Форум » Произведения в соавторстве » Хроники Тимоти Тинкертона - 7 » Ответить
Хроники Тимоти Тинкертона - 7
Хелга: Авторы: apropos, Цапля, Хелга Жанр - детективные рассказы В некоторой степени экспериментальная попытка написать детективные рассказы с обсуждением сюжета по ходу написания. Граф - Лайонел, граф (лорд) Вудшед Графиня - Сесилия, леди Вудшед Старшая дочь - леди Фрэнсис (Фанни) Лоудейл Давайте Лоудейлами обзовем. Сыновья - старший - Эдвард, виконт Торнбери Младший, беспутный - Томас, мистер Лоудейл Кузина - Сара, мисс Лоудейл (?) Жених - лорд (маркиз) Стоунбридж Папа жениха - герцог Лонгрут Шантажист - Фрэнк Карпентер
Ответов - 42, стр:
1 2 3 All
Хелга: Выйдя из лавки, Тинкертон взглянул на часы – они показывали четверть седьмого – и пробормотал: – Пожалуй, пора навестить мистера Томаса Лоудейла. И познакомиться с лордом Стоунбриджем. Впрочем, в первую очередь пообедать. Сarpe diem!* Тинкертон вернулся домой и, переодевшись в пальто вишневого цвета с бордовой окантовкой и бордового же оттенка цилиндр, отправился пешком в сторону особняка графа Вудшеда, задумчиво рассматривая улицы, медленно погружающиеся в неброские лондонские сумерки. Будучи в нескольких шагах от цели, сыщик заметил отъезжающую от дома карету. Он внимательно осмотрел пассажира – бледного молодого человека в небрежно повязанном галстуке – и, увидев мальчишку, выглядывающего из-за угла, кивнул ему – мальчик бросился догонять карету и ловко вскочил на ее закорки в момент, когда кучеру пришлось притормозить на повороте. Тинкертон поправил цилиндр, удовлетворенно кивнул, взглянул на часы и решительно постучал в дверь. Дворецкий тщетно пытался обогнать длинноногого сыщика, чтобы объявить о его появлении в гостиной, где в ожидании обеда собралась вся семья. Граф сидел в кресле, потягивая бренди, графиня с Дейзи на руках расположилась на софе – рядом с ней устроилась Сара, негромко читая вслух толстую книгу в кожаном переплете и время от времени поднимая глаза на явно скучающую графиню. Появление Тинкертона, вслед за которым в гостиную со словами «мистер Тинкертон!» ворвался незадачливый дворецкий, вызвало оживление – граф поставил стакан с бренди на столик, Сара замолчала, споткнувшись на полуслове, Дейзи минорно заскулила и, вырвавшись из рук изумленной хозяйки, потрусила навстречу сыщику, восхищенно виляя хвостом. Тинкертон наклонился, взял собачку на руки и произнес: – Я надеялся застать мистера Томаса… – Э-э-э-э… – заговорил граф, избегая его взгляда, – Томас уехал… в гости… Совсем недавно… вы, вероятно, разминулись… Сэр, позвольте представить, – граф явно пытался сменить тему разговора, – жених моей старшей дочери, маркиз Стоунбридж. Сэр, позвольте вам представить нашего…э-э-э… нашего дальнего родственника мистера Тинкертона…он приехал… э-э-э…из Шотландии... по делу. Сыщик поклонился тучному светловолосому человеку лет двадцати восьми, причесанному по последней лондонской моде, бирюзовый сюртук с трудом сходился на его внушительном животе. – Сэр, рад познакомиться с женихом леди Фрэнсис. Премного наслышан о вас, как о человеке знающем и рассудительном. – Сэр?.. – маркиз снисходительно поклонился, с явным удовольствием рассматривая костюм диковинного родственника своей невесты. – Какие же дела привели вас сюда, из... э-э-э...? – Из Глазго. Меня интересует разведение лошадей и пони, а виконт, – Тинкертон выразительно глянул в сторону Торнбери, – известный знаток в этом нелегком деле. Торнбери, сидящий в углу у камина, закашлялся и прикрылся газетой. – Кушать подано, – возвестил лакей, появившись на пороге. Дейзи радостно тявкнула и попыталась лизнуть Тинкертона в лицо. Столовая блистала пышно сервированным столом: цветы в изящных вазах, дымящееся седло барашка на овальном серебряном блюде, картофель, спаржа, лосось в соусе а-ля натюрель, телячьи котлеты, жареный цыпленок, рагу из овощей, свиные ребрышки и заливные куропатки. Сыщик не преминул отдать должное каждому блюду, не забывая прислушиваться к общему разговору, тон которого задавали граф и его будущий зять. – Речь лорда *** о введении запретов в колониях произвела в парламенте огромное впечатление... – говорил Вудшед, аккуратно разделывая цыпленка. – Заказал себе пару лайковых сапог с золотыми кисточками, – сообщил маркиз и внимательно осмотрел свиное ребрышко, прежде чем положить его в рот. – Континентальная блокада убивает нашу торговлю и разоряет лавочников, – объявила мисс Сара и бросила на кузину презрительный взгляд. Леди Фрэнсис с отрешенным видом резала телячью котлету на мелкие кусочки и кормила ими Дейзи, забравшуюся под стол. Тинкертон заметил неприязненный взгляд мисс Лоудейл и хмыкнул. – Хотел бы увидеться со стариной кузеном Томасом – есть дело к нему, – возвестил он. – И очень надеялся, что он будет на обеде. Родные неуловимого «кузена» смущенно переглянулись. – Томас обедает у своего приятеля, – сообщил граф, покосившись на маркиза. – Очень благонравного джентльмена из весьма высокопоставленного семейства. – У него сегодня встреча в клубе, – пробормотала графиня и осеклась. – Брат собирался в Британский музей – говорят там крайне любопытная экспозиция, – вставил лорд Торнбери. Сара фыркнула, Фанни выронила вилку из рук – та со звоном упала на тарелку, все вздрогнули, а маркиз лениво протянул: – У Смита появились в продаже золотые табакерки с изображением греческих нимф. – Вы интересуетесь историей? – повернулся к нему Тинкертон. – Разве что историей моды, – насмешливо заметила Сара. – Историей? – маркиз задумался. – Боюсь, этот предмет не привлек бы меня своей новизной. – Если позволите, милорд, в книжных лавках много новинок, в том числе и переизданий трудов латинских историков... – бросил Тинкертон. Леди Фрэнсис вздрогнула, Сара ухмыльнулась, граф и графиня с недоумением переглянулись, Торнбери же заявил, что издание всяких древних историков – дело определенно убыточное. – Нужно разводить пони и чистокровок – лошади всегда нужны, и любая коневодческая ферма непременно принесет доход, как и разведение охотничьих собак. Он пустился в несколько путаный рассказ о том, какие надежды возлагает на скрещивание короткошерстой немецкой легавой и длиннохвостой шотландской борзой. – Это будут истинно английские гончие, – с жаром уверял он присутствующих, хотя с ним никто не спорил. Тинкертон доел последнего жаворонка, закусил пирогом с почками и, когда женская половина общества оставила мужчин наедине с портвейном, выпил бокал благоухающего истинным букетом напитка и отправился вслед за дамами. – Я всегда предпочитал мужским разговорам о лошадях, парламенте и табакерках общество прелестных леди, – объявил он в ответ на удивленные взгляды дам, расположившихся в гостиной. Графиня польщено улыбнулась, мисс Сара хмыкнула, леди Фрэнсис побледнела, а Дейзи подскочила к Тинкертону и попыталась подпрыгнуть на своих коротеньких лапках, требовательно тявкая. Тимоти подхватил собачку на руки и почесал ее загривок, Дейзи сомлела. – Завтра Томас непременно будет дома, – неуверенно произнесла леди Вудшед. – Как только осмотрит всю экспозицию Британского музея, – язвительно вставила мисс Сара. Фанни, увидев, что сыщик с Дейзи на руках направляется в ее сторону, поспешно вскочила и устремилась к фортепьяно, стоящему в углу гостиной. – Я сыграю... вам... – пробормотала она и начала старательно нажимать на клавиши, то и дело сбиваясь. Графиня одобрительно закивала в такт мелодии: – Моя дочь прекрасно играет и поет, – объявила она. Тинкертон вернул протестующую Дейзи хозяйке, а сам подошел к фортепьяно и облокотился на него. – Как ни странно, в вашей семье никто не интересуется историей, – тихо сказал он, небрежно перебирая ноты, разбросанные на крышке фортепьяно. Фанни взяла неверный аккорд. – Итак, зачем вы купили эти книги? – продолжил Тинкертон, внимательно глядя на перепуганную леди. Леди Фрэнсис окончательно сбилась и перестала играть. В комнате послышались голоса джентльменов, присоединившихся к дамам. – Дорогая Фанни, сыграйте нам с маркизом тот ноктюрн... кажется он называется... – «Фаэтон в пути», – раздался голос лорда Стоунбриджа. – Кстати, на днях я приобрел фаэтон, отделанный по последнему слову моды… Фанни поспешно схватила ноты и чуть не выронила их из дрожащих рук – Тинкертон успел подхватить листы в последний момент и аккуратно поставил их на пюпитр. – Я буду переворачивать для вас страницы, – вкрадчиво сказал он. Фанни заиграла, дважды сбившись с такта в самом начале. – Позвольте мне полюбопытствовать, с кем это вы встречались в книжной лавке? – сыщик перевернул страницу. Леди Фрэнсис с ужасом смотрела на него. – Вы пропустили два аккорда, – заметил сыщик. – Это ваш знакомый или...? Вас видели с ним... – продолжил он. – По виду джентльмен, высокий, красивый, сероглазый… Вы были так взволнованы разговором с ним, что купили «Стратегемы»... А на следующий день вы вновь отправились в эту лавку – хотя ранее никогда там не появлялись, – встретились с этим неизвестным и приобрели очередную книгу по истории, которую у вас в доме никто никогда не будет читать. Он чем-то напугал вас? Что-то требовал от вас... шантажировал...? Леди Фрэнсис более не могла играть простую незатейливую мелодию, под которую мчался фаэтон по старой, размокшей от проливного дождя проселочной дороге. – Никто не сможет помочь вам выпутаться из сложной и неприятной ситуации, в которую вы попали, – прошептал Тинкертон, – никто, кроме меня. Вы все расскажете мне. И об этом будем знать только мы с вами – более никто. Леди Фрэнсис тяжело вздохнула. – Завтра я зайду к вам... в полдень, – он поймал ее испуганный взгляд, улыбнулся и твердо повторил: – Завтра. На этих словах Тинкертон поднялся, попрощался и вышел из комнаты. --------------------------------- * – лови момент (лат)
Хелга: Утренний визит Джека Грина застал Тинкертона за завтраком. Расправившись с омлетом с ветчиной, несколькими йоркширскими булочками с персиковым джемом и маслом, сыщик выслушал доклад лакея Роберта о явлении «вашего оборванца», и попросил пригласить мальчика в гостиную. Джек вошел и встал, переминаясь с ноги на ногу и теребя в руках картуз: – Доброго утра, сэр, – почтительно сказал он, с восторгом глядя на ярко-зеленую домашнюю куртку Тинкертона. – Доброе утро, Джек, – Тинкертон взял из вазочки крупное красное яблоко и бросил Джеку. – Спасибо, сэр, – мальчик ловко поймал яблоко, сунул его в бездонный карман куртки и деловито начал: – Сэр, я проследил за мистером, что уехал вчера вечером из Вудшед-Лоджа. Сперва он заехал в клуб « Три короля», потом вышел оттуда с каким-то джентменом, часов девять было, поехал до Барроу-стрит, в «Тройку, восьмерку, туз», там клуб такой. – Хм… Исключительно-замечательно… – Тинкертон протянул мальчишке шиллинг, который тут же исчез в его кармане. – Спасибо, сэр! – воскликнул мальчик, поклонился и вылетел из гостиной, сообщив напоследок: – Мне пора. Отец просил вас прийти сегодня вечером, сэр, будет жаркое из кролика. После ухода Джека Тинкертон переоделся в новый лазоревый сюртук, вставил в петлицу желтый анемон, облачился в длинное бордовое пальто и цилиндр того же оттенка и, сообщив Роберту, что появится не ранее полуночи, решительно вышел под нудно моросящий дождик. Через полчаса он выгрузился из кэба напротив Вудшед Лоджа и решительно застучал дверным молотком. Лакей, открывший дверь, не выказал ни малейшего удивления при виде столь раннего посетителя: – Лорд Вудшед в кабинете, я сообщу ему о вашем визите. – Гм-м-м… исключительно-замечательно, а дома ли леди Фрэнсис? – Леди Фрэнсис? – Да… – отрезал Тинкертон. – И еще, не откажите в любезности доставить мне в гостиную чашку чаю, – бросил на руки лакея цилиндр и пальто и решительно прошел в комнату. Вскоре он удобно устроился в кресле напротив окна, попивая горячий чай, закусывая его миндальным пирожным со сливками и наблюдая, как по стеклу сползают капли дождя, зарядившего с раннего утра. – Мистер Тинкертон? Так рано? – услышал он и, обернувшись на голос, привстал в кресле, хозяйским жестом приветствуя вошедшую в гостиную Фанни. – Дела, дела, леди Фрэнсис, день расписан по минутам, знаете ли… – Поэтому вы изволите завтракать у нас? Вы собирались прийти в полдень… – Фанни присела на диванчик напротив Тинкертона и нервно дернула кружево носового платка, который держала в руках. Сыщик пил чай, отметив, что количество нанесенной на лицо леди Фрэнсис пудры явно свидетельствовало о попытках скрыть следы то ли бессонной ночи, то ли слез. – Некогда ждать, а, кроме того, у вас подают прекрасный чай… не мог отказать себе в удовольствии… – Вы очень любезны, но я тоже очень спешу, мистер Тинкертон, я уже собиралась идти на прогулку… меня ждут… – Что вы, что вы, леди Фрэнсис, я не задержу вас ни на одну лишнюю минуту, тем более у вас еще, кажется, есть время, поскольку не пойдете же вы гулять в пусть и очаровательном, но домашнем платье? И, кроме того, на улице идет дождь… Щеки Фанни вспыхнули румянцем. – Итак, леди Фрэнсис, не будем терять понапрасну время, поскольку, как я понимаю, вы оказались в опасном положении и только я – я один, поверьте, смогу помочь вам. Доверьтесь мне… – Мистер Тинкертон, о чем вы…? – Фанни начала нервно теребить тонкий батистовый платок. – О вашей встрече с джентльменом интересной наружности, что случилась намедни в книжной лавке. – Что вы такое говорите, мистер Тинкертон? – девушка судорожно вздохнула и разорвала батистовый платок пополам. – Это совершенно недопустимо… – Вы так волнуетесь, леди, что не жалеете столь тонкие вещи, – сыщик осторожно вытащил из рук девушки обрывки ткани, достал из кармана огромный платок с затейливо вышитой монограммой в виде двух Т и подал его Фанни. Бархатные нотки зазвучали в его голосе: – Воспользуйтесь, леди, заверяю вас в его исключительной чистоте. Леди Фрэнсис шмыгнула носом, и прижала платок сыщика к глазам. – Может быть, выпьете чаю, попробуете это чудесное миндальное пирожное и все же расскажите мне о книгах и джентльмене, с которым встретились в книжном магазине? Тинкертон наполнил чашку и подал ее леди Фрэнсис, та, всхлипывая и вздыхая, сделала глоток и поставила чашку на столик. – Это просто невыносимо, мистер Тинкертон, я не понимаю, о чем вы говорите… – Отчего же вы так взволнованы, леди Фрэнсис? Он обидел вас? Его наружность была вам неприятна? Фанни молчала, стиснув руки, затем медленно произнесла: – Да… то есть, нет, то есть, да… – Так все-таки обидел? – вкрадчиво подсказал Тимоти. – Нет, я не могу сказать… – Отчего же? Зачем вы встречались с этим человеком? Он что-то хотел от вас? Леди Фрэнсис глубоко вздохнула, словно собралась нырнуть, Тинкертон мягко сжал ее локоть. – Я не могу… – прошептала девушка, – это так ужасно… – Вам придется выбирать из двух зол – хранить тайну, которая уже известна не только вам, или открыть ее, несмотря на то, что это так ужасно. – Что вы хотите этим сказать, мистер Тинкертон? – почти прошептала Фанни. – Ничего особенного, просто я уверен, что этот джентльмен, достаточно молодой, в сером пальто и с серыми же глазами, знает вашу тайну и шантажирует вас. Фанни уставилась на сыщика с почти благоговейным ужасом. – Откуда вы знаете его? – Исключительно-замечательно… Не имею чести знать. Что же он хотел от вас и чем так взволновал, что вы схватили с полки запылившиеся «Стратегемы»? Вы отдали ему колье, не так ли, леди Фрэнсис? – сыщик наклонился к леди Фрэнсис, в упор глядя на нее чуть прищуренными глазами. – Он… да… да… я отдала ему колье! – воскликнула Фанни и разразилась рыданиями. Тинкертон подождал, пока затихнут последние всхлипывания, вынул из рук девушки свой носовой платок, который она пыталась порвать, как и предыдущий, и осторожно промокнул слезы на ее лице. – Успокойтесь, леди Фрэнсис, слезами горю не поможешь, выпейте чаю и расскажите мне все, как есть… Клянусь унести вашу тайну в собственную могилу, – мягко сказал Тинкертон. Он почти силой заставил Фанни выпить чаю, после чего она немного успокоилась и смогла говорить. – Письма… я писала письма одному человеку… – Исключительно-замечательно! Простите, леди Фрэнсис, продолжайте, прошу вас… – Да, и эти письма исчезли, а этот человек подошел ко мне, там, в книжной лавке, и сказал, что письма попадут к моему жениху – ведь вы понимаете, что если бы маркиз прочитал их, был бы ужасный скандал, мое имя и имя нашей семьи навсегда было бы покрыто позором! – Понимаю, леди Фрэнсис. И вы отдали ему колье? – Да… – Понимаю, леди Фрэнсис… – Это было так ужасно, мистер Тинкертон… – Понимаю, – повторил сыщик и спросил: – Не могли бы вы вспомнить что-то особенное… что касается вашего ужасного знакомца? – Что вы имеете в виду? – Какие-то привычки, слова, жесты… – Что здесь происходит? – с этими словами в гостиную вошел лорд Вудшед. – Фанни, слезы? Чем вы так расстроили мою дочь, сэр? Как продвигается дело? – Исключительно-замечательно, лорд Вудшед! – Упасть на мизер… – вдруг сказала Фанни. – Что? Фанни? При чем здесь преферанс? – Исключительно-замечательно, – снова произнес сыщик, бросив на девушку многозначительный взгляд, и покинул гостиную.
полная версия страницы