Форум » Авторы Клуба » "Любовь до гроба" Luide » Ответить
"Любовь до гроба" Luide
Luide: Автор: Luide Название: "Любовь до гроба" Жанр: роман - детектив, фентези, любовный роман. Стилизация - начало 19 века, Англия.
Luide: Бивхейм, небольшой городок к северу от Альвхейма, столицы Мидгарда, 317 год после Рагнарека. Глава 1. Принято считать, что необыкновенные события непременно должны предваряться загадочными намеками на грядущее. Мнится, что перемены достойны таинственных глашатаев, указующих на волю всемогущих богов, а в обыденных событиях нет необходимой драматичности и величавости. Если же ничего такого не происходит, то предвестников перемен попросту придумывают, тем самым окружая происходящие события мистическим ореолом. Может статься, что так проще и спокойнее: каждое утро просыпаться в своей постели, переступая грань между сновидением и реальностью, и торопливо отыскивать в окружающем добрые приметы. Все ради того, чтобы увериться, что нынешний день будет счастливым или же самым обыкновенным, но ни в коем случае не таит в себе неожиданностей и несчастий. Люди и нелюди где-то в самой глубине души питают неистребимую веру, что ежели боги не посылают никаких сокровенных знаков, то жизнь так и будет двигаться по заранее известной дороге... Этим утром не было решительно никаких волнительных признаков. Не кричали тревожно птицы, не выскальзывала за завтраком чашка из внезапно ослабевших пальцев, не снились тревожные сны, и даже руны тихо спали в полотняном мешочке в глубине комода. Хотя как раз руны могут поведать знающей гадалке о предстоящих тяжких испытаниях, вот только они отвечают лишь на заданные вопросы и надежно хранят свои тайны. Потому ничто не предвещало предстоящий кульбит судьбы... Госпожа София Чернова поежилась и снова пожалела, что не надела теплое манто. Утро выдалось ясным, но весьма прохладным, и разыгравшийся ветер легко продувал одежду. Соль благосклонно взирала на мир с небес, норовя заглянуть под полы капора молодой леди, из-за чего той пришлось раскрыть зонтик, чтобы уберечься от солнечных лучей. София совсем продрогла, но продолжала идти, мечтая о горящем камине и чашке горячего чая, ожидающих ее в конце пути. Две мили, отделявшие Чернов-парк от Бивхейма, пройти пешком при хорошей погоде не столь утомительно, однако в ненастную или холодную пору этот путь становился настоящим испытанием. Но вдова не могла позволить себе содержать выезд, а разъезжать в наемной карете весьма накладно, да и не пристало леди, так что волей или неволей приходилось мириться с неудобствами и трижды в неделю преодолевать этот путь. Взглянув на часы, приколотые к ленте на груди, молодая женщина слегка ускорила шаги. Госпожа Дарлассон всегда крайне неодобрительно относилась к приходу служащих точно в назначенный час, и приговаривала, что везде и всегда следует являться заблаговременно (кроме визитов, разумеется). Хозяйка библиотеки трепетно относилась к точности и пунктуальности, что не добавляло ей приязни окружающих. Выслушивать длительные поучения гномки София не имела ни малейшего желания, а потому старалась являться чуть раньше, дабы не давать повода для укоров. К несчастью, она находилась не в том положении, чтобы дозволить себе распри с госпожой Дарлассон. Прогулка по давно известным местам не занимала мысли, позволив размышлять об ином. Молодая женщина погрузилась в счастливые воспоминания о недавней спокойной и безбедной жизни, наполненной радостью и уверенностью в своей будущности. До недавних пор судьба госпожи Черновой складывалась вполне благополучно. В девятнадцать лет София вышла замуж и уехала в имение мужа в пятнадцати милях от родного поместья. Муж ее, господин Андрей Чернов, приятный молодой джентльмен двадцати семи лет от роду, служил офицером на корвете «Громовержец». В ранней юности он поступил на корабль мичманом, после сдал экзамены на чин и за каких-то семь лет дослужился до второго лейтенанта . После того он счел себя готовым к обзаведению семьей. Имение его было невелико и доходов с него не хватило бы на достойную жизнь для жены и детей, но вкупе с офицерским жалованьем оно давало достаточно средств. Будучи в отпуске, господин Чернов гостил у своего товарища, и ему приглянулась младшая сестра друга по имени София. Он нашел девушку достойной стать своей супругой и сделал предложение, которое было немедля принято.
Luide: Все в ней казалось влюбленному жениху очаровательным, в свою очередь, она испытывала истинное супружеское уважение к мужу, который относился к ней с таким трепетом и при этом занимал достойное положение. Приданого у Софии было немного, кроме того, она не слыла ослепительной красавицей (и, строго говоря, ею не являлась), а потому партию можно было полагать прекрасной. Она оказалась именно той женой, о которой он мечтал – миловидной, прекрасно воспитанной, обладающей спокойным незлобивым нравом. Молодая женщина почтительно относилась к мужу, испытывала к нему непритворную привязанность, и всегда с радостью встречала супруга во время редких отпусков. Господин Чернов с удовлетворением видел, как расцвел Чернов-парк с появлением хозяйки и рад был проявлениям нежных чувств своей молодой супруги, поскольку сам искренне любил ее. От этих светлых воспоминаний ей вдруг сделалось горько, потому что в памяти невольно всплыл и тот страшный день на исходе осени, когда ее настигла трагическая весть о геройской гибели мужа. Времена были неспокойные, хрупкий мир с Муспельхеймом то и дело нарушался, грозя новой войной. Корвет «Громовержец», волею богов отнесенный штормом к вражеским берегам, был вынужден принять бой с превосходящими силами противника. Тюр и Ньорд в тот день благоволили Мидгарду, и победа осталась на стороне «Громовержца», однако потери были страшными. Среди павших оказался и господин Чернов, который в свой последний час повел себя доблестно, прикрыв собственным телом капитана. Однако это не могло должным образом утешить молодую женщину, которой оставалось лишь сетовать на жестоких богов и скорбеть по мужу. К тому же вдове не назначили даже самый скромный пенсион, видимо, полагая Вальхаллу достаточной наградой за геройскую смерть. Хотя минул уже не один месяц, душевная рана от этой потери все еще не исцелилась. Молодая женщина вынуждена была остановиться, чтобы вынуть платок и вытереть набежавшие слезы. После этого она с величайшей осторожностью достала последнее письмо мужа, которое повсюду носила с собою, и вновь вчиталась в знакомые наизусть строки. «Дорогая моя госпожа Чернова! Спешу Вас обрадовать известием о двухмесячном отпуске, который дан мне для поправки здоровья. Не волнуйтесь, я почти полностью оправился после болезни, однако командование сочло нужным предоставить мне увольнительную. Я сойду на берег в следующем порту. С нетерпением ожидаю встречи с Вами». Далее следовали изъяснения в нежных чувствах и пространное обсуждение хозяйственных вопросов. К сожалению, супругам было более не суждено увидеться, и надежда на встречу оказалась тщетной. Перспективы счастливой семейной жизни в один миг оказались разрушенными, убедительно показав, сколь хрупка человеческая жизнь и как капризно благоволение судьбы. Кажется, будто перед вами простирается целая жизнь, и вы полны планов и чаяний. Однако все может в один момент обратиться горстью пыли, которую легко развеет малейшее дуновение ветра. И вы больше никогда не сможете обнять близких, поведать им о своей любви, никогда не увидите свой дом и не узнаете о судьбе родных. Судьба жестока, и следует ценить каждый миг, отпущенный ею, сколь бы банальной не была эта расхожая мудрость... Долго предаваться печали София не могла – госпожа Дарлассон не преминула бы урезать жалование в случае опоздания. К тому же сожаления пусты и бессмысленны – ничего нельзя исправить и не вернуть. Молодая леди поспешила дальше, попытавшись отвлечься от грустных дум, и любовалась окрестностями. Она прожила здесь уже несколько лет, но до сих пор не пресытилась красивыми видами, которыми изобиловал Бивхейм. Большинство домов в округе построены из местного брусвяного камня, но некоторые сложены из привозного алебастра. Сочетание красного и белого цветов строений, а также изобилие растений, посаженных вокруг, пленяло глаз живостью красок и делало Бивхейм очень живописным. Словом, заезжему путешественнику было бы любопытно изучить этот живописный городок, но туристов обыкновенно здесь бывало немного, поскольку Бивхейм находился в изрядном отдалении от столицы. Приезжие большей частью интересовались происхождением этого поселения, поскольку старая легенда гласила, что оно построено на том самом месте, где когда-то находился один конец радужного моста Биврёста , именно потому городок якобы получил такое название. Однако проверить это, конечно, не представлялось возможным: Рагнарек миновал более трехсот лет тому назад, и даже память о нем все более и более стала походить на сказки, рассказываемые детям на сон грядущий. Словом, это было красивое старинное предание, которое тешило тщеславие уроженцев этих краев. Второй достопримечательностью Бивхейма являлась публичная библиотека – немалая редкость в захолустном городке даже в нынешние просвещенные времена. Именно туда спешила София.
Luide: По счастью, ей не приходилось проходить через весь город, поскольку бывший особняк господина Тарлея Дарлассона (нынешняя библиотека) располагался на окраине Бивхейма. Гномы обычно предпочитали относительную тишину и близость к полям и фермам скученности домов в центре. К тому же старый господин Дарлассон еще помнил те времена, когда люди и гномы жили порознь, не признавая совместных поселений, а если в том возникала острая нужда, то нелюди не смели жить иначе, как на окраине города. Поговаривали, что почтенный гном родился еще до смешения миров, но это, вероятно, были пустые домыслы, поскольку ему никак не могло быть более двухсот пятидесяти-трехсот лет, так что помнить времена до Рагнарека он никак не мог. Величественное двухэтажное здание, сложенное из белого камня и изукрашенное пышными лепными узорами, окружал роскошный сад, что по городским меркам являлось признаком непомерного богатства его обитателя. Дом в эту пору был особенно красив в окружении яблонь, усыпанных бело-розовыми цветами. Вдоль дорожек распустились гиацинты, яркие тюльпаны и желтые нарциссы. Волнительное предчувствие чудес и перемен к лучшему вдруг охватило Софию. Недавняя печаль исчезла, от благоухания и разноцветья кружилась голова, и ей внезапно захотелось спеть что-нибудь легкомысленное и радостное, закружиться в танце среди цветущих деревьев. Ветер раскачивал ветки, как будто они приветливо кивали и звали за собой. Молодая женщина отругала себя за неуместные мысли, аккуратно расправила складки платья и поправила выбившиеся из-под чепца волосы. «Это всего лишь весна», - решительно сказала она себе, - «которая каждый раз манит обещаниями необыкновенных чудес, но всегда обманывает. Не следует верить ее посулам – горечь несбывшихся надежд может оказаться нестерпимой...» Госпожа Чернова не без оснований полагала, что время житейских радостей для нее миновало. Вдове не стоило уповать на невинные забавы, способные прогнать сплин и тоску, ей вообще не пристало появляться в обществе целый год после смерти мужа, а уж тем паче она не имела права принимать участие в легкомысленных развлечениях. Да и по истечении этого срока общество весьма косо посмотрело бы на даму, которая стала бы вести себя, будто незамужняя девица, и стремиться прельстить кавалеров своей красотой и живостью. Потому Софии ничего не оставалось, кроме как смириться с таким положением дел и вести весьма скромный образ жизни, лишь трижды в неделю выходя в город, да и то по острой надобности. Сложно смириться с таким положением дел, когда женщине всего-то двадцать три года, тем паче, если она обладает приятной внешностью и не отличается унылым нравом, однако общество строго порицает неуместную легкость нрава и поведения. Вздохнув, молодая леди направилась к черному входу. Она всегда подходила к библиотеке со стороны заднего двора – ей это казалось предпочтительнее, нежели делать крюк, чтоб выйти к парадным воротам, хотя и мешало в полной мере насладиться живописным видом. Потому София не заметила зевак, делающих вид, будто они случайно прогуливаются неподалеку, а на самом деле поглощенных обсуждением сенсационного события. Жизнь в глубинке обладает определенной прелестью, в особенности для тех, кто никогда не бывал в крупных городах или окончательно устал от пыли, копоти, шума и столпотворения столицы. В Альвхейме немало соблазнов и забав, но и в отдалении тоже найдется, чем привлечь благородных особ. Свежий сельский воздух, обильная здоровая пища, краснеющие премилые барышни и красоты местности способны прельстить заезжего гостя и заставить его провести сезон вдали от города. Величайшим огорчением служит лишь то, что в глубинке, как ни крути, слишком мало развлечений и новостей, способных в должной мере занять умы местного общества. В двадцати или тридцати семействах достойного положения, проживающих неподалеку друг от друга, не может постоянно случаться что-либо интересное, а потому дамам и джентльменам приходится по нескольку недель кряду обговаривать одно-единственное известие вроде бала или помолвки. Хотя тихий городок не блистает множеством новостей, однако в его сонном бытие случаются драмы и романтические истории, курьезные происшествия и даже скандалы. Провинция лишь кажется местом, где никогда ничего не случается, а на самом деле страсти кипят тут ничуть не менее, нежели в столице, однако здесь все происходит под плотным покровом благопристойности и соблюдения приличий. Но нынче произошло неслыханное, нечто такое, чего не бывало даже на памяти старожилов. В Бивхейме произошло убийство, и к тому же пожар. Чем не сюжет для готического романа: ночь, гроза, беснующееся пламя и убийца, крадущийся в тени? Правда, следует признать, что той ночью не было даже самого слабенького дождя, а пожар, как выяснилось, был совсем невелик, но сухие факты никогда не привлекали обывателей, а служили лишь пищей для самых причудливых слухов. Итак, София, не подозревая о случившемся ночью, направилась прямиком к задней двери в библиотеку… _________________ 1. Соль - в скандинавской мифологии – богиня солнца 2. Дворянские отпрыски поступали на флот как "добровольцы", и получали звание мичманов. Звание было не офицерское, и их не пускали в офицерскую кают-компанию. Поступали, скажем, лет в 15, хотя это зависело от наличия вакансий - могли быть колебания в разные стороны. Дальше они участвовали в морских работах, но дополнительно их учили навигации и управлению кораблем (помощники капитана, а то и сам капитан; во всяком случае, за их подготовку отвечал капитан - перед Адмиралтейством), и предполагалось, что к семнадцати годам они готовы для сдачи экзамена. После того, как мичман сдавал экзамены, теоретически он мог занять должность лейтенанта, но это опять же зависело от вакансий. Лейтенантов на корабле было несколько (допустим, пять), и старшим среди них считался тот, кого раньше произвели, и так далее, по нисходящей. Других различий среди лейтенантов не было. Таким образом, кто-нибудь мог быть первым лейтенантом на некоем корабле, но при переводе на другой корабль оказывался там третьим, а то и снова начинал пятым. 3. Тюр – в скандинавской мифологии одно из верховных божеств, бог войны 4. Ньорд - скандинавской мифологии бог моря; управлял движением ветров, усмирял бурю, был покровителем мореплавателей. 5. Вальхалла – в скандинавской мифологии находящееся на небе жилище эйнхериев — павших в бою храбрых воинов; аналог рая. 6. Брусвяный - красный, багряный, цвета брусники. 7. Биврест, в скандинавской мифологии радужный мост, соединяющий землю и небо (Мидгард и Вальхаллу). Перед концом мира (Рагнарек) сыны Муспелля переходят этот мост для схватки с богами, и он при этом рушится. 8. Рагнарёк в германо-скандинавской мифологии — гибель богов (судьба богов) и всего мира, следующая за последней битвой между богами и хтоническими чудовищами.
apropos: Luide Очень красиво и изящно написано. Прочитала с удовольствием (хотя несколько и запуталась в фэнтезийных описаниях - но это меня подводит, боюсь, незнание и непонимание условностей и особенностей жанра фэнтези ). Надеюсь, Ваш роман (?) найдет здесь своих читателей.
Luide: apropos спасибо :) Да, в "Любви" изрядная доля фэнтези, так что может быть непонятно. Правильно, роман. Я забыла это указать в шапке
apropos: Luide пишет: роман. Я забыла это указать в шапке Я добавлю тогда.))
Хелга: Luide Очень понравилось начало Вашего романа!
Luide: apropos спасибо, теперь правильно Хелга благодарю Пойду дальше править
Muelle: Luide спасибо! С огромным удовольствием прочитала начало вашего романа! Очень понравился стиль повествования, и картинка очень явственная получается! Правда, слегка напрягло название романа, но не смогла удержаться, чтобы, несмотря на это, не всунуть сюда любопытный носик! Теперь буду ждать продолжения!
Luide: Muelle спасибо, я очень рада, что вам понравилось Я люблю названия "с намеком", но могу вас уверить, что речь не идет о любовном романе в традиционном понимании. Вот, как завернула. Видимо, это правка сказывается Словом, никаких сладких сказок, а также пещер любви и нефритовых стержней здесь не будет Думаю, продолжение выложу в ближайшие дни.
Эмма: Luide Какое захватывающее начало! И так хорошо написано! Прекрасный стиль! Я читала, просто не отрываясь. Проглотила даже элементы фэнтези, хоть к этому жанру отношусь равнодушно. Как-то не понимаю я его. Жду продолжения. А название, вправду, создает ложное представление о содержании.
Хелга: Luide пишет: Словом, никаких сладких сказок, а также пещер любви и нефритовых стержней здесь не будет Почему-то это чувствуется с первых страниц.
Luide: Эмма спасибо Я люблю смешивать жанры (по-моему, так интереснее), но стараюсь не злоупотреблять Насчет названия я подумаю, благодарю. Хелга очень на это надеюсь!
Luide: Глава 2. Доносящийся от парадного входа шум в такой час показались Софии несколько странными, но поразмыслить об этом она не успела. Приблизившись к дому, молодая леди с немалым удивлением узрела полицейского , который скучал возле задней двери и даже не пытался изобразить бдительность. Да и перед кем, собственно, ему тянуться, будто на плацу? С этой стороны могли зайти только слуги и дамы-библиотекари, а никак не начальство, перед коим следовало изображать усердие. Констебль Лазарев служил в управе уже лет двадцать, а потому почтения и служебного рвения преисполнен не был. Обрюзгший краснолицый мужчина тяжело дышал и вытирал клетчатым платком пот со лба, хотя на улице было свежо. Впрочем, таким толстякам свойственно страдать от жары. Констеблю давно опротивела служба, он мечтал скопить побольше средств и остаток жизни провести в своем маленьком домике с садом, притом поговаривали, что вожделенный день выхода на покой уже совсем близок. Потому большую часть времени полицейский проводил в грезах о том, как станет обустраивать свое хозяйство. Служитель закона заметил госпожу Чернову лишь когда она подошла к нему почти вплотную, тяжело вздохнул и спрятал в карман скомканный платок. Молодая женщина сразу же поняла, что библиотеке что-то стряслось, ведь в городке очень редко происходили события, требующие вмешательства полиции. По большей части в округе случались лишь мелкие происшествия вроде таинственной пропажи кур у фермеров, потому присутствие констебля настораживало. - Желаю здравствовать, госпожа Чернова, - почтительно поприветствовал леди констебль Лазарев, приподнимая шляпу. - Здравствуйте, констебль. Рада вас видеть, - ответствовала София, охваченная тревожными размышлениями о возможных бедах. Рассудив, что осведомленность в любом случае предпочтительнее мрачных дум, София поинтересовалась: - Скажите, констебль, какому событию мы обязаны удовольствием видеть вас? Несколько помявшись, тот признался: - Ночью стряслось убийство, и еще пожар. - Убийство?! – вскричала молодая женщина, не в силах сдержать беспокойство. – Но этого не может быть! Кто… погиб? Голос Софии дрогнул, и она требовательно взглянула на полицейского. Сама мысль о том, что нечто подобное могло произойти, показалась ей совершенно нелепой. Констебль, очевидно, чувствовал себя неловко под ее вопрошающим взглядом и явно колебался, следует ли ему разглашать какие-либо подробности. Поразмыслив, он не отважился что-либо рассказывать. - Простите, госпожа, не велено говорить. Проследуйте в библиотеку, там господин инспектор Жаров, с ним и поговорите, - пробормотал полицейский, распахнув дверь перед Софией. Госпоже Черновой ничего не оставалось, кроме как кивком поблагодарить его за любезность. Зайдя в дом, София сразу оказалась в служебной комнате, отведенной для нужд дам-библиотекарей. Также на первом этаже располагались: библиотечный зал, туалетная комната и книгохранилище, комната сторожа, а кроме того – просторный вестибюль. Здесь же, в передней, имелась лестница на второй этаж, где находились апартаменты госпожи Дарлассон: кабинет, гостиная, хранилище ценных книг, читальный зал и лоджия, где в теплые дни самые уважаемые посетители библиотеки пили чай. При оформлении библиотеки предпочтение отдавалось благородному классическому стилю, дабы ничто не отвлекало умы, жаждущие духовной пищи, от ее вдумчивого вкушения. Здесь царила лаконичная простота и геометрическая ясность форм. Зеленые и палевые с белым стены, сдержанный цветочный декор, деревянная мебель, выкрашенная в светлые тона, - составляли полное изящества и лаконичности обрамление вместилища знаний. София в некоторой растерянности остановилась на пороге. В небольшом помещении из обстановки имелись лишь стол со стульями, комод и сервант. Молодой леди бросился в глаза букет увядших тюльпанов в вазе на столе, который ее совершенно поразил. Зная взыскательность хозяйки библиотеки и ее строгость к прислуге, казалось совершенно немыслимым, что она допустила эту вопиющую неряшливость. В комнате было тесно и шумно, казалось, что никто даже не заметил ее появления. Здесь с трудом разместились мрачный инспектор Жаров, констебль Фергюссон, госпожа Дарлассон, а также флегматичный доктор Верцов и взбудораженная барышня Юлия Гарышева – вторая дама-библиотекарь.
Luide: Едва молодая женщина успела поздороваться с присутствующими (впрочем, ей ответили не все), как к ней немедля бросилась Юлия. - Ах, София, вы даже не представляете, как я рада вас видеть! Тут такое стряслось, такое! – всполошено тараторила она, вцепившись в руку госпожи Черновой и забыв даже поприветствовать ее должным образом. - Будьте добры, возьмите себя в руки, - велела София, отстраняя охваченную волнением Юлию. Обнаружив нервическое состояние подруги, а также заметив, что госпожа Дарлассон тихонько плачет в углу комнаты, даже не пытаясь раздавать указания и требовать немедленных действий, молодая леди как-то разом успокоилась. Сложившаяся ситуация, несомненно, была чересчур серьезна, чтобы позволить себе упоенно предаваться страху и тревоге. Несомненно, барышня Юлия и госпожа Дарлассон живы, что весьма успокоило Софию. Возможно, обнаружили мертвым какого-то несчастного грабителя, что достойно сожаления, но не столь печально. Желая выяснить, что случилось, а также, что можно предпринять в столь прискорбных обстоятельствах, София огляделась, решаясь, к кому обратиться за объяснениями. В дальнем углу доктор был занят тщетными попытками утихомирить всхлипывающую госпожу Дарлассон и напоить ее успокаивающей микстурой. Впервые София увидала обычно невозмутимую хозяйку библиотеки в таком волнении. Молодая женщина невольно припомнила, как в Бивхейме появилась публичная библиотека, а ей самой довелось поближе познакомиться с госпожой Дарлассон. Обыкновенно цверги мало поддерживают знакомства с людьми, предпочитая держаться особняком, но обстоятельства заставили хозяйку библиотеки поступиться этим принципом. Благонравная гномка, несмотря на свой весьма солидный возраст, оставалась незамужней, предпочитая вести хозяйство холостяка-брата. Все свои помыслы сия добродетельная особа посвятила дому. Чуть менее года назад господин Дарлассон преставился, оставив после себя немалый куш на радость близким. Основная часть капитала досталась каким-то дальним родственникам мужского пола, а дом перешел к сестре покойного, но при непременном условии, что она организует публичную библиотеку, об устройстве которой давно мечтал покойный. Условие было скрупулезно соблюдено, и вот уже четыре месяца в Бивхейме наличествовала публичная библиотека, абонемент в которую стоил так дешево, что являлся скорее сущей формальностью, нежели действительным взносом в оплату чтения. Вместилище книг занимало все левое крыло дома, в правом же разместилась хозяйка с компаньонкой и прислугой. Чтобы соблюсти приличия, старая дева пригласила поселиться с нею престарелую тетушку Чарвассон, которая, по правде говоря, нисколько не могла служить препоной безнравственности, поскольку была слишком дряхлой, почти глухой, и вообще по большей части интересовалась лишь своим рукоделием. Однако таким образом благопристойность не пострадала, что пришлось по вкусу ревнителям морали и позволило избежать слухов. Вскоре обустройство библиотеки закончилось. Вот только с библиотекарями вышла неувязка. Покойный пожелал, чтобы руководила всем лично сестра, которая была такой ценительницей книжной премудрости, что даже отказала двум или трем поклонникам, предпочтя остаться старой девой. Однако справляться со всеми делами самостоятельно ей было не по силам, а нанять служащих-мужчин не позволяли приличия. Следовало сыскать хотя бы двух дам, в должной мере отягощенных образованием. Если учесть, что по сей день ведутся споры относительно того, следует ли женщине изучать что-либо, кроме чтения, счета и письма, а также непременного рукоделия и обучения музыке и рисованию, то немудрено, что найти таких сотрудниц оказалось непросто. Тем более что образование стоит немалых денег и доступно немногим, и при этом молодой девице или даме из хорошей семьи невместно работать по найму. Некоторое время гномка находилась в бесплотных поисках, но узнав о потере супруга и нынешнем прискорбном положении госпожи Черновой, нанесла ей визит и предложила вакантное место, заявив, что сочла ее достойной столь ответственной должности. Посещение госпожи Дарлассон произвело на Софию неизгладимое впечатление. Облаченная в строгий траур, старая дева выглядела особенно сурово и благопристойно и казалась живым воплощением добронравия. Не сочтя нужным даже выпить чашку чаю, она изложила свое предложение, после чего принялась методично описывать все возможные выгоды от принятия оного. Состояние финансов Софии после смерти мужа было таково, что предложение это показалось ей весьма заманчивым. За вдовой осталось имение, однако при этом на нее возлагалась обязанность выплачивать немалую ренту кузену мужа, господину Ярину. К несчастью, на это уходило более двух третей дохода от поместья, а само содержание дома требовало немалых средств. У госпожи Черновой, конечно же, имелся выбор: продать дом и отправиться к родственникам, дабы жить при них в качестве приживалки, либо же изыскать иные источники дохода. По правде говоря, первое не устраивало молодую женщину еще более, нежели прискорбная необходимость зарабатывать на хлеб насущный: сестры никогда не были близки, а брат и вовсе полагал это родство обузой. Родители их не так давно умерли друг за другом, а остальные родичи были столь дальними, что их вообще не стоило учитывать. Молодая леди приняла предложение госпожи Дарлассон, и пока ей не представился случай пожалеть о своем решении. Не в правилах Софии предаваться унынию и бездействию. Молодая женщина решительно взяла свою судьбу в собственные руки, предпочтя сделать вид, что нисколько этим не тяготилась. Жалованье дамам-библиотекарям было положено немалое, которого вполне хватало на скромные потребности молодой вдовы, при этом работа вполне пристойна и не слишком обременительна – всего лишь с одиннадцати утра и до пяти вечера трижды в неделю. Следовательно, время в понедельник, среду и пятницу у госпожи Черновой почти целиком принадлежало работе в библиотеке. Она едва поспевала позавтракать и дойти до Бивхейма, а вечером возвращалась аккурат к обеду. Данный факт служил бы неоспоримым доказательством полнейшей безнравственности молодой вдовы, если бы вся округа не была осведомлена об ее прискорбном положении. Но с учетом всех обстоятельств (о которых речь пойдет далее) окрестные жители, позлословив некоторое время, все же не стали закрывать перед Софией двери во все приличные дома. Так что все для нее устроилось вполне удачно. Вскоре нашлась еще одна девица-библиотекарь, а нанять слуг для уборки не составляло труда, равно как и найти сторожа. Спустя две недели двери детища госпожи Дарлассон распахнулись, дабы принять первых посетителей и снабдить местное общество самой разнообразной литературой. Теперь же налаженному и размеренному бытию библиотеки явно грозила немалая опасность. Пытаться выяснить что-либо у Юлии было очевидно бесполезно, оставался инспектор Жаров, в настоящий момент занятый беседой вполголоса со своим подчиненным. - Инспектор, - обратилась к нему София. – Не могли бы вы прояснить, что происходит? Полицейский закончил втолковывать что-то понурившемуся констеблю и сумрачно поинтересовался: - Что вам уже известно? - Я знаю лишь, что ночью в библиотеке случился пожар и произошло убийство. Более ничего констебль Лазарев мне не поведал, отослав к вам за разъяснениями. Инспектор подозрительно посмотрел на Софию, по-видимому, желая убедиться, что она говорит правду. Молодая женщина ответила прямым взглядом, однако ощутила, как похолодело сердце от неприятных предчувствий. Вероятно, удовлетворившись увиденным, инспектор Жаров принялся отрывисто рассказывать об известных ему обстоятельствах. ______________________ 1. Здесь допущена некоторая историческая вольность. В начале 19 века в Англии полиции как таковой не существовало. Лишь в 1929 году сэр Роберт Пиль основал муниципальную полицию. Отсюда «бобби» - кличка полицейских. 2. Палевый – розовато-бежевый оттенок желтого 3. Барышня – молодая незамужняя девушка, примерно соответствует английскому «мисс» 4. Цверг – гном в скандинавской мифологии.
Хелга: Luide C большим удовольствием читаю Ваш роман! К фэнтези питаю некоторую слабость, по большей мере, благодаря Толкиену.
Luide: Хелга спасибо
Luide: Чтож, попробую продолжить Извините, если я выкладываю слишком большие куски. Просто это завязка, тут единый рассказ и не хочется разбивать. Обычная велеречивость нынче изменила полицейскому. Видимо, происшествие привело в уныние даже этого жизнерадостного джентльмена, большого любителя редких вин и неисправимого дамского угодника. Сегодня в его облике против обыкновения наблюдались следы небрежности: заметная щетина неоспоримо свидетельствовала, что инспектора подняли с постели с утра пораньше, не дав даже совершить необходимый утренний туалет; галстук был повязан небрежно и заметно измят; а сюртук не лучшим образом сочетался с остальным одеянием, что было уж вовсе немыслимо. Но даже теперь инспектор оставался весьма красивым мужчиной лет сорока, разве что темные волосы уже начали слегка редеть, а возле глаз наметились морщины. Наличие жены и троих ребятишек нисколько не препятствовало влюбчивому нраву господина Жарова пускаться в новые любовные приключения. Впрочем, он соблюдал внешнюю благопристойность и не шокировал общество своими интрижками, предпочитая завязывать недолгие отношения с горничными и прочими легкомысленными простолюдинками. Софии было ведомо о любвеобильном нраве инспектора со слов его кроткой супруги и нескольких временных подруг, которые просили погадать на ветреного кавалера. Однако со свойственной ей деликатностью она предпочитала не вмешиваться в чужие семейные дела без крайней на то надобности. Впрочем, мы отвлеклись. Личные обстоятельства инспектора могут оказаться любопытными, однако покамест не имеют отношения к данному повествованию. А потому лучше послушаем рассказ о трагических событиях той ночи. Около полуночи в библиотеке разгорелось пламя. По утверждению госпожи Дарлассон, она проснулась ночью от запаха гари и звона потревоженных охранных заклятий. Не потрудившись даже толком одеться, гномка немедля разбудила слуг и приказала известить пожарный приказ, а тем временем тушить собственными силами. Что стало причиной пожара, установить не удалось, но главное, что огонь все же загасили, не дав ему охватить весь дом. В немалой степени этому способствовало недавнее дорогостоящее нововведение в библиотеке. Госпожа Дарлассон опасалась, как бы с ее драгоценным детищем ничего не стряслось, и не слишком полагалась на пожарный приказ и полицию. Месяц назад ее сородичи установили диковинку – специальную машину для тушения пожаров . Кроме того, гномка также вызвала эриля , который изукрасил двери во всей библиотеке защитными рунами. Ради этого госпожа Дарлассон не пожалела средств и мага выписала из самой столицы. Феху, беркана и альгиз знаменовали удачу и защиту от бед, лагуз готова была противостоять пламени, к тому же вкупе с ансуз и уруз складывалось в старинное заклятие – пожелание удачи . Теперь все эти предосторожности окупились сторицей, хотя они и не смогли вполне уберечь библиотеку, однако свели убыток к минимуму. Пламени не удалось выйти за пределы комнаты сторожа, но сам он был обнаружен мертвым. По словам доктора, причиной его смерти послужил отнюдь не огонь или дым - голова несчастного господина Ларгуссона была проломлена. Кроме того, в хранилище ценных книг, расположенном на втором этаже, оказалась взломана дверь и учинен полнейший разгром. По-видимому, злоумышленник намеревался похитить какие-то ценные фолианты, ради чего не побрезговал замарать руки убийством. Пока затруднительно было определить, удалось ли ему осуществить свое намерение. Должно быть, преступник намеренно учинил пожар, чтобы скрыть следы злодеяния. По мнению инспектора, виновник скрылся через чердак, умудрившись спуститься с немалой высоты. Ничего иного думать не оставалось, поскольку обе двери на улицу были заперты изнутри (черный ход закрыт на засов, а в замок парадной двери изнутри вставлен ключ, не давая его отпереть). - Я вынужден просить вас о содействии, госпожа Чернова, - закончил свой рассказ инспектор Жаров. - Безусловно, инспектор, я сделаю все, что в моих силах, - заверила София, без труда догадавшись, что именно требуется от нее полиции. Дело в том, что госпожа Чернова являлась гадалкой, а это редкое дарование весьма полезно для окружающих. В самом деле, кто еще сможет подсказать девушке, как к ней относится кавалер, ее отцу – стоит ли вкладывать деньги в сомнительное предприятие, а матери – какая из дочерей первой выйдет замуж? Да мало ли важнейших вопросов можно задать рунам?! В Мидгарде гадалок повсеместно привечали и оказывали им всяческое уважение. К тому же далеко не каждое селение могло похвастаться собственной ворожеей, что делало Софию еще ценнее в глазах горожан. Благодаря этому обстоятельству свет относился к молодой леди куда снисходительнее, нежели к любой иной даме благородного происхождения, вынужденной собственным трудом зарабатывать на хлеб насущный. Немалую помощь госпожа Чернова приносила полиции и мировому судье, подсказывая им в случае надобности, кто злоумышленник или где его разыскать. Инспектор тут же подтвердил ее догадки: - Прошу вас погадать, дабы выяснить, кто причастен к этому злодеянию. Ваша помощь может оказаться поистине бесценной, поскольку к моему величайшему прискорбию, нам слишком мало известно о произошедшем этой ночью, а потом найти убийцу и вора будет нелегко. - Не беспокойтесь, я лишь отдам необходимые распоряжения, поскольку госпожа Дарлассон явно не в состоянии это сделать, а после безотлагательно отправлюсь домой и приступлю к ворожбе, – заверила полицейского София, и тот принялся рассыпаться в любезностях. Общество молодых женщин, по-видимому, благоприятно сказалось на душевном равновесии инспектора, и он как будто даже воспрянул, на время позабыв о терзающих его сомнениях относительно предстоящего расследования. Потом инспектор занялся какими-то неотложными делами, а госпожа Чернова послала слугу за домоправительницей. В ожидании экономки София успела перемолвиться несколькими словами с Юлией, точнее говоря, барышня Гарышева поспешила высказать ей свои соображения. - Это так увлекательно! – зашептала она, лихорадочно блестя глазами. – Прямо как в романах! Молодая женщина с искренним удивлением взглянула на Юлию, не в силах постигнуть, как та могла находить эту ужасную и возмутительную историю интересной и волнительной.
Luide: - Как вам не совестно? – возмутилась она. – Произошла страшная трагедия, к тому же расследование непременно повлечет множество пересудов. К тому же ужасно даже подумать о том, что неподалеку прячется убийца, возможно даже, что это кто-то наших знакомых! И вы находите все это занимательным?! Барышня Гарышева надула губки и недовольно отозвалась: - Не будьте такой ханжой. Право, можно подумать, вам не любопытно собственными глазами наблюдать за расследованием, – и почти шепотом заговорщицки добавила. - К тому же я нахожу странным, что госпожа Дарлассон так убивается из-за сторожа. Мне кажется, тут что-то нечисто. Госпожа Чернова лишь покачала головой, не в силах объяснить подруге вульгарность ее поведения. К сожалению, Юлия и раньше обнаруживала прискорбное отсутствие душевной тонкости, а также свойственную юности прямолинейность и полнейшее безразличие к чужим несчастьям. При всей легкости нрава, незлобивости и искренности, зачастую она показывала прискорбные недостатки характера, которые оставляли не лучшее впечатление о ней. Чтобы закончить этот неприятный и недостойный разговор, София спокойно заметила: - Я уверена, что вскоре все выяснится и окажется, что эта история не столь занимательна, как вам думается сейчас. Что касается скорби госпожи Дарлассон, мне представляется, что ею движет обычное милосердие, к тому же пострадало ее имущество и репутация библиотеки. Неудивительно, что она сокрушается об этих обстоятельствах. А теперь прошу меня извинить, я должна спросить госпожу Дарлассон, не требуется ли ей какая-либо помощь. Отстранив подругу, молодая леди направилась к начальнице. Следовало известить родственников убитого, а также приказать слугам по возможности убраться в библиотеке и ликвидировать следы произошедшего, а госпожу Дарлассон уложить в постель. Когда все необходимые распоряжения были отданы, София, как и обещала инспектору Жарову, направилась домой, чтобы безотлагательно приступить к гаданию. По дороге в Чернов-парк у нее имелась возможность не торопясь подумать обо всем. София искренне сожалела о смерти бедного сторожа, и все это вовсе не представлялось ей веселым и занимательным приключением, как глупышке Юлии. Поскольку госпожа Чернова обладала некоторым жизненным опытом и заранее готовилась к разговорам и досужим толкам, способным бросить тень на кого угодно. Сокрушение о случившемся и мрачное предчувствие грядущих бед овладели молодой женщиной, и она ускорила шаги, торопясь поскорее добраться домой. Не потрудившись даже переодеться, лишь сняв шляпку, София в полном одиночестве устроилась на диване в гостиной и полностью погрузилась в гадание. Отчего-то это действо представляется обывателям настоящим таинством, которое непременно должно быть обставлено со всей торжественностью. Пред внутренним взором предстает ворожея в специальном одеянии, изукрашенном таинственными символами, руны в ее руках кажутся каплями крови из взрезанных запястий, а глаза горят мистическим светом... В действительности дело обстоит куда прозаичнее, и сторонний наблюдатель останется не удовлетворен очевидной внешней будничностью происходящего. Для гадания вовсе не требуется необыкновенная обстановка, специальные одежды, чтение заклятий и призыв духов, - все это предназначено лишь для создания загадочной атмосферы. Знающий руны легко обойдется без всяких обрядов, а остальным это вовсе не поможет. На самом деле достаточно лишь взять в руки мешочек с рунами и обратиться к богам с молитвой. Урд, Верданди и Скульд милостивы и охотно отвечают на вопросы, благословляя вечные попытки людей предвидеть грядущее. Куда сложнее понять, о чем они тщатся поведать. В этом пригодится помощь мудрого Одина, потому при ворожбе непременно обращаются с мольбой к отцу богов . Как объяснить несведущим, что испытывает ворожея, как передать удивительное ощущение, охватывающее ее, стоит лишь прикоснуться к рунам? Должно быть, нечто подобное обуревает человека, глаза которого ослабли со временем и он уже давно свыкся с тем, что все окружающее видит крайне размытым и расплывчатым, а потом вдруг надевает предписанные врачом очки. Этот простой предмет дарует удивительную остроту зрения, и кажется, будто каждый предмет вдруг выступает из тумана, приобретает удивительную четкость. Уже не нужно долго щуриться, пытаясь разглядеть ускользающие от взгляда детали, и даже мимолетный взгляд позволяет легко и без особых усилий различить все вокруг. Подобное чувство удивительной ясности испытывает и гадалка. Все вдруг делается понятным и простым, и чтобы трактовать выпавший расклад, не требуется книги толкований. Достаточно лишь всмотреться в выпавшие руны, и с губ сами польются слова, проясняющие увиденное. Потому ни одна истинная ворожея не сумеет солгать и не отважится требовать плату за помощь. Разве можно брать деньги за благоволение богов, за драгоценный дар?
Luide: Пусть для других это лишь кусочки дерева или камня, на которые нанесены незамысловатые символы, загадочные, но совершенно бессмысленные, которые более всего походят на пересечение веточек или царапины, оставленные морем и временем. Они всегда говорят правду, и нужно лишь правильно задать вопрос, вытянуть руны и суметь верно понять предсказание. К превеликому сожалению, точно обрисовать грядущее способны лишь норны, но кто, кроме других богов, осмелится их тревожить, кто сумеет найти их обиталище? Остальные же способны толковать расклад лишь в меру своих скромных способностей. Но довольно и этого, ведь лучше даже не вполне отчетливо видеть дорогу, и получить таким образом возможность свернуть с предсказанной тропы, нежели оставаться совсем слепым, не в силах изменить веления судьбы... Отчего-то на этот раз предсказания оказались туманны. Раз за разом София повторяла вопросы, пытаясь выяснить, кто причастен к ужасному убийству, краже книг и пожару. Однако картина не складывалась, оставаясь неопределенной и малопонятной, и лишь кусочки и обрывки представали взору гадалки, позволив разглядеть совсем немногое. На настойчивый вопрос, кто же преступник, упорно выпадали руны хагалаз, совели, кано, и София ясно поняла, что виновник явно связан со стихией огня . Причиной же злодеяния руны упорно называли ансуз , но оставалось лишь догадываться о толковании. По-видимому, подразумевалось, что ночные события, как и подозревал инспектор, воспоследовали из настойчивого желания похитить книги. Устав от бесплодного вглядывания в узоры рун, София уже решила оставить напрасные попытки что-либо выяснить, но тут ее озарила догадка. Молодая женщина торопливо принялась проверять свое предположение. Уж слишком многозначительно повторялись расклады. «Феху» , - утвердительно откликнулись руны, и гадалка устало откинулась на подушки, непослушными руками собирая в полотняный мешочек руны и шепча благодарение норнам, асам и ванам за помощь. Не оставалось сомнений, что в этой темной истории замешаны драконы огня, гадание вполне ясно указало на это. София приказала подать чай и тут же села писать письмо инспектору Жарову, в котором подробно изложила полученные сведения. После ужина прибыл констебль Фергюссон с ответным посланием, содержащим изъявления благодарности инспектора и проясняющим некоторые вопросы. Неделю назад некий неизвестный дракон арендовал поместье Гархейл, в пяти милях от Бивхейма. О его прибытии Софии неделю назад поведала госпожа Дарлассон, с гордостью признавшись, что тот специально приехал, дабы посетить библиотеку. Надо признать, что у гномки имелся достаточный повод для гордости. Ее брат давно составил великолепное собрание и старинных, и современных книг. Кроме того, пользуясь немалыми средствами, оставленными на этот случай братом, она регулярно выписывала из столицы модные журналы, дамские сентиментальные романы и новомодные сочинения о головокружительных приключениях и опасных тайнах. Безусловно, это привлекло внимание всех местных дам, до того зачастую вынужденных довольствоваться устаревшими сведениями о модах в Альвхейме, полученными из уст знакомых, чье положение и состояние позволяло выезжать в столицу на сезон. Следом за леди в библиотеку стали наведываться и благородные господа, желающие быть в курсе столичных новостей и новейших научных изысканий в самых разных областях. Не так давно в окрестностях Бивхема обнаружили настоящий склад старинных книг, которые владелица библиотеки охотно выкупила. Приезжий дракон интересовался некоторыми из этих фолиантов, в особенности дневниками своего соотечественника Шезарра. Записи оказались зашифрованы, и лишь сами драконы могли понять смысл этих таинственных знаков. Тайно понадеявшись обрести таким образом их разгадку, госпожа Дарлассон позволила приезжему ознакомиться с дневниками Шезарра, хотя и не разрешила выносить их за пределы библиотеки. Такой поворот событий должен был повлечь некоторые неудобства, связанные с необходимостью довольно долгое время провести в Бивхейме. Это не слишком обрадовало пытливого изыскателя, однако он вынужден был уступить. Но дракон не успел приступить к изучению материалов, поскольку выяснилось, что именно эти книги нынче похищены из библиотеки. Все это бросало на него тень, а вкупе с результатами ворожбы составляло веские основания для подозрения. К тому же следует признать, что куда проще искать виновника среди пришлых, нежели в кругу собственных знакомых и соседей, в связи с чем возникает неодолимый соблазн обвинить во всем кого-то постороннего. Жутко даже предположить, что убийцей может оказаться один из обитателей окрестных имений или городских домов. Лучше пусть злоумышленником окажется инородец! Словом, следовало признать, что теперь у инспектора Жарова имелся очевидный и вполне удобный во всех смыслах подозреваемый... _______________________________ 1. В нашем мире в 1806 г. автоматическая установка пожаротушения была запатентована англичанином Джоном Кэри. Он предложил проложить в защищаемом помещении сеть трубопроводов от водонапорного бака, а на сети установить оросители с мелкими отверстиями. В защищаемом помещении протягивался горючий шнур, при перегорании которого открывались замки, удерживающие клапан, клапан освобождался и вода поступала к оросителям. 2. Эриль – в скандинавской традиции маг слова, знаток рун 3. Руны в данном случае использованы в следующих значениях: феху – богатство, имущество, беркана – рост, береза, противостояние бедам, альгиз – защита и помощь; старинное заклятие - алу (ансуз, лагуз, уруз), при этом лагуз – вода, ансуз – информация, сообщение, уруз – сила, здоровье. 4. С скандинавской мифологии – имена норн, богинь судьбы. Первой норной была мудрая старая Урд ("судьба"), читающая свиток прошлого. Вторую звали Верданди ("становление"); она символизировала настоящее. Третья, Скульд ("долг"), хранила свиток будущего. 5. Отец богов – один из титулов Одина, верховного бога в скандинавской мифологии. Титул этот сугубо формальный, поскольку на самом деле Один вообще не состоит в родстве с большинством богов. 6. Здесь имеются в виду следующие значения рун: хагалаз – власть, разрушение, стихия (природное буйство, связана с извержениями вулканов, наводнениями, ураганами); совели – солнце, энергия, огонь; кано – пламя, энергия. 7. Ансуз – руна связана со словами, информацией, означает также совет, помощь, получение подарков, сведений. Может указывать на случайности, обман. 8. В прямом положении, что означает ответ «да» на заданный вопрос. К тому же связана со стихийными энергиями. 9. Асы и ваны – старшие и младшие боги в скандинавской мифологии.
полная версия страницы