apropos: Хелга пишет: "Нелепо, смешно, безрассудно, волшебно, ни толку, ни проку, не в лад, невпопад, совершенно..." (с) Дык! Сан распирает от любви. Она не только десять телег, она может по камню разобрать особняк в Пригожем и перетащить его в Негожее. И черт-те чего еще понаделать.
Klo: Ушла сюда, поскольку это не про лубоффф. Май, семена, рассада… В мае почва еще недостаточно прогрета, чтобы семена взошли быстро, поэтому им нужно недели две, а то и три на проклевывание. Рассаду однолетников высаживают в конце мая, когда, в основном, не ждут заморозков; или готовятся все укрывать. Рассада идет в рост, опять-таки, где-то через неделю, потому что ей надо укорениться, а при температуре почвы ниже 16-17 градусов корни не развиваются. Так что все зависит от погоды. Теперь считаем: 1 телега – 8 ящиков – в ящике порядка 40-50 кустов рассады (это если она в отдельные горшки распикирована, не знаю технологию позапрошлого века: ее могли и в ящике выращивать, а потом, перед посадкой вытаскивать и сажать, я так маргаритки и часть алиссума прямо в грядки пикировала - растут как миленькие!). Так что имеем на телегу минимум 350-400 кустов рассады. На один квадратный метр положим 25-36 кустов рассады (это кто как любит: погуще или по правилам), так что одной телеги при самых скромных подсчетах хватает на две клумбы общей площадью 10 квадратных метров, скажем, 1 на 5 м или 2,5 на 2 м. Выкапывать в мае взрослые растения бессмысленно, потому что какие-то вообще еще из земли не вылезли. А поскольку никто не знает, что на той клумбе росло, нормально никто ничего не выкопать не сможет, и посадить потом тоже, потому что не знает, какой высоты там все вырастет. Так что пусть Сан сама и не разбирается в садоводстве, но уж садовник-то профессиональный мог ее вразумить. Кусты для переднего двора вполне допустимо выкопать и в мае: боковые отростки сирени, жасмина, спиреи, шиповника. Этого на одну телегу вполне хватит, и повод для пахоты и суеты вполне обоснованный. А «под ноги» кустам высадить оставшуюся рассаду однолетников. А потом, целую неделю подвозить еще рассаду и саженцы, чтобы заполнить пустые места. Вот как-то так, по-моему. Я не просто так говорю: мне в этом году пришлось в конце мая быстро делать клумбы на целине. Из-за карантина семена в грунт посеять не удалось, поэтому была довольно большая рассада, которую я высаживала в грунт 27 мая. Это была первая партия, у которой уже корни из горшка полезли. Все растения самые простые: космея, календула, настурция, циннии, бархатцы… Сразу после этого у нас неделю был холод 10-12 градусов, и лили непрерывные холодные дожди. Но даже при таком раскладе уже через три недели цветничок был уже на что-то похож. А уж что там творилось в июле – не описать!
Скрипач не нужен: Klo Как человек глубоко находящийся в теме, поддержу брюзжание Хотя мы и нарываемся Десять телег - это если весь сад срыть - все взрослые кусты роз, сирени, чубушника, спирей, гортензий. И пару телег мелочевки. Klo пишет: Выкапывать в мае взрослые растения бессмысленно, потому что какие-то вообще еще из земли не вылезли. В середине мая в Калужской области всё уже вылезло. У меня не Калужская, но Юго-запад новой Москвы, в середине мая уже всё есть - и флоксы, и ирисы, и пионы, и заполняющие всякие. Не всё из этого можно копать и сажать весной, например, пионы и ирисы. Но кое-что можно. НО! Сирень в мае пересаживать - это на болезнь или вовсе погибель, чубушник туда же. Гортензии можно, розы с большой натяжкой, но тоже можно. 10 телег, это, даже при безумной страсти Сан, нереальное количество. Если переводить в понятное всем русло, то скажем, вчера уехали, а сегодня утром привезли 10 телег угощений - как готовили, куда девать, как хранить. Головная боль получателям "подарочка". С растениями всё гораздо сложнее - как копали, это же не камни ворочать, всё надо подготовить к пересадке; как хранить всю эту гору растений до высадки - это же живые организмы, они уже вегетируют во всю! Как и куда сажать, все посадочные ямы под кусты надо готовить заранее, за пару-тройку дней. Если всё это осуществить в реальности, то только чтобы поразить воображение пышным въездом во двор и потом бОльшую часть выкинуть. Нормально было бы привезти именно рассаду в горшочках, немного неприхотливых многолетников, посадить пару клумб и договориться о подготовке мест под высадку большого количества растений. Потом готовить эти места какое-то время, потом уже постепенно заниматься переносом взрослых растений. Именно бережным переносом - перевалкой, она требует времени и подготовки растения. Оно же живое! Ну, это в жизни, в книжке можно чудесным образом всё перекинуть - вжик, и всё растет и пахнет.
Klo: Скрипач не нужен Скрипач не нужен пишет:В середине мая в Калужской области всё уже вылезло. У меня не Калужская, но Юго-запад новой Москвы, в середине мая уже всё есть - и флоксы, и ирисы, и пионы, и заполняющие всякие. На Северо-Западе Московской еще не все, но год на год не приходится. Скрипач не нужен пишет: Сирень в мае пересаживать - это на болезнь или вовсе погибель Мне удалось два молодых кустика в самую жару пересадить и сохранить до осени. Но это и корневин, и мульча, и экраны от солнца... Посмотрим, что из нее весной получится. Скрипач не нужен пишет: Хотя мы и нарываемся Ой, получим!!!
apropos: Klo Скрипач не нужен Скрипач не нужен пишет: Хотя мы и нарываемся Klo пишет: Ой, получим!!! И когда это, спрашивается, получали? Дамы, вы меня почти убедили. Ну хорошо - убедили. Буду исправлять количество телег. А пока продолжение. Сан сразу пожалела о том, что поддела Муравского напоминанием о свидании в саду. Ей ужасно хотелось вывести его из того хладнокровного состояния, с каким он обращался с нею, но все получилось наоборот – не теряя своей сдержанности, он умудрился смутить ее саму. – Тебе не стоило упоминать о той встрече, – сказала Тяша, когда Сан рассказала ей, в какую неловкую ситуацию чуть было не попала. – Он явно никому ничего не говорил, а теперь могут поползти слухи. – Право, какие слухи?! О чем? Что видел мой сад? Из этого даже самые отъявленные сплетники не смогут извлечь ничего предосудительного, а он не из тех, кто будет хвастаться поцелуем со мною. Просто… Просто она была заведена сначала его спокойствием, а потом рассказами его кузины, с которой они занимались посадкой цветов на заднем дворе. Тогда Сан очень ловко навела разговор на Муравского и узнала от Варвары Дмитриевны весьма примечательную историю о том, как он вместе с наследством получил разоренное хозяйство и кучу иждивенцев. Кузина его говорила сдержанно, не уточняя никаких деталей, но Сан умела читать между строк и легко догадалась, в какой сложной ситуации он оказался и с честью из нее вышел – Иньяс очень надежный, – говорила Варвара Дмитриевна. – С ним мы чувствуем себя в безопасности. Сан было очень приятно слышать сие о Муравском, и ее радовало, что она не ошиблась в нем, и он на деле оказался достойным человеком. Но последующие слова кузины не на шутку всполошили ее и обеспокоили. – Он очень замкнутый человек, и поначалу всячески избегал общения с соседями, но теперь чаще присоединяется к гостям, что нас посещают, и даже принял несколько приглашений. Мы надеемся, что кузен присмотрел среди барышень себе в пару подходящую девушку и таки решил жениться, – простодушно сказала та. – И кто эта счастливица? – как бы невзначай поинтересовалась Сан, хотя внутри у нее все обмерло. – Точно не могу сказать, – пожала плечами Варвара Дмитриевна. – Иньяс весьма скрытен и не делится с нами своими чувствами. «Он ни с кем ими не делится, ежели они вообще у него есть», – ожесточенно подумала Сан и в сердцах чуть не сломала стебель цветка, который как раз сажала в подготовленную лунку. Затем она припомнила тот поцелуй – уж точно не равнодушный, завела себя еще больше и, разумеется, не смогла удержаться, чтобы не намекнуть на него, пусть и не в самый удобный для того момент. Впрочем, Муравский сам был виноват: он ни разу не улучил случая, дабы побыть с нею наедине, несмотря на предостаточное количество для того возможностей, и ей пришлось это сделать при всех. Даже если его родственницы что-то начали подозревать, Сан было все равно. Впрочем, это могло послужить для нее и на пользу. Наверняка до сих пор они считали княжну Булавину – ввиду ее слишком высокого положения – неподходящим объектом матримониальных планов своего кузена, но теперь они могут переменить свои представления и попытаться склонить Муравского к более выгодному браку, нежели союз с одной из местных девиц. Сан успела уже познакомиться почти со всеми окрестными барышнями и без ложной скромности была уверена, что ни одна не сравнится с нею – ни по внешней привлекательности, ни по воспитанию и образованию, ни по уму. Не говоря о происхождении, приданом и влиятельности семьи. Ежели Муравский решил жениться и выбирает подходящую себе невесту, по всему она должна стоять у него на первом месте. Конечно, если он не увлечен другой. Но Сан наблюдала за ним в обществе барышень и не заметила, чтобы он особо выделял какую девицу среди прочих. Словом, по всему он должен был предпочесть именно ее, и она не понимала, что его сдерживает. Любой на месте Муравского – при стольких знаках внимания с ее стороны – давно был бы у ее ног. Даже без любви брак с нею сулил слишком много выгод, и никакой мужчина в здравом уме не отказался бы от возможности на ней жениться. Тем паче она не была ему неприятна, и его поцелуй о том весьма красноречиво свидетельствовал. Во всяком случае тогда. Назавтра она опять приехала в Негожее, где продолжились работы по благоустройству клумб. Родственницы Муравского, казалось, искренне радовались ее обществу, сам он не удосужился появиться в усадьбе, и Сан вернулась домой так и не повидав его. С вечера зарядил дождь и, не переставая, лил два дня, из-за чего сорвалась верховая прогулка и очередной визит в Негожее. Сегодня соседи были приглашены в Пригожее на обед, и Сан все время гадала, приедет с ними Муравский или отговорится какими-то делами. Может, лучше и отговорится, поскольку накануне к ним пожаловали с визитом Стремоуховы и Храповы, и таки буквально напросились к нынешнему обеду. Памятуя количестве девиц в этих семействах, Сан уже склонялась к мысли, что будет лучше, ежели Муравский не приедет, и ей не придется наблюдать, как барышни наперебой пытаются завладеть его вниманием. – Я не переживу, коли он на моих глазах начнет за кем ухаживать, – сказала она Тяше. Еще больше ее пугала мысль, что он сделает кому предложение, и она будет бессильна что-либо изменить. – И как ты собираешься этому помешать? – спросила та. – Еще не знаю, но что-нибудь придумаю, – уныло пробормотала Сан. Впрочем, она не знала уже, что и придумать, и не представляла, каким способом может заинтересовать его. Единственное, что могло внести хоть какую определенность в их отношения, было признание ему в любви. И она даже готова была бы решиться на такой шаг, но страшилась быть им отвергнутой. Муравский легко расстался с нею уже два раза – после приснопамятной ссоры на бале, когда не сделал и попытки помириться с нею, и после – уехав из Петербурга. И сейчас, при их встрече после месяцев разлуки, он не проявил тому особой радости и весьма сдержанно принял ее извинения, не воспользовавшись удобным предлогом хоть как намекнуть на свою к ней склонность. Исходя из этого, можно было предположить, что у него к ней нету никаких чувств, и слова о любви поставят ее в крайне неловкую ситуацию или – что еще хуже – лишат всякой надежды, что пока еще в ней жила. Ей надобно было каким-то образом отвлечь его от прочих девиц и увлечь собою. Лучшим средством для того – по ее опыту – была ревность, но это могло привести и к обратному результату. Ежели Муравский посчитает ее пустой кокеткой, благо такую репутацию она успешно завоевала в Петербурге, о чем он наверняка был наслышан, тем скорее утвердится в нелестном о ней мнении и обратит свое внимание на других барышень. Самым ужасным было то, что он продолжал упорно избегать ее, и ситуация, как ни посмотри, со всех сторон для нее выглядела патовой. – Вам записка, ваше сиятельство! Из Негожего, – сообщил лакей, появившись перед Сан с подносом, на котором лежал сложенный листок бумаги. «Ужели не смогут быть на обеде?» – смятенно подумала она, схватила записку, подписанную Марией Григорьевной. В ней сообщалось, что соседи приедут в Пригожее вместе с неожиданно прибывшими к ним гостями. – Твой Томилин здесь, – сказала она Тяше, передавая записку подруге. – Томилин и князь Рогачевский. Они пожалуют сегодня к нам вместе с Муравскими.
Малаша: apropos Бедная, бедная Сан! Как ей пробить оборону Муравского? Она не представляет, я тоже не представляю. Вся надежда на автора. Ладно Томилин, Тяше будет приятно, но как здесь оказался Рогачевский?! Сан бедняжка вдвойне, он же опять будет приставать к ней и мешаться под ногами.
apropos: Малаша Малаша пишет: Вся надежда на автора. А что автор? Автор сам не знает. Малаша пишет: он же опять будет приставать к ней и мешаться под ногами. Наверняка. Если не перегорел и не увлечется какой-нибудь девицей Стремоуховой.
Klo: apropos Спасибо! Мы больше не будем А это за продолжение Во-первых, девочка и вправду умничка, что скажешь! Может ведь! Хотя ей, конечно, несладко приходится: ситуацию кавалерийским наскоком не разрешить. Но коварный автор приготовил ей испытание покруче... Рогачевский - это ужас, конечно. Малаша пишет: он же опять будет приставать к ней и мешаться под ногами. Ладно, приставать! Он же будет козни строить, а потом побежит к княгине. И вот тогда-то и начнется: скандалы, сплетни...
Скрипач не нужен: apropos Спасибо! apropos пишет: – Твой Томилин здесь, – сказала она Тяше, передавая записку подруге. – Томилин и князь Рогачевский. Они пожалуют сегодня к нам вместе с Муравскими. Вот это удар, так удар! Все остальные кажущиеся неприятными встречи и их возможное влияние на развитие событий - бледная тень того, что сейчас будет. Ужас просто! Даже вообразить невозможно, по скольким слабым местам сразу врежет этот самый Рогачевский. Ну автор и затейница
apropos: Klo Klo пишет: Спасибо! Мы больше не будем Это тебе и Скрипач не нужен спасибо! За консультации и неравнодушное отношение к моему скромному творению! Продолжайте в том же духе! Klo пишет: девочка и вправду умничка, что скажешь! Может ведь! Упаль! С каких пор вдруг Сан у тебя стала умницей? Klo пишет: ситуацию кавалерийским наскоком не разрешить. Это она уже начинает понимать. Klo пишет: Он же будет козни строить, а потом побежит к княгине. Он может, да. С него станется. Скрипач не нужен Скрипач не нужен пишет: Даже вообразить невозможно, по скольким слабым местам сразу врежет этот самый Рогачевский. Врезать может, да, и выдать бедную Сан с потрохами. Скрипач не нужен пишет: Ну автор и затейница На том стоим.
Хелга: apropos Гордость и предубеждение, причем, совершенно обоснованные, владеют бедным Муравским, и как пробить брешь в этой обороне, трудно сказать. Возможно, Рогачевский, сам не ведая, поможет?
Klo: Хелга пишет: Возможно, Рогачевский, сам не ведая, поможет? Поможет, только вначале будет взрыв, а потом все, кто уцелеет, посмотрят на мир по-новому.
apropos: Хелга Хелга пишет: Гордость и предубеждение Они самые. И сюда добрались. Хелга пишет: Возможно, Рогачевский, сам не ведая, поможет? Ну, посмотрим, чем он сможет помочь. Klo пишет: вначале будет взрыв, а потом все, кто уцелеет, посмотрят на мир по-новому. Чет все ополчились на бедного Рогачевского. А он тоже влюблен, между прочим. Нет, чтобы пожалеть.
Хелга: apropos пишет: Чет все ополчились на бедного Рогачевского. А он тоже влюблен, между прочим. Нет, чтобы пожалеть. Он и без жалости неплохо себя чувствует.
MarieN: apropos Муравский крепко держит оборону, ни словом, ни взглядом своих чувств не выдал. А рассуждения Сан показывают, что ни капелечки она своего героя не понимает. Хелга пишет: Гордость и предубеждение, причем, совершенно обоснованные, владеют бедным Муравским Вот да, именно. И маменька там еще руку приложила, чтоб у него даже намека на мысли о Сан не возникло. apropos пишет: «Ужели не смогут быть на обеде?» – смятенно подумала она, схватила записку, подписанную Марией Григорьевной. В ней сообщалось, что соседи приедут в Пригожее вместе с неожиданно прибывшими к ним гостями. – Твой Томилин здесь, – сказала она Тяше, передавая записку подруге. – Томилин и князь Рогачевский. Они пожалуют сегодня к нам вместе с Муравскими. Интересно, как такой дуэт нежданных гостей образовался. Гость Томилин еще можно понять - близкий друг, а Рогачевский - просто знакомый, ну учились вместе и что? Не родители ли Сан подсуетились, потенциальных женихов ей послали, чтоб не скучала? Как-то уж очень вскорости они после княжны прибыли. Сколько времени Сан уже в Пригожем, неделю или меньше? И где интересно у Муравского они разместятся? С ним в одной спальне, или в бане, или палатку на заднем дворе между свеже посаженных клумб разобьют? А местным девицам то как подвезло, еще два блестящих столичных кавалера прибыло, может хоть Муравского в покое оставят.
apropos: Хелга пишет: Он и без жалости неплохо себя чувствует. Кто знает? Может, страдает? Два раза уже отказ получил. MarieN MarieN пишет: А рассуждения Сан показывают, что ни капелечки она своего героя не понимает. А как ей понять? Она ж мысли не может читать. Ей и в голову не могут прийти те причины, что сдерживают Муравского. MarieN пишет: И маменька там еще руку приложила, чтоб у него даже намека на мысли о Сан не возникло. И маменька вмешалась не в свое дело, да. И все испортила. MarieN пишет: Интересно, как такой дуэт нежданных гостей образовался. Что-то их свело, видимо. MarieN пишет: Сколько времени Сан уже в Пригожем, неделю или меньше? Да, где-то неделю.MarieN пишет: А местным девицам то как подвезло, еще два блестящих столичных кавалера прибыло, может хоть Муравского в покое оставят. Вот да! Теперь у них глаза разбегутся - кого охмурять. Князь, думаю, на первое место выйдет.
apropos: Продолжение. Гости свалились в Негожее снегом на голову, когда после вечернего чая все домашние сидели в гостиной, кроме разве Муравского. Тот уединился в кабинете, разложив перед собою на столе книги по ведению сельского хозяйства, из которых выписывал полезные для себя сведения в специально для того заведенную тетрадь. Впрочем, он не столько занимался делом, сколько думал о княжне Булавиной, что вихрем опять ворвалась в его жизнь и напрочь лишила остатков покоя и рассудка. Для него было мукой, пусть и сладостной, видеть ее, и при этом не сметь сделать то, чего более всего хотела его душа и жаждало тело. Ему было все сложнее держать себя в руках, потому он старался находиться подальше от княжны, которая, казалось, решила устроить пейзажный сад не только в Пригожем, но и в его имении. Своим энтузиазмом она зарядила и его родственниц, что с небывалой охотой включились в предложенное обустройство цветников. Надо было признать, за эти два дня, что княжна посещала Негожее, вид внутреннего двора разительно переменился и клумбы нынче выглядели куда привлекательнее, нежели прежде. На внешнем дворе пока преобладали ямы, вырытые под кустарники, и перепаханные участки земли, но можно было не сомневаться, что в скором времени и там произойдут соответствующие перемены. Кроме того, неоценимую помощь оказал английский садовник княжны, который успел не только обежать весь плодовый сад, но и выдать ряд весьма полезных советов по уходу за деревьями и ягодными кустами. Огород и скотный двор тоже не были обделены вниманием соседки. Она предложила привезти для консультаций своего огородника и животновода пока в Негожем нету собственных специалистов, что с радостью и благодарностью было принято тетушками. Муравский, вероятно, предпочел обойтись без подобной помощи, но это выглядело бы глупо и невежливо по отношению к щедрости и великодушию княжны, столь ей свойственным. Да что говорить – она была хороша во всем, почти во всем – мысленно поправился он, за исключением разве легкомыслия и взбалмошности ее характера, что, впрочем, придавало ей особый шарм. Без них она не была бы столь интригующе интересна и вряд ли увлекла его до такой степени, что теперь он никак не мог избавиться от тех чувств и желаний, что к ней испытывал. Муравский криво усмехнулся, вздохнул и посмотрел в окно, залитое потоками дождя. И с удивлением увидел подъезжающий к дому экипаж. Он посмотрел на часы – стрелки показывали начало девятого. – Кого нелегкая занесла в такое позднее время? – пробормотал он, поднялся и через столовую пошел в сени, куда с улицы как раз в этот момент вошли двое закутанных в мокрые плащи господ. – Томилин?! Рогачевский?! – воскликнул Муравский, с трудом веря своим глазам. – Простите, что без предупреждения и без приглашения, – Томилин скинул плащ и радостно хлопнул Муравского по плечу. – Ехал к вам, а Сингенса встретил по дороге, недалеко от Калуги. – Надеюсь, вы приютите нас, дружище, – сказал Рогачевский, с коего слуга снимал шляпу и плащ. С улицы тем временем начали заносить вещи прибывших. Муравский поручил крутившемуся здесь же Нилычу проследить, чтобы лошадей распрягли и отвели в конюшню, кучера – накормили в людской, после чего провел гостей в гостиную, где представил их домочадцам. – Уже не капитан, – засмеялся Томилин, услышав, как его называет Муравский. – Точнее, капитан в отставке. – В отставке?! – поразился Муравский. Это была неожиданная новость и весьма для него удивительная. – Не поверите, но я умудрился вызвать немилость его императорского высочества Константина Павловича. Они пришли в крайнее негодование из-за того, что я шел по улице с расстегнутым воротником и тем подавал дурной пример офицерам, – сказал Томилин. – В наказание меня намеревались перевести в армейский гарнизон с понижением в чине, и я подал в отставку. Как ни странно, мундир мне оставили, тем не менее – нынче я не при делах. В Петербурге делать было нечего, и я решил навестить своего старого приятеля, то бишь, вас. – И правильно решили, – согласился Муравский, весьма обрадованный приездом друга, хотя и несколько обеспокоенный столь внезапным и неприятным обрывом его карьеры. Посчитав, что обговорит это с Томилиным наедине, он поворотился к Рогачевскому. – Взял отпуск, – пояснил тот, – и отправился навестить родственников, что проживают неподалеку, в Тульской губернии. Случаем встретив Томилина, подумал, что вы не откажетесь на какое-то время посчитать меня своим гостем. Признаться, весьма любопытно посмотреть, как вы здесь устроились. Князь всегда отличался любопытством и склонностью к сплетням, хотя это не объясняло, каким образом путь в Тулу вдруг прошел через Калугу. «Весьма вероятно, он каким-то образом узнал, что здесь находится княжна Булавина», – с внезапным подозрением подумал он. Верно, Томилин тоже приехал сюда не только из желания повидаться с ним, но и иметь возможность общаться с мадам Сухотиной – из писем Муравский знал, что отношения его друга с вышеназванной особой развиваются если и не слишком бурно, то весьма целенаправленно. – Сами видите, здесь пока не все устроено, и у нас, к сожалению, нету гостевых комнат. Боюсь, вам придется какое-то время пожить в некотором неудобстве, – сказал Муравский, размышляя при этом, каким образом сможет разместить гостей. К нему на выручку пришел Лукин. – Есть свободная комната в доме управителя. – Отлично! – воскликнул Томилин. – Нам подойдет! – Но в ней нету кроватей, – сказал Муравский. – Завтра собьем лежанки, пока натаскаем туда соломы и положим матрацы, – предложил Лукин. Муравский начал отдавать распоряжения слугам, дамы тем временем пригласили гостей в столовую, где для них был накрыт ужин. После трапезы, в гостиной, Рогачевский пристроился подле дам и с удовольствием пересказывал им последние новости петербургской жизни, Муравский с Томилиным заняли диван в углу комнаты. – Вы, верно, поражены явлением Свингенса, – понизив голос, сказал Томилин. – Признаться, я был удивлен не менее, когда столкнулся с ним на почтовой станции под Калугой. Узнав, что я еду к вам, он таки набился ко мне в спутники, и как я ни пытался от него отделаться, не смог этого сделать. Не представляю, какого черта он вдруг воспылал желанием увидеться с вами, если учесть, что ранее он не слишком жаловал нашу компанию. В свете вас уже забыли, и его рассказы о вашем житье-бытье мало кого заинтересуют. – Да, кого-кого, но Рогачевского я менее всего ожидал у себя увидеть, – кивнул Муравский, окончательно утверждаясь в своем первом предположении, что явление князя связано с княжной Булавиной. – Надеюсь, через пару дней он уберется отсюда. Я же намерен задержаться, ежели вы не возражаете. Дама моего сердца была столь жестока, что покинула Петербург, оставив меня страдать в одиночестве. Она отчего-то решила, что разлука лучшим образом поспособствует проверке наших чувств, – хмыкнул Томилин. – Укатила в неизвестном направлении и даже не пообещала писать. Что мне было делать? А тут еще эта отставка… – Погодите… Разве вы не знаете?.. Муравский с удивлением уставился на Томилина. Тот ответил недоумевающим взглядом. – Не знаю – что? – Что мадам Сухотина – ежели вы имеете в виду именно ее – находится в трех верстах от этого места. – В трех верстах?! – Я решил, что вы из-за того и приехали, – признался Муравский. – Бог мой, откуда мне было это знать?! Она ничего не сказала, кроме того, что уезжает с княжною Булавиной куда-то в деревню, – сказал Томилин и рассмеялся, хлопнув себя по колену: – Как я удачно приехал! И теперь понятно, отчего Рогачевский пристал ко мне, что репей, и навязался к вам в гости. В трех верстах, надо же!
Хелга: apropos Так, если Рогачевский надеялся добраться до Сан, но по пути навязался в спутники и напросился в гости к Муравскому, значит, в свете ходят слухи, что они живут в трех милях друг от друга? А эти двое, Сан и Муравский, каждый бьется в своей клетке, и не добраться друг до друга.
apropos: Хелга Хелга пишет: значит, в свете ходят слухи, что они живут в трех милях друг от друга? Ну, мало ли какими путями распространяется повествование? Хелга пишет: А эти двое, Сан и Муравский, каждый бьется в своей клетке, и не добраться друг до друга. Да, беда. Малаша Малаша пишет: Еще один роман намечается. Дык он уже давно длится, вроде как. Малаша пишет: Оба страдают, а объясниться не могут, боятся. Увы. Что-то их должно подтолкнуть, но вот что? (риторический вопрос. )
Хелга: apropos пишет: Что-то их должно подтолкнуть, но вот что? Одному автору ведомо, читатели в напряжении...