Форум » apropos » Башмачок - 3 » Ответить
Башмачок - 3
apropos:
chandni: Нда. Место для зверья подходящее. Привольно. Только вот где ж столько денег взять, чтобы их всех прокормить. Да и дом, похоже, ремонтировать все же придется. И долги усопшего в необъятном и неизвестном количестве... Откуда столько родственников понабежало, если Игнатий - наследник и ближе него у покойника нет никого? И жены не было... То-то автор закрутил! Ждем, чем же дело с наследством кончится? И сердце успокоится...
Klo: apropos apropos пишет: «Ежели мечты сбываются, то непременно в самом извращенном виде, – обреченно подумал он. – Правда, я не мечтал о наследстве, потому как не предполагал о подобной возможности, но таки получил его – в виде долгов, обветшалого дома и толпы иждивенцев, коих теперь должен содержать».chandni пишет: Интересно, а наследник может не принять наследство? Куда ж тут не принять! Столько народу на него со страхом и с надеждой смотрят! Он на себя и кролика с петухом повесил, теперь еще и "толпа иждивенцев" на нем. Малаша пишет:К Анне все же пошел. Эх, мужчины.Не могу сказать, что мне это понравилось. Но его можно понять. С княжной у него ничего нет, поэтому это не измена. Физиология тоже своего требует. Но потом пошел к дому Сан. К запретному плоду. Не вижу в этом ничего особенного. Столько раз получил "по физиономии" от семейства Булавиных ни за что ни про что, ничем никому не обязан... Романтическая прогулка под окнами меня, признаться, рассмешила. Вспомнила Хмелевскую: "Не хватало только розы в зубах и гитары. Впрочем, наверное, петь с розой в зубах неудобно" (цитата неточная ) Rukel пишет: Бедняжка Сан, честная душа(( Нам об этом пока ничего не известно.
Юлия: apropos Отличный поворот! Я знала, знала, что он не убежал! Дядя - приколист, однакож. Жил не тужил, думать не думал о племяннике, а как помирать - завещал долги и иждивенцев. Иждивенцы - это потрясающе! Муравскому с ними вообще везет - то были все братья меньшие, а вот теперь еще и группа в полосатых купальниках. Klo пишет: Романтическая прогулка под окнами меня, признаться, рассмешила Вот если бы он после бурного секса с одной заявился в сентиментах к другой, соглашусь было бы и смешно и липко (Отчего-то Рогачевский мне видится в такой ситуации Но Муравский не намеренно там оказался - и по тексту это совершенно ясно. Шел человек домой в раздумье не спеша по спящему зимнему городу… Мне кажется, это хороший противовес его рассудочному рассуждению о Сан в предыдущем отрывке – в таком физиологическом ключе.
Хелга: Klo пишет: Столько народу на него со страхом и с надеждой смотрят! Он на себя и кролика с петухом повесил, теперь еще и "толпа иждивенцев" на нем. А вот такие, скромные и незаметные, и держат земной шар на своих плечах. (с)
apropos: MarieN MarieN пишет: Да уж, повезло Муравскому с наследством. Сдается мне, что переселится он в Москву со всем своим зверинцем, налаживать хозяйство, да присматривать за тридцатью парами глаз. Посмотрим, куда он там переселится. Главное, было бы куда. MarieN пишет: Очень интересен вопрос о времени повествования. "Москва созженная пожаром, французу отдана." А тут, деревянный особняк в центре Москвы? В принципе, косвенное указание на год в тексте есть - это 1809. но можно перенести и на зиму 1812. Еще интереснее будет. Rukel Rukel пишет: Может там клад в саду зарыт? О, надо будет покопать. Rukel пишет: А наследник счастливый тоже хорош, утешился у другой, любовь ещё не принял, не осознал Бедняжка Сан, честная душа(( Имеет право утешаться там, где его утешают. Сан пока никак не может его утешить, только обижает. chandni пишет: Откуда столько родственников понабежало, если Игнатий - наследник и ближе него у покойника нет никого? И жены не было... Ну мало ли, дальние родственники какие. Klo Klo пишет: Он на себя и кролика с петухом повесил, теперь еще и "толпа иждивенцев" на нем. Вешает все, без разбору. Klo пишет: Столько раз получил "по физиономии" от семейства Булавиных ни за что ни про что, ничем никому не обязан... Романтическая прогулка под окнами меня, признаться, рассмешила. Не обязан, да. Но чего смешного? Он же не стоял ночь под окнами с гитарою и розой. Юлия Юлия пишет: Я знала, знала, что он не убежал! Не, ну не такой он человек, чтобы от трудностей сбегать. Да и некуда сбегать, собственно. Юлия пишет: Иждивенцы - это потрясающе! Муравскому с ними вообще везет - то были все братья меньшие, а вот теперь еще и группа в полосатых купальниках. Они как чувствуют, что могут на нем повиснуть. Так и слетаются, словно бабочки к огню. Юлия пишет: Шел человек домой в раздумье не спеша по спящему зимнему городу… Мне кажется, это хороший противовес его рассудочному рассуждению о Сан в предыдущем отрывке – в таком физиологическом ключе. Да, именно случайно туда попал - ноги привели. Ну и попрощался с нею заодно. Хелга пишет: А вот такие, скромные и незаметные, и держат земной шар на своих плечах. (с) Ну, не только такие. Но одни из. Из Атлантов.
apropos: Далее: Слуг отпустили. Муравский заметил, что распоряжалась старшая дама – властных манер, крупная высокая женщина лет пятидесяти с лишком. – Мария Григорьевна, кузина покойного, – представилась она и познакомила Муравского с еще одной кузиной – Софьей Ивановной, того же примерно возраста, маленькой и кругленькой. За нею шла миловидная молодая женщина с беспокойными глазами – Варвара Дмитриевна, что оказалась также дальней родственницей Каменевых, вдовой, с тремя детьми. Девочки являлись ее дочерями, старший сын двенадцати лет отсутствовал по причине проживания в пансионе. Мужчина представился господином Бреннером Густавом Францевичем, бухгалтером и по совместительству учителем. Мальчика звали Ваня, он был приемышем, круглым сиротою, коего покойный приютил из жалости после смерти его родителей, как шепнула Мария Григорьевна. У Муравского голова пошла кругом. Ему хотелось немедля покинуть этот дом и вернуться в Петербург, к своей обычной жизни. – Изволите чаю, господин майор? – спросила старшая дама. – Благодарствую, но позже, – ответил он. – Сперва дела. И посмотрел на Горелова. Тот сразу засуетился и повел Муравского за собой, к кабинету, который открыл своим ключом. – После кончины Петра Семеновича, я первым делом собрал все его вещи из спальни и других мест, и запер здесь, вместе с бумагами, – сообщил поверенный. Кабинет оказался большой, пыльной и невероятно захламленной комнатой – по стенам стояли набитые книгами и папками шкапы, на нескольких столах, на диванах и креслах, даже на полу лежали груды папок же и бумаг. Разбираться здесь можно было месяцами, если не годами. – Я уж проверил содержимое бюро, – сказал Горелов, – и того шкапа. Вот в этой папке собираю погашенные векселя, в той – долговые расписки. Дело муторное, но необходимое. Один уже явился, пытался получить оплаченный долг. Народ разный, не все честные. Горелов показал Муравскому и завещание – в нем было все четко расписано, по пунктам: дом, все движимое имущество отходило племяннику, также ему вменялась забота о приживалах. – Отчего дядя мой не отписал отдельного содержания своим домашним? – спросил Муравский у Горелова. – Думаю потому, что у него не было никаких сбережений, не с чего было выделять пособие. Петр Семенович наследство свое от родителей промотал, потому как был склонен к широкому образу жизни и картежной игре. Кроме дома этого, перешедшего к нему по наследству от покойной его бабки по материнской линии, Прасковьи Андреевны Обуховой, у него ничего не осталось. Доход с усадьбы мизерный, садом да огородом с курятником перебивались. И карточными выигрышами, ежели судьба вашему дяде улыбалась. Вот буквально с неделю назад, уж после его кончины, лошадь привели. Кляча – клячей, смотреть не на что, доходяга в прямом смысле, но карточный выигрыш, последний, видимо, таки был погашен. Ежели долгов наберется много, и дом придется продать, не представляю даже… Других родичей у них нету. Горелов показал головою за стенку, и Муравский понял, что родственникам дяди, а ныне и его самого, просто негде и не на что будет жить. Не говоря о дворовых, большинство которых, как он успел заметить, было среднего и пожилого возраста. Если даже их отпустить на свободу, они вряд ли куда смогут пристроиться, и будущее их представлялось совсем незавидным. – Что ж, – сказал он, приняв решение. – Остается надеяться, что долгов будет не слишком много. – По поводу каких крупных сумм можно будет договориться, дабы отдавать в рассрочку, – воспрял духом Горелов. Судя по всему – хотя его это все и не касалось лично – он таки близко принял ситуацию с этим наследством. Договорившись о совместном разборе бумаг покойного, Муравский с поверенным вернулся в залу, где с видом мучеников, ожидающих смертный приговор, сидели его вновь приобретенные родственники. Ему надлежало унять их страхи. – Вам не следует беспокоиться насчет своей дальнейшей жизни, я о вас позабочусь, – сказал Муравский. Краски вернулись на лица присутствующих, они несколько оживились, приказали слугам подавать чай и даже осмелились задать некоторые интересующие их вопросы. – Мой сын… Он сможет продолжить обучение в пансионе? – робко поинтересовалась Варвара Дмитриевна. – Что будет с челядью? Слуги служили вашему дяде многие годы, некоторые из них слишком стары, чтобы их кто-то купил, – сказала Мария Григорьевна. Софья Ивановна беззвучно всплакнула, господин Бреннер платком промокнул лоб и виски. Девочки смотрели на нового хозяина дома огромными глазами, держась друг за дружку стиснутыми ладонями. Кто-то подергал Муравского за фалду мундира. Он оглянулся – перед ним стоял мальчик Ваня. – Барин, ты не отдашь меня в приют? – шепотом спросил ребенок, и у Муравского сжалось сердце – он вспомнил себя самого примерно в этом возрасте, когда дед ему сообщил, что отныне он будет жить и учиться в Корпусе. Ему было тогда ужасно страшно, и теперь живо припомнилось чувство беззащитности и одиночества, тогда его преследующее. – Нет, – сказал Муравский и непроизвольно потрепал мальчика по вихрастому затылку. Остальным он сказал, что пока ничего не может что-то определенно решить – надобно время, дабы разобраться во всех делах и посмотреть, что и как будет складываться. Попив жиденького чаю, они с Гореловым разъехались – тот вернулся к себе в контору, а Муравский отправился за Прохором на постоялый двор. – Худо дело, – сказал он денщику. – Там целая богадельня, которую мне придется содержать. Хозяйство я пока не видел, но не думаю, что сильно отличается от дома, который находится в удручающем состоянии. Нам крупно повезет, ежели его удастся продать за хоть какую сносную цену и купить дом поменьше в Петербурге, где сможет поместиться вся эта прорва народу. Собирайся, переезжаем туда жить, все сподручнее, чем за комнаты здесь платить и туда-сюда мотаться. Прохор, пребывавший в куда лучшем настроении, нежели барин, потому как успел прогуляться по городу и обозреть местные примечательности в виде Кремля и Гостиного двора в Китай-городе – к рынкам он питал особую склонность, быстро собрал их незатейливый багаж и нанял извозчика. В доме их ждали с обедом, состоявшим из кислых щей, копченой рыбы и гречневой каши с кусочками солонины. Прохор поел в лакейской, после чего отправился смотреть сторожевых собак и прочую живность усадьбы, а Муравскому пришлось разделить трапезу с домочадцами. – Мы так переживали, что нас просто выставят из дома, – призналась Мария Григорьевна. – И мы можем сгодиться: умеем шить и вышивкой владеем, делаем порой на заказ для модного магазина, а Густав Францевич ловко обращается со счетами, ваш покойный дядя всегда поручал ему все расчеты. Муравский кивнул, пытаясь вилкой собрать рассыпчатую кашу на своей тарелке. Он заметил, что все посматривают на нож, лежащий от него с правой стороны, но молчат, не решаясь ему что-либо советовать. Все равно рано или поздно им придется узнать о его увечье, потому он поднял правую руку и показал всем кисть в черной перчатке. – У меня нет половины руки, – сказал он. – Это протез. Посему заранее прошу прощения за мою неловкость за столом или в каких других случаях. Все смущенно закивали, а Муравский продолжил, дабы сразу все им прояснить: – Это случилось на войне, два года назад, в Восточной Пруссии. После ранения я ушел в отставку, но когда вылечился и научился владеть левой рукой, вернулся на службу. Ныне служу в Главном штабе, в Петербурге. Взял отпуск, дабы разобраться со столь неожиданно свалившимся на меня наследством. Кстати, – сказал он, чтобы переменить тему разговора, – не знаете ли, отчего дядя вдруг сделал меня своим наследником? Ведь он даже никогда меня не видел.
bobby: apropos Замечательный кусочек! Картинка прямо перед глазами. Порадовалась, что есть у него Прохор. С таким не пропадешь. Чем то мне Савельича из Капитанской дочки напоминает. apropos пишет: Прохор, пребывавший в куда лучшем настроении, нежели барин, потому как успел прогуляться по городу и обозреть местные.примечательности в виде Кремля и Гостиного двора в Китай-городе – к рынкам он питал особую склонность, быстро собрал их незатейливый багаж и нанял извозчика. после чего отправился смотреть сторожевых собак и прочую живность усадьбы, Неравнодушен он к живности. Вдруг там волкодав окажется? Но работы теперь у Муравского. Разгрести эти горы бумаг. Но хоть от мыслей о княжне отвлечется. Вон теперь у него сколько родни объявилось. Только ежели его удастся продать за хоть какую сносную цену и купить дом поменьше в Петербурге, где сможет поместиться вся эта прорва народу. неужели он всех потащит в Петербург? Чем дальше, тем интересней и интересней.
apropos: bobby bobby пишет: Чем то мне Савельича из Капитанской дочки напоминает. Заботливые слуги все одинаковые. bobby пишет: Неравнодушен он к живности. Вдруг там волкодав окажется? Ну да, все мечтает найти. Ну и любит животных, вообще всех. Даже, подозреваю, петухов. bobby пишет: Но хоть от мыслей о княжне отвлечется. Тут уже не до мыслей. Не до жиру, быть бы живу. bobby пишет: неужели он всех потащит в Петербург? Думаешь, получится на два дома жить? А деньги где на то взять? Конечно, Муравскому, эта орава совсем не нужна. Они с Прохором привыкли в тишине жить, вдвоем.
bobby: apropos пишет: Они с Прохором привыкли в тишине жить, вдвоем. О спокойной жизни можно ему теперь только мечтать. apropos пишет: Думаешь, получится на два дома жить? Не, на два дома точно нет. А всю эту ораву в Петербурге содержать явно не дешевле. Помочь может только чудо, ну или фантазия и талант автора...
apropos: bobby пишет: О спокойной жизни можно ему теперь только мечтать. Похоже на то. bobby пишет: А всю эту ораву в Петербурге содержать явно не дешевле. Не дешевле, даже дороже, думаю. Но там у него служба и друзья. А в Москве что ему делать? Конечно, в идеале этих здесь оставить, а самому вернуться, но не уверена, что так получится. bobby пишет: чудо, ну или фантазия и талант автора... Попробую поднапрячь фантазию. Надо же мужика как-то вытаскивать.
Хелга: apropos Вот, один из Атлантов, Игнатий Муравский, майор, все на своих плечах. Страшно любопытно, куда все это заведет?
chandni: Безнадега какая-то. Чем дальше тем хуже... Этот странноприимный дом даже с Игнатием плохо сочетается, а уж Сан такую жизнь даже в страшном сне не видела... apropos , милый наш автор, он, конечно, человек добрый, отзывчивый, ответственный, безропотно переносящий превратности жизни и удары судьбы. Но всему же есть предел! Пожалей офицера, пошли ему приятную новость.
lapkin: apropos Когда на пороге появился незнакомый человек, я предполагала, что речь о наследстве. Еще подумала, что не может же быть все так просто. Но такого я не ожидала - и долги, и иждивенцы. bobby пишет: Порадовалась, что есть у него Прохор. С таким не пропадешь. Прохор сумеет и в людской разобраться, и вообще с хозяйством. bobby пишет: Но хоть от мыслей о княжне отвлечется. chandni пишет: Сан такую жизнь даже в страшном сне не видела Да уж! Сан пока отходит на второй план - необходимо разобраться с первоочередными задачами. chandni пишет: Пожалей офицера, пошли ему приятную новость. chandni Надеюсь, ситуация окажется не совсем уж безвыходной.
Klo: apropos Муравский ведет себя прекрасно даже в такой трудной ситуации, Сан до него расти и расти. Я очень надеюсь, что дела окажутся не столь безнадежными, как кажется сейчас.
Скрипач не нужен: apropos, Автор! Это прямо диккенсовщина какая-то - думал, черная полоса у тебя была, нет, то была белая! Мало ему личных проблем, бедности и дурацкого зоопарка - ещё толпа приживалов и долги. Пожалей, давай уже выпутывай Игнатия, а то он, бедняга, прямо как Джим из Геккельберри Финна, когда тот был узником - морока круглые сутки
Хелга: Вот не кажется мне Муравский бедным и несчастным из-за этих проблем, он мужчина или где? Он же герой, который должен справляться с трудностями, несмотря, благодаря и вопреки. Согласно законам жанра. chandni пишет: Этот странноприимный дом даже с Игнатием плохо сочетается, а уж Сан такую жизнь даже в страшном сне не видела... Что столь страшного в людях, которые зависимы и им негде и не на что жить? А Сан, мне думается, дева добрая и сочувствующая,судя по ее некоторым поступкам. А ее молодость и активность - недостатки, которые быстро проходят.
Юлия: apropos Картина маслом Все так живо - просто видится этот старый московский дом темный, скрипучий, полный народа. Все мелочи на месте и создают такую живую картинку - со звуками, запахами... Великолепно написано chandni пишет: а уж Сан такую жизнь даже в страшном сне не видела Хелга пишет: А ее молодость и активность - недостатки, которые быстро проходят. Мало того - именно ее активность и молодость помогут ей увидеть в этом не ужас-ужас, а поле деятельности. Она вполне способна и по сердечности, и по позитивному настрою своей энергией превратить этот темный грустный московский мир в светлый, уютный и главное - веселый, где всем найдется и место, и участие. Хелга пишет: Вот не кажется мне Муравский бедным и несчастным из-за этих проблем Есть проблема – значит, необходимо найти решение. Этим он и займется.
Скрипач не нужен: Хелга пишет: Вот не кажется мне Муравский бедным и несчастным из-за этих проблем, он мужчина или где? Он же герой, который должен справляться с трудностями, несмотря, благодаря и вопреки. Согласно законам жанра. Он мизантроп в стесненных жизненных обстоятельствах. Он, конечно, герой и должен, но вся эта орава голодных ртов и куча долгов может оказаться той соломинкой, которая сломает хребет верблюду. Но, конечно, законы жанра должны вывести героя и нас следом к сияющим перспективам Это очень хорошо! А то ему, бедному, при всех этих "сбычах мечт" вполне может захотеться "поглядеть, не смогу ли я висеть"
Klo: Хелга пишет: А Сан, мне думается, дева добрая и сочувствующая,судя по ее некоторым поступкам. А ее молодость и активность - недостатки, которые быстро проходят. Юлия пишет: Мало того - именно ее активность и молодость помогут ей увидеть в этом не ужас-ужас, а поле деятельности. Она вполне способна и по сердечности, и по позитивному настрою своей энергией превратить этот темный грустный московский мир в светлый, уютный и главное - веселый, где всем найдется и место, и участие. Ой, что-то вы ей авансов навыдавали... Пока что подобные альтруистические видения ничем не подкреплены... Скрипач не нужен пишет: Он мизантроп в стесненных жизненных обстоятельствах. Он, конечно, герой и должен, но вся эта орава голодных ртов и куча долгов может оказаться той соломинкой, которая сломает хребет верблюду. Да уж! Такое испытание вынести нелегко.
chandni: Редко какая девушка мечтает выйти замуж и иметь на своем иждивении толпу посторонних людей. Тем более, что доход Игнатия очень невелик и сам он их видит впервые. Вот ведь ирония судьбы: все детство был никому не нужен, рос как сирота, а тут вдруг здравствуйте, я ваша тетя... И в желании облагодетельствовать всех сирых и убогих или хотя бы постоянно заниматься благотворительностью (как, например, Маргарет из "Севера и юга") она не замечена. Подарки друзьям делать приятно, особенно если не стеснен в средствах. Денщик, звери - это она уже приняла, это необходимость. Выходя замуж, все-таки местаешь быть с мужем (в уютном флигеле, например, поближе к родным и привычной обстановке, слугам и повару), а не в окружении толпы неустроенных людей (даже если ей не придется жить в разваливающемся доме). Планы по продвижению Игнатия отцом на хорошую должность - это тоже хорошо. Но получится ли его продвинуть по службе, останутся ли деньги после уплаты долгов - тут на все воля автора Надеюсь на ее снисхождение что к Игнатию, что к еще ничего не подозревающей Сан. А уж как родители ее обрадуются такому обременению, не хочется и думать
полная версия страницы