Форум » Вильна, 1812 » Вне игры. Пейзаж после битвы. » Ответить
Вне игры. Пейзаж после битвы.
Заруцкая: Имение Верки. Начало эпизода совпадает с кульминацией "Оглянись во гневе". Участвуют: Буся, Заруцкая, позже пан Казимир и пани Марианна.
Ответов - 28, стр:
1 2 All
Masque: Юная Эльжбета настолько разволновалась при виде побледневшей тантин и покрасневшего тонтона, оставленных ею в беседке, что, презрев все светские приличия, стремглав побежала вниз по тропинке в сторону дядюшкиного дома. В её рыженькой головке упрямо завертелись мысли одна страшней другой, а перед глазами - вопреки заверениям пана Казимира - встало видение умирающей пани Марианны. О, мон Дьё*! Нет, Буся не может допустить этого! Не должна! Она позовет на помощь всех, кого можно будет позвать, и с удовольствием пожертвует ради тётушки не только коробкой шоколадных конфет, но и всем, чем только потребуется, включая Аннет и её новые платья! Но нужно торопиться! Тропинка круто вильнула вправо. Эльжбета уже было повернула вслед дорожке, но вдруг резко остановилась, вспомнив, что не спросила у тантин, нести ли ей всё-таки шаль или уже не надо. Несколько секунд она простояла в замешательстве, и, не сумев самостоятельно принять решение, порывисто развернулась и кинулась обратно. Чтобы поскорее оказаться в заветной беседке, она даже срезала расстояние, пробежав напрямик по пригорку, досель скрытому кустами. И вот когда в нескольких метрах от неё, поверх кустарниковых зарослей уже замаячила крыша беседки, она решила вернуться на тропинку, торопливо протиснулась между веток бузины и... неосознанно подалась назад, в зелёное "укрытие": впереди отчётливо послышался голос пани Марианны, и раздалось её сдавленно-дрожащее "Прощай, Казда!" Буся машинально отвела в сторону закрывавшую обзор ветку, как вдруг услышала дядюшкин рычащий возглас "Марианна, Марыля!" - и вот он уже подлетел к тантин , вмиг подхватил её на руки, а затем, не раздумывая, понёс в беседку. Всё произошло настолько быстро, что Эльжбета открыла от неожиданности рот. Она не видела лица тёти, стоявшей к ней спиной, а потому с Бусиного пункта наблюдения создалось впечатление, что ноги пани Марианны отчего-то ослабли, и та стала оседать наземь, и если бы не вовремя подоспевший и не спасший её от падения пан Казимир, то тётушке было бы совсем худо. "Ох-ох, дядюшка обманул меня, и тантин умирае-е-ет... - прошептала она, утерев кулачками выступившие слезы, - Бедная танти-и-ин... Нет-нет, её еще можно спасти!" - с этой мыслью она покинула заросли бузины и во второй раз побежала домой, громко всхлипывая и на ходу размазывая по щекам слёзы. Спустя несколько минут панна в растрёпанных чувствах ворвалась в гостиную, в которой оказалась лишь пожилая Анна Адамовна, мирно раскладывающая карты за столиком возле окна. - Ах, тантин Анн! Шер тантин Анн! - воскликнула Буся и, кинувшись к ней, сбивчиво затараторила, - Я... там... Беседка... Она... Он... - всплеснула ручками и протянула, - О-о-о, это ужасно-о-о-о... Мон Дьё* (от франц. mon Dieu) - Боже мой
Заруцкая: Анна Адамовна наслаждалась тишиной и одиночеством, а также возможностью всласть пораскладывать свой любимый пасьянс. Ее, конечно, немножко тревожило отсутствие каких бы то ни было признаков продвижения ее мероприятия к счастливому финалу, но взгляды Пржанского, бросаемые на Марианну, заставлявшие пожившую даму несколько розоветь, а также тщательность, с которой племянница следила за своим туалетом, внушали пани Заруцкой немалую надежду. - И все равно все будет по-моему, - уговаривала себя старушка, крякая от досады, что столь многообещающе ложившиеся на стол карты совсем чуть-чуть легли не так и пасьянс вновь не сошелся. - Мне терпения хватит. Я, конечно, зажилась, но еще никуда не спешу. Крошечные узловатые пальцы польки сгребли карты в кучу и, перетасовав, вновь начали их раскладывать, кладя каждую столь аккуратно, что сомневаться не приходилось - старушка и впрямь никуда не торопилась. Неожиданно тишина была нарушена Бусей, очаровательной девочкой, чья способность производить шум умиляла Заруцкую, которой нравилось любое напоминание о том, что в этом мире существуют дети. - Дорогая моя, успокойся, - будучи уверенной в кукольности Бусиного горя, Анна Адамовна даже не подумала взволноваться. - Что там произошло в беседке? Гусь опять стащил Аннет? Не беспокойся, если уж в прошлый раз с ней ничего не случилось, то и теперь все обойдется. Сейчас мы с тобой пойдем и ее выручим.
Masque: - Нет! Нет! Не Аннет, тётушка! Не Аннет! - Эльжбета топнула ножкой и замотала головой, будто злилась на непонятливую родственницу, и, протяжно всхлипнув, выдала: - Там тантин! Шер тантин! - она неопределённо взмахнула ручкой куда-то в сторону видневшихся за окном садовых деревьев, - Она... она в беседке... Дальней беседке... и умирае-е-ет... Выдав эту душераздирающую тираду, Буся порывисто шагнула к Анне Адамовне и, уткнувшись заплаканным личиком той в плечо, добавила шепотом: - А тонтон Казимир обманул меня. Он сказал, что тантин не умрет, а она...
Заруцкая: - Ну уж умирает, - с сомнением протянула Анна Адамовна и, отложив карты, обернулась к Эльбете. - С чего ты это подумала? Анна Адамовна почувствовала себя несколько сбитой с толку и даже обеспокоенной. Что там такое привиделось Бусе? Конечно, ни о каком умирании и речь идти не может, Марианне здоровья, слава Богу, хватит на десятерых, но что-то ведь девочку напугало? Или, может быть, и при этой мыли Заруцкая тоже встревожилась, что-то и случилось непредвиденное? Падение или еще какая неприятность? - Пан Казимир там? Ну, если бы что и правда было очень неприятное. то он бы уже сюда примчался и всех на уши поставил. Да что там произошло? Надеюсь, твоя тантин не упала в пруд? Или не полетела кувырком с горы?
Masque: - Ах, тантин Анн! Тантин Марианн никуда не полетела! И не упала! Вернее, упала... - Эльжбета громко всхлипнула и, смахнув катящиеся по щекам слёзы, уточнила, - Но не в пруд! А в об-мо-рок! - произнесла она по слогам это важное для понимания Анной Адамовной, пока ещё непонимающей масштаба случившейся трагедии, сложное слово и снова всхлипнула. Картина оседающей на руки дядюшки Казимира умирающей тётушки упрямо возникла в её кудрявой головке, отчего в носу снова защекотало, а глаза наполнились очередной порцией солёной жидкости. Возбуждённо махнув в который раз на окно, юная панна без остановки запричитала, путаясь в польских и французских словах: - Сначала мы с мама поехали на ярмарку! Я купила для тантин бархата и лент, потому что тантин обещала сделать для Аннет новый ридикюль! А потом мы с мама вернулись и я побежала в дальнюю беседку, потому что тантин обещала отдать новое платье для Аннет! А потом... - она запнулась, вспомнив сжимающих друг друга в объятьях дядю и тётю, - ...потом я увидела там дядюшку с тётушкой! И тонтон обманул меня, пообещав, что тётушка не умрёт, потому что он не допустит этого! Но зачем же тогда он так крепко сжимал тантин, когда ей было так плохо?! Она едва дышала...
Заруцкая: - В обморок?! - недоверчиво переспросила Анна Адамовна, которой все происходящее совсем перестало нравиться. - С чего бы вдруг? Она внимательно выслушала все, что сбивчиво пролепетала Буся, и, по мере продвижения рассказа, складка на лбу старухи все углублялась и углублялась. В обморок она не верила, а вот в то, что Казимир "крепко сжимал"... Она внимательно посмотрела на девочку и решительно отвергла вариант, что та придумала или додумала увиденное. Ей пока не хватит на это воображения. И что они там наплели Бусе? Чутье подсказывало Заруцкой, что на сцену предложения все это похоже не было. - Ну ... ты преувеличиваешь, дитя мое. Но чтобы понять точно, скажи мне, что же было дальше?
Masque: - Дальше?! - переспросила Буся и громко всхлипнула, но слез уже не было - спокойный тон голоса тетушки Анны несколько успокоил ее. Подвинувшись совсем близко к старушке, юная панна несколько мгновений смотрела той в глаза, а потом заговорщицки протянула, понизив голос до шепота: - Дальше тантин Марианн, должно быть, сделалось совсем худо, потому что она не смогла сказать точно, что ей нужно - шаль, потому что у нее озноб, или воды, потому что ей жарко! Я думаю, тантин потеряла рассудок от болезни... - в этом месте своей тирады Буся глубоко вздохнула, - ...и я теперь не уверена, что у моей Аннет будет новое платье... - очередной вздох. - Мне даже показалось, что тетушка... Эльжбета замолчала, соображая, как же подоходчивей донести до непонятливой пани Заруцкой услышанное и увиденное ею в дальней беседке: - ...показалось, что тетушка уже попрощалась с тонтоном навсегда! Да! - она кивнула головой. - Вот когда я вернулась, чтобы переспросить тантин насчет шали и воды, она так и сказала дядюшке "Прощай, Казда"! А потом упала в обморок! И если бы не не тонтон Казимир...
Заруцкая: - Ах, и что же сделал тонтон Казимир? - не удержавшись, с излишним пылом воскликнула Анна Адамовна, которую Бусино повествование очень захватило. Захватило - это не то слово: бесхитростный рассказ девочки взволновал старуху настолько, что она почувствовала легкое головокружение и - что было особенно неприятно - уверенность, что подсмотренная Бусей сцена была не из того романа, героями которых она видела свою племянницу и пана Казимира. - Он помог ей подняться, а потом Марианна убежала? - в голосе старухи послышалась почти мольба, потому что на данный момент это было самое приемлемое развитие событий. И то, что в таком случае она бы разговаривала с племянницей, а не с Бусей, Анна Адамовна предпочла забыть.
Masque: - Ах, тантин Анн! Какая вы недогадливая! - протянула все тем же таинственным шепотом Эльжбета, - Тантин не совсем упала в обморок! Говорю же, если бы не тонтон, который успел подхватить тетушку на руки, она точно бы упала на землю! Но он не позволил ей этого сделать, да-да! Тут она отстранилась от пани Заруцкой, шагнула к ближайшему стулу и, уцепившись ручонками за массивные подлокотники, с изрядным сопением подтащила его к столику, за которым сидела старушка. Взобравшись на него и расправив помявшееся платье, панна сложила ладошки на коленях и, вздохнув, продолжила свой рассказ: - Дядюшка так вовремя выскочил из беседки, что успел поймать тантин до того, как она стала падать вниз! Я это хорошо видела из кустов бузины, в которых пряталась... - Буся кивнула, - Ох, как он разволновался, что тетушка разболелась! Даже крикнул ей "Марианна, Марыля", представляете?! И как побежал к ней навстречу! И как поднял ее на руки! Ох, это было страшно! Я тоже так испугалась, что сразу побежала за помощью! - она протяжно выдохнула и философски заключила: - Хорошо, что тонтон оказался в беседке! Вы же тоже так считаете?! Ведь не будь тонтона там... Тантин... Ох...
Заруцкая: - Да, как хорошо, что пан Казимир оказался в беседке, просто лучше сложиться и не могло, - словно издалека услышала Заруцкая свой голос, который показался ей особенно старым. Несмотря на принадлежность Анны Адамовны к прекрасной половине человечества, ее состояние в данный момент лучше все описывали слова "злость обманутого мужа", который застал свою жену в объятиях лучшего друга. Крушение надежд было столь оглушительным, что почти погребло под собой старуху. Остаться в дураках, да еще если пребывал до этого в полной уверенности, что главная лиса в этой басне - ты, болезненно. Ущемлению гордости немало способствовало и то, что Марианна, ее близкая родственница, позволила этому коварному типу, представлявшему, во-первых, другую половину человечества, а, во-вторых, другую фамилию, обвести себя вокруг пальца. Можно было еще понадеяться, что доблестный пан Казимир понес Марианну на руках в дом, но до такой наивности Анна Адамовна опуститься не могла. - Ничего, бывает от жары ... и от холода тоже. Посидит, оправится, придет. Только знаешь, моя дорогая, - Анна Адамовна наклонилась к Бусе. - Нам не стоит никому этого передавать, ладно? Если все узнают, что у Марианны бывают такие минуты ... слабости, то ее будут оберегать от всяких увеселений. Представляешь, как здесь будет скучно. Да и твоя матушка не допустит, чтобы ты теребила свою тантин по таким пустякам, как новое платье для Аннет.
Masque: - Нет-нет! - Эльжбета взмахнула пухлыми ручками и выразительно замотала головой. - Я ни за что не расскажу в таком случае о тантин! Никому-никому! Вы правы, тетушка! Мне бы не хотелось, чтобы тантин отказалась от увеселений по моей вине! Вдруг ей уже лучше, и нам можно будет продолжить разговор о платье для Аннет и о новом розовом ридикюле... - она сползла с кресла и сделала пару шагов в сторону выхода, но обернулась и добавила заговорщицким шепотом: - Я могу сей же час побежать в беседку и проверить, так ли это, хорошо?!
Заруцкая: - Стой! - не удержавшись, громовым голосом рявкнула Анна Адамовна, с резвостью юной девы подскочившая с кресла. - Куда? При одной мысли о том, что это юное создание может увидеть в беседке, старухе стало дурно. Увидев, что она успела остановить непоседливую Бусю, которая замерла в дверях, Заруцкая опустилась обратно и продолжила гораздо спокойнее. - Пани Марианна очень не любит, когда вокруг нее слишком много народу в такие моменты. Она, видишь ли, очень стеснительна, и лишние внимание только смутит ее. Не надо. Скоро она придет, вернется сюда в прекрасном настроении и добром расположении духа, веселая и здоровая, поможет тебе с Аннет. А пока... давай я сделаю твоей любимице новую прическу, договорились? Про себя Анна Адамовна подумала, что если после всего случившегося Марианна вернется еще и грустная и заплаканная, то недавнему ее любимцу, "дорогому" пану Казимиру, не поздоровится.
Masque: - Правда-правда, тантин Анн?! Вы сделаете Аннет новую прическу?! - Буся расплылась в улыбке, мигом забывая о только что бушевавших в ее сердечке страстях. Тетушка Марианна вместе со своей стеснительностью – если таковая и присутствовала в ней – медленно уплывала на задний план, вытесненная заманчивой перспективой для любимой куклы. - Такую же, как была позавчера на пани Эве? С косами?! Юная Эльжбета шагнула обратно в гостиную, потом отбежала обратно к дверям и, помешкав, снова метнулась к пани Заруцкой, восклицая: - Я сейчас же побегу за Аннет! Я принесу ее через пять минут! Вы только никуда не уходите, тетушка! – она стремительно вернулась к выходу и уже где-то вне гостиной закончила: - Ох, как же обрадуется моя Аннет! Это шарман* и формидабль**! * От франц. Charmant! - прелестно, очаровательно ** От франц. Formidable! - великолепно, потрясающе
Пржанский: Пржанский вел пани Марианну, Марылю, по тропинке среди кустов ежевики и боярышника. Впрочем, ему было все равно, что за кусты там растут. Вел, потому что рука его по-хозяйски покоилась на ее талии, а через каждый десяток шагов он останавливал Марианну и целовал, причем, чем ближе они подходили к аллее, ведущей к дому, тем расстояния между поцелуями становились короче, а сами поцелуи - длиннее. Собственно, Казимир и не покинул бы беседку так скоро, оставшись там так долго, насколько хватило бы сил, но Марианна, раскрасневшись и разволновавшись, заспешила, ссылаясь на опасность появления несносной Эльжбеты и волнения тетки Заруцкой. О, почему, Верки столь заселены, отчего они не на острове, где никто бы не мог помешать, и никто бы не стал волноваться о том, о чем не следовало? Возле дома, когда закончились густые кусты цветущего шиповника, скрывающие их, Марианна вырвалась из его объятий и зашагала вперед, чуть обернувшись, а затем, неожиданно свернув на тропинку, ведущую к флигелю, где жил управляющий с семьей. Пржанский кинулся было за ней, но внезапно распахнулось окно гостиной, и Анна Адамовна помахала ему рукой, явно ожидая, что он зайдет в дом. "Пся крев!" - выругался Пржанский, скорее ради проформы, чем от души. Умиротворение победителя, удовлетворение мужчины, июльская жара, жужжание пчел над чуть увядшими маргаритками на клумбе перед домом, развязанный шейный платок и растегнутый ворот рубашки, опьянение и восторг - все это в данный момент имело прямое отношение к состоянию пана Казимира Пржанского. Откуда-то примчался и радостно бросился к нему харт Боська, пытаясь лизнуть в лицо, словно поддерживая чувства хозяина. - Ты откуда, мерзавец? Удрал, стервец? - спросил его Пржанский, хватая за уши и чуть не целуя довольную песью морду. Потрепав и отпустив харта, он зашагал к дому. Через несколько минут Казимир распахнул двери гостиной и с возгласом "Анна Адамовна, дражайшая, я весь ваш!" - ворвался в комнату.
Заруцкая: У Анны Адамовны бывали предчувствия, и одно из них только что подняло ее с кресла и подтащило к окну. И как раз вовремя, чтобы увидеть бредущую по аллее парочку. Нет, ничего неприличного на глазах у всех эта парочка не делала, но одного взгляда на неприлично радостные лица и расхристанный вид пана Казимира было достаточно, чтобы понять все и забыть даже о слабых своих надеждах. Анна Адамовна закрыла глаза, а когда открыла их, Марианны уже не было. Прекрасный случай для разговора. Старуха распахнула окно и помахала рукой, стараясь сделать это с видом настойчивым, но не слишком уж рьяным, дабы не спугнуть. Пржанский вошел в гостиную с видом настолько довольным, что в Анне Адамовне поднялась уже даже не буря, а цунами возмущения. Впервые в жизни эта крепкая женщина пожалела, что нет у нее проблем со здоровьем, по которым некоторые дамы ее возраста вынуждены опираться на трость. Определенно, она испытывала сильную потребность в наличии чего-то подобного. Но, увы, приходилось довольствоваться словами. Этих было много, но бросаться ими не следовало. - Пан Казимир, - голос Заруцкой, звонкий в начале приветствия, сорвался на свист и шепот. - Я вижу, вы хорошо себя чувствуете? Вы счастливы? - тут Анна Адамовна не смогла отказать себе в удовольствии сбить это наглое выражение с лица Пржанского. - О, можете не утруждать меня подробностями. Мне их рассказала Эльжбетта. Милое дитя, наблюдавшее это ... безобразие... в беседке...
Пржанский: – Милейшая тетушка, Анна Адамовна! – вскричал Пржанский, удивляясь недовольному лицу хлопотливой родственницы и не особо вникая в ее слова. – Надеюсь, вы здоровы, и жара не слишком утомила вас! Но здесь, в гостиной, довольно прохладно, солнце достигает этих стен лишь утром, на заре, вы знаете это, дражайшая… как там поется, «панна так сладко спит на заре», как удачно поставлен дом, не могу нарадоваться этому… – исполнив этот дифирамб гостиной, он мог легко спеть следующий креслу, на котором восседала ясновельможная пани, или зеркалу, которое отражало ее степенный облик, но в конце сей патетической речи до него дошел смысл слов, сказанных теткой: «Милое дитя, наблюдавшее это ... безобразие... в беседке...». Чушь какая, что эта девчонка могла видеть? А если и видела… – на миг Пржанский мысленно перенесся в беседку, взглянув на себя и Марианну со стороны, милого дитя или кого иного, ему было неважно, важнее было справиться с ощущениями, которые вызвало это видение, совсем неуместными в беседе с почтенной пани. – О каком безобразии вы говорите, чудеснейшая? – небрежно спросил он. – Бросьте, Анна Адамовна, эта бестолковая девица может придумать все, что угодно. Он рухнул на диван и, закинув ногу на ногу, почти развалился на нем, с улыбкой наблюдая за тетушкой.
Заруцкая: - Казимир, - громовым голосом провозгласила Анна Адамовна, поднимаясь с кресла. Почтенная старушка мгновенно потеряла всякое сходство с божьим одуванчиком, а к моменту, когда она приблизилась к дивану, на котором столь неосмотрительно развалился Пржанский, стала похожа скорее на неумолимую парку Атропос, ту самую, что перерезает нить человеческой жизни. - Казимир, - Заруцкая нависла над Казимиром и помахала пальцем перед самым его носом. - Не заговаривай мне зубы. Бестолковой девице еще никак по возрасту не положено воображать все то, что она мне рассказала. Ты за кого меня принимаешь? Посмотри на себя в зеркало. Думаешь, я ничего не понимаю? Если я даже и была настолько бестолковой, что позволила использовать себя в столь бесстыдном обольщении, то это не значит, что меня можно морочить и дальше. Ты презренный обманщик, будь проклят тот день, когда я впервые накормила тебя бигосом. Закончив свою обличительную тираду, Анна Адамовна почувствовала сильный упадок сил и опустилась на диван рядом с коварным обманщиком. Не выдержав, она заплакала, всхлипывая в свой платок и причитая: - Бедная Марианна. Представляю, как она теперь плачет и какой несчастной себя чувствует.
Пржанский: Казимир изумленно уставился на тетку Заруцкую, которая надвинулась, размахивая рукой перед его носом. Если бы не блаженная лень и фанфары, что трубили внутри, Пржанский возмутился бы и осадил не в меру разошедшуюся старуху, которая, по его мнению, упорно пыталась выйти за грань дозволенного. Вместо этого он изобразил на лице удивление вкупе с вниманием, словно не понял, почему его назвали презренным обманщиком. Он хотел было ответить на обличительную речь пани Заруцкой заверениями, что даже если она лишит его доступа к вожделенному бигосу, он не перестанет быть благодарным ей, драгоценной тетушке, за всё, что она сделала для своего непутевого племянника, хотел, но не успел, потому что тетушка вдруг разразилась рыданиями и стенаниями о несчастной судьбе Марианны. «Ну уж нет, позвольте, милейшая Анна Адамовна, пани Марианна чувствует себя наилучшим образом, в этом я уверен, Разве не об этом свидетельствовали ее разрумянившиеся щечки и горящие глаза, ее поцелуи и вздохи…» – Анна Адамовна! Что с вами! Что вам наболтала эта девчонка! – воскликнул он, вновь вытаскивая себя из блаженного воспоминания. – Пани Марианна чувствует себя… хорошо… Возможно, она немного перегрелась на солнце, и я проводил ее, дабы уберечь от неприятных последствий этого, и сейчас она, полагаю, уже находится в добром здравии, я не заметил никаких признаков несчастия, о котором вы так сокрушаетесь. С этими словами он вскочил с дивана, достал из темной прохлады буфета пузатый графин с лимонадом и стакан, наполнил его и рыдающей тетушке. – Успокойтесь, Анна Адамовна! Глотните лимонаду… вам нужно подняться к себе и прилечь, такие жаркие дни, вы устали, дражайшая...
Заруцкая: Анна Адамовна сделала несколько глотков, и скорее машинально, нежели от жажды, что спасло пана Казимира от легкого лимонадного душа, но он об этом так и не узнал. - Спасибо, но я вовсе не хочу ложиться в своей комнате, зная что ты, Казимир, так возмутительно пользуешься доверчивостью вдовы, точнее, даже двух вдов. Я даже не предполагала, что в тебе столько коварства. Анна Адамовна послала родственнику взор, полный огней и молний, но быстро поняла свою наивность - пана такой банальностью было не пронять. - Прекрасно, племянничек, ты прекрасен в своем недоумении. Что ж, я уеду отсюда немедленно. Но не одна, даже не надейся. Марианна не сможет отказать мне. И только попробуй показать свой нос к нам в Вильно!
Пржанский: - Что-о-о-о?! - взревел Пржанский, вмиг выпадая из пьяно-вальяжного состояния. - Куда это вы собрались, дражайшая Анна Адамовна? Что за спешка и что за угрозы, свет очей моих? Ужели мое гостеприимство столь неприятно, что вы так разгневались и расстроились? Обидно, право, пани Заруцкая, столь жестоко, несправедливо и необъяснимо угрожать такой карой, как лишение меня возможности подать вам чашку компоту поутру, да прогуляться по парку в вашем и пани Марианны обществе! Позвольте же не поверить вашим словам, брошенным под влиянием минутного расстройства, вызванного капризами глупой девчонки! Или я что-то неверно понял? Речь была длинна и раззадорила его настолько, что Казимир, встав с дивана, преклонил колено перед тетушкой с возгласом padam do nog, схватил ее руку и прижался губами к суховатой морщинистой коже.
Masque: - Ах, тантин Анн! Аннет так спешила... - Буся стремглав влетела в гостиную, звучно бряцнув дверью о косяк, но затормозила посреди комнаты, застав неожиданную картину, - ...так спешила, когда я сказала ей... Она буквально подавилась последними словами, увидев коленопреклоненного тонтона рядом с пани Заруцкой - да еще и целующего той руку. - Ой, а что это вы тут делаете? - в который раз за этот день спросила она, не слишком заботясь о вежливости и такте. Эти субстанции сегодня были с ней не дружны, и виной всему многочисленные родственники, запутавшие юную панну Ряховскую своими непривычными действиями. - Теперь уже тантин Анн стало плохо, да?! От жары? - Буся крякнула и надула губки, уразумев в момент, что если это так - не видать Аннет новой модной прически. И это ужасно! Они что, сговорились все падать в обморок и портить Эльжбете развлечения?!
Заруцкая: - Глупости какие! - не смогла сдержать своего раздражения Анна Адамовна. - Мне никогда не бывает плохо, тем более от жары. Это все выдумки других тантин, мама и прочих. Она выдернула свою руку из сжимавшей ее руки Пржанского и досадливо сморщилась: это надо же попасть в столь нелепое положение! А Казимир оказался еще тот гусь! Отпираться будет до последнего, подлец. И ничем его не прошибешь. Анна Адамовна почувствовала сильнейшее разочарование. Она по наивности думала, что тот попытается оправдаться, будет обещать, что женится, что все будет чин чином. А этот проказник среднего возраста еще имеет наглость упорствовать! То есть все ничем и не кончится? Ничем, кроме как пошлой, отвратительной связью? Ну уж нет. Она больше не даст себя обвести вокруг пальца, и дальнейшего бесстыдства тоже не допустит. - Просто твой тонтон очень любит шутить, дорогая моя панна Эльжбета. И это - одна из его особенно смешных шуток. Пан Казимир решил показать, как надо играть одну роль.
Masque: Удивление и обида на родственников постепенно растворялись, уступая место Бусиному любопытству и словоохотливости. - Роль?! Ой, тонтон! Вы же как мой папа! - Эльжбета тут же перестала дуться, захваченная словами пани Заруцкой, и, бросив на ближайшее кресло растрепанную Аннет, подбежала к дядюшке. - Мама называет его Фи-га-рооо! - она на французский манер потянула последний слог и уставилась пану Пржанскому прямо в глаза. - А вы тоже его играете, да?! Вот гран-ма рассказывала мне, что этот пан умел очень быстро бегать! А вы тоже так умеете?
Пржанский: Выпустив руку тетушки, Пржанский облокотился на диван и устроился на ковре, что лежал на полу. - Вот и вы, виновница всей этой суеты, - лениво протянул он, рассматривая юную Эльжбету, словно впервые увидел ее. - Ми-лей-ша-я виновница! О, Фигароо, и этот, запамятовал.. кажется Татрюф, театр посещаю время от времени, но я не фигляр, панна Эльжбета, нет, хотя бегать умею, и очень быстро... Желаете сразиться наперегонки, дитя мое? Вам понравилась моя шутка, дражайшая Анна Адамовна? - обратился он к тетушке. - О, я знал, что она вам понравится! Ведь мы сыграли ее вместе, не так ли? Ему казалось, что он пьян, хоть и не пил ничего крепче компота из ежевики...
Masque: Буся смотрела на тонтона Казимира, развалившегося на полу, не менее удивленно, словно и она впервые видела родственника. Дядюшка был какой-то странный! Никогда еще Эльжбета не наблюдала пана Пржанского в таком...хммм... как иногда отзывается о папа ее гран-ма, когда тот слишком долго задерживается у знакомых и возвращается домой слишком веселым и пахнущим вином...Как же это слово говорится?! О, в не-вме-ня-емом состоянии! С трудом воспроизведя в уме это непостижимо трудное слово, Буся на всякий случай отодвинулась подальше от дяди. Мало ли что! - Наперегонки с вами, тонтон?! - с сомнением проговорила она и отодвинулась еще на два шага. Нет, дядюшка и вправду сделался вдруг странным, раз не против побегать с ней в салочки. Прежде пан Пржанский не горел подобным желанием ни разу, сколько бы девочка ни гостила с родителями в его имении. - Ах, дядюшка, вы, должно быть, тоже маляд*, как и тантин Мариан? Но ей же уже лучше, да?! "Аннет, тебе не кажется, что все взрослые сошли с ума?!" * От франц. malade - больной. В данном варианте - "...вы, должно быть, тоже больны..."
Заруцкая: При словах о шутке, которую они разыграли вместе, Анне Адамовне натурально чуть не стало дурно. Это Казимир намекает, что она, она... То есть он, конечно, прав, но она же имела в виду совсем другую шутку, и даже не шутку, а чтобы все серьезно, и не в беседке, между прочим. Впрочем, ругаться ей расхотелось. У нее слишком большой опыт, чтобы пытаться доказать что-нибудь мужчине больше, нежели с трех попыток. - Твой тонтон так добр, что согласен играть с тобой, дорогая моя панна Эльжбетта. Прекрасно. Потому что мы с Марианной, увы, больше не сможем этого делать. Обстоятельства сложились так, что мы с ней уезжаем как можно скорее. Надеюсь, ты навестишь нас со своими родителями в Вильно? Казимир, распорядись о лошадях и экипаже, пожалуйста.
Пржанский: - Пани Заруцкая! - в голосе пана Казимира зазвучали металлические нотки, если не сталь, то жесть определенно. - Вы кажется, запамятовали, дражайшая моя тетушка, что вы у меня в гостях, и распоряжаться экипажами и лошадьми дано лишь мне. Да и лошадей свободных нет, и рессора у экипажа погнута, так неудачно... - добавил он уже мягче, махнув рукой и улыбнувшись Эльжбете, испуганно уставившейся на него. - Дитя мое, я не маляд, как ты изволишь говорить, хотя, возможно, и маляд, это как посмотреть... Пржанский вскочил на ноги, стряхнул невидимые пылинки с брюк, поправил сюртук и шейный платок. Придав своему виду оттенок официальности, он щелкнул каблуками и картинно поклонился. - Пани Заруцкая, панна Эльжбета... извольте пойти отдохнуть, вам обеим требуется отдых, дабы вас не посещали столь огорчающие меня мысли об отъезде.
Пани Марианна: Марианна поняла, что войти сейчас - самое время. Она вернулась от домика управляющего и подошла к комнате сразу, как только в нее ворвалась Буся. Пани прекрасно слышала последние слова. Не так уж и сложно было догадаться, что за причины заставляют тетку кричать о скором отъезде. Как ни странно, это вызвало даже некоторое облегчение: если Анна Адамовна все знает, то можно уже не ожидать в страхе того момента, когда ей все откроется. Еще этим утром мысль о том, что она согласится стать любовницей Казимира, казалась пугающей, но теперь, когда уже все свершилось, она больше не сомневалась. Нет, она не будет жалеть о содеянном, пытаться бежать, ругать себя и клясть коварного любимого: повторно разыгранное действие будет уже больше похоже на фарс. Не будет она и заговаривать о браке, требовать, просить или убеждать... Все будет по-другому, и она не стесняясь даст понять это тетке прямо сейчас. Но уехать все же стоит - не следует подвергать старуху такому испытанию или пренебрегать приличиями в доме, где столько народу. Марианна толкнула двери и вошла в комнату. - Тетя, - она говорила как можно спокойнее, даже официально, не боясь прямо смотреть на Анну Адамовну и Казимира, - я только что получила письмо. Мой дом в Вильно полностью готов, и мы можем переезжать в него, как только захотим. Я рассчитываю сделать это как можно скорее. Я уже отправила указания в Вильно, и завтра же мы сможем уехать, - она сделала глубокий вдох: теперь ей предстояло сказать самое важное, что убьет тетку и обрадует Казимира, несмотря на скоропалительность уезда. - Пан Казимир, - тут голос Марианны чуть дрогнул и помягчел. - Вы всегда будете желанным гостем в моем доме. Я буду счастлива видеть вас у себя. Эпизод завершен
полная версия страницы