Форум » История и повседневная жизнь Англии и других стран » Дуэли. Законы. Наказания. » Ответить

Дуэли. Законы. Наказания.

Хелга: Исторические справки, касающиеся правосудия личного и государственного

Ответов - 17

Хелга: Ссылка на статью В. Захарова В. Захаров ОБ ИСТОРИЧЕСКОМ ФОНЕ АНГЛИЙСКОЙ "ТРАГЕДИИ МЕСТИ" НА РУБЕЖЕ XVI-XVII ВЕКОВ (Шекспировские чтения. 1976. - М., 1977) В эпоху, предшествовавшую родовому строю, личная, в том числе и кровная, месть не связывалась в сознании людей с понятием долга, роковой повинности, неисполнение которой влекло за собой бесчестие пострадавшему или его ближайшим сородичам. Месть воспринималась даже не как акт правосудия, восстановления справедливости, но как естественное следствие превосходства сильного над слабым. Удел слабого заключался в том, чтобы оставаться неотомщенным, и окружающим это казалось естественным и не вызывало чувства протеста. Лишь позднее, с укреплением рода, осознавшего себя как некое единство, противопоставленное другим родам, месть стала пониматься как нравственный долг. За увечье или ущерб, нанесенный одному члену рода, мстили все его сородичи. Такое переосмысление было неизбежным на том этапе развития общества, когда нельзя было достичь возмездия, апеллируя к верховной власти. В жизни европейских народов существование обычая личной мести было связано именно с такими историческими условиями, при каких сводилась на нет или крайне ограничивалась роль правосудия, отправляемого верховной властью - государством, юрисдикции которого должны были подлежать все члены общества. В средневековой Англии слабость центрального государственного аппарата не компенсировалась наличием власти на местах, так как последняя обычно не могла взять на себя функцию посредничества между враждующими родами или даже отдельными лицами. Личная месть была, таким образом, своего рода "диким правосудием" (a kind of wild justice), no словам Френсиса Бэкона, так как давала потерпевшему единственную возможность восстановить честь или возместить понесенные убытки. Напротив, с укреплением государственной власти в стране наблюдается обратная тенденция. Правительство делает решительные попытки вмешаться в то, что представлялось до сих пор частным делом члена общества. В этом смысле показательным было установление права короны на часть вергельда (wergeld, дословно "плата за человека"), т. е. денежной суммы или товаров, которыми ответчик возмещал убытки потерпевшего . Эта дань укрепляла в общественном сознании представление о том, что ущерб, нанесенный подданному, не безразличен и для государства. Можно полагать, что уже в начале XVI в. преступление против личности, безоговорочно рассматривалось как вызов государственной власти . Существовало, однако, и обстоятельство, тормозившее развитие нового взгляда на права потерпевшего. Личная месть зачастую оказывалась куда более скорой и действенной, нежели неповоротливая и продажная машина правосудия. В XV в. личная месть стала настоящим бедствием в стране, охваченной пламенем феодальных войн. В исторических хрониках того времени можно почерпнуть сведения об убийствах, грабежах и пытках, учиненных по мотивам личной мести. Некоторые из описанных случаев вызывают в памяти печально знаменитые анналы родов Медичи и Борджиа в Италии, откуда столько раз черпали сюжеты своих "кровавых трагедий" английские драматурги Возрождения. Число таких злодеяний, судя по хроникам той эпохи, было весьма значительным . Укрепление централизованной власти в первой половине XVI в. имело следствием осуждение рецидивов "дикого правосудия" и противодействие им. Идеологи абсолютизма рассматривали личную месть во всех ее проявлениях (например, дуэль) как угрозу устоям государства. Дуэлянтам инкриминировалось неуважение к закону, а всякое "нерегламентированное" убийство с заранее обдуманным намерением, имевшее целью отомстить за нанесенную обиду без посредничества закона, рассматривалось как тягчайшее преступление . Официальную точку зрения на прерогативу власти выразил Френсис Бэкон, заявивший по поводу одного дела о дуэли в 1615 г.: "...когда месть исторгается из рук судьи вопреки божьей заповеди mihi vindicta, ego retribuam (мне отмщение, и аз воздам (лат.), и каждый обнажает меч не для защиты, но для нападения, частные же граждане начинают воображать себя облеченными законами карать кого бы то ни было за свои обиды, тогда никто не может предвидеть опасности и затруднений, какие могут возникнуть и умножиться... Спорщики могут объединиться в банды... произойдут волнения и мятежи, которые приведут к расторжению семей и союзов и более того - к гражданской войне" . Бэкон аргументировал здесь прерогативу монарха быть единственным арбитром во всякого рода конфликтах. Из его доводов следует, что личная месть уже рассматривалась как пережиток феодальных времен и подвергалась суровому осуждению. Церковь не замедлила встать на сторону государства. Древний библейский закон Моисея, поощрявший кровную месть, теперь либо замалчивался, либо истолковывался по-иному, в духе новых веяний. Основным аргументом церкви было приведенное Бэконом библейское изречение "мне отмщение, и аз воздам". В 1612 г. епископ Холл предрекал двойную гибель - души и тела - тем, кто ослушается божьей заповеди . Однако сильное противодействие государства и церкви практике личной мести не приводило к сколько-нибудь заметному сокращению числа кровавых инцидентов. Например, количество дуэлей и преступлений, совершенных из мести, резко возросло к концу царствования Елизаветы и в первые годы после восшествия на престол короля Иакова. Многочисленные дворцовые заговоры, борьба между католиками и протестантами и народные волнения воскрешали в памяти трагическую эпоху междоусобных войн прошлого столетия и более близкое по времени правление королевы Марии Кровавой; во всех слоях общества зрела неудовлетворенность своим состоянием, росла неуверенность в завтрашнем дне. Монархия, напрягавшая все силы в борьбе с пуританским парламентом, уже не могла совладать с обострившимся кризисным положением в стране. Вместе с королем Иаковом в Англию хлынул поток шотландцев, сохранивших во многом обычаи феодальной старины, уже пришедшие в упадок или совсем исчезнувшие в Англии. Непрерывно возникали конфликты между новоприбывшей шотландской знатью и английским дворянством . Весьма часто личная месть носила резко выраженный классовый характер. Слуги мстили хозяевам за дурное обращение; крестьяне расправлялись с огораживателями-лендлордами, сознавая тщетность апелляции к суду. Вскоре после разгрома испанской Армады в 1588 г. закончился период кратковременного единения различных общественных слоев, сплотившихся в патриотическом порыве, чтобы отразить иноземное нашествие. Кризис абсолютизма нашел выражение и в критике официальных догм с различных классовых позиций. Проблема нравственности акта личной мести была в силу указанных выше причин одной из тех насущных проблем, вокруг которых велись острые споры. Широкий диапазон суждений, представленных в различных исторических источниках, позволяет по крайней мере сделать вывод о том, что общественное мнение не склонно было огульно осуждать личную месть, но усматривало различия, с одной стороны, между способами мщения, а с другой, мотивами к нему. Всеобщее осуждение вызывал "макиавеллистский" характер преступления. Коварство и лицемерие не считались свойствами, искони присущими англо-саксам; свойства эти были, как полагали в Англии, посланы богом в виде особой кары ненавистным папистам. Дурная слава Никколо Макиавелли, автора "Государя", в Англии в то время была настолько велика (достаточно вспомнить, например, "дух Макиавелли", выведенный Марло в "Мальтийском еврее"), что его считали бессмертным, вездесущим и отождествляли даже с самим отцом зла. Наиболее "макиавеллистским" было, с точки зрения тогдашних моралистов, убийство с заранее обдуманным намерением. Такое убийство, особенно если оно совершалось спустя много времени после спровоцировавшего его оскорбления, считалось тягчайшим преступлением. Порицание вызывало также подстрекательство к мести, явное или тайное, которое приравнивалось к найму убийцы. Подстрекатель считался в ряде случаев более виновным, чем сам убийца, так как из двух мстителей "макиавеллистом" выступал именно он. Например, вина Яго в смерти Дездемоны в те времена, несомненно, считалась тяжелее вины Отелло, несмотря на отсутствие прямых улик против Яго, за исключением данного им Отелло совета "не отравлять ее (Дездемону) ядом, но задушить в постели" (IV, 1). Широкий резонанс получило дело об убийстве Томаса Овербери, автора знаменитых "Характеров", отравленного в Тауэре в 1613 г. Особое возмущение вызвал тот факт, что Овербери пал жертвой заранее обдуманной мести. Многим посмертным изданиям его сочинений предпосланы элегии по поводу его кончины, написанные различными поэтами (в том числе Деккером и Фордом; в издания же 1616 и 1637 гг. включена элегия, подписанная инициалами W. S.). Авторы сетовали на развращенность века, породившего таких жестоких убийц. В связи с ростом числа дуэльных поединков и вообще рецидивов "дикого правосудия" возник интерес к причинам, вызывающим жажду мести в человеке. Среди таких причин назывались "врожденные сильные аффекты, или страсти", как например, гнев, ненависть, ревность, честолюбие, зависть. Гнев считался главным агентом возбуждения мстительности. В анонимном трактате о страстях (1621) изучается различие между ненавистью и гневом, причем последний определяется как частный случаи первой. Гнев, рассуждает автор, можно испытывать лишь к отдельным лицам; ненависть часто обращена против всего человечества; гнев излечивается терпением; ненависть не ослабевает до самой смерти; гнев жаждет открыть жертве лицо мстителя, ненависть довольствуется уничтожением объекта мщения, не раскрывая себя; гнев причиняет мстителю душевные страдания, ненависть холодна; гнев знает меру в мщении, но ненависть безмерна и всегда доводит месть до конца. Честолюбие считалось национальным пороком англичан и, по мнению моралиста, заслуживало снисхождения, но ревность, которую рассматривали как свойство чисто романского характера, казалась в ряде случаев недостаточным мотивом для мщения, особенно когда, кроме подозрения, у мстящего не было веских улик. Месть за поруганную честь рода вследствие прелюбодеяния или мезальянса, как правило, не находила сочувствия у англичан эпохи Возрождения, которым был чужд жестокий нравственный кодекс, принятый в Испании и в Италии, где утрата жизни считалась меньшим несчастьем, чем утрата чести. Зрителя в английских театрах того времени, ставивших переводные итальянские пьесы или пьесы из итальянской жизни английских драматургов, особенно поражало и возмущало хладнокровие мстителя, который убивал, повинуясь не опрометчивому горячему порыву, но предварительно рассчитав, в какой момент и каким орудием удобнее нанести удар. Бессмысленно жестоким казалось убийство неверной жены, которое по взаимному соглашению совершали либо оскорбленный супруг, либо близкие родственники виновной. Можно думать, что кальдероновский "Врач своей чести", будь эта пьеса представлена в "Глобусе" или каком-нибудь другом лондонском театре той поры, нашел бы зрителя, склонного, по всей вероятности, отождествить дона Гуттьере с популярной фигурой мстителя-злодея, вроде Фламинео из "Белого дьявола" Уэбстера . Бертон в "Анатомии меланхолии" (1621) называл зависть в числе главных пороков времени, способных сделать человека мстительным и внушить ему ненависть к людям. Завистник может пролить кровь даже без всякого повода, а такое убийство - самый худший грех. Поэтому, например, преступление Клавдия в "Гамлете", усугубленное мотивом кровосмесительной страсти и совершенное по явно "макиавеллистским" образцам, должно было казаться современникам Шекспира особенно отвратительным. Кровная месть вызывала к себе двойственное отношение. Месть убийце отца или сына вообще казалась законной (особенно в тех случаях, когда было трудно или вовсе невозможно апеллировать к правосудию), и общественное мнение обычно симпатизировало мстителю, хотя ограничивало его в выборе средств отмщения. Распространенный взгляд на допустимость мести ясно выражен в романе Томаса Лоджа "Маргаритка Америки" (1596), где отец, провожая сына в чужую страну, дает ему следующее напутствие: "Мстя, будь смел, но не чрезмерно жесток". Гамлет отказывается от намерения убить Клавдия во время покаянной молитвы, полагая, что такая смерть будет не мщением, но наградой ("hire and salary") злодею. Последующее пространное изложение доводов в пользу более жестокого наказания убийцы отца (III, 3) воспринимается как попытка оправдания, продиктованная опасением упреков в "макиавеллизме". Среди дворян (особенно высшей знати) преобладало мнение, что личная расправа с врагом всегда предпочтительнее судебного иска. Наиболее сильное противодействие вызывали неоднократные указы правительства, воспрещавшие дуэльные поединки. Выдвигались различные соображения, по которым дуэль представлялась не только допустимым, но даже весьма желательным способом разрешения многих споров и ссор. Среди аргументов в пользу дуэли интерес представляют следующие: если существуют войны и целые армии сражаются друг с другом, то, следовательно, и частные лица вольны в честном поединке защищать свои права (интересно сопоставить с этим доводом размышления Гамлета о собственном бездействии в монологе из четвертой сцены четвертого акта: "А ведь тут же, к моему стыду, я вижу, как смерть грозит двадцати тысячам людей, которые ради прихоти и пустой славы идут в могилу, будто в постель, сражаются за клочок земли, где даже для сражения не хватает пространства и где не уместить могил, чтобы похоронить убитых") ; поскольку правосудие карает виновного за нанесение частному лицу оскорбления не во всех случаях, а лишь когда это оскорбление угрожает общественной безопасности, постольку частное лицо, не нашедшее справедливости, имеет право мстить; обычаи старины, особенно традиции рыцарства, повелевают мстить врагу; поскольку простолюдин не имеет понятия о чести (все гражданские судьи в то время были "низкого" происхождения), он не может выступать арбитром в споре между джентльменами, и, следовательно, дворяне должны драться на дуэли; в ряде случаев правосудие не может задержать и покарать преступника, иногда не может даже установить его личность; таким образом, личная месть - не помеха, но, наоборот, помощь правосудию; опасаясь неотвратимой кары, многие побоятся нарушить закон; и т. д. Даже Бэкон, непримиримый противник дуэли и личной мести, указывал в одном из своих сочинений, что месть все же терпима, когда, кроме оскорбленного, некому отомстить за обиду и когда закон непозволительно долго медлит. Таким образом, публика, заполнявшая в ту пору театры в Лондоне и в провинции, встречала появление мстителя на сцене отнюдь не с ликованием, но вместе с тем вряд ли была заранее предубеждена против него. В оценке поведения героя пьесы играли роль различные указанные выше факторы, которые и влияли на окончательное суждение зрителя. Драматурги чутко улавливали настроение своей аудитории, что во многом определяло проблематику их пьес. Метаморфоза, происшедшая с протагонистом-мстителем на елизаветинской и якобитской сцене за сравнительно недолгий срок (1580-1642), - от "честного" Иеронимо в "Испанской трагедии" Кида до аморального антигероя Фламинео в "Белом дьяволе" Уэбстера - отражает эволюцию в общественных взглядах той эпохи на правовую и нравственную сущность личной мести. "Кровавая трагедия мести", подобно историческим хроникам Шекспира, представляет собой благодарный материал для оценки отношений между личностью и государственной властью в пору кризиса английского абсолютизма накануне буржуазной революции.

apropos: Хелга Очень интересно это все и крайне полезно для общего развития, ну и для авторов исторических романов. Коварство и лицемерие не считались свойствами, искони присущими англо-саксам Месть за поруганную честь рода вследствие прелюбодеяния или мезальянса, как правило, не находила сочувствия у англичан До чего же мне нравятся эти хладнокровные англичане.

Хелга: Порицание вызывало также подстрекательство к мести, явное или тайное, которое приравнивалось к найму убийцы. Подстрекатель считался в ряде случаев более виновным, чем сам убийца, так как из двух мстителей "макиавеллистом" выступал именно он. Например, вина Яго в смерти Дездемоны в те времена, несомненно, считалась тяжелее вины Отелло, несмотря на отсутствие прямых улик против Яго, за исключением данного им Отелло совета "не отравлять ее (Дездемону) ядом, но задушить в постели" (IV, 1). А мне вот это нравится, весьма справедливо!


deicu: Ага, новая интересная тема. :) Не забираясь столь далеко, как предыдущий оратор, могу сказать несколько слов о дуэлях начала 19 века. Англичане предпочитали главным образом дуэль на пистолетах. В эпоху Регентства холодное оружие было много совершеннее огнестрельного, и дуэль на шпагах была попросту опаснее (да и труднее для участников). Статистика такова: был такой знаменитый фехтовальный клуб Angelo's в Лондоне, и на переломе 18-19 веков 50 из его членов побывали на дуэлях; их них 49 выбирали пистолеты. Но, строго говоря, выбор оружия принадлежал тому лицу, которого вызвали на дуэль. Кстати, выбор места поединка обычно принадлежал вызвавшему, или его согласовывали секунданты (seconds), среди прочих деталей. Например, стрелять могли по очереди (вызванный первым), либо одновременно. Выглядела дуэль на пистолетах примерно так: участники (principals) в черном, застегнуты доверху (в белое пятно, вроде галстука, легче целиться), они не имеют права никак общаться, поэтому чаще всего не смотрят друг на друга. Секунданты, по правилам по двое с каждой стороны (но бывало и по одному), сходились и обсуждали последнюю возможность прекратить дуэль – например, одна сторона извинится и т.д. Если никто не шел навстречу, тогда заряжали пистолеты. То есть заряжал, конечно, один из секундантов, прочие наблюдали. Кто-то, следовательно, должен был принести все необходимое. Пара (всегда пара!) дуэльных пистолетов вынималась из своего футляра (рекомендую фирму "Мантон" (Manton):), далее необходим был порох и пули (соответственно в специальной фляжке, например, серебряной, и мешочке, скажем, замшевом: powder flask & ball pouch). Проверяли исправность пистолетов: дуло шомполом (вот, казалось бы, палка палкой, а были с наконечниками из слоновой кости, с рукоятками из розового дерева – но я отвлекаюсь :)), а кремень (flint) в действии – т.е. спускали курок незаряженного пистолета, и надо было, чтобы искры летели во все стороны. Если что, должен быть запас кремней – они были сменными. Порох отмеряли специальной меркой (роговой узкий "стаканчик", horn), засыпали в дульный срез (muzzle), да еще надо было проверить, заполнено ли порохом углубление со стороны кремня (pan), иначе искра не подожжет порох. Пули (свинцовые шарики) аккуратно шомполом вгоняли в дуло, а вослед загоняли пыж (wadding: кусочек ткани – в 20 веке мы привыкли читать о пыжах из бумаги/газеты, но в начале 19 она была не таким уж распространенным материалом). "Все в порядке, джентльмены? Тогда расставляйте своих участников." Традиционное расстояние было 10 шагов (это означает 10 шагов в _обе_ стороны от некоей центральной точки, т.е. метров 15), отмеряли его чаще секунданты, чем участники – несмотря на то, что в фильмах любят показывать, как дуэлянты встают спиной друг к другу, и медленно расходятся к барьеру... :) Дуэльные пистолеты были гладкоствольные, пули в них сидели неплотно, летели не очень по прямой, поэтому не каждая дуэль заканчивались смертоубийством. Цитирую: "Попасть в противника было легче, бросив в него пистолет, чем выстрелив." ("You'd be more likely to hit your opponent by throwing the pistol than by shooting.") Впрочем, и цель ведь _скорее_ была показать свою храбрость и убежденность в своей правоте, чем убить противника, хотя, конечно, всякое бывало. Были дуэли, конечно, совершенно незаконными. Шел ли закон в ход, зависело от многих факторов. Если все происходило потихоньку, в уединенном месте, плюс не трепались на каждом перекрестке, то участники могли защититься так, что доказательств дуэли нет, и обвинять их не в чем. Другое дело, если кто-то ставил в известность – еще не полицию, Роберт Пиль ее еще не организовал, но судебные и вообще власти (как не вспомнить милого "Пиквика"!). Если участники представали перед судом присяжных по факту дуэли, закончившейся без смертей, то их, как правило, оправдывали, если суд находил, что ни у одной стороны не было какого-либо (нечестного) преимущества. По случаю смерти могли быть последствия, а могли и не быть. Словом, предусмотрительные люди прихватывали на дуэль врача для оказания первой помощи, и были готовы бежать за границу. Даже самые высокопоставленные люди участвовали в дуэлях; собственно говоря, они тем и защищались от суда, что "положение обязывает". Довольно типичный пример – дуэль герцога Веллингтона и лорда Уинчилси в 1829 г. Оружие было выбрано: пистолеты, и секунданты отмеряли расстояние. Когда Веллингтон заметил, что его противник оказался рядом с полной воды канавой, он обратился к секунданту Уинчилси, дескать, куда он смотрит, ведь "если я в него попаду, он же туда свалится". (Как комментирует автор, Веллингтон не возражал против того, чтобы застрелить своего оппонента, но не желал его утопить. :)) Герцог стрелял первым и промахнулся, Уинчилси выстрелил в воздух, после чего его секундант объявил, что извинение (не знаю, правда, о чем именно была дуэль) будет опубликовано в печати. Слухи, конечно, разошлись мгновенно и вызвали много шума, но никакого судебного преследования не воспоследовало. Однако нельзя закрывать глаза и на то, что это было время разрушения старинного обычая, и наряду с бретерами встречались люди, которые были убежденными противниками дуэлей или выкручивались из них по другим причинам. Известен такой ответ на вызов: "Сэр, вы утверждаете, будто я вас оскорбил, что может соответствовать действительности, а может, и нет. Но у меня слишком много здравого смысла, чтобы рисковать своей жизнью против вашей по такой глупой причине в моих теперешних обстоятельствах. Впрочем, в ваших возможностях обеспечить нашу встречу на пистолетах или шпагах, как только вы гарантируете, в случае моей смерти, двести фунтов ежегодно моей жене и по пятьдесят фунтов моим детям в течение их жизни. Это даст им возможность прожить, если вы меня убьете." (originally from Abraham Bosquett's "Young Man of Honour's Companion") [John A. Atkinson "Duelling Pistols and Some of the Affairs They Settled"] Что касается русской дуэли, то лучше Ю.М.Лотмана в "Комментариях к "Евгению Онегину" мне не сказать, проживи я хоть тыщу лет. :)

Хелга: deicu пишет: Впрочем, в ваших возможностях обеспечить нашу встречу на пистолетах или шпагах, как только вы гарантируете, в случае моей смерти, двести фунтов ежегодно моей жене и по пятьдесят фунтов моим детям в течение их жизни. Это даст им возможность прожить, если вы меня убьете. Какая здравая мысль! deicu Спасибо! Вот еще немного о дуэлях и оружии. В Средние века рыцари сражали различными способами – копьями верхом и мечами в пешем бою. Мечи были очень тяжелыми и часто двуручными. Тяжелые мечи использовались, чтобы наносить удары и повреждать доспехи противника и сбивать его с ног, для защиты использовались щиты. Битва с тяжелыми мечами была простой и примитивной. Тяжелые доспехи и мечи сводили на нет быстроту движений. Главную роль в битве играли сила и выносливость. Эти были очень жестокими дуэли с использованием разных приемов и трюков. Рыцарские туниры и дуэли основывались на принципах рыцарства и честной игры. Существовали разные виды дуэлей: «Божий Суд», законные дуэли, рыцарские турниры, защита чести. С появлением в Европе огнестрельного оружия, тяжелые мечи и доспехи ушли в историю. Появилось новое, более легкое оружие – рапира. Конечно, оно было легче только в сравнении с тяжелыми мечами, по отношению к маленьким мечам и современным спортивным рапирам, они были достаточно тяжелы. Средняя рапира весила около 1800граммов, а более поздняя дуэльная рапира – 1300граммов. Тем не менее, битвы на рапирах стали более подвижными и скоростными, чем сражения на средневековых мечах. Рапира была колющим и режущим оружием, но изначально, использовалась только как режущее, позже стали применяться уколы и удары, а затем, в конце XVI – начале XVII века исключительно уколы. У рапиры длинное обоюдоострое лезвие с острым концом, эфес и сложное переплетение защитных колец на рукояти. В XVI веке в Испании изобрели эфес в виде корзинки, который так и назвали «баскетхилт» Само название рапира впервые упомянуто в французском документе 1475 года, и его происхождение, возможно, испанское “espada ropera” (dress sword) Дуэли на рапирах были очень популярны в Испании и Италии. Особенно в Италии, где было много учителей фехтования, живших в различных городах. Многие из них сочиняли огромные и детальные опусы, касающиеся искусства фехтования. Итальянские учителя фехтования преподавали во многих городах Европы, в том числе и в Лондоне.

apropos: deicu Спасибо! Как всегда, Вы появляетесь оперативно с ворохом полезнейшей информации. Это нам нужно ввести в роман дуэль начала 16-го века (но информация по 19-му веку всегда пригодится - в моем романе тоже планируется дуэль). Вот мы и задумались, во-первых: каким оружием могли драться дуэлянты. Во-вторых: не могли ли нашего победившего героя за убийство соперника потом привлечь.

deicu: Так вам 16 век нужен? Есть очаровательная компиляция или хрестоматия John Dover Wilson "Life in Shakespeare's England", там современные (Шекспиру) тексты практически по всем сторонам жизни. Про дуэли... Ага... В старину звон мечей раздавался ежедневно на каждой улице, и люди не только искали сражений, но и не брезговали напасть на врага, владея преимуществом и в неравных условиях. В наше время, когда никакая нация не стремится так, как англичане (и путешествуя в иноземные государства, и образуя себя чтением, и всякими другими средствами) обогатить свой ум всевозможными добродетелями, таких людей презирают и считают их праздными тупицами, которые ради смешных или ничтожных причин рискуют жизнью, и такие люди теряют столь же много во мнении об их уме, сколь выигрывают в описании их храбрости. Особенно презирают тех, кто ссорится и сражается на улицах открыто, а не прибегают к частному разрешению своих споров, а также тех, кто ссорится с людьми низкого положения, и считают тех бесчестными, кто нападает большим числом на одного человека, сравнивая их со свиньями, у которых если один хрюкнет, то и все стадо спешит за ним; таких считают достойными любого наказания, и при убийстве любого человека им никогда не видеть милосердия, в то время как в другом, честном сражении милосердие государя много раз даровало жизнь тому, кто поверг противника. Вот причина, по которой мало в Англии в наше время опасных сражений рапирой, да еще потому, что имение убийцы конфискуется. Поэтому я придерживаюсь мнения, иного чем вульгарная толпа, что истинными благодетелями были те, кто выдумал опасное оружие, как-то: рапиры, пистолеты, пушки и порох, потому что от изобретения их гораздо меньшее число народу погибает в сражениях один на один или в открытом бою, чем в прежние времена; и еще благодаря тому завоеваний варварских народов, как когда-то гуннов, готов и лангобардов, менее надо бояться. Но возвращаюсь к теме разговора, и подтверждаю, что в случае дуэли (автор употребляет выражение single fight, т.е. "сражение один на один" - d.) судья скорее склонится на сторону потерпевшего иностранца, чем соотечественника, в то время как закон не благоприятствует ни тому, ни другому, и что иностранец, сражаясь таковым образом, может не бояться неравного к нему отношения. Позвольте еще добавить упоминание об одном дурном обычае в Англии, что те, кто еще не вошел в возраст, никогда не завоюют репутацию храбрых людей, пока в своей юности не приобретут ее какой-нибудь дуэлью, после чего они будут жить, не завязывая ссор; но хочется, чтобы имелся лучший путь для славной репутации, чем дуэли, которые противны закону бога, и являются преступлением, караемым смертной казнью, по закону человеческому. Конец цитаты. :) Оригинальный текст нужен?

apropos: deicu Очередное огромадное спасибо! Думаю, достаточно русского перевода. Ага: deicu пишет: честном сражении милосердие государя много раз даровало жизнь тому, кто поверг противника. Вот причина, по которой мало в Англии в наше время опасных сражений рапирой, да еще потому, что имение убийцы конфискуется Так нашего героя могут помиловать, но могут и его замок конфисковать... Проблема... Оказывается, были рапиры... Это очень важно! Спасибо!

deicu: > Оказывается, были рапиры... Автор употребляет слово rapiers ("dangerous weapons, as rapiers, pistols, guns and gunpowder"), и Lingvo переводит это как "рапира" (с упоминанием синонима foil, и foil fencing - фехтование на рапирах) но в какой мере они были похожи на современные фехтовальные рапиры, может сказать, конечно, только серьезный специалист. Не я. :) О конфискации и вообще судебных решениях. Этим бы я вообще себе особо голову не забивала - как Вам надо для сюжета, так и поступайте. Королевская власть (совершенно откровенно) преследовала только тех и то, что можно было интерпретировать как попытку подорвать эту самую власть. Кровная месть, поскольку она исходила из признания главенства рода, жестоко каралась, а частные разбирательства - нет; находились то влиятельные заступники, то смягчающие обстоятельства. На данный момент у меня решены 50% проблем. Могу еще что-нибудь поискать, буде потребуется. :)

Элайза: deicu Огромное спасибо за интереснейшую информацию! deicu пишет: Могу еще что-нибудь поискать, буде потребуется. :) Потребуется, разумеется, будьте уверены. Авторам, пишущим на исторические темы, грамотные консультанты нужны как воздух. Да и тем, кто не пишет, все это тоже весьма и весьма интересно.

My heart: Подскажите пожалуйста, на каких оружиях "дрались" в 55-65 гг 19 века. Если джентльмена оскорбили прлюдно он бросал перчатку? А если не прилюдно?

svetozar.chernov: А где дрались-то? В Англии, Германии, Франции, России? Дуэльные кодексы были разными в разных странах. В Англии с 1844 года участники дуэлей подлежали военному трибуналу, и самая "драчливая" военная часть общества к указанным Вами датам уже практически не дралась на дуэлях, а "гражданские джентльмены" и подавно предпочитали судебное разбирательство вместо дуэли.

apropos: My heart Пожалуйста, выбирайте правильные темы для своих вопросов (у нас есть тема дуэлей, не совсем понятно, почему Вы выбрали тему охоты?), и желательно видеть более четко сформулированные вопросы. )) svetozar.chernov Очень рада видеть Вас на нашем форуме.

deicu: svetozar.chernov - еще один Вам воздушный поцелуй. Издалека чувствую родственную душу! My heart, может, Ваш сюжет и пострадает - но все так и есть. Действительно, в 1844 г. была принята статья устава: "Любой офицер, который пошлет вызов или примет вызов на дуэль с другим офицером, или тот, кто зная о намерении устроить дуэль, не примет активных мер для предотвращения дуэли, или станет подстрекать других из-за отказа или невызова на дуэль, или тот, кто отвергнет или станет советовать отвергнуть разумное предложение по благородному разрешению сложившихся трудностей, подлежит, в случае его обвинения военным судом, увольнению со службы за недостойное поведение или другому наказанию, которое назначит суд". ("Every officer who shall give or send a challenge, or who shall accept any challenge, to fight a duel with another officer, or who, being privy to an intention to fight a duel, shall not take active measures to prevent such duel, or who shall upbraid each other for refusing, or for not giving, a challenge, or who shall reject, or advise the rejection of, a reasonable proposition made for the honorable adjustment of a difficulty, shall be liable, if convicted before a general court-martial, to be cashiered, or suffer such other punishment as the court may award." [The Field of Honor, Being A Complete and Comprehensive History of Duelling in All Contries. By Major Ben C. Truman. New York, 1884] Кстати, бравый майор приводит сотни примеров дуэлей, и на описываемый период есть в Америке (ну, там "южные джентльмены" искусственно поддерживали "рыцарский кодекс"), есть в Латинской Америке, а в Европе - во Франции, но в Англии после лейтенантов Сетона и Хоки (20 мая 1845 г.) - ни одного. Но законы против дуэлей существовали и раньше, а вот тут - что, конечно, самое главное - общественное мнение (и довольно резко) стало против дуэлей. Сама королева Виктория выразила изменившиеся взгляды, обращаясь к военному министру Хардингу с письменным указанием: "Мы удостоверяем перед всеми офицерами и солдатами, что те, кто отклонит вызов или его не сделает, будучи готовы принять или принести извинение, не совершат ничего постыдного и не должны считаться умаленными в своем достоинстве: ибо, поступая так, они поступают, как порядочные люди, и исполняют свою обязанность как хорошие солдаты, ставящие дисциплину выше своей личности". apropos, я прошу прощения, что пишу в неправильной теме, но сейчас я в историческом разделе ничего найти не могу - так все перешерстили.

Цапля: deicu Спасибо за - как всегда - интересную информацию А тема дуэлей есть - самая первая в этом разделе)

apropos: deicu Спасибо за подробнейшие и интересные сведения на этот раз о дуэли.))) deicu пишет: сейчас я в историческом разделе ничего найти не могу *мрачно* сами путаемся. Обязательно наведем здесь порядок - надеюсь, в ближайшем будущем.))

svetozar.chernov: deicu пишет: svetozar.chernov - еще один Вам воздушный поцелуй. Издалека чувствую родственную душу! Я бы и не воздушно расцеловал Вас. Родственные души так редко встречаются. Так кто позволит? Жена точно не позволит.



полная версия страницы