Форум » Жуткий островок » Поговорим о геральдике. Чем не тема для знакомства? 15 июля, около девяти утра. » Ответить
Поговорим о геральдике. Чем не тема для знакомства? 15 июля, около девяти утра.
Уильям Коллинз: Участвуют мистер Фаззингтон и мистер Коллингвуд. Мистер Коллингвуд пришел из темы Соловья баснями не накормишь Мистер Фаззингтон пришел из темы
Ответов - 50, стр:
1 2 3 All
Уильям Коллинз: Проводив Маргарет до самого замка, пастор замешкался. Судя по словам девушки, завтрака сегодня не ожидается, так какой смысл заходить в помещение? Но сидеть совсем без дела мужчине показалось неудобным (опять кто-нибудь увидит… надоели эти косые взгляды) и, решив, что если он сделает что-то для задабривания миссис Беннет, ему могут сказать только спасибо, мистер Коллинз решил просто остаться во дворе (не так уж и просто – по делу). Зачерпнув горсть того, что с натяжкой можно было бы назвать песком (ну вот, опять руки грязные), священник уселся на полуразвалившуюся скамейку и достал трофейную ложку. По его лицу скользнула недовольная гримаса, и с видом христианского великомученика пастор начал очень старательно (но совсем неумело) пытаться привести предмет сервировки в состояние, более соответствующее его назначению. Если бы в душе Коллинза жил археолог или, хотя бы, искатель кладов, то он бы обратил внимание, что ложка совсем не так проста, как могло показаться на первый взгляд. Во всяком случае, то, что проступало, сдаваясь перед усилиями мужчины, могло бы вызвать интерес у более внимательного человека. Но для священника ложка так и оставалась обычной ложкой. Только очень грязной. Поэтому, не обращая ни на что внимания, мистер Коллинз просто уныло втирал в металл импровизированную чистящую смесь.
Фаззингтон: Фаззингтон прошел через калитку и, напевая под нос мотив "О чем ты плачешь, Берти?", ступил во двор замка. Он привык совершать утренние прогулки и педантично придерживался этой привычки в течение нескольких лет, независимо от жизненной ситуации, в которой оказывался. Так и сегодня, проснувшись, он выбрался из спального мешка, на дворе умылся у колодца и отправился в сторону, противоположную той, где он высадился на берег. Прогулка прошла в хорошем темпе и подняла настроение, поскольку Фаззингтону удалось сориентироваться, согласно старинной карте, копия которой хранилась у него в сумке, и поразмышлять о полученных вчера потрясающих сведениях. В таком настроении он вернулся в замок. Во дворе на скамейке сидел мужчина, внешность которого наводила на мысли о принадлежности ее обладателя к профессии спасателя и утешителя душ, хотя его занятие совсем не соответствовало его наружности. Сей предполагаемый священник старательно чистил некий предмет сервировки стола. Хотя, чему можно удивляться на этом острове? Фаззингтон направился к чистильщику-священнику. - Прекрасное утро, не правда ли, сэр? - сказал он, поклонившись. ------------------------------------ Анкета персонажа http://apropos.borda.ru/?1-18-0-00000036-000-0-0-1245232619
Уильям Коллингвуд: От монотонных движений пастор едва не задремал. Машинально втирая смесь в ложку, он одновременно погрузился в состояние глубокой задумчивости, поэтому раздавшийся прямо над ухом незнакомый голос заставил его буквально подпрыгнуть на месте. - Доброе... - Коллингвуд попытался сглонуть, но почувствовал, что во рту у него пересохло, - действительно, неплохое утро, сэр, - священник попытался взять себя в руки и улыбнуться подошедшему джентльмену. Разговоры о контрабандистах и прочей нечисти как-то не способствовали радостному общению с незнакомцами (а серебрянная ложка вряд ли можла сойти за приличное оружие), но столь неожиданно возникший господин как-то не походил на разбойника, поэтому пастор немного расслабился и улыбнулся уже более искренне. Наверное, если бы незадолго до этого в замке странным образом не появился мистер Эш, священник с бОльшим подозрением отнесся к неожиданной встрече с неизвестным мужчиной, но случай с Денвилем показал, что островок больше похож на проходной двор (и сколько нам открытий чудных готовит провиденья дух?), чем на закрытый клуб. Именно исходя из того, что это очередной собрат по несчатью (будем надеяться, что интуиция духовного лица меня не обманывает) и, чувствуя себя увереннее от того, что на дворе утро, а не глухая ночь (если я закричу, меня услышат), пастор резво встал и, стараясь немного сгладить свою чрезмерную поспешность, церемонно поклонился: - Мистер Коллингвуд.. хм... пастор Коллингвуд, к вашим услугам, сэр. Простите за столь грубое нарушение этикета, но, как видите, представить нас друг друг здесь просто некому.
Фаззингтон: "Надо же, как я напугал беднягу" - мысленно отругал себя Фаззингтон, в то же время с удовольствием отметив, что на этот раз оказался прав, и человек на самом деле священник. - Рад знакомству, мистер Коллингвуд... Какие церемонии могут быть здесь, в полевых, точнее, в островных условиях... - приподнятое настроение даже подвигло Фаззингтона на подобие шутки. - Меня зовут Фаззингтон, и деятельность моя немного противоречит вашей, а именно: я историк, пытающийся установить связи между событиями давних лет и нашими днями путем исследования, систематизации и анализа явлений бестелесных тел, именуемых фантомами или привидениями... Вас это не пугает, сэр? Фаззингтон произнес последние слова и уставился на ложку, которой так усердно был занят его новый знакомец. "А он из какого года?" - подумал Эзра.
Уильям Коллингвуд: "Как бы так выяснить, каким образом мистер Фаззингтон попал на остров? Наверное, он здесь просто проснулся... Так, по-моему, было с мистером Эшем?" - пастор с интересом посмотрел на собеседника и ответил: - Тогда нам повезло, мистер Фаззингтон, что вас... вам... тому, что вы здесь очутились. И напрасно вы считаете, что наши жизненные позиции противоположны. По вашему мнению - вы изучаете историю по собственной воле, а я склонен думать, что Божьей милостью... - как всегда, когда речь шла о боге, Коллингвуд невольно сбился на назидательный тон, но быстро исправился - не к месту и не ко времени, - в общем, думаю, что все в руках Господа... Вы спросили, не пугает ли меня неведомое. Я - обычный человек, сэр, и разговоры о всякой нечисти не вызывают моего восторга, но мне, человеку глубоко верующему, проще, - пастор оседлал любимого конька, - ведь именно вера в Божий промысел и помогает мне переносить те тяготы (во всяком случае, я на это надеюсь), которые могут быть не под силу... хм... скептику. Беседа на любимую тему на минуту заставила забыть Коллингвуда и то, где он находится, и то, что разговаривает он с человеком, которого знает крайне мало (да и вообще не знает). Будто во время проповеди, священник начал вдохновенно дирижировать и в какой-то особенно неудачный момент едва не ткнул в Фаззингтона ложкой, которую так и не выпустил из рук. Моментально смутившись, пастор замолчал и осторожно спросил: - Простите, мистер Фаззингтон, если мой вопрос покажется вам... невежливым, а любопытство недостойным джентльмена... Но вы сами сказали, что, - Коллингвуд хмыкнул, - в островных условиях можно пренебречь некоторыми правилами приличия... В общем, сэр, каким образом и как давно ли вы сюда попали?
Фаззингтон: - О, не считайте меня скептиком, мистер Коглинвуд, я смиренный раб Божий, лишь пытающийся приподнять завесу над тайнами сущего и существующего... - воскликнул Фаззингтон. - Вы не первый, кто спрашивает меня о том, как я попал сюда. Лорд Норинг, который вчера так любезно помог мне доставить мой багаж с берега... мистер Денвиль... Вчера я ступил на этот берег, покинув борт рыбачьей шхуны под названием "Крошка Сью". А вы, сэр, как попали сюда? Фаззингтон взглянул на собеседника и снова уставился на ложку...
Уильям Коллингвуд: Коллингвуд с еще большим интересом посмотрел на собеседника. Редко ему встречались люди, которые, по меньшей мере, не уступали бы ему в словесной эквилибристике, а на этом, Богом забытом (прости Господи мысли мои грешные!) острове, сначала мистер Бонд, а теперь и мистер Фаззинтон умудрились удивить пастора своим красноречием, тем особо заметным, что оно бросалось в глаза даже в коротких фразах. Священник с уважением кивнул, отдавая Фаззинтону должное, но не успел ответить на замечательно построенную фразу, как его внимание привлекла фамилия, которую менее всего он ожидал услышать от человека, появившегося только недавно на этом острове. Коллингвуд невольно прикусил себе язык, пытаясь удержаться от вопроса, откуда ученый знает имя Денвиля, как вдруг собеседник подбросил ему новую загадку. - Простите, сэр, - от волнения пастор уселся обратно на лавку, но тут же вскочил и, глядя на Фаззингтона во все глаза, переспросил, - вы хотите сказать, что прибыли сюда просто на шхуне? И на эту шхуну вы попали абсолютно обычным способом? - Коллингвуд взволнованно заходил взад-вперед. - Это же просто невероятно! Тут до священника дошла вся ирония его фразы и он глухо произнес: - И, если есть дорога сюда, значит, есть дорога и отсюда... - окончательно ошеломленный мужчина, уже не заботясь о приличиях (да до них ли?), опустился обратно на лавку и пустым взглядом вперился в практически отчищенную от нагара ложку, а затем медленно, словно в полусне, ответил на заданный вопрос. - Вы хотите узнать, как я сюда попал? С корабля, сэр, с корабля.
Фаззингтон: Пастор очень разволновался, что, видимо, свидетельствовало о его душевном смятении, а слова, которые он произнес - о таинственности его пребывания на острове. Фаззингтон с трудом удержался от вопроса о том, из какого года прибыл сюда священник, решив сделать это позже. Он даже протянул руку в невольном порыве успокоить несчастного, и хотел было сказать, что дорога всегда имеет направление и туда и обратно, но ложка в руках последнего вновь привлекла его внимание. - Позвольте, сэр? - он дотронулся до ложки.
Уильям Коллингвуд: Пастор немного недоуменно посмотрел на Фаззингтона, он совсем забыл про почти приведенный в порядок предмет сервировки, который, судя по всему, почему-то привлек внимание его визави. - Да-да, конечно, - Коллингвуд протянул ученому ложку и, с интересом наблюдая за cобеседником, счел нужным пояснить, чем он здесь занимался. - Видите ли, сэр, на этом острове нет никого, кто бы мог вести хозяйство. Нам все приходится делать самим, - мужчина мудро решил обойти скользкую тему сделанного им лично и просто добавил. - Вот, решил попробывать себя в роли чистильщика столовых приборов. Священник выдавил из себя смешок. Хотя он уже немного пришел в себя, нахождение рядом с человеком, который добровольно прибыл на этот остров (если это действительно так), заставляло его чувствовать себя несколько неуютно.
Фаззингтон: Фаззингтон взял в руки ложку и внимательно рассмотрел ее. Сильно поцарапанная, с помятыми краями, она бы представляла ценность лишь как кусок металла, если бы не ее ручка, которая расходилась сектором со срезанными углами. На самой широкой части сектора можно было рассмотреть выгравированный рисунок в форме герба с выпуклостями и углублениями в виде семи полос. - Забавно... - пробормотал Фаззингтон. - Кажется, ваши хозяйственные упражнения, мистер Клогинвуд, дали интересный результат. И много ли здесь подобных приборов?
Уильям Коллингвуд: - Коллингвуд, - пытаясь скрыть свое неудовольствие, поправил Фаззингтона пастор. Он очень гордился своей фамилией и то, что как ученый ее переиначил, священника несколько задело. Но будучи человеком вежливым, а также с христианским смирением понимая, что ученые - люди немного, прости Господи, не от мира сего, миролюбимо ответил: - Не знаю, сэр. Я только одну нашел, - и с ноткой иронии, добавил, - впрочем, если мы приведем в порядок все камины в этом замке, я не исключаю, что мы найдем что-нибудь еще... столь же интересное. Человек - не блоха, привыкает ко всему. Коллингвуд не являлся исключением из этого правила. В конце концов, Фаззингтон ничем от него не отличался, кроме, разве что, того, как он прибыл на этот остров (способом, обычным до невероятности), ну и, конечно, странного желания именно сюда попасть. Поэтому пастор окончательно успокоился и в свою очередь поинтересовался: - Простите, сэр, а что вы находите интересного в этой ложке? По мне, так она не стоит усилий, которые я на нее затратил... Разве что миссис Бентли обрадуется... Очень, знаете ли, есть хочется, - священник не задумался, что для человека, не посвященного во взаимоотношения "островитян", построенная им логическая цепочка будет выглядеть несколько странно.
Фаззингтон: - Простите, мистер... Коллин... гвуд, - пробормотал Фаззингтон, злясь на себя, что вновь перепутал звучание имени. Он не стал переспрашивать про радующуюся отчищенным ложкам миссис Б, потому что побоялся, что неверно произнесет ее имя. - Но вы не напрасно трудились, поскольку здесь, вот посмотрите... - он поднес ложку к лицу пастора. - Видите этот рисунок, вот эта линия и полосы... Это очень напоминает герб Денвилей, нынешних владельцев этой земли и замка... Знаете, у этого замка, - Фаззингтон обвел рукой пространство жестом римского патриция, стоящего у подножия храма, - у этого замка долгая и затейливая история, ради которой я и пустился в этот путь. Но вы, видимо, голодаете? У меня имеются съестные припасы, но, само собой, я не рассчитывал, что здесь окажется так много людей... - он смешался и замолчал.
Уильям Коллингвуд: Разговор о еде вызвал в желудке пастора несколько неприличное урчание. С чувством неловкости посмотрев на Фаззингтона, мужчина собрал всю свою волю в кулак и произнес: - Я думаю... Мне кажется, что с нашей стороны было бы не по-христиански лишать человека его законного куска хлеба (речь идет о хлебе, про вяленое мясо, которое мы с Маргарет взяли с кухни, я ничего не говорил). С другой стороны, если вы... в общем, у нас на острове есть охотники, в ручье неподалеку я видел раков... Но, сами понимаете, питание однообразное... Мы могли бы, кгхм, соединить привезенные вами продукты с тем, что добываем сами... Но только в том случае, - спохватился Коллингвуд, - если вы будете не против. Почувствовал, что он совершил маленький подвиг (а как это иначе назовешь?), мужчина вернулся ко второму (хм... по хронологии Фаззингтона - к первому) вопросу. - Простите, я сразу у вас не спросил... Вы уже называли имя Денвиль, - Коллингвуд постарался не откланяться от истины. - Знаете, под таким именем мне никто не представлялся... Вы хотите сказать, что встретили здесь человека, который назвал себя лордом Денвилем (мистер Эш, а мы с Маргарет так свято хранили ваше имя!) и, получается, что это его замок? Окончательно запутавшийся пастор замолчал и в надежде, что Фаззингтон ему хоть что-то разъяснит, посмотрел на ученого.
Фаззингтон: Продолжу завтра...
Tatiana: Договорились.
Фаззингтон: Фаззингтон с удовольствием подумал о пирожках и чае, но мысль была омрачена наличием голодного и, определенно, не одного, островитянина поневоле. "Ну что ж, так или иначе, придется поделиться запасами и затем перейти на дары природы". Ими, по сведениям, почерпнутым из разных источников, изобиловал остров. Впрочем, Фаззингтон так и планировал, ощущая себя неким Робинзоном. - Не расстраивайтесь, мистер Колл..., сэр. Здесь невозможно погибнуть от голода, если приложить простые усилия. На острове водятся олени, птица и, кажется, должны быть козы. Да и плоды, что уже должна в это время года даровать нам природа... Чудесное, все-таки, утро, не так ли? Могу предложить вам пирожки, испеченные по особому рецепту, и мы можем сделать чай, у меня имеется достаточно большой запас, надеюсь, не подмоченный вчерашним дождем, хотя экономия этого ценного продукта все-таки необходима... Он посмотрел на пастора, сожалея, что тот не выразил особого интереса к гербу на ложке. "Впрочем, какой интерес может быть у голодного человека? Ах, да, он спросил про Денвилей..." - Денвиль... знаете, я имел в виду мистера Эша, он является каким-то родственником Денвилей, мы беседовали с ним вчера...
Уильям Коллингвуд: Чай... м-м-м... завлекательно... Но у нас кухню оккупировали дамы, посему пастор продемонстрирует то, что любопытство свойственно даже духовному лицу)) Мысль о горячем завтраке (пусть даже горячим будет только чай) воодушевила Коллингвуда, но шок от услышанного пересилил даже муки голода (тем более, что вяленое мясо с яблоками, пусть не самая вкусная, но все-таки еда). В полной мере оценив благородство ученого, мужчина с чувством произнес: - Благодарю, сэр, за ваше любезное предложение. Именно здесь, будучи оторванным от остального мира (не знаю, как вы, а мы-то точно) начинаешь ценить такие простые вещи, как чашка горячего чая, да еще в приятной компании. Кинув быстрый взгляд на ложку, пастор задумчиво посмотрел на собеседника и, решившись, проговорил: - Простите, мистер Фаззингтон, я нисколько не сомневаюсь в вашей компетенции (хотя, почему я не могу в ней сомневаться?), но мне все-таки хотелось бы уточнить… вы уверены, что здесь изображен герб Денвилей? Если замок действительно принадлежит этой семье, то это было бы вполне объяснимо, но... (и я немного удивлен, что мистер Эш был с вами так откровенен, судя по всему, до этого он не горел желанием называть свое настоящее имя)… Пастор оглянулся и немного другим взглядом посмотрел в сторону замка. - Хотелось бы мне знать, почему… - после небольшой паузы задумчиво протянул он, но тут же осекся и, стараясь отвлечь внимание Фаззингтона (будем надеяться, что он, как все ученые, рассеян), с напускной живостью поинтересовался. – Так вы говорите, у замка занятная история? Я думаю, что людям, которые очутились здесь… хм… таким странным образом, будет интересно ее услышать.
Фаззингтон: - Насколько я разбираюсь в вопросах геральдики, этот рисунок очень похож на герб Денвилей. Впрочем, могу с уверенностью сообщить вам, что замок... - начал Фаззингтон, но желание узнать, является ли пастор его современником, а судя по его одежде, он им и являлся, заставило его резко сменить направление разговора, он решил спросить напрямую, поскольку пастор отчего-то вызывал у него доверие: - Мистер Эш сообщил мне, что люди, которым было бы интересно услышать историю замка, попали сюда по странному стечению обстоятельств, причем эти люди не все... гм-м-м... попали сюда из нашего времени, то есть, фигурально выражаясь, некая сила вырвала их из течения времени и бросила, если можно так выразиться, в единую временную точку, выбрав для этого корабль, потерпевший крушение, и этот остров... То есть, я хотел спросить, лично вы, мистер Коллин-н-вуд, вы из какого года сюда попали? Мне кажется, вы мой современник. "Если, конечно, меня не занесло в другое время", - эта мысль пронзила Фаззингтона холодом.
Уильям Коллингвуд: "Неужели Фаззингтон прав, и этот замок действительно принадлежит мистеру Эшу?" - ошеломленно думал пастор, не забывая при этом демонстрировать полное внимание к своему собеседнику. Почему-то Коллингвуду стало грустно. Умом он понимал, что каждый человек имеет право на тайну, но ему, где-то в глубине души, было немного обидно (при этом его обида не имела под собой никаких оснований), что лорд Денвиль поделился своей тайной с Фаззингтоном, а не с ним. Впрочем, следующим своим вопросом ученый быстро вывел священника из состояния меланхолии. - Из какого я года? - переспросил Коллингвуд, немного озадаченный осведомленностью собеседника и, привычно стараясь услышать больше, чем сказать, коротко ответил. - Я не знаю, сэр, из какого вы года, поэтому мне сложно сказать современники ли мы... Когда я позавчера встал с кровати, был 1811 год... - пастор со значением, словно он читал проповедь, сделал паузу, - а вы из какого года, мистер Фаззингтон? - и, с грустной усмешкой, добавил. - Или может правильнее спросить - в каком мы сейчас году?
Фаззингтон: - 1811? Вы пустились в плавание лишь два дня назад? - Фаззингтон невольно сунул руку в карман в порыве достать свою записную книжку, чтобы дополнить записи, сделанные утром, но решил отложить это на потом. - Значит, мы, действительно, современники, потому что когда я вчера вечером ступил на землю этого острова, было 14 июля 1808-го года, если, конечно, меня тоже не занесло в какой-то иной год, - задумчиво добавил он.
Уильям Коллингвуд: - Два дня назад, но три года вперед, - неловко пошутил Коллингвуд. При всем том, что он уже принял для себя возможность путешествия во времени, понимание того, что случившееся с ними - реальность, все-таки выбило его из колеи (впрочем, к подобному состоянию я уже должен был привыкнуть). Священник немного помолчал. - Знаете, мистер Фаззингтон, для меня - сегодня 15 июля 1811 года... Но будем отталкиваться от сказанного вами. В конце концов, вы - единственный на острове человек (если не считать контрабандистов или кто они там), который прибыл в это жуткое место по собственной воле. Вполне возможно, что ваше субъективное время и является реальным... Коллингвуд искоса посмотрел на ложку, которую, видимо по рассеянности, Фаззингтон ему так и не вернул. Но уже не забота о хорошем настоении миссис Бентли, а совсем другие мотивы двигали мужчиной, когда он, будто про между прочим, обратился к ученому: - Сэр, если вы не возражаете... - и протянул руку за, неожиданно для него самого, ставшим столь интересным предметом.
Фаззингтон: "Три года... любопытно..." Рука снова потянулась в карман, и снова Фаззингтон одернул себя, несколько раз повторив для уверенности, что запомнил: 15 июля 1811-го, мистер Колгин... Коллингвуд...." Последний протянул руку за ложкой, и Фаззингтон вернул ему предмет сервировки, спросив: - Где, вы сказали, сэр, вы обнаружили эту ложку?
Уильям Коллингвуд: "Вообще-то ложку нашел мистер Эш", - хмыкнул про себя Коллингвуд, но считая, что не суть важно (и по привычке стараясь избегнуть прямой лжи), ответил: - Ложка была в камине... в золе. Немного странное место для хранения столовых предметов, не так ли? Пастор внимательно посмотрел на ложку (нужно постараться запомнить герб) и, решив, что она уже более или менее в приличном состоянии, сунул ее в карман. Немного помолчав, священник медленно, боясь спугнуть пришедшую ему в голову мысль, спросил: - Сэр, вы упомянали, что приехали сюда специально... А, учитывая специфику ваших интересов... Значит, здесь есть то, что может привлечь ваше внимание?
Фаззингтон: Фаззингтон невольно проследил за путешествием ложки и усмехнулся своим мыслям. Очень хотелось есть после прогулки по острову. "Кажется, пастор так заинтересовался ложкой, что забыл о своем голоде", - подумал Эзра, прежде чем ответить на вопрос священника. - Да, я приехал сюда специально, готовился к этой экспедиции, поскольку остров, на который вас занес случай или провидение, а меня - научный интерес, издавна известен не с лучшей стороны, и именно здесь я хотел найти признаки фантомной материи, так я и мои единомышленники определяем сгустки потусторонних сил, вызванных какими-то мрачными, ужасными событиями прошлого, давнего и даже близкого... и кажется, я прибыл весьма удачно, попав в центр невероятных событий. Вы находитесь на острове уже, если не ошибаюсь, третий день, мистер Колг... Коллингвуд. Вы умный, образованный человек. Не поделитесь ли со мной, как с ученым, своими наблюдениями, ощущениями? Что происходит непосредственно вокруг вас? Фаззингтон замолчал, почувствовав, как заурчало в животе и смутившись, добавил: - После легкого завтрака, разумеется...
Уильям Коллингвуд: Если бы Коллингвуду еще несколько дней назад кто-нибудь сказал, что он будет абсолютно серьезно обсуждать мистические явления, мужчина не просто бы в это не поверил. Более того, рассмеяться в лицо этому... наивному человеку пастору помешало бы только христианское снисхождение к... недалекости собеседника. Но это было бы несколько дней назад... Сейчас же священник задумался лишь о том, насколько будет уместно рассказать пусть и очень любезному в обращении, но все-таки малознакомому джентльмену, обо всех минувших событиях. Впрочем, с расспросами к Коллингвуду обращались уже неоднократно, поэтому решить, что о чем можно поведать, а о чем лучше умолчать, особой сложности не вызвало. Но лишний раз подумать еще никому не помешало, поэтому пастор взял стратегическую паузу. После приличествующих слов благодарности (в конце концов, даже само предложение поделиться своими припасами немалого стоит), священник, чтобы молчание не было слишком продолжительным, прибег к спасительному кашлю. Делая вид, что поперхнулся (хм… чем только… разве что слюной), он прикинул, что бы такое рассказать ученому, чтобы тому стало интересно, и при этом не рассказать ничего лишнего. "Убийство предположительного контрабандиста вряд ли можно отнести к… потусторонним явлениям… Разве что, призрак убиенного начнет по ночам тревожить наш покой. Поэтому, не думаю, что это будет подходящей темой для беседы… Список… Пожалуй, мистера Фаззингтона это заинтересовало, но… Н-да, при всем богатстве выбора…" - Коллингвуд невольно хмыкнул и, приняв решение (можно подумать, что у меня были варианты), в красках рассказал собеседнику о странном происшествии на кухне. - … В общем, сэр, я видел это своими глазами, - в очередной раз при воспоминании о соленой жидкости передернулся пастор и выжидательно посмотрел на Фаззингтона – произвел ли на того впечатление его рассказ.
Фаззингтон: Удивившись, что за словами благодарности, которыми рассыпался пастор по поводу предложения позавтракать, не последовало со стороны последнего никаких действий, Фаззингтон решил, что пастора, вероятно, настолько мучает вопрос о разгадке сути происходящих событий, что он, несмотря на голод, первым делом стремится поделиться своими наблюдениями. Фаззингтон даже почувствовал в нем родственную душу, но тут же постарался не увлекаться, так как это могло помешать работе. Рассказ о таинственной двери и загадочных огненно-кровавых явлениях в интерпретации разумного мужчины, а не бестолковой девчонки был весьма полезен, - в главных деталях события совпадали. - Это очень важные и интересные факты, сэр... Позже я запишу ваш рассказ, если вас не затруднит, вспомните какие-то детали... возможно они покажутся вам несуществеными, но в науке второстепенное может оказаться главным и наоборот. Да, материя сгущается... Я слышал, здесь уже произошло убийство...
Уильям Коллингвуд: "Что ж там еще добавить? По-моему, все ясно", - скривился как от зубной боли Коллингвуд. Но только он хотел пояснить, что рассказал об увиденном со всеми (вроде бы) подробностями, как следующая фраза ученого заставила его оторопело замолчать. "Хм... Если верить словам Фаззингтона, то разговаривал он только с Эшем и Норингом... Вряд ли мистер Эш стал рассказывать о... собственной неосторожности. Остается лорд Норинг. Но вот чем он руководствовался, когда рассказывал о случившемся абсолютно незнакомому человеку, остается неясным". - Что ж... конечно, если я что-нибудь вспомню, я обязательно вам расскажу... - священник, чувствуя себя канатоходцем, стал тянуть время. Верный своей привычке делать выводы молча, он пытался судорожно сообразить, что можно рассказать Фаззингтону. К сожалению, для этого нужно было понимать, что именно ученый уже знал, а это Коллингвуду было как раз неизвестно. Впрочем, скрывать случившееся тоже было глупо (может быть, поэтому лорд Норинг и был столь откровенен? хотя... зачем торопиться-то?), поэтому священник с рассеянным видом произнес: - Да... было такое... - и, не сдержавшись, добавил, - я просто поражен вашей осведомленностью, сэр. Для человека, который пробыл на острове только несколько часов (большую часть из которых проспал)... Нет слов! Поколебавшись пару секунд, Коллингвуд решил, что большого вреда от сказанного им не будет, и произнес: - Насколько я понял, это была самозащита, - и будучи уверен, что Фаззингтон уже знает, кто именно нажал на курок, добавил, - а оправданная она была или нет - не нам судить.
Фаззингтон: Фаззингтон смотрел на Коллингвуда, который тянул паузу, находясь в замешательстве от вопроса об убийстве. "Хотя, это не удивительно, - сказал себе Фаззингтон. - Убийство не может восприниматься спокойно, поэтому реакция пастора вполне естественна. Если... если, конечно, он не замешан в этом. Здесь можно ожидать чего угодно". Фаззингтон поежился. Слова о самозащите могли означать все, что угодно. Силы зла вступили в свою игру, а обитатели острова - игрушки в их руках. - Силы зла вступили в свою игру, а обитатели острова - игрушки в их руках, - озвучил он свою мысль. - Мне рассказал об убийстве лорд Норинг... вчера, когда он так любезно помог мне. Вы хотите сказать, что погибший пытался кого-то убить?
Уильям Коллингвуд: - Все в руках Господа, - машинально возразил Коллингвуд и с легкой долей сарказма добавил. - Лорд Норинг действительно очень... любезен. А разве он вам не рассказал, как было дело? - священник задумчиво посмотрел на Фаззингтона - скрывать общеизвестные факты было глупо, поэтому он произнес. - Я думаю, что это была самооборона. Во всяком случае, если выбирать между неизвестным человеком и... - тут мужчина запнулся, - в общем, я не вижу другого объяснения (и очень надеюсь, что я прав).
Фаззингтон: Уильям Коллингвуд Уильям, сделаем пока паузу до окончания разговора Эзры с Артуром?
Tatiana: Фаззингтон Договорились. Может, пока молчим, по виртуальному пирожку?
Фаззингтон: Уильям Коллингвуд И по стаканчику хереса... Чин-чин
Фаззингтон: "По словам пастора получается, что именно лорд Норинг убил некого человека, обороняясь от него. Да, хорошо, что его прадед об этом не узнает..., - подумал Фаззингтон. - Напрасно я не выяснил насчет захоронения, если бы я вчера столь позорно не заснул... ", - тут он вспомнил о том, как любезен был с ним лорд Норинг. - Мне жаль его, - сказал Фаззингтон. - Если он защищал свою, а тем более, еще чью-то жизнь, это делает ему честь, и более того, даже самые сильные духом люди не могут противостоять фантомной энергии. Вот вы, мистер Кол-ин-г-вуд, когда вы читаете проповедь, упоминая о силах зла, что вы чувствуете при этом?
Уильям Коллингвуд: Пастор не умел читать мысли собеседника (бесовское умение), поэтому слова Фаззингтона расценил однозначно. - Конечно жаль, - мужчина согласно кивнул головой (кем бы не был убитый человек, он прежде всего был созданием Божием, а только потом... хм... допустим, контрабандистом), - только я думаю, что защищал он все-таки свою собственность, а не чью-либо жизнь, - Коллингвуд вспомнил о вчерашней пропаже и тихонько под нос себе пробормотал: - Не пойму, зачем лорду Норингу понадобился этот сундучок? Привычка разговаривать самому с собой (приятно поговорить с умным человеком) вообще-то была не присуща Коллингвуду, но сейчас он не смог удержаться. Бросив искоса взгляд на собеседника (надеюсь, я не очень громко говорил), священник после некоторой заминки, вызванной столь странным произношением его фамилии, с жаром произнес. - Как я понимаю, мы с вами говорим об одной и той же силе, просто называем ее разными именами. Но позвольте не согласиться, сэр, ибо еще христианские мученики показали, что сильный человек способен сопротивляться козням дьявола и, если вера крепка... Тут Коллингвуд запнулся. Уж за кем-кем, а за собой он твердо знал, что его вера нерушима, так почему же он очутился на этом острове? Или Господь таким образом насылает испытание? И уже с меньшим пафосом пастор продолжил: - Впрочем, вполне возможно, что вы правы... Но мне, как лицу духовному, все-таки кажется, что Бог, - Коллингвуд возвел глаза к небу, - а ведь именно Бог - все сущее, насылает нам только то, что мы можем выдержать. А фантомная энергия... Просто нужно лучше молиться, сэр! - и священник истово перекрестился.
Фаззингтон: - Не могу спорить с духовным лицом, коим вы являетесь, мистер Коллингвуд, но мы не можем закрывать глаза на факты, исторические факты - злодеяния творятся, множатся, я не говорю о войнах, но давайте вспомним сколько ужасных событий происходит вокруг тех мест, где когда-то свершились злодеяния. Нужно исследовать природу этого явления, понять, и возможно, предотвратить будущие беды. Ведь нить событий трудно порвать, она может быть бесконечной, узловатой и очень очень прочной. Впрочем, давайте, все же, поедим... Я совершил прогулку по острову и, признаюсь, очень голоден. Сейчас принесу кое-что из своих припасов. С этими словами Фаззингтон направился к входу в здание.
Уильям Коллингвуд: Коллингвуд со все возрастающим восхищением слушал ученого. Нет, с тем, что говорил Фаззингтон, он не был согласен, но само изложение... Витиеватый стиль, столь дорогой сердцу пастора, был выше всех похвал. Впрочем, стиль - стилем, а последние слова собеседника, пусть и простые, без изысков, согрели душу священника гораздо больше, чем все, что было сказано ранее. Он, не найдя в себе силы (да и не желая их найти) отказаться от любезного приглашения, с благодарностью кивнул и, стараясь не слишком есть глазами дверь (будем надеяться, что новый знакомый принесет что-нибудь более съедобное), за которой скрылся Фаззингтон, приготовился к долгому ожиданию. Впрочем, пришедшая ему в голову мысль буквально подняла мужчину с места, и он, бодрой рысью, отправился в сторону сада. Через весьма непродолжительное время Коллингвуд вернулся и с облегчением увидел, что его собеседник еще не подошел (было бы крайне неудобно). Карманы пастору оттягивали несколько яблок, призванные немного разнообразить (хм... кому как) неожиданный завтрак. Видимо и сам ученый ничуть не преуменьшил свое чувство голода. Уже через несколько минут он показался во дворе, неся в руках лепешки и (о, Боже, неужели снова оно?) что-то похожее на вяленое мясо. Коллингвуд любезно привстал: - Думаю, на этой лавочке нам будет вполне удобно, как вы считаете, сэр? - и понимая, что за трапезой приличествует поддерживать беседу, произнес. - Скажите, пожалуйста, мистер Фаззингтон, а что такого страшного произошло в этом замке?
Хелга: Уильям Коллингвуд Продолжу научную беседу завтра... Фаз
Tatiana: Фаззингтон Договорились.
Фаззингтон: Устроившись возле колодца, наполнив водой принесенный Фаззингтоном кружки - глядя на них он вспомнил о своем вчерашнем неловком поступке в присутствии лорда Норинга - собеседники принялись поедать собранный совместными трудами скромный, но вполне плотный, учитывая условия, завтрак. Фаззингтон утолил жажду и продолжил беседу: - Что здесь произошло страшного? Но вы сами, пастор Коллингвуд, были свидетелем так называемого "страшного" события - возгорания двери и последующего обращения пламени в некую жидкость, напоминающую кровь. Разве это не было страшно? И это явно свидетельствует, что где-то рядом концентрируется фантомная материя, вступая в активный контакт с живой материей, то есть, вами, присутствующими здесь на острове... И результаты, то есть убийство, уже налицо... Впрочем, я повторяюсь, прошу прощения, но это тема моей грядущей... - Фаззингтон замолчал, поняв, что затронул слишком важную для себя тему. - Если у вас есть желание послушать, я могу рассказать вам кое-что об этом замке... Фаззингтон повернулся, чтобы устроиться поудобней, задел ведро, вода вылилась на землю. Он с сожалением заглянул в пустую кружку, встал и начал спускать ведро в колодец, почерпнул воды и потянул ведро наверх... "Интересная выстраивается картина, но нужно собрать как можно больше деталей, - думал он. - А если... - пришедшая в голову мысль так поразила его, что он невольно отвлекся от дела, веревка выскользнула из рук, и ведро, грохоча, ухнуло в глубь колодца.
Уильям Коллингвуд: Фаззингтон пишет: Устроившись возле колодца, наполнив водой принесенный Фаззингтоном кружки Будем считать, что мы из двора перебазировались к колодцу? Тогда я свой пост пишу с учетом этого.
Уильям Коллингвуд: "Однако, мистер Фаззингтон на редкость разумный джентльмен. Во всяком случае, его мысль о том, что завтракать лучше у источника воды весьма недурна", - думал пастор, стараясь идти вровень со своим собеседником. Обгонять человека, который хромает, как-то не очень… красиво и вообще недостойно служителя церки. Расположившись у колодца, джентльмены приступили к трапезе. Наверное, Коллингвуду следовало бы почувствовать угрызения совести, ведь он – духовное лицо, а не поделился "семью хлебами" со своими товарищами по несчастью. Но может от того, что "хлебов" было несколько меньше, а может из-за того, что отвергнуть от души предлагаемую пищу – тоже грех, но пастор благополучно избежал душевных терзаний. Тем более, что к собственному удивлению священника, рассказ Фаззингтона его и в самом деле заинтересовал. - Знаете, - протянул Коллингвуд, наблюдая за манипуляциями ученого (удивительное – рядом… кружку опрокинул кто-то другой), - с нами столько уже всего произошло, что я стараюсь думать обо всем, как об испытании Божьем (иначе можно сойти с ума), но считаю, что грех отвергать точку зрения другого человека. Поэтому я с удовольствием выслушаю ваши соображения. Надеюсь… На что именно надеялся пастор, осталось невысказанным. Именно в этот момент его собеседник с очень глубокомысленным выражением лица утопил в колодце ведро. Коллингвуд резво встал и присоединился к ученому. Заглянув внутрь колодца (однако глубоко!), мужчина задумчиво посмотрел на превзошедшего его в неловкости джентльмена и со вздохом произнес: - Похоже, оно утонуло... Впрочем, - спохватился священник – ему было хорошо знакомо чувство неловкости после… хм… неудачных действий, - ничего страшного. Хвала Господу, это не единственное наше ведро, и нам не придется за ним нырять (хм… интересно, а как бы мы это сделали?), - и, придав своему лицу выражение "неприятность эту мы переживем", он добавил, - можно пойти поискать новое ведро… и веревку.
Торн: Отрывок, в котором я очень кратко описала столкновение. Чтобы не было разночтений. Хелга, а как мне время нашей с Марго темы исправить? apropos написать? Возле колодца расположились два джентльмена. И если пастора Торн узнал сразу, то его собеседник был ему не знаком. Джон не спеша подошёл к мужчинам, кивком головы поприветствовал мистера Коллингвуда и вопросительным взглядом уставился на незнакомца. Пастор представил вновьприбывшего. Историк (а именно так тот обозначил свой род занятий), как оказалось прибыл на корабле. Торн хотел поподробнее расспросить мистера Фаззингтона, но его взгляд упал на разложенную перед джентльменами еду и все вопросы вылетели у него из головы. Новый обитатель, поймав голодный взгляд Джона, любезно предложил ему еду в обмен на ведро, которое, как оказалось, он уронил в колодец. Решив, что еда важнее воды, Торн ни минуты не раздумывая, согласился.
Фаззингтон: Фаззингтон печально смотрел в колодец, но его грустные размышления о собственной неловкости были прерваны появлением нового джентльмена с пустым ведром в руке. Оказалось, что его зовут мистер Торн. Фаззингтон настроился было побеседовать с новым лицом на интересующую его тему, но тот торопился и, кроме того, предложил выгодную для всех сторон сделку: обменять ведро на еду, на что Фаззингтон сразу же согласился, решив, что у него будет время поговорить с мистером Торном, хотя последний показался историку немного мрачноватым. Когда дела знакомства и обмена были закончены, Фаззингтон устроился на своем месте, и с удовольствием попивая воду, спросил пастора: - А из какого года прибыл на остров мистер Торн?
Уильям Коллингвуд: "Значит, за ведром идти не надо", - настрой у пастора был самый философский. Он посмотрел вслед бодро покинувшему их Торну и в душе у него появилось какое-то нехорошее предчувствие (интересно, а где мисс Гейл?). То, что это ощущение было ничего не обосновано, как-то не очень успокоило мужчину. Пожалуй, если бы он поделился своей нервозностью с Фаззингтоном, то тот, возможно, мог бы ему мог порассказать пару-тройку баек про неожиданный всплеск телепатических способностей у влюбленных. Но подобная мысль не пришла в голову Коллингвуду (даже если бы пришла... не следует джентльмену, а тем более духовному лицу, вести подобные беседы), поэтому пастор так и остался в состоянии легкой тревоги. Тем более, что ученый был так любезен, что отвлек внимание Коллигвуда. - Из какого года мистер Торн? - пастор немного растерялся. То, что этот джентльмен не из его времени, он знал, но вот год... Признаться, что за всеми событиями священник просто забыл поинтересоваться тем, из какого года соостровитяне. - Из какого года... - еще раз повторил он и, невольно скривившись, ответил, - из того же, из какого и мисс Гейл. То, что Фаззингтон вряд ли имел счастье познакомиться с этой леди, Коллингвуд счел неважным. Главное - ответить на вопрос, а уж как - это к делу не относится. Я правильно поняла, что Торн ушел? Если нет, то внесу правки.
Фаззингтон: - Очень исчерпывающий ответ, мистер Коллингвуд, осталось только встретиться с мисс Гайл и задать этот вопрос ей, - пробормотал Фаззингтон, доедая последнюю лепешку. - Кстати, могу ли я задать вам еще один вопрос, пусть он не покажется вам, как служителю Господа, странным: не соответствует ли число джентльменов, занесенных неведомой волею на остров, числу леди? Торн ушел, уверена
Уильям Коллингвуд: Вопрос был достаточно легкий, но Коллингвуд привык относиться ко всему основательно (если это, конечно, не требовало от него чрезмерных усилий) и, загибая пальцы, начал перечислять. - Из леди миссис Бентли с двумя дочерьми, мисс Бингли, мисс Гейл, мисс Ланд, мисс Вудхаус – то есть всего получается семь дам. Из джентльменов – мистер Торн, вы его сейчас видели, мистер Тинкертон, уже знакомые вам мистер Эш (хм… или уже можно было сказать лорд Денвиль? нет, лучше подождем...) и лорд Норинг, мистер Ка... кхе-кхе... - пастор постарался замаскировать свою оговорку под кашель, - Бонд и ваш покорный слуга. Итого шесть, с вами будет… - мужчина запнулся, - с вами будет ровно семь мужчин. После небольшой паузы, вызванной впрочем не необходимостью, а банальным желанием доесть (пока еще кто-нибудь не подошел) свою лепешку, Коллингвуд поинтересовался: - Так по-вашему, сэр, это не случайно?
Фаззингтон: "Тринадцать человек...", - подумал Фаззингтон, вздохнул и сказал: - А что в мире вообще происходит случайно, мистер... Коллингвуд ? Ведь любая случайность - это результат некой закономерности. Впрочем, пока ничего определенного сказать не могу, все туманно и странно для меня, также, как и для вас. Можно ли спросить вас, что вы почувствовали, когда осознали, что оказались на корабле, а потом и на острове столь причудливым образом? Фаззингтон подумал о своей тетради, чистые страницы которой явно жаждали записей о том, что здесь происходит.
Уильям Коллингвуд: - Что я почувствовал? – пытаясь собраться с мыслями, повторил вопрос пастор. – Наверное, безмерное удивление и надежду на то, что это просто сон… - и хмыкнул, - точнее сказать, кошмар. Священник бросил оценивающий взгляд на Фаззингтона и пришел к выводу, что тот все правильно поймет (вид у ученого тоже не геройский). - Признаться, я был несколько растерян, но потом, убедившись, что это не последствие жирного ужина (а может я все еще в бреду?), решил, что мой долг, как духовного лица, быть с теми, кто слабее духом. Мне пришлось по очереди успокаивать наших леди (вот здесь я не погрешил против истины – дамы только и делали, что падали в обморок, при этом не озабочивались тем, кто будет их приводить в чувство). Коллингвуд еще немного помолчал – после завтрака его почему-то потянуло в сон, но не мог же он в этом признаться собеседнику, и добавил: - Знаете… а потом я понял, что спасти нас может только молитва. Именно вера в Господа нашего и в то, что он не оставит свою паству, помогла мне (не повредиться рассудком) принять, хоть и не понять, произошедшее с нами. Мужчина скривился, он прекрасно понимал абсурдность подобной беседы между священнослужителем и ученым (мы смотрим по-разному на один и те же вещи), но желание выбраться с острова возобладало над всеми прочими (кроме веры) мыслями и добавил. - А уже сюда мы попали просто после кораблекрушения... Ничего таинственного в этом не было.
Фаззингтон: - Как знать... - произнес Фаззингтон. - Возможно, что и кораблекрушение было частью некого плана... Впрочем, я, вероятно, наскучил вам своими вопросами, - добавил он, понимая, что беседа пошла по кругу, и думая о заветной тетради, куда нужно было срочно внести записи, а в полевых условиях можно забыть об учтивости. Он встал, расправил помятый сюртук и поклонился: - С вашего разрешения пойду, разберу свои вещи. Было очень приятно познакомиться, мистер Коллингвуд. Надеюсь, у нас будет возможность продолжить нашу занимательную беседу.
Уильям Коллингвуд: Невольно соревнуясь с Фаззингтоном в вежливости, пастор встал и не менее учтиво произнес: - Вы мне нисколько не наскучили, сэр, и я с удовольствием продолжу нашу беседу в любое удобное для вас время, - с этими словами Коллингвуд слегка склонил голову, выказывая таким образом уважение своему неожиданному собеседнику, и продолжил. – Впрочем, у вас есть и другие заботы, поэтому не смею вас задерживать. Священник еще раз церемонно поклонился и, дождавшись ухода Фаззингтона, присел обратно в надежде, что рано или поздно к колодцу подойдет мисс Гейл. Эпизод завершен.
полная версия страницы