Форум » Произведения в соавторстве » Виленские игры » Ответить
Виленские игры
Хелга: Виленские игры Авторы: Apropos, Хелга Жанр: авантюрный исторический шпионский роман Время действия: весна 1812 года Место действия: Вильна
Юлия: apropos Какой чудный вечер. Холодные мраморные и их темпераментные сестры в трепетной плоти окружили бедных шпиёнов - никуда им не деться, голубчикам. Klo пишет: темпераментную собеседницу поляка барон почти и не заметил, а вот миловидную "радужную" даму рассмотрел во всех подробностях Это так умилительно. Жду не дождусь встречи барона с радужной дамой. Насчет радуги - редкой изобретательности дама. apropos пишет: сжал тонкое стекло так, что оно тихо хрустнуло, прижатое массивным ободком перстня с гранатом. Осторожно разжав пальцы, он перехватил бокал за ножку – тонкий хрусталь был испорчен трещиной. Вот что-то меня смущает этот фокус с хрустальным бокалом. Трещина от короткого удара может появиться, но при давлении - бокал бы не просто треснул.
MarieN: apropos Интересно, даже барон Вестхоф не знает имя агента в Главном штабе. Как трудно быть шпионами, даже на приеме приходится говорить о делах, а не любезничать с дамами. И кто же этот офицер, что сопровождает нашу даму в муаровом платье, всю в зеленых кружевах и лентах? Хелга пишет: Как бы читатели не утонули в наших персонажах. Смею надеется, справимся. Да не так уж и много пока персонажей, и десятка не наберется. apropos пишет: Ох, не помню - 32 или 34. Эх, автор, автор. Генералу Палевскому было 32.
Хелга: Klo пишет: темпераментную собеседницу поляка барон почти и не заметил, а вот миловидную "радужную" даму рассмотрел во всех подробностях Потому что радужная? Юлия пишет: Холодные мраморные и их темпераментные сестры в трепетной плоти окружили бедных шпиёнов - никуда им не деться, голубчикам. Совершенно невозможно работать в таких условиях! Юлия пишет: Вот что-то меня смущает этот фокус с хрустальным бокалом. Трещина от короткого удара может появиться, но при давлении - бокал бы не просто треснул. А, так разобьем его на осколки, еще эффектней будет. MarieN пишет: Да не так уж и много пока персонажей, и десятка не наберется. Но это не предел..
apropos: Спасибо всем читателям! MarieN пишет: Эх, автор, автор. Генералу Палевскому было 32. Дык вот забыла, представь. Ну, много лет прошло *оправдываясь*...
apropos: – Барон, как радостно видеть вас здесь! – вскричала она. – Позвольте представить сослуживца моего мужа, полковника Борзина. Федор Гаврилович, это барон Вестхоф, мой недавний знакомец и сосед. Он так помог мне, так помог! Ах, что бы я делала без вас?! И представьте, – продолжила Щербинина, обращаясь к своему спутнику и Пржанскому, – я была настолько неловка, что чуть не убила его. Но барон вовсе не в обиде на меня, а напротив... Вестхоф мысленно содрогнулся – мадам, как обычно, говорлива и несдержанна. Он сухо кивнул Борзину, предполагая в нем по ряду характерных признаков штабного, и представил подошедшим пана Казимира. Пржанский, наоборот, не без удовольствия, окинул мадам Щербинину быстрым оценивающим взглядом – не молода, но свежа лицом и фигурой приятна, а если и многословна, так ведь она же женщина. Удовольствие Казимир получил еще и от того, что заметил, как поползла вверх и изломилась баронова бровь при виде соседки. Такая пани растопит немецкое хладнокровие, выведет из себя германца. Он кивнул Борзину и отпустил витиеватый комплимент Щербининой, от которого та зарделась, словно юная девица на выданье. – Как же так случилось, что вы чуть не убили господина барона, мадам? – пряча в усах усмешку, поинтересовался Пржанский. Та с радостью ухватилась за предоставленную ей возможность и с упоением, сияя увлажнившимися глазами, живописала обстоятельства, которые столь чудесным образом свели ее с «милейшим» бароном». Пан Казимир с внутренним удовлетворением представил себе сцену падения бутылки на голову барона, сожалея лишь, что та была пуста. Когда же Щербинина дошла до восхваления потрясающего мужества, с каким сосед перенес последствия ее «ужасной неловкости», герой анекдота перебил даму самым невежливым образом: – Мадам, вы преувеличиваете мои достоинства, и, кроме того, в Вильне присутствуют более занимательные и важные фигуры, да и событий немало для провинциального города. Не так ли, пан Пржанский? Барон обратился к тайному своему соратнику с целью стереть с его лица усмешку, которая упорно пробивалась сквозь усы шляхтича с самого момента появления досточтимой госпожи Щербининой. Тот принял пас и, выпустив улыбку на свободу, согласно кивнул. – Кстати, на следующей неделе ожидается бал у Паца, в честь государя императора. Надеюсь вам там увидеть, мадам. Щербинина не по-светски всплеснула руками, аромат лаванды облачком завис в душноватом воздухе. Барон понес к лицу белоснежный платок, словно сдерживая порыв чихнуть. Пржанский сиял от удовольствия. Борзин, чуть наморщив лоб, молча переводил взгляд с одного собеседника на другого. – Ах, но я только приехала, а приглашения, видимо, уже разосланы! – с огорчением воскликнула Щербинина. – Буду счастлив достать его для вас, – начал было пан Казимир, но Борзин его опередил, сообщив, что у него есть лишнее приглашение, и мадам Щербинина окажет ему честь, ежели позволит сопровождать ее на сие увеселение. – Бал – это восхитительно! – заверещала успокоенная Евпраксия Львовна. – Все невесты на выданье здесь, вот свадеб-то будет, только венчаться придется быстро, не откладывая. В девушках мне на балах не удалось много потанцевать, а ныне уже, верно, и не в пору. – Что вы, пани, партнеры для вас всегда найдутся, – взял реванш Пржанский и склонил голову в коротком поклоне, словно приглашая на танец. – Вы ангажируете? – Щербинина порозовела в тон платью. – Я так люблю польский! Вы танцуете польский, пан Пржанский? – Разумеется, пани... Ледяной взгляд голубых глаз Вестхофа скользнул по зеленым кружевам, на миг задержался на переливающемся в отблесках свеч ридикюле. Павлин подмахнул барону радужным хвостом и игриво подмигнул. «У нее взрослый сын, а она толкует о польском и ангажементе. Frauen, wie sie sind leichtsinnig![2]» И словно в ответ на его мысленные сетования перед честной компанией возник прапорщик Щербинин, будто черт из табакерки. Поистине, члены этой семьи обладали способностью появляться там, где их совсем не ждали. – Матушка, господин барон, Федор Гаврилович! – воскликнул прапорщик с энтузиазмом своих восемнадцати, сияя улыбкой, один в один такой же, как у матери. – Шураша, сынок! – столь же пылко вскричала было Щербинина, но виновато осеклась под выразительным взглядом сына и продолжила другим тоном: – Александр Захарович Щербинин, мой сын, господа. ---- [2] Женщины, как вы легкомысленны! (нем.)
Хелга: apropos Мне кажется, яркая и живая сцена получилась. Евпраксия Львовна зажигает.
apropos: Хелга пишет: Евпраксия Львовна зажигает. И павлин. А Казик, Казик гоголем как заходил. Как дети.
Хелга: apropos пишет: И павлин. Павлину - особое место. apropos пишет: А Казик, Казик гоголем как заходил. Как дети. А как же, тем более, барону шило в бок.
MarieN: apropos Да, повезло барону Вестхофу с соседкой, никуда от нее не скрыться. Вот Пржанский сразу оценил мадам Щербинину. apropos пишет: не молода, но свежа лицом и фигурой приятна, а если и многословна, так ведь она же женщина И приглашение на бал обещал, и на танец пригласил, настоящий мужчина. А полковник Борзин вроде как ревнует, или нет?
Klo: Хелга пишет: А, так разобьем его на осколки, еще эффектней будет. Присоединяюсь! apropos Тапочка по поводу немецкого, правда, я не совсем уверена: "Frauen, wie sind sie leichtsinnig!" Все-таки, немецкие глаголы не могут изменить место, как мне кажется
Юлия: apropos Ох! Восторг и упоение. Искрометная Евпраксия Львовна восхитительна. Вот же забава пану Пржанскому. Не упустит он возможности поддеть барона. Чувствую, это только начало. apropos пишет: заметил, как поползла вверх и изломилась баронова бровь при виде соседки. Чудно, чудно. Хелга пишет: Так разобьем его на осколки, Каков же этот ваш пан Пржанский. Так невзначай раздавить хрустальный бокал – экие страсти внутри… А ведь так он себе руку должен поранить и весьма.
apropos: Всем спасибо! MarieN пишет: Пржанский сразу оценил мадам Щербинину Ну он вообще охоч до женского пола, как я понимаю. И да, кавалер хоть куда, не то что некоторые. MarieN пишет: полковник Борзин вроде как ревнует, или нет? Да кто его знает. Может, да, а, может, и нет. Пока непонятно. Klo пишет: немецкие глаголы не могут изменить место, как мне кажется Ой, спасибо, надо будет разобраться. Юлия пишет: Не упустит он возможности поддеть барона. Да уж, хлебом не корми. Причем барону-то все равно, а Казика это особенно задевает, вот и задирается при каждом удобном случае. Хочет вывести из себя германца, а то и наступить на мозоль.
apropos: И конец главы. Вслед за Шурашей к кружку присоединились его приятели-сослуживцы. Возникла короткая сумятица со взаимными представлениями. Трое из них были уже знакомы Плаксе – черноглазый капитан Стоврич, веснушчатый поручик Сомов и невзрачной внешности прапорщик Ушаков прежде снимали квартиру вместе с ее сыном. Четвертый, высокий молодой человек весьма эффектной наружности, оказался виконтом де Визе, капитаном. – Наречен Огюстом, а ныне Осип Иванович, – отрекомендовался он, приятно улыбаясь в сторону дамы. Щербинина рассыпалась в благодарностях офицерам, столь благородно уступившим ей квартиру, и с любовью уставилась на сына, превратившись из флиртующей женщины в наседку-мать – по мысленному определению Вестхофа. – Давно ли в Вильне, барон? – поинтересовался де Визе. – По служебному делу или по личным надобностям? – По служебному... бумажная рутина. – Мы нынче тоже в рутине, – заметил де Визе. – Парады да смотры. На Пасху государь принимал смотр гарнизона Вильны, а завтра едет в Жмудь, Витгенштейну смотр устраивать. – Парады и смотры есть стержень армейской собранности, – вставил свое слово Борзин. – Как верно замечено, Федор Гаврилович! Но «к коням, брат, и ногу в стремя, саблю вон – и в сечу!» *– воскликнул юный Щербинин. – Рутина рутиной, но опасность повсюду! Что за несчастье со штабс-капитаном Митяевым, – взволнованно продолжил он. – А что с ним? – поинтересовалась Щербинина. – Да ведь вашим покойником, маменька, оказался наш Митяев. Вы его видели – он был у нас в гостях в тот вечер, что вы приехали… И вот, он убит, злодейски зарезан на пустыре, подумать только, каково?! – Ах, неужели?! – она огорченно всплеснула руками, припоминая офицера, что вернулся за трубкой, и всхлипнула: – Надо же, какое несчастье! – Щербинин, стоит ли заводить подобные разговоры при вашей матушке? – попытался осадить его Сомов. – Да матушка видела убитого своими собственными глазами! – отмахнулся Шураша. – Ведь именно она нашла его в кустах. Взгляды устремились к Плаксе. – Это правда, Евпраксия Львовна? – обеспокоенно спросил Борзин. – Неужели, пани? – изумился Пржанский, бросив короткий взгляд на барона. – О, это вышло совсем случайно… – всхлипнула Щербинина, порылась в набитом ридикюле, достала вышитый гладью платочек и промокнула глаза. – Это было так ужасно! Я пошла на прогулку… решила пройтись пешком. Знаете ли, господа, я так люблю гулять. Но город незнакомый, заблудилась и… – Ежели вас так волнуют сии воспоминания, не утруждайте себя, мадам, – сказал Вестхоф. – Вам следовало бы гулять с провожатым, – строго добавил Борзин. – Волнуют, но не настолько, чтобы не суметь рассказать, – воспротивилась Плакса. – Я всегда беру с собой служанку. Но мы заблудились, отправившись не в ту сторону. На самом деле я хотела посмотреть знаменитую гору и башню наверху, но оказалась на том пустыре. Мы пошли по тропинке, чтобы сократить путь к дому, и вдруг, о боже! Я увидела сапог на земле. А потом убитого, с ножом в спине. – Как это было тяжело для вас! – заметил де Визе. – Но если вы подумали, что я лишилась чувств, то ничуть! – гордо заявила Плакса. – Я отправилась домой и обратилась за помощью к благороднейшему человеку, господину барону, который тотчас взял на себя все хлопоты. Он послал за квартальным, вызвался сопроводить меня на пустырь – ведь мне предстояло показать то место полиции, и всячески меня поддерживал… Взоры обратились к героическому Вестхофу, который встретил их с большим достоинством, лишь поморщившись про себя. – Потрясающее событие, восхищен вашим мужеством, мадам! Обнаружить убитого и не потерять присутствия духа, не каждая дама справится с таким испытанием! – слова сии были произнесены красивым баритоном присоединившегося к компании невысокого ростом, но импозантного военного в генеральском мундире. – Вы слишком любезны, – зарделась Плакса. – Прошу прощения, не представился, мадам. Граф Ардаевский, Кондратий Сергеевич, генерал-майор, ныне при штабе командующего. – Щербинина Евпраксия Львовна, – поспешил представить свою приятельницу Борзин. – Мои восторги, мои восторги! И что же, стало быть, сие правда, что штабс-капитан столь трагически и странно закончил свой путь? Впрочем, пожалейте даму, господа, такие воспоминания не легки, отнюдь не легки. – Верно, вы правы, Ардаевский, – мрачно согласился Борзин. – Да ничего страшного, господа. Я вполне оправилась… Ах, графиня Веселовская! Елена Осиповна! Helene! – воскликнула Плакса, увидев в зале знакомую и разрядив тем самым возникшую неловкость. – Извините, господа, я должна поздороваться с моей доброй приятельницей. И ринулась к Веселовской: они были соседками по своим новгородским имениям, ровесницами, и всегда с удовольствием общались, когда графиня, петербуржская жительница, наведывалась летом в деревню. – Отважная у вас матушка, прапорщик, – продолжил разговор генерал-майор, проводив Щербинину взглядом. – Не позволяйте ей вот так гулять по городу. Время неспокойное, мало ли что. – Не позволю, ваше превосходительство… Тем более, говорят, сейчас здесь шпионов видимо-невидимо… Мне кажется, это убийство – дело рук шпионов! – понизив голос, сел на своего любимого конька Шураша. – Tак-таки и шпионов? Увлекаетесь романами, Щербинин? – поинтересовался Стоврич, в его пронзительных черных глазах плеснула усмешка. – Да ну, шпионам-то зачем убивать Митяева? – усомнился до сих пор молчавший Ушаков. – Убийство странное, – задумчиво согласился де Визе. – Вы бы, прапорщик, поосторожней с выводами, – посоветовал Борзин. – Я… романы не читаю! И ничего страшного не рассказал, – стал шумно оправдываться Шураша. – Кстати мой приятель… прапорщик Богуцкий, вспомнил, что в тот вечер, в клубе, накануне своей гибели, Митяев обронил какое-то письмо. Богуцкий его поднял и отдал штабс-капитану, случайно заметив адрес… Не поверите, письмо было адресовано какому-то сапожнику на улице Мясной… – Письмо сапожнику? Любопытно, – признал де Визе. – Весьма любопытно! – воскликнул Щербинин. – С пометкой – для Madame Libellule[3]. Представьте, господа, каков казус – письмо сапожнику, определенно intermédiaire[4]… для таинственной Стрекозы… А утром – кинжал в груди! Как в романе, ей-богу! – Ваша матушка сказывала, кинжал торчал из спины, – уточнил Стоврич, известный педант. – А письмо действительно принадлежало Митяеву? – Штабс-капитан, вроде, признал его своим, – сказал Шураша. – Митяев и амуры? – с сомнением пробормотал славящийся своими любовными похождениями де Визе. – Cапожник в амурных делах? – скаламбурил со смешком Ардаевский. – Что за Стрекоза, интересно. Заглянуть бы ей под крылышки… Юный Ушаков залился румянцем. – Ничего в этом таинственного нет. Сапожник, видимо, подрабатывал почтарем, – усмехнулся рыжий Сомов. – Муж мадам мог оказаться ревнивцем. – Rzeźnik…[5] Сапожник? – сипло пробормотал Пржанский, схватившись за ус и дергая его, видимо, посчитав излишне густым. Вестхофу, что молча слушал беседу офицеров, в эту минуту более всего хотелось поймать вышеуказанного прапорщика Богуцкого и расспросить о письме, но сделать того он не мог, во всяком случае, не здесь и не сейчас. Следовало обдумать и срочно обсудить с Пржанским случившееся и происходящее, а также предпринять необходимые шаги, пока снежный ком событий не придавил если не его самого, то незадачливого соратника. Посему под благовидным предлогом барон покинул честную компанию в уверенности, что Пржанский вскоре последует за ним. Тот не обманул его ожиданий и через несколько минут отошел от офицеров, правда, тотчас был перехвачен дамой яркой наружности, той самой, с которой энергично беседовал в начале приема. Впрочем, обошелся он с ней, как показалось Вестхофу, довольно бесцеремонным образом, оборвав на полуслове и сразу ее оставив. Барон поймал взгляд Пржанского, взял с подноса бокал с шампанским, скользнул глазами по знакомой фигуре в розовом с зеленым, что мелькнула в толпе гостей, и вышел из залы. Следом появившийся на лестнице пан Казимир, проходя мимо, коротко бросил: – Буду в известном месте. ----- [3] Стрекоза (фр.) [4] Посредник (фр.) [5] Мясник (польск.)
Хелга: apropos Вот подумалось, а почему Шураша да и Плакса, будучи такими несдержанными в разговоре, прежде не поделились со своими знакомыми и приятелями такой экстраординарной историей, как обнаружение убиенного офицера?
apropos: Хелга пишет: а почему Шураша да и Плакса, будучи такими несдержанными в разговоре, прежде не поделились со своими знакомыми и приятелями А потому что это наш ляп. Надо будет как-то разъяснить - Плакса не успела еще, допустим, Борзин только подошел, а она барона увидела. Из приятелей Шураши может кто-то уже знать (наверняка!) - поддакнет что-то. Допишем. Вот что хорошо при выкладывании на форум - некоторые ляпы становятся заметны самим авторам, а остальные - читатели заметят и подскажут (очень на то надеемся! ).
Хелга: apropos пишет: А потому что это наш ляп. Поздравляю, коллега! apropos пишет: Вот что хорошо при выкладывании на форум - некоторые ляпы становятся заметны самим авторам, а остальные - читатели заметят и подскажут (очень на то надеемся! Плюс тысяча!
MarieN: apropos Ну вот, теперь дружненько, всем штабным офицерским скопом навыдавали информации, кто где был, что делал, что обронил и для кого. Даже шпионскую сыскную сеть иметь не нужно, все сами расскажут. Во истину, болтун находка для шпиона. Мама-Плакса, как всегда на высоте, как мать, как женщина, как просто человек.
Хелга: MarieN пишет: Ну вот, теперь дружненько, всем штабным офицерским скопом навыдавали информации, кто где был, что делал, что обронил и для кого. Даже шпионскую сыскную сеть иметь не нужно, все сами расскажут. Во истину, болтун находка для шпиона. Поэтому шпионы и посещают светские мероприятия.
Юлия: apropos MarieN пишет: Мама-Плакса, как всегда на высоте, как мать, как женщина, как просто человек. Как мать, - говорю, - и как женщина/Требую их к ответу! (c) Что говорить, Плакса великолепна. apropos пишет: Надо будет как-то разъяснить - Плакса не успела еще, допустим, Борзин только подошел, а она барона увидела. Из приятелей Шураши может кто-то уже знать (наверняка!) - поддакнет что-то. Честно говоря, у меня как-то все и сложилось и без пояснений. А сколько времени прошло? Разве не Борзин сопровождал ее на прием? Если и он, то Плакса, несомненно, обладает несметным количеством тем для разговора. Тем более по ее характеру было бы вполне резонно начать с самого Борзина, а не вываливать на него: а вот я… Что касается приятелей Шураши, то ведь мы не знаем, как они связаны по службе. Может быть, они и не пересекались. Тем более, что Шараша давеча распространялся, что разъезжает с начальником по местности с утра до вечера. Ну что же там с записками и сапожниками?
Хелга: Юлия пишет: А сколько времени прошло? Один день, так что вполне возможно, что и не успели рассказать. Только что разговорчивые оба.
полная версия страницы