Форум » Жуткий островок » Попутчица, или романтическая ловушка для отпетого мошенника, 15 июля, после десяти утра. » Ответить
Попутчица, или романтическая ловушка для отпетого мошенника, 15 июля, после десяти утра.
Фрэнк Карпентер: Участники: Бонд - пришел из темы Все проясняется, но еще более запутывается Кэтрин - из темы Что они ни делают, не идут дела
Фрэнк Карпентер: Фрэнк поймал себя на том, что снова пялится на Китти, как деревенский дурень на ярмарочный балаган. Он скрипнул зубами и с церемонной улыбкой ответил: - Похоже, нет ничего, что бы не было вам известно, милейшая мисс Кэтрин. Тогда мне ничего не остается, чтобы сознаться вам: да, я безнадежно влюблен в мисс Бингли – кто бы ни поведал вам эту мою сердечную тайну, сказал чистую правду. И я даже догадываюсь, кто этот кто-то. Фрэнк проплыл под нависающей скалой, и на несколько секунд блестящие, любопытные и озорные глаза мисс Ланд скрылись в полутьме. - Поэтому, я надеюсь, вы не оставите равнодушно несчастного влюбленного, и поможете мне завоевать даму моего сердца? Как в рыцарские времена… - пробормотал он, радуясь, что сейчас она неотчетливо видит его лицо, и старательно пряча ухмылку, - если ваше зелье поможет мне очаровать мисс Бингли, вы получите мою вечную признательность, Китти. Шлюпка вынырнула из тени, и через четверть часа вышла к небольшой бухте на западной оконечности острова. В пределах видимости шлюпки джентльменов, опередивших их значительно, не наблюдалось, как не было видно и следов какого-либо иного мореплавательного средства. «Похоже, Соммерсби действительно оставил свою яхту дальше, за скалой», - сделал вывод Фрэнк, и, повинуясь внезапному импульсу, решил не пытаться догнать мужчин – в компании с мисс Ланд извлечь из осмотра яхты что-либо для себя полезное было невозможно. Поэтому Фрэнк направил шлюпку к берегу, оглядывая небольшую, но уютную бухточку.
Кэтрин: Кэтрин только хмыкнула в ответ на откровения мистера Бонда-Карпа и только хотела высказать свое мнение по поводу мисс Бингли и приворотных зелий, как вдруг зевнула и... когда она открыла глаза, лодка входила в какую-то бухту - без скал! - к которой подходил лес. "В крайнем случае, не придется опять карабкаться по скалам", - мысленно одобрила выбор места причала Кэтрин и вспомнила, что так и не ответила на возмутительные заявления мистера Бонда-Карпа. - Мне известно далеко не все, сэр, но многое, - многозначительно подняв бровь, сообщила она. - А что касается мисс Бингли, то ее можно очаровать и без зелья - у вас это легко получится. Скажите ей, что вы переодетый герцог или на худой конец граф - и мисс Бингли тут же в вас влюбится и примет ваше предложение.
Фрэнк Карпентер: - Вы не выспались, мисс Ланд? – рассмеялся Фрэнк, помогая ей выбраться из шлюпки, - здесь мы и остановимся – пока. Вы будете дожидаться меня на берегу, а я пройдусь по лесу в поисках… куриц. Верно, мисс Ланд? Или еще лучше – соберете хворост для костра? Фрэнк вытащил шлюпку на берег, чтобы избежать случайностей, убедился, что она прочно просела в песок, и вытащил из мешка пустую бутыль из-под бургундского. - Если хотите – можете направиться к ручью, набрать воды… ах, черт... прошу прощения... вы же не знаете, где ручей, – добавил он, и посмотрел на Китти вопросительно, – по возвращении мы с вами продолжим увлекательный разговор о моих способностях очаровывать юных леди.
Кэтрин: - Хворост?! - Кэтрин была уверена, что хворост должны собирать джентльмены, но не стала спорить - мистер Бонд-Карп и так ужасно нервный, лучше его не раздражать лишний раз. - Я соберу хворост, - согласилась она, принимая вид Покорной судьбе и Уступчивой леди. - И наберу воды. Где, вы говорите, ручей? Мистер Бонд-Карп мотнул куда-то в сторону, а сам скрылся в лесу. Кэтрин же отправилась в указанном направлении, вовсе не будучи уверена, что идет туда, куда нужно. Но тем не менее вскоре она действительно оказалась на берегу ручья, где смогла напиться, умыться и набрать целую бутыль воды. "Если даже мистер Бонд-Карп меня здесь захочет бросить, то по ручью я смогу добраться до холма, а там уже рукой подать до замка", - от этой мысли она приободрилась и чуть не вприпрыжку вернулась к месту стоянки. Там она набрала целую гору хвороста и уселась в тенечке на травке в ожидании обещанной жареной курицы в смородиновых листьях.
Фрэнк Карпентер: После получаса бесплодного блуждания по лесу Фрэнку несказанно повезло – он, вероятно, спугнул семейство куропаток – из-под ног у него россыпью прыснули сразу три или четыре птицы – от обилия шума и перьев Фрэнку показалось, что их не менее полудюжины - и охотник, вскинув ружье, успел выстрелить несколько раз, вероятно, спугнув еще парочку разместившихся неподалеку. Итогом весьма бестолковой стрельбы стали две птичьих тушки. Для возвращения в замок маловато. Для пикника в обществе мисс Ланд – более чем достаточно. Фрэнк удовлетворенно связал бечевкой за ноги куропаток и, вскинув ружье на плечо, отправился к ручью, чтобы умыться и привести себя хотя бы относительный порядок. Через полчаса он вышел к оставленной часом ранее бухте, гордый, как первобытный охотник, победивший саблезубого тигра. Мисс Ланд, чинно сложив руки, ждала его на берегу рядом с внушительной вязанкой хвороста. - Не заскучали, мисс Кэтрин? – улыбнулся Карпентер, бросая куропаток рядом с лодкой.
Кэтрин: - Не заскучала, - Кэтрин с радостью увидела в руках мистера Карпа-Бонда двух куриц, одна из которых должна была по праву достаться ей. И пусть только мистер Бонд-Карп попробует с ней не поделиться курицей: ведь она все сделала, что он ей велел, хотя леди вовсе не должны исполнять приказания джентльменов, тем более таких грубых. Но, чтобы не дать повода - и возможности - ему вновь к ней придраться и выказать какое-то очередное недовольство, Кэтрин быстро затараторила - Я припомнила - специально для вас - детали крайне поучительного рассказа о грешнике, которому суждено было доживать свой век в тесной и зловонной тюремной камере, расплачиваясь тем за свои преступления и всяческие прочие злодейства. И должен он был пребывать в нищете и страданиях, но Господь не лишил его своих милостей и дал возможность исправиться, чтобы этот грешник мог даже в тюрьме насладиться покоем и сознанием чистой совести. А дело было так: как-то в камеру упомянутого грешника залетела птичка - маленькая и очень грустная...
Фрэнк Карпентер: - О бедной птичке, залетевшей в клетку с упомянутым грешником, вы мне расскажете позже, - заявил Фрэнк, решительно беря мисс Ланд за талию и поднимая ее с камня, на котором она вполне уютно устроилась, - а сейчас мы с вами будем готовить наших куриц. Пока я разожгу костер, вы будете ощипывать этих милых птичек. Фрэнк решительно сунул в руки Китти тушки птиц, с интересом исследователя ожидая ее визга.
Кэтрин: - Я не могу никого ощипывать!!! - взвизгнула Кэтрин, в ужасе бросила куриц на землю и метнула на мистера Бонда-Карпа возмущенный взгляд, подозревая, что он нарочно над ней издевается. - Я собрала хворост, я его и разожгу, - заявила она, боком отступая от куриц - подальше. Кэтрин не была уверена, что сможет разжечь огонь, но это было куда - на ее взгляд - проще и приятнее, чем щипать куриц. Она была уверена, что не сможет не то что их щипать, но даже до них дотронуться - в сыром виде. - В конце концов куриц можно зажарить и так, в перьях? - с надеждой спросила она у мистера Бонда-Карпа, впрочем, не надеясь, что найдет у него сочувственный отклик.
Фрэнк Карпентер: Похоже, Карпентера вполне удовлетворил визг девицы, потому что он улыбнулся почти доброжелательно, поднял брошенные птичьи тушки, но заявил безапелляционно: - Не будете ощипывать птичек – придется вам их есть прямо в перьях. А ну-ка, не привередничайте, дорогая мисс Ланд. А костер буду разжигать я - хворост сгорит за полчаса, а нам нужны дрова, чтобы поддерживать огонь достаточно долго. Фрэнк решительно направился к лесу, где видел старое, очевидно сломанное давней еще бурей дерево. Он не оглянулся на Китти и не знал, что именно она сейчас делает, но сильно сомневался, что девица начала спокойно ощипывать птицу. «Ничего, вернусь - научу», - решил Карпентер, беззаботно насвистывая немудреную мелодию. Хотя бы здесь ему повезло – ствол и крупные ветви упавшего дерева были трухлявыми и полуразвалившимися, хотя и слегка отсыревшими после вчерашнего ливня. С горем пополам, где-то пользуясь ножом, а где-то проклятиями, Фрэнк освободил парочку внушительных ветвей, годных для того, чтобы зажарить мамонта, и потащил их к месту их предполагаемого ленча.
Кэтрин: «Лучше умереть с голода! - подумала Кэтрин, когда мистер Бонд-Карп самым отвратительным образом заставил ее ощипывать куриц и сбежал. - И с чего я взяла, что курицы - вкусные? Не так уж я хочу жареную в перьях курицу... вообще не хочу курицу!..» Она отошла подальше от ужасных окровавленных куриц и уселась на кстати подвернувшийся валун, подперла голову руками и принялась себя жалеть. - Как мне плохо! - причитала она. - Одной-одинешеньке, без матушки и папочки, без моих братьев, которые бы не дали меня в обиду... Тут она услышала треск - верно, это возвращается жесткокосердый, даже безжалостный мистер Бонд-Карп, который все время ее обижает... На глаза Кэтрин навернулись слезы. Она громко всхлипнула и продолжила свои причитания: - И все здесь на меня рычат, и заставляют мыть посуду, протирать пыль, из-за которой я ужасно расчихалась, и морят голодом, и угрожают всячески - и пристрелить, и утопить... О, лучше бы меня утопили, чем так мучили... Кэтрин уже рыдала в голос, размазывая по щекам слезы, вспоминая то, как ее - как мешок - перекидывали через плечо, подсовывали ей несъедобную кашу, как она спала на сдвинутых креслах... Что второй день у нее нет ни секундочки, чтобы узнать, что же там приключилось со старым пиратом, и что у нее порвалось очередной платье, и ей скоро нечего будет надеть, и придется ей ходить в лохмотьях. И даже клад, который она нашла с мисс Лидией, оказался фальшивым и был у нее отобран...
Фрэнк Карпентер: Не дойдя десяти ярдов до берега, Карпентер услышал громкие рыдания. Бросив тяжелые ветки, он опрометью кинулся к бухте, несколько раз чувствительно зацепившись за ветви деревьев. Однако недалеко от места, где бухту закрывал густорастущий кустарник, он остановился, уловив во всхлипах и сдавленных рыданиях какие-то слова. Фрэнк притих, и осторожно, стараясь не наступить на ветку, подкрался к берегу. Картина, которая предстала перед его взором, была достойна кисти живописца – Китти рыдала, размазывая слезы по щекам, и стенала о своей несчастной жизни, поминая родителей и братьев, и все свои злоключения. Услышав парочку нелестных слов в свой адрес, Фрэнк возмущенно наступил на сухую ветку, и, понимая, что шифроваться не стоит, подошел к мисс Ланд. - А ну-ка прекратите плакать, маленькая негодница! – прорычал он, скроив физиономию пострашнее. – Иначе я вас, в самом деле, утоплю. Признаться, Карпентеру за всю жизнь не приходилось сталкиваться с таким количеством плачущих леди, как на этом острове. Он уходил раньше, чем его очередная пассия начинала устраивать истерики. Как утешать эту девочку, он не представлял. Точнее, то, что приходило ему на ум, явно выходило за рамки дружеского утешения… Мысленно возмутившись этому непредвиденному обстоятельству, Фрэнк, чувствуя себя явно не в своей тарелке, сказал сурово, стараясь не смотреть на Кэтрин: - Будем ощипывать куриц вместе. Так будет лучше, мисс Ланд?
Кэтрин: Когда мистер Бонд-Карп - вместо того, чтобы прочувствовать всю свою неправоту и горько сожалеть о том, что так ее обидел, - опять зарычал и обозвал негодницей - это же надо было так сказать?! - Кэтрин зарыдала еще громче. О, какой непробиваемый, черствый человек! Чудовище! С каменным сердцем! - В-в-в-м-м-м-месте? - горло ее сдавили слезы, она с трудом смогла произнести только одно слово и совсем не была уверена, что мистер Бонд-Карп хоть что-то понял. Но тут случилось самое страшное: она икнула раз, потом другой, третий... Икать леди в присутствии джентльмена - даже такого, как мистер Карп-Бонд, - было невозможно. Кэтрин решила пойти и утопиться - теперь она не сможет жить после такого позора. Она встала и, волоча ноги, понурившись - ей уже было все равно, - направилась к воде. - П-п-прщйте - ик - мистр - ик- Крп! - ик... Попрощавшись - навсегда! - со своим мучителем, Кэтрин вошла в море.
Фрэнк Карпентер: - Мисс Ланд! – сурово сказал Карпентер спине Кэтрин. – Вернитесь. Девушка продолжала идти, сутулясь и всхлипывая. - Китти! – безрезультатно. Разозлившись и проклиная все на свете, он поднялся и в три прыжка догнал Кэтрин, поймав за руку. Рука была мягкой и теплой. - Вы промочили платье, - Фрэнк кивнул на мокрый подол, - промокнете, простудитесь и заболеете. Кто с вами будет здесь возиться? Здесь нет аптекаря и микстуры. Он осторожно потянул Китти к берегу. «Черт! Черт бы меня побрал!» - выругался он про себя, проклиная минуту, когда решился взять ее с собой.
Кэтрин: Странно, но мистер Бонд-Карп ее спас и не дал совершить грех самоубийства. А от холодной воды Кэтрин перестала икать. - Не хочу, - она попыталась высвободиться от хватки мистера Бонда-Карпа, но он не отпускал ее. - Не хочу! - закапризничала она. - И хорошо, что здесь нет аптекаря и микстуры - я умру, и вы вздохнете с облегчением. И своей смертью я совершу богоугодное дело - избавлю вас от греха смертоубийства, потому что вы собирались меня утопить и пристрелить, - напомнила она. - И я все равно не буду щипать куриц - и умру от голода, если до того не умру от простуды. И никому не придется со мной возиться... И некому... Кэтрин всхлипнула и с укором в глазах посмотрела на своего мучителя. И душегуба. - И вы никогда не узнаете, что я знаю о сундуке, - мстительно добавила она.
Фрэнк Карпентер: Наверное, это было предопределено, и если шаловливое провидение испытывало островитян всевозможными трудностями и подбрасывало соблазны и испытания, Карпентер точно знал имя своего, персонального испытания. - Глупышка… - сказал он, поднял Китти на руки и легко, как пушинку, отнес на берег. – Похоже, это не вам меня, а мне вас придется перевоспитывать, Китти. Я разожгу костер, и вы сможете просушить подол. А сейчас мне нужно вернуться за дровами для костра – вы так рыдали, что я подумал, что на вас напали волки, и бросил собранные ветви в лесу, недалеко. А о сундуке мы поговорим. Он поставил ее на землю рядом с вязанкой собранного хвороста, и торопливо , почти бегом, направился в гущу кустарника.
Кэтрин: Видимо, мистер Бонд-Карп что-то понял и в нем шевельнулось нечто человеческое. Кэтрин не была в том до конца уверена, но во всяком случае он вынес ее из моря на руках - как настоящую леди, а не через плечо - как мешок. Правда, он тут же опять ушел - неужели он все еще будет настаивать, чтобы она ощипывала куриц?! Кэтрин отошла от них на противоположный конец поляны и решила заняться собой. В ее попытке умереть пострадало не только ее самолюбие и платье, но и чулки с ботиночками - они были насквозь промокшие. А в ботиночках вообще хлюпала вода. Недолго думая и пользуясь отсутствием мистера Бонда-Карпа, Кэтрин стянула с ног ботинки и чулки. Чулки она повесила сушиться на солнышке - на ветки кустарника, а обувь поставила на валун - все ближе к солнцу. А сама прилегла на травку - наплакавшись, она захотела спать. Свернувшись клубочком, она подложила сложенные вместе ладони под щеку, зевнула и мгновенно заснула.
Фрэнк Карпентер: Возвращаясь с дровами, Фрэнк успел немного остыть и решить, что будет держаться с юной чаровницей строго и беспристрастно. Если мисс Гейл не сочла для себя зазорным ощипывать птицу, почему он должен простить этой пигалице всяческие увертки? «Только попробуйте отказаться, мисс Ланд, - пробормотал он, выходя на берег, - оставлю без ленча». Похоже, судьба решила добить Карпентера здесь, на морском берегу необитаемого острова. На ветках куста, у которого Фрэнк остановился, висели женское чулки, рядом – на большом, нагретом солнцем валуне, стояли ботинки, а владелица этих вещей, свернувшись калачиком, мирно спала на траве. Фрэнк бросил принесенные дрова, и осторожно присел рядом. Мисс Ланд не проснулась, лишь пошевелилась во сне, устраиваясь поудобнее, а из под еще не просохшего подола платья выглядывала узкая девичья ножка, с трогательными розовыми пальчиками и тонкой щиколоткой. Карпентер мысленно взвыл, и от греха подальше, прокляв себя, природу и тот день, когда он попал на остров, в одиночестве отправился готовить куропаток. Через полчаса костер уже весело потрескивал подсохшими сучьями, а Карпентер, ощипав и подготовив птицу, направился к ручью, мельком взглянув за спящую ундину. Он очень старался не смотреть в ее сторону, но невольно возвращался к ней взглядом, бесился и молчал… Две птичьи тушки, натертые солью, завернутые в смородиновые листья и тщательно обмазанные глиной, начали издавать аппетитнейший аромат. Фрэнк поднялся с валуна и подошел к спящей Китти. - Мисс Кэтрин, - тихо сказал он, - просыпайтесь. Ленч готов.
Кэтрин: Кэтрин не могла бы описать, что именно ей снилось, но знала - это было нечто чудесное. Когда она проснулась, восхитительное ощущение счастья окутывало ее, словно пушистое облако, и казалось, она вся насквозь была пронизана этим поразительным чувством. Ей не хотелось двигаться и открывать глаза, чтобы не упустить чарующие мгновения сладкой полудремы... - Мисс Кэтрин... - кто-то позвал ее, а через мгновенье до нее донеслись запахи... Запахи! Так божественно могла пахнуть только курица, жареная на костре в смородиновых листьях... Кэтрин встрепенулась и открыла глаза. Над ней склонилось лицо мистера Бонда-Карпа. И его выражение было совсем не сердитым, а во взгляде читалась не привычная злость или насмешка, а... нежность? - О, мистер Бонд! - выдохнула Кэтрин и протянула к нему руки. - Пока я спала, вы пожарили куриц?! Все же вы - славный!
Фрэнк Карпентер: - Славный, - согласился Карпентер, попятившись от протянутых к нему ручек, как черт от ладана, налетел на камень, где сушились ботинки Китти, и, уронив их на землю, заерзал и подал их девочке. – Обувайтесь, мисс Ланд. Я пока… прогуляюсь. Он покосился на висящие чулочки, но дотронуться до них не решился, пробормотал что-то неразборчивое (к счастью, Китти не могла слышать, что именно) и позорно ретировался с арены закипающей страсти. - Когда я вернусь, надеюсь, вы будете... одеты... обуты... - сказал он, не оборачиваясь и не замедляя шаг, и с размаху проломил кустарник, неудачно попавшийся на пути.
Кэтрин: Мистер Бонд так стремительно куда-то умчался, что Кэтрин не успела ему сказать, что ее ботинки еще не высохли, хотя оценила его деликатность. Она натянула чулки, а ботинки подставила к костру, чтобы они быстрее высохли, и принюхалась к курицам, издающим дивный аромат. - Ах, мистер Бонд! - воскликнула Кэтрин и всплеснула руками. - Ах, курицы! Кэтрин потыкала веточкой одну из них - сухие кусочки глины отлетели в разные стороны. - Мистер Бонд! - крикнула она. - Сэр, кажется, их уже можно есть! Она уселась на камень неподалеку от костра, и когда услышала приближающиеся шаги мистера Бонда-Карпа, сказала: - Знаете, у меня отец тоже любит вот так поворчать, но в итоге всегда уступает, потому что он очень добрый. И вы - такой же. И даже внешне похожи на него - цветом глаз. Да и по возрасту - почти как мой папа. И подняла него сияющий улыбкой взгляд.
полная версия страницы