Форум » apropos » Башмачок - 6 » Ответить
Башмачок - 6
apropos:
Юлия: apropos Уф... Я переживала - вдруг какая гадость от этих Стремоуховых... Чудный, практически, экзистенциальный диалог Поддерживаю всех предыдущих ораторов Знание - сила. И Сан, безусловно, оно необходимо. Как и всякому разумному человеку. Самопознание и познание другого и мира. Как без них?... А практическая реализация за ней не заржавеет bobby пишет: отвадить Рогачевского Чудная мысль…
Малаша: apropos Главное, что эту Муравский оттолкнул, а Сан поцеловал. И переживать ей не стоит по этому поводу. Как и по поводу кавалеров. В ней два в одном - внешность и приданое, ставки закономерно вырастают. Тяша, надеюсь, развеет все ее страхи.
apropos: bobby Этим знанием можно воспользоваться, чтобы отвадить Рогачевского. Ну, Рогачевский прекрасно знает о ее приданом, пользуется поддержкой княгини. Не поверит, если Сан вдруг скажет, что ее лишили приданого. А заодно и выяснить истинные чувства своих поклонников. Ну, она догадывается, что часть их точно польстилась на ее деньги. Тот же ее бывший жених - барон. lapkin Новые сомнения посеяны? Это да. Их у нее и так немало, теперь еще больше будет. Юлия Юлия пишет: Чудный, практически, экзистенциальный диалог Сан жалко. Она, похоже, теперь тоже в угол загнана, как Муравский, только в другой. Юлия пишет: А практическая реализация за ней не заржавеет Разве что. Малаша Малаша пишет: В ней два в одном - внешность и приданое, ставки закономерно вырастают Это так, да. Малаша пишет: Тяша, надеюсь, развеет все ее страхи. На Тяшу только вся надежда - с ее здоровым цинизмом.
bobby: apropos пишет: Не поверит, если Сан вдруг скажет, что ее лишили приданого. У Сан очень богатая фантазия. Если захочет, придумает такую басню, что и Рогачевский поверит. Благо княгини и князя рядом нет, чтобы проверить. А пока тот доедет до Петербурга... apropos пишет: она догадывается, что часть их точно польстилась на ее деньги А главное то - это узнать, что сделает или скажет Муравский, если она вдруг окажется с минимумом приданого
Хелга: apropos пишет: Не поверит, если Сан вдруг скажет, что ее лишили приданого. Этот, мне кажется, всему поверит при правильной подаче. bobby пишет: А главное то - это узнать, что думает Муравский, если она вдруг окажется с минимумом приданого Пойдет предлагать руку и сердце?
apropos: bobby пишет: У Сан очень богатая фантазия. Автора пожалейте! bobby пишет: придумает такую басню, что и Рогачевский поверит Рогачевский тертый калач, его на мякине не проведешь. К тому, может, он влюблен и готов без приданого? И связи папы тоже никто не отменял. Чай, не поручик в отставке. bobby пишет: что сделает или скажет Муравский, если она вдруг окажется с минимумом приданого Зарыдает и бросится к ее ногам? Хелга пишет: Этот, мне кажется, всему поверит при правильной подаче. Вот как вы Рогачевского чет невзлюбили. По примеру Фобки Хелга пишет: Пойдет предлагать руку и сердце? Ну, это уже мазохизм какой-то, нет?
Хелга: apropos пишет: К тому, может, он влюблен и готов без приданого? Тогда ему пять баллов плюсом! apropos пишет: Ну, это уже мазохизм какой-то, нет? Ну почему? Как вариант. Во всяком случае появится хоть какой-то ослабляющий фактор.
apropos: Хелга пишет: Тогда ему пять баллов плюсом! Дык! Может, хороший мужик. Нудноват немного, туповат, зато с аксельбантом. Хелга пишет: Во всяком случае появится хоть какой-то ослабляющий фактор. Ему невеста вообще-то нужна с приданым. Как без приданого? Непорядок.
Хелга: apropos пишет: Ему невеста вообще-то нужна с приданым. Как без приданого? Непорядок. Это про Муравского?
apropos: Хелга пишет: Это про Муравского? Ну да, про кого еще? У него и так денег нету, так еще одну нахлебницу. Тогда невеста должна была принести приданое, нет?
Хелга: apropos пишет: Тогда невеста должна была принести приданое, нет? Так у него рядом такая невеста бегает, круги нарезает!
apropos: Хелга пишет: Так у него рядом такая невеста бегает, круги нарезает! Уже не бегает, между прочим. Упустил. Синяков еще девушке наставил.
apropos: А... ты про кого? Я чет решила, что про мадемуазель Стремоухову. О Сан уже думаю, как о бесприданнице.
Хелга: apropos пишет: Я чет решила, что про мадемуазель Стремоухову. О Сан уже думаю, как о бесприданнице.
apropos: Дык читатель нафантазировал, а я и повелась.
Хелга: apropos пишет: Дык читатель нафантазировал, а я и повелась. Идею автору!
MarieN: apropos Очень полезная для Сан беседа оказалась, в плане самоопределения. Надеюсь на пару с Тяшей они выработают план дальнейших действий.
apropos: Хелга пишет: Идею автору! Тону уже под идеями. MarieN MarieN пишет: Очень полезная для Сан беседа оказалась, в плане самоопределения. Не знаю, не знаю. Теперь тоже начнет комплексовать. MarieN пишет: Надеюсь на пару с Тяшей они выработают план дальнейших действий. Ну, посмотрим, что они там выработают. В принципе, у Сан уже есть план. И не один.
bobby: apropos пишет: Ему невеста вообще-то нужна с приданым. Как без приданого? Ну, минимум какой-никакой будет. Ему хватит. Зато какая невеста! А то, Рогачевский, значит может, он влюблен и готов без приданого? а Муравским движут лишь меркантильные интересы?
apropos: bobby пишет: Зато какая невеста! С ее способностями тратить деньги, минимума, боюсь, уже не хватит. bobby пишет: а Муравским движут лишь меркантильные интересы? Ну, меркантильные-не меркантильные, но кто ж откажется от приданого? Вон ему Стремоухов аж четыре с половиной тысячи предлагал. Кто больше?
bobby: apropos пишет: минимума, боюсь, уже не хватит. Будут экономить. С милым рай в шалаше apropos пишет: Вон ему Стремоухов аж четыре с половиной тысячи предлагал. Отказался же? Значит, не все деньги решают...
chandni: apropos Я правильно поняла, что Натали пришла к Сан, чтобы убедиться, что никто не узнает об инциденте под кустом сирени? Ну и пожаловаться на жизнь и отсутствие нормальных женихов. По-приятельски. Нет?
apropos: bobby пишет: Отказался же? Значит, не все деньги решают... Дык сначала отказался, а после услышал про увеличение приданого. Может, уже сожалеет? chandni chandni пишет: Я правильно поняла Не совсем. Девица приехала объясниться, оправдаться и попытаться получить поддержку княжны. Ну, заодно и пожаловалась на Муравского и на жизнь. chandni пишет: По-приятельски. Ну, с чего вдруг им приятельствовать? Не подружки.
apropos: Продолжение. Сан пересказала ей разговор с мадемуазель Стремоуховой и собственные из него выводы. – Чушь! – фыркнула Тяша. – Живи ты не в Петербурге, а где в глуши, как здесь, то и при хорошем приданом – за отсутствием других кавалеров – обхаживал бы тебя только какой жалкий Шишелов или ему подобные. Ну и от скуки залетный гусар в отпуску. С деньгами, разумеется, больше возможностей, они всякому нужны, но далеко не все по жадности за ними охотятся. Да и довесок, прилагающийся к брачному договору, может и вовсе отбить всякое желание обогатиться за счет женитьбы. Вспомни Бетти Нестерову. За сей девицей давали немалое состояние – меньше, чем у Сан, но весьма приличное в сравнении с другими. Увы, внешне она была не слишком привлекательна, глуповата, к тому капризна, заносчива и обидчива. Несмотря на то, что вокруг нее вроде бы и вились ухажеры, появлялись они и исчезали с завидною быстротою, предложений она не получала, и ей с трудом удалось выйти замуж в порядочном возрасте, лет чуть не под тридцать. Злые языки утверждали, что муж ее – гвардейский офицер без особых достоинств – предпочитал проводить время где угодно, только не дома, рядом с женою. – У девицы с миловидной внешностью, разумеется, больше шансов устроить свою жизнь, даже без каких денег, – втолковывала Тяша. – Но любой мужчина, коли он не слишком богат, призадумается, на какие средства будет содержать жену и детей. Твоя популярность в свете, в этом смысле, вполне закономерна, потому как многие желали бы обзавестись хорошенькою женой с приличными манерами и достойным приданым. Будь у тебя вдвое, а то и втрое меньше денег, а твой отец – не столь высокого рангу, ты все равно не страдала бы от отсутствия кавалеров, пусть и не в том количестве, что сейчас. При условии жизни в городе, где эти кавалеры вообще имеются. – А Муравский? – спросила Сан, чуть успокоенная доводами подруги. – Ужели я действительно ошибалась в его ко мне отношении? Тяша отмахнулась. – Она ему вешалась на шею! Конечно, он не стал этого терпеть. У тебя была совсем другая ситуация. Сан смутилась и отвела глаза. Когда она рассказывала Тяше о поцелуе в зимнем саду, то не уточнила некоторые детали, а именно, что первая обняла и поцеловала его. Ей было стыдно признаться даже подруге, что он не сделал и попытки к сближению с ней. – Эээ… – промямлила она и таки выдала то, что до поры тщательно скрывала. Тяша залилась смехом. – Ну ты молодцом! – насмеявшись, воскликнула она. – Хорошо, в таком случае ситуации схожи, но с существенной разницей в итогах: Муравский не только не ответил этой девице, но сразу пресек все ее поползновения. С тобой он, напротив, в полной мере воспользовался предоставленной возможностью сорвать поцелуй и сделал это не без удовольствия, ежели ты более ничего не скрываешь. – Не скрываю, – пробормотала Сан. – Но вдруг… Вдруг он просто побоялся испортить со мною отношения? – Чего ему бояться? Он же понимал, что ты не побежишь к папеньке с жалобами, дескать, некто Муравский отказался тебя целовать. Что более не пригласишь его в дом? Он и не стремился к тому, и легко обходился без общества. Не решусь утверждать, что он был в тебя страстно влюблен или что в таком роде, но то, что ты ему нравилась – наверняка. – Но почему тогда… – Мы с тобою уже сотню раз это обсуждали, – сказала Тяша, догадываясь, какой вопрос сейчас услышит. – Скорее всего, думает, что ты ему откажешь. Потому не делает авансов и не ухаживает за тобою, принимая твое к нему внимание за пустое кокетство. И мы точно не знаем, что наговорила ему твоя мать. Ежели она прямо сказала ему, что он не получит твоей руки… – …то Муравский тем более никогда не сделает мне предложения, – заключила Сан. И ей придется его убедить, что он получит не только ее согласие, но и родителей. Хотя в последнем она не была слишком уверена. – Как все сложно! – простонала она. – Он избегает меня, дабы ненароком не увлечься, или не усилить привязанность, ежели она есть. Сан вспомнила про выроненный Муравским пакет, о чем рассказал ей Прохор, поцелуй ее запястья на террасе и взгляд, каким он смотрел на нее, когда обводил контур ее лица, и подумала, что таки он не настолько равнодушен к ней, как пытается показать. – Ты сможешь попросить Томилина, дабы он привез сюда Муравского? – спросила она. – Попробую, – откликнулась та. – Хотя, как я догадываюсь, сие будет не так просто. И не забывай о Рогачевском, что устроил целую истерику, узнав, что они были здесь в тот вечер без него. Он наверняка увяжется с ними. – Ох, этот Рогачевский! Чтоб ему пусто было! – Кстати, Томилин намеревается вскоре отсюда уехать. – Как это?! Почему?! – ахнула Сан. – Ему надобно навестить родителей, что живут… Не помню… То ли в Псковской, то ли в Пензенской губернии… Или, может, в Костромской? – А как же ты?! – Буду его дожидаться, – усмехнулась Тяша. – Он обещал вернуться. Сан знала, что Томилин пока не объяснился с нею, но многое говорило о том, что сие рано или поздно произойдет. Возможно, его поездка к родителям как раз и была с тем связана. Тяша явно склонялась принять его руку, и, как ни жаль было бы Сан с нею расстаться, ее не могло не радовать столь благополучное развитие сего романа. Капитан Томилин представлялся весьма славным и достойным человеком – недаром являлся другом Муравского, и, без сомнения, составит счастие ее подруге. – А сегодня вечером он будет? – спросила Сан. – Намеревался заехать. К вечеру в Пригожем действительно появился Томилин, но не один. С ним прибыл князь Рогачевский, к которому вскоре присоединились и другие незваные гости – господин Шишелов и корнет Стремоухов. Муравского в тот день Сан так и не увидела, как, впрочем, и в последующие, хотя по утрам исправно приезжала в Негожее. Ухажеры одолевали ее вечерами, пытаясь пригласить на прогулки или пикники, от чего Сан успешно отговаривалась. Навестили ее и тетушки Муравского, несколько раз с видом кающегося грешника являлся Стремоухов, постепенно обретая свой обычный сияющий вид, другие соседи. Не было только того единственного, коего ей хотелось видеть.
Малаша: apropos Тяша молодец, успокоила Сан. Странно, что упомянутая богатая девица не могла найти себе мужа. Охотники за приданым всегда водились. Очень рада за Тяшу и жалко Сан. Муравский куда-то сбежал. Но он себя выдал (заодно Прохор помог), и Сан теперь легче будет с ним объясниться. Наверное. apropos пишет: Хотя в последнем она не была слишком уверена. Она же была уверена, что уговорит родителей. Начинает сомневаться?
apropos: Малаша Малаша пишет: Странно, что упомянутая богатая девица не могла найти себе мужа. Охотники за приданым всегда водились. Да всякое бывало. Кстати, в ВиМ очень примечательна история женитьбы Бориса Друбецкого на Жюли Карагиной, если кто помнит. Его прямо-таки тошнило, смотреть на нее не мог, но женился - ради денег. А было ей за 25 лет к тому времени. Так что и с деньгами не всегда можно устроиться. Малаша пишет: Она же была уверена, что уговорит родителей. Начинает сомневаться? Ну, не то, что очень сомневается, но понимает, что это может быть не слишком легко.
MarieN: apropos Тяша умница, по полочкам все Сан разложила и успокоила. Вот только Муравский по своему все решил, ушел в глухую оборону, подальше от соблазна. И что теперь Сан делать? Как до него достучаться, если даже увидеть не получается.
chandni: apropos Бедные они бедные. Хорошо хоть Тяша рядом, рассудительная подруга всегда поддержит, взбодрит и выскажет свою точку зрения. Очень хочется услышать версию Игнатия. Чем же он так себя занял? Неужто решил до осени шифроваться, вообще Сан не видеть, чтобы опять не показать чувства и не оказаться с окончательно разбитым сердцем?.. В конце концов. Что он теряет? Зачем прячется и сдерживает себя из последних сил? "Нет" в кармане у него уже есть. А вдруг сложится? Хотя, конечно, такой уровень потребления, к которому привыкла Сан, ему долго еще будет не по зубам. Да и с родителями ее та еще засада... Или он думает, что не по Сеньке шапка и лучше вообще и не пытаться? Интересно, как скоро хозяйство сможет давать приличную прибыль, если взяться основательно и иметь хорошие деньги для первичных вложений? apropos пишет: Девица чуть повеселела, кинулась ее горячо благодарить, и Сан едва отделалась от нее и ее братца, что, едва они вернулись в первую гостиную, тут же принялся ее обхаживать комплиментами и всяческими намеками на похищенное ею сердце бравого гусара.
apropos: MarieN MarieN пишет: Тяша умница, по полочкам все Сан разложила и успокоила. Ценная подруга. MarieN пишет: Вот только Муравский по своему все решил, ушел в глухую оборону, подальше от соблазна. Похоже на то. MarieN пишет: Как до него достучаться, если даже увидеть не получается. Вот, будем думать. Девице сложнее, конечно, ухаживать за мужчиной. Она, казалось, уже все способы испробовала, в Негожем чуть не поселилась - и ничего не помогает. chandni chandni пишет: Бедные они бедные. Не то слово. Одни страдания. chandni пишет: Неужто решил до осени шифроваться Он бы и рад зашифроваться, но куда ему деться? В прошлый раз смог уехать - так удачно для него все сложилось. А сейчас и податься некуда, по идее. Хоронится где-то по углам, похоже. chandni пишет: Что он теряет? Зачем прячется и сдерживает себя из последних сил? Видимо, есть у него для того какие-то основания. chandni пишет: как скоро хозяйство сможет давать приличную прибыль Лет через пять, возможно. Но прибыль только, чтобы сводить концы с концами, дом построить, как-то вздохнуть. А пока у него всего по десять овец и коз - и вовсе дохода не будет. Одни расходы. chandni пишет: если взяться основательно и иметь хорошие деньги для первичных вложений? Если вложить большие деньги - то через год, возможно. Но у него денег таких нету. chandni пишет: Скрытый текст Спасибо!
lapkin: apropos apropos пишет: Если вложить большие деньги - то через год, возможно. Но у него денег таких нету. Будут, если женится на Сан. chandni пишет: Что он теряет? Зачем прячется и сдерживает себя из последних сил? "Нет" в кармане у него уже есть. А вдруг сложится? Ну же, Муравский, решайся! apropos пишет: Ну, не то, что очень сомневается, но понимает, что это может быть не слишком легко. Нелегко, но кто знает - возьмет родителей измором.
apropos: lapkin lapkin пишет: Будут, если женится на Сан. А... Не сразу поняла. Вообще-то неправильно сказала. Какой там год! Даже если, допустим, он сейчас заведет себе стадо овец в 10 тысяч, то нужно еще вложиться в "инфраструктуру": корма, которые надо купить или засеять ими поля и вырастить, склады для него (для корма), работники, которым нужен кров и пища, и т.д. Несколько лет, как минимум, пока пойдет доход. lapkin пишет: Ну же, Муравский, решайся! И действительно! lapkin пишет: Нелегко, но кто знает - возьмет родителей измором. Разве что.
Хелга: apropos Хорошо иметь разумную подругу с практическим складом ума. Пусть у Тяши все сложится! А Муравский, негодяй, скрывается, что вполне логично после последних событий - взять себя в руки парню нужно. chandni пишет: Хотя, конечно, такой уровень потребления, к которому привыкла Сан, ему долго еще будет не по зубам. Не в этом же все дело, думается.
apropos: Хелга Хелга пишет: А Муравский, негодяй, скрывается Скрывается, вот только - долго ли сможет прятаться по углам? Хелга пишет: Не в этом же все дело, думается. Совсем не в этом.
apropos: Небольшое продолжение, или Где же Муравский? Муравский действительно решил избегать встреч с княжною, дабы, как говорится, держаться от греха подальше. На следующий день после праздника у Стремоуховых он отправился в уезд, прихватив с собою Лукина и пару помощников, где докупил необходимую провизию, корма для животных и приобрел еще десяток овец. После, отправив всех назад, в Негожее, сам остался в городе, где провел еще три дня. Ночевал на постоялом дворе, а днем бесцельно бродил по улицам, заходя в местные лавки, где от скуки изучал предлагаемый ассортимент товаров, довольно скудный, надобно было признать, по сравнению с торговыми рядами Петербурга. Купил несколько книг по земледелию и животноводству, подарки домашним – игрушки детям, ленты, шелковые нити для рукоделия и конфекты, подумав, что следует как-нибудь привезти сюда тетушек и кузину, дабы они смогли выбрать себе ткани на платья, примерить шляпки и что там еще нужно женщинам. На четвертый день не выдержал – не может же он так провести еще три месяца, к тому отчаянно хотелось домой, тем паче, в имении у него было полно дел, что только накапливались, пока он прохлаждался в уезде. Пообедал в трактире и к вечеру добрался до усадьбы, приметив значительные перемены на внешнем дворе – ям, кажется, стало еще больше, но часть клумб была уж засажена цветами и кустарниками, среди которых с удивлением признал те желтые и фиолетовые растения, что так понравились ему в Пригожем. «Ужели она выкопала их из своего сада, чтобы посадить здесь?» – поразился он, со смешанным чувством недовольства и восхищения сумасбродством княжны. Домашние в полном составе, за исключением Рогачевского, чаевничали на веранде. – Вот и наш блудный сын! – воскликнул Томилин при виде Муравского. Дамы бросились к нему с объятиями и поцелуями, дети, еще не отправленные спать, запрыгали возле, после чего все хором зашуршали обертками подарков, что Муравский вытащил из седельной сумки. Оттуда он достал и несколько бутылок рейнского вина, от которого женщины, правда, отказались, но с воодушевлением были приняты мужчинами, тут же разлившими вино по принесенным бокалам. Муравский выслушал все новости, появившиеся за время его отсутствия. Новые овцы благополучно прибыли, и их разместили в отдельном загоне – на карантин; вылупилась очередная партия цыплят и утят; удалены первые завязи огурцов; было подрались две кобылы, но их вовремя успел разнять Кай Фредерик, а из вольера сбежал щенок, попытался забраться в курятник и с позором был изгнан оттуда Ганнибалом. Все эти мелкие, повседневные происшествия и события были невероятно приятны и таки услаждали слух Муравского, что за три дня отсутствия успел соскучиться по домашним и по своему хозяйству. Он сидел, удобно расположившись в кресле, попивал небольшими глотками вино и наслаждался разговором, что велся вокруг него. Дамы оживленно подсчитывали количество колышков, необходимое, чтобы подвязать подросшие на огороде растения, а Лукин, Томилин и Густав Францевич обсуждали, из каких ягод предпочтительнее наливки – вишни, рябины или черной смородины, и, похоже, пришли к выводу, что все они весьма неплохи. – Иньяс, позавчера ночью шел дождь, и опять все дорожки развезло, – пожаловалась Софья Ивановна. – Ежели сделать на них какие настилы? – На нашей земле есть известняк, – сказал Муравский. – Каменоломня заброшена, но можно набрать оттуда камня и щебня, чтобы укрепить поверхность дорожек. Надобно будет там осмотреться. Тут примчался Фабий, своим появлением произведя некоторый переполох и вскрики среди присутствующих. С восторгом облизал щеку Муравского, обдав его уже слабым, но еще ощутимым пряным запахом кровяных колбасок, и снова куда-то удрал. «Опять бегал в Пригожее, шельмец», – подумал Муравский, замечая, что никто и словом не обмолвился о княжне, а она явно сюда заезжала и, наверняка, не один раз, судя по новым цветам на клумбах. Хотя были упомянуты другие соседи, что посетили Негожее в его отсутствие, к тому, насколько он помнил, его домочадцы намеревались нанести визит княжне, и сделали это вчера или третьего дня. «Словно с прокаженным», – горько усмехнулся он, с усилием отгоняя от себя ее образ, что постоянно вставал перед его глазами, и мысли о ней, что продолжали нещадно его мучить. На веранде появился Рогачевский. Он был странным образом помят и взъерошен. Впрочем, тут же выяснилось, что он попросту изрядно пьян. Пошатываясь, князь добрался до свободного места, упал на него боком и громко возвестил: – Отказала! Опять! В третий раз! Потянулся к бутылке с вином, промахнулся, опять было потянулся, но передумал и крикнул лакея, требуя полугару. – Винцо сие слабовато, надобно покрепче! – заплетающимся языком пояснил он, принял стопку от лакея, залпом ее выпил и мутными глазами уставился на Муравского.
Хелга: apropos Как хорошо, когда у человека, который считал себя одиноким, есть дом, куда хочется вернуться, и близкие, которые радуют. И дела... Рогачевский, как всегда, вовремя...
bobby: apropos Точно сбежал Муравский! Только бегай не бегай, а так же не может продолжаться вечно. Надо решаться на что-то. Картина возвращения домой очень теплая - хорошо, что хоть семья у него теперь есть и свой дом. Жену теперь надо. Срочно! apropos пишет: принял стопку от лакея, залпом ее выпил и мутными глазами уставился на Муравского. Чувствую, назревает скандал
chandni: apropos Домой потянуло! apropos пишет: – Винцо сие слабовато, надобно покрепче! – заплетающимся языком пояснил он, принял стопку от лакея, залпом ее выпил и мутными глазами уставился на Муравского. Рогачевскому явно есть что сказать! Интересно, как поживает щенок, что подарила княжна денщику на свадьбу? Его дом охраняет или живет в компании других щенков? apropos пишет: Потянулся к бутылке с вином, промахнулся, опять было потянулся, но передумал и крикнул лакея, требуя полугару. Что это? Хорошо бы сноску.
Хелга: bobby пишет: Чувствую, назревает скандал Точно назревает! Рогачевский - бедолага, нигде ему нет удачи. chandni пишет: Что это? Хорошо бы сноску. http://apropos.borda.ru/?1-11-1604596347269-00000127-000-180-0#024.001
chandni: Ааа, поняла, спасибо, Хелга
apropos: Хелга Хелга пишет: Как хорошо, когда у человека, который считал себя одиноким, есть дом Дом и дела, да. Очень важно и хорошо. Хелга пишет: Рогачевский, как всегда, вовремя... Судьба у него такая. Не везет парню. bobby bobby пишет: Надо решаться на что-то. Вот даже не знаю, на что ему решаться. Женою своей сделать ее не может, любовницей - тем более. Патовая ситуация. bobby пишет: Жену теперь надо. Срочно! Будем искать. Как время будет. bobby пишет: Чувствую, назревает скандал Не обязательно. Может, предложит выпить на брудершафт? chandni chandni пишет: Его дом охраняет или живет в компании других щенков? Как щенок может дом охранять? Маленький же.
lapkin: apropos Как неожиданно и приятно у Муравского жизнь повернулась - был одинокий и замкнутый, а сейчас семья, дом, хозяйство. Очень милые картинки быта получаются. Рогачевский никак не успокоится. Чай не мистер Дарси, чтобы девушка передумала. apropos пишет: Будем искать. Как время будет. apropos, ох, только не это! Опять левую барышню?
MarieN: apropos Замечательная семья у Муравского. Очень трогательная, добродушная атмосфера. Повезло им друг с другом. Муравский приобрел то чего никогда не имел, дом, семью, заботу, родственницы же надежность и спокойствие, уверенность в затрашнем дне. Очень теплая картина встречи. Что ожидать от Рогачевского в столь расстроенных чувствах, опять пьяных откровений, и при всех? apropos пишет: насколько он помнил, его домочадцы намеревались нанести визит княжне, и сделали это вчера или третьего дня. Извиняюсь за занудливость, но Муравский не мог знать о намерени нанести визит, когда княжна и тетушки договаривались он уже уехал.
apropos: lapkin lapkin пишет: был одинокий и замкнутый, а сейчас семья, дом, хозяйство Да, очень ему повезло с ними. Как и им - с ним. lapkin пишет: Чай не мистер Дарси, чтобы девушка передумала. Вот точно! Далеко не мистер Дарси. lapkin пишет: ох, только не это! Шутка. MarieN MarieN пишет: Замечательная семья у Муравского. Очень трогательная, добродушная атмосфера. На удивление, у них получилось не только ужиться вместе, но и привязаться, полюбить друг друга. Это дорогого стоит. MarieN пишет: Что ожидать от Рогачевского в столь расстроенных чувствах, опять пьяных откровений, и при всех? Сейчас узнаем. Спивается мужик на глазах. MarieN пишет: Муравский не мог знать о намерени нанести визит, когда княжна и тетушки договаривались он уже уехал. Ох, ну конечно! Спасибо! Я уже путаюсь со всех датах и прочих событиях. Без читателей пропала бы.
apropos: Сказ о том... Словом, продолжение. Неожиданно большое. Понесло. – Вы! – обвиняющим тоном сказал Рогачевский. – Все из-за вас! С того самого проклятущего бала все пошло кувырком! Потом этот дурак, барон. Но он не в счет, она просто посмеялась над ним и над нами! Я-то видел, она его не переносила. Назло объявила о помолвке и вскоре разорвала ее. А теперь вдруг оказалась здесь, в трех верстах! Он сжал кулаки и попытался подняться. Муравский напрягся, краем глаза видя, как насторожились Томилин и Лукин. «Еще не хватало драки», – подумал он, прикидывая свои шансы. Рогачевский был выше его на полголовы, с обеими руками. Но не столь ловок и быстр в движении, как он сам, и не столь широк в плечах. К тому пьян. Впрочем, продолжения не последовало. Князь как-то сник и объявил: – К черту, я уезжаю! Но не уехал, пил еще два дня, вечерами где-то пропадая, на третью ночь появился с полу оторванным эполетом, подбитым глазом и распухшим носом, с утра попросил коляску, чтобы добраться до почтовой станции, забрал свои вещи, денщика и был таков. Следом уехал Томилин, коему надобно было навестить своих родителей, обещая вскорости вернуться. Сияющий, как обычно, Стремоухов, что, как ни в чем не бывало, продолжал появляться в Негожем, сумел разъяснить странности поведения Рогачевского. – Повадился навещать мадам Горбунову, с коей завел тесную дружбу, хе-хе, – со смешком сообщил он, весело подмигнув. – Ежели не навещал ее сиятельство, то сидел в Горбуновке, и наоборот. Мужу Анны Сергеевны сие не слишком понравилось, как-то застал он их в укромном уголку и палками князя из дома-то и выгнал. Дворовые о том казусе по всей округе растрезвонили, хе-хе. Дамы меж собою посудачили, конечно, но на том все и завершилось, о князе более не вспоминали и, по всему, не слишком жалели об его отъезде. Одним днем к ним приехал Стремоухов-младший. Муравского не было дома, и корнет просидел несколько часов, его дожидаясь, попутно развлекая тетушек рассказами о своих воинских победах, пока, правда, только на полигоне. – И я раз – саблею! – трубно вещал он, развалясь на диване. – Два – с захватом! Потом вытащил пистолет и кааак пальну!.. На сей патетической ноте вошел Муравский, корнет вскочил и бросился к нему. – Надобно срочно с вами переговорить! – с жаром вскричал он. – Дело жизни и смерти! Муравский пригласил его в свой кабинет, где с порога Стремоухов сообщил, что Шишелов – негодяй и подлец, и что он проучит его и покажет, где раки зимуют. – Я вызвал его на дуэль! – горячился юный забияка, сверкая глазами. – Но тот оказался трусом и вызов мой не принял! – А от меня-то что надобно? – не слишком вежливо поинтересовался Муравский. – Как чего?! Стать моим секундантом! Кроме вас – некому! Здесь более никого, к кому можно обратиться с таким делом. Кто, как не вы, боевой офицер, знает не понаслышке о вопросах чести, что смываются только кровью?! – Погодите, какая дуэль, ежели вызов не принят? – Я все продумал: вы, как мой секундант, поедете к нему и заставите принять вызов! Будем стреляться на рассвете, на Лысой поляне! – Не поеду, – сказал Муравский. – И не стану вашим секундантом. – Вы не можете мне отказать! – поразился корнет. – Задета честь дамы, и я не позволю… Ежели вы все еще злитесь из-за этой дуры, моей сестрицы, то, уверяю вас… – Не злюсь, – прервал его Муравский, действительно начиная злиться. – Ежели господин Шишелов каким-то образом провинился перед вашею сестрой, предоставьте это уладить своему батюшке… – Причем здесь она?! Буду я из-за Наташки стреляться! Шишелов позволил себе отозваться о другой даме… Заявил, что у нее дурной вкус, коли она выделяет меня… А она, несомненно, предпочитает меня, а не этого облезлого индюка! Было нетрудно догадаться, о какой даме идет речь. – Вы не можете стреляться за честь дамы, не являющейся вашей родственницей, – усмехнувшись, сказал Муравский. – Шишелов прав, не принимая ваш вызов. – Я стреляюсь с ним потому, что он трус! – Оставьте! Здесь не место бретерству. Лучше наслаждайтесь отпуском и постарайтесь дожить до его конца. Пострелять вы еще успеете – с вашей горячностью-то. – Но как же… Стремоухов присел на стул и сгорбил плечи, но тут же их распрямил. – Пожалуй, вы правы! К черту Шишелова! Не достоин он не то, что моей пули, но и внимания! Все равно я его обошел… Еду в Петербург! – В Петербург? – Я сделал предложение ее сиятельству! – доверительно сообщил корнет. – Вот как? И что она? – Сказала, что сие честь для нее, но судьбу ее решает отец, потому надобно получить согласие от него. Я вот не решу, что сделать в первую очередь: говорить с князем Булавиным или прежде в полку получить бумагу на женитьбу? По идее, разрешение мне должны сразу дать, потому как у княжны происхождение и довольно приданого… И еще хотел посоветоваться с вами, как знающим человеком. После свадьбы мне лучше выйти в отставку? В Петербурге же общество и все такое… Или таки перевестись в гвардию? Гусар Лейб-гвардии – неплохо звучит, а? Муравского душил смех. Он сделал вид, что закашлялся, потом налил себе из графина, что стоял на столе, холодного компоту, отпил, опять прокашлялся, а потом сказал: – Видите, как все удачно складывается и без всякой дуэли. Конечно, вам надобно прямиком в Петербург. Но сначала захватите с собою разрешение на женитьбу. Глупость представителей семейства Стремоуховых была беспредельна. Сему юнцу не помешает получить пусть жестокий, но урок, что пойдет ему только на пользу. Или ему уже ничто не поможет? – А нужна какая записка от ее сиятельства? Дескать, она согласна? – И сие тоже не помешает, – кивнул Муравский. – Тогда мчусь в Пригожее! – воскликнул корнет, уж забыв о дуэли. Скоро распрощался и поскакал со двора. У Сан голова шла кругом от визитеров и количества предложений, что она получила в последние дни. От Рогачевского ей удалось-таки быстро отделаться, разъяснив тому, что, к сожалению, не питает к нему никакой другой склонности, кроме дружеской. – Уверена, вы тоже относитесь ко мне как к другу, – сказала она. – И убеждена, что найдете другую, более подходящую вам девушку, и обретете с нею подлинное счастье. Рогачевский пытался доказать, что все обстоит совсем не так, но она ясно и прямо дала ему понять, что любые его попытки склонить ее к замужеству с ним никогда не увенчаются успехом. Через несколько дней после того он и вовсе уехал, и она освободилась хотя бы от него, правда, оставалась еще парочка поклонников, от коих уж не чаяла, как избавиться. Липкий и желчный Шишелов неимоверно раздражал ее, но с корнетом Стремоуховым, который оказался не умнее своей старшей сестры, дело было еще хуже. Он сделал ей предложение, получил отказ, но принял это за кокетство, не в силах поверить, что какая барышня может остаться равнодушной к такому гусарскому молодцу, как он. И, по-видимому, решил, что надобно быть куда настойчивее, дабы – по его словам – преодолеть ее девичью застенчивость и доказать, что только он может составить ее счастье, и она в том удостоверится, едва станет его женою. Переубедить его было невозможно, несмотря на открыто высказанные ему – пока в вежливой форме – довольно нелицеприятные слова об его неподходящем ей характере, возрасте, положении и состоянии. Он умудрился попросить ее руки у господина Черпакова, Хильды и Тяши, всеми был отослан к князю Булавину, и Сан с нетерпением ждала, что корнет уедет в Петербург и на какое-то время оставит ее в покое. Или ей придется закрыть перед ним двери Пригожего, чего пока не хотелось делать, дабы не давать повод соседям для досужих сплетен. В один из дней он примчался к ней весьма взбудораженный. – Подполковник Муравский полагает, что надобна записка от вас к вашему отцу, – сообщил он, едва войдя в гостиную. – Муравский?! Сан безуспешно пыталась встретить упомянутого господина уж почти две недели, по какому поводу весьма расстраивалась. Он избегал ее в Негожем и не появлялся в Пригожем, не попадался на прогулках, а теперь, с отъездом Томилина, шансы его увидеть и вовсе стремились к нулю. – Что вы наговорили ему?! – накинулась она на Стремоухова. – Сказал, что еду в Петербург к вашему папеньке, – удивленно ответило сие простодушное создание. – И он сказал, что с запискою будет вернее. Сан пришла в ужас. Ужели Муравский поверил этому глупцу, что убежден в ее желании выйти за него замуж? Ей надобно было срочно с ним увидеться и объясниться, но как?! – Никакой записки, – сказала она. – Я вовсе не намерена помогать вам в ваших безумных фантазиях. Сами, все сами. – Нет, так нет, – покладисто согласился он. – Уверен, я и так смогу объяснить вашему батюшке, сколь счастливы мы будем вместе… – Попробуйте, только потом не обессудьте. Сан встала и, пожелав корнету удачного пути, чуть не бегом отправилась в свою комнату, где переоделась в амазонку, перед тем приказав оседлать себе лошадь, заодно обдумывая, как ей освободиться от грумов, что непременно сопровождали ее при каждом выезде из дома. Они следовали строжайшему приказу князя, и Сан до того не осмеливалась его нарушить. Но теперь она хотела избежать любых свидетелей, потому сказала, что вовсе не намеревается выезжать из усадьбы, а хочет лишь объехать свой сад. – Здесь мне ничего не грозит, – уверяла она. – Я и на лошади-то еду всего лишь потому, что пешком неудобно перебираться через все эти ямы. Таки уговорила их не тащиться с нею, действительно направилась в сад, но за деревьями свернула к боковому выезду и через калитку выбралась на волю. Оставалось только решить, куда ехать. Повернула к мосту, чтобы добраться до Негожего, еще не зная, как объяснить там свое появление и совсем не будучи уверенной, что Муравский находится дома. Сан знала от его тетушек, что ранним утром он уезжал из усадьбы и возвращался обычно поздним вечером, изредка появляясь к обеду. Еще она знала, что, помимо наблюдения за работами на облогах, он часто посещает каменоломню, откуда в усадьбу перевозился камень для обустройства дорожек. Поглядев на небо – было часа четыре дня – Сан после моста таки повернула в сторону каменоломни, в надежде перехватить его по дороге туда или оттуда. Ехала она неспешно, шагом, невольно любуясь красотами природы, что окружала ее. А природа здесь и впрямь была необычайно хороша, и Сан с наслаждением окидывала взглядом стройные березы, растущие по кромке луга с сочною травою и изобилием цветов, на нем растущих, бабочками – белыми, желтыми, красными, что порхали вокруг. Перебравшись вброд через очередную неглубокую речку, она добралась до нужной тропинки, идущей на каменоломню, – на нее показал Шишелов, когда они ехали к водопаду. Свернула по ней в лес – сумеречный из-за сомкнутых наверху крон деревьев, закрывавших небо. Здесь было сыро и немного мрачно, и Сан даже стало как-то неуютно находиться тут одной, без всякого сопровождения, несмотря на покой и тишину, нарушаемую только пением птиц. Примерно через полчаса она выехала на лесную дорогу и повернула налево, где по ее предположениям, могла находиться пресловутая каменоломня. На дороге было светлее и не так страшно, как на тропинке. Сбоку, в овражке, что шел параллельно дороге, еле слышно журчала вода – там протекал небольшой ручей. Кобыла покойно брела, развесив уши, уж привыкнув к лесным шорохам, Сан, распустив повод, углубилась в свои мысли, и ничто, казалось, не предвещало никаких неожиданностей. Но, как это иногда бывает, внезапно все переменилось. Чуть не из-под ног лошади вдруг с тревожным криком, хлопоча крыльями, взлетела какая-то птица. Кобыла с перепугу резко шарахнулась в сторону, заскользила по сырой земле, усеянной прошлогодними листьями, налетела на куст, споткнулась об него и, ломая ветки, полетела вниз, заваливаясь набок. Сан даже не успела подобрать повод после первого толчка, как второй выбил ее из седла, она закричала, ее завертело и понесло куда-то… в темноту.
chandni: apropos Бедная Сан. То ненужные женихи пристают, то падение... Жаль, что она не взяла с собой Тяшу... Как вот теперь выбираться? Надежда только на автора.
Малаша: apropos Про возвращение домой все уже написали, присоединяюсь: очень теплая семейная атмосфера. Рогачевский, наконец, уехал А жук какой, навещал мадам Анну втихаря. Корнет выглядит полным идиотом. Странно, Сан не боится, что в Петербурге он папе про Муравского проговорится? Очень понимаю ее желание увидеть Муравского, но в лес, одной. Страшновато как-то. И падение это очень беспокоит. Надеюсь, что она не сильно разобьется. chandni пишет: Как вот теперь выбираться? А герой на что?
bobby: apropos apropos пишет: продолжение. Неожиданно большое. Чем больше, тем лучше События развиваются! Сан напрасно испугалась, что Муравский не то подумает о ней с корнетом. Уж если она Рогачевскому отказала, неужели даст согласие какому-то Стремоухову Теперь вот снова вляпалась - да еще неизвестно во что и куда. И все из-за Муравского. Лишил покоя бедную деву. Малаша пишет: А герой на что? Сомнительно, что герой именно в это время будет именно там проезжать.
apropos: chandni chandni пишет: Жаль, что она не взяла с собой Тяшу. Как бы Тяша ей помогла? Тут мужчина нужен. Хотя бы один. chandni пишет: То ненужные женихи пристают, то падение... Женихи - это ее карма - до замужества, по меньшей мере. Малаша Малаша пишет: А жук какой, навещал мадам Анну втихаря. ага, и направо бегал, и налево. Но получил палками в итоге. Малаша пишет: Сан не боится, что в Петербурге он папе про Муравского проговорится? О, как-то она не подумала о том. И автор тоже. Малаша пишет: А герой на что? И действительно. bobby bobby пишет: Чем больше, тем лучше Несет меня куда-то со страшной силой. bobby пишет: Сан напрасно испугалась, что Муравский не то подумает о ней с корнетом. Да она уже, кажется, всего боится. Довели деву. bobby пишет: Теперь вот снова вляпалась Как водится. Но она же не виновата, что лошадь испугалась. Одной, конечно, не надо было. Но ее можно понять, в общем. bobby пишет: Сомнительно, что герой именно в это время будет именно там проезжать. Герои на то и герои. Нет?
chandni: apropos пишет: Как бы Тяша ей помогла? Могла бы за помощью съездить в крайнем случае. apropos пишет: Тут мужчина нужен. Хотя бы один. Главное, чтобы это был не Шешелов. А то совсем будет как репейник, и с полным правом героя-спасателя станет изводить нашу деву. apropos пишет: ага, и направо бегал, и налево. Но получил палками в итоге. и это правильно! apropos пишет: Герои на то и герои. Нет?
apropos: chandni пишет: Могла бы за помощью съездить в крайнем случае. Если бы сама с лошади не свалилась, которая бы, в свою очередь, испугалась прыжков лошади Сан. chandni пишет: и с полным правом героя-спасателя станет изводить нашу деву. Ну, права ему никто не даст, думаю. Вежливо поблагодарят разве. chandni пишет: и это правильно! По заслугам?
Хелга: apropos Так, чувствую, что-то будет! Овраг, лошадь, падение.... Шишелов при всей свой глупости, просто катализатор какой-то. Хорошо, Рогачевский уехал, измучившись.
Rafiano: Ох, от таких событий давление скачет! Автор, спасибо огромное за то, что вы делаете, этот роман можно Нетфликсу продавать для съёмок сериала! С нетерпением жду продолжения 🥰
lapkin: apropos Как хорошо, что уехали Рогачевский и Стремоухов! Двумя назойливыми поклонниками меньше. Шишелов, надеюсь, не решит, что для него путь открылся? Осталось додавить Муравского. apropos пишет: Герои на то и герои. Ждем появление героя на сцене. Надеюсь, Сан не сильно пострадала. Не надо нам второй Луизы Масгроув с переменой характера!
Хелга: Хелга пишет: Шишелов при всей свой глупости, просто катализатор какой-то. Цитирую самоё себя. Не Шишелов, конечно, а Стремоухов.
apropos: Хелга Хелга пишет: Овраг, лошадь, падение.... Надо же было как-то... разнообразить мерное и скучное течение жизни и хозяйственные заботы. Хелга пишет: Не Шишелов, конечно, а Стремоухов. Я так и поняла. Rafiano Спасибо за спасибо автору! Rafiano пишет: этот роман можно Нетфликсу продавать для съёмок сериала! Денег столько не наскребут на такой почти триллер. lapkin lapkin пишет: Как хорошо, что уехали Рогачевский и Стремоухов! Да уж, надоели всем. Еще б Шишелова куда спровадить. lapkin пишет: Осталось додавить Муравского. Будем додавливать, все силы на то брошены. lapkin пишет: Не надо нам второй Луизы Масгроув с переменой характера! Ой! Только не это!
MarieN: apropos Слава богу Рогачевский уехал и Стремоухов младший собирается вслед за ним. Очень надеялась, что это ружье не выстрелит, но автор не пожалел Сан, сбросил с лошади. lapkin пишет: Надеюсь, Сан не сильно пострадала. Не надо нам второй Луизы Масгроув с переменой характера! Тоже очень надеюсь, что Сан не сильно пострадала, и руки, ноги и другие части тела целы
apropos: MarieN MarieN пишет: Очень надеялась, что это ружье не выстрелит, но автор не пожалел Сан, сбросил с лошади. А это разве было ружьем? Я ничего такого не имела в виду, когда Сан просила лошадь. MarieN пишет: Тоже очень надеюсь, что Сан не сильно пострадала, и руки, ноги и другие части тела целы Будем надеяться вместе.
apropos: Что там, в овраге, или Ситуация, в которой без мужчины никак не обойтись. После отъезда корнета Муравский, поскольку опоздал к обеду, перекусил на скорую руку тарелкой ухи и ломтем студня, что принесли ему прямо в кабинет. Близилось время, в которое надоедливые соседи могли нагрянуть с визитом, потому он решил, как обычно, податься куда подальше от дома. С утра им были объезжены поля, после чего ему еще пришлось наведаться к кузнецу, что взялся обточить зубья борон, и верховая лошадь его изрядно притомилась. Муравский было приказал оседлать одну из упряжных, но передумал и решил ехать на Кае Фредерике, дабы заодно потренировать коня по дороге. Направился в каменоломню, где приходилось постоянно следить за исполнением работ – без должного пригляда дворовые еле копошились. Сейчас там находился Лукин, и Муравский решил составить ему компанию. По лугу проскакал галопом, потом перешел на рысь, перемещаясь то на правую, то на левую стороны дороги, и остался весьма доволен Каем – тот чутко реагировал на повод, шенкель и наклон корпуса, охотно повинуясь любым командам. Разве чуть заартачился перед ручьем, не желая входить в воду, в итоге сдался и, недовольно фыркая, но перебрался через нее. В лесу жеребец поначалу сделал вид, что страшно напуган тенями и ветвями деревьев, но быстро понял, что сей номер у него не пройдет, успокоился и бодро зарысил вперед. Выехав из-за очередного поворота, Муравский с изумлением увидел перед собою одинокую всадницу, что двигалась неторопливым шагом в ту же сторону, что и он, мгновенно признал в ней княжну, одновременно обрадовался встрече с нею – они не виделись, благодаря его стараниям, уж более двух недель, и он отчаянно по ней скучал, но и встревожился, не приметив рядом с нею никакого сопровождения. «Не может же она одна… Что-то случилось?!» – всполошился он, но не успел выслать вперед Кая, как произошло то, что могло привидеться лишь в самом страшном ночном кошмаре: впереди на дороге гукнула и резко взлетела птица, спокойная до того лошадь взвилась, заметалась, не удержалась на ногах и повалилась в овраг вместе со всадницею на спине. Женский крик утонул в истошном ржании упавшей кобылы. Муравский сам не помнил, как толкнул жеребца, но через несколько мгновений он уж оказался на месте и бросился к неподвижной фигурке девушки, что лежала на дне узкого овражка, у самой речки, неподалеку от своей беснующейся лошади, которая, шумно перекатываясь на спине, визжала и бешено молотила по воздуху ногами. Княжна была жива! Когда он склонился над нею – ему пришлось сделать усилие, чтобы унять дрожь в руке, и стал ощупывать ее голову и шею, она открыла глаза, слабо ему улыбнулась и прошептала: – Иньяс… – Как вы? – спросил он. – Где болит? – Нигде не болит, – ответила она. – Я просто немножко полежу… Как хорошо, что вы здесь. – У вас шок, – сказал он, не нашел никаких явных повреждений на ее голове и шее, и перешел к плечам и рукам, осторожно на них надавливая. У ней были тонкие косточки, и он боялся причинить ей боль, но еще более боялся, что обнаружит перелом, который она пока может не чувствовать. По счастью – как он теперь только сообразил – она упала не на землю и не на каменистое дно речки, а на росший из стенки овражка куст, что должен был смягчить удар от падения. Княжна беспокойно заворочалась и попыталась сесть, хватаясь за уцелевшие ветви куста и руку Муравского. – Фортуна… Что с нею? – Сначала надобно проверить вас, – сказал он. – Пошевелите руками и ногами, что болит? – Нет же, не болит! Она таки села, не без его помощи, правда, но краски уж стали возвращаться ей на лицо, голос окреп и, кажется, у ней пока действительно ничего не болело. – Помогите мне встать, – попросила она и обхватила руками его шею. Он приобнял ее за талию, прижимая к себе, медленно выпрямился и аккуратно поставил на землю возле куста, у самой кромки воды. Княжна, все держась за него, нерешительно потопталась ногами на месте. – Похоже, все в порядке, – наконец сказала она. – Только еще немного трясет. Муравский чувствовал ее дрожь и не спешил выпускать из своего объятия, наслаждаясь мягкостью и теплотой ее тела, доверчиво к нему прильнувшего. Они простояли так какое-то время, пока княжна не встрепенулась. – Моя кобыла, она не может встать! Муравский оглянулся и посмотрел на лошадь – та уже не визжала, перестала биться и затихла, лежа на боку. Это было плохо. Верно, она себе что сломала, и ему придется что-то с этим делать. У него был кинжал, который на всякий случай всегда носил с собою. Но, хотя за свою жизнь он видел множество убитых и искалеченных людей и животных, и сам убивал, ему стало не по себе, когда представил, как перерезает горло этой молодой и красивой кобыле, полной жизни еще несколько минут назад. – Подемте, я помогу вам подняться наверх, на дорогу, – сказал он. – А после посмотрю, что с вашей лошадью. Княжна послушно кивнула, оперлась на его руку и довольно ловко взобралась по довольно крутому склону примерно в сажень высотою. – Постойте тут, только не подходите к жеребцу, – предупредил он ее, отводя подальше и показывая на Кая, что неподалеку мирно объедал какой-то куст. Снизу послышалось короткое ржание, жеребец навострил уши, глухо всхрапнул в ответ и, повернув голову, посмотрел на Муравского. Тому показалось, что Кай понимает, что происходит. «Черт знает что!», – мысленно ругнулся Муравский, увидел, как опять побелела княжна, и отошел, возвращаясь к оврагу. Надобно было подобраться к морде кобылы и попробовать сначала ее поднять. Поскольку лошадь лежала в довольно узком месте – боком в воде, головою чуть не упираясь в камни, вросшие в землю, то удобнее всего было подняться чуть выше по течению, чтобы подойти со стороны уздечки, но сие казалось затруднительным из-за густо разросшихся там по краю кустарников и поваленного дерева, что нависало над ручьем. Пришлось идти прежним путем, а затем постараться как можно дальше – насколько позволяло место – обойти ноги лошади, кои были обращены как раз в его сторону. Но более он думал о том, как воспримет княжна гибель своей Фортуны, и пропустил момент, когда кобыла вдруг снова забилась, силясь подняться. Он успел отскочить, но, увы, как тут же выяснилось – не целиком. Край копыта таки задел его, точнее протез, раздался резкий хруст деревяшки, и искалеченная рука его пронзилась острою, невыносимой болью и враз онемела.
bobby: apropos Ой, ну автор! Только одну спасли, как тут же покалечили героя. Теперь вот жди, переживай, что с ним. Даешь продолжение! Автор, не томи!
Малаша: apropos Угадала с героем. Чудесная сцена, он так трогательно о ней беспокоится! Испугался, рука даже задрожала. Кай Фредерик очень впечатляет, хорош до чего конь. bobby пишет: Только одну спасли, как тут же покалечили героя. Это ужасно, раненую руку. Хорошо хоть не здоровую, иначе кошмар просто, но и с этой как-то очень жестко. bobby пишет: Даешь продолжение!
Klo: apropos Мне так жалко лошадь! И грумов эта дурочка подставила. А если бы с ней что-то случилось, что бы князь с ними сделал? Но, думаю, они и в этом случае пострадают.
apropos: bobby bobby пишет: Только одну спасли, как тут же покалечили героя. Ну, надобно же как-то заинтриговывать читателей. Все средства хороши. bobby пишет: Автор, не томи! И когда это я томила? Малаша Малаша пишет: Угадала с героем. Угадала, угадала. Малаша пишет: Хорошо хоть не здоровую, иначе кошмар просто, Да, остался бы герой без двух рук, беда. Klo Klo пишет: Мне так жалко лошадь! Мне тоже! Klo пишет: И грумов эта дурочка подставила. А если бы с ней что-то случилось Вот так и знала! Так и думала: если Кло прочитает, то героине непременно достанется. Грумы в любом случае не смогли бы уберечь ее от падения, разве только помощь оказать, без которой она осталась, и если бы не появился Муравский... Но грумов жалко, да. Может попасть.
Klo: apropos пишет: Грумы в любом случае не смогли бы уберечь ее от падения, разве только помощь оказать, без которой она осталась Они уже нарушили приказ, и сейчас их не спасет ничто. А последствия зависят от их социального положения: если свободные - и под суд, наверное, могут попасть, а крепостных могут и просто запороть, как я понимаю.
apropos: Klo пишет: Они уже нарушили приказ, и сейчас их не спасет ничто. Это да, но только если папа узнает, а мы разве станем ему сообщать? Klo пишет: крепостных могут и просто запороть, как я понимаю Увы. Грумы, конечно, крепостные.
Klo: apropos пишет: Так и думала: если Кло прочитает, то героине непременно достанется. Прости! Я все читаю, просто не успеваю реагировать - сейчас не самый простой период на работе
MarieN: apropos Ну хоть Сан не пострадала, и на этом спасибо, но Муравскому то за что еще проблемы с рукой? Как они теперь с ситуацией справятся?
Хелга: apropos Вот это дела! Бедный Муравский, как его угораздило, а что делать - так сложилось. Как прочитала про руку, самой больно стало.
apropos: Klo пишет: Я все читаю, просто не успеваю реагировать Все понимаю и только надеюсь, что тебе еще интересна моя писанина. MarieN MarieN пишет: Как они теперь с ситуацией справятся? Ну там да, как-то сложно все складывается. Но посмотрим. Хелга Хелга пишет: Бедный Муравский, как его угораздило Не стой под стрелой, как говорится, и не думай о княжне, когда рядом лошадь бьется ногами.
apropos: Продолжаем. Хотя Муравский и отвел ее на такое место, чтобы ей не было видно, что происходит внизу, она таки подошла поближе и заметила, как кобыла ногою попала по его руке, отчего та повисла плетью. Сан, и без того ужасно переживавшая и корившая себя за все случившееся, пришла в полнейшее отчаяние. Первым порывом ее было броситься к нему, но она удержалась, понимая, что только помешает. Муравский тем временем склонился над головою лошади, Сан зажмурилась и отступила на несколько шагов, чтобы не видеть того, что сейчас должно было произойти. Со стороны оврага раздалось ржание, какой-то шум, плеск воды и треск веток, она напряглась… – Княжна, – услышала она голос Муравского, открыла глаза и обнаружила, что он подходит к ней, ведя за собою живую и почти невредимую кобылу – та лишь прихрамывала на переднюю ногу. – Повод зацепился за камень и держал ее голову, не давая подняться, – пояснил он. – Она так сильно дергалась, чтобы освободиться, что почти разорвала узду и повредила себе рот. Сан увидела в углу рта кобылы ранку, которая еще кровоточила. – Следует вынуть трензель, – сказал Муравский. – Но сам я не справлюсь. – Я все сделаю! – воскликнула она и, сняв перчатки и сунув их в карман, потянулась к застежке уздечки, пока он объяснял ей, что надобно делать, и поводом, стянутым на шее лошади, удерживал ту на месте. Сан расстегнула уздечку, вынула трензель изо рта кобылы, переместила его ей под подбородок и вновь застегнула нужные ремни. – Ноги ее я проверил, – тем временем говорил Муравский. – Кости целы, но, по всему, растянуты связки на левой передней, что быстро пройдет, ежели поставить нужные примочки. Ваши конюхи наверняка справятся с тем. Еще повреждено седло… На нем оказался сломан рожок*, но это было меньшее из всех неприятностей сего происшествия. Куда более Сан заботило другое. – Что с вашей рукой? – спросила она, похлопав Фортуну по шее – та поначалу довольно ощутимо дрожала, но сейчас явно начала успокаиваться. – Я знаю, что она зацепила вас. – Пустое, – сказал Муравский, но Сан по его глазам видела, что ему больно, как бы он ни пытался это скрыть. – Надобно снять протез и посмотреть – вдруг сломана кость. – Нет, – сказал он. – Прежде я отвезу вас домой. – Сначала ваша рука, – заупрямилась Сан. – Может, ее надо перевязать или как-то стянуть, дабы хоть немного снять боль. Он даже не стал спорить, просто пошел за своим конем, и Сан пришлось применить все свое красноречие, дабы убедить его, что с больною рукой, которой он не мог даже двигать, ему будет непросто справиться с норовистым жеребцом, хромающей напуганной кобылой и с нею самой. – Ладно, ваша взяла, – сказал наконец Муравский, сдавшись скорее не столько из-за ее аргументов, сколько из-за, похоже, мучительной боли, что сказывалась испариной на его лбу и болезненной складкой у рта. Чуть ниже по течению был пологий спуск в овражек по обе стороны ручья, на том берегу виднелась небольшая лужайка. Туда они и перебрались с дороги, легко переправившись через воду – Сан так просто перепрыгнула узкий ручеек, где пустили лошадей пастись, а сами уселись на траве. Точнее, сел Муравский и снял картуз, а Сан, опустившись подле него на колени, помогла ему освободиться от сюртука и перчатки, закатала рукав сорочки и увидела протез, что крепился на руке широкой кожаной перевязью с ремешками. На верхней части его оказалась изрядная вмятина – копыто лошади разбило деревяшку, расщепив ее, сама кисть из-за того сместилась и была чуть повернута в другую сторону. Сан расстегнула ремешки и стащила протез, и на мгновенье остолбенела, увидев культю, испещренную совершенно ужасными багровыми шрамами. Но, чувствуя настороженный взгляд Муравского, взяла себя в руки и, как можно спокойным голосом, сообщила: – Ну вот, у вас здесь несколько царапин и ссадин от щепок и синяк… Кость… Кость, вроде, цела. На самом деле она вовсе не была в том уверена, совершенно не разбираясь в сих делах, но, прощупывая, как это делал он с нею в овраге, его руку, не почувствовала никаких торчащих в стороны костей. – Так больно? – спросила она. Он покачал головою и сказал, что ему действительно стало гораздо легче после снятия протеза. – Думаю, все дело вот в этом, – она осторожно дотронулась пальцем до покрасневшей полосы на коже, расползавшейся в синяк, что была оставлена краем протеза, который в верхней своей части имел полую внутренность, куда вставлялась культя. От удара деревяшка под углом впилась в культю, а вмятина не давала возможности поправить ее. Похоже, именно от этого рука так и разболелась. Ей было немного страшно дотрагиваться до его обезображенного предплечья, но она совсем не чувствовала отвращения, скорее сожаление и огорчение, что этот сильный молодой мужчина остался без половины руки. «Зато жив» – вдруг со страхом она поняла, что он мог погибнуть, и они никогда бы не встретились… – Надобно приложить холодное, – сглотнув, сказала Сан. В детстве, когда она обо что-то ударялась или падала, к ушибленному месту прикладывали кусок мяса, лист капусты или тряпицу с завернутым в нее льдом, а то и просто смоченной холодной водой. И это всегда помогало. – У вас есть платок? Я сбегаю к ручью. Он было запротестовал, но она одержала верх и в этом споре. Муравский снял с себя шейный платок, точнее, она помогла ему в этом, потом вспомнил еще о носовом в кармане сюртука, и Сан, вытащив его, с ревностию увидела кем-то вышитую на нем монограмму его имени. – То девочки, Поля и Маша сделали мне подарок, – сказал он, заметив взгляд, с каким она изучала вышивку. – Искусницы, – разом успокоившись, похвалила она детей и помчалась к воде, после чего намотала мокрые платки ему на культю. – Когда нижний нагреется, поменяю их местами, – пояснила она. – Но вам полегче? – Намного, – признал он и в доказательство согнул и разогнул локоть покалеченной руки. В глазах его уже не отражалась та боль, что недавно испытывал, складка у губ разгладилась и лицо приняло спокойное выражение. Он откинулся спиною на траву, прикрыв глаза здоровою рукою. Она развязала ленту шляпки, что давно болталась на спине, и присела рядом, обхватив руками подтянутые к подбородку колени, наслаждаясь присутствием и близостью Муравского, их уединением, и удивительным чувством мира и покоя, что окутывало их теперь, столь разительного с недавними ощущениями и переживаниями. На лужайке наступила тишина, нарушаемая разве характерным хрустом, с каким лошади щипали траву, стрекотом кузнечиков и переголоском птиц в ближайшем к ним кустарнике. Ей показалось, Муравский задремал, но спустя какое-то время он таки спросил: – Как вы здесь оказались, к тому в одиночестве? ------------------------------- * Верхняя лука дамского седла.
bobby: apropos Как хорошо, что все обошлось! И повреждения неопасные, и кобыла жива... Сцена на поляне изумительна. Наконец-то герои вдвоем вдали от всех
Малаша: apropos Вдвоем на лужайке, так романтично! Очень рада, что у Муравского всего лишь синяк, очень за него переживала. (Надеюсь, перелома там потом не обнаружится). Klo пишет: Мне так жалко лошадь! Мне ее тоже жалко было, но апропос любит лошадей и я была уверена, что лошадь не погибнет. apropos пишет: – Как вы здесь оказались, к тому в одиночестве? Сейчас, похоже, начнется самое интересное.
Klo: apropos Ура! Лошадь спасена! И Муравский не покалечен дополнительно Малаша пишет: апропос любит лошадей и я была уверена, что лошадь не погибнет. Я тоже на это надеялась, но лошадь все равно жалко: и поранилась, и испугалась.
apropos: bobby bobby пишет: Как хорошо, что все обошлось! Автор трудится в поте лица. bobby пишет: Наконец-то герои вдвоем вдали от всех Трудновато было это устроить, признаться. Но надо же как-то двигать сюжет. Малаша Малаша пишет: Надеюсь, перелома там потом не обнаружится Тоже на то надеюсь. Малаша пишет: я была уверена, что лошадь не погибнет Рука не поднялась. Малаша пишет: Сейчас, похоже, начнется самое интересное. Возможно. Klo Klo пишет: Лошадь спасена! И Муравский не покалечен дополнительно Доброта моя безгранична. Как бы не переборщить. Klo пишет: лошадь все равно жалко: и поранилась, и испугалась. Жалко, конечно. Но ничего, придет в себя. Вон уже травку щипет.
MarieN: apropos Автор, спасибо, что оставил удачу на стороне героев, ну и лошади, но той то по имени положено. Сан проявила себя такой умницей, помогла Муравскому. Конечно, не отправься она одна, не случилось бы и ситуации. Теперь придется ей ответ держать. А пока птички поют, солнышко светит, кузнечики стрекочут и он рядом. Красота.
lapkin: apropos Присоединяюсь к предыдущим ораторам Очень переживала за Муравского и за кобылку Счастлива, что все отделались лишь синяками и испугами Как мило - они вдвоём, мир восстановлен, доверие полное Давай, автор, толкни героя локтем, пусть воспользуется случаем
Скрипач не нужен: apropos Сколько происшествий! Ну, пока всё обошлось и даже с пользой повернулось. Можно наедине побыть, ни о чём не думать и не тревожиться.
Хелга: apropos И я свой голос к предыдущим присоединю! Спасибо, автор, и за экстрим, и за полянку!
chandni: apropos Какая все-таки Сан молодец. Не стушевалась, не растерялась. Настоящая. Мало какая барышня смогла бы так. Это Любовь. Спасибо, что пощадила лошадку. И Муравский вроде отделался легким испугом, разве что придется теперь мастера по протезам где-то искать...
apropos: MarieN MarieN пишет: не отправься она одна, не случилось бы и ситуации Вот да! У нее выхода нет - или сидеть, ждать Муравского, так и состариться недолга, или что-то предпринимать. Не всегда удачно, увы. lapkin lapkin пишет: автор, толкни героя локтем, пусть воспользуется случаем Да он там спит уже, расслабился. Или обнаглел. Скрипач не нужен Скрипач не нужен пишет: пока всё обошлось и даже с пользой повернулось Ну, посмотрим, смогут ли они этим воспользоваться. Хелга Хелга пишет: за экстрим, и за полянку! Чем только можем, всегда рады поделиться. chandni chandni пишет: Мало какая барышня смогла бы так. Это да. Не ноет, в обморок не падает, готова помочь. Дамы! Спасибо, что читаете и поддерживаете вдохновение автора!
Rukel: Автор!!Читаем! Ждём! Надеемся!
apropos: Rukel Продолжение о том, как хорошо было в тени под липами на лужайке. – Хотела увидеть вас, – просто сказала она. – Увидеть? – пробормотал он, не зная, что на это сказать. Вообще-то ему совсем не хотелось нарушать сии чудные минуты, полные расслабленности и какой-то странной, непривычной для него безмятежности, вдруг впервые за долгое время на него снизошедшей. Было удивительно приятно вот так лежать на мягкой траве под теплыми лучами солнца, подле девушки, что завладела всем его существом, как никогда ощущая ее близость. Боль еще пульсировала в культе, но куда слабее, постепенно отступая. Пожалуй, княжна была права, настояв на снятии протеза. Ему действительно следовало сразу от него освободиться, потому как деревяшка безжалостно впивалась в его плоть, доставляя значительные мучения, но ему казалось невозможным сделать это в присутствии девушки, тем более, с ее помощью. Удивительно, как она выдержала зрелище его руки. Чуть запнулась, но он видел, как расширились ее глаза, а на лице появилось выражение… Нет, не отвращения, скорее ужаса. И смятения. Тяжкое испытание для любой женщины, тем паче, для изнеженной барышни, но с которым она, надобно признать, превосходно справилась. Впрочем, княжна с самого начала вела себя безукоризненно в той ситуации, в которой оказалась, и он не мог не отдать тому должное. На ее месте какая другая барышня наверняка бы ударилась в крики, стоны, слезы, истерики, капризы, если не обмороки… Муравский вздохнул, таки решив до конца прояснить ситуацию, из-за которой они сейчас находились на этой лужайке, пусть не в самом плачевном, но близком к тому состоянии. – И дело сие было настолько безотлагательным, что вы помчались в лес без сопровождения? – уточнил он. – Так и знала, что вы это скажете, – она тоже вздохнула. – Мне очень жаль, что причинила вам столько хлопот и неприятностей… – Да, я знаю, что жаль, – усмехнулся Муравский. – Сначала причиняете, потом сожалеете. Княжна пропустила мимо ушей его сарказм. – Правда, сожалею, – повторила она. – Но вы все время где-то пропадаете, вас никогда нету дома, и в Пригожем вы тоже не появляетесь… Мне не хотелось думать, что вы намеренно избегаете меня… Сказала это с нажимом, он не счел нужным на это отвечать, потому она продолжила: – Но сегодня примчался этот несносный Стремоухов-младший за запиской, что вы посоветовали ему получить от меня… Он рассмеялся. – Таки решил последовать совету?! Молодец, ничего не скажешь! – Вам смешно, а он уж извел меня, – обиделась она. – Как-то вы упрекнули, что я не знаю слова «нет». Так вот, уверяю вас, сей молодец и вовсе не имеет о том никакого представления. Он несколько раз сделал мне предложение, получил столько же отказов, их не принял и не угомонился, теперь вознамерившись отправиться к моему отцу… И еще имел наглость просить записку от меня, в которой – по его воображению – я должна сообщить, что намерена выйти за него замуж, дабы отец учел сие обстоятельство в их разговоре. – И вы решили высказать свое возмущение по поводу моего совета корнету? – Не совсем. Я хотела… – она запнулась. – Хотела сказать, чтобы вы не думали, что я действительно вознамерилась принять его руку. – Я и не думал так, – сказал Муравский и не удержался, чтобы не поддеть ее: – Что княжне Булавиной какой-то корнет Стремоухов? – Почитаете меня столь тщеславной?! Что я смотрю только на чины и титулы?! – взвилась она и, кажется, не на шутку обиделась. И даже рассердилась. Он посмотрел на нее – щеки у ней загорелись румянцем, глаза засверкали. Что и говорить, княжна была чертовски хороша! Настолько хороша, что не люби он уже ее, сейчас непременно бы влюбился. Перед нею невозможно было устоять, и он, как никто, понимал мужчин, что наперебой пытались привлечь ее внимание, тем паче, жениться на ней… Муравский про себя чертыхнулся и только хотел сказать, что вовсе так не думает – хотя, конечно, думал, как она его опередила. – Это вовсе не так! – воскликнула она. – Мужчины отчего-то считают, что стоит им лишь посмотреть на барышню, как та не только должна быть польщена их вниманием, но и непременно ответить на чувства, ежели господа изволят что-то к ним испытывать. И, конечно, принять предложение, коли оно последует, что, несомненно, их сполна осчастливит. И никто, никто не думает, что у девушек тоже могут быть свои предпочтения и какие-то чувства, и что они порой не в состоянии даже выносить присутствие сих кавалеров, терпеть ухаживания, тем паче разделять их устремления и планы. Но стоит кого отвергнуть, отказать в руке, как сразу раздаются упреки в тщеславии, высокомерии и бог весть еще в чем… – Простите, я не хотел обидеть вас, – сказал Муравский, догадываясь, что ненароком задел ее больное место, и в ней довольно накипело по сему поводу. Что ж, теперь он мог понять ее, поскольку сам в какой-то степени уже испытал на себе все неудобства своего нового положения, вдруг оказавшись объектом матримониальных планов местного общества. – Верно, барышне просто надобно самой дать понять, разделяет она или нет выказанные ей чувства, – предположил он. – И не принимать ухаживаний того, кто ей безразличен или неприятен. – Словно, сие может помочь! – вспыхнула она. – Попробуйте объяснить что Рогачевскому, этому Стремоухову и им подобным самодовольным болванам. Они не понимают, не относят к себе, да вовсе не представляют, что могут не нравиться какой-либо женщине. И как отказать в том же танце или сопровождении, как на памятной прогулке к водопаду? Или вы полагаете, мне доставило удовольствие ехать в компании сначала князя, а затем Стремоухова и Шишелова? Это мужчины могут не подходить к какой девушке, не приглашать ее на танец и не говорить ей комплименты, а нам приходится выслушивать, танцевать и терпеть… И дело вовсе не в том, есть у них какие чины или вовсе нету. Княжна с раздосадованным видом вскочила, сняла с его руки уж согретые и подсохнувшие на солнце платки и пошла к ручью. Муравский приподнялся на локте и проводил ее взглядом, любуясь ее легкою, грациозною походкой. Она была без шляпки, в испачканной землей и травой бледно-серой амазонке с темно-голубым лифом. Волосы ее разлохматились, пряди, выбившись из узла на затылке, упали на тонкую шею… Он вздохнул и опять откинулся на спину. Княжна вернулась, заботливо обернула влажными прохладными платками его культю. – Помогает? – с беспокойством спросила она. – Более чем, – улыбнулся Муравский. – Благодарствую, уже почти не болит. Просто сначала была отдача от сильного удара, а потом давил протез… – Я рада, – сказала она и села вполоборота возле него, поджав под себя ноги и опершись на руку. Манжеты ее платья были отвернуты, верно, чтобы не намочить в воде. Муравский посмотрел на ее хрупкое запястье, таки не выдержал, и потянулся, обхватил его, с наслаждением ощущая прохладу ее нежной кожи. – Сожалею, – сказал он. – Я… Мне трудно судить, что чувствует девушка, когда за ней ухаживают нежеланные мужчины… Меня извиняет только то, что я за вами никогда не ухаживал… – Это я должна просить у вас прощения, – сказала она, не отнимая руки. – За все, что устроила… Да, не ухаживали… Но… Ужели я вам так… Совсем не нравлюсь? – Вы не можете не нравиться… Я понимаю тех мужчин, что не устояли перед вами. Муравский поднял ее руку, поцеловал ладонь – к подушечке у основания указательного пальца прилипла травинка. Он ласково смахнул ее своим большим пальцем, не выдержал, коснулся этого места губами, после чего прижал ладонь к своей щеке, определенно проигрывая той неудержимой силе, что влекла его к этой девушке. Их взгляды встретились, и меж ними словно что-то вспыхнуло. Едва владея собою, Муравский подтянул ее к себе и, когда она оказалась лежащей на его груди, перекатился с нею по траве так, что навис над ней. Затылок ее лежал на сгибе его искалеченной руки, локтем которой он опирался о землю и совсем не чувствовал боли, вовсе о ней забыв. Второю рукой он погладил ее по щеке и прошептал: – Сан… В ответ она чуть повернула голову и поцеловала касающиеся ее пальцы, обняла его и потянула за шею, привлекая к себе. Он наклонился и не смог сдержать стона, когда наконец прильнул к ее затрепетавшим губам. Она пахла солнцем и листвою, луговым разноцветьем и медовым нектаром, и он с исступлением целовал ее рот, лицо, волосы, шею, плечи, раздвинув воротник блузы, вновь возвращался к ее сладким и нежным, таким мягким и податливым ему губам, и никак не мог насытиться ими… Муравский очнулся, когда понял, что рукою ласкает ее грудь, прикрытую теперь только тонкой тканью сорочки, а коленом раздвигает ее бедра. Его будто окатило внезапно хлынувшим холодным осенним ливнем. Он резко отстранился и сел, стараясь не смотреть на ее подернутые истомой глаза, припухшие розовые губы и темные волосы, разметавшиеся по ярко-зеленой траве.
Хелга: apropos Ох, слова растеряны, нет просто слов, одни чувства! Как хорошо!
Малаша: apropos У меня тоже все растеряно. Не выдержал, сдался, признался, целует. Сан такая эмоциональная и темпераментная. Но дождалась своего. Что теперь?
apropos: Хелга Хелга пишет: Ох, слова растеряны, нет просто слов Мне тоже катастрофически не хватает слов великого и могучего. Хелга пишет: одни чувства! Доигрались на лужайке-то. Малаша Малаша пишет: Не выдержал, сдался, признался, целует. Ну, мы еще поборемся. Вон уже спохватился. Малаша пишет: Но дождалась своего. Что теперь? Да, девушка упорная, что и говорить. Таки свела мужика с ума, сбила с пути. Ну, посмотрим, что там дальше.
Klo: apropos Ну наконец-то! apropos пишет: Таки свела мужика с ума, сбила с пути. Ну, посмотрим, что там дальше. Самое время приехать папе!
apropos: Klo Klo пишет: Ну наконец-то! Прорвало плотину. Klo пишет: Самое время приехать папе! Или маме. С отвергнутым Рогачевским.
bobby: apropos Ох, как! Тоже нет слов! Оба не выдержали...
apropos: bobby bobby пишет: Оба не выдержали... Долго слишком терпели. Должно было прорваться, тем паче, я им такие условия создала. bobby пишет: Тоже нет слов! *В сторону* Чет ни у кого из читателей нету слов.
Хелга: apropos пишет: Или маме. С отвергнутым Рогачевским. И корнетом... apropos пишет: Чет ни у кого из читателей нету слов. Так какие тут слова, когда прорвало плотину...
bobby: apropos пишет: Чет ни у кого из читателей нету слов. Скажем так, словами не выразить! Хелга пишет: И корнетом... Корнет как раз в Петербурге руки просить собирается, представляю, что он там наплетет, затем папину реакцию - чем там дочь занимается, раз такие свататься приезжают
apropos: Хелга пишет: И корнетом... Его как раз в этой компании и ждали. Там еще Шишелов, кстати, в засаде сидит. bobby пишет: словами не выразить! А представь, чего стоило мне это все написать, когда слов не хватает или вовсе нету? bobby пишет: чем там дочь занимается, раз такие свататься приезжают Да, вот это мы с Сан как-то лоханулись, о папе забыли. А там сцена еще та намечается. Ежели корнета вообще на порог, конечно, пустят. Без записки-то.
lapkin: apropos Ну наконец-то! Дождались читатели, аж дар речи все потеряли И опять на самом интересном и волнительном моменте коварный автор взял паузу Ждём!
MarieN: apropos Э... Присоединяюсь к читателям у которых нет слов Пережитые эмоции и скрываемые чувства выдали фейерверк. Как Муравский смог из глубины вынырнуть? Klo пишет: Самое время приехать папе! Очень даже поддерживаю, давно пора.
apropos: lapkin lapkin пишет: Дождались читатели, аж дар речи все потеряли Дык надо же было подготовиться заранее, что ли. lapkin пишет: коварный автор взял паузу Как водится, а то читать будет неинтересно. MarieN MarieN пишет: Присоединяюсь к читателям у которых нет слов *В сторону* Ну ты подумай! Чет прямо начинаю беспокоиться за читателей. MarieN пишет: Пережитые эмоции и скрываемые чувства выдали фейерверк. Ну, не совсем так чтобы фейерверк, но да, не устояли. Здесь, главное, наш железный Муравский что-то расслабился и дал слабину. MarieN пишет: Как Муравский смог из глубины вынырнуть? Вот, кстати, хороший вопрос. Честно говоря, я хотела ввести внешнее воздействие - шум какой или что еще, но потом чет передумала, чтобы он сам проявил силу воли. Не мальчик, но мужчина все же. Хотя, может, и зря. Он там сейчас весь на инстинктах. Еще подумаю над этим. MarieN пишет: Очень даже поддерживаю, давно пора. ,Его корнет отвлекает.
Rafiano: Ну наконец! Свершилось! Что там у всех со словами? У меня тот же затык 😂 Автор, спасибо большое 😊 Ждём продолжения, заодно и дар речи вернётся, надеюсь 🙏
Rukel: Увидела продолжение и сердце застучало...Побаловал нас автор! Слова растеряли))
lapkin: apropos пишет: Здесь, главное, наш железный Муравский что-то расслабился и дал слабину. Это не слабина! apropos пишет: Честно говоря, я хотела ввести внешнее воздействие - шум какой или что еще, но потом чет передумала, чтобы он сам проявил силу воли. Не мальчик, но мужчина все же. Не надо шум! Я и так переживаю, что их кто-нибудь застукает в такой компрометирующей ситуации. Ну то есть Сан это отчасти на руку, но все же не хочется, чтобы героям было стыдно. Сам опомнился - это хорошо.
Малаша: lapkin пишет: Не надо шум! Поддерживаю! Он же герой, должен себя контролировать. А не потому, что рядом кто-то каркнул или чихнул. lapkin пишет: Сам опомнился - это хорошо. Так и должно было быть. Иначе это не Муравский.
Малаша: lapkin пишет: Ну то есть Сан это отчасти на руку, Чтобы женить его на себе?
apropos: Rafiano Rafiano пишет: заодно и дар речи вернётся, надеюсь Я вот тоже надеюсь, а то как-то жутковато от молчащих читателей. Rukel Rukel пишет: Побаловал нас автор! Как обычно, впрочем. lapkin пишет: Это не слабина! А что другое? Держался, держался, и вот, не удержался. lapkin пишет: Сам опомнился - это хорошо. Ну да, тоже к этому склоняюсь. Шум не пошел как-то. Не в его характере, так скажем, только из-за шума приходить в себя. Малаша пишет: Он же герой, должен себя контролировать. Дело еще в характере. Он же порядочный и ответственный, он не может девушку вот так совратить, на лужайке, при случае. Она же невинна, не понимает, что вообще происходит. А он должен понимать и уметь отвечать за свои поступки. Как-то так думаю. Малаша пишет: Чтобы женить его на себе? Ну да. Хотя и для него неплохой повод обзавестись женой.
apropos: И что там у них? Сан была совершенно ошеломлена произошедшим. Она очень хотела, чтобы он ее поцеловал, мечтала о том, но воображение ее не простиралось далее той сцены, что случилась в зимнем саду. Ей представлялись такие же объятия и поцелуй, и она не предполагала, что может быть и по-другому. Потому ее просто потрясли сладостная тяжесть его сильного, мускулистого тела, необычайно чувственные ласки и обжигающие страстью и нежностью поцелуи, под которыми огнем воспламенялась ее кожа, плавилось все внутри и кружилась голова. Последнюю она, кажется, совсем потеряла, и не сразу поняла, что он остановился и отстранился от нее, хотя остро это прочувствовала – ей вдруг стало зябко, неуютно и отчаянно одиноко. – Иньяс… – хотела она позвать, но губы ей не повиновались и куда-то пропал голос, а из горла выдавился только какой-то полу шепот, полу хрип. Сан откашлялась и попыталась приподняться, но ее тело, совсем ослабевшее и более напоминавшее полужидкий кисель, не подчинялось ей. Она сделала еще одну неудачную попытку и, наверное, никогда больше не смогла бы даже сесть, не подхвати ее сильная и надежная рука. – Княжна, – услышала она над ухом голос Муравского, и в следующий момент по крайней мере уже сидела. Сан потрясла головой и наконец увидела его – он как раз подобрал подле нее с земли нечто бесформенное и сунул ей в руки, после чего взял валяющийся неподалеку сюртук, встряхнул и натянул на себя, после чего чуть поодаль опустился на траву и посмотрел на нее. – Вечереет, – сказал он. – Нам пора выбираться отсюда. Сказал так спокойно и ровно, словно еще минуту – или сколько? – назад не сжимал ее в своих объятиях и не целовал так, что у нее до сих пор подпрыгивало сердце и дрожали руки, а губы еще хранили вкус его губ. Она почувствовала, как ее щеки заливаются краской, опустила голову и посмотрела на комок чего-то, что он всучил ей, и наконец поняла, что это ее шляпка, точнее, останки того, что было шляпкой, которая, похоже, оказалась под ними в тот момент, когда… Сан смущенно кашлянула и попробовала распрямить безнадежно помятые тулью и поля того, что недавно представляло собою уникальное изделие лучших парижских шляпных мастеров. Кое-как приведя шляпку в относительный порядок, она обнаружила, что прическа ее совсем растрепалась – гребень еле держался, шпильки и вовсе были безнадежно потеряны. Вспомнила, как Муравский ласкал пряди ее волос, еще пуще покраснела, оборотилась назад и попыталась нащупать в траве шпильки, нашла всего пару, собрала волосы, кое как закрепила их на затылке имеющимися средствами, после чего почувствовала себя немного увереннее и наконец смогла посмотреть на возмутителя своего спокойствия. – Вы так спешите? – съязвила она – голос ее, по счастью, звучал уже нормально, весьма задетая как его хладнокровностью, так и желанием поскорее отсюда уехать, то есть, расстаться с нею. И это после всего того, что между ними произошло! – Я-то не спешу, – сказал он. – Но, боюсь, вас уже могут начать искать. Ваши домашние знают, куда вы уехали? И когда ждут вас обратно? Сан посмотрела на косые лучи солнца, падающие на лужайку, с ужасом поняла, что отсутствует слишком долго, и, возможно, уже или вот-вот наступит время вечернего чаепития, на которое она безнадежно опаздывает. Наверняка, все уже спохватились и ищут ее… И не найдут в саду… Это была почти катастрофа. Точнее, именно катастрофа. Она в панике вскочила, оглянулась на мирно пасущуюся Фортуну, вспомнила, что кобыла хромает, и даже если бы не хромала, на ней все равно невозможно ехать из-за сломанного седла, схватилась за голову и опустилась на траву. – Да, наверняка ищут, – обреченно признала она. – И я так думаю. Вам надобно возвращаться домой. Разумеется, я вас провожу. – Нет, погодите! Мне нужно подумать, – пробормотала Сан. – Конечно, я не могла сказать, что поеду одна на каменоломню. Меня бы не отпустили без сопровождения… Более всего она боялась, что начнется переполох, и если насчет Тяши, Хильды и Черпакова ей не надо было слишком беспокоиться – они не выдадут ее, то управитель, который никак не останется в стороне и обо всем узнает, наверняка сообщит о том ее отцу. Это следовало как-то предотвратить. – Нужно что-то придумать, чтобы мое отсутствие, как и травма лошади не вызвали особой тревоги… Без подробностей о падении и прочем… Ох… – Придумать – это по вашей части, – усмехнулся Муравский. Сан кинула на него укоризненный взгляд, но спорить не стала, потому как он был прав. По выдумке было мало ей равных. Впрочем, как ни странно, на этот раз самый разумный план по возвращению в Пригожее был предложен именно им. Когда Муравский узнал о подробностях ее избавления от грумов и побега из сада, то сказал: – В любом случае я бы отвез вас – вы так и так не можете идти пешком вместе с хромающей лошадью, учитывая, что мы находимся довольно далеко от вашего дома. Сей путь тогда занял бы несколько часов, вы бы устали и в лучшем случае появились там уже в сумерках. Но, учитывая, что надобно как-то объяснить не только ваше отсутствие, но и кобылы… Сделаем так: я привезу вас к той калитке, вы сможете незаметно проскользнуть в сад и сделать вид, что все это время там гуляли. Тем временем я вернусь за вашей лошадью и подведу ее поближе к Пригожему – мы договоримся, где ее оставить. Вы же скажете, что она чего-то испугалась и сбежала, и отправите на ее поиски людей, в том числе направив их на обговоренное нами место. Они быстро ее найдут и вернут домой. Но прежде вам придется показать в другую сторону, чтобы я успел привести кобылу. План был отличный и позволял ей избежать иначе неизбежного скандала. – Кто-то утверждал, что якобы не умеет придумывать, – поддела она его, несколько успокоившись. – Только в чрезвычайных ситуациях, – улыбнулся он, встал и помог ей подняться. – Просто у меня, видимо, больше этих чрезвычайных ситуаций, – сказала Сан и, увидев, что он подбирает валяющийся в траве протез, предложила: – Я могу положить его в вашу седельную сумку, ежели там застежки… – Благодарю, но на ней специальные, рассчитанные на меня ремни, – сказал Муравский. – А вы пока… поправьте… И взглядом показал на лиф амазонки. Сан опустила глаза и со смущением увидела, что он расстегнут, как и блузка под ним… Она схватилась за пуговицы и поспешно начала их застегивать. Тем временем Муравский сунул протез в сумку на седле, вытащил оттуда веревку и, взяв под уздцы кобылу, подвел ее к Сан. – Надобно привязать к поводу веревку, а другой конец – к вот этому дереву. Он показал на росшую неподалеку осину. – А как вы потом ее отвяжете? – спросила она, делая, что он сказал. – Отрежу, – усмехнулся Муравский, проследил, чтобы узлы веревки были крепкими, после чего оставил кобылу пастись, а сам подал Сан шляпку, предварительно, правда, поправив выпавшую из узла прядь волос. Эта мимолетная ласка, пусть только знаком внимания, согрела ее необычайно – после того, как они разжали объятия, он ничем не выдавал тех чувств, с какими совсем недавно целовал ее. «И признался, что не устоял, не может устоять передо мною», – вспомнила Сан с немалым удовольствием. Теперь Муравский должен будет объясниться и сделать предложение. Верно, сие последует во время дороги, сейчас же им следовало спешить. Пока она надевала шляпку, завязывала ленты на ней и натягивала перчатки, он тихо свистнул, жеребец тут же поднял голову от травы и неспешным шагом направился к ним. – Подемте к краю оврага, там будет удобнее, – сказал Муравский, вскочил в седло и поехал к ручью, Сан последовала за ним, где, встав на высокое место и использовав носок его сапога как подножку, быстро забралась на лошадь, усевшись боком ему на колени. Он прижал ее к себе, она обхватила его за талию. – Что ваша рука? – спохватилась Сан, прильнув головою к его плечу. – В порядке. Держитесь крепче, – сказал он, собирая повод левой рукою. Жеребец было недовольно всхрапнул, но покорно перебрался на другую сторону и легко вынес свою двойную ношу на дорогу, где, повинуясь воле всадника, перешел на галоп – мощный, очень быстрый и необычайно плавный. Менее чем через четверть часа Муравский остановился в рощице, неподалеку от бокового входа в сад Пригожего. – Бегите! – он коротко поцеловал ее, спустил на землю, сказал, куда приведет кобылу, и тут же повернул обратно. Сан коснулась рукою своих губ, поправила шляпку и помчалась к калитке.
Хелга: apropos Как удачно я зашла! Вот теперь не знаю, которая из сцен эротичней (прошу прощения за термин) - предыдущая или эта, с хитрым планом, поправленным локоном и бегом к калитке.
apropos: Хелга Хелга пишет: Вот теперь не знаю, которая из сцен эротичней А в этой-то что эротичного? Ни поцелуев, ни объятий, ни... Хелга пишет: хитрым планом, поправленным локоном и бегом к калитке Ну да, мило, вроде, так получилось. Надеюсь.
Хелга: apropos пишет: А в этой-то что эротичного? Ни поцелуев, ни объятий, ни... Настроение и атмосфера... Жесты, слова, взгляды...
lapkin: apropos Хорошее продолжение. apropos пишет: Теперь Муравский должен будет объясниться и сделать предложение. Как-то мне боязно за героев. Бедная Сан сейчас будет ждать немедленного предложения, а бедный Муравский, боюсь, опять начнет рефлексировать Но с локоном красиво получилось. Может сумеют понять друг друга. apropos пишет: – Бегите, – сказал он, коротко поцеловал ее, спустил на землю, сказал, куда приведет кобылу и тут же повернул обратно. Финал сцены вселил надежду.
Klo: apropos Герой-то каков!
Малаша: apropos Как все у них чудесно! Он сдержанный, мужественный, нежный. Сан растаяла немного, и я вместе с ней. Муравский уже планы составляет наряду с Сан по ее спасению. Умница! Бесподобный эпизод! apropos пишет: А он должен понимать и уметь отвечать за свои поступки. Поэтому он понял, что пора остановиться. Хотя было тяжело.
apropos: Хелга пишет: Жесты, слова, взгляды... Гы. Да там одни глаголы - встал, сел, посмотрел, подумал. lapkin lapkin пишет: Бедная Сан сейчас будет ждать немедленного предложения, а бедный Муравский, боюсь, опять начнет рефлексировать С них станется. Такие странные. lapkin пишет: Но с локоном красиво получилось. Да просто поправил. Ничего особенного, на мой взгляд. lapkin пишет: Финал сцены вселил надежду. Думаешь, не просто так поцеловал? Klo Klo пишет: Герой-то каков! Ох! Малаша Малаша пишет: Он сдержанный, мужественный, нежный. Вроде, ничего не сделал. Молчал все. Разве план придумал по спасению утопающих.
chandni: apropos Какие восхитительные кусочки! Очень переживательно за них... Такой волнительный момент! apropos пишет: Кое как приведя шляпку в относительный порядок, она обнаружила, что прическа ее совсем растрепалась Вспомнила, как Муравский ласкал пряди ее волос, еще пуще покраснела, оборотилась назад и попыталась нащупать в траве шпильки, нашла всего пару, собрала волосы, кое как закрепила их на затылке имеющимися средствами кое-как apropos пишет: Вспомнила, как Муравский ласкал пряди ее волос, еще пуще покраснела, оборотилась назад и попыталась нащупать в траве шпильки, нашла всего пару, собрала волосы, кое как закрепила их на затылке имеющимися средствами, после чего почувствовала себя немного увереннее и наконец смогла посмотреть на возмутителя своего спокойствия. – Вы так спешите? – съязвила она – голос ее, по счастью, звучал уже нормально, весьма задетая как его спокойствием, так и желанием поскорее отсюда уехать, то есть, расстаться с нею. apropos пишет: План был отличный и позволял ей избежать иначе неизбежного скандала. apropos пишет: Эта мимолетная ласка, пусть только знаком внимания, согрела ее необычайно – после того, как они разжали объятия, он ничем не выдавал тех чувств, с какими совсем недавно целовал ее. пропущено будучи?
apropos: chandni chandni пишет: Очень переживательно за них... Понятное дело. chandni пишет: кое-как Ага, спасибо! Пропустила. И два спокойствия. Остальное правильно - по авторскому замыслу.
bobby: apropos То, что произошло (наконец-то!), повлияло на героев и сблизило их. Муравский, несмотря на всю сдержанность, изменился - поправил локон, приобнял в седле, поцеловал на прощание. Скупо, но чувствуется нежность. Разве он позволил бы такие жесты до происшествия на лужайке?
apropos: bobby bobby пишет: Разве он позволил бы такие жесты до происшествия на лужайке? Не, ну ты даешь! Как бы он себе мог это позволить? А сейчас, после таких объятий, конечно, может себе позволить, нет? Даже больше, чем позволяет.
Rukel: Если голосовать об эротичности сцен, я за вторую!)) Как же сделает предложение, Сан размечталась, опять отмажется
Хелга: apropos пишет: А сейчас, после таких объятий, конечно, может себе позволить, нет? Даже больше, чем позволяет. Раскрылся мужик и нет теперь ему спасения, ни в полях, ни в лесах. Rukel пишет: Если голосовать об эротичности сцен, я за вторую!)) Очень солидарна!
apropos: bobby пишет: Шучу, конечно. Ну у тебя и шуточки. Предупреждать надо! bobby пишет: Но он вообще ничего не позволял. Шикарная сцена из фильма, обхохоталась! Кстати, по поводу: bobby пишет: приобнял в седле Это я неправильно, конечно, написала. Имелось в виду - прижал к себе, исключительно в целях удержания ее на лошади, иначе упадет. Будь у него здоровая рука, то обнял бы за талию, прижимая к себе, а с искалеченной "полу" и получается. Сейчас исправлю на прижал к себе, чтобы разночтений не было. Rukel Rukel пишет: я за вторую!) Ну славно, хотя и случайно так получилось. Rukel пишет: Как же сделает предложение, Сан размечталась, Не, ну девушка вправе рассчитывать после подобных... хм... признаний. Хелга пишет: Раскрылся мужик и нет теперь ему спасения, ни в полях, ни в лесах. Ну да. Жалко его, все страдает.
MarieN: apropos apropos пишет: Он прижал ее к себе, она обхватила его за талию. – Что ваша рука? – спохватилась Сан, прильнув головою к его плечу. Хелга пишет: Вот теперь не знаю, которая из сцен эротичней (прошу прощения за термин) - предыдущая или эта, с хитрым планом, поправленным локоном и бегом к калитке. Вот тоже не знаю, тут романтика, там страсть... Но, неужели, Муравский опять будет пытаться спрятаться от чувств и желаний, как теперь ему должно понятно, обоих?
Скрипач не нужен: apropos Оооо! Герои, волей случая, перестали ходить кругами и перешли к "нижней половине")) воображение ее не простиралось далее той сцены, что случилась в зимнем саду. Ей представлялись такие же объятия и поцелуй, и она не предполагала, что может быть и по-другому. "О, сколько нам открытий..." А кто-то, помнится, за барона замуж собирался. И как бы оно пошло там, это самое "по-другому"? Интересно, подумает ли она об этом? Теперь Муравский должен будет объясниться и сделать предложение. Предложение - это вряд ли, но объясниться придется непременно. Всё рассказать и о чувствах и об обстоятельствах, которые делают подобное предложение невозможным. Сделаем так: Вот, военная смекалка пригодилась! Очень интересно, как всё будет дальше! Автор, давай продолжение!!!
apropos: MarieN MarieN пишет: Он прижал ее к себе, она обхватила его за талию. Это она просто держится, чтобы не упасть с лошади. А он держит ее. MarieN пишет: неужели, Муравский опять будет пытаться спрятаться от чувств и желаний, как теперь ему должно понятно, обоих? Он и рад бы, возможно, но разве дадут? Скрипач не нужен Скрипач не нужен пишет: волей случая, перестали ходить кругами и перешли к "нижней половине" Только волею случая. А верхняя половина там вообще отключилась, похоже. Скрипач не нужен пишет: А кто-то, помнится, за барона замуж собирался. Это нам помнится, а княжна уже, небось, вообще забыла, кто это был. Скрипач не нужен пишет: Предложение - это вряд ли, но объясниться придется непременно. Ну, увидим, надеюсь, что из того получится. Скрипач не нужен пишет: военная смекалка пригодилась Деваться некуда было, пришлось придумывать, дабы эту тетеху спасти.
apropos: Один день из жизни Муравского. Не очень довольна - мягко говоря - этим фрагментом, потом еще буду думать, но пока так. Ему не следовало ее целовать на прощанье, тем паче позволить себе те вольности, что позволил на лужайке, вообще подходить к ней, но дело уж было сделано, и теперь надобно было решать, что с этим делать. В любом случае, продолжаться так более не могло, и мучения, терзающие Муравского теперь, не шли ни в какое сравнение с теми, что он испытывал прежде. Верно, ему плохо удавалось скрывать свое состояние от домашних, поскольку не раз замечал недоуменные и беспокойные взгляды тетушек и кузины, на него обращенные. Лукин подметил его рассеянность, а Густав Францевич прямо заявил, что у Муравского очевидное нервическое расстройство на почве переутомления, и посоветовал ему пустить кровь, пить козье молоко с медом и побольше спать. – Ты, барин, вскорости и вовсе доходягой станешь, – сетовал Прохор, – коли не перестанешь маяться дурью и не возьмешься за ум. При этом денщик бросал выразительные взгляды в ту сторону, где находилось Пригожее, и делал туманные намеки на некоторые события, почитаемые за случайность, кои на самом деле ею вовсе не являлись. Сам Муравский успешно избегал встреч с княжною последующие несколько дней, когда она по устоявшейся каким-то образом традиции являлась в Негожее в утренние часы для занятий с клумбами и прочими посадками на внешнем дворе, ее стараниями превращающегося в весьма живописное, приятное глазу пространство. Помимо цветов и кустов, она посадила там еще несколько экзотических на вид деревьев, одно из которых ему особливо нравилось – похожее на ель растение, но с мягкими, на ощупь шелковистыми иглами, что, покачиваясь при малейшем дуновении ветерка, переливались на свету, словно волны. При каждом случае Муравский подходил к нему, любуясь его видом, и сегодня, когда приехал домой после очередного объезда угодий, еще держа лошадь в поводу, задержался у дерева и погладил нежные его иголки, словно касаясь… Он вздохнул и оглянулся на шум – на двор подали коляску, и вспомнил, что дамы нынче намеревались посетить кого-то из соседей. Из дома вышла Мария Григорьевна в шляпке, на ходу натягивая перчатки. Приметив Муравского, подошла к нему. – Может, передумаете и поедете с нами? Чем дома сидеть? – спросила она. – Я так мало в нем бываю, что не грех лишний раз и посидеть, – отшутился он. – Ее сиятельство сегодня спрашивала о вас, – помедлив, сказала Мария Григорьевна. – Похоже, ей кажется, вы нарочито сторонитесь ее. – Женщинам вечно что-то кажется, – пробормотал Муравский, разом приходя в еще худшее настроение, нежели был. Прежде княжна никогда не спрашивала о нем – или ему не говорили? – и у него усилилось ощущение затягивания силков, в коих запутался волею судьбы, и которые ему было так сложно разорвать, не говоря о том, чтобы из них выпутаться. Дамы, конечно, не могли сговориться, сие было исключено, хотя, зная княжну, от нее можно было ожидать чего угодно… Он с подозрением посмотрел на Марию Григорьевну. У той был немного беспокойный, но обычный вид, и, похоже, она не участвовала в заговоре против него, ежели он был. А без нее ничего не могло состояться – она была предводителем кружка домочадцев, его мозгом и движущей силой. – Очень жаль, – сказала она, впрочем, не настаивая. – И, пожалуйста, поешьте, Иньяс. Нельзя морить себя голодом. Сегодня у нас весьма вкусная рыба и ваши любимые телячьи котлеты… Курник получился просто великолепный – тает во рту… Превосходный бульон с профитролями и сладкие пироги с ревенем. Мария Григорьевна говорила с ним мягким, уговаривающим голосом, словно с больным ребенком, коего упрашивают выпить необходимую ему микстуру. В последнее время они вообще старались исполнить любое его пожелание, на кухне заказывали его любимые блюда и, по всему, уж не знали, как еще больше ему угодить. История с протезом, порчу которого ему пришлось свалить на невинного Кая Фредерика, и вовсе вызвала в доме целый переполох. Пока умелец Егорка чинил покореженную деревяшку, дамы замучили Муравского примочками, были готовы чуть не ночи напролет дежурить у его постели, дабы вовремя менять повязки, и умоляли его и близко не подходить к столь злому и норовистому жеребцу, коему неизвестно, что в любой момент может взбрести в голову, а дети вызывались читать ему вслух любые книги, даже самые для них скучные, словно с синяком на руке он заодно испортил себе и зрение. Лукин и Густав Францевич, по счастью, проявили мужскую солидарность и, напротив, пытались приостановить излишнюю ретивость женщин и лишний разок распить с ним бутылочку рейнского, специально съездив в уезд, дабы пополнить запасы сего вина. Муравский усмехнулся, подумав, что княжне, по-видимому, не сообщили о сем происшествии, иначе она вряд ли осталась в стороне и наверняка прислала бы для него какую мазь или что в этом роде, чего не могла сделать, пребывая якобы в неведении по поводу ушиба его руки. – Непременно поем, – заверил он Марию Григорьевну, поцеловал ее в щеку и проводил до коляски, где сидели остальные домочадцы, исключая Лукина, что ехал верхом. Они с кузиной уж сообщили о своем намерении пожениться. Венчание было назначено на август, и о том знали только домашние, не распространяя пока сие известие среди соседей. Коляска и Лукин тронулись в путь, Муравский передал лошадь конюхам, а сам пошел в дом, где таки немного поел, а после сел с книгою на веранде. Читать не получалось – ему приходилось по нескольку раз перечитывать одну и ту же фразу, чтобы хоть как понять ее смысл, потому он прекратил сие бесполезное занятие, прошелся по саду и огороду, вышел на луг, где дети играли в салки с участием Фабия. Отослал детей в дом – пить молоко и ложиться спать, потому как уже сгущались сумерки и время подходило к десяти часам, а собаку передал подоспевшему Прохору. Спать не хотелось, но, памятуя, что вскоре из гостей вернутся домашние, отправился в дом. Дети, понукаемые слугами, уж легли, Муравский тоже пошел в свою спальню, дабы не добавлять беспокойства дамам, кои непременно всполошатся, отчего это он еще не лег. Не зажигая свечи, он сел в кресло и, видимо, на какое-то время забылся, в полудреме слыша, как приехали домочадцы и разошлись по своим комнатам, и все затихло в доме и вокруг. Он даже не понял, что его разбудило. То был шорох или какое шевеление, но он молниеносно – по армейской привычке – очнулся и насторожился, тут же раздался очень громкий в ночной тиши грохот, что-то упало на пол и по нему покатилось. Муравский метнулся к раскрытому окну и схватил кого-то, кто лез через подоконник в его комнату, дернув на себя и одной рукою сжав горло, другой – обхватив грудь и руки вора или кто это был, так, что тот не мог шелохнуться. Но в следующее мгновенье чуть разжал, смягчил свой захват и прошептал в ухо злоумышленника: – Княжна, какого черта вы здесь делаете?! В коридоре зашумели, затоптались люди, видимо, встревоженные шумом, в дверь его застучали, затарабанили и голосом Марии Григорьевны воскликнули: - Иньяс! Иньяс! Что происходит?! У вас все в порядке?!
lapkin: apropos Если гора не идёт к Магомету Вот знала я, что он опять начнёт свои фокусы и игры в прятки Вообще, мог бы поговорить с девушкой. Объяснил бы, что мешает Она там поди понять не может, что с ним случилось
apropos: lapkin lapkin пишет: Если гора не идёт к Магомету Приходится прибегать к нетрадиционным методам. lapkin пишет: Вообще, мог бы поговорить с девушкой. Объяснил бы, что мешает Собирается с духом? lapkin пишет: Она там поди понять не может, что с ним случилось Мне кажется, она уже вообще ничего не понимает. Все ведь так хорошо складывалось.
bobby: apropos Ай да княжна! Молодец! Взяла штурмом неприступную крепость! Муравский чет не на высоте. Ну раз уж так получилось, просто обязан был объясниться. К тому же он что, не видит, что девушка тает в его объятиях, тогда как с остальными поклонниками сурова и непреклонна. Порой кажется, что гордость у него зашкаливает.
apropos: bobby bobby пишет: Взяла штурмом неприступную крепость! Довели. bobby пишет: Муравский чет не на высоте. Ну, не всегда же ему быть на высоте. Должны же у героя быть какие недостатки? bobby пишет: обязан был объясниться Не, ну почему обязан? Подумаешь, поцеловались, с кем не бывает? bobby пишет: Порой кажется, что гордость у него зашкаливает. Да там букет, боюсь.
bobby: apropos пишет: Подумаешь, поцеловались, с кем не бывает? Ничего себе поцеловались Чай не в щечку чмокнул.. Дева чуть не отдалась
apropos: bobby пишет: Дева чуть не отдалась Она по незнанию - просто ведь целовалась, а он не позволил себе... ничего лишнего. На краю, но удержался. Вообще для него очень сложная ситуация - как я понимаю. И решение ему трудно принять. Это для Сан все просто.
bobby: apropos пишет: Это для Сан все просто. Поцеловался - женись!
apropos: bobby пишет: Поцеловался - женись! Ну да! Причем, она же и раньше целовалась - пусть не так пылко, но предложения чет не принимала - и Муравский о том догадывается, между прочим. Так что у него уверенности, что она примет его руку, а не посмеется над ним - нету. Да, дева увлеклась, весна, деревня, отсутствие должного надзора - кружат ей голову, самое время влюбиться. В единственного здесь подходящего соседа - на время.
MarieN: apropos apropos пишет: Ему не следовало ее целовать на прощанье, тем паче позволить себе те вольности, что позволил на лужайке, вообще подходить к ней, но дело уж было сделано, и теперь надобно было решать, что с этим делать. Так где решение? И сколько времени для этого надо? Ведь не первый раз замужем с женщиной, должен понять, что для Сан все в первый раз. И опять скрылся, оставил деву одну в растрепанных чувтсвах, нет чтобы подставить плечо, поговорить, объяснить. Вообщем, поступил как-то не по-геройски, не по-мужски. На что Сан толкнул, в ночи, через окно в его спальню, и кто у нас мужчина и герой? Она что в ночи три, или сколько там верст, пешком прошла? И как узнала где его окно?
Хелга: apropos Да, Муравский, силки крепки! Корабли штурмуют бастионы! От Сан, конечно, можно было всего ожидать - на ее стороне уверенность в своей правоте, а Муравский в силках положения и гордости. MarieN пишет: И как узнала где его окно? Думаю, у нее все давно просчитано, каждый день в Негожем.
apropos: MarieN Вот честно - была уверена, что все обрушатся на Сан за столь откровенное, если не вопиющее нарушение всех приличий, а попало бедолаге Муравскому. (Только на Klo надежда теперь). MarieN пишет: поступил как-то не по-геройски, не по-мужски. Все они таковы - как на коне геройствовать, это пожалуйста, или целоваться. А решение принять - в кусты. Эх... MarieN пишет: Она что в ночи три, или сколько там верст, пешком прошла? Три версты, ага. Одна. В темноте. Это любовь. MarieN пишет: И как узнала где его окно? Ну, это было несложно, думаю. Хелга Хелга пишет: Да, Муравский, силки крепки! Не то слово. Запутался, бедолага. Хелга пишет: От Сан, конечно, можно было всего ожидать - на ее стороне уверенность в своей правоте, а Муравский в силках положения и гордости. У ней еще темперамент рулит, а Муравский должен подумать, нет? Хелга пишет: Думаю, у нее все давно просчитано, каждый день в Негожем. Наверняка изучила здесь уже все уголки, в отличие от Пригожего. Здесь у нее магнит.
Хелга: apropos пишет: была уверена, что все обрушатся на Сан за столь откровенное, если не вопиющее нарушение всех приличий, а попало бедолаге Муравскому. А кто хочет украсть собственную вещь, но не говорит зачем? нарушил вопиюще правила приличия на лужайке, а потом страдать ушел?
apropos: Хелга пишет: нарушил вопиюще правила приличия на лужайке, а потом страдать ушел? Ага, ну ладно. Тогда пусть Сан лезет в окно, а то я сомневалась по этому поводу.
Rafiano: 😂😂😂 Барышня - огонь!!! Не ожидала такого даже от неё. А если бы окном промахнулась? Или Иньяс был бы не один🙄? Ну а Муравский... даже не знаю, таки должен был объясниться. Мучается сам и деву нашу маринует.
Rukel: Ну, дела(( Героиня становится комической, а герой негероическим Довел таки Ильяс своими рефлексиями и Сан, и нас. Вот сейчас, если скажет тетушкам, что это княжна в окно влезла, то они и окно, и дверь запрут, чтоб наверняка. Получается, что ее гордость и честь ничто, а его гордость и честь бесценны, дороже любви?
apropos: Дамы! Rafiano пишет: Не ожидала такого даже от неё. Ну вот да, меня этот момент тоже смущал, признаться. Но все как-то спокойно восприняли, вроде бы. Rafiano пишет: А если бы окном промахнулась? Или Иньяс был бы не один🙄? Хорошие вопросы! Наверное, она изучила расположение комнат и полезла целенаправленно. В крайнем случае... Ну, извинилась бы... По поводу того, что мог быть не один. Учитывая, что под боком ходит куча крепостных женщин, т.е. рабынь по сути, вполне мог иметь при себе гарем - как это и бывало обычно, при барине. Другое дело, что при дамах в доме не забалуешь до такой степени, но украдкой, в принципе, можно. Дык думаю, что для Сан было бы очень полезно узнать эту его сторону, что, без сомнения, помогло бы ей быстро избавиться от чувств к нему. Не думаю, что она бы простила. Если мужчина страстно целуя одну, тут же кладет себе в постель другую, причем зависимую от него женщину, он не стоит наших сожалений. Rafiano пишет: Мучается сам и деву нашу маринует. Негодяй какой. Rukel пишет: Героиня становится комической, а герой негероическим Ну, и реальной жизни порой можно попасть в очень неловкие ситуации или наделать глупостей, за которые потом очень стыдно. Это я про героиню. А герой... Вот, наконец проявился. Rukel пишет: Вот сейчас, если скажет тетушкам, что это княжна в окно влезла, то они и окно, и дверь запрут, чтоб наверняка. Т.е. там не только Муравский, но и тетушки его бесчестные особы? Получаются еще хуже Стремоуховых. Rukel пишет: Получается, что ее гордость и честь ничто, а его гордость и честь бесценны, дороже любви? Ну, если при запертых тетушками окнах и дверях он ее изнасилует, то об его гордости и чести говорить уже не придется, думаю.
chandni: apropos Нда. Такое ощущение, что попала вдруг в роман 21 века. Где герой - не боевой офицер, привыкший отвечать за свои поступки, а инфантильный маменькин сынок - не может слова сказать любимой девушке (ну теперь-то что ему мешает открыться и поступить как подабает мужчине, не говоря уж о джентльмене? Чай не мальчик. Ясно же, что она вся его - не будет же она так себя вести с нелюбимым человеком и рисковать честью! Чай не Анна, что первая, что вторая), а героиня - феминистически воспитанный подросток, которая почувствовала зов плоти и, видя, что парень ни мычит ни телится тюфяк, решила взять процесс в свои руки. apropos пишет: И решение ему трудно принять. и в чем его трудность? Боится, что маменька накричит, а папенька заругает? Так Сан, ясное дело, на его стороне и поможет объясниться с родителями. Это в ее интересах. И не служит он, сам себе хозяин... apropos пишет: Запутался, бедолага. в чем? В своих чувствах? Так ему уже давным-давно ясно, что он ее любит. А чувства Сан очевидны для взрослого мужчины.
Хелга: apropos пишет: Если мужчина страстно целуя одну, тут же кладет себе в постель другую, причем зависимую от него женщину, он не стоит наших сожалений. Это точно, вот это будет уже совсем не герой. Rukel пишет: Вот сейчас, если скажет тетушкам, что это княжна в окно влезла, то они и окно, и дверь запрут, чтоб наверняка. А кто в доме хозяин? Думаете, может сказать? Тогда он тоже не герой. А княжну ведь силой никто в окно не тащит. другой вопрос, что она правила приличия нарушила, но, мне кажется, характер княжны вполне ярко написан и ее поступки пока логичны, и последний тоже. chandni пишет: Такое ощущение, что попала вдруг в роман 21 века. Где герой - не боевой офицер, привыкший отвечать за свои поступки, а инфантильный маменькин сынок В романах 21 века герои инфантильные маменькины сынки? Приведите примеры, пожалуйста. Мы не знаем и знать не можем в точности, как на самом деле складывались разные любовные истории в 19 веке, что происходило, как поступали люди в разных ситуациях, если они об этом не рассказывали. Но истории остались в прозе, и они на чем-то основывались, кроме фантазий авторов. "Метель", например. "Барышня-крестьянка"....
bobby: Хелга пишет: Метель", например. "Барышня-крестьянка"... "Накануне". Пусть не так авантюрно, но все-таки...
apropos: chandni chandni пишет: что попала вдруг в роман 21 века. Где герой - не боевой офицер, привыкший отвечать за свои поступки, а инфантильный маменькин сынок Не знаю, что за романы такие. В любовных уж точно таких нету - там все крайне брутальные герои, жесткие, властные, гордые. Как на подбор. chandni пишет: то ему мешает открыться и поступить как подабает мужчине, не говоря уж о джентльмене?Что-то мешает, похоже. chandni пишет: Ясно же, что она вся его - не будет же она так себя вести с нелюбимым человеком и рисковать честью! Сие неизвестно, может, она нимфоманка? chandni пишет: Чай не Анна, что первая, что вторая) А эти-то здесь при чем? chandni пишет: героиня - феминистически воспитанный подросток, которая почувствовала зов плоти Ой, как ты ее. Только зов плоти? chandni пишет: Боится, что маменька накричит, а папенька заругает? Ну, как бы, неприятно. Скандала, может, не хочет. chandni пишет: Сан, ясное дело, на его стороне и поможет объясниться с родителями. Это в ее интересах. Будут ли родители ее слушать - вопрос. chandni пишет: А чувства Сан очевидны для взрослого мужчины. Очевидны, разумеется. Но там могут быть не только чувства - у него, нет? Хелга пишет: Но истории остались в прозе, и они на чем-то основывались, кроме фантазий авторов. "Метель", например. "Барышня-крестьянка".... И в мемуарах, кстати, много всяко разных историй, порой прелюбопытных. bobby пишет: "Накануне". Пусть не так авантюрно, но все-таки... Кстати, да! Отличный пример!
Малаша: Ничего себе страсти тут бушуют! Героиня стала похожей на подростка, а героя обзывают инфантильным тюфяком, трусом и мучителем девушек. Не стоит так торопиться с осуждением, думаю.. У автора наверняка припасены ходы, в которых все будет выглядеть не так страшно. По этому случаю вспомнила. Читала один роман на другом форуме тоже по этой эпохе с войной 12 года. Там автор по следам Водоворота (он часто там вспоминался) описал сцену с балконом, на который ночью взбирается герой к своей невесте и молча и грубо ее фактически насилует. И что читатели? Восхитились его смелостью и мужественностью. Интересно, что потом еще подчеркивали его истинно русские черты характера. В Палевском, по их мнению, нет истинно русских черт, а тот герой как раз ими обладает. Уверена, Муравский не будет ее насиловать, даже если она сама захочет.
apropos: Малаша пишет: У автора наверняка припасены ходы, в которых все будет выглядеть не так страшно. Ходы, конечно, припасены, но, может, оне будут выглядеть уже не убедительно? Малаша пишет: В Палевском, по их мнению, нет истинно русских черт Да бог с ними - нет и нет. Я вообще считаю, что любые черты характера - вне национальности. Гордостью или смелостью, добротой, порядочностью или, допустим, жадностью и завистью может обладать любой человек, вне зависимости от национальности, места проживания и даже века, в котором живет. Малаша пишет: Уверена, Муравский не будет ее насиловать, даже если она сама захочет. Гы. Вот это вера в героя.
Rukel: О каком изнасиловании идёт речь?! Речь о честном объяснении, которого избегает герой, так как считает унизительным неравенство и вероятный отказ. Он как минимум обязан признаться в чувствах. А то как увидит, сразу бросается с поцелуями и бегом в кусты
bobby: apropos пишет: Ходы, конечно, припасены, но, может, оне будут выглядеть уже не убедительно? Мне поведение Сан кажется вполне логичным, исходя из ее характера. Это деятельная натура, она не будет сидеть сложа руки и ждать у моря погоды. После таких безмолвных и страстных признаний Сан, как и все мы , ждала объяснения, которое не последовало. Более того, он опять стал ее избегать. Понятное дело, что-то узнать и понять можно было только с помощью решительных действий. Сан борется за свою любовь. Чего не скажешь о Муравском
Rafiano: Мне кажется, что герой не боится унижения, он думает, что увлечение княжны его скромной персоной скоро пройдёт, и таким образом хочет защитить её от излишних «телодвижений», которые могу повлечь за собой необратимые последствия (разочарование, будучи замужем, как минимум). Нет? Я себе так представляю его логику. Ну а свои чувства затолкать куда поглубже, пока не притихнут. Но вот после того, как не сдержался на лужайке, не должен был отмалчиваться 🤷♀Хоть бы букетик цветов ей отправил с Фабием, что ли.
Rafiano: apropos пишет: В крайнем случае... Ну, извинилась бы... 😂 «... прощения прошу, мне в другое окно» Вот меня немного смущает, может ли она себе позволить так сильно рисковать репутацией? Хотя к Сан в этой ситуации вопросов меньше, чем к Муравскому. На удивление. Автор, мы готовы к продолжению 🙏
apropos: Rukel пишет: О каком изнасиловании идёт речь?! Речь о честном объяснении А, тогда, значит, не поняли друг друга. Я-то подумала, что деву запереть для одной цели, а, оказывается, только для объяснения. Rukel пишет: Он как минимум обязан признаться в чувствах. А то как увидит, сразу бросается с поцелуями и бегом в кусты Ну, не всегда бросается. Пару раз только, и то спровоцированный. bobby пишет: Мне поведение Сан кажется вполне логичным Ну славно, а то я переживала. bobby пишет: Сан, как и все мы , ждала объяснения, которое не последовало. Более того, он опять стал ее избегать. Мы в своем праве, да. А он какой-то... по кустам. bobby пишет: Сан борется за свою любовь. Чего не скажешь о Муравском Ему ли с княжною - по всем меркам - тягаться? Rafiano пишет: он думает, что увлечение княжны его скромной персоной скоро пройдёт Ну да, и не раз о том думал, как мне помнится. Rafiano пишет: Ну а свои чувства затолкать куда поглубже, пока не притихнут. Как раз в его характере. Rafiano пишет: не должен был отмалчиваться 🤷♀Хоть бы букетик цветов ей отправил с Фабием, что ли. Ой, представила Фабия с букетом в зубах... Да, чет он не сообразил. Rafiano пишет: может ли она себе позволить так сильно рисковать репутацией? По идее - нет. С другой стороны, если он женится, то репутация будет спасена. А она уверена, что женится. Rafiano пишет: Автор, мы готовы к продолжению И продолжение готово, как ни странно. Вот здесь, под роялем в кустах.
apropos: Итак, Сан в Негожем, или Пути и перепутья взбалмошной княжны. Это получилось совсем случайно, и Сан вовсе не намеревалась лезть в его спальню. Она лишь хотела вызвать Муравского на улицу, чтобы наконец поговорить с ним и получить ответы на весьма для нее важные вопросы. Когда он привез ее в Пригожее, тогда все, в общем, сложилось довольно удачно. Ее еще не хватились – лишь грумы, обеспокоенные долгим отсутствием барышни, ходили по саду, безуспешно пытаясь ее разыскать. Едва завидев, они кинулись к ней, и Сан поведала им вполне стройную версию о побеге лошади. – Я спешилась, дабы рассмотреть новые посадки, оступилась и упала – сами видите, сколько здесь ям, – говорила она, понимая, что ее помятая и испачканная амазонка может вызывать определенные подозрения. – Кобыла, видимо, того испугалась и поскакала в сторону калитки, я побежала за нею и, конечно, не смогла догнать… Но видела, что она помчалась вон в ту сторону… И показала противоположное от обговоренного места направление, после чего грумы, препроводив ее в дом, оседлали своих лошадей и отправились на поиски беглянки. Сан же успешно проскользнула в свою комнату, переоделась и вовремя успела спуститься к чаю. Через пару часов она отправила еще людей за кобылой и за грумами, дабы последние не искали лошадь всю ночь в тех местах, где найти ее не могли. Все закончилось благополучно – кобыла и грумы были успешно возвращены в усадьбу, а Сан смогла наконец уединиться в своих комнатах, где предалась воспоминаниям о встрече с Муравским и тем, что случилось на памятной лужайке. Она была совершенно уверена, что он появится на следующий же день с предложением руки и сердца, потому даже не слишком расстроилась, не встретив его в Негожем, понимая, что у него есть и другие, тоже важные для него дела. Но он не приехал ни этим днем, ни следующим, в Негожем она также не видела его, и на третье утро в сердцах посетовала тетушкам, что де Муравский отчего-то ее сторонится. Они, конечно, принялись уверять ее в обратном, ссылаясь на занятость кузена, но Сан уже знала, что когда чего-то очень хочется или нужно, то время непременно найдется. Он опять начал избегать ее, и сие казалось необъяснимым, очень обидным и унизительным. По счастью, Сан ничего не рассказала Тяше про свой побег из усадьбы и про все остальное – что-то ее удержало на этот раз от откровений с подругой. Верно, она таки подспудно боялась того, что теперь происходило, и самолюбие ее было бы задето еще сильнее, знай еще кто-то о пренебрежении Муравского после той страсти, что он выказал совсем недавно. Вернувшись домой из Негожего, после обеда Сан вышла в сад, дабы в необходимом уединении все продумать, и по размышлении пришла к выводу, что ей следует решительно с ним объясниться теперь, когда она точно знала, что он увлечен ею. Ежели Муравский не решается делать ей предложение, предполагая, что она отвергнет его, как отвергала всех прочих соискателей на ее руку, – а мог бы, между прочим, быть и посмелее, – что ж, ей будет легко в том его переубедить. Тогда-то она и прикинула разные варианты встречи с ним, коих, признаться, было немного. К ней он не приезжал, в Негожем – избегал. Очередную попытку поймать его где на дороге пришлось отвергнуть – после известной истории грумы уж не отпустят ее одну ни под каким предлогом, к тому Сан сама теперь не решилась бы ехать в одиночестве. Самым простым способом выглядела записка, кою следовало отправить ему с просьбой о встрече. Но он легко мог отговориться делами, что занимают все его время – и займут еще на пару-тройку ближайших месяцев. Оставался один способ – появиться в Негожем в то время, когда он наверняка будет дома. Ему не удастся опять скрыться и волей-неволей придется с нею переговорить. Она вспомнила, что соседи сегодня намеревались посетить Храповых, их не будет дома, он наверняка с ними не поедет, следовательно, им никто не помешает, и они смогут беспрепятственно… «Не сможем», – мрачно подумала Сан. Мало того, что ей придется брать с собою Тяшу или Хильду, но, по понятиям приличия, они не могли навещать холостяка в отсутствие его домочадцев. Муравский просто не примет их – будет вынужден так поступить, вне зависимости от своего желания. «Черт! Черт! Черт!» – мысленно выругалась Сан. У ней не оставалось никаких других вариантов, кроме как отправиться в Негожее одной, пробраться туда незамеченной, инкогнито, и каким-то образом вытащить Муравского в ближнюю рощу или куда еще. После вечернего чая под предлогом усталости она попросила не беспокоить ее до утра, намереваясь якобы хорошенько выспаться, и удалилась в свои апартаменты. Там она разделась при помощи камеристки, но затем, ту отослав – ей не нужны были лишние свидетели, надела на себя самое темное платье, какое только нашлось, накинула синюю шаль и такого же цвета шляпку, натянула крепкие башмаки и перчатки. Остальное было делом техники – по черному ходу выбраться в сад, прокрасться за деревьями к боковой калитке и повернуть на дорогу, ведущую в Негожее. Так и получилось, и Сан даже благополучно преодолела мост, только раз схоронившись за кустами, когда вовремя услышала тарахтение телеги и была вынуждена переждать, пока та проедет. Довольно бодро добралась до соседской усадьбы, обошла кругом внешний двор, держась тени деревьев и кустарников, что росли поодаль, дабы не попасться на глаза дворовым, и под сенью небольшой рощицы стала подбираться к барскому дому. Тут все как-то перестало складываться: сначала по двору сновали слуги, потом раздались детские голоса – Сан совсем забыла о детях, которых, конечно, оставили дома. Удачно посаженные ею самой кустарники у стены позволили подлезть к окнам столовой и заглянуть в них – бревенчатые стены оказались весьма удобны для лазанья по ним. Дети сидели в столовой, Муравского с ними не было. Сан вернулась в свое укрытие в кустах, наблюдая, как были погашены свечи в столовой, но появился свет в окнах, что выходили из спальни мистера Бреннера, где спали и мальчики. Благодаря рассказам тетушек Муравского, она знала, где находится чья спальня, в том числе предмета ее изысканий, под окнами которой она как раз и находилась. Они были темны, значит, он еще не ложился спать, и она примерно представляла, где ей его искать. Потому перебралась на другую сторону дома – он мог сидеть в гостиной, кабинете или на веранде, но в указанных комнатах не было свету и веранда тоже была пуста. По внутреннему двору ходило слишком, как ей показалось, много слуг, и она с предосторожностями вернулась на прежнее место под окна спальни Муравского, уже представляя свою затею не только неразумной, но и неудачной. Тем временем совсем стемнело. Вскоре во двор въехала коляска – судя по стуку копыт, скрипу и окрикам кучера, а затем раздавшимся знакомым голосам. Сан совсем затосковала. Было обидно вот так, с множеством трудностей, добраться до Негожего и вернуться несолоно хлебавши. И тогда она решилась на радикальный и со всех точек зрения вопиющий шаг – заглянуть в спальню Муравского и, коли он спит, – а, судя по всему, пока она рыскала вокруг дома, он уже лег спать, – разбудить его, кинув в него чем-нибудь, ну хоть… камнем. Небольшим, чтобы не причинить ему новых увечий. Благо, окна его комнаты не были закрыты. Стучать же в них Сан не решилась, боясь, что стук услышит кто посторонний. Она пошарила вокруг себя, нащупала какую-то дощечку, достаточно тяжелую, чтобы пролететь небольшое расстояние, и полезла наверх. Добравшись до намеченной цели, только успела опереться локтями на подоконник – ей надобно было увидеть, где стоит кровать и заиметь место для маневра, то есть, для замаха рукою, как задела какой-то предмет, что стоял у окна и был ею не замечен. Предмет этот с ужасным грохотом упал на пол, а она сама в тот же миг нечеловеческою силой была подхвачена под мышки, за какие-то доли секунды втянута наверх и оказалась в кольце стальных обручей, сжавших ее так, что она чуть не задохнулась, а кости ее едва не переломались. – Княжна, какого черта вы здесь делаете?! – чуть не на грани обморока услышала она знакомый голос, хватка ослабла, и Сан, судорожно вдыхая воздух, поняла, что спиною прижата к Муравскому, локтем он обхватывал ее шею, а другой рукою – плечи так, что она не могла и шевельнуться. За дверью тут же поднялся переполох, в нее застучали, выкрикивая Муравского. Он еще раз чертыхнулся, задвинул Сан в угол, подошел к двери и сказал: – Все в порядке! Я открывал окно и задел медную вазу, что мне здесь поставили. Она упала на поднос, отсюда и грохот. – Иньяс, – на сей раз раздался голос Софьи Ивановны. – Вы точно целы? Откройте дверь, надобно проверить… – Не надо, идите спать и не беспокойтесь! К тому я раздет, – добавил он. – И хочу спать. Сие, верно, прозвучало убедительным аргументом, потому как через дверь ему пожелали «покойной ночи» и стали расходиться, едва Сан подумала, что стоит ей обнаружить себя в спальне Муравского, как вопрос с их женитьбой будет решен раз и навсегда. Впрочем, она не намеревалась прибегать к сему не самому достойному способу решения своих проблем, тем паче, у них и так уже почти все улажено… Почти… Она вздохнула и приготовилась выслушать от него очередную порцию выговоров, что уж наверняка вертелись у него на языке.
Хелга: Rafiano пишет: Но вот после того, как не сдержался на лужайке, не должен был отмалчиваться 🤷♀Хоть бы букетик цветов ей отправил с Фабием, что ли. Букетик цветов с Фабием - это пять! Вот подумалось, что он понимает, что любое объяснение не поможет, а лишь усугубит. Ой, пока писала пост, тут уже продолжение! Автор!
Хелга: Сан, девочка! Решительно и непреклонно, молодец! Но как им понять друг друга?
Rafiano: Ах, на самом интересном месте Ну, теперь всё выглядит логично и более-менее прилично. Если можно так сказать о невинной барышне в спальне мужчины Как теперь дотерпеть до следующего кусочка?
Малаша: apropos Немного обладела от дискуссии и забыла поблагодарить за прошлый отрывок. Действия Сан очень убедительны. Теперь понятно как и почему она оказалась в его спальне. И не выдала его тетушкам. Это надо очень сильно любить, чтобы вот так сидеть в кустах. Молодец! Хелга пишет: он понимает, что любое объяснение не поможет, а лишь усугубит. Мне тоже так кажется. Наоборот, выглядело бы как издевка. apropos пишет: Да бог с ними - нет и нет. Я вообще считаю, что любые черты характера - вне национальности. Согласна! Тогда просто обидно стало за Палевского. Он не полез к Докки в спальню, это ему как бы засчитали в минус, другой влез и изнасиловал девушку - в плюс. Странно иногда бывает.
chandni: apropos Какой кусочек! Совсем накрыло нашу девочку! С ее стороны все логично. Надеюсь, теперь они смогут поговорить. Если, конечно, не рассорятся.
apropos: Хелга Хелга пишет: Решительно и непреклонно, молодец! Он ей выхода не оставил. За двоих пашет. Хелга пишет:Но как им понять друг друга? Ну, может образуется как-то? Хелга пишет: Вот подумалось, что он понимает, что любое объяснение не поможет, а лишь усугубит. Конечно, оттого ему хуже. Rafiano Rafiano пишет: теперь всё выглядит логично и более-менее прилично. Если можно так сказать о невинной барышне в спальне мужчины Ну да, она, в общем, и не собиралась туда лезть. Немножко неудачно там с грохотом получилось. Он заметил и принял ее за воришку. В итоге он же ее втянул в спальню, не она залезла. На мужчину, надеюсь, можно положиться. Малаша Малаша пишет: Теперь понятно как и почему она оказалась в его спальне. Ну да, надо было что-то делать. Не дома же сидеть. Малаша пишет: И не выдала его тетушкам. Не нравятся ей такие уж совсем нечестные методы с привлечением посторонних. Сама надеется справиться. Малаша пишет: Странно иногда бывает. Да как только не бывает. chandni chandni пишет: С ее стороны все логично. Уже не выглядит подростком-феминисткой? chandni пишет: Если, конечно, не рассорятся. Это всегда возможно. Никто не застрахован.
chandni: apropos пишет: Уже не выглядит подростком-феминисткой? Теперь нет.
MarieN: apropos Какая дискуссия развернулась. Ни разу мне в голову не пришло, что причина появления Сан у Муравского имеет сексуальный подтекст, что и показало продолжение. Ну надо было Сан выяснить, почему молчел скрывается, вместо объяснений и счастливого конца.
bobby: apropos Ну вот, так я и думала, что все логично и объяснимо. Представила себе картину, как Сан, бедная, под кустами крадется вокруг усадьбы Что бы сказал папенька, если бы увидел сие, или даже услыхал о таком - его гордая и неприступная дочь, крадучись в ночи, под окнами мужчины Но вообще молодец! а Муравский... только прятаться может. Сидит, весь в своих комплексах по поводу неравенства. Не верит в ее чувства? - так для того люди и разговаривают, чтобы прояснить, где чувства, а где просто блажь
apropos: chandni пишет: Теперь нет. Ну вот и славно! MarieN MarieN пишет: Ни разу мне в голову не пришло, что причина появления Сан у Муравского имеет сексуальный подтекст Мне тоже. Не, она влюблена, гормоны в ней играют - без сомнения, но далее поцелуев у нее в мечтах, думаю, не заходит. А помчалась она к нему и вовсе не для того, чтобы поцеловаться, а решить более важные задачи. Но, при случае, будет рада и поцелую, конечно. MarieN пишет: Ну надо было Сан выяснить, почему молчел скрывается, вместо объяснений и счастливого конца. Именно! Все ради одной, но главной цели. bobby bobby пишет: так я и думала, что все логично и объяснимо Как обычно, надеюсь. bobby пишет: Представила себе картину, как Сан, бедная, под кустами крадется вокруг усадьбы Это уже для триллера сюжет прямо. bobby пишет: Что бы сказал папенька Боюсь, у него не нашлось бы слов. И заценил, возможно, Муравского, раз дочь за него на такие подвиги решается. bobby пишет: Муравский... только прятаться может. Сидит, весь в своих комплексах Нет, чтобы пожалеть мужика. Страдающего, между прочим. bobby пишет: так для того люди и разговаривают Тут одним разговором не обойдешься, боюсь. Тут уже решение надо какое принимать. Вот он подспудно к нему и готовится. Видимо.
bobby: apropos пишет: Страдающего, между прочим. Страдает, но ничего не делает Решил хозяйством компенсировать любовную тоску Сан вон горы своротила, чтобы к нему поближе быть... Он же книги читает, сколько в истории неравных браков было - брал бы пример apropos пишет: Тут одним разговором не обойдешься Сначала разговаривают, объясняются, а уж после и решение принимать можно. А какие же решения без объяснений?
apropos: bobby пишет: Страдает, но ничего не делает А что он может делать? Только явиться руки просить. И все. Других вариантов нет. Это у Сан огромное поле деятельности, а у него рамки такие серьезные. Вон даже Рогачевский - несколько раз просил руки, приехал к ней за 700 или сколько верст - и все. И ничего, кроме неприятностей. Отказы ведь по самолюбию щелкают будь здоров, а ежели влюблен - так вообще одни страдания. bobby пишет: сколько в истории неравных браков было - брал бы пример Ну, не так уж и много вообще-то. Более исключений, чем правил. К тому обычно это было право сильного и властного мужчины - вроде Петра или там графа Шереметова. Дамы обычно занимали куда более нижнюю ступень. Дамы, а не мужчины. С Муравским ровно наоборот. bobby пишет: Сначала разговаривают, объясняются, а уж после и решение принимать можно. Не, ну не спонтанно же.
lapkin: apropos Сан умница! Вместо того, чтобы дуться, пришла поговорить. apropos пишет: А что он может делать? Только явиться руки просить Так хороший же вариант! Пора, брат, пора! apropos пишет: Отказы ведь по самолюбию щелкают будь здоров, а ежели влюблен - так вообще одни страдания. Ну Сан его достаточно поощряла. Куда уж больше? Хватит отсиживаться.
apropos: lapkin lapkin пишет: Вместо того, чтобы дуться, пришла поговорить. Кажется, она не умеет долго дуться. Подуется немножко, а потом с новой энергией за дело. lapkin пишет: Пора, брат, пора! Ну, ну... Похоже, ему не оставили шанса. lapkin пишет: Ну Сан его достаточно поощряла. Куда уж больше? Дык она, помнится, и Рогачевского поощряла, даже к папеньке посылала. А потом передумала.
apropos: Роковые моменты, или Чем чреваты последствия объятий на лужайке. Муравский был не столько рассержен – хотя для того было довольно оснований – дерзким и неуместным явлением здесь княжны, но более напуган тем, что чуть не убил девушку, столь неожиданно показавшуюся в окне его спальни. Он принял ее за вора, и в захвате, рассчитанном на мужчину, запросто мог задушить ее или сломать ей шею. По счастью, сразу ослабил давление, когда почувствовал запах ее духов и ощутил в своих руках гибкое девичье тело. Потому, едва утих шум в доме, он и не подумал выказать ей своего недовольства, но беспокойным шепотом спросил: – Я не сильно ушиб вас? – Нет, нет! – так же шепотом воскликнула она, но когда он попытался усадить ее в кресло, отчего-то воспротивилась, ухватилась за его плечи и, почти касаясь губами, горячо заговорила в ухо: – Погодите, мне надобно сказать вам!.. – Все скажете, но после. Прежде мне нужно одеться и увести вас отсюда, – остановил ее Муравский, отцепил от себя и поспешно опустил в кресло. Ему и так надобно было приложить немало усилий, чтобы удержаться и не заключить в объятия, не поцеловать желанную девушку, что не только была так близко от него, но посреди ночи, в темноте, находилась в его спальне, всего в нескольких шагах от постели и, по всему, была склонна принять его ласки… Муравский про себя чертыхнулся, нащупал в темноте сапоги, что стояли у стены, радуясь только, что не успел полностью раздеться, и на нем оставались панталоны и сорочка. Пользуясь хитроумным приспособлением, что сделал для него умелец Егорка, – изогнутой железной проволокой, позволяющей ухватить сапог сразу за оба ушка, натянул на себя обувь, надел сюртук и подвел княжну к окну. – Я спущусь, а потом поймаю вас, – сказал он и вылез в окно, снизу протянув руки, о которые она оперлась, соскальзывая с подоконника на землю прямо в его объятия. Ему с немалым сожалением пришлось выпустить ее из своих рук и показать на белеющее поодаль в темноте дерево. – Идите вон к той березе и ждите меня, я схожу за лошадью. И направился на конюшню, где растолкал спящего конюха Мишку и наказал оседлать Лешего – свою верховую лошадь. Тот если и удивился, что барин вздумал ездить по ночам, виду тому не показал, и вскоре Муравский подхватил княжну у березы и поехал в Пригожее. Как и в тот раз, когда они выбирались из лесу вдвоем на одной лошади, он держал ее за плечи, а она льнула к нему, обнимая за талию, и тем немилосердно искушала остановиться, найти ее губы и, возможно, в последний раз насладиться их вкусом и нежностью. Но он только вздохнул, крепче прижал к себе и шевельнул поводом, переводя Лешего с рыси в галоп, скоро проскочил мост, повернул направо, проскакал еще с полверсты и наконец остановился у заветной калитки. – Вы обещали поговорить! – воскликнула княжна, когда он снял ее с седла и спустил на землю, и попыталась ухватить Лешего за повод. – Сейчас не след вести разговоры, – сказал Муравский, отводя от нее коня. – Завтра я приеду, и мы поговорим… – Точно приедете?! – Да. Завтра после обеда я буду в Пригожем. Она помешкала, но таки кивнула и вошла в калитку, а Муравский повернул и помчался по едва различимой в ночи дороге, словно чертом от ладана. Следующим днем, как обещался, после обеда он приехал в Пригожее. Его ждали и сразу провели в гостиную, где навстречу ему вышла княжна. Она была одна, без подруги и компаньонки, чему, впрочем, не следовало удивляться. Муравский поцеловал ей руку, но не сел, как было предложено, а остался стоять. Так ему было удобнее вести тот разговор, что неминуемо должен был произойти. Княжна тоже осталась на ногах, встала поодаль, опираясь о верх спинки находившегося рядом кресла, и казалась бледной и взволнованной. – Итак, ваше сиятельство, я к вашим услугам, – сказал он, по военной привычке заложив руки за спину. Протеза на нем не было, и вместо деревяшки ему пришлось сжать локоть искалеченной руки. – Вы, должно быть, догадываетесь, отчего я хотела встретиться с вами? – спросила она. – Догадываюсь, – признал Муравский и после короткой паузы сказал: – Я виноват перед вами. Виноват кругом, поскольку мне не следовало, пользуясь вашим ко мне… добрым отношением и удобной ситуацией, позволять себе те вольности, что… – Но я тоже позволила! – воскликнула она, еще сильнее побледнев. – Поощряла их и отвечала вам… – Вы – совсем другое дело, – остановил он ее. – Вы невинны и потому доверчивы, и не вполне осознаете, чем чреваты подобные безрассудства. Я же в полной мере должен нести ответственность за свое поведение и ту несдержанность, что проявил по отношению к вам. – И вы о том теперь сожалеете?! – Нет, – сказал Муравский и повторил: – Нет. Я никак не могу сожалеть о том наслаждении, что познал с вами, но сего не должно было случиться. – Отчего же?! Глаза ее вспыхнули, оживляя застывшие черты лица. – Оттого, что подобные вольности допустимы лишь… И не для жениха с невестой, скорее мужу и жене, но неприемлемы между мужчиной и девушкой, в намерения коих не входит и даже не рассматривается законное соединение в браке. – Но почему не рассматривается?! – Потому, что сие невозможно. Княжна издала какое-то невнятное восклицание и всплеснула руками. – Сие вовсе не невозможно! – сказала она. – Коли между мужчиной и девушкой существует взаимное притяжение… Они вполне могут соединить свои руки и сердца... – Но не в нашем, увы, случае. Муравский догадывался, что теперь скажет княжна, и, несмотря на все попытки сохранить спокойствие, ужасно разозлился. Разозлился, разумеется, исключительно на себя, что не смог устоять перед нею и своими желаниями, и оказался из-за того в столь неприглядном и крайне затруднительном положении. Было невыносимо тяжело и горько понимать, что этот крайне болезненный разговор, который он безуспешно пытался оттянуть, не закончится ничем хорошим – ни для нее, ни, тем более, для него самого.
Малаша: apropos Ничего не понимаю! Не делает предложение, не хочет жениться... Хорошо хоть не сожалеет о поцелуях, а то был бы совсем перебор. Избегал ее, чтобы не добить отказом на ней жениться. Во дает. apropos пишет: не закончится ничем хорошим – ни для нее, ни, тем более, для него самого. Не знаю, что и думать. Надежда только на Сан. Но она бледнеет что-то все время.
chandni: apropos пишет: но неприемлемы между мужчиной и девушкой, в чьи намерения не входит и даже не рассматривается законное соединение в браке. Он имеет в виду, что в ее намерения не входит брак?
Хелга: apropos Упертый, упорный, гордый, ответственный Муравский, что еще скажешь!
apropos: Малаша Малаша пишет: Не делает предложение, не хочет жениться... Запутался же в силках. Малаша пишет: Хорошо хоть не сожалеет о поцелуях, а то был бы совсем перебор. Не, ну это было бы неправдой. И очень обидело бы девушку. Он же должен щадить ее чувства. Не как она, когда сообщила, что ей были безразличны его поцелуи. Малаша пишет: Надежда только на Сан. Но она бледнеет что-то все время. Чувствует что-то. chandni пишет: Он имеет в виду, что в ее намерения не входит брак? Нет, обоих. Кривая фраза, да, сейчас поправлю, спасибо! Хелга Хелга пишет: Упертый, упорный, гордый, ответственный Муравский, что еще скажешь! Ужас какой-то с ним, не сладишь.
bobby: apropos Мда... Ситуация пока не внушает оптимизма Надежда только на автора, который придерживается хэппи энда...
Хелга: apropos пишет: Ужас какой-то с ним, не сладишь. Вот так мы все и живем, в собственном рабстве.
Rafiano: Потому, что сие невозможно Хмммм... А нет ли у нашего героя, случаем, жены где-то там... на чердаке? Или ещё какой причины, по которой «сие невозможно»? Автор держит нас в тонусе . Спасибо огромное, читатели затаили дыхание и ждут.
apropos: bobby bobby пишет: Ситуация пока не внушает оптимизма А кто сказал, что должна внушать? bobby пишет: Надежда только на автора, который придерживается хэппи энда... Ну, не знаю, не знаю. Хелга пишет: Вот так мы все и живем, в собственном рабстве. И не говори. Rafiano Rafiano пишет: А нет ли у нашего героя, случаем, жены где-то там... на чердаке? Да, вроде, не упоминал. Rafiano пишет: Автор держит нас в тонусе Как иначе? Святая авторская обязанность.
Хелга: Rafiano пишет: читатели затаили дыхание и ждут. Не то слово, как затаили!
apropos: Хелга пишет: Не то слово, как затаили! Не, ну, может, все уже окончательно разочаровались в герое и его срочно нужно менять на... Рогачевского? Князь такой деятельный - и без комплексов. Корнет еще где-то бродит.
Rafiano: нужно менять Не нужно никого менять, наша дева не перенесет такого поворота! Тут с таким трудом смогла найти достойного её любви молчела, сама влюбилась по уши, а вам сразу менять . И вообще, башмак в кого попал?
Хелга: apropos пишет: Не, ну, может, все уже окончательно разочаровались в герое и его срочно нужно менять на... Рогачевского? Князь такой деятельный - и без комплексов. Корнет еще где-то бродит. Тогда уж лучше на этого... Шишелова... Хотя, башмак же! Угодил в Муравского, вот пусть и отдувается до конца!
MarieN: apropos apropos пишет: Было невыносимо тяжело и горько понимать, что этот крайне болезненный разговор, который он безуспешно пытался оттянуть, не закончится ничем хорошим – ни для нее, ни, тем более, для него самого. Что такого знает Муравский, чего не знаем мы, чтобы так думать? Вопрос? Остаеться только теряться в догадках. Ведь не может быть дело только в статусе и богатстве?
apropos: Rafiano пишет: наша дева не перенесет такого поворота Еще что-нибудь разроет. Rafiano пишет: И вообще, башмак в кого попал?Известно, а как же. Не иначе судьба. Хелга пишет: Тогда уж лучше на этого... Шишелова... Ну, этот еще не заслужил. Хелга пишет: Угодил в Муравского, вот пусть и отдувается до конца! Он и отдувается. Вон как страдает. MarieN MarieN пишет: Что такого знает Муравский, чего не знаем мы, чтобы так думать? Да вроде весь как на ладони. MarieN пишет: Ведь не может быть дело только в статусе и богатстве? Ну, в ту пору это было серьезным основанием - такое различие. Ну, посмотрим, что там у Муравского на душе.
Rukel: Не знаю как пользоваться эмодзи, короче, это я бьюсь в истерике..слов нет... бедная Сан, несчастный Муравский, сейчас начнёт свою песню((( Сан же может заболеть, она уже страдала очень сильно. Только князь может их поженить
Скрипач не нужен: apropos Вот и у меня что-то слов не находится... Как-то характер распадается. Вернее, моё представление о характере героя. Какая-то нудноватая мямля вылезла вдруг из боевого офицера. Понятно, что руководствуется он в своём молчунстве и увиливании исключительно благими намерениями. А благие намерения... (ну, дальше вы знаете:)) С надеждой на прояснение в мозгах ГГ жду продолжения!
apropos: Rukel пишет: Не знаю как пользоваться эмодзи, короче, это я бьюсь в истерике.. Этот смайлик обозначает не истерику, а *катание от смеха*. Пост с ним удален - было нарушено правило форума. Rukel пишет: бедная Сан, несчастный Муравский, сейчас начнёт свою песню((( Ну, что делать, путь к звездам, как известно, устлан терниями. Rukel пишет: Сан же может заболеть, она уже страдала очень сильно. Не без того. Rukel пишет: Только князь может их поженить Только он, да, распоряжается рукой дочери. Скрипач не нужен Скрипач не нужен пишет: Вот и у меня что-то слов не находится... И ты сюда же. Скрипач не нужен пишет: Как-то характер распадается. Вернее, моё представление о характере героя. Какая-то нудноватая мямля вылезла вдруг из боевого офицера Не, ну почему мямля? А что он может сделать в такой ситуации? Ну, попросит он ее руки, она пообещает выйти за него замуж. Но это читатели знают, что она очень сильно в него влюблена, но Муравский о том не подозревает, между прочим. Считает, что она лишь временно им увлеклась, как увлекалась неоднократно до того. Даже принимала предложения, а потом все равно разрывала помолвки. А просто воспользоваться ситуацией, чтобы, попросив ее руки, позволять себе на правах временного жениха и с чистой совестью те вольности, что уж позволил... Ну, не знаю.. Как раз в его характере - ответственного, порядочного человека - не пользоваться временной слабостью девушки. Нет? Скрипач не нужен пишет: Понятно, что руководствуется он в своём молчунстве и увиливании исключительно благими намерениями. А благие намерения... (ну, дальше вы знаете:)) Ну вот, опять - увиливание... Когда-то так на героя обрушились в Водовороте - дескать, подлец и злодей. И только потому, что он не смог явить телепатические способности и прочитать мысли героини. Бедолага, досталось тогда ему. К тому, разговор их еще не закончен. Только начат.
Rafiano: Видимо пора Сан дать поохотиться и Муравскому тоже. Волчица уже вышла к охотнику, корову съела, кур передавила. Теперь уж его очередь её догнать и... Не?
apropos: Rafiano пишет: Теперь уж его очередь её догнать и... Пристрелить? Не, я понимаю, что все ждут решительного Поступка от героя. Но этот герой - волею противного и попирающего основы ЛР автора - изначально поставлен в такие рамки, что ему очень трудно, если не невозможно развернуть крылья и показаться во всей красе своей брутальной мощи, воли и чего там еще. Будь он импульсивен, горяч, нагл и самоуверен - ему было бы проще себя показать этаким орлом. Но прописанный у Муравского характер вкупе с комплексами (должны же быть у него недостатки!) не позволяет ему кинуть девушку поперек седла и умчать за горизонт. Или, допустим, соблазнить ее, чтобы наверняка... Вот и приходится нам с ним крутиться на ограниченных для действий площадках и в соответствующих ситуациях. А вот как выкрутимся... или нет... И сможем ли сохранить лицо... Тут другой вопрос.
Хелга: apropos пишет: А вот как выкрутимся... или нет... И сможем ли сохранить лицо... Тут другой вопрос. Уверена, что сможете!
apropos: Хелга пишет: Уверена, что сможете! Ну вот читатели как-то сомневаются, как я посмотрю. Да, задача нелегкая - для героя и автора, признаться. Но посмотрим, что сможем сделать.
Rafiano: Пристрелить? " так не доставайся же ты никому " Конечно же нет, да и поперёк седла не нужно. Подумалось о том, что может в такой ситуации заставить героя таки признаться в любви? Осознание того, что без Сан жизнь не мила. Вот тут и нужно как-то так выкрутиться. И лицо сохранить, и княжну женою назвать. Но посмотрим, что сможем сделать. Давайте уже смотреть
apropos: Rafiano пишет: Конечно же нет, да и поперёк седла не нужно. Но зато какая романтика и героика! И герой на коне, весь в белом. Rafiano пишет: Подумалось о том, что его может в такой ситуации таки признаться в любви? Еще одним плюсиком в копилку Сан - к прочим поклонникам на полку? Rafiano пишет: И лицо сохранить, и княжну женою назвать. Назвать женою - это не от самой девы зависит, а от ее родителей. И ее мать, кстати, уже недвусмысленно дала ему понять, что благословения не будет. Это Сан с матерью как хочет обращается, а ему приходится учитывать мнение княгини - среди прочего. И да - предваряя вопросы - сегодня продолжения не будет, не успела. Сложная сцена, еще думаю над ней.
Rafiano: apropos пишет: Сложная сцена, еще думаю над ней. Вдохновения автору! Читателям же остается выдохнуть, вдохнуть и ждать :)
lapkin: apropos пишет: предваряя вопросы - сегодня продолжения не будет, не успела Ждём, затаив дыхание. apropos пишет: Сложная сцена, еще думаю над ней. Надеюсь, сложится. Все понятно про побуждения героя, но хотелось бы, чтобы забыл про рамки.
apropos: Rafiano пишет: Вдохновения автору! Спасибо! Не помешает. lapkin lapkin пишет: Все понятно про побуждения героя, но хотелось бы, чтобы забыл про рамки. Трудно ему. Профессиональный военный, выращенный и воспитанный в Корпусе. Железная дисциплина, самоконтроль, приоритет долга и чести. Не какой расхлябанный светский повеса.
Скрипач не нужен: apropos пишет: Не, ну почему мямля? А что он может сделать в такой ситуации? Ну, попросит он ее руки, она пообещает выйти за него замуж. Объясниться же! Сейчас что получается (вид с моей колокольни, понятно ) - деву пожамкал, шляпу мятую в руку сунул, помог им с лошадью до дому без фейерверка добраться и тишина... А поговорить? Я бы обиделась. Не тому, что предложения нет, а именно тишине. Я что же, совсем без мозгов и не смогу понять, что человека (любимого, заметим) гложет? Видимо, Муравский того и ждет - дева обидится, разлюбит и всё рассосется. Но он же уже её не первый день знает - она же прёт напролом. Вот и в окно влезла. Страусиная политика с ней ну никак не прокатит. В чём он уже неоднократно имел удовольствие убедиться. Объясниться придется. Иначе это нехорошо как-то
apropos: Скрипач не нужен пишет: Объясниться же! Он не может с нею просто объясниться, не тот век. Он должен предложение делать. В это все упирается. И он собирался объясниться, просто откладывал, понимая, что этот разговор вообще сожжет все мосты, даже радость ее хоть иногда видеть. Потому что объяснение без предложения - как видно уже из начала разговора, прерывает между ними все связи. Скрипач не нужен пишет: Я бы обиделась. Не тому, что предложения нет, а именно тишине. Дык и Сан обиделась, как мы знаем, потому и помчалась его искать. Но она ждет именно предложения, а он ей его сделать не может, потому что не имеет права. Сначала должен просить у родителей. И даже, если обойти временно родителей и напрямую сделать предложение - она сейчас примет его, он знает. Но уверен, что через неделю или месяц все равно расторгнет - по своему характеру или настоянию родителей. У него, в общем, патовая ситуация. Скрипач не нужен пишет: дева обидится, разлюбит и всё рассосется. Он скорее воспринимает это - с ее стороны - как просто флирт. Ну поцеловалась, мало ли... У ней кавалеров до черта было, сегодня принимает ухаживания одного, завтра - другого. Он так это представляет, как не раз упоминалось в его мыслях.
bobby: apropos пишет: Он скорее воспринимает это - с ее стороны - как просто флирт. Ну поцеловалась, мало ли... Флирт? С такими-то поцелуями? Насколько я поняла, она такие поцелуи от него впервые получила (сначала в зимнем саду), и он не мог этого не заметить -вряд ли она умела целоваться по-настоящему, так сказать
Хелга: Скрипач не нужен пишет: Но он же уже её не первый день знает - она же прёт напролом. Вот и в окно влезла. И вполне может считать, что добивается его из-за девичьего самолюбия. Объясниться надо, но что потом?
apropos: bobby пишет: и он не мог этого не заметить -вряд ли она умела целоваться по-настоящему, так сказать Конечно, он заметил это еще в зимнем саду. Ну и что? Дева вошла во вкус, познала прелесть поцелуев. И с бароном, небось, целовалась - с женихом-то. Теперь вот с ним опять целуется. К тому явно увлечена - на этот момент. Но как долго продлится ее увлечение - более от скуки, в деревне, где нету других кавалеров? Он знает, что проигрывает по сравнению со светскими завсегдатаями. Она вернется в Петербург, еще кем увлечется. Репутация. Хелга пишет: И вполне может считать, что добивается его из-за девичьего самолюбия. Запросто. Она же привыкла к поклонению, а тут такой облом.
Rafiano: apropos пишет: Он знает, что проигрывает по сравнению со светскими завсегдатаями. Ой, а разве она на лужайке не произнесла проникновенный спич про надоедливых кавалеров и женскую участь всем этим кавалерам улыбаться да угождать? Не проняло его? Не понял, что он «живой и светится»? Эх... мужчины.
apropos: Rafiano пишет: проникновенный спич про надоедливых кавалеров Ну, среди надоедливых непременно найдутся и приятные. Как среди нынешних трех неприятных выделился Муравский. Rafiano пишет: Не проняло его? Не понял, что он «живой и светится»? Нет, конечно. Это он здесь оказался первым парнем на деревне. В Петербурге куда большее разнообразие мужчин, к тому с двумя руками, титулами и чинами. Это княжна с пылу по поводу чинов брякнула - когда у ней самой высокий статус. А была бы какой унтер-офицершей, по-другому бы говорила. По чинам ездили, за стол сажали, двери домов открывали. Чем выше статус, тем больше и почестей. А когда они есть - не замечаешь,а вот когда их нету или их лишаешься - совсем другой разговор.
chandni: apropos, это получается примерно как если бы юная дочка какого-нибудь Собянина, Гайдара или Лаврова вдруг влюбилась и решила бы выйти замуж за начинающего фермера-инвалида из калужской глубинки, потерявшего руку, бывшего офицера-афганца ну или воевавшего в Чечне?..
lapkin: apropos пишет: Но как долго продлится ее увлечение Как-то слишком герой зациклен на ветрености Сан. Ну да, есть у нее определенная репутация, но она не только неоднократно ему показала, что он ей интересен, видно же, что она всерьез и надолго увлечена. И в Петербурге ему знаки внимания оказывала, и в провинцию за ним примчалась, и на карьер поехала. Уже открытым текстом сказала. А он все сомневается. Скрипач не нужен пишет: Но он же уже её не первый день знает - она же прёт напролом. Вот и в окно влезла. Страусиная политика с ней ну никак не прокатит. В чём он уже неоднократно имел удовольствие убедиться. Объясниться придется. Иначе это нехорошо как-то Скрипач не нужен Вроде бы Муравский давно разобрался в характере Сан, он вполне убедился, что это не безмозглая девчонка, что она добрая и хорошая, серьезная и внимательная, чуткая и щедрая. Ну слегка горячая, но ее энергию можно направить в мирное русло. Она сколько раз продемонстрировала, что он ей нравится не из прихоти. И его увечье она воспринимает правильно. Без лишней жалости, без отвращения и не как какую-то изюминку или странную особенность. Да, есть неравенство, да маман предупреждала, но если чувства сильны и обоюдны, надо же бороться! А он только прячется и рефлексирует. Надеюсь на продолжение разговора. Надеюсь, что он не обидит и не оттолкнет Сан. Наша девочка заслуживает только самого хорошего обращения!
Klo: apropos apropos пишет: Он скорее воспринимает это - с ее стороны - как просто флирт. Ну поцеловалась, мало ли... У ней кавалеров до черта было, сегодня принимает ухаживания одного, завтра - другого. Он так это представляет, как не раз упоминалось в его мыслях. Какое-то "Обыкновенное чудо" наоборот - "влюбленный юноша поцелует принцессу, а она превратится в медведя и убежит в лес". Так и хочется сказать: Кто смеет рассуждать или предсказывать, когда высокие чувства овладевают человеком! И добро бы о ней беспокоился, а то ведь за себя боится, болезный. Пока что его мотивы представляются мне неубедительными
Юлия: apropos Прочла залпом... Слов нет... Эмоции перехлестывают... Скрипач не нужен пишет: Как-то характер распадается. Вернее, моё представление о характере героя Думаю, здесь проблема не в восприятии характера, а восприятии внешних условий. Нельзя судить о человеке начала 19 века по современным меркам. Нам трудно представить, тем более взять в расчет, почувствовать и оценить условности и жесткие правила русского общества того времени. Это ж еще даже до войны 12-го года… Войны всегда чуть расшатывают эту жесткую конструкцию… Но пока это монументальное здание стоит весьма основательно… bobby пишет: Он же книги читает, сколько в истории неравных браков было - брал бы пример Вы хотите сказать, мы книги читаем… Он едва ли такие книги читал… Но, вполне возможно, был свидетелем какого-нибудь неравного брака… И боюсь, это еще более утверждает в его решительном от того отказе. Сколько из этих неравных счастливых?.. А какую цену заплатили сами сочетавшиеся и их дети?.. apropos пишет: Это княжна с пылу по поводу чинов брякнула - когда у ней самой высокий статус. А была бы какой унтер-офицершей, по-другому бы говорила. По чинам ездили, за стол сажали, двери домов открывали. Чем выше статус, тем больше и почестей. А когда они есть - не замечаешь, а вот когда их нету или их лишаешься - совсем другой разговор. И что характерно, княжне это предстоит. А более того - ее детям… lapkin пишет: Как-то слишком герой зациклен на ветрености Сан. Дело ж не только в том, что она поматросит и бросит его до свадьбы… Отказ от такого варианта развития событий лишь доказывает его порядочность, потому как особого ущерба от того он не понесет, а удовольствие - вполне... Ветреность Сан не может его не пугать в смысле брака… Он-то, брак то бишь, на века… Сейчас она браво рассуждает, что ей наплевать на чины и положение. А в браке – день за днем, сталкиваясь с тем, к чему она совсем не привыкла, с необходимостью принимать статус мужа. Мириться с его положением, с его окружением, родственниками… Принимать мнение света о Муравском и ее браке с ним... Опять же дети - им не быть князьями… Как скоро она захочет все отыграть обратно?.. А развода-то нет. Вход - рубль, выход - …. двести двадцать два… Жизнь очень скоро может превратиться в ад… И ответственность будет на Муравском. Это он, сделав предложение, затянул ее в авантюру, которую та и представить себе не могла. Она молода, избалована и наивна. Ей, по нынешнему ее жизненному опыту, море по колено, она уверена, все - ерунда, … Но он-то понимает, что никакая это не ерунда. Цена слишком высока. Порядочный человек не станет обрекать любимого на жертвы непосильные, пользуясь его неопытностью, увлеченностью и наивностью… Короче говоря, Муравский – герой на все 100. Это мое оценочное мнение… Но я настроена самым решительным образом. Достоинство, умение смотреть вперед, дальше своего носа, и просчитывать ситуации, несмотря на бурю чувств и желаний, а главное, способность отрешиться от боли и действовать в интересах любимой в самых запутанных ситуациях… Ура Муравскому! Автор, он прекрасен…
lapkin: Юлия пишет: И ответственность будет на Муравском. Это он, сделав предложение, затянул ее в авантюру, которую та и представить себе не могла. Она молода, избалована и наивна. Ей, по нынешнему ее жизненному опыту, море по колено, она уверена, все - ерунда, … Но он-то понимает, что никакая это не ерунда. Цена слишком высока. Порядочный человек не станет обрекать любимого на жертвы непосильные, пользуясь его неопытностью, увлеченностью и наивностью… Может быть есть в этом сермяжная правда, но не вижу, что ужасного вот в этом: Юлия пишет: Мириться с его положением, с его окружением, родственниками… Принимать мнение света о Муравском и ее браке с ним... Опять же дети - им не быть князьями… Положение? Он дворянин, помещик. Да, небогат, но если мы говорим о браке, если они сумеют договориться с родителями, она получит приданое, а в отдаленном будущем, как единственная дочь, и наследство. Его окружение - вполне приличные люди, а если им не нравятся соседи, вполне можно общение с ними свести с минимуму. Его родственники? Вроде не худший вариант. Потеря титула - это наверное серьезно. Мне трудно судить. А в каком другом случае они остались бы князьями? Я не сильна в таких вопросах. Ну допустим она отвергла Рогачевского и барона. За кого ей надо выйти, чтобы ее дети не лишились этих привилегий?
Скрипач не нужен: Юлия пишет: И ответственность будет на Муравском. Это он, сделав предложение, затянул ее в авантюру, которую та и представить себе не могла. Она молода, избалована и наивна. Ей, по нынешнему ее жизненному опыту, море по колено, она уверена, все - ерунда, … Но он-то понимает, что никакая это не ерунда. Цена слишком высока. Порядочный человек не станет обрекать любимого на жертвы непосильные, пользуясь его неопытностью, увлеченностью и наивностью… Полностью согласна! Но в моей картине мира героем на сто процентов он будет, когда не будет прятаться по углам, а разложит ей по пунктам всё то, что ты выше написала и, наконец, объяснит, почему никогда не сделает ей предложения, несмотря на то, что любит её. Вернее, именно потому, что любит её сильно. Это трудно, но увиливать дальше уже просто невозможно.
bobby: Скрипач не нужен пишет: Но в моей картине мира героем на сто процентов он будет, когда не будет прятаться по углам, а разложит ей по пунктам всё то, что ты выше написала и, наконец, объяснит, почему никогда не сделает ей предложения, несмотря на то, что любит её. Вернее, именно потому, что любит её сильно. Все-таки это не документальная история, а роман о любви, и от героя хотелось бы более решительного поведения, нежели избегание предмета своих грез и оттягивание неизбежного.
lapkin: Скрипач не нужен пишет: Но в моей картине мира героем на сто процентов он будет, когда не будет прятаться по углам, а разложит ей по пунктам всё то, что ты выше написала и, наконец, объяснит, почему никогда не сделает ей предложения, несмотря на то, что любит её. Вернее, именно потому, что любит её сильно. Это трудно, но увиливать дальше уже просто невозможно. bobby пишет: от героя хотелось бы более решительного поведения, нежели избегание предмета своих грез и оттягивание неизбежного. Именно. Утомляют как раз вот эти игры нашего героя. То прятки, то догонялки. Девчонка бегает за ним, а он не знает, куда еще от нее схорониться, лишь бы не искушать себя. Глядишь, сама отстанет, когда ей надоест. bobby пишет: Все-таки это не документальная история, а роман о любви Я не историк и потому готова пожертвовать историческими реалиями ради счастья героев.
apropos: Дамы! Спасибо всем! Чудная дискуссия! chandni пишет: это получается примерно как если бы юная дочка Ты меня прямо в тупик поставила своим вопросом. lapkin пишет: и в провинцию за ним примчалась Он о том и не подозревает. lapkin пишет: А он только прячется и рефлексирует. Уже не прячется. Klo пишет: Пока что его мотивы представляются мне неубедительными Ну вот даже обидно нам с Муравским. Никак вас не убедишь. Юлия пишет: не в восприятии характера, а восприятии внешних условий В том числе. Но и характер тоже никак не оставить в стороне. Юлия пишет: Короче говоря, Муравский – герой на все 100. Это мое оценочное мнение… И ты все абсолютно верно сказала - и что Сан вполне может пожалеть о таком браке, и что ему выгодна - в какой-то степени - условная, временная помолвка - хоть поцеловаться лишний раз, и что он ответственный и порядочный, и смотрит вперед, просчитывая все возможные шаги. И очень радует, что ты оценила сего бедолагу, коему ужасно достается, уже не только от автора, но и от читателей. lapkin пишет: Потеря титула - это наверное серьезно. Да не очень. Вполне можно пережить, хотя, она, конечно, привыкла, что именуется титулом и "ее сиятельством". Престиж, однако. Скрипач не нужен пишет: а разложит ей по пунктам всё то, что ты выше написала и, наконец, объяснитДык разговора самое начало только. Я ж предупреждала. bobby пишет: это не документальная история, а роман о любви Само собой. lapkin пишет: Утомляют как раз вот эти игры нашего героя. То прятки, то догонялки. Ох... Надо было выбросить становление хозяйства в Негожем. Тогда не так долго бы бегал. lapkin пишет: готова пожертвовать историческими реалиями ради счастья героев. Ну, не до такой же степени?
apropos: Пригожее. Черная пятница (условно). Действие первое, сцена вторая. Сан еще ночью заподозрила, что все обстоит не так гладко, как ей уж казалось. С одной стороны, Муравский не сердился на нее и не читал нотаций, напротив, переживал, не навредил ли ей, когда втаскивал в окно. Это можно было расценивать как признак того, что он рад ее видеть, и даже столь экстравагантный поступок не вызвал в нем неудовольствия. Но он так и не воспользовался теми возможностями, что у него были, не обнял и ни разу не поцеловал ее, отказался с нею разговаривать и явно стремился быстрее от нее отделаться. Все это весьма обеспокоило Сан, и, поскольку от предстоящего разговора зависела ее судьба, то уже с утра, если не ночи, она пребывала в угнетенно-нервическом состоянии духа. Потому не поехала в Негожее, не смогла заняться и собственным садом, вообще не находила себе места, поглощенная дурными предчувствиями, в волнении и страхе, даже панике ожидая приезда Муравского. Он явился мрачный, с тем отстраненным видом, что так досаждал ей, одетый не в привычный уже сюртук, но мундир, и последнее обстоятельство почему-то показалось ей совсем плохим знаком. Когда же он заговорил, и вместо ожидаемых слов любви, она услышала об его вине, сожалениях и невозможности их брака, то и вовсе поначалу растерялась, совершенно раздавленная его заявлениями, а потом возмутилась, что, собственно, и помогло ей взять себя в руки – насколько это было возможно в столь нелегкой ситуации. – Погодите! Погодите! – вскричала она, испугавшись, что он сейчас уйдет и на том все закончится. – Погодите… Давайте спокойно разберемся… Прежде нам надобно выяснить, желаем ли мы сами… Сан сглотнула. Она никогда, даже в страшном сне не могла и предположить, что когда-либо окажется в подобном положении и будет выпытывать у мужчины, хочет ли он на ней жениться. – … желаем ли мы заключить союз… Судя по некоторым событиям, – с неловкостью продолжила она, – мы питаем друг к другу приязнь, даже более… Во всяком случае, с моей стороны, и, надеюсь, что и с вашей, есть определенные чувства… И вы говорили, что вы… что трудно устоять… и испытывали наслаждение… Сан запнулась и вопросительно посмотрела на Муравского. Он кивнул. – Говорил. Вы прелестны, ваше сиятельство, и неудивительно, что нравитесь многим мужчинам. И я не явился исключением. – В таком случае, – несколько ободренная его словами сказала Сан, – в таком случае можно ли полагать, что вы… не против на мне жениться? Муравский как-то криво усмехнулся. – Не против. – А я не против выйти за вас замуж! – сообщила она. – И, право, не вижу для того никаких препятствий – Не видите? – Нет! Ежели вы, конечно, не связаны обязательствами с другой женщиной. И намереваетесь обзавестись женой. И с беспокойством на него уставилась. – Я ни с кем не связан. И хотел бы иметь семью, – сказал он. – Но нам с вами… Сан махнула рукою, отметая его еще не прозвучавшие опасения или возражения. – Ежели вы намекаете на неравенство нашего положения, то это не имеет никакого значения. – Напротив. И вам не позволят выйти за меня замуж. А мне – не отдадут вашу руку. – Ах, все позволят и отдадут, – нарочито беззаботно сказала Сан, хотя понимала, что все может оказаться не так просто, как она пытается представить. Но сейчас главным для нее было разрешить все недоразумения с Муравским, и связать его с собою словом, которое, он, как человек чести, непременно сдержит. Все остальное она уладит сама. – Вы заблуждаетесь, – он покачал головою. – Вашим родителям не понравится ваш выбор, и я не сомневаюсь, что они не позволят вам таки его сделать. И невозможно их за то осуждать. Тем паче, вы сами в итоге будете им благодарны, потому как ваша увлеченность мною вскоре пройдет, как проходили и прежние. Вот что его беспокоит! Что ж, Сан сие не удивило, и она была готова развеять его сомнения. – Да, я порой увлекалась, как и прочие, по молодости, когда представители противоположного пола вызывают закономерный интерес. Но потом все меняется. И начинаешь разбираться в людях, оценивать и выделять их уже не по броской внешности, блеску эполет или галантному красноречию, а совсем по другим качествам… Когда голодный добирается до стола с яствами, поначалу он тоже ест не разбирая, лишь бы насытиться, но потом, утолив первый голод, выбирает кушанья более приятные ему на вкус… Она улыбнулась ему в надежде вызвать ответную улыбку, но Муравский продолжал хмуро на нее смотреть, и, вздохнув, Сан продолжила: – Так произошло и со мною. К тому – я вам говорила о том – далеко не все, кто ухаживал за мной и просил моей руки, мне нравились. Мужчины порой весьма самонадеянны, а в обществе любят распускать слухи, кои сами и придумывают. Нынче я вполне разбираюсь в своих чувствах и знаю, что к вам отношусь совсем иначе… – Как относились к своему недавнему жениху? Слышал, зимою вы также собирались выйти замуж. – Ах, то было совсем другое! – поморщилась Сан, совсем забыв о бароне Вальцогене. Верно, ей следовало признаться в истинной причине той помолвки, но пока она раздумывала, стоит ли ей это делать или нет, Муравский сказал: – Видимо, всякий раз, когда вы кем увлекаетесь, то полагаете, что сие совсем другое… Сан поняла, что должна высказаться более определенно, иначе он ни за что не поверит ей. Голос ее дрогнул и скакнуло сердце в груди, когда она, словно бросившись с разбегу в холодную воду, вздернула головою и, глядя ему в глаза, сказала самое главное: – Я не просто увлечена вами, я люблю вас! Она ждала, надеялась, что этим своим признанием расколет тот лед, что образовался между ними, и он непременно ответит… Но, как всегда, с самого момента их знакомства, все опять пошло наперекосяк. Муравский так же стоял, не шелохнувшись, явно не имея намерения к ней подойти, и на лице его не дрогнул и мускул. Он был так красив, так желанен и при том неприступен, что Сан моргнула и закусила губу, боясь, что не выдержит и заплачет от переполняющих ее эмоций, где кучей смешались самые противоположные чувства – бесконечная любовь к нему и жуткий, удушающий страх при мысли об его потере, нестерпимое влечение к этому мужчине и снедающая боль, вызванная ее отчаянием и его холодностью… И вдруг с ужасом подумала, что, возможно, он вовсе не хочет жениться на ней, и потому – из вежливости, дабы не обидеть ее – ухватился за самую очевидную отговорку в виде невозможности их брака. Он действительно никогда не искал с нею встреч, не ухаживал, никак не проявлял своего к ней интереса. Разве поцеловал при удобном случае, как обыкновенно делают мужчины по своей природе – она не раз слышала о том, привечая любую хорошенькую женщину, что дала повод к некоторым вольностям... И, чуть не до потери сознания перепугавшись, что так и не сможет переубедить его, шагнула к нему и быстро, жарко зашептала: – Ежели вы не готовы разделить мои чувства, но я хоть немного нравлюсь вам и не вызываю отвращения… И коли вы не любите кого другого, и вам все равно, на ком жениться… Почему не на мне?! Я не так плоха, как вы, возможно, полагаете. И не стану слишком докучать вам, исправлю свой характер, если он вам не по нраву… Не буду требовать от вас любви… каких чувств… Мне достанет и капли вашей привязанности и доброго отношения… Послушайте, я… Муравский резко вскинул рукою, словно пытаясь жестом остановить ее, и воскликнул: – Боле ничего не говорите! Замолчите! Таки она добилась хоть чего – в нем что-то дрогнуло, маска на его лице сменилась выражением, похожим на смятение… Или тревогу? – Вы слишком взволнованы, и сейчас наговорите… уже наговорили бог весть чего, о чем потом будете жалеть, – сказал он. – Вам кажется, что вы влюблены, но это пустое… Это пройдет, и очень скоро. Вы сами удивитесь… – Вот только не надо увещевать меня! – вскричала уязвленная Сан. – Учить меня жизни и читать нотации! – Я вовсе не намереваюсь этого делать – у меня нету на то права, да я бы и не осмелился в данном случае… Просто вы еще слишком молоды и неопытны… – Я уж довольно повзрослела, чтобы понять, что мне надобно! – вспыхнула она. – Конечно, – неожиданно согласился он. – Разумеется, понимаете. И очень скоро наверняка поймете, что вам надобен другой муж. Совсем другой. С чином, положением и с двумя руками. Муж, с которым вы будете жить в Петербурге, и что с охотою будет вращаться в обществе, к коему вы привыкли, и сопровождать вас на балы и приемы, кои так любите. Не думаю, что вы предполагали отныне жить в деревне, варить варенье и разводить овец. Тут Сан действительно растерялась. Пропустив мимо ушей его рассуждения о том, за кого ей надобно выйти замуж, ее ошеломило упоминание о жизни в деревне, впервые заставив задуматься… Ведь она приехала сюда из-за Муравского, но безусловно намеревалась вернуться в Петербург – вместе с ним, и жить там, своею привычной жизнью, а не здесь, в этом богом забытом месте, среди полей, овец, не говоря о Стремоуховых и им подобных. Муравский заметил эту ее растерянность, подошел к ней и ласково взял ее руку в свою. – Вы слишком хороши для такого, как я. И заслуживаете куда большего, нежели я могу вам предложить. Вам нужен другой мужчина. И другая жизнь. Я бы не хотел, чтобы вы сожалели о своем замужестве, а сие непременно произойдет, коли окажетесь связаны со мною. Скоро вы сами убедитесь, что мы сделали все правильно. – Вы ужасно упрямы, – сказала Сан. – Даже упрямее меня. – Возможно, – ответил он и поцеловал ее холодные, безжизненные пальцы. – Прощайте, ваше сиятельство! Было поднял руку, словно хотел дотронуться до ее щеки, но отдернул, поклонился, резко повернулся и направился к дверям. Она стояла и смотрела, как он уходит. Навсегда. И не знала, как остановить, как вернуть его. Это было настолько мучительно больно, что ей вдруг захотелось закричать, завыть, упасть на пол или разбить что-нибудь. Словом, что-то сделать, чтобы хоть как, пусть на миг, но унять разом охватившие ее чувства ярости, отчаяния и обиды. Повинуясь внезапному порыву, она наклонилась, путаясь в веревках и собственных пальцах, развязала шнуровку ботинка, что был на ней, и стянула его с ноги. После чего, прихрамывая, бросилась следом за Муравским – он уж пересекал холл, и с разбегу, со всей силы кинула в него башмаком, целясь точно между лопаток.
lapkin: apropos пишет: Ох... Надо было выбросить становление хозяйства в Негожем. Тогда не так долго бы бегал. Ну скажем прямо, дела делами, но он намеренно искал повод, чтобы уехать лишний раз. apropos пишет: Ну, не до такой же степени? До такой! Ну вот! Долгожданное окончание объяснения. И что? Вот же упрямый осел! Я бы тоже его чем-нибудь треснула после такого.
Klo: apropos apropos пишет: – Вы слишком хороши для такого, как я. И заслуживаете куда большего, нежели я могу вам предложить. Вам нужен другой мужчина. И другая жизнь. Я бы не хотел, чтобы вы сожалели о своем замужестве, а сие непременно произойдет, коли окажетесь связаны со мною. Скоро вы сами убедитесь, что мы сделали все правильно. О нет! Ну, это уже ни в какие ворота! Не верю!
Малаша: apropos Не могу поверить! Как он мог уйти?! Автор, не губи, верни Муравского! Конечно, он хочет, как лучше для Сан, желает даже ей мужа с двумя руками, наступая на горло собственной любви. Но... lapkin пишет: Я не историк и потому готова пожертвовать историческими реалиями ради счастья героев. Я тоже! А про деревню Сан действительно не подумала.
Rafiano: Какой напряженный эпизод, читала не дыша. Ну вот, объяснился наконец. Молодец Муравский, реабилитирован на все сто. А Сан всё ж ещё очень юна и неопытна, раз дальше свадьбы не заглядывала. Наш ГГ застал её врасплох, теперь задумается, может даже передумает за него замуж идти? Жаль их обоих, прям чувствуется эта трагическая безнадёжность их любви. Если не знать Сан Ну и башмак, запущенный ему вслед, тоже вселяет надежду Автор, спасибо, Вы талант! (Создатель, как будто мне отказали, чесслово )
Юлия: apropos Восторг! apropos пишет: прихрамывая, бросилась следом за Муравским – он уж пересекал холл, и с разбегу, со всей силы кинула в него башмаком, целясь точно между лопаток. Это чудо что такое! Просто нет слов!..
apropos: lapkin lapkin пишет: он намеренно искал повод, чтобы уехать лишний раз. Естественно! А что ему было еще делать? lapkin пишет: Вот же упрямый осел! Я бы тоже его чем-нибудь треснула после такого. Ага, убить хочется. Klo Klo пишет: О нет! Ну, это уже ни в какие ворота! Не верю! Ну, какая ты! Герой, можно сказать, собой, своим счастьем жертвует. А ты... А что он должен был сказать: Никогда не выходите замуж? Или - ...иди в монастырь или замуж за дурака (с)? Или - что лучше меня никого все равно не найдете? Малаша Малаша пишет: А про деревню Сан действительно не подумала. Нет, конечно. Rafiano Rafiano пишет: Муравский, реабилитирован на все сто Ну хоть еще для кого-то вернул свое доброе имя. Rafiano пишет: Наш ГГ застал её врасплох, теперь задумается, может даже передумает за него замуж идти? Все возможно. Юлия Юлия пишет: Это чудо что такое! Просто нет слов!.. Это адреналин. Хорошо хоть, что не вазой в голову.
Klo: apropos пишет: Ну, какая ты! Герой, можно сказать, собой, своим счастьем жертвует. А ты... Это же самая банальная отмазка, которую только можно вообразить. А барышня с таким характером должна ответить: "Нечего за меня решать, что мне хорошо, а что плохо!"
lapkin: Klo пишет: А барышня с таким характером должна ответить: "Нечего за меня решать, что мне хорошо, а что плохо!" Только на Сан и надеемся
bobby: apropos Какой-то Муравский непробиваемый! Девушка первая в любви объяснилась, совсем голову от него потеряла, а он свое долдонит apropos пишет: Вам кажется, что вы влюблены, но это пустое… Это пройдет, и очень скоро. Вы сами удивитесь… Даже не верится, что любит он ее. lapkin пишет: Я бы тоже его чем-нибудь треснула после такого
apropos: Klo пишет: Это же самая банальная отмазка, которую только можно вообразить. А герою откуда это знать? Не каждый день девам отказывает. А не банально было бы как? Что она его недостойна, и он женится на другой? Klo пишет: А барышня с таким характером должна ответить: "Нечего за меня решать, что мне хорошо, а что плохо!" А мы с нею чет о прелестях деревенской жизни задумались, растерялись. lapkin пишет: Только на Сан и надеемся Что захочет разводить овец? bobby bobby пишет: Девушка первая в любви объяснилась, совсем голову от него потеряла, а он свое долдонит Не, ну вам не угодить. Требовали, чтобы объяснился. Объяснился. И опять не то. bobby пишет: Даже не верится, что любит он ее. Тогда бы точно сделал предложение.
Хелга: apropos пишет: Повинуясь внезапному порыву, она наклонилась, путаясь в шнурках и собственных пальцах, развязала шнуровку ботинка, что был на ней, и стянула его с ноги. После чего, прихрамывая, бросилась следом за Муравским – он уж пересекал холл, и с разбегу, со всей силы кинула в него башмаком, целясь точно между лопаток. Так его, Сан, так его! Но, как не печально, он прав, увы! И поступает он как Герой, отказываясь от девы, ради нее же. Ну как он может поверить, что она так любит его, начинающего помещика, человека без семейного положения, да еще и безрукого? Он -взрослый мужчина, она - девчонка, пусть увлеченная им, но не понимающая последствий. С его точки зрения.
Klo: Хелга пишет: И поступает он как Герой, отказываясь от девы, ради нее же. Вся эта красота была бы справедлива, если бы он не позволил себе много лишнего: и ручку целовал, и чудом называл, и, пардон, чуть не изнасиловал, и потом еще целовал... То есть, деву раззадорил, голову ей вскружил, после чего начал бла-а-а-родство проявлять и Геройствовать. apropos пишет: А не банально было бы как? Что она его недостойна, и он женится на другой? Не банально? Это не рассуждать о ее благе, а говорить только о себе.
Хелга: Klo пишет: Вся эта красота была бы справедлива, если бы он не позволил себе много лишнего: и ручку целовал, и чудом называл, и, пардон, чуть не изнасиловал, и потом еще целовал... То есть, деву раззадорил, голову ей вскружил, после чего начал бла-а-а-родство проявлять и Геройствовать. А он живой молодой мужчина, нет? Он изо всех сил ее избегал, не ухаживал, не соблазнял. Ну не сдержался, не каменный же. Логика его - что она помается и успокоится, вполне здравая, перед лицом его положения.
Скрипач не нужен: apropos Вот! Этого разговора я и ждала. Очень всё зримо и ощутимо. Те самые искры летят. И ботинок Дева, конечно, витает где-то по-над землей. Деревня, да, представьте себе. Овцы, куры и соседи... Klo пишет: если бы он не позволил себе много лишнего Признаться, меня эта его плотская несдержанность тоже как-то смутила. Дамы выше писали о рамках и строгостях в словах и поведении начала 19 века. Что должны и чего не должны себе позволять барышни и вьюноши, и что воспоследует за непозволительным. И, полагаю, он был в курсе, когда деву нежно мял
lapkin: Хелга пишет: Логика его - что она помается и успокоится, вполне здравая, перед лицом его положения К черту логику! Сан перед ним всю душу раскрыла, а он знай свое долдонит Мне нравится Муравский, но уж больно он много думает. За двоих Импульсивность и искренность Сан мне больше по душе. Сегодня я зла на Муравского! Но автору огромное спасибо за чудесную историю Скрипач не нужен пишет: Деревня, да, представьте себе. Овцы, куры и соседи Ой, да ладно. Молодая и пока бестолковая. Но это же Сан. Не думала, так сейчас подумает.
Хелга: Скрипач не нужен пишет: Что должны и чего не должны себе позволять барышни и вьюноши, и что воспоследует за непозволительным. И, полагаю, он был в курсе, когда деву нежно мял Всегда ли следовали правилам? Живые люди... lapkin пишет: Сан перед ним всю душу раскрыла, а он знай свое долдонит Мне нравится Муравский, но уж больно он много думает. За двоих Вот можно ли представить, что он сейчас скажет "Вы выйдете за меня замуж?" Я не могу.
Скрипач не нужен: Хелга пишет: Всегда ли следовали правилам? Живые люди... Верно! Когда я выше предполагала, что Муравскому давным-давно пора поговорить (как живым, нормальным людям), дамы написали, что никаких поговорить, всё строго - никаких разговоров, а только лишь предложение, после всего, что было. Так или - или. Или живые люди - целуются, разговаривают и находят выход из сложных ситуаций, или строгие рамки в которых поцеловал - сразу предложение
lapkin: Хелга пишет: Вот можно ли представить, что он сейчас скажет "Вы выйдете за меня замуж?" Я не могу. И все же хотелось бы, чтобы он показал больше чувства, больше нежности, больше сочувствия к влюблённой в него девушке. Надеюсь, Сан и в этот раз попала в него башмаком!
Хелга: Скрипач не нужен пишет: Или живые люди - целуются, разговаривают и находят выход из сложных ситуаций, или строгие рамки в которых поцеловал - сразу предложение Так вот он и поговорил, а тянул, потому что разговор слишком тяжелый предполагался. А еще, думаю, срабатывает простой мужской шовинизм, в ни плохом, ни хорошем смысле слова. Мужчина подспудно считает себя умственно повыше женщины, и у каждого этот шовинизм срабатывает по-разному. Коллинз корнет Стремоухов считает, что его предложение не может быть не принято, Рогачевский в шоке от неудач, а Муравский урезонивает влюбленную барышню в ее благо. lapkin пишет: Надеюсь, Сан и в этот раз попала в него башмаком! Тоже очень надеюсь!
MarieN: apropos Если честно, то не понимаю, чего так набросились на Муравского. Мне кажется он очень правильно все точки над 'и' расставил. Да Сан сейчас увлечена, но дальше свадьбы не смотрит, а это и потяря статуса, привилегий и жизнь в деревне. Это в перспективе, а на деле, родители будут против этого брака, так еще и наследства могут лишить, если пойдет наперекор. Она о том не думает. Опять ботинком в Муравского, надеюсь не очень сильно?
Klo: Хелга пишет: Коллинз корнет Стремоухов считает, что его предложение не может быть не принято, Рогачевский в шоке от неудач, а Муравский урезонивает влюбленную барышню в ее благо. И ни в одном из трех перечисленных не чувствуется любовь. Скрипач не нужен пишет: Дамы выше писали о рамках и строгостях в словах и поведении начала 19 века. Что должны и чего не должны себе позволять барышни и вьюноши, и что воспоследует за непозволительным. И, полагаю, он был в курсе, когда деву нежно мял Мне-то кажется, что после таких вольностей он просто обязан был делать предложение, а все невзгоды в виде отказа, унижения и прочего принять, как "заслуженную кару" за собственную несдержанность.
Rukel: Брависсимо, Автор! Снимаю шляпу с почтением. Шикарный эпизод, читала не дыша. Муравский великолепен. Вспомнила Обыкновенное чудо. «А ты что сделал из любви к девушке? Я отказался от нее». Ну а фирменный бросок Сан все должен исправить..
Хелга: Klo пишет: И ни в одном из трех перечисленных не чувствуется любовь. То есть, они все похожи? Первые два действуют ради себя, последний - ради девушки. Все трое подчиняются своей мужской природе, но люди то они разные. И третий явно любит. А что такое любовь? Klo пишет: Мне-то кажется, что после таких вольностей он просто обязан был делать предложение, а все невзгоды в виде отказа, унижения и прочего принять, как "заслуженную кару" за собственную несдержанность. То есть, считаешь, что его волнует только собственное унижение, а не унижение любимой?
Скрипач не нужен: Klo пишет: Мне-то кажется, что после таких вольностей он просто обязан был делать предложение, а все невзгоды в виде отказа, унижения и прочего принять, как "заслуженную кару" за собственную несдержанность. А! В этом смысле. Думаю, заслуженную кару он бы принял, только ведь деве после такого "на орехи" прилетит будь здоров. Себя бы он "отдал на заклание", но ей же попадет. Нет?
apropos: Дамы! Вижу, мнения кардинально разделились, что где-то даже радует, значит не остались равнодушными к страданиям героев. Или к их неправедным поступкам. Хелга пишет: поступает он как Герой На том стоим! Скрипач не нужен пишет: Те самые искры летят. И ботинок Дык нужен же какой экшн. lapkin пишет: Мне нравится Муравский, но уж больно он много думает. За двоих А что ему еще остается, коли Сан вообще не думает или - когда уже поздно. MarieN пишет: он очень правильно все точки над 'и' расставил. Вот, по-моему тоже. Rukel пишет: Муравский великолепен. Мне он тоже очень нравится. Но я, конечно, субъективна. Klo пишет: деву раззадорил, голову ей вскружил, после чего начал бла-а-а-родство проявлять и Геройствовать Не, ну когда ж ему еще геройство проявить, если не в такой экстремальной ситуации? Скрипач не нужен пишет: меня эта его плотская несдержанность тоже как-то смутила А, вот поэтому слов и не нашлось?
apropos: Пригожее. Действие все то же, сцена третья, явление второе. Он не мог заметить, но почувствовал за спиною какое-то движение, резко поворотился, и в то же мгновение что-то ударилось об его грудь. Муравский едва успел, но таки поймал уж отскакивающий от него башмак, что она – опять! – кинула в него. Он посмотрел на башмак в своей руке и перевел взгляд на княжну, что стояла в распахнутых дверях гостиной и с вызовом глядела на него – На сей раз я сделала это не случайно. И не буду в том извиняться! – заявила она. Ему и не требовались извинения. Муравский понимал, каково ей после этого ужасного разговора, который был не менее тяжел и для него. Когда он собственными руками уничтожал всякую надежду на будущее… С ней. Его собственная казнь, что он пытался оттянуть, таки состоялась. Он был уверен, что делает все правильно, и что ему следовало поступить именно так, не иначе, хотя выполнение сего долга теперь куда сильнее терзало и без того его растерзанные душу и сердце, а боль и горечь потери усилились, особенно, когда она призналась ему в любви и попросила взять в жены. После этого лишь неимоверным усилием воли ему удалось договорить все то, что должен был сказать, поскольку ее откровения никак не выглядели пустым капризом легкомысленной, привыкшей к поклонению барышни. Ее голос, взгляд, волнение, с каким она говорила, все свидетельствовало о куда больших чувствах, нежели он в ней предполагал и на что не смел даже надеяться. И сейчас его не оставляли мысли о том, не слишком ли жестоко обошелся он не только с собою, но и с нею, и не сделал ли ошибки… – Если бы я тогда, когда пошли слухи о моей встрече с мужчиной в зимнем саду, назвала ваше имя, мы были бы уже женаты, – сообщила она ему. – Но я не хотела, чтобы вы были вынуждены на мне жениться. Я ждала, что вы это сделаете по своему желанию. – Я был готов, но ваша мать… – Знаю, знаю! – поморщилась княжна. – Но опять же, чтобы только уберечь мою репутацию, а не потому, что… Она вздохнула. – И я приняла руку того барона зимою из-за вас… Муравский нахмурился, не понимая, каким образом оказался причастен к ее помолвке. – Вы уехали, мы были в ссоре, а потом стали распространяться слухи, что вы нашли себе невесту в Москве. Вот я и… Для него сие было неожиданностью. Ужели она с зимы... Не может быть! Или может? Он вспомнил, что она приходила к нему на квартиру. Увлечена столько месяцев?! В холл вошел было какой-то лакей, но, увидев барышню и ее гостя, поспешно ретировался. Княжна не обратила на то никакого внимания, взгляд ее был прикован к Муравскому. – И ежели вы спросите, что мне еще надобно от вас, то я скажу, что уже ничего не надобно! Ничегошеньки! И всхлипнула. – Бога ради! – воскликнул Муравский и сделал шаг по направлению к ней. – Не бойтесь, я никогда – вы слышите?! – никогда не плачу и не устраиваю истерик! А вас я ненавижу, вот! Ненавижу! Подлетела к нему и ткнула кулаком в грудь. – Вы – гадкий, самодовольный тип, эгоистичный и равнодушный ко всем, кроме своих овец! Хотя, если бы я была овцой, вы от меня тоже бы избавились! Муравский сдался. К черту все, в том числе проклятое благоразумие! Ему была нужна только она – вот эта восхитительная, капризная, взбалмошная, упрямая, при том чуткая, великодушная, отзывчивая девушка. Любимая и желанная. Пусть он ее недостоин, но коли она действительно любит его… Он отбросил в сторону башмак, что еще держал в руке, обхватил ее за талию и привлек к себе. Прерывисто дыша и дрожа всем телом, она прильнула к нему и расплакалась, громко всхлипывая ему в ухо и орошая его слезами. – Я согласна на деревню, – услышал он. – И готова варить варенье и разводить ваших драгоценных овец. – Сан… Сан, любимая… Муравский крепко сжал ее в объятиях, прижался губами к волосам. – Простите, простите меня… Только не плачьте… Не надо плакать… Я женюсь на вас, коли вы не передумаете, женюсь и сделаю все, чтобы только вы были счастливы. – Вы любите меня? – Вас невозможно не любить, – сказал он. – Вы… Вы – мое сокровище, моя единственная, навеки любимая... Княжна зашевелилась в его руках, протяжно вздохнула, постепенно успокаиваясь, перестала дрожать и наконец посмотрела на него заплаканными глазами. – Но отчего, отчего тогда вы отказались? – Я должен был… Нельзя было воспользоваться вашей неопытностью и склонить вас к неразумному браку. И все равно вам следует все хорошенько обдумать, а я приму любое ваше решение. – Мое решение неизменно, – сказала она. – Нет, вам надобно серьезно отнестись к подобным переменам в своей жизни, они будут разительны. – Ах, я прекрасно перенесу все перемены! И вам не следовало так пугать меня. – Сан… Ваше сиятельство, послушайте меня… Они так и стояли, обнявшись, посреди холла. Сбоку стукнула, отворилась дверь, на пороге которой показался дворецкий. Увидев их, он попятился и цыкнул на слугу, идущего следом. Эта дверь прикрылась, но открылась другая, из которой вышел лакей, что, заметив их, рысью пробежал вдоль стены и скрылся в дальнем конце помещения. Муравский выпустил княжну из объятий, впрочем, взяв за руку – ему надо было ощущать ее – и чуть отступил. – Я – калека, – сказал он. – И у меня ничего нет, кроме куска земли, которая не приносит никакого дохода. И жалкий, убогий, полуразвалившийся дом. Вы не привыкли к такой жизни и можете не вынести ее. – У вас прекрасный дом! – возразила она, впрочем, не слишком уверенно. – Ежели через месяц после свадьбы вы не захотите сбежать из него… – С чего вы взяли, что я сбегу? – обиделась она. – И у меня довольно приданого. – Я женюсь на вас, а не на ваших деньгах. Муравский не мог не думать, что ему откажут ее руке. Тогда все эти разговоры не нужны. Но ежели случится чудо, и она сможет переубедить родителей… Он вздохнул. – Даже если князь и княгиня согласятся на этот брак и дадут за вами приданое, на которое я смогу построить новый дом, не зачахнете ли вы в нем, не заскучаете без общества, без балов, театров и прочих развлечений? – Но мы могли бы вместе перебраться в Петербург, – предположила она. – Ежели оставить дела на управителя… – Разве вы не собираетесь разводить овец? – подтрунил он, и уже серьезно продолжил: – Я был офицером и не знал ничего другого. Теперь я нашел для себя новое занятие, что стало смыслом моей жизни. Что мне делать в Петербурге? Таскаться по салонам? Играть в карты, танцевать? – Но мой отец может устроить вас на хорошую должность, способствовать вашей карьере… – Нет, ваше сиятельство, это не для меня. Я не намереваюсь делать карьеру таким образом и способом, – прервал он ее. – Как и пользоваться преимуществами родства с вашей семьей. Да и служба меня более не привлекает после того, как я познал свободную жизнь и нашел интересные для себя занятия. Так что, боюсь, у нас слишком велика разница в предпочтениях и взглядах на образ и место жительства. – Надеюсь, вы сейчас не станете опять предлагать мне найти для себя более подходящего мужа, которого устроят все выгоды такого брака? – сказала она и улыбнулась ему. – Я не буду счастлива ни с кем другим. И не оставлю вас... И ежели вам не подходит Петербург и служба, значит и мне – тоже. Я хочу быть с вами, все равно где и как. – В конце концов мы сможем зимою, когда в имении нету особых дел, выбираться в Петербург, – сказал Муравский. – Но вам придется учитывать, что статус титулованной дочери сенатора разительно отличается от жены отставного подполковника. – Знаю, знаю, – засмеялась она. – Меня более не посадят на почетное место за столом во время званого обеда, ежели вообще на него пригласят. Это пустяки. Куда важнее для меня иметь любимого мужа и быть рядом с ним. Муравский подумал, что она может заговорить совсем по-другому через год-другой, но промолчал. Неизвестно, что и как сложится, возможно, она действительно будет счастлива. Во всяком случае, он для того сделает все возможное. – Говорят, у влюбленных один всегда любит сильнее. Видимо, у нас это буду я, – добавила княжна, лукаво на него посмотрев. – Глупышка, – усмехнулся Муравский и вновь прижал ее к себе. – Вы не передумаете? – спросила она. – Придется на вас жениться, иначе вы меня закидаете своей обувью, – тихо засмеялся он. – А ежели мои родители будут против? Он подумал, что скорее всего, так и будет. – Тогда все будет зависеть от вас. – И вы женитесь на мне без их благословения и без приданого? – Женюсь, – сказал он и не удержался, нашел ее губы, приник к ним поцелуем. Она ответила настолько пылко, что Муравский на какое-то время так увлекся сим занятием, что не обратил внимания на стук дверей и топот вдруг забегавших слуг. За спиною его вдруг кто-то громко вскрикнул женским голосом, а мужской властно произнес: – Молодой человек, изволите немедленно отойти от моей дочери! Муравский разжал объятия, услышал, как ахнула княжна, повернулся, заслоняя ее собой, и увидел у дверей княгиню и князя Булавиных, что в дорожных костюмах стояли у входной двери. – Подполковник, верно, нам есть о чем переговорить… Жду вас завтра к десяти часам утра, – холодно сказал князь. – А нынче, прошу извинить…
Малаша: apropos Наконец, они объяснились! И опять благодаря Сан и ее волшебному башмаку. Но понял, что она любит его, поверил в это. Видимо, ему надо было это переварить. Появление родителей в самый неподходящий момент сулит новые неожиданности. Князь явно недоволен увиденной сценой.
apropos: Малаша Малаша пишет: Наконец, они объяснились! Ну, это должно было произойти - рано или поздно. Малаша пишет: Князь явно недоволен увиденной сценой. Еще бы - дочь целуется с мужчиной, посреди холла... Сейчас оба получат. Сначала Сан.
lapkin: apropos Как хорошо! Наконец-то до этого олуха дошло! Сан молодчина! Взяла эту неприступную крепость! Какое счастье, что они объяснились! И успели до прибытия родителей! Ох! Что-то ждёт Сан! Сумеет ли она сладить с родителями? Если бы она не темнила и хоть что-то заранее им рассказала, они бы не были в таком гневе. А сейчас, боюсь, ей трудно придется. Без Рогачевского конечно не обошлось. Примчался к княгине ябедничать
apropos: lapkin lapkin пишет: Наконец-то до этого олуха дошло! Ну, у него было оправдание - не мог поверить в свое счастье. lapkin пишет: Сан молодчина! Взяла эту неприступную крепость! Да, во всем ее заслуга. Дорыла гору и снесла. lapkin пишет: А сейчас, боюсь, ей трудно придется. Трудно, это точно. Получит по первое число. lapkin пишет: Без Рогачевского конечно не обошлось. Не, он, думаю, ни при чем. Даже по времени не успел бы до Петербурга доехать. По идее. Чет я с календарем уже запуталась.
bobby: apropos Наконец-то! Чего-то такого я от Муравского и ждала. Плотину снесло Сан молодец - башмак попал в цель! lapkin пишет: Без Рогачевского конечно не обошлось. Честно говоря, я тоже думала, что Рогачевский донес Да Стремоухов со своим предложением туда же, до кучи... Родители и решили проверить обстановку на месте и, как оказалось, не зря Что теперь будет...
apropos: bobby bobby пишет: Чего-то такого я от Муравского и ждала. Плотину снесло На этот раз хоть не разочаровал? bobby пишет: Сан молодец - башмак попал в цель! Она ловко научилась им кидаться, прицельно. bobby пишет: Родители и решили проверить обстановку на месте и, как оказалось, не зря Ну да, скорее всего, т.к.Стремоухову еще в полк надо - за разрешением на женитьбу, а он всего три дня назад тут еще бегал. А Рогачевский вряд ли успел до Петербурга еще доехать. Он же слинял где-то неделю назад, кажется. Потом с календарем буду уточнять.
Хелга: apropos Башмак работает безотказно! Сдался таки подполковник. А родители, как чувствовали, ко времени явились! Что-то будет?
apropos: Хелга Хелга пишет: Башмак работает безотказно! Дык не случайно же появился и стал, можно, сказать, одним из главных действующих лиц. Хелга пишет: Сдался таки подполковник. Окончательно и бесповоротно. Хелга пишет: А родители, как чувствовали, ко времени явились! Что-то будет? Бедные родители, между прочим. Отпустили дочку.
apropos: bobby пишет: Благословить... Во-во! Благословить... и еще раз благословить.
Хелга: bobby пишет: Благословить... Ох, сейчас как благословят....
Klo: apropos Ну наконец-то! Пусть скажет спасибо, что она после такого его выступления не оскорбилась и на дверь ему не указала. А ведь могла бы! А по поводу родителей - сам виноват: не тянул бы время, и объяснение пораньше случилось бы, и Сан подготовиться смогла бы и с мыслями собраться. Скрипач не нужен пишет: Думаю, заслуженную кару он бы принял, только ведь деве после такого "на орехи" прилетит будь здоров. Себя бы он "отдал на заклание", но ей же попадет. Нет? А что он стал бы князю сообщать пикантные подробности? Попросил бы руки, Сан высказалась бы, сделала бы все возможное, чтобы отца уговорить. За что ей "на орехи"? Хелга пишет: То есть, считаешь, что его волнует только собственное унижение, а не унижение любимой?Вначале собственное, а потом уже все остальное.
Скрипач не нужен: apropos Вот это объяснение, так объяснение! не только искры, а прямо громы и молнии! Родители как раз вовремя. А я думаю: что-то князь долго не проявлялся, а пора бы
apropos: Klo Klo пишет: Пусть скажет спасибо сам виноват Вначале собственное, а потом уже все остальное. Ну вот, сначала на героиню все обрушивалась, теперь за героя принялась. Он, можно сказать, своим счастьем готов пожертвовать ради благополучия любимой девушки, а ты его в эгоизме и прочем обвиняешь. Унижение его волнует, да, как и собственная честь, и это нормально, но я чет не вижу, чтобы он кого подставил или намеревался унизить. Тем более Сан. Да, он не верил в ее серьезные чувства - а с чего ему в них верить, да еще с его комплексами из-за руки. Не хотел, чтобы она им играла - ну, его можно понять.
apropos: Скрипач не нужен Скрипач не нужен пишет: Вот это объяснение, так объяснение! не только искры, а прямо громы и молнии! Не, ну без громов особых обошлось, как мне кажется, а вот молнии чуток полетали. Вместе с башмаками. Ну и родители кстати, конечно. Скрипач не нужен пишет: А я думаю: что-то князь долго не проявлялся, а пора бы Вот и появился. Вовремя, главное.
MarieN: apropos Сан с помощью башмака крепость взяла, но что скажут родители? Да еще после такой сцены. Хоть успели варианты обсудить и то хорошо.
apropos: MarieN MarieN пишет: Сан с помощью башмака крепость взяла, но что скажут родители? Вопрос на засыпку. Конечно, родителя вряд ли в восторге. Скорее наоборот. Сан влипла капитально.
Юлия: apropos Восторг! Буря эмоций. И под конец - драматичный приезд родителей в самый момент Хелга пишет: Башмак работает безотказно! Секретное оружие Klo пишет: Вначале собственное, а потом уже все остальное. Вот не знаю... Можно ли вообще чувства и мотивы так разделять и ранжировать?.. Человек настолько сложен - любой из нас - что разобраться "кто на ком стоял" чаще всего совершенно невозможно. Тем более в таком бурном кипении оных... Разумеется, в любом благородном поступке можно, копаясь, найти и себялюбие, и узость мысли, и желание настоять на своем, и страх, и браваду… Но ведь не только же это - противоположные полюса тоже в наличии… А еще не забыть про физиологию. Ну да, есть она, и никуда нам без нее не деться… Расчленим человека на составляющие… Найдем все и еще чего-нибудь впридачу… И что это нам даст? Что объяснит?..
Малаша: Я тоже подумала на Рогачевского. Но родители, видимо, и без него забеспокоились. Сан им хоть писала? Или забыла обо всем, бегая за Муравским.Klo пишет: Пусть скажет спасибо, что она после такого его выступления не оскорбилась и на дверь ему не указала. А ведь могла бы! Могла, но разве он сказал что-то оскорбительное? Объяснил, почему не годится ей в мужья. Он же недостоин, не она. Это Стремоухов не понимает, что не стоит и мизинца Сан. У Муравского больше, конечно, преимуществ, но много и минусов, если смотреть с точки зрения ее замужества.
Скрипач не нужен: Рогачевский просто физически не поспел бы с вестями. Думаю, князь не мог отпустить дочь одну неведомо куда без надежного человека, присматривающего во все глаза и докладывающего обо всем. Тем более такую дочь, которая вечно "отмачивает корки".
apropos: Юлия Юлия пишет: И под конец - драматичный приезд родителей в самый момент Ну да, надо же было как-то разрядить ситуацию. Юлия пишет: Разумеется, в любом благородном поступке можно, копаясь, найти Именно. Причем уверенности, что именно тот, а не другой или третий мотив - быть не может, поскольку это уравнение со сплошными неизвестными. Главное, каковы по итогу факты. Малаша пишет: У Муравского больше, конечно, преимуществ, но много и минусов, если смотреть с точки зрения ее замужества. Не без этого. Другое дело, что она его любит и минусов не замечает и считаться с ними не хочет. Скрипач не нужен пишет: Думаю, князь не мог отпустить дочь одну неведомо куда без надежного человека, присматривающего во все глаза и докладывающего обо всем. Очень может быть.
Хелга: Скрипач не нужен пишет: Думаю, князь не мог отпустить дочь одну неведомо куда без надежного человека, присматривающего во все глаза и докладывающего обо всем. Тем более такую дочь, которая вечно "отмачивает корки". Или просто родители решили провести инспекционную проверку - как дочь поживает на свободе и каких успехов достигла в садоводстве и агрономии.
apropos: Хелга пишет: Или просто родители решили провести инспекционную проверку - как дочь поживает на свободе и каких успехов достигла в садоводстве и агрономии. Успехами должны быть потрясены - если вспомнить о перекопанном саде.
apropos: Сан была бы абсолютно счастлива в этот вечер, не появись внезапно родители, коих она никак не ожидала увидеть здесь, да еще в столь неподходящий момент. – Мама, папа! – в панике воскликнула она и ткнула в спину Муравского, который, несмотря на недвусмысленное предложение удалиться, не двинулся с места и сообщил князю и княгине, что попросил руки у их дочери, та ответила согласием, и что исключительно он виноват в той ситуации, в которой их застали. – Идите, идите, – шепнула ему Сан. – Мне будет проще объясниться. Она видела, что ему не хочется оставлять ее одну, без своей поддержки, на растерзание родителям, но полагала, что без него справиться с ними куда легче. Он бросил на нее встревоженный взгляд, но таки ушел, а Сан подошла сначала к матери, потом к отцу и клюнула каждого в щеку. – Очень рада вас видеть! – покривив душою, сообщила она. При всей привязанности и любви к ним, сейчас ей менее всего хотелось с ними видеться. – Вы так неожиданно приехали, хотя и вовремя, поскольку я… – Мы заметили, что вовремя, – ледяным тоном сказала Ольга Гавриловна. – Отчего ты хромаешь? – Хромаю?! – удивилась Сан, но тут же вспомнила, что на ней нету одного ботинка. – А… просто у меня слетел с ноги… Она бросилась к башмаку, что сиротливо валялся посреди холла, и торопливо натянула его под недоверчивым взглядом матери. Князь не сказал и слова, и стоял с каменным лицом, покуда слуги вносили багаж, разве отдал несколько распоряжений дворецкому, после чего родители удалились в отведенные для них комнаты, дабы привести себя в порядок и переодеться после дороги. Сан воспользовалась моментом и рванула к Тяше, которой пересказала последние события, исключив разве первую часть разговора с Муравским и максимально сократив вторую. – Он таки влюблен, объяснился и попросил твоей руки – поздравляю! Затем вы поцеловались и при этом вас застали князь и княгиня. Ситуация, словно в каком водевиле, – хихикнула Тяша. – Надо же было вам любезничать именно в холле, на виду у всех. Чувствую, достанется нам всем. Не удивлюсь, если тебе запретят общаться со мною, а Хильду сошлют куда в отдаленное имение. Сан не на шутку встревожилась. Перед встречей с Муравским ей надо было избавиться от всех посторонних, и она попросила Тяшу остаться в своих комнатах, уговорила Хильду пойти после обеда на прогулку с Евграфом Ильичем, который намеревался осмотреть какой-то пруд, а мистера Хайнсворда отправила в уезд за дополнительным инвентарем для садовых работ. Теперь попадет всем, кроме разве англичанина и Черпакова, в обязанности которых не входил присмотр за нею. – Я все объясню отцу, – сказала она. – И всю вину возьму на себя. Надеюсь, он поймет… – О, он поймет! Да уже понял, что его чадо без должного надзора пустилось во все тяжкие. Без дозволения приняла предложение невесть кого и целовалась с ним прилюдно. Причем неизвестно, сколь долго продолжаются ваши отношения. Не знаю, что тебя спасет. – А! – досадливо отмахнулась Сан. – Что они могут со мною сделать? Ну, запрут в комнате на пару дней… – Увезут в Петербург, где выдадут замуж за какого Рогачевского. И что ты сделаешь? Сан в ужасе уставилась на Тяшу. – О, нет! – наконец вскрикнула она. – Они не посмеют, не станут этого делать! – Возможно и не станут, но могут. Ежели князь сильно разозлится. «Тогда я сбегу», – подумала Сан, но Тяше того не сказала, не желая впутывать ее в свои новые преступления. – А что ему злиться? – вслух спросила она. – Я же не с кем попало, а с женихом, ну, почти женихом… И не каким незнакомым мужчиной, а соседским помещиком… – Сим соседством он тоже весьма заинтересуется, – сказала Тяша. – А ежели вспомнит, что видел Муравского в Петербурге… – Отец никогда ничего не забывает, – мрачно сказала Сан. – Уверена, он узнал его. Тут они были вынуждены прервать разговор – их позвали вниз, к чаю, что подали в большой гостиной. Княгиня дулась и мало разговаривала, князь со всеми был любезен, но молчалив по обыкновению, Тяша старалась не подливать масла в огонь, а ничего не подозревающая Хильда – Сан не успела ее предупредить об опасностях – изредка вставляла в разговор ничего не значащие фразы. Господин Демьянов также не отличался говорливостью, зато англичанин и господин Черпаков проявили весь дар своего красноречия. Первый пылко разглагольствовал об успехах возведения здешнего сада и приводил наглядные примеры из своей практики в виде демонстрации картинок, второй сообщил о попытках обнаружить голубого леща, в коих пока не преуспел, но не терял на то свои надежды. После чая князь увел управителя в кабинет, где просидел с ним не менее часа, после чего туда же были вызваны по очереди Хильда, Тяша и даже господин Черпаков, а княгиня все сидела в гостиной, не отпуская от себя Сан, отчего та не смогла предварительно переговорить с Хильдой, а затем узнать от нее и Тяши, о чем отец говорил с ними. Ее саму так и не пригласили к князю, и когда она попыталась-таки прорваться к нему, в кабинете его уж не застала – он успел удалился в свои комнаты. Княгиня за все время ни словом не упомянула о сцене в холле, о Муравском, вообще не поинтересовалась здешними делами, говорила исключительно о петербургских новостях, а когда наконец пошла спать, предварительно проводила дочь до спальни под предлогом, что де хочет посмотреть ее комнаты. По счастью, Сан не заперли и не приставили лакеев охранять ее покои, и позже она смогла выбраться к Хильде, которая была крайне расстроена происходящим. – Мишель весьма сердит, что ты без дозволения приняла руку господина Муравского… Ты мне о том не говорила, и я так удивилась и сказала, что ничто не предвещало, и что он выглядит славным… – Я не успела тебе сказать, потому что он сделал предложение прямо перед приездом родителей, – объяснила ей Сан. – А о чем еще расспрашивал отец? – Как часто подполковник наведывался сюда. И я сказала, что довольно редко, был всего несколько раз, потому я и не ожидала… Но пришлось признать, что мы с тобою чуть не каждый день ездили к соседям, правда, Муравского встречали там нечасто, что он, в основном, отсутствовал. Мишель уж знал о поездках в Негожее – ему господин Демьянов сообщил. Сан вздохнула. Понятно, от управителя ничего не скрылось. – И что отец намеревается делать? Хильда не знала, и Сан отправилась было к Тяше, натолкнулась на нее в коридоре – та шла к ней, и наконец они смогли, уединившись в спальне, обсудить последние события. – Твой отец все знает, – сразу сказала Тяша. – Что знает? – Что ты целенаправленно искала дом в этом уезде. Я так поняла, он разговаривал с тем поручиком, что смотрел здесь для нас дачу и вел переговоры с бывшим владельцем Пригожего. – Ох! – всполошилась Сан. По всему выходило, князь заподозрил, что она не случайно просила его купить именно это имение. Памятуя о ее болезни, он пошел ей навстречу, и не только приобрел Пригожее, но и отпустил ее без матери, а затем решил проверить, почему ей так понадобилось сюда отправиться. Узнав все подробности, отец наверняка выяснил и про соседей, сложил дважды два и поехал самолично проверить… – Ну и пусть, – сказала она. – Все равно мне бы пришлось сказать им про Муравского. Зато родители теперь знают, что он не случайный мой каприз. Отец спрашивал о нем? – Конкретно, нет. Интересовался, чем мы здесь занимались, с кем общались… – А с чего ты тогда взяла, что он знает о моих поисках здесь дачи? – Потому что прямо о том сказал. Мол, я потакаю тебе в твоих сумасбродствах. – Был очень недоволен тобою? Выговаривал? – Нет, признал, что перед твоей напористостью трудно устоять даже ему, не говоря обо мне. Но уж коли я согласилась сопровождать тебя, следовало получше за тобою приглядывать. А что говорит княгиня Ольга Гавриловна? – Молчит. Ты сама видела, какой она сидела в гостиной. Явно злится, но делает вид, что ничего не произошло. Не знаю, как надолго ее хватит, чтобы высказать все, что она обо мне думает. Поутру Сан опять не смогла переговорить с отцом – сие невозможно было сделать за завтраком, а после он вновь уединился в кабинете с управителем, и, как она ни пыталась прорваться к князю, ей так и не удалось перемолвиться с ним даже словом. – Его сиятельство велели не пускать, – сказал дворецкий, что стоял на страже у дверей кабинета. – Ты не сможешь меня остановить! – Они не настроены с вами сейчас беседовать, барышня. И мне на то даны самые строгие указания. Вы же знаете своего батюшку. Сан знала, потому ей пришлось вернуться к дамам, что сидели в гостиной. Маман, по-прежнему изображая оскорбленное достоинство, обсуждала с ними картинки для вышивки из нового альбома, что привезла с собою. Хильда, казалось, была заинтересована сим разговором, Тяша же откровенно скучала. Сан посмотрела на часы, стрелки на которых неумолимо приближались к десяти часам, вздохнула и села в ближайшее кресло, обреченно сложив руки на коленях. Все указывало на то, что Муравскому предстоит не самое легкое и приятное объяснение с ее отцом.
MarieN: apropos Всё не так как представлялось Сан. Уговорить отца, он даже выслушать её не захотел. Тяжелый разговор предстоит Муравскому, если вообще не очень короткий, с отказом в посещении дома. Тревожно.
Хелга: apropos Князь просто профессионально действует - расследование провел, беседы-допросы со свидетелями, но от него можно было ожидать, скрупулезный мужчина, корень.
lapkin: apropos apropos пишет: она и ткнула в спину Муравского, который, несмотря на недвусмысленное предложение удалиться, не двинулся с места и сообщил князю и княгине, что попросил руки у их дочери, та ответила согласием, и что исключительно он виноват в той ситуации, в которой их застали. Муравский очень благородный и смелый! Как только он прекратил упираться с ослиным упрямством, снова стал непогрешимым героем! Значит князь решил сам во всем разобраться. Тяжело придется нашим героям! Но я надеюсь на его здравомыслие и справедливость. С волнением жду продолжения. Как пройдет разговор князя и Муравского, сможет ли Сан объяснить родителям, что это не прихоть.
apropos: MarieN MarieN пишет: Всё не так как представлялось Сан. А так почему-то всегда и бывает. Представляешь одно - а в итоге все происходит по-другому. MarieN пишет: он даже выслушать её не захотел. Похоже, очень рассержен. Надоели дочкины прегрешения. Поцелуи в холле, похоже, оказались последней каплей. MarieN пишет: Тяжелый разговор предстоит Муравскому, если вообще не очень короткий Все возможно. Хелга Хелга пишет: скрупулезный мужчина, корень. Да, серьезный мужчина. И ответственный отец. Когда не поступает безответственно, разрешая дочери уехать одной в деревню. lapkin lapkin пишет: Муравский очень благородный и смелый! Да я уже сама в том сомневаться начала. Что он ни сделает - критикуют, подозревают в чем. lapkin пишет: Как только он прекратил упираться с ослиным упрямством Не, ну не мог же он так сразу сдаться? lapkin пишет: Но я надеюсь на его здравомыслие и справедливость. Ну-ну, посмотрим, что там с этим у князя нашего.
Малаша: apropos Все идет наперекосяк у Сан. Маман хоть не ругается, но отец явно даже слушать ее не хочет. Муравскому придется нелегко. MarieN пишет: Тяжелый разговор предстоит Муравскому, если вообще не очень короткий, с отказом в посещении дома. Тревожно. Тоже очень этого боюсь. А Сан уже думает о побеге.
apropos: Малаша Малаша пишет: Все идет наперекосяк у Сан. Ну, объективно говоря, не все так уж наперекосяк. Главная цель - Муравский - ею достигнута. Остальное уже частности. Малаша пишет: А Сан уже думает о побеге. Она на то вполне способна, думается.
bobby: apropos Другой реакции от родителей и ожидать не следовало. Теперь все громы и молнии обрушатся на голову бедного Муравского. Хелга пишет: расследование провел, беседы-допросы со свидетелями Полное дознание, чтобы вооружиться сведениями перед предстоящим разговором с кандидатом в женихи.
Скрипач не нужен: apropos Папа явно не настроен на лирический лад. Зол по самое немогу. Сейчас всё как следует разузнает, потом врежет всем участникам. "Приду, убью обоих!"
chandni: apropos Вот это поворот! Хотя с другой стороны в Петербург ехать не надо, все экономия. Интересно, а у папы уже есть досье на Муравского? Мне кажется, что папа не такой уж злодей. И дочь любит. Если он немного подумает и повспоминает, вполне может сложить 2 и 2. Помнится, он выспрашивал у дочери, не надо ли поговорить с молодым человеком... А Сан обещала сама разобраться. А вот мама - злюка. Это тебе не Нина Палевская. Рада, что домочадцам не досталось на орехи.
Юлия: apropos На границах тучи ходят хмуро... Зарницы полыхают... Все притихло. Сейчас, сейчас, сей-час... Грянет гром... Малаша пишет: Маман хоть не ругается Хороший ли это знак?..
bobby: Юлия пишет: Хороший ли это знак?.. Ее молчание точно не сулит ничего хорошего
chandni: Хотя, думаю, решение принимать не ей, а отцу. А он - человек немелочный, умный и основательный. Надеюсь, что он хочет, чтобы Сан была счастлива, а не только богата. Хотя, разумеется, брак с ровнюшкой предпочтительнее со всех сторон. Но что-то Рогачевский все-таки не в почете у дочери. И папа не спешит выдать ее за него. Видно, прислушивается к мнению дочери. Или у него есть какие-то свои соображения...
apropos: bobby bobby пишет: Другой реакции от родителей и ожидать не следовало. Ну, в общем, да. Она нарушила все правила и приличия, конечно. bobby пишет: Теперь все громы и молнии обрушатся на голову бедного Муравского. Не без этого, но и Сан тоже еще пока в подвешенном состоянии. В смысле, не получила от родителей. bobby пишет: Полное дознание Папа, похоже, не промах. Скрипач не нужен Скрипач не нужен пишет: Зол по самое немогу. Да, но его можно понять. Доверился обещаниям, отпустил дочку сады сажать, а она чего устроила. Скрипач не нужен пишет: врежет всем участникам. "Приду, убью обоих!" Он может. chandni chandni пишет: Мне кажется, что папа не такой уж злодей. Будем на то надеяться. chandni пишет: А вот мама - злюка. Это тебе не Нина Палевская. Ну, мама вполне понятно переживает за дочь, волнуется и, конечно, злится на легкомыслие Сан. С мамой Палевского - ну вот совсем другая ситуация. Одно дело иметь сына - взрослого, давно самостоятельного мужчину. За его репутацию ей не надо беспокоиться, так скажем. Другое - иметь юную, невинную дочь, которую, между прочим могут соблазнить, обесчестить и т.д. Несравнимые вещи. chandni пишет: Рада, что домочадцам не досталось на орехи. Еще не вечер. Юлия Юлия пишет: Сейчас, сейчас, сей-час... Грянет гром.. Может грянуть. chandni пишет: Или у него есть какие-то свои соображения... Наверняка есть, вот только какие?
chandni: apropos пишет: Наверняка есть, вот только какие? Надеюсь, что скоро мы все узнаем. Автор, пиши! Мы просто подпрыгиваем от нетерпения
apropos: chandni пишет: Автор, пиши! Мы просто подпрыгиваем от нетерпения Да пишу я, пишу. Главное, последних читателей не лишиться. Муравский также предполагал, даже скорее был уверен, что его ожидает непростой разговор, исход которого заранее можно было предопределить. Еще в Петербурге княгиня ясно дала ему понять, чтобы он и не мечтал об ее дочери. Хотя с тех пор он таки обзавелся имением, состояния у него не появилось, как и не отросло ампутированное предплечье. Будь у него самого дочь, он также вряд ли был бы доволен, выбери она себе в мужья искалеченного отставного офицера без достаточных средств к существованию. Когда Муравский сел на коня и отправился домой, то поехал сначала неспешной рысью, дабы успеть собраться с силами и предстать перед домочадцами в обычном состоянии духа, никак не выдав своего беспокойного, близкого к отчаянию состояния. Счастье, на которое он не смел и надеяться, вдруг оказалось так близко, почти коснулось его, но тут же отступило и стало невозможным… «Но это завтра, только завтра я о том точно узнаю», – напомнил он себе, впрочем, не питая излишних иллюзий по сему поводу. Его душу грело объяснение с княжной, ее признания и желание быть с ним, объятие и жаркий поцелуй. И обдавало холодом, как вспоминал суровый, надменный взгляд ее отца и жесткий тон, с каким тот повелел ему явиться поутру в Пригожее. «Но не выгнал сразу, таки хочет переговорить… Что мне думать?! О, черт!»… Муравский не выдержал, поднял Лешего в галоп и, вместо того чтобы скакать в Негожее, повернул в луга и во весь опор помчался по едва приметной тропинке, перелетел ручей, еще один и перешел на рысь, только услышав шумное дыхание притомившегося коня. Шагом добрался до перелеска, поездил кругами вокруг ближнего поля и уже на закате вернулся наконец домой. Приехал неудачно – на веранде собралась толпа визитеров, кои шумно обсуждали приезд князя и княгини Булавиных. Оказывается, Стремоухов-старший случаем приметил на дороге поезд из нескольких экипажей и, каким-то образом догадавшись, что сие едут владельцы Пригожего, решил туда незамедлительно явиться и по всей форме представиться сиятельным особам. – Гляжу, в сторону Худого шестериком двигается роскошная карета с гербами на лакированных дверцах – не иначе аглицкая, я таковых в уезде и не видывал, – взахлеб начал рассказывать Стремоухов – и явно не в первый раз – подошедшему Муравскому под возбужденное одобрение присутствующих. – Лакеи на подножках, форейторы, верховые – не менее дюжины – на статных лошадях одинаковой вороной шерсти, все в шитье и галунах… И за ними два экипажа поскромнее, верно, с прислугою и багажом. Ну, думаю, не иначе сам князь-сенатор пожаловал… Дал им время, чтоб доехать и отдохнуть после дороги, сел в коляску и по направлению к Пригожему направился. А там господина Шишелова по дороге-то и встретил, что к княжне с визитом, хе-хе… – Так вместе и прибыли, – кивнул Шишелов и с обидою добавил: – Но нас не приняли! – Лакей так и сказал: мол, их сиятельства не принимают! – поддакнул Стремоухов, в голосе которого было более не обиды, но уважения и даже восторга. – И не дворецкий сие заявил – тот даже не вышел, а какой-то лакей, что держал себя с таким высокомерием, словно не обычный слуга, а по меньшей мере генерал… – При таких-то особах и лакеи не могут быть обыкновенными, – с восхищением предположила мадам Дремина. – По положению. – Верно, теперь нас в Пригожее и на порог не пустят, не то, что при княжне, – заметил кто-то. – Может, и пустят, но в приемный день разве, в определенные часы. Слыхивал, в Петербурге так заведено. Муравский с удовольствием и в Негожем завел бы такой обычай, поскольку постоянное явление соседей в любое время и в любом количестве давно уж его раздражало. Ему даже понравилось, как князь поставил на место бесцеремонных визитеров. «А завтра сделает то же с бесцеремонным претендентом на руку своей дочери», – острой болью кольнуло его. Он извинился и покинул сие сборище, удалившись в свою комнату, и не показывался оттуда, пока гости не разъехались. – Будет жаль, коли прервутся наши занятия… – говорила Мария Григорьевна и осеклась при виде Муравского, что появился на веранде. – Скорее всего прервутся, – кивнул он, догадавшись, о каких занятиях она хотела сказать. Булавины наверняка в полном составе скоро отбудут в Петербург, но ежели вдруг и задержатся здесь, вряд ли княжне будет дозволено приезжать в Негожее. Домочадцы перешли на обсуждение усадебных дел и при нем сиятельных соседей более не упоминали. Долгий утомительный вечер наконец сменила мучительная бессонная ночь, наступило бесконечное утро, и Муравский не мог найти себе места до той поры, пока не пришло время ехать в Пригожее. Он переоделся в мундир, велел оседлать себе Кая Фредерика – беспокойный жеребец требовал к себе особого внимания, что теперь весьма устраивало Муравского, и поскакал навстречу судьбе. Его тут же провели в кабинет. Князь сидел за большим столом, едва кивнул в ответ на приветственный полупоклон, не предложил присесть, что свидетельствовало о худшем развитии событий, и холодно спросил: – Сколько вам надобно, дабы вы оставили в покое мою дочь? – Простите?! – оторопел Муравский. – Сколько денег? Какая сумма вас устроит? И, не дожидаясь ответа, двинул листом бумаги, что лежал подле него, по столу в сторону Муравского. Листок сей скользнул по блестящей поверхности столешницы и замер неподалеку от ее края. – Сие вексель на ваше имя на пятьдесят тысяч рублей, – сказал князь, поднялся и окинул своего визави непроницаемым, ничего не выражающим взглядом. Муравский некстати подумал о том, что на нем нету протеза – тот уже починили, но он не мог его носить из-за до сих пор болезненной травмы культи, и рукав мундира был просто подколот пряжкой с внутренней стороны. Впрочем, это уже не имело никакого значения. – Я люблю вашу дочь и только по этой причине хочу на ней жениться, деньги здесь ни при чем, – сказал он. – Будете уверять, что вам не надобны деньги? – Не буду, но они не главное для меня. Я женился бы на ней и без приданого. – Вам не придется идти на подобные жертвы, – подобие усмешки скользнуло по лицу Булавина. – Зато без досужих проблем обогатитесь на предложенную сумму. Для вас, полагаю, сие никак не будет лишним. Пятьдесят тысяч были для Муравского огромными деньгами, но не взамен княжны. – Достаточно просто отказать мне, – сказал он. – Зачем предлагать деньги? Чтобы унизить меня в глазах вашей дочери? – Нет, ей незачем того знать, – сказал князь после паузы, словно обдумав его слова. – Верно, это был бы неплохой способ, но я не преследую такой цели. И не могу столь жестоко обойтись со своей дочерью. Я даю вам деньги, дабы вы сами от нее отказались и о том ей сказали. Так будет вернее, и вы не останетесь в проигрыше. Подойдет любой предлог. Убедите ее, что вы ошиблись в своих чувствах, не считаете себя достойной ей парой, или ее – подходящей себе женой. Она довольно упряма, и коли вобьет что себе в голову… Мне не слишком хочется вести с нею бои из-за вас. Коли вы отступитесь сами, сия прихоть у ней пройдет легче, быстрее и безболезненнее. Через неделю-другую она о вас и не вспомнит. Что ж, в этих словах был резон, тем паче Муравский сам до последнего не верил, что не является очередным ее временным увлечением. И они действительно были неподходящей парой – и не далее, как вчера, он сам ей все это изложил. Но теперь, после их объяснения, ему было невозможно оттолкнуть ее. И отказаться от нее. Она сама должна была решить и сделать свой выбор. – А ежели откажусь? – Останетесь без денег, мою дочь вы в любом случае не получите. Кроме того, я ведь могу затеять с вами и какую тяжбу… Кажется, не слишком четко установлены права на каменоломню и тот кусок вашей земли, на котором она расположена. Пока мне до того нету дела, и я не против закрыть на то глаза, коли мы сговоримся. Муравский впервые о том слышал, но поверил Булавину – его дотошные адвокаты вполне могли найти какое спорное место по границам имения и затеять бесконечную и определенно проигрышную для владельца Негожего тяжбу, что могла вестись годами и в итоге оставить его вообще без всего… Это был если еще не мат, то точно шах. – Хорошо, – сказал он. – Я готов переговорить с княжною. Князь кивнул. – Не забудьте, – показал на вексель, что все лежал на столе, и дернул шнур звонка. Тут же явился дворецкий. – Пригласите сюда мою дочь, – сказал Булавин.
Хелга: apropos Князь во всей своей красе - все ходы продуманы, все учтено, стратегия и тактика блистают! Муравский, держись!
Малаша: apropos Отказали Муравскому?! Понятно, что князь за дочку и все такое, но как-то он жестоко с Муравским. Похоже, заранее все решил и с Сан поэтому не стал разговаривать. Хелга пишет: Муравский, держись! Больше ничего не остается у него. Деньги, надеюсь, не возьмет.
Хелга: Малаша пишет: Деньги, надеюсь, не возьмет. Быть такого не может, мне кажется.
chandni: apropos Грустно все как-то. apropos пишет: Его тут же провели в кабинет. Князь сидел за большим столом кабинета, едва кивнул в ответ на приветственный полупоклон, не предложил ему присесть, что свидетельствовало о худшем развитии событий, и холодно спросил
apropos: Хелга Хелга пишет: Князь во всей своей красе - все ходы продуманы, все учтено, стратегия и тактика блистают! Ну, не знаю, что там у него блистает. Но с Муравским чет круто обошелся. Хелга пишет: Муравский, держись! Надеюсь, в обморок не хлопнется. Малаша Малаша пишет: Отказали Муравскому?! Похоже на то. А кто-то сомневался? Малаша пишет: Деньги, надеюсь, не возьмет. Увидим, что он там возьмет. Вообще огромные деньги, конечно. Папа не скупится.
apropos: chandni chandni пишет: Грустно все как-то. Ну да, веселого мало, что и говорить. chandni пишет: Скрытый текст Ага, спасибо, упустила!
MarieN: apropos Все плохо. Как то князь представлялся мне другим человеком, не способным на подкуп, ложь и шантаж. Когда поверенный передавал Муравскому документы на имение, было сказано, что с границами все в порядке. Надеюсь что Муравский деньги не возмет, вот только что он скажет Сан, ведь вечная тяжба для него конец всем надеждам на поднятие имения.
lapkin: apropos Не слишком обнадеживающе все началось. Но кто обещал, что будет просто? Князь решил откупиться? Он прав, относительно упрямства Сан, но он ещё не знает Муравского! MarieN пишет: Как то князь представлялся мне другим человеком, не способным на подкуп, ложь и шантаж MarieN
Хелга: MarieN пишет: Как то князь представлялся мне другим человеком, не способным на подкуп, ложь и шантаж. На войне как на войне... Наверно, он считает эти методы вполне приемлемыми в деле благополучия дочери.
bobby: apropos Я тоже была другого мнения о князе. Видимо, чины и деньги для него в приоритете, остальное не в счет. MarieN пишет: Когда поверенный передавал Муравскому документы на имение, было сказано, что с границами все в порядке. Если князь пожелает, будет не в порядке. Папа просто так не смирится. Опять вся надежда на Сан. Что она должна выкинуть такого, чтобы вынудить родителей согласиться? В данном случае очень жаль Муравского - благородный, умный, честный, и должен терпеть такое унижение.
apropos: MarieN MarieN пишет: Как то князь представлялся мне другим человеком Ну, мы его до того видели только в общении с дочерью, любимой и единственной. MarieN пишет: было сказано, что с границами все в порядке. При желании можно найти какую зацепку какой 50-летней давности. Имение часто переходило из руки в руки, ошибка при межевании, мало ли что. MarieN пишет: вот только что он скажет Сан А что он может сказать? Он в углу и к стенке приперт. lapkin lapkin пишет: Не слишком обнадеживающе все началось. Дык разговор уже вроде как закончен. lapkin пишет: Но кто обещал, что будет просто? Именно. Любовь и должна быть с препятствиями. lapkin пишет: но он ещё не знает Муравского! Намекаешь на его ослиное упрямство? Хелга пишет: На войне как на войне... Это точно! bobby bobby пишет: Видимо, чины и деньги для него в приоритете, остальное не в счет. Возможно. bobby пишет: Что она должна выкинуть такого, чтобы вынудить родителей согласиться? Ну, как мы знаем, она на выдумку горазда. Другое дело, когда ее разоблачили - трудно будет действовать. Руки связаны, по большому счету. Полностью зависит от родителей. bobby пишет: В данном случае очень жаль Муравского - благородный, умный, честный, и должен терпеть такое унижение. Жизнь его явно не устлана розами. И даже какая попадется на пути - и та оказывается с шипами.
lapkin: apropos пишет: Дык разговор уже вроде как закончен Не совсем. Сейчас ещё Сан придет. apropos пишет: Намекаешь на его ослиное упрямство? Одного шантажиста Муравский уже отшил. Князь, конечно, не Стремоухов. С ним тягаться сложно. Но я верю в благородство и храбрость героя.
Скрипач не нужен: apropos Пока не вижу в действиях папеньки ничего предосудительного. Подкупает, запугивает и давит на совесть одновременно Собственно, вполне справедливо полагая, что его дочь заслуживает куда более приятной во всех отношениях партии.
Rafiano: Ого, как стремительно развиваются события Князь, конечно, жесткий парень. Мог бы какой-то испытательный срок им придумать, что ли. Ведь Муравский же не крепостной, в конце концов. Дворянин, офицер. Ну уж слишком папа жесток. А если вдруг это проверка такая? На прочность? (Не, ну можно же помечтать, да?) Или ему опять нужна квёлая дочь, которую ничего не радует? Эххх Автор, спасибо Ждём. С нетерпением.
apropos: lapkin пишет: Сейчас ещё Сан придет. А, ну да, забыла про нее. lapkin пишет: Князь, конечно, не Стремоухов. С ним тягаться сложно. Мало того, что сложно, но он же не просто какой сосед, а отец любимой девушки. Все куда тяжелее. Скрипач не нужен Скрипач не нужен пишет: Пока не вижу в действиях папеньки ничего предосудительного. Вот и мне кажется, что папа наш в своем праве. Скрипач не нужен пишет: вполне справедливо полагая, что его дочь заслуживает куда более приятной во всех отношениях партии. Ну да, и его можно понять. Умницу-красавицу отдать какому-то безрукому заштатному майору. Задумаешься поневоле. Rafiano Rafiano пишет: Князь, конечно, жесткий парень. Привык среди акул двора и света вращаться. Rafiano пишет: Мог бы какой-то испытательный срок им придумать Мог, но чет не стал. Rafiano пишет: А если вдруг это проверка такая? Если откажется от дочери - то хороший?
apropos: Небольшой кусочек - не успела. Сан специально села так, чтобы через раскрытые двери гостиной наблюдать за входом в кабинет, и видела, как в него проводили Муравского, а затем – довольно скоро – туда был вызван Данила, и едва дворецкий вновь появился на пороге, она вскочила и бросилась к нему. – Что?! – Просят вас, барышня. Данила распахнул перед нею двери кабинета, Сан вошла и сразу поняла, что хороших новостей ждать не придется. Отец ее по обыкновению выглядел невозмутимым, Муравский, впрочем тоже по обыкновению, имел мрачный вид, и ни тот, ни другой никак не походили на довольного родителя, что выдает замуж свою дочь, и на счастливого жениха. Она решила не замечать напряженной атмосферы, витающей в комнате, радостно улыбнулась и протянула руки Муравскому. – Надеюсь, ваш разговор завершился самым благополучным образом, – сказала Сан. – Увы, – ответствовал тот, склоняясь над ее рукою. Поцеловал, но не отпустил, продолжая держать ее в своей ладони. – Его сиятельство против нашего брака по известным вам соображениям. Я могу лишь заверить вас, что остался верен всем своим устремлениям. И обещаниям, о коих мы говорили накануне. Остальное зависит только от вас. Сан сразу поняла, что имеется в виду, – он подтвердил, что возьмет ее замуж даже без благословения родителей и приданого, но на ней лежит бремя сего непростого выбора. И хотя она была поглощена словами и прикосновением Муравского, все же заметила, как чуть исказилось лицо отца. Тот был то ли удивлен тем, что услышал, то ли рассержен или, напротив, обескуражен. – О, нет! – воскликнула она, незаметно пожала пальцы Муравского и оборотилась к отцу. – Не может быть, чтобы вы были против сего брака! Что вас не устраивает?! Но князь и не посмотрел на нее. – Господин подполковник, ужели мы с вами не поняли друг друга? – Думаю, что поняли, ваше сиятельство, – сказал тот. – Вы остаетесь в своем праве поступать так, как посчитаете нужным, а я – в своем. Разрешите откланяться? – Погодите! – попытался остановить его князь, но Муравский, еще раз поцеловав руку Сан, поклонился и направился к дверям. Князь дернул за шнур звонка, и дворецкий чуть не столкнулся с Муравским, что выходил из кабинета. – Задержите его! Не выпускайте! – приказал было князь, но его прервал лай собаки и вопль княгини, донесшийся из гостиной. Сан понеслась к матери, догадываясь, что происходит. Муравский оказался там раньше нее и за ошейник уж стаскивал Фабия с колен княгини. Тяша и Хильда пытались подняться с соседнего дивана, придавленные огромным альбомом с картинками, что рассматривали перед тем по настоянию Ольги Гавриловны. – Уберите его, уберите! – продолжала стенать маман, вцепившись в подскочившую к ней дочь, и, завидев мужа, что следом появился в гостиной, запричитала: – Собака! Кто пустил сюда собаку?! Она на меня напала и чуть не загрызла! Фабия уж не было в комнате – его вывел Муравский, и Сан, видя, что мать ее в полном порядке, не считая растрепанной прически и пятна на платье от грязных лап щенка, хотела было побежать за ними, но не смогла высвободиться из рук княгини. – Успокойтесь, дорогая, собаку увели, – сказал князь, наклоняясь к жене. – Вы пострадали? Куда вас укусили? – Не знаю! Везде! Меня везде покусали! – жаловалась Ольга Гавриловна, наконец выпустив руку Сан, выпила поднесенный ей стакан с водою и уткнулась в пузырек с нюхательными солями, что подала ей Хильда. – На вас нету и царапины, платье цело, – сказал князь, осмотрев ее. – Вы попросту испугались… – Как не испугаться, коли вдруг влетает огромная собака, кидается на меня, чуть не вскакивает мне на колени и пытается укусить за лицо?! – возмутилась княгиня. – Маман, он просто хотел с вами поздороваться, – сказала Сан. – Это Фабий, очень ласковый и добрый, и вообще еще щенок. Иногда прибегает к нам в гости. Он любит взобраться на колени и поцеловаться… – Поцеловаться?! На коленях?! Тут к князю подошел дворецкий и сообщил, что господина Муравского не смогли остановить, он таки уехал, и собака убежала с ним. – Так это он привел сюда эту ужасную собаку?! – взвилась Ольга Гавриловна. – И натравил ее на меня?! Сан попыталась ей объяснить, что Фабий приходит сам по себе, и что Муравский в том не повинен, но та и слушать ее не хотела, уверившись в своих подозрениях. – Надеюсь, вы указали на дверь этому… этому… – обратилась княгиня к мужу и, поворотившись к дочери, наконец не выдержала: – Как ты могла связаться с ним?! Я поражена и просто оскорблена… – Ольга! – остановил ее князь. – Не время. И указал Сан на кабинет. – Идем. Она поплелась за отцом, наконец дождавшись разговора, коего добивалась со вчерашнего дня. Разговора, который мог нынче оборотиться совсем другою стороною, нежели ей недавно еще представлялось.
lapkin: apropos apropos пишет: Она поплелась за отцом, наконец дождавшись разговора, коего добивалась со вчерашнего дня. Разговора, который – как теперь ей представлялось – мог теперь оборотиться совсем другою стороною, нежели ей недавно еще представлялось. И все же я надеюсь на князя.
Малаша: apropos Муравский - молоток! Не послушался князя. Но я не сомневалась. Что теперь? Князь будет ему мстить? Фабия только не хватало. Княгиня и так против Муравского настроена, теперь еще хуже будет к нему относиться. Хотя куда хуже. lapkin пишет: И все же я надеюсь на князя. Мне тоже хотелось бы надеяться. Но ведь уже отказал.
chandni: apropos Интересно, зачем папа хотел остановить Муравского? Чтобы надавить? Напомнить о деньгах и обещании отказаться от Сан? apropos пишет: Она поплелась за отцом, наконец дождавшись разговора, коего добивалась со вчерашнего дня. Разговора, который – как теперь ей представлялось – мог нынче оборотиться совсем другою стороною, нежели ей недавно еще представлялось.
apropos: lapkin lapkin пишет: И все же я надеюсь на князя. А что нам еще остается? Малаша Малаша пишет: Князь будет ему мстить? Ну,, не обязательно. Дочка же при нем, дома. Не из-за чего копья ломать, как мне кажется. Малаша пишет: Фабия только не хватало. Наш пострел везде не вовремя. chandni chandni пишет: зачем папа хотел остановить Муравского? Может, и узнается когда. Вариантов там много может быть. chandni пишет: Скрытый текст Спасибо!
chandni: Нда, Муравский не облегчил папе задачу. Придется папе таки с Сан поговорить Бедные они бедные... Причем все, и Сан, и Муравский, и папа. Всех понять можно. Только что же все-таки в жизни главное? И Фобка попался под горячую руку... А княгиня таки неприятная особа. И как у такой матери выросла такая милая и отзывчивая дочка? apropos пишет: Отец ее по обыкновению выглядел невозмутимым, Муравский, впрочем тоже по обыкновению, имел довольно мрачный вид, и ни тот, ни другой никак не походили на довольного родителя
apropos: chandni пишет: Муравский не облегчил папе задачу. Ну, он и не обязан был этого делать, по идее.
chandni: apropos пишет: Ну, он и не обязан был этого делать, по идее Конечно! Но стоило попробовать. Папа же его не знает. А Муравский вполне мог оказаться просто проходимцем, стремящимся влезть в доверие к девушке и "срубить денег". А вдруг и приданое достанется?
bobby: apropos Муравский не обманул мои ожидания! Чувствую, героям предстоит разлука. Надежда на Сан и на автора. Правда, у княжны сейчас мало вариантов для какой-либо деятельности. Объявить забастовку? Сбежать? Разговор с отцом не сулит ничего хорошего. От княгини же никогда не приходилось ждать чего-либо позитивного.
chandni: bobby пишет: Надежда на Сан и на автора С нетерпением ждем продолжения!!!
apropos: chandni пишет: Но стоило попробовать. В смысле - для папы разорвать отношения с Сан? Так и сказать ей: никогда не любил, хотел жениться из-за денег? bobby bobby пишет: Муравский не обманул мои ожидания! Ну славно, а то прям уже страшно, что он последнее время чет все не то и не так делает. bobby пишет: Надежда на Сан и на автора. Это обязывает. bobby пишет: у княжны сейчас мало вариантов для какой-либо деятельности Да, ее родители хорошо могут прижать.
chandni: apropos пишет: В смысле - для папы разорвать отношения с Сан? Так и сказать ей: никогда не любил, хотел жениться из-за денег? Я имела в виду, что папа решил попробовать. А вдруг прокатит? Да и ситуацию с тем бароном, папа, возможно, так и разрулил - отступными. Но Муравский на такое не пошел. Во-первых, любит, а во-вторых, он должен оправдать доверие Сан.
Rafiano: Муравский! Каков! За ним начинает бегать всё больше Булавиных Думаю, что князь удивлён. И, возможно, задумается. И вообще: взрослая дочь не самого покладистого нрава... оно ему нужно? Сам же говорил, что не хочет вести бои с Сан. Нужно дожимать князя
chandni: Rafiano пишет: Нужно дожимать князя Ждем выход Сан. Тут уж ей все карты в руки! Она уже столько сделала, осталось папе объяснить.
полная версия страницы