильямом. Неужели это их семейная черта? Они не отступятся от своего, пока ты, наконец, не сдашься. У мамы было точно так. В полковнике проявлялись уже кое-какие знаки. Эндрю и малыш Кристофер искусны в этом. Хммм? Интересно, а дядя Кристофер такой же? Но я никогда не замечала этого в нём. Что ж, я ещё понаблюдаю за ним более внимательно, когда в следующий раз увижу его. Моё желание было немедленно исполнено, когда вошедший лакей объявил… - Милорд и леди, граф и графиня Метлок и мисс Джорджиана Дарси. О МОЙ БОГ! ****** Памеле первой удалось взять себя в руки, и она пошла приветствовать приехавших объятиями и поцелуями. К счастью, меня поначалу не заметили. Я наблюдала за ними так тихо и смирно, как могла, отойдя назад, в тень. – Мама, папа, какой сюрприз! – Памела, дорогая, этот сюрприз лишь недоразумение, и вся ответственность лежит на твоём свёкре. Я вчера предупредила его, что вы не будете рады этой неожиданной встрече. – О, мама, не беспокойтесь об этом, вы у нас всегда долгожданные гости. Джорджиана, а какое удовольствие видеть тебя! В манере присущей ей одной, та ответила: – А мне вас. – ЭНДРЮ, ПРАЗДНЫЙ БЕЗДЕЛЬНИК, ЧТО ТЫ ДЕЛАЛ ВСЁ ЭТО ВРЕМЯ? Я УВЕРЕН, ЧТО МОГУ ОТВЕТИТЬ ЗА ТЕБЯ. КАК ВСЕГДА НИЧЕГО! – И я рад видеть тебя, папа. – ПОДОЙДИ И ПОЦЕЛУЙ СВОЮ МАМОЧКУ, ТЫ ЧТО ЗАБЫЛСЯ? – Конечно, нет. Я как раз хотел это сделать. Маааамочка! – Здравствуй, мой дорогой мальчик! - АРРР, ТЕРПЕТЬ НЕ МОГУ ЭТИ ТЕЛЯЧЬИ НЕЖНОСТИ! А ГДЕ ЖЕ МОЙ ДОРОГОЙ ВНУК? – Он ужинает в детской, я приведу его чуть позже. Но в этом не было никакой необходимости, малыш Кристофер уже мчался по лестнице. – ДЕДУШКА! ДЕДУШКА! Я УСЛЫШАЛ ТЕБЯ! Я ТАК СКУЧАЛ! Другая семейная черта, которую можно было наблюдать при воссоединении обоих Кристоферов, как игра – угадайте, кто кого перекричит. – БАБУЛЯ! ДЖОРДЖИАНА! Я ПО ВАМ ТАК СИЛЬНО СКУЧАЛ! Море объятий и поцелуев. – ДЕДУШКА, ТЫ ПРИВЕЗ МНЕ ЧТО-НИБУДЬ? Памела сказала: – Отец, пожалуйста, извините его. Я пыталась отучить его от этой ужасной привычки, но вы же понимаете, как активно кое-кто способствовал её укоренению. Она метнула взгляд на Эндрю. – ПАМЕЛА, ДОРОГАЯ, НЕ СТОИТ, ВЕДЬ Я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО КОЕ-ЧТО ПРИВЁЗ СВОЕМУ ДОРОГОМУ МАЛЬЧИКУ. И ЭТО ЧТО-ТО НАХОДИТСЯ В ЭКИПАЖЕ. – УРРРА! СКОРЕЕ ПОКАЖИ! НУ, ПОЖАЛУЙСТА! – БЕГИ И СКАЖИ МОЕМУ ЛАКЕЮ ОТДАТЬ ЭТО МОЕМУ ДОРОГОМУ МАЛЬЧИКУ! Малыш Кристофер сразу же сорвался с места, не нужно было повторять дважды. Памела поспешила вслед за ним и выскочила из передней. Эндрю же в свою очередь обратился к Джорджиане. – Джорджиана, прекрасное создание природы, что за невероятный ансамбль на вас! Впрочем, как и всегда. Долго ждать ответа не пришлось. – О, Эндрю, у тебя всегда найдется пара приятных слов для меня. Я не стою этого. И тут же, рядом с входной дверью раздалось… Бэнг!.. Бэнг!.. Бэнг, бэнг, бэнг! Было видно, что Эндрю это совсем не понравилось, и он сразу же выпалил: – Пожалуйста, отец, скажи мне, молю тебя, что ты не делал этого! Мама, скажи, что ты не способствовала этому! Бэнг!.. Бэнг!.. Бэнг, бэнг, бэнг! – Я предупредила отца, сказав ему, что тебе это вряд ли понравится. Бэнг!.. Бэнг!.. Бэнг, бэнг, бэнг! Памела зашла внутрь с улыбкой до ушей, с малышом Кристофером рядом. – Смотри, Эндрю… барабан! – Смотри, папа, барабан! Бэнг!.. Бэнг!.. Бэнг, бэнг, бэнг! Я подавила смешок. Эндрю сказал: – Я полагаю, я уже смог расслышать его! Чем я заслужил такое удовольствие видеть вас, отец? - МЫ ЕДЕМ В КАРДИФФ, ЧТОБЫ ПРИВЕСТИ В ЧУВСТВО СЫНА ТВОЕЙ МАТЕРИ! Бэнг!.. Бэнг!.. Бэнг, бэнг, бэнг! – Кристофер, почему каждый раз, когда один из твоих сыновей сделает что-то, что тебе не нраву, они сразу же становятся моими сыновьями? – ПОТОМУ ЧТО МОЙ СЫН НИКОГДА БЫ НЕ ПОСТУПИЛ ТАК ОТВРАТИТЕЛЬНО! – СПАСИБО ДЕДУШКА, Я ВСЕГДА МЕЧТАЛ О БАРАБАНЕ! ПОСМОТРИ ЖЕ НА МЕНЯ! ПОСМОТРИ, БАБУЛЯ! Я СОЛДАТ! Я СОЛДАТ, ПРЯМО КАК МОЙ ДЯДЯ МОНТИ! Бэнг!.. Бэнг!.. Бэнг, бэнг, бэнг! – Да, я смотрю на тебя, дорогой мой. Ты действительно так… так походишь на… своего дядю. Тётя Кассандра вынула свой носовой платок и заплакала, одновременно продолжая: – Он похож… он так похож… мой сыночек, мой Монтгомери, ну разве не вылитый? Я… я бы так хотела… больше всего на свете я бы хотела увидеть… детей Энн… Возможно… возможно её сыновья… будут также похожи … похожи… на Эндрю. – НУ-НУ, КЭССИ. Я ВСЁ УЛАЖУ! Я ПОКЛЯЛСЯ ТЕБЕ, РАЗВЕ НЕ ТАК? О боже! В этот момент мне особенно хотелось остаться незамеченной. Если бы только удалось выбраться из комнаты. Моё желание не осуществилось. Эндрю ухмыльнулся и сказал: – Мама, раз уж вы упомянули о своём любимом сыне… Он засмеялся, поднеся носовой платок к лицу. –… посмотрите же кто здесь! Та-да! Бэнг!.. Бэнг!.. Бэнг, бэнг, бэнг! Дядя вскрикнул: – ЭНН! Тётя, сквозь слёзы проговорила: – Дорогая Энн! Джорджиана с изумлением воскликнула: – Энн! Эндрю наглым тоном сказал: – Да, посмотрите же все, это Энн! Та-да! Разве вы не удивлены? Когда-нибудь я поквитаюсь с тобой, Эндрю… Бэнг!.. Бэнг!.. Бэнг, бэнг, бэнг! Я сказала: "Привет всем", - и попыталась натянуть на лицо вымученную улыбку. Мой дядя, тётя и кузены начали говорить хором. – ТЫ ДАВНО ЗДЕСЬ? – Почему ты ничего не написала о своих планах? Бэнг!.. Бэнг!.. Бэнг, бэнг, бэнг! – Ты получила мои письма? – Я так расстроена из-за вас обоих! – ТЫ ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ Я КАК СЛЕДУЕТ НАДАВАЛ ПО ЕГО ДУРНОЙ ГОЛОВЕ РАДИ ТЕБЯ? МОЖЕТ ОН ПРИДЁТ В СЕБЯ? Бэнг!.. Бэнг!.. Бэнг, бэнг, бэнг! – Ты уже простила его? – Почему ты не приезжала в Пемберли? – Из-за этого я чуть было не обезумела, всю ночь не могла глаз сомкнуть! Бэнг!.. Бэнг!.. Бэнг, бэнг, бэнг! – ОН НАПИСАЛ ТЕБЕ? КАК ОН ОБЪЯСНИЛ СВОЁ ПОВЕДЕНИЕ? Последний вопрос от дяди вернул меня на землю, и мне тут же захотелось заплакать, что я и сделала. Все, естественно, кроме Эндрю, зароились вокруг меня, попеременно предлагая то объятия, то поцелуи. Хор голосов с улицы подгадал момент, чтобы вставить свою песню… Пятнадцать человек на сундук мертвеца, Йо-хо-хо, и бутылка рому! Бэнг!.. Бэнг!.. Бэнг, бэнг, бэнг! – А ЭТО ЕЩЁ ЧТО ЗА ЧЕРТОВЩИНА? – изумился дядя. Пей, и дьявол тебя доведёт до конца. Йо-хо-хо, и бутылка рому![1] – Не обращайте внимания, отец. Я уже давно пытаюсь смириться с этим, – ответила Памела. Бэнг!.. Бэнг!.. Бэнг, бэнг, бэнг! Затем Эндрю сказал: – Забавно, тебе следовало бы ещё упомянуть, что ты видела там, никогда не догадаетесь кого… – начал Эндрю, но своим криком его перебила Памела. – ЭНДРЮ! Мы все уставились на Памелу, но она отвела взгляд, а потом посмотрела на Эндрю. Он пытался подавить усмешку. Казалось, никто не выдаст нам больше информации. Тогда все приблизились к окну, чтобы увидеть этот спектакль. Пока все они были отвлечены, я медленно попыталась выйти из гостиной, отступая назад шаг за шагом… Бэнг!.. Бэнг!.. Бэнг, бэнг, бэнг! – ЧТО ЭТО ЗА МЕРЗКИЙ ГАМ? – О каком из них ты сейчас говоришь? – нашёлся Эндрю. Думаю, сейчас смогу отступить на целых два шага сразу… Бэнг!.. Бэнг!.. Бэнг, бэнг, бэнг! – КОНЕЧНО ОБ ЭТОМ, МАЛЬЧИК! ЧЕМ ОНИ ЗЛОУПОТРЕБЛЯЮТ ТАМ? Я ВИЖУ ДЕВЯТЬ, ДЕСЯТЬ… НЕТ, ДВЕНАДЦАТЬ СОЛДАТ НАПРАВЛЯЮТСЯ ТУДА! – Должно быть, их снова прогнали из театра! – предположил Эндрю. Бэнг!.. Бэнг!.. Бэнг, бэнг, бэнг! – О ЧЁМ ЭТО ТЫ? – спросил дядя. Уже почти… – Там, должно быть, идёт пьеса о пиратах. Я слышал за прошедшую неделю больше матросских песен, чем когда-либо за всю свою жизнь! – ответил Эндрю – И ЧТО ТЫ ПРЕДПРИНЯЛ ПО ПОВОДУ ЭТОГО? ХОТЯ НЕТ, ДАЙ-КА УГАДАЮ! КАК ВСЕГДА НИЧЕГО! Я НЕ ОСТАВЛЮ ЭТО ПРОСТО ТАК, ВЫЗОВУ МЕСТНЫХ ХРАНИТЕЛЕЙ ПОРЯДКА! Бэнг!.. Бэнг!.. Бэнг, бэнг, бэнг! – Это ничего не решит, отец. Ещё три шага из гостиной… Бэнг!.. Бэнг!.. Бэнг, бэнг, бэнг! – Памела, Памела! Мои нервы… уведи своего сына в детскую! – НЕЕЕЕЕЕТ! ДЕТСКИЕ ДЛЯ ДЕТЕЙ, МНЕ ЧЕТЫРЕ! Джорджиана влезла в разговор: – Хочешь я пойду с тобой, малыш Крис? – НЕЕЕЕЕЕТ, Я ХОЧУ С ТЁТЕЙ! – Твоей тётей? – переспросила тётя Кассандра. Малыш Кристофер указал на меня пальцем… Меня поймали! Тётя Кассандра посмотрела на меня и снова разразилась рыданиями. – О, неееееет! – Будет-будет, мама, – начала утешать её Памела. – А почему бы нам всем не подняться к себе, чтобы немного передохнуть перед ужином? Я думаю, нам всем нужен перерыв. О да… пожалуйста! [1] - песня «Страсти Билли Бонса», перевод Николая Позднякова.
полная версия страницы