Форум » Наши переводы и публикации » "Голубой замок" Люси Монтгомери, перевод Хелга » Ответить
"Голубой замок" Люси Монтгомери, перевод Хелга
Хелга: Случилось так, что я влюбилась в эту книгу. И потихоньку начала свой перевод, для собственного удовольствия, ну и чтобы так долго не ждать продолжения. И хочется, чтобы народ прочитал эту книгу. Лаванда, которая начала перевод и заинтересовала книгой, за что ей огромное спасибо , выкладывает текст на нескольких ресурсах, если продолжит. А я только здесь. Начну пока с 10-й главы, на которой чтение остановилось. 9 глава, перевод Лаванда Тапки, замечания, обсуждения, реплики, розочки и кирпичи привествуются в любом виде, размере и количестве.
Юлия: Хелга apropos пишет: Не словами, но делами проверяется настоящий мужчина. Сдается мне, что со словами у него тоже очень хорошо... Хелга пишет: что намерена делать,. - Очепятка Хелга пишет: Такую родню может обрадовать лишь послушание и жизнь по их фарисейским правилам. Да и на долго ли? разве они были довольны ей, когда она следовала их правилам? Нет, такую свору надо гнать - тогда они ее оценят. И хоть их оценка будет со знаком минус, на самом деле – это плюс.
федоровна: Хелга Какая Валенси сильная и мудрая в этой главе. apropos пишет: Понимаю Валенси, как ей тяжело видеть эти показательные респектабельные похороны. Хелга пишет: Такую родню может обрадовать лишь послушание и жизнь по их фарисейским правилам. Юлия пишет: Нет, такую свору надо гнать - тогда они ее оценят Мужественно перетерпев давно знакомое ей косное лицемерие своей родни, Валенси понимает, что ни одной драгоценной минуты из ее оставшейся жизни она на нее больше не потратит. apropos пишет: Теперь буду мучиться, что же она решила. В следующей главе узнаем.
Хелга: Юлия пишет: Сдается мне, что со словами у него тоже очень хорошо... Рассказчик хороший, да. Юлия пишет: Нет, такую свору надо гнать - тогда они ее оценят. И хоть их оценка будет со знаком минус, на самом деле – это плюс. Так оно и есть. И прощать таких нельзя, они пнут при первой возможности. федоровна пишет: В следующей главе узнаем. Она так... э-э-э...гм... в общем, такая глава.
apropos: Хелга пишет: Она так... э-э-э...гм... в общем, такая глава. Интригуешь? Где глава-то? Когда будет?
Хелга: apropos пишет: Интригуешь? А что остается делать в нашем положении? Это последнее средство...
apropos: Не, ну уже поинтриговала - пора продолжение выкладывать.
федоровна: Хелга пишет: в общем, такая глава. (шепотом) Выше дано краткое содержание в виде смайликов. Надеюсь, простите мой невинный спойл, больше не буду.
Хелга: федоровна пишет: Выше дано краткое содержание в виде смайликов. Дык, прочитала от начала до конца. Прощаю великодушно, спойлерите (или спойлите? О великий и могучий! ) дальше. Но глава и правда
bobby: федоровна пишет: Выше дано краткое содержание в виде смайликов. Неужели Валенси к Барни уйдет? Заинтригована так, что продолжения нет сил дожидаться. Хелга , спасибо за очередную главу.
Хелга: bobby пишет: Неужели Валенси к Барни уйдет? А каким образом? Это же невозможно.
bobby: Откуда ж я знаю? Предположение такое, исходя из вышеизложенных смайликов. Какой-нибудь поворот... этакий...
Хелга: bobby пишет: Предположение такое, исходя из вышеизложенных смайликов. Какой-нибудь поворот... этакий... В общем, пока умолкаю. Если звезды сойдутся, то глава будет завтра.
Хелга: Глава XXV Вечером следующего после похорон дня Ревущий Абель отправился пьянствовать. Он был трезв целых четверо суток и более не мог этого вынести. Перед его уходом Валенси сообщила ему, что покинет дом на следующий день. Ревущий Абель принял ее слова с сожалением. Дальняя родственница из «чащоб» будет отныне вести хозяйство – она согласилась, когда в доме не стало больной девушки, за которой был нужен уход – но Абель не заблуждался на ее счет. «Она совсем не такая, как вы, моя деточка. А я обязан вам. Вы помогли мне выбраться из дрянной ямы, и я не забуду этого. И не забуду, что вы сделали для Сисси. Я ваш друг, и если понадобится отшлепать кого-то из Стирлингов и зашвырнуть в угол, посылайте за мной. А сейчас я пойду промочить горло. Боже, я трезв! Не рассчитывайте, что вернусь до завтрашнего вечера, так что, если соберетесь уходить, прощайте». «Возможно, я уйду домой завтра, – сказала Валенси, – но я не собираюсь обратно в Дирвуд». «Не собираетесь…» «Найдете ключи на гвозде в сарае, – мягко и решительно прервала его Валенси. – Собака будет в амбаре, а кошка – в подвале. Не забудьте покормить ее, пока не пришла ваша кузина. Кладовка полна, и я напекла хлеба и пирогов. До свидания, мистер Гей. Вы были очень добры ко мне, и я ценю это». «Мы чертовски неплохо провели время вместе, эт точно, – сказал Ревущий Абель. – Вы лучшая штучка на свете, а все Стирлинги вместе взятые и мизинца вашего не стоят. До свидания и удачи». Валенси вышла в сад. У нее дрожали ноги, но, несмотря на это, она была спокойна, и внешне и внутренне. Она крепко сжала кулак. Сад лежал перед нею в теплых ароматных волшебных июньских сумерках. В небе уже виднелись редкие звезды, малиновки перекрикивались в бархатной тишине просеки. Валенси в ожидании стояла у калитки. Приедет ли он? Если он не… Он приехал. Валенси услышала Леди Джейн еще далеко в лесу. Участилось сердце. Ближе, ближе – она уже видела Леди Джейн, гремящую по дороге, ближе, ближе – он был здесь, выскочил из машины и наклонился над калиткой, глядя на нее. «Возвращаетесь домой, мисс Стирлинг?» «Не знаю… пока, – тихо сказал Валенси. Решение принято, без тени сомнения, но момент был чрезвычайным. «Я решил заехать и спросить, не могу ли что-нибудь сделать для вас», – сказал Барни. Валенси приняла это, как стартовый мостик. «Да, есть кое-что, что вы можете сделать для меня, – сказала она, ровно и отчетливо. – Вы женитесь на мне?» Барни молчал несколько секунд. На лице его ничего не отразилось. Затем как-то странно рассмеялся. «Ну и ну! Я знал, что удача ждет за углом. Сегодня все указывало на это». «Подождите, – Валенси подняла руку. – Я не шучу, но мне нужно перевести дыхание после такого вопроса. Конечно, со всем моим воспитанием, я совершенно точно знаю, что он один из тех, которые “не должны задавать молодые леди”». «Но почему, почему?» «По двум причинам. – Валенси все еще не хватало дыхания, но она смотрела прямо в глаза Барни, в то время как все мертвые Стирлинги переворачивались в своих могилах, а живые ничего не делали, не зная, что Валенси докатилась до того, что сделала брачное предложение печально известному Барни Снейту. «Первая причина в том, что я… я, – Валенси пыталась сказать «я люблю вас», но не смогла. Ей пришлось искать убежища в притворном легкомыслии. «Я помешалась на вас. Вторая – вот эта». Она протянула ему письмо доктора Трента. Барни занялся письмом, словно радуясь, что наконец-то появилось какое-то разумное и надежное дело. Пока он читал, выражение его лица изменилось. Он понял, – возможно, больше, чем хотела Валенси. «Вы уверены, что ничего нельзя сделать?» Валенси приняла вопрос. «Да. Вы знаете, какова репутация доктора Трента по поводу болезней сердца. Я проживу недолго – возможно, несколько месяцев или недель. Я хочу прожить их. Я не могу возвращаться в Дирвуд – вы знаете, какой там была моя жизнь. И… – на этот раз ей удалось. – Я люблю вас. И хочу провести остаток своей жизни с вами. Это все». Барни облокотился о калитку и довольно мрачно смотрел на белую игривую звезду, что подмигивала ему с небес прямо над кухонной трубой Ревущего Абеля. «Вы ничего не знаете обо мне. Может быть, я… – убийца». «Да, не знаю. Возможны, вы нечто ужасное. Все, что о вас говорят, может быть правдой. Но мне все равно». «Я так вам нравлюсь, Валенси? – недоверчиво спросил Барни, отрываясь от звезды и глядя ей в глаза – эти странные, загадочные глаза. «Нравитесь, так, – тихо ответила Валенси. Она дрожала. Он впервые назвал ее по имени. Для нее это было милее, чем забота любого другого человека на свете – слышать, как он произносит ее имя. «Если мы поженимся, – сказал Барни, вдруг перейдя на небрежный, деловой тон – мы должны кое о чем договориться». «Обо всем, что угодно», – кивнула Валенси. «У меня есть то, что я хочу скрыть, – холодно сказал Барни. – Вы не должны спрашивать меня об этом». «Я не буду», – сказала Валенси. «Вы никогда не должны просматривать мою почту». «Никогда». «И мы никогда не должны притворяться друг перед другом». «Мы не будем, – сказала Валенси. – Вам даже не придется притворяться, что я вам нравлюсь. Если вы женитесь на мне, я знаю, что только из жалости». «И мы никогда не будем лгать друг другу ни в чем – ни в большом, ни в малом». «Особенно в малом», – согласилась Валенси. «И вам придется жить на моем острове. Я не стану жить ни в каком другом месте». «Отчасти поэтому я и хочу замуж за вас», – сказала Валенси. Барни внимательно взглянул на нее. «Я так и подумал. Ладно… тогда, давай поженимся». «Спасибо, – произнесла Валенси, внезапно почувствовав неловкость. Откажи он ей, она была бы меньше смущена. «Полагаю, у меня нет права ставить условия, но одно у меня все же есть. Вы никогда не станете напоминать о моем сердце или о возможности моей внезапной смерти. Никогда не будете предостерегать меня быть осторожной. Вы должны забыть, – абсолютно забыть – что я не очень здорова. Я написала письмо своей матери – вот оно – вы должны хранить его. В нем я все объяснила. Если я вдруг упаду замертво – как вероятно и будет…» «Оно оправдает меня в глазах твоей родни, что я не отравил тебя», – с усмешкой продолжил Барни. «Точно, – Валенси рассмеялась. – Боже мой, я так рада, что все закончено. Это было… немножко не по правилам. Я не привыкла просить мужчин жениться на мне. Так мило, что ты не отказал мне – или предложил стать братом!» «Завтра поеду в Порт и получу разрешение. Мы можем пожениться завтра вечером. Доктор Столлинг, полагаю?» «О, боже, нет, – содрогнулась Валенси. – Да он бы и не стал этого делать. Потряс бы передо мной своим пальцем, и я бы бросила тебя у алтаря. Нет, я хочу, чтобы меня обвенчал старый мистер Тауэрс». «Ты обвенчаешься со мной, с таким? – требовательно спросил Барни. Проезжающая мимо машина, полная туристов, громко просигналила, словно насмехаясь. Валенси смотрела на него. Голубая рубашка из грубой ткани, бесформенная шляпа, грязные брюки. Небритый! «Да», – сказала она. Барни нежно сжал ее маленькие холодные руки. «Валенси, – сказал он, пытаясь говорить беззаботно, – конечно, я не люблю тебя, – никогда не думал о такой штуке, как любовь. Но, знаешь, я всегда считал, что ты душка».
Хелга: Есть одна вещь в этой главе (помимо всяких моих корявостей), которая вызывает сомнения в правильности решения. Не буду ее озвучивать, чтобы вы сами ее увидели и сказали, логично ли мое решение проблемы.
bobby: Ах, Хелга! Спасибо, что не задержалась с продолжением. Ну и девушка! Молодцом! Сколько смелости надо было иметь, чтобы предложить такое Барни! Отчасти мои предположения были правильны. Хелга пишет: Есть одна вещь в этой главе (помимо всяких моих корявостей), которая вызывает сомнения в правильности решения. Сейчас вся под впечатлением. Надо будет еще раз перечитать, чтобы вникнуть.
федоровна: Хелга Хелга пишет: Есть одна вещь в этой главе (помимо всяких моих корявостей), которая вызывает сомнения в правильности решения. Не буду ее озвучивать, чтобы вы сами ее увидели и сказали, логично ли мое решение проблемы. Да вот она:Оно оправдает меня в глазах твоей родни, что я не отравил тебя. Надо когда-то переходить на "ты", конечно, и сейчас Вы правильно момент поймали. bobby пишет: Отчасти мои предположения были правильны Я вчера поразилась, как Вы в точку попали.
apropos: Хелга Ох,Валенси какая молодец - решилась. Честно говоря, мысль, связанная с Барни у меня была (что он может стать ее палочкой-выручалочкой), но ее предложения руки и сердца - не ожидала. федоровна пишет: Надо когда-то переходить на "ты", конечно, и сейчас Вы правильно момент поймали. Ну, если они переходят на "ты", то Барни, да, первым бы должен это сделать - и этот момент, когда он согласился стать ее мужем - самый подходящий.
Хелга: bobby пишет: Отчасти мои предположения были правильны. Но не могла же я так сильно спойлернуть. федоровна пишет: Надо когда-то переходить на "ты", конечно, и сейчас Вы правильно момент поймали. apropos пишет: Ну, если они переходят на "ты", то Барни, да, первым бы должен это сделать - и этот момент, когда он согласился стать ее мужем - самый подходящий. Ой, хорошо. Долго терзалась, когда это сделать. Барни там у меня еще чуть раньше переходит, когда соглашается. Барни внимательно взглянул на нее. «Я так и подумал. Ладно… тогда, давай поженимся». Вообще наши "ты" и "вы" - это такой прекрасный волнующий момент, языковая эмоция, которой английский лишен графически.
apropos: Хелга пишет: Вообще наши "ты" и "вы" - это такой прекрасный волнующий момент, языковая эмоция, которой английский лишен графически. Это да. И сразу вспомнился Водоворот - когда я решилась перевести Докки и Поля с обращения на "вы" - на "ты". А сколько колебалась...
bobby: Хелга, это не тапки, а так, возможные варианты... А сейчас я пойду промочить горло. Может, так? А сейчас мне пора промочить горло. Не рассчитывайте, что вернусь до завтрашнего вечера Не рассчитывайте на моё возвращение... У нее дрожали ноги, но, несмотря на это, она была спокойна, и внешне и внутренне. Она крепко сжала кулак Мне кажется первое местоимение можно убрать. Ну или еще как-то поиграть... Валенси услышала Леди Джейн еще далеко в лесу. Может, услышала леди Джейн, едва та въехала в лес или как-то так. А то ощущение, что сама Валенси была далеко в лесу. Участилось сердце Сердце её тревожно забилось. Барни занялся письмом, словно радуясь, что наконец-то появилось какое-то разумное и надежное дело. что наконец-то появилось какое-то разумное и надежное объяснение происходящему.
полная версия страницы