Форум » apropos » Водоворот-12 » Ответить
Водоворот-12
Хелга: Название: Водоворот Автор:apropos Жанр: любовно-исторический роман Главы на сайте: http://www.apropospage.ru/lit/avtor/w_1.html
chandni: А меня совсем не скребнуло. В тексте вполне логичное описаниеВ этот день письма уж лежали здесь, и барыня как раз заезжала… Элайза пишет: оба письма успели прийти до того, как Докки отдала распоряжение пересылать ей почту в имение и уже лежали в общей куче, когда мать приехала в первый раз?..
Цапля: Элайза пишет: В роли Палевского - Даниил Страхов В самом страшном сне не привиделось ттт apropos пишет: Пока мать забрала сразу два письма chandni пишет: В тексте вполне логичное описание Вот и мне так показалось. apropos пишет: Хотя мне кажется, такие уточнения уже не суть важны - в конце концов - это же художественная литература, а не документальная повесть, в которой важны точные даты и факты. И совершенно согласна наверное, я не слишком буквоедка просто, но такое скурпулезное сопоставление дат, нашим автором производимое, конечно, тешит ее железно-логичную натуру, но, совсем не обязательно для романа
Элайза: apropos пишет: Ой-ой! Прямо пугаешь. Да я и сама испугалась, как представила... Это что, помнится, мы как-то на фертуме проводили наиболее вероятный кастинг в случае, если наши телевезионщики вдруг сподобятся экранизировать ГиП доморощенными сериальными силами. Вот где ужас-то был... Один Дарси-Домогаров чего стоил. Ну, и Уикхем - Безруков, куда ж без него... apropos пишет: Пока она доехала до имения - прошло несколько дней (5-6), пока отправила письмо в Петербург - с обычной почтой, которая в военное время, учитывая нехватку с лошадьми и проч., шла не так быстро, как следовало. Т.е. в Петербурге ее распоряжение получили не раньше примерно 10-12 июля. Палевский ей отправил письма 1 и 8 июля (это тоже пока приблизительная дата). Таким образом, первое письмо уже лежало на ореховом столике в ее особняке, когда к нему добавилось второе - до 12 июля. Ага, спасибо, понятно, я именно это и хотела для себя уточнить - успели ли оба письма прийти до распоряжения Докки, или только первое - потому как в этом случае маман пришлось бы караулить второе и заезжать еще раз (тем более, что дворецкий ведь упоминает, что она несколько раз приезжала). chandni пишет: В тексте вполне логичное описание Цапля пишет: Вот и мне так показалось. Да я ж и не говорю, что не логичное, милые барышни - я просто, пользуясь любезностью нашего автора, проясняю для себя ускользнувший ранее от моего внимания любопытный лично мне момент, чтобы не искать в тексте. Я понимаю, что для романа это все не так важно и не существенно, так что это исключительно мои собственные мелкие читательские тараканы. Мне-то как раз часто и такие мелочи бывают интересны, уж не знаю почему.
apropos: Цапля пишет: В самом страшном сне Бедную Настю, кажется, не выдержала и одной серии. (Адъютанты любви - с трудом пару серий - моя любимая эпоха, но... это было невыносимо...) Наверное, я ничего не понимаю в искусстве сериалов. Элайза пишет: Мне-то как раз часто и такие мелочи бывают интересны, уж не знаю почему Взаимно. Поэтому я так мучила соавторов Переполоха, увязывая все детали и рассчитывая время - до минут - всех событий. Поэтому пишу Водоворот, обложившись календарями и картами. Конечно, что-то наверняка упустила, где-то что-то перепутала, поэтому потом наравне с редактурой, буду просчитывать вот такие вещи, - пусть, не до минут, но чтобы избежать каких-то крупных неувязок
apropos: Продолжение Докки просидела внизу почти полчаса, когда там появился Афанасьич. - Ну, все, - сказал он. – Привели орла вашего в порядок. Заснул он. - Как он? Что с ранами? – взволнованно приподнялась Докки. - На груди заживает все уже, а вот бок гноился малость – эти врачи-коновалы разве что могут хорошо сделать? – нахмурился Афанасьич, с большим предубеждением относившийся к врачам. – Только кровь зазря пускать мастера – все руки ему исполосовали. А чего спрашивается, последнюю выпускать, когда он и так небось, кровищи вдоволь потерял? Я рану-то ему подчистил, да травяной заваркой приложил, чтоб всю гадость из нее вытянуть. Завтра еще припарочку сделаем и мазью смажем. Но он молодец – одним словом, орел, - ни пикнул, пока я с ним возился… - тут Афанасьич прищурился и с подозрением посмотрел на Докки: - А вы так и не распорядились комнату для него приготовить? Аль для себя? - Нет, - сказала Докки и, захватив с собой письма Палевского, которые она во время недавней суматохи бросила на столик и последние полчаса вновь перечитывала, встала и направилась к дверям, чувствуя на себе неодобрительный взгляд Афанасьича. - Ну, тогда спокойной ночи, - пробормотал он. - Спокойной ночи - и, - она оглянулась в дверях, - спасибо тебе за него. - С Божьей помощью поставим вашего орла на ноги, - услышала она вслед и устремилась в свою спальню. На прикроватном столике сиротливо горела свеча, отбрасывая мерцающие блики на спящего в ее женственной – в кружевах и оборках, под пенистым блеклым розово-зеленым балдахином, - постели, - большого и сильного мужчины. «Какое счастье, - думала Докки, стоя у кровати и впиваясь жадными глазами в лицо Палевского, в контур его тела под одеялом. – Какое счастье…» Она положила письма в свою шкатулку с драгоценностями, быстро переоделась в ночную кофту, задула свечу и юркнула под одеяло, свернувшись клубочком подле его здорового бока, и прижалась щекой к его плечу. И уже засыпая, она почувствовала, как он зашевелился во сне, взял ее руку и положил себе на грудь, прижимая ее своей большой и теплой ладонью. Докки спала чутко, то и дело просыпаясь и прислушиваясь к его дыханию. Под утро она почувствовала, что он не спит, и открыла глаза, встретив его взгляд – острый и лучистый. - Доброе утро, madame la Baronne, - сказал он. По его губам пробежала легкая улыбка. – Как спалось? Она смутилась, не зная, как он отнесется к тому, что она уложила его в свою постель и сама спала рядом с ним. Вчера было так естественно сделать это. Потому, что ему было плохо, и потому, что она хотела быть с ним. Но сейчас, при пасмурном и тусклом свете раннего утра, пробивающимся из-за неплотно задернутых штор на окнах, ей стало весьма не по себе. - Благодарю, - пробормотала она и попыталась отодвинуться, но он не пустил ее, ухватив за талию рукой и притягивая к себе. - Не уходите, Дотти, - сказал он, касаясь губами ее шеи. – Я ждал, когда вы проснетесь… Он горячо зашептал ей какие-то невозможно ласковые слова, покрывая поцелуями ее шею, волосы, лицо, губы, и между поцелуями говорил ей, как отчаянно, как безумно ее хочет, и Докки было совершенно невозможно устоять перед его страстным напором. - У вас же рана, - слабо протестовала она. – Вчера вам было так плохо… - Сейчас мне несравнимо лучше, - уверял он. – Я хорошо отдохнул… - Но вам будет больно… - Гораздо большую боль мне доставляет желание и невозможность обладать вами, когда вы так близко… - Но ваша рана… - Мы постараемся ее не тревожить, - тихо рассмеялся он, подсаживая ее на себя, как однажды уже делал когда-то, в ту волшебную ночь… Но потом, когда они, утомленные и расслабленные, лежали в объятиях друг друга, она вдруг вспомнила: - Афанасьич говорит, что вам пока лучше воздержаться… Она смешалась и спрятала свое лицо в изгибе его шеи. - Афанасьич – это ваш смешной усатый слуга? – спросил Палевский. – Тот, который был с вами в дороге, а вчера занимался моей раной? - Он, - кивнула Докки. – И он не смешной. Он – самый надежный и преданный мне человек на свете. - Смешной, - повторил Палевский. – И вы ему рассказали обо мне? - Я не рассказывала, - возразила она. – Он сам догадался. - Догадливый, значит, - хмыкнул он. – И от чего я должен воздерживаться? От своей страсти к вам? - Пока ваш бок не заживет, - пояснила, краснея, Докки. – Он говорит, вам нужно беречь силы… - Нет, это решительно невозможно, - Палевский ласково перебирал пальцами пряди ее волос. – Как я могу воздержаться, если вы рядом – такая мягкая, нежная, отзывчивая?.. - Но вам следует больше отдыхать, - сказала Докки, втайне радуясь, что он, невзирая ни на что, испытывает столь сильное влечение к ней. - Для меня лучший отдых – быть с вами, - улыбнулся он, еще раз поцеловал ее и, откинув одеяло, поднялся с кровати. - Вам следует лежать! – воскликнула Докки и залилась краской, впервые увидев его обнаженным при свете дня. У него было красивое мускулистое тело, напоминающее статуи греческих богов. – Я вполне хорошо себя чувствую, - Палевский, ничуть не смущаясь, посмотрел на Докки и ухмыльнулся, заметив ее смущение. Он взял свою одежду и стал одеваться. - Афанасьич хотел еще сделать примочки на вашу рану, - сказала она, тоже вставая и набрасывая на себя утренний халатик. - И я непременно этим воспользуюсь. Должен признаться, после его перевязки и настойки я чувствую себя значительно лучше. Хотя, уверен, львиной долей улучшения моего состояния я обязан вам. - Вчера вы меня ужасно напугали, - призналась она. - Я просто устал, и рана разболелась, - он был уже в панталонах и сорочке, и теперь пытался одеть обувь. - Я вам помогу, - Докки увидела, как он морщится от боли – ему было трудно наклоняться. Она усадила его в кресло и, встав перед ним на колени, застегнула пряжки туфель. - Может быть, я умер и попал в рай? – пробормотал он, глядя на нее сверху. Она рассмеялась и подала ему мундир. - Я все же хочу объяснить вам то недоразумение с письмами, - осторожно сказала она, боясь, что очередной разговор вновь может их поссорить. - Мы обязательно поговорим, - Палевский застегнул мундир и рукой пригладил волосы. – Сейчас, думаю, вам лучше еще поспать – я не дал вам как следует выспаться, - он посмотрел на часы, которые показывали лишь начало восьмого. – А приеду к вам… часам к одиннадцати, например. Вы никуда не собираетесь? - Нет, - покачала головой Докки. – Я буду дома. - До встречи, - он привлек ее к себе и крепко поцеловал, после чего она проводила его парадной двери, вернулась к себе и легла, уткнувшись лицом в его подушку, и впервые за долгое время заснула крепким и безмятежным сном.
Хелга: apropos Какой нежный теплый отрывок, в очередной раз растеклась в лужицу... И опять повторюсь: какой он все-таки самоуверенный, опять главенствует во всем. А Докки так расслабилась... Надолго ли?
chandni: apropos какой хороший кусочек!
Джастина: Хелга пишет: Надолго ли? Скажи, Хельга, все слишком хорошо, значит судьба готовит что-то?!
chandni: Джастина пишет: Скажи, Хельга, все слишком хорошо, значит судьба готовит что-то?! а что? покой нам только снился??? ну уж я не знаю неужели у автора еще что-то взрывоопасное припасено?
apropos: Хелга Хелга пишет: какой он все-таки самоуверенный, опять главенствует во всем Такой он, за что и любим. Все же мужчина должен быть мужчиной во всех ситуациях. И наш Птиц, хотя и наговорил Докки черт -те чего в первую встречу, и дал слабину со своей раной, умудряется перевернуть ситуацию опять в свою пользу (и как это ему удается - ума не приложу). И опять на коне, опять героем. А Докки - вся такая счастливая, - уже вроде бы и простила ему жестокие слова. "Не камни женские сердца" (с), одним словом. Хелга пишет: Докки так расслабилась... Надолго ли? Вот обязательно мы ждем какой-нибудь подвох... Конечно, между ними еще много всего не выяснено. Так что трудности могут возникнуть. chandni Лирический. Джастина Джастина пишет: все слишком хорошо, значит судьба готовит что-то Как водится.
Джастина: apropos пишет: Как водится. Как кто-то водит
Цапля: Ох, apropos , как все замечательно! невероятно лирический, спокойный кусочек А как он хорош! Хелга пишет: какой он все-таки самоуверенный, опять главенствует во всем apropos пишет: Такой он, за что и любим. До умопомрачения, обожжаем и восхищаемся. Разве Докки может перед ним устоять? разве она вспомнит советы Афанасьича, когда он - рядом? Джастина пишет: все слишком хорошо, значит судьба готовит что-то?! ой, с нашим автором возможно все! Автор, спасибо за Наслаждение Палевским (сбилась-какое-по-счету) Не измерить степень моей признательности.
apropos: Цапля Наслаждайся, пока есть возможность.
Цапля: Спасибо, автор, вы так добры
Леона: apropos Я тоже в лужице! Так здесь всё тепло и нежно! Только сейчас осознала, какое напряжение царило в предыдущих отрывках, с момента их встречи в Петербурге и разговора с кучей непоняток, и вот - хорошо! Только, как тут уже замечали, есть подозрения, что ещё нас ждёт всякого рода перипетии... И всё равно за Докки радостно: хоть небольшая передышка в её треволнениях и переживаниях последних месяцев, отдохнёт хоть чуть-чуть. apropos ты тут Цаплю пытала, сколько времени такие раны заживают, а он взял и на следующее утро уехал? apropos пишет: Наслаждайся, пока есть возможность. А что, скоро не будет??? apropos пишет: тогда лучше сразу сжечь рукопись apropos *сурово* рукописи не горят.
novichok: Ой, автор, как же хорошо.... Спасибо! И хоть подозреваю, что впереди еще будут тревожные моменты, но сейчас....Докки молодец, ведь в какой-то степени именно она сделала первый шаг. Леона пишет: apropos ты тут Цаплю пытала, сколько времени такие раны заживают, а он взял и на следующее утро уехал? Наверное, любовь окрыляет и придет ему силы /очень хочется верить что УЖЕ любовь/
Кумушка: apropos Как настойки и примочки Афанасьича на раны Палевского, так и чтение этой главки - бальзам на душу! Умиротворение после терзаний, очень нужная для героев и нас, сопереживателей, передышка Спасибо!
SlavnaYa: Неужели после такого милого кусочка, автор не подарит нам, наконец, их разговор! У меня лично ощущение умиротворения без разговора какое-то не полное.
Элайза: apropos пишет: Только кровь зазря пускать мастера – все руки ему исполосовали. А чего спрашивается, последнюю выпускать, когда он и так небось, кровищи вдоволь потерял? Как это верно, Ватсон Афанасьич! Полностью с тобой солидарна. Тогдашние методы лечения кровопусканием любой хвори, включая простуду, меня тоже всегда немало озадачивали. Лучше уж, действительно, холодненькой!.. apropos Спасибо за прелестную сценку! Действительно, приятная передышка после всей напряженности прошедшего дня - Докки заслужила свой кусочек счастья... А поговорить им, безусловно, надо бы... любопытство ж разбирает - отчего он к ней пришел все-таки, после того, как его так далеко и открытым текстом послали?.. Что же изменилось за вечер у Думской - сам ли чего понял или углядел, или чего от кого узнал?... Словом, автор-то нас по-прежнему интригует, несмотря на "умиротворенный" кусочек... P.S. Заметила по ходу чтения пару блошек, но не знаю, стоит ли сейчас обращать на них твое внимание, если ты все равно потом будешь еще основательно редактировать.
Gumi: Все уже обсудили, осталось мне только со всеми согласиться.....*вздыхая*, смахнуть слезу.... Цапля Цапля пишет: Он будет жить в наших сердцах вечно, и, долгими зимними вечерами, обсуждая Переполох в его 45-й темке, мы будем периодически иррационально восклицать " А наш Птиц!.. " и дружно, в унисон прикладывать к глазам кружевные платочки Бегу крахмалить платочек...
полная версия страницы