Форум » Авторы Клуба » Жизнь в формате штрих-кода - 3 » Ответить
Жизнь в формате штрих-кода - 3
Бэла: Название отражает, что некто вовсе не ленится 1. Жизнь в формате штрих-кода 2. Автор - Бэла 3. Размер - как пойдет. 4. Тема - о нашем о девичьем и вечном Готовые главы на сайте - http://apropospage.ru/zabava/sof4/sof4_1.html
Marusia: Бэла Какое долгожданное, какое замечательное утро Мы подождем объяснений Платоши
Axel: Бэла Спасибо за продолжение! Платон мог быть и повежливее с дамой .
novichok: М-да...не балует нас афтор, а честное признание, что кусочек пролежал - страшно сказать - полмесяца: это я вообще классифицирую как изощренное издевательство Платон в своем марсианстве даже и не понял, что обидел Машу - теперь придется начать с начала Но несмотря на это, как apropos пишет: Мы в Платошу верим! Без сомнения - такой где лаской, а где и нахрапом, но своего добьется - т.е. Машу В свете признаний автора, вопрос о продолжении считаю неуместым
Tatiana: Бэла пишет: О, какие добрые читатели Ну не такие уж мы и добрые. Я, например, искренне надеюсь, что девушка от души оторвется за подобное поведение. Пусть потом Платон объясняет, что да как.
Бэла: Все верят... Эх, венерины башмачки (не знаю, как женщин назвать. "Венерянки" - как-то, простите, двусмысленно звучит, нет?) Axel спасибо, солнышко, хоть ты осудила непотребное поведение марсианина *покаянно* да, это я зря призналась про полмесяца, но поясню - кусочек не просто лежал, он исправлялся, кроился, дописывался и редактировался. Вот когда я открыла файл и не смогла ничего более исправить, немедленно выложила на сайт!
Леона: Бэла пишет: полмесяца пролежал кусочек, исправлений не потребовал, Бэээлочка ! Может, ты всё-таки не будешь кусочки и читателей по полгода полмесяца мариновать, раз всё исправлений не требуется, а читатели прыгают от нетерпения! Но, несмотря на полмесячное ожидание, всё равно спасибо! Бэла пишет: простые слова, хотя и сказанные с довольной улыбкой кота Фила Я тоже верю в острую сюжетную необходимость уехания Маши, и в бронетранспортёра верю!
Бэла: Леона пишет: раз всё исправлений не требуется, я неверно выразилась. Про исправления. Имелось ввиду следующее. Я напишу кусок, помучаюсь с ним, потом сотру нафиг и заново переписываю. Этот помурыжила, но не стала переписывать, оставила сюжетный ход, как он есть. Леона пишет: Я тоже верю в острую сюжетную необходимость уехания Маши, и в бронетранспортёра верю! *обреченно * ишшо одна... туфелька! Верит...
Леона: Бэла я уже поняла. Про исправления. Всё равно полмесяца ждать. Бэла пишет: ишшо одна... туфелька! Похоже, тут целый обувной магазинчик набирается!
chandni: Бэла Какое стремительное продолжение!!!
Цапля: Бэла пишет: "Венерянки" - как-то, простите, двусмысленно звучит, нет?) Упала со стула. Да уж куда двусмысленнее )) Бэлочка, золотце! Спасибо за продолжение - стремительное и завораживающее Бэла пишет: Я ждала, что от Платоши полетит пух-перо А мне он нравится именно таким, признаюсь
bobby: Бэла Спасибо за долгожданное продолжение! Признаться, вместе с Машей надеялась на более романтический вечер. Ну что поделать! Будем ждать объяснений. Хотя, согласна с Axel, можно было с Машей чуть помягче. Она-то, наверняка, ни в чем не виновата.
мариета: А я чуть не упустила это событие Бэла Какой сердцеломающий (или сердцеломительный?) кусочек! Не знаю как правильнее сказать, но прямо чувствуется как Машино сердце разбется под тяжести этих Платоновых настроениях.
Бэла: Леона пишет: тут целый обувной магазинчик набирается! Это точно! chandni пишет: Какое стремительное продолжение!!! Цапля пишет: Спасибо за продолжение - стремительное и завораживающее Устремились оба - в разные стороны. Цапля пишет: А мне он нравится именно таким, признаюсь Не, ну нормально? bobby пишет: согласна с Axel, можно было с Машей чуть помягче Ну, вот еще один бальзам! Хоть кто-то еще осудил танковую атаку! мариета пишет: Какой сердцеломающий (или сердцеломительный?) кусочек! А мне понравилось это новое слово!
ирина: Бэла огромное-огромное-огромное СПАСИБО проглотила оочень быстро
Бэла: ирина приятного аппетита! (Хотела написать в порыве багодарности, что не буду долго морить читателей голодом, но вовремя прикусила эээээ клавиатуру )
Бэла: *стыдливо прикрывается веером из танковой стали* не сердитесь, что мало ______________________________ Солнце бесцеремонно вырвало ее из сна, заполнив своими бликами всю комнату, прыгая с зеркала на люстру, потом перебравшись на прикроватный светильник. Маша, щурясь от солнечного хулиганства, нехотя выбралась из-под одеяла и поплелась в ванную. Уже стоя под душем, она вдруг вспомнила все безобразие, которое провернул с ее трепетной душой броненосец Потемкин, и скривилась от горечи, заполнившей рот. Она выдавила полтюбика пасты на зубную щетку и едва не затолкала ее в горло, яростно вычищая все следы мерзкой противной горечи. Успеха сие мероприятие не принесло, горечь перетекла в сердце и упорно сидела там, в засаде, отравляя солнечное, по-настоящему летнее утро. И весь день эта горечь периодически выливалась из засады, и тогда снова начинало болеть где-то там, внутри, возле сердца. Нет, она конечно же пыталась обрести душевное спокойствие, занявшись глобальной уборкой в квартире. Маша вдруг поняла, как соскучилась по всем своим вещам, безделушкам, по дивану с его уютными и такими пухлыми подушками, соскучилась по своей кухне, которую с наслаждением долго и упорно надраивала до блеска . Даже по виду с балкона она соскучилась и торчала там, наверное, целый час, налив чашку чая с мятой и с кружкой в руках лениво разглядывая дворовую суету. А когда ближе к вечеру вдруг заверещал дверной звонок, она даже секунду недоумевала, кто это мог бы быть, вот как забыла свою вчерашнюю жизнь. Звонок брякнул раз, другой и потом уже звонил не останавливаясь, пока она добиралась до двери. За дверью обнаружился никто иной, как Платон. Он стоял, уперевшись ладонью в звонок, и тот надрывался во всю свою мощь. Когда Маша выглянула, Платон вскинул взлохмаченную голову и долгим взглядом посмотрел на нее, распространяя резкий коньячный дух. Маша кое-как отцепила его ладонь от звонка, причем он едва не упал, благо подвернулся дверной косяк, на котором он и повис, покачиваясь между квартирой и лестничной площадкой. Она осторожно потянула его внутрь, Платон не сопротивлялся, запнувшись о порог, едва не упал и, прислонившись к стене, снова сфокусировал на Маше взгляд: он был совершенно пьян. У нее даже дар речи пропал от такой наглости, зато у Платона голос неожиданно прорезался: - Маш-ша, ты про… прости, я нем-много перебрал. Как-то не пордр.. продр … то есть… не под…рассчитал я, вот… Чувствуя, что он вот-вот упадет, она, вцепившись в рукава его куртки, переместила его к диванчику, который жалобно закряхтел от рухнувшей на него тяжести. Платон кое-как угнездился на хлипком сооруженьице, тщетно пытаясь выровняться и поминутно сползая набок. - Платон, ты где так набрался-то? – Маша наконец обрела речь, наблюдая за его попытками держаться вертикально, но тут же поняла всю бесполезность своих допросов, поскольку Платон, устав бороться с земным притяжением, свалился-таки набок и закрыл глаза, что-то пробормотав под нос. «Вот ведь гад какой! Как ни в чем не бывало заявляется, да еще и в ауте», со злостью думала она, подпихивая под отяжелевшую Платонову голову принесенную с дивана подушечку, Тот буркнул недовольно, дернул головой и опять засопел. Маша опустилась на корточки и с неприязнью стала рассматривать попавшее ей в руки чудо природы, неопознанный ходячий, вернее, теперь лежачий, объект, то есть тоже НЛО, невесело усмехнулась она своим мыслям. Постепенно неприязнь уступила место какой-то жалостливой нежности, что ли, Маша затруднилась объяснить, что такое шевельнулось в ее сердце. Она никогда не разглядывала его так близко и так долго, и теперь использовала эту возможность, чтобы увидеть горестные вертикальные морщинки на переносице, чтобы разглядеть серебряные ниточки в коротко стриженых бачках, чтобы ощутить колючую небритость щеки, к которой она осторожно приложила ладонь. Он от этого смешно сморщился и капризно вытянул губы, но не проснулся. Она посидела на корточках возле Платона, пока окончательно не затекли ноги от неудобной позы, после чего оставила неодушевленное тело в покое и пошла заканчивать свои домашние дела. День погас, сбросив солнечное светлое одеяние. Через открытый балкон тянул теплый, по-настоящему летний ветерок. Маша вдруг почувствовала, что чертовски устала. Она еще раз пришла проведать своего спящего гостя, который спал в том же положении, в котором она его оставила, поправила подушку и, постояв над ним еще какое-то время, отправилась, наконец, спать. **************** Ее разбудил пристальный взгляд. Она, повозившись, приоткрыла один глаз и, вздрогнув распахнула и второй: в дверях спальни обнаружился Платон, внимательно разглядывающий ее. Он заметил, что она проснулась, и быстренько пропал из проема двери. Ей даже показалось, что он смутился, хотя смущенного броненосца она еще, пожалуй, не видела. Она потрясла головой, освежая вчерашний вечер в памяти и раскидывая мысли по местам, потом со вздохом выкарабкалась из-под одеяла и, набросив халат, вышла в коридор, как оказалось, вовремя: Платон, кажется, собирался уходить и возился в коридоре с ботинками. Она подошла ближе и свысока наблюдала, как он пыхтит, натягивая туфли на ноги. Он, видимо, проспал всю ночь в обуви, и теперь ноги распухли и никак не хотели забираться внутрь стильных элегантных башмаков. Платон наконец кое-как втиснулся в свою обувь и поднял к ней пунцовое от натуги, а, может быть, и от конфуза, лицо. Маша молчала, рассматривая его, будто впервые видела, и Платон не выдержал : - Маша, я прошу прощения за свой, хм, визит. – Потом, помолчав, добавил негромко, – Хотя вряд ли ты меня простишь. Он поднялся, подождал Машиного ответа и, не дождавшись, хмуро заметил: - Ну, так я и думал. Ладно, я пошел. Когда за ним захлопнулась дверь, Маша вышла из стопора и кинулась за ним, но вовремя себя остановила. «Ты дура, или как? Он ведет себя как…, как, не знаю, что, а ты за ним бегать будешь?» Она топнула ногой в сердцах и отправилась в душ. Сон пропал окончательно. Решение ехать на работу пришло неожиданно, Маша немедленно взбодрилась и лихорадочно стала собираться. Подъезжая к офису, она с удивлением отметила, что у нее дрожат руки. Волнуется, как первоклашка перед школой! Да, изменения в ней произошли настолько глобальные, что вернуться в свою прежнюю оболочку будет затруднительно: новая она там не поместится. Маша усмехнулась, представив себя в тесной и старой одежке: рукава коротки, пуговицы на животе трещат, ткань на плечах натянута так, что вот-вот лопнет. Да уж, уморительное зрелище! Немного воспрянув духом, она захлопнула машину и бодро пошагала к крыльцу. Ее появление в родной конторе вызвало такой дикий ажиотаж, переходящий в овацию, что она и думать забыла о всяких огорчениях. В приемную сбежались все, кому повезло приехать на работу. О том, что им всем именно повезло, Маше заявили абсолютно все. Когда она наконец высвободилась из объятий своих коллег и добралась до своего кабинета, то уже здесь смогла задать секретарше вопрос, так мучивший ее с момента прихода в офис: - Юля, а где, позволь узнать, наш директор? Она одновременно просматривала лежащие на столе документы и, не получив ответа, подняла глаза на мявшуюся у двери Юльку. Та смотрела на свою начальницу круглыми глазами и, взявшись ладошками за щеки, протянула: - Ой, Маша, знаете, тут тако-ое!.. - Како-ое? – передразнила Маша. - Да там с клиентом нашим, ну, с этим, …Крутовым, ужасные неприятности! - Какие неприятности? – Маша спросила обычным голосом, а внутри рванула небольшая атомная бомбочка, от которой все внутренности стряхнулись со своих мест и бухнулись в желудок. Юля понизила голос до шепота и выдала: - Так арестовали, кажется. В глазах выключился свет. Маша пошарила в темноте, нащупала стул и осторожно опустилась на него. Постепенно тьма рассеялась, перед носом обнаружился стакан с водой, и в капельках, усеивающих стеклянные стаканьи стенки, вовсю резвилось солнце. Это означало, что Юлькины руки тряслись, и Маша подняла на нее взгляд. Юлька испуганно таращилась на Машу и бормотала: - О, господи, Маша, я что-то не то… Простите… Выпейте, по-пожалуйста. Прохлада протекла в живот, залив последствия атомного взрыва, и Маша обрела способность говорить и действовать. Она усадила на стул Юлю, потом, обогнув стол, села в свое кресло и, внимательно глядя на взволнованную девушку, твердо заявила: - Так, Юль, давай по порядку и без нервов. Скажи, что ты знаешь. - Хорошо, да… Значит так, - постепенно успокаиваясь, начала та. – Позавчера, уже в конце дня, Громов выскочил из кабинета, мобильник возле уха. – Она на секунду задумалась, вспоминая подробности, и заговорила, старательно изображая своего шефа. – Он говорит: «Платон, я не понял, еще раз… Что значит «допрос»? По каким основаниям?… Ладно, а при чем тут ты?... Постановление об аресте предъявлено?... Понял. Какое отделение? А, в Управлении? Еду!» Вот, - Юля выдохнула и выжидательно уставилась на Машу, а та задумчиво терла переносицу. Мысли метались в голове как вспугнутые зайцы, и она никак не могла сосредоточиться. Мешала Юлька, все еще буравя ее, Машу, взглядом. - Ладно, Юль, я поняла. Ты иди, мне надо подумать. - Маш, если что нужно, я тут! - Да-да, хорошо. Секретарша выскользнула за дверь, а Маша так и сидела, терзая переносицу. Потом достала мобильник, попыталась набрать Платона, номер был недоступен. Ну, да, пока он спал на ее хлипком диванчике в прихожей, телефон ни разу не позвонил. Громовский же номер отозвался длинными гудками, и хотя Антон не отозвался, она воспряла духом. Наверняка, Антон увидит ее звонок и свяжется с ней позже. Маша машинально перебирала накопившиеся бумаги и поймала себя на том, что уже трижды переложила всю стопку по одному листочку слева направо и справа налево.
Axel: Бэла Ух ты, какие события. Теперь бы дождаться продолжения...
Tatiana: Бэла Ой! Просто ой! Будем подождать. Бэла пишет: *стыдливо прикрывается веером из танковой стали* Не тяжеловат веерок-то?
Бэла: Axel пишет: Теперь бы дождаться продолжения... *философствует* продолжения приходят и... приходят. Главное, чтобы читатели не уходили. Tatiana пишет: Не тяжеловат веерок-то? Ну, штабы если кто пойдеть с гранатометом на автора...
apropos: Бэла Упс... Убила... Вот так БАЦ... Томить хоть не будешь - с продолжением? Надеюсь. А то мы же все испереживаемся.
полная версия страницы