Форум » История и повседневная жизнь Англии и других стран » Англия, XIX век. Стиль жизни » Ответить
Англия, XIX век. Стиль жизни
Хелга: Тема посвящается многообразному миру формальных и неформальных человеческих отношений в Англии XIX века. Обращаю внимание интересующихся историей Англии начала 19-го века. Прежде чем задавать свои вопросы, прочитайте сначала в этом разделе все темы, посвященные этой эпохе. Большинство ответов для себя вы в них найдете.)
Kate-kapella: Немного о лондонских сезонах (из статьи по середине XIX века, но это как раз то, что мало изменилось, кроме того, из нее еще раз можно понять уровень богатства и значительности мистера Дарси) Идеальным вариантом для людей, решивших изменить свое социальное положение с помощью чековой книжки, было участие во всех аристократических развлечениях, расписанных по сезонам. Лондонский сезон, с его нескончаемой чередой балов и выездов ко двору, пышных приемов, посещений оперы, балета, концертов и т.д., считался одним из самых дорогих в Европе. Расходы на один такой сезон составляли несколько тысяч фунтов. Те же, кто хотел произвести впечатление роскошью, выкладывали намного больше. Неудивительно, что он фактически являлся монополией представителей высшего дворянства с доходами свыше 10 000 ф. ст. в год. Именно они являлись законодателями моды в досуге, которая в средневикторианском обществе становилась намного важнее обычая. Джентри, посещавших лондонские сезоны, было довольно мало. Многие из них выбирались в Лондон на одну-две недели, а затем возвращались в деревню. Острой необходимости в участии в лондонском сезоне они не испытывали, за исключением, может быть, тех случаев, когда необходимо было удачно выдать замуж дочерей, так как Лондон являлся главным брачным рынком страны. Но что касается торгово-промышленной верхушки или представителей научной и творческой интеллигенции, то они прилагали максимум усилий, чтобы попасть сюда. Как говорил граф Абердин, никто не мог считаться элитой, не участвуя в лондонском сезоне
Kate-kapella: Тоже интересно, тем более, что упоминается знакомое имя: Активное участие в скачках было дорогим удовольствием, и его могли позволить себе только собственники с большим доходом. Те 1500 3000 ф.ст. в год, которые тратил на свои конюшни скаковых лошадей в первой половине XIX в. лорд Фитцуильям, в третьей четверти XIX в. казались весьма умеренными расходами
Kate-kapella: Еще оттуда же. Аристократы доминировали и в таких важнейших сферах, как армия и церковь. Англиканская церковь, как часто говорили, составляла кость от кости английской аристократии. Английский пастор, - писал С.Рапопорт, -это прежде всего светский человек, благовоспитанный и образованный, с манерами чистокровного аристократа (47). Архиепископы, епископы, деканы, ректоры Оксбриджа чаще всего были родственниками титулованных аристократов. Более половина из них была благородного происхождения, остальная часть наследственным духовенством. Даже в поздневикторианский период около половины тех, кто был женат, находили жен, вышедших из семей дворянства, менее трети были дочерьми священников Здесь не наблюдалось никаких следов бизнеса. Но, возможно, это происходило из-за того, что детям бизнесменов трудно было воспринять образ жизни священника. Впрочем, духовное звание в Англии рассматривалось так же, как и любая другая карьера. Оно обеспечивало достойную жизнь, уважаемое положение в обществе, в основном не препятствовало браку и вовсе не являлось отшельничеством. Не менее аристократичной в средневикторианские годы оставалась армия. Поступление на службу зависело от рекомендаций, а продвижение осуществлялось посредством покупки патентов на офицерский чин. Покупки определялись принципом старшинства: как только открывалась вакансия, право ее покупки предоставлялось старшему офицеру следующего чина (49). Одно из расследований состояния дел в армии, проведенное в 1857 г., показывает, что помимо установленной стоимости офицерского звания, выплачиваемой армейскому агенту, приблизительно такая же сумма дополнительно выплачивалась командованию полка. Эта сумма точно не определялась и во многом зависела от личных связей и конфиденциальных переговоров. В среднем цена чина капитана в гвардии составляла от 8 до 9 тыс. ф.ст., в зависимости от полка, а чина подполковника в кавалерии 14 000 ф.ст. (50).
Kate-kapella: И еще, чтобы понять статус как сэра Уильяма Лукаса, так и семьи Бингли, которая тоже вышла из бизнес-кругов. Однако независимые средства были очень важны. По обычаю имущественный ценз для предоставления титула баронета составлял 500 ф.ст. с земли, а для получения пэрства 2 000 ф.ст. Но это необходимый минимум. Покупка земли в течение не одного столетия являлась самым распространенным способом приобретения положения в обществе для разбогатевших self-made men. Состояния, сделанные в торговле и финансах, вкладывались в земельные поместья еще с конца XVI начала XVII вв. В XIX в. к ним присоединились и состояния, нажитые на промышленной деятельности (109). Такие капиталовложения в землю в средневикторианский период окончательно перестали связываться с поиском надежных и безопасных форм, в которых хранилось богатство. Они являлись исключительно актом социальных инвестиций. В большинстве случаев покупатели предпочитали приобретать землю крупными блоками, так сказать, в форме уже готовых поместий, а не маленькими частями, которые будет утомительно собирать вместе. Это вполне логично, учитывая, что основной целью их капиталовложений в землю было приобретение социального положения. Однако стоимость земельных наделов неуклонно повышалась. Поместье в 1 000 акров, стоившее в конце XVIII в. 12 000 ф.ст., в 1850-60-е гг. могло оцениваться в 30 или 40 000 ф.ст. Многие покупали сравнительно небольшие участки, с тем чтобы утвердиться в графском обществе как земельные джентри. Но и в этой среде размеры земельных наделов должны были быть не слишком малы. В 12 изданиях Земельных джентри Дж.Берка, вышедших с 1837 по 1914 гг., ни одна семья не заносилась в книгу, если она не обладала значительным деревенским поместьем (116). Для того чтобы попасть в ряды джентри, необходимо было выкупить поместье размером от 3 до 10 000 акров. Для остальных же более реальной была возможность приобретения поместья от 1 до 3 000 акров в этих пределах колебалась земельная собственность мелких сквайров. Как указывает профессор Ф.Томпсон, к концу XIX в. Число предпринимателей, превратившихся в земельных джентри, составляло от одной пятой до четверти общего состава группы
Kate-kapella: И еще:) Графиня Уорвик полагала, что армейских и морских офицеров, дипломатов и священнослужителей можно пригласить ко второму завтраку или обеду. Викария, в том случае если он джентльмен, можно постоянно приглашать к воскресному обеду или ужину. Докторов и адвокатов можно приглашать на приемы в саду, но ни в коем случае ко второму завтраку или обеду. Всякого, кто связан с искусством, сценой, торговлей или коммерцией, вне зависимости от достигнутых на этих поприщах успехов, не следует приглашать в дом вообще
Элайза: Kate-kapella Спасибо за интересную тему и познавательные ссылки! Могу еще порекомендовать всем увлекающимся историей этого периода книгу О. Вайнштейн "Денди: мода, литература, стиль жизни". Она выходила два года назад, в издательстве НЛО. А в инете есть отдельные главы оттуда, например, здесь и здесь. А для тех, кто интересуется английской литературой, очень рекомендую вышедшую в прошлом году в издательстве "Радуга" книгу Ксении Атаровой "Англия, моя Англия" - там замечательные эссе об английских писателях - от Дефо и Ричардсона до Грэма Грина и Вирджинии Вулф (и про Остин тоже есть). И еще, в в 2002 году выходила чудесная книжка "Эти загадочные англичанки", там собраны эссе английских писательниц друг о друге. Если еще чего-то вспомню - с удовольствием поделюсь.
Kate-kapella: Доходы и расходы в первой половине XIX века Итак, сведем вместе некоторые данные, которые удалось почерпнуть из различных источников. Заработная плата домашней прислуги в первой половине XIX века составляла 4-6 ф.ст. в год для горничной и 8-10 ф.ст. для дворецкого. Разумеется, в Лондоне суммы были несколько выше. Кроме того, слуги отличались опытом, умениями, образованием, а главное – рекомендациями с прошлых мест работы. Дворецкий в герцогском доме мог зарабатывать в несколько раз больше, чем приведенные средние данные по стране. Жалование гувернантки, стоящей на более высоком уровне, чем просто прислуга, и обычно происходившей из приличной семьи (часто это даже были дочери джентльменов), составляло около 20-50 ф.ст. в год. Доход священника составлял 200-900 ф.ст. в год в зависимости от прихода (мы помним, что в «Разуме и чувствах» герою дают приход с доходом в 500 ф.ст. в год), плюс собственный дом. Таким образом, карьера священнослужителя была достаточно хорошим вариантом для младших отпрысков знатных семей. А учитывая, что в Англии священник был тем же чиновником, это не накладывало на него практически никаких особых ограничений. Кроме того, в этой области тоже можно было сделать карьеру. В церковной иерархии заработки варьировались от 200-300 ф.ст. приходских священников до 15 000 ф.ст. архиепископов. Государственные чиновники высшего ранга, врачи, преподаватели Оксбриджа, юристы в начале своей карьеры получали около 1 000 ф.ст. в год. В дальнейшем доходы увеличивались, но мало кто из них мог надеяться на сумму в 10 000 ф.ст., хотя были адвокаты, получавшие и по 25 000 ф.ст. в год. Редакторы и менеджеры газет получали 1 000 - 2 000 ф.ст., но жалование зависело от того, в какой газете работал человек. Естественно, что сотрудник Таймс получал намного больше, чем сотрудник какой-нибудь второразрядной газеты. Актеры известных мюзик-холлов получали от 1 000 до 3 000 ф.ст. в год. Представители научной и творческой интеллигенции, отличающиеся в Англии практичностью и деловой сметкой, редко когда могли заработать состояние свыше 100 000 ф.ст. К примеру, состояние пользовавшегося необыкновенной популярностью Ч.Диккенса к концу его жизни составляло 93 000 ф.ст. К сожалению, я не смогла пока найти данные о жаловании офицеров, поэтому ограничусь пока стоимостью офицерских патентов. В среднем цена чина капитана в гвардии составляла от 8 до 9 тыс. ф.ст., в зависимости от полка, а чина подполковника в кавалерии 14 000 ф.ст. Доходы землевладельцев напрямую зависели от размеров их земельных владений, поскольку получали эти деньги в виде арендной платы за землю. Можно предположить, что мистер Беннет с его 2 000 ф.ст. годового дохода был владельцем поместья в 2 000 акров, то есть по тогдашней градации являлся мелким сквайром (чтобы считаться джентри, надо было владеть не менее чем 3000 акров земли). Тогда как мистер Дарси* обладал поместьем не менее чем в 10 000 акров и реально мог претендовать, если пожелает, на пэрское звание. Впрочем, эта зависимость доходов от количества земли тоже условная. В Англии знати не воспрещалось заниматься бизнесом. На самом верху социальной пирамиды находились территориальные магнаты, которые владели более чем 30 000 акрами земли и получали доходы более чем 30 000 ф.ст. в год (например, герцоги Вестминстерский, Квинсбери, Бедфордский, Девонширский, Нортумберлендский). Большинство из них имели поместья во многих графствах и великолепные дома в самых престижныхрайонах Лондона. Образование в престижных школах стоило довольно дорого. Например, ежегодная стоимость обучения в Итоне составляла от 150 до 200 ф.ст., в зависимости от того, посещал ли ученик дополнительные занятия, в Уинчестере, Рагби и Вестминстере от 100 до 150 ф.ст., в Харроу 138-180 ф.ст., в Чартерхаус и Шрусбери 100 ф. ст. (Использовались материалы из статьи Н.М.Демуровой и Б.Б.Томашевского к роману «Гордость и предубеждение», из диссертации «Образ жизни британской элиты в третьей четверти XIX века», а так же из произведений Джейн Остин, Шарлоты Бронте, Джерома К. Джерома, Ричарда Шеридана и др. классиков английской литературы) (с) Kate-kapella На сайт пока не предлагаю, поскольку статья будет еще дополняться. *На английских сайтах подсчитали, что 10 000 ф. ст. начала XIX в. примерно равно 580 000 ф. ст. (или около миллиона долларов) современных.
Цапля: Kate-kapella , спасибо, очень познавательно. Я помню, где-то нашла информацию и пыталась перевести доход Дарси на современные цифры.Не ручаюсь за точность, но получилось около полумиллиона в год (дохода, разумеется).
Kate-kapella: Цапля На английских сайтах приводится цифра 580 000 ф. ст. в год, так что, ты очень точно рассчитала. Это около миллиона долларов в год, да уж циферка...
apropos: Kate-kapella: с благодарностью за открытие столь познавательной темы! Сообщения, ссылки - безумно интересно все! Внесу свою скромную лепту (надо сказать, у меня компьютер забит неимоверным количеством информации по Англии разных веков, но найти что-то конкретное по началу 19-го века довольно трудно). Взгляд со стороны Петра Вяземского, находившегося в Англии в 1838 г. Несколько позднее интересующего всех времени, но у него довольно любопытное и остроумное описание страны, поэтому рискну привести несколько отрывков. В Брайтоне: Royal Pavilion. Этот дворец построен принцем-регентом, который особенно любил Брайтон и превратил в несколько лет рыбачье селение в великолепный уголок Лондона. Здание наружностью своей и куполами имеет что-то Василия Блаженного в Москве. Внутри он в китайском вкусе, или, лучше сказать, безвкусен, стоил несметные суммы и не отвечал ни итогу, ни ожиданию. Впрочем, дворец теперь в расстройстве. Многие комнаты снова переправляют, и мебель вынесена. Вечером, при свечах, вид должен быть довольно красив и оригинален, а днем он очень темен, потому что по большей части освещается сверху раскрашенными стеклами. Лучшая комната Music Room, обитая красными обоями с золотыми фигурами и узорами. В столовой стол на 90 человек, замечательный тем, что, вероятно, не раз принц-регент лежал под ним. Кухня великолепная, или кухни, потому что на каждый сервиз, на холодное, на горячее, на дичь, на пирожное и пр. особенное отделение. Батареи медной посуды свидетельствуют о победах. Погреба мы видеть не могли, хотя, вероятно, он не уступает кухне, и принц-регент выразился в нем с особенным могуществом и любовью. Вообще впечатление дворца то же, что цибика огромного размера. Из китайских художественных предметов примечательны: китайские суда из кости. (...)Жилые покои, спальни, кабинеты тесны и низки. Нынешняя королева не любит Брайтона. Принц-регент не только создал Брайтон, но и развратил его, и разврат пережил его. Конюшня, циркулем построенная, очень хороша. Сад порядочный, особенно для Брайтона лысого, то есть бездревесного. "В центре стоит большой собор, напоминающий Московский Кремль", сказано в описании. И это довольно странная мысль сочетать кремлевский стиль с китайским стилем. German Spa. Заведение искусственных вод. Зала порядочная, но сад очень тесен. Англичане уморительны со своими иностранными наименованиями. У них все минеральные воды Спа, как у нашего провинциала все русские послы и посланники Поццо-ди-Борги...
apropos: Петр Вяземский, продолжение: Arundel Castle, собственность дюка of Norfolk, милей 20 от Брайтона. Позавтракали очень хорошо на половине дороги в Worthing y моих приятельниц Parson (Parson's hotel), которые дали мне письмо в Arandel Castle к содержателю гостиницы, для доступа нас в замок. Это первый английский замок, который я вижу, и хорошо, что не лучший, хоть и он замечательный и древний, по крайней мере есть остатки древности, но вообще он заново переделан. Двор и фасад строения на дворе прекрасны. В стенах много каменной резьбы замечательной. Baronial Hall, обыкновенный театр многих сцен романов Вальтер Скотта, с расписанными стеклами (но современными), с большим камином, дал мне топографическое понятие о пиршествах старых баронов. Библиотека, или the library, по числу книг очень бедная, но шкафами своими очень великолепна из цельного магонского дерева (Пюклер Мюскау говорит, что из кедрового дерева) и вообще вся деревянная отделка резная. Колонны, начиная от потолка до пола, удивительной работы и красивости. В других покоях также много хорошей отделки деревом, но мебель довольно обыкновенная. Жилых покоев мы не видели, потому что в них живет теперь невестка герцога Норфолкского, жена единственного сына ее Surrey. Несколько замечательных семейных картин работы Lebrun, Angelica Kaufman, Holbein, Vandycke. Вид из некоторых окон обширный: море зелени, усеянное группами деревьев как островами. Башня с жильцами. Пюклер говорил о старейшине их, который лаял как собака, но мы его в живых уже не застали. С башни, как и всегда, уверяют, что во всякую погоду видишь за тридевять земель тридесятое царство... и собор of Chichester и остров Wight; но мы ничего этого не видали. Сад, оранжерея. Особенного ничего нет. Ежегодно созревают 500 ананасов, и по образцам, виденным нами, большой величины. Парк обширен, но мы не углублялись в него. Впрочем, Пюклер о нем мало говорит, а если было бы что описывать, то, несмотря на дождь, который так лил на него, он все не избавил бы читателей от прогулки. Да и указатели письменные и словесные, хотя англичане великие краснобаи и самохвалы, не соблазнили нас парком. Вероятно, не содержится он в требуемой щеголеватости. Есть башня, с которой можно обнять весь парк, но она была уже заперта, и ключник уже кончил свой день; а в Англии все на часы рассрочено, и не в известное время ничего не делается. Охотники проехали по парку и стадо оленей проскакало мимо нас по зеленому лугу и спустилось по склону горы в глубокий овраг. Новейшая часть замка, построенная отцом нынешнего дюка, стоила, сказывают, 800000 фунтов стерлингов. И как подумаешь, что это не из лучших замков, и что по всей Англии их может быть сколько? Несколько сотен, что ли? То изумляешься богатству этой земли. Да прибавьте еще к наличному итогу присутствие нескольких столетий, которые более или менее сохранились в камнях, деревьях, и эту вековую собственность, эту наследственную земельную собственность, которая не менее важна, чем наследственность династии; и нельзя не сказать, что Англия царственная земля и первая держава в Европе. Богатство, устройство германское имеет также свою цену, но все это мещанское, мещанская трагедия в сравнении с греческой царской трагедией.
apropos: Из него же несколько изумительных замечаний. Не могу удержаться, чтобы не привести их здесь: Доктор Jones звал меня: провести у него ночь с одной очень красивой особой, хорошо играющей на рояле... Здесь на вечер зовут обедать, а на ночь значит на вечер. (...) Подобно англичанам, плавающим по Рейну, уткнув нос в карту, многие англичанки слушали пение, уткнув нос в libretto, т.е. в английский перевод прозой арий. Но зала полна и концерт был надвое помножен, потому что все места Рубини были, по требованию публики, повторены. (...) Леди Морган говорит, что страсть к музыке переживет все другие страсти, и что она одно наслаждение, которое не отзывается после горечью. Вообще, англичане по крайней мере прикидываются большими меломанами, но гортани и уши их приготовлены ли на то природой, это дело другое. (...) Сегодня первый мой урок английского языка. Хотя мой язык и без костей, но не переломать его на английский лад. Надобно уметь свистеть или петь. Сперва выучишься нанизывать бусы языком, а там уже английские слова. (...) Мне иногда хочется порядочно заняться английским языком, но потом, как обдумаешь, что говорят ли по-английски на том свете, да разочтешь, что я ближе к тому свету, нежели к здешнему, то печально откажешься от труда безнадежного... (...) Вчера ездили мы верхом милей за шесть Devil's Dykce (Дьявольская плотина). Возвышение, с которого видны в ясную погоду со стороны моря остров Wight, a с другой - Виндзор, но по причине альбионского тумана мы ничего не видали. Под горой большая лощина. Земля, разбитая на четвероугольники, зеленеющиеся или чернеющиеся и обставленные живой оградой. В таком виде представляются почти все английские равнины. Солнце было как в дыму, род парной испаряющейся репы. (...) Как родятся Рафаэлями, Ньютонами, Паганини, особенно Паганини, так должно родиться со способностью произнести английский th и другие несовместимые буквы. (...) английский вечер: камин, чай, безразговорность и смотрение альбомов и карикатур. (...) порядочно долго сидели за столом, со всеми английскими проделками, предложениями заздравных тостов, перекатыванием графинов кругом стола, и наконец, предложением урыльника, которым я не воспользовался, хотя из стеснения, из приличия и от нечего делать я довольно накачал себя, чтобы было что выкачивать. (...) Вчера ходили смотреть сад адвоката Attree. Здесь сады редкость по причине каменистой почвы, сто родов анютиных глазок. Потом на празднике стрелков, archers. Не мастера. (...) Вечером был в Drury-lane. "Дон-Жуана" уже не застал, а видел балет, который видел в Париже: "Хромой бес" и в котором Фанни Ельснер танцует качучу. Сущая пародия парижского балета. В Париже черт мелким бесом вертится, а здешний черт не на шутку бодается, брыкает, а публика смеется. Впрочем, теперь не в сезонное время, публика средняя, все ложи, то есть большая часть, облеплена девами радости, из коих некоторые очень хороши. Зала освещена хрустальными люстрами со свечами. Не хорошо и заслоняет ложи. (..) Сегодня в шесть часов утра разбудили меня, в 7 без четверти был я уже в Picadilly за свои пекадилии, то есть за грехи свои, и в 7 сидел в дилижансе, взяв за 30 шиллингов (да два шиллинга на водку кучеру) место внутри до Marlborough. 75 милей с лишком мы ехали славно и прежде трех часов пополудни были на месте. Я остался, а дилижанс пошел в Bath, еще около 3-х миль. Часть дороги, но весьма малую, можно проехать и по железной дороге railway. Мы ехали просто. Сторона прекрасная. Все обработано, лесисто, довольно холмисто и обстроено красивыми городками и дачами. В Мальбурге меня выбрили. У английских брадобреев рука очень тяжела, даже когда и намыливают они, то голову шатают. Порядочные люди сами бреются, следовательно, не на ком хорошо выучиться. Сел я в poste chaise, - весьма порядочная, довольно низкая двуместная карета, желтой краской выкрашенная, пара хороших лошадей, почтальон, род жокея в синей куртке, верхом - 5 миль - 7 1/2 шиллингов прогонов, и еще два шиллинга на водку. Вообще считают, что пара лошадей по два шиллинга на милю, со всеми шоссе-платами и прочим, и отправился я в Savernake forest, то есть назад из Мальбурга. Недалеко от города въезжают в лес, то есть парк, мир зеленый. В здешних рощах то хорошо, что они леса и луга вместе, а что луга эти лучше наших лучших газонов. (...) Здесь многие издерживают до 2, 3 тысяч и более фунтов стерлингов на охоту. Многие имеют две, три охоты. Одна охота на паях, один содержит, а другие столько-то ежегодно вносят. Потом держат еще охоту с кем-нибудь сам-друг, сам-третей, и еще третью маленькую про себя, для дней не назначенных; ибо здесь все расчислено, напечатано. На все есть хартия. Охота регулярная начинается с 1-го ноября. До того ездят на охоту incognito, а с 1-го ноября в красном кафтане. (...) В 10 часов утра собрались завтракать. Чай, кофе, котлеты, раки, знакомые остатки вчерашнего обеда, варение. После собрались в гостиную. Здесь не замок и нет библиотеки, в которой обыкновенно сборное утреннее место. Лондонские журналы, рисунки заняли некоторое время. (...) Пошли гулять пешком по парку. Лес кругом на многие мили, лужайки с группами деревьев и только. Однообразно, но берет свежестью, зеленью и английской физиономией. Луга здесь весь год зелены, и зимой зелень еще лучше. Во втором часу другой завтрак, Lunch, всякая всячина. После коляска, верховые лошади, кому что угодно и прогулка по парку.
Kate-kapella: Письма в начале 19 века В начале 19 века большинство писем отсылались не в конвертах, а сложенные так, чтобы текст был спрятан внутри. Во-первых бумага была дорогая, поэтому ее старались лишний раз не тратить. А во-вторых, за письмо платили по весу, поэтому чем меньше на него уходило бумаги, тем дешевле его было отправить. По этим двум причинам большинство писем и отправляли без конвертов, запечатывая прямо сам листок. Но люди состоятельные могли не заморачиваться из-за лишних двух пенсов. Ну и если письмо отправляли не почтой, а через гонца (например когда Кэролайн посылала письмо из Незерфилда в дом Беннтов), то его тоже могли отправить в конверте, это же на стоимость уже не влияло. (взято из книги "Jane Austen In Style", издательства "Thames and Hudson", Лондон 1997 год) Кроме того, абсолютно точно известно, что первый почтовый конверт появился в Англии в 20-е годы 18 века (некоторые даже называют точно 1726 год). В начале 19 века в большой моде были поздравительные открытки, которые естественно тоже пересылались в конвертах (они делались вручную и стоили слишком дорого, чтобы позволять трепать их грубым рукам слуг и почтовых служащих) Разумеется, эти конверты были самодельными, первые стандартные, магазинные конверты появились в Брайтоне в 1820 году, а фабричный выпуск начался в 40-е годы 19 века, когда в почтовую систему вошли марки.
Элайза: Kate-kapella пишет: А можно еще какие-нибудь истории про лондонских денди? Ну, вот, к примеру, еще история про этого же Скрупа. Как-то раз друзья застали его в клубе за карточной игрой, когда он, уже будучи в изрядном подпитии, проиграл практически все, что имел и был в самом отчаянном положении. Наутро, беспокоясь за него, друзья зашли его навестить. Они застали его лежащим ничком на постели, без ночного колпака (совсем не комильфо! ), практически не раздетого, и спящего мертвецким сном. Но самое любопытное, что у кровати при этом стоял ночной горшок, доверху набитый... нет, не тем, что вы подумали, а новенькими хрустящими банкнотами. Проснувшись, денди так и не вспомнил, как, когда и у кого он их накануне выиграл, но банкноты были самыми настоящими - и это было главное. Еще эпизод - одна из эскапад лорда Байрона. В июле 1808 года он, Скруп и еще пара-тройка друзей отправились в Брайтон. Байрона сопровождала в этой поездке одна из его сожительниц, простая девушка, переодетая в мужскую одежду, которую он представлял всем встреченным знакомым, как своего "кузена". Но "кузен" изъяснялся так просторечно, что не смог обмануть некоторых великосветских дам, которые встретились им по пути. Как-то вечером в покоях Байрона затеяли карточную игру, и девицу уличили в жульничестве. Байрон разругался с ней, и девица в растрепанных чуйствах встала из-за стола, говоря, что сейчас пойдет и наложит на себя руки. "Погодите минутку, мадам", - сказал Байрон и кликнул своего дворецкого: "Флетчер, будьте любезны, поставьте мисс на тумбочку пузырек с лауданумом и мой турецкий кинжал, и привяжите над кроватью веревку. Вот теперь, мадам, вы можете выбрать, какой именно смертью умереть". На что девушка, всхлипнув, уселась на место со словами: "Вам очень хочется, чтобы я покончила с собой, а я вот не стану". Истинно джентльменская учтивость в обращении с дамой, не правда ли? Впрочем, Байрон тут не совсем показатель, конечно, он ведь совсем был безбашенный... Но и другие от него не слишком оставали, надо думать.
Helmi Saari: Давно хотела предложить: давайте попробуем хотя бы приблизительно составить библиотечку наших дам и кавалеров -- все таки круг чтения позволяет понять человека. Тем более, многие из этих книг переводились на русский язык и с ними не трудно ознакомиться. Для почина: Оливер Голдсмит Векфильдский священник. Первая публикация 1766 год. Сентиментальная, но тем не менее написанная с большим юмором, история о семье священника, которая претерпевает различные испытания, но тем не менее не теряет присутствия духа. Кончается все хорошо и даже очень хорошо. В книге описана повседневная жизнь небольшого прихода, а также описаны быт и нравы английских тюрем. Одна из сюжетных линий -- дочь священника убегает, чтобы обвенчаться с любимым мужчиной, а потом, обманутая, возвращается под родительский кров. Роман был очень популярен в Европе и в России в конце 18 начале 19 века, по словам Теккерея он "проник в каждый замок и каждую хижину по всей Европе", его переводили даже на исландский и древнееврейский языки. русский перевод: Т.М. Литвтновой под редакцией К.Чуковского Оливер Голдсмит Векфильдский священник -- Гослитиздат М. 1959
Харита: Есть еще Фанни Берни и Мария Эджуорт, которых любила читать Джейн Остин.
Элайза: Из любимых авторов Остен, наверное, можно включить еще Филдинга и Стерна (ну, скажем, "Историю Тома Джонса, найденыша" Филдинга и "Сентиментальное путешествие" Стерна, если не "Тристрама Шенди"). Вообще, мне кажется, любого мало-мальски крупного автора XVI-XVIII века можно смело включать, в зависимости от контекста. Например, у той же Эйдан (пардон, что я на нее все время ссылаюсь, просто это последнее, что я читаю из английского фандома, поэтому примеры свежи в памяти) - Элизабет в Незерфилде читала "Потерянный рай" Мильтона (и забыла в нем шелковую закладочку, которую Дарси потом нашел и носил у сердца , повторяя про себя слова Адама про Еву, которая стала "его половинкой"). Шекспира, конечно же. Из современных писателей кого-то - сэр Вальтер Скотт уже был известен своими балладами (когда его первый роман, емнип, Waverley появился, надо будет уточнить), из сентиметальных поэтов - тот же Голдсмит, Томпсон и Грэй, можно еще Крэбба упомянуть, ибо Остен его больше всех любила... Готические романы, опять же - словом, список можно большой составить при желании. У меня сейчас времени катастрофически нет, убегаю - но вечером приду и могу еще чего-нибудь дополнить - или, если нужно, написать об этих произведениях поподробнее.
Helmi Saari: Харита -- спасибо за охоту! Элайза: да, меня тоже больше чем на одну книгу за раз не хватает. Сегодня пусть это будет "Уэверли" раз уж о нем зашла речь. Вальтер Скотт Уэверли. Исторический роман. Первое издание в 1814 году ("Г и П" вышел в 1813 году, события вромане относят обычно к 1811 г). В первом издании роман выходил без указания имени автора. События, описанные в "Уэверли" происходят в 1745 году. когда была совершене последняя попытка реставрации Стюартов на Английском троне. Карл Эдуард, внук погибшего в период английской революции Якова II Стюарта попытался поднять шотландских горцев на войну с Ганноверским домом, занимавшим в тот период английский престол. (К Ганноверсокму дому принадлежали и Георги III и IV. равившие в эпоху Джейн Остин). Герой романа -- молодой англичанин оказывается в самом центре шотландского восстания, он влюблен в сестру предводителя одного из мятежных кланов и после поражения восставших пытается спасти обоих брата и сестру от возмездия англичан. Это ему не удается, но в конце концов от обретает счастье, правда с другой девушкой. Поскольку "Уэверли" -- первый роман Вальтера Скотта, его можно найти в любом собрании сочинений этого автора на русском языке.
Элайза: Helmi Saari А я тут нашла немного про соколиную охоту - не знаю, насколько это актуально, но вдруг что-то пригодится. А по Лондону - Вы случайно не читали книгу Питера Акройда про Лондон, она у нас переводилась недавно? Там есть информация и по истории города, в принципе, много всего полезного можно найти. Я не знаю, лежит ли она где-нибудь в сети - но вот есть кое-что об этой книге тут, и кое-какие данные про Лондон тоже. И еще хотела кинуть здесь ссылку на довольно интересный сайт по викторианскому, правда, Лондону - http://www.victorianlondon.org. Helmi Saari пишет: Элайза: да, меня тоже больше чем на одну книгу за раз не хватает. Очень здорово, спасибо! А я тогда завтра про "Тома Джонса" напишу, что ли...
apropos: Helmi Saari Вот каким увидел Лондон в самом конце 18-го века наш писатель Николай Карамзин: Верст за пять увидели мы Лондон в густом тумане. Купол церкви Св. Павла гигантски превышал все другия здания. Близь него — так казалось издали — подымался сквозь дым и мглу тонкой высокой столп, монумент, сооруженный в память пожара, который некогда превратил в пепел большую часть города. Через несколько минут открылось потом и Вестминстерское Аббатство, древнее готическое здание, вместе с другими церквами и башнями, вместе с зелеными, густыми парками, зверинцами и рощами, окружающими Лондон. — Надобно было спускаться с горы: я вышел из кареты — и смотря на величественный город, на его окрестности и на большую дорогу, забыл все. Естьли бы товарищи не хватились меня, то я остался бы один на горе и пошел бы в Лондон пешком. На правой стороне, между зеленых берегов, сверкала Темза, где возвышались бесчисленныя корабельныя мачты, подобно лесу, опаленному молниями. Естьли великолепие состоит в огромных зданиях, которыя, подобно гранитным утесам, гордо возвышаются к небу, то Лондон совсем не великолепен. Проехав двадцать или тридцать лучших улиц, я не видал ни одних величественных палат, ни одного огромного дому. Но длинныя, широкия, гладко—вымощенныя улицы; большими камнями устланныя дороги для пеших; двери домов, сделанныя из красного дерева, натертыя воском и блестящия как зеркало; беспрерывный ряд фонарей на обеих сторонах; красивыя площади (Squares), где представляются вам или статуи или другие исторические монументы; под домами богатыя лавки, где, сквозь стеклянныя двери, с улицы видите множество всякого роду товаров; редкая чистота, опрятность в одежде людей самых простых, и какое—то общее благоустройство во всех предметах — образуют картину неописанной приятности, и вы сто раз повторяете: Лондон прекрасен! Какая розница с Парижем! Там огромность и гадость, здесь простота с удивительною чистотою; там роскошь и бедность в вечной противоположности, здесь единообразие общего достатка; там палаты, из которых ползут бледные люди в раздранных рубищах: здесь из маленьких кирпичных домиков выходят Здоровье и Довольствие, с благородным и спокойным видом — Лорд и ремесленник, чисто одетые, почти без всякого различия; там распудренный, разряженный человек тащится в скверном фиакре, здесь поселянин скачет в хорошей карете на двух гордых конях; там грязь и мрачная теснота, здесь все сухо и гладко — везде светлый простор, не смотря на многолюдство.
полная версия страницы