Форум » Авторы Клуба » В субтитрах не указан - 2. Ivetta » Ответить
В субтитрах не указан - 2. Ivetta
Ivetta: Название: В субтитрах не указан Автор: Ivetta Жанр: ЛР Попытка отвлечься на что-нибудь веселое. На этот раз - рождественский Лондон глазами мексиканцев.
Ответов - 87, стр:
1 2 3 4 5 All
Ivetta: Лейла выключила телевизор, почувствовав, что и внутри тоже что-то выключилось. Только настоящая дружба заставляет забыть даже о самом дорогом. Чо не из тех, кто будет плакать, размазывая сопли по рубашке, как это делает Чука. Нет, эта маленькая японка, скорее закроется, и будет молча выть, не подпуская к себе ни души. Лейла была единственным человеком, как признавалась сама Чо, при котором она не боялась своей слабости. Ради этого, Лейла была готова пожертвовать хоть тысячей Fatum. Она решительно направилась к комнате подруги. Поль почти наступал ей на пятки, семеня за спиной. - Чо? - Пошел вон Поль иначе я превращу твою рожу в японский дартс. - Чо, это я. Лейла. Откроешь? - Убери его подальше, – буркнул детский голосок. - Поль. Уйди. - Но… - Уйди тебе говорят. Парень обиженно вздохнул и, заломив руки за спину, ушел в свою комнату. По дергающимся плечам, Лейла поняла, что и он переживает за подругу. Войдя в комнату, она увидела Чо, стоящей у окна. Ее бледное личико было заплакано, глаза опухли и покраснели. Лейла подошла к ней, крепко обняв. Японка стала всхлипывать в ее плечо, что-то бормоча. - А теперь, то же самое, только по-английски. - Аль…мы собирались ехать загород. - Что случилось? Чо отстранилась от Лейлы, взглянув на нее с такой болью, что у девушки невольно сжалось сердце. Прошла к ночному столику и уселась на него. Лейла встала напротив, сложив руки на груди. Почему-то, в моменты переживаний, ей нужно было непременно двигаться. Задаваемая телу энергия уравновешивала внутренние переживания, создавая хрупкий баланс. Она знала, что Чо не любит, когда та мельтешит по комнате, поэтому, пыталась стоят ровно, барабаня пальцами по плечу. - Знаешь, я бы рада взять у тебя капельку сумасшествия. Все планы рушатся. Я их строю, строю, а они рушатся. Вот уж, в чем проблема, красивый, умный, богатый, вот же он рядом и тут…бабах…пфф, – фыркала Чо. Лейла едва заметно улыбнулась, поскольку Чо, неосознанно воспроизводила в этот момент мимику Поля, его фырканье, вздохи, что-то заразно-французское было в этом маленьком японском лице. - Он тебя бросил? - Нет… - Он женат? - Да нет же… - А в чем тогда проблема? - Поль был прав, – Чо закатила глаза. – Как не прискорбно это признавать, но он оказался прав. - Что, только не говори, что зулус каннибал? - Лейла! – обиделась Чо. - Прости, прости…да… - Нет. Он идиот. Абсолютный идиот. Сказал, что ему предложили играть за сборную страны. - За сборную Англии? Так это же здорово! Ты будешь как Виктория Бекхем. - Да, только мозамбикского разлива. - Ты хочешь сказать… - Дошло. Он бросает все. Предложение играть в английском клубе, шикарную квартиру, учебу, машину… - Но не тебя! И ты не хочешь ехать в Мозамбик? - Лейла, с милым хоть на край вселенной это для тебя. Спринт за фантомами, голоса в ушах.... Ты меня представляешь в Южной Африке? - Смутно, но… - Я не могу все бросить и ринуться куда попало. Точнее, в никуда. Бросить вас, дом, университет…Лондон? - Если бы ты его любила… - Да, ты бы поехала хоть к черту на рога. Но я…я так не могу. - Ты сейчас злишься, или тебе больно, что он уезжает? - Я не знаю, – всхлипнула Чо. – Ну вот, совсем расклеилась. - Чо, давай подождем немного. Если начнешь тосковать, значит… - Бросай все и поезжай в Мозамбик. От тебя я другого и не ожидала услышать. - Ну, ты ведь рассказала мне, чтобы именно это и услышать, верно? - Да, пожалуй. Чо виновато покосилась на Лейлу. Затем, сползла на пол, раскинув ноги по ковру и стукнулась головой о тумбу. - Ой… - Эй, мадмуазели, – из дверей высунулась голова Поля. – Теперь к вам можно присоединиться? - Нет! – хором ответили девушки. - Отлично. Я как раз тут кое-что приготовил. Поль вошел в комнату с двумя бокалами темно-зеленой жидкости. Протянул одну Чо, которая пластом лежала на полу, а вторую стал посасывать сам. - Отлично. Обо мне можно не заботиться – обиделась Лейла. - Прости, подруга, но тебе через десять минут на работу. К тому же, у тебя сегодня и так передозировка тяжелых наркотиков. - Ха-ха ха…очень смешно Поль, тебе нужно выступать в Мюзик-Холле. - К сожалению, – Поль не мог сдержать самодовольной улыбки, как ни старался. – Поль Себастьян Роже оказался в очередной раз… - Ты подслушивал? – возмутились девушки. - Я не виноват, что вы слишком громко разговаривали. А у меня после вчерашнего слух обострен. - Поль, если ты хоть слово скажешь, я утоплю тебя, – пригрозила Чо. - Я лишь хочу сказать, что не всегда, увы, мужчина с которым хочется поговорить и мужчина, с которым хочется переспать это одно и то же лицо. - Ты это к чему сейчас? - К тому, что Чо никуда не должна ехать ради мужчины, с которым хочется переспать. - А ну конечно, Поль, а ты у нас мужчина-поговорить. - Нет. Я счастливое исключение. Я и то и другое в одном лице. - Ты несчастное исключение. Ни того ни другого и рожей не вышел. - Вот. Узнаю старушку Чо. Терапия закончена. Чао девочки. Лейла? Ты опоздаешь. Поль так же самодовольно вышел, как и вошел, шумно хлюпая непонятный зеленый коктейль из трубочки. - Можно я его убью? – умоляюще спросила Чо. - Конечно. Это тебя немного отвлечет. Лейла поцеловала подругу, похлопав ее по плечу, и бросилась собираться, мысленно рисуя пытки, которые ей устроит Маурисио за прогул в субботу. На мгновение она остановилась, вспомнив об Элуа и вчерашнем вечере. Голос вернулся и теперь, ей не хотелось видеть никого. Тем более, этого самовлюбленного напыщенного умника, считающего себя центром вселенной. Вот уж кто точно мужчина-переспать. Она поторопилась в ресторан. Уже на подходе, заметив знакомую вывеску, Лейла поплотнее запахнула пальто.
мариета: Ivetta, дорогая, еще раз спасибо Эта троица просто очаровательна!
Хелга: Ivetta Да, троица - чудо! Обожаю эту компанию!
Редкий гость: Ivetta, порадуйте уж нас к празднику!
Ivetta: - Дорогуша, куда торопишься? Может кофе? - Чарли, ты меня клеил этим на прошлой неделе. Попробуй что-нибудь новенькое. - Синиорита…порхавос, – пропел Чарли. - Por favor, дружок. Учи дальше. Лейла махнула на прощанье и свернула к ресторану. Уже в дверях на нее накинулся Сол, увидевший ее из окна. Парень был взволнован и говорил сбивчиво и быстро. От этого акцент его так усилился, что разобрать хоть одно слово было невозможно. Он то переходил на испанский то на английский и даже умудрился произносить слова, употребляя оба языка одновременно. - Сол, не тараторь. Что стряслось? Лейла прошла в подсобку, даже не поздоровавшись с Мамаситой и Фелиппе, впервые за все время работы в ресторанчике. Сол следовал за ней по пятам. Девушка ворчала, отбивалась как могла, но открыв двери офиса окаменела в проходе. - Что это? - Это я и пытаюсь объяснить. - Это цветы? Кому? - Тебе! - Но, от кого? Лейла подошла к большой корзине на столе. В ней было около сотни ярких красных роз. Комнатушка была заполнена их запахом. Они выделялись на фоне ее мрачных засаленных обоев невероятным солнечным пятном. - Отлично, – усмехнулась Лейла. – Это, наверное, новый способ извиниться. Ну уж нет, мистер Джулиан Великий. Мягко стелете… - Это тот парень? Лейла. Я просил не видеться с бледнолицым, а ты теперь с…Ты ходячая крайность. - Тут записка. Погоди. Сол, хватит уже, ты мне уши прожужжал. Я оглохну сейчас. Парень стоял над самым ее ухом, не переставая комментировать происходящее, и высказывать мысли на счет ухажеров девушки. На небольшой желтой карточке красивым почерком было выведено: «На свете нет красноречивей прозы, чем розы для прекрасной Розы. Я хотел бы подарить тебе столько выходных, сколько роз в этой корзине. Жак» - Это не Элуа. - Не кто? – кипятился Сол. – Это бледный? Покажи, - он выхватил бумажку, повертел ее в руках и бросил на стол. - Тут ничего непонятно, – раздраженно сказал он. - Это на французском. Что ж, удивил. Лейла буквально окунула лицо в цветы, пьянея от запаха. Она с трудом вытолкала Сола из комнаты, переоделась и поднялась в зал. - Ты видела букет? – тут же наскочила на нее Чука. - Да. - Он восхитителен. Лейла не хотела разочаровывать подругу и сделала полное умиления лицо. Несомненно, ей было приятно, но откуда Жаку было знать, что Лейла ненавидит срезанные цветы. Даже розы. Особенно розы. Хотя пахли они восхитительно. Но девушке было жаль видеть их срезанные стебли и с каждой минутой увядающие лепесточки. Цветами надо наслаждаться на природе. В открытом поле полном цветов, самых разноцветных. Она прекрасно помнила сад, который был вокруг их дома. Большой белый дом, сарай со скотом, кривая околица, увитая плющом. Мама в красивом платье ухаживает за садом. Высокие кусты роз окутывают ее. Их садовник Петер помогает ей срезать высокие стебли. Мама разговаривает с цветами, ласкает их, бережно, словно детей. А за нестройным рядом домов высокое поле, усыпанное цветами. Далеко за ним простилается пустыня, пыль и назойливая мошкара, берущаяся непонятно откуда. Зато само поле - настоящий рай. Утром, особенно после дождя, по нему приятно пройтись босиком. Лечь, закрыв глаза и подставить лицо солнцу. Маленькие цветы щекочут лоб и щеки, капельки росы падают на губы. А ты лежишь и улыбаешься небу, воздуху, этим разноцветным пахучим пятнышкам – детишкам земли. - Сумасшедшая суббота. Эй, Чука, чего встала? Обрати внимание на пятый столик, – прикрикнула на подругу Лейла. – Сол? Две водки, четыре пива и одну Маргариту. - У кого-то нехилый аппетит. - И не говори. Как там Мендез? Мы ждем ее сегодня? - Я ее жду всегда, – надулся Сол. Правда, это ожидание не мешало ему флиртовать с подсевшими к бару девушками. Он легким привычным жестом поправлял свои черные как воронье крыло волосы, прищуривался и одаривал их улыбкой, от которой каждые десять минут кто-то сползал под стул. Лейла носилась от бара к столам, от столов к кухне, от кухни к офису, успевая пожурить Чуку или устроить дискуссию с Мамаситой. Госпожа Марсела никак не разродится, держа в ожидании маленький «El corazón». - Да кто такая эта Луиза? – Мамасита снова стояла подбоченившись и угрожала ножом Фелиппе. - А Марсела потаскуха! - Отвечай за слова, старый засранец. - Не я же брюхатый от женатого мужика хожу, а она. - Я тебя сейчас этим лобстером обрюхатю, таракан седой. - Лейла, помоги. Фелиппе спрятался за девушкой, приподняв ее над собой словно щит. Мамасита пыталась достать до него скалкой, но попадала постоянно в Лейлу. - Вы мне бока отбили, изверги, – визжала девушка. - Поставь Лейлу на место. - Положи скалку. - Давай одновременно. - Если будешь жульничать, я из твоих усов жульен сделаю. - На счет три… - Раз…два… - Три, – заорала Лейла, высвободившись из объятий Фелиппе. Она выхватила скалку у Мамаситы и с размаху влепила ею по голове старому таракану. Тот покачнулся и присел на табуретку, ухватившись за голову. Лейла кинула орудие убийства на стол и потерла руки. - Луиза – сучка, а Марсела и правда потаскуха. С этими словами она выскочила из кухни, едва успев увернуться от тяжелой руки Мамаситы. - Ой… - услышала она знакомый голос и почувствовала, что стоит на чьей-то ноге. - Простите, – Лейла повернулась к объекту невольного нападения и не удержалась от улыбки. Она стояла на ноге симпатичного высокого молодого человека, который хлопал своими серыми глазками из-за очков, таращась на девушку. - Жак… - Теперь, наверное, Жофрей. - Простите, но я не Анжелика. - Да, я помню. - Видите как хорошо, что я наступила на ногу, а не на голову. - В смысле? - Эм…неважно. Да, Жак, спасибо за цветы. Не стоило так… - Ну что ты, если бы я мог отпросить тебя у шефа. - Тогда, тебе стоило подарить этот букет ему, а не мне. - Серьезно? Лейла смотрела в глаза Жака и пыталась угадать, шутит ли молодой человек, прикидываясь тугодумом, или у него действительно нет чувства юмора. На мгновение, она даже засомневалась в собственном. Тряхнув головой, она выкинула эти мысли из головы. Жак что-то говорил, запинаясь и краснея. - Постой. Жак. Сделай так. Она изобразила глубокий вздох. Жак повторил за ней. - А теперь, произнеси - А я буду. Я тебе не приятель, а любимый. Хоть и бывший. - Зачем? - Жак, это важно. Парень пробормотал фразу, путая слова. Лейла нетерпеливо подняла руку. - Нет, нет. Не так. С выражением. Ну, словно ты любимый. - А я любимый? - Нет, Жак. Я… - Ладно. А я буду. Я тебе не приятель, а любимый. Хоть и бывший. - Не то. Лейла разочарованно развернулась, но Жак нагнал ее, взявшись за локоть. - Что это значит? – поинтересовался он. - Только то, что я идиотка. - Хм. Как мило. - И не говори… - девушка повернулась к нему, положив руку на плечо. – Ты хороший, Жак. Очень хороший. Парень закрыл ее руку ладонью, прижав к своему плечу. - Лейла, я… - Посторонись!!! Чука ворвалась между ними, толкнув в разные стороны. Лейла улыбнулась ему, закатив, словно в молитве глаза. Нет, этого парень тоже не поймет. Глупо было искать знакомые нотки в его голосе. Да, что-то неуловимое было, но скорее в акценте. Может, Fatum тоже француз? Зачем он вернулся?! Без него в голове было так тихо, так спокойно. Может, в ней мог бы поселиться Жак или…нет, этот подлец никогда в ней не будет. Она это точно знала. Лучше умереть. Или убить…Как там Поль говорит, когда хочет убить кого-то…
Ivetta: Жак растерянно стоял в углу зала, наблюдая за Лейлой. Он и не подозревал, какая борьба сейчас шла в ее голове. Борьба за него. Борьба его и чего-то виртуального, несуществующего. Битва человека и привидения. Невинный «El corazón» представлялся в воображении Лейлы баром из фильмов Роберта Родригеса. Вот, сейчас заиграет гитара, учащенные ритмы, и парочка плохих парней, перебив всех вокруг, удалится в закат. Багровое небо, титры…И лишь мертвая девушка лежит в пыли, широко распахнув глаза. Ее удивленный взгляд застыл. - Лейла! Лейла! - А? Что такое? - Ничего особенного. Я всего лишь жду свой бургер пятнадцать минут. - Ничего с тебя не станет, Билли. Твоему животу полезно подождать. - Лейла, мне что, жены мало дома? Приходишь в бар - и тут пилят. - Не ной Билли. Сейчас будет твой бургер. Девушка бросила беглый взгляд на Жака и скрылась в подсобке. Этот молодой человек никак не вписывался в атмосферу ресторана, как ни старался. И дело было даже не в том, что он не лондонец и не в том, что он белый. На лбу, словно выжжено было большими буквами «Я ВЕГЕТАРИАНЕЦ». Он с ужасом оглядывал смакующих плоть гостей. В воображении всплывали изысканные изуверства. Лейла принесла ему кофе. Тот благодарно кивнул. - Тут настоящее побоище, – шепнул он, ухватив девушку за руку. - Жак, тебе не обязательно проходить эти пытки, – также шепотом ответила Лейла. – Хочешь, я принесу тебе молока с медом? - Нет! Нет! – поспешно запротестовал Жак, лицо наполнилось ужасом. - Да что же такое. Это уже слишком, – всплеснула руками Лейла. – Корову ведь для этого не убивали. - Нет, я…- парень смутился, переходя на невнятное бормотание. – Я не люблю молоко. - Оу…мда…Что ж, может, закажешь еще что-нибудь? - Виски. - Будет сделано, – салютовала Лейла. - Двойной, – крикнул ей вдогонку Жак. Руки невольно потянулись к салфетке. Он скомкал одну, затем потянулся к другой. Высыпал зубочистки и стал раскладывать их в причудливый узор. Лейла подошла к бару, где на шею Сола уже повесилась миловидная шатенка. - Сол… - Да-да, детка. Обязательно поедем. - Сол… - повторила Лейла. - А я говорю ему – моя гитара стоит дорого, хочешь чтобы я сыграл, тебе придется… - СОЛ! – заорала Лейла, хлопнув по стойке. Шатенка подскочила, чуть не свалившись со стула. – Простите. Двойной виски. - Этому бледнолицему опять? - Не твое дело. - Мне кажется, ему не хватает витаминов. Как может человек без полноценного питания быть здоровым. - Сол, тебе нужно было стать диетологом, а не барменом. - Что поделать, если я умею все. Не разорваться же, – он подмигнул девушке, которая смотрела на него обожающим взглядом. Лейла закатила глаза, прошептав по-испански очередную непристойность, от которой лицо Сола позеленело. - Ты мне еще за это ответишь, – он грозно помахал уходящей Лейле и вернулся к своей влюбленной шатенке. – На чем я остановился? Ах, да… Лейла осторожно пробралась к столику Жака. В ресторане было особенно людно. Даже Маурисио вынужден был помогать Солу за стойкой. Приятная музыка наполняла зал, создавая в ней летнюю атмосферу. На Пачулито надели высокую шляпу и яркий красный платок. Теперь он был похож на техасского бандита. Девушка поставила стакан с виски напротив Жака. В сознании всплыл голос. Интересно, какой он. Она оглядела Жака. Светлые волосы, серые глаза, так же высок, голос похож, но слишком неженный…Правда, нос не картошкой и взгляд не нахальный. Но ей хватило одного нахала - Элуа. Нет! Fatum не похож ни на одного из них. У него есть чувство юмора. Он смешной, даже нелепо смешной, как в «Папашах». Он благородный как «Граф Монте-Кристо» и смелый как в «Невезучих». Он нежный и трепетный как в «Скажите ей, что я люблю ее». Он тысяча ролей и миллион интонаций. Он злой гений и благородный герой. Он трусливый предатель и самоотверженный спаситель. Он…он наваждение. Вот он что!!! Несуществующая реальность. Ее параллельный мир. Он то, от чего ей нужно было освободиться. Он то…что погубит…
Ivetta: Благодарю, девушки Исправляюсь))
bobby: Ivetta Спасибо. Перепалки между героями из «El corazón» что-то с чем-то! Жака хочется пожалеть , бедняга ничего не понимает.
Редкий гость: Спасибо! голос похож, но слишком неженный… Это неологизм?
Эмма: Ivetta Парень, дарящий столько роз и девушка, которая от этого не в восторге - это очень необычно. В жизни, наверное, такое не часто встретишь... Роман у Вас очень интересный
Хелга: Ivetta Спасибо за продолжение! Суровая все-таки девушка Лейла. И за что она так невзлюбила беднягу Элуа?
Ivetta: Редкий гость пишет: Жака хочется пожалеть , бедняга ничего не понимает. Да, я даже себя немного виноватой чувствую) Вроде, ничего ведь не сделал дурного Редкий гость пишет: Это неологизм Это моя опечатка Эмма пишет: Парень, дарящий столько роз и девушка, которая от этого не в восторге - это очень необычно. В жизни, наверное, такое не часто встретишь... Спасибо Ну, я знаю много женщин, которые не любят цветы, некоторые из них не любят именно срезанные цветы, а живые обожают. Хелга пишет: Суровая все-таки девушка Лейла. И за что она так невзлюбила беднягу Элуа? Боится она его. Или себя, когда рядом с ним. Самоуверенный, сильный, умный, наглый - полная противоположность Жаку.
Ivetta: - Лейла? Девушка очнулась, когда кто-то осторожно сжал ее плечо. Рядом оказался Жак. Парень взволнованно смотрел на нее, словно выискивая следы болезни на лице. - С тобой все в порядке? Ты разговаривала вслух. - Да. Мексиканцы всегда так делают. Девушку стало раздражать это навязчивое внимание. Она высвободилась из-под его руки и, не удосужившись поблагодарить за беспокойство, сбежала на кухню. - Мамасита, дай воды. - Эй, девочка моя, ты что такая бледная? Привидение увидела? - Влюбилась, наверное, – выдул через усы Фелиппе. - Не твое дело, старый болван. Оставьте меня впокое, ясно? - А что я сказал? - Заткнись, – пригрозила Мамасита. - Нет. Что я такого сказал? Фелиппе удивленно оглядывал женщин, накинувшихся на него. Пушистые усы колыхались от его дыхания. Обидевшись, он отвернулся к столу и стал остервенело шинковать капусту. - А я ее ищу везде – в дверях образовалась Чука, возмущенно раздувая ноздри – Нашла время для отдыха. Я тут одна должна работать? - Отвали Чука. - Что? - Cono! Vete a la polla! - Лейла! – испугалась Мамасита. - И ты тоже! Не дождавшись воды, она выскочила из кухни как ошпаренная и заперлась в офисе, спрятавшись в раздевалке. Запах срезанных роз и вид огромного букета мозолил глаза, раздражая девушку. Выкинуть бы его. Сто убитых цветков. Жестоко срезанных. И этот человек называет себя другом животных. Лейла понимала, что Жак не заслужил эту злость. Собственно, в чем его вина? Разве что он не ТОТ француз. Маурисио, забеспокоившись состоянием девушки, тем более что Мамасита и Сол тщательно подготовили почву своими личными опасениями, приказал ей взять выходной. Чтобы patron разрешил не выйти в воскресенье? Это было сюрпризом для всех жителей «El corazón». Лейла все воскресенье просидела, запершись в своей комнате, устроив себе вечер французского кино. На полу аккуратными стопками лежали диски с любимыми фильмами. Бутылка французского вина и большой бокал смешались с великой продукцией кинематографа. В руке дымилась сигарета. Когда вошел Поль, она не сразу обратила на него внимание. Парень присел рядом на корточки и уставился в экран. - Этот фильм я люблю больше всего, – заметил он. - Лейла, когда ты начала курить? - А я не курю. Так, дымится просто. - А я не курю. Так, дымится просто. - Нет? Тогда дай сюда. Я то курю, - Поль отобрал у девушки сигарету и глубоко затянулся. - Фу, ну и гадость. Как ты это…ах да, ты ведь не куришь. - Нет, но у них самый вкусный запах… - И ты подумала, что… - Да, что он курит именно такие. На экране Жерар Депардье уставился на Жана Рено. Тот злобно поглядывал своими большими «лошадиными глазами». Поль примостился рядом с Лейлой, вытянув худые ноги на ковре. Облокотился спиной о кровать и приобнял девушку. Лейла передала ему свой бокал, к которому даже не прикоснулась. Подвинулась поближе и положила голову ему на плечо. - Вот вы где?! В комнату как цунами ворвалась Чо. Узкие джинсы – весьма непривычная для этой девушки одежда, вязанный короткий свитер, похожий на крем-брюле. На голове широкий ободок, затягивающий ее острую челку назад. Бледное красивое лицо открыто. Глаза кажутся нарисованными, словно на фарфоре. Ноги обуты в австралийские мохнатые сапоги. - Лейла, кто этот тинейджер? – Поль ткнул в сторону Чо. - Похоже, мой друг, ты нагулял его вчера ночью. - Ха-ха…да…хохмачи. Весело. Посмеялись. А теперь скажите, кто спрятал мое шелковое платье? - На меня оно бы не налезло в любом случае, – безразлично отозвалась Лейла. - А я не по этой части, ты же знаешь, – поддакнул Поль. - Поль, я знаю, что это ты. Мерзкий ублюдок. Лейла, как это будет по-мексикански? - Gilipollas . - Да. Гилиполас! - Нет, надо говорить хилипольяс. Хи-ли-поль-яс, – поправил ее Поль. - Неважно. Смысл тебе понятен. Итак? Где мое платье? - В мусорной корзине под вчерашним йогуртом и моими носками, которые ты, дрянь, вчера порезала и выкинула туда же. - Ах ты…ты… - Чо как ошпаренная выскочила из комнаты – Ну все. Попрощайся со своим ноутбуком. - Не смей его трогать! Поль вскочил, скинув свернувшуюся калачиком Лейлу, и кинулся за Чо. Девушка прикрыла двери, из которых доносились нечеловеческие звуки, шум бьющейся посуды и хлопанье бельевых шкафов. Она вернулась на прежнее место, глотнула немного вина и попробовала оставленную Полем сигарету. Закашлялась. Притянула под себя ноги, обняв пульт от видео, взглянула на заснеженное окно, бьющийся в стекло клен и улыбнулась сама себе. Голос вернулся…
Ivetta: Глава шестая: «Ruego que me perdone» [54] - Девушка? Девушка! Стойте! - Отвалите, наконец. - Лейла? Мне что, за вами по пятам бегать? Элуа поспевал за убегающей Лейлой. Девушка шла размашистым быстрым шагом, пытаясь скрыться от назойливого преследователя. Вокруг сновали ничего не подозревающие студенты. То и дело здоровались с запыхавшимся лектором. - О, что вы, ваше великое величество. Не утруждайте себя этим неблагодарным делом, – бормотала она, размахивая руками в воображаемом поклоне. - Вы забываете, что я ваш преподаватель. - Ах, спасибо что напомнили. Это не вы случайно, тот лектор-мясник? - Лейла, я, кажется, извинился уже. - Вот именно, – девушка остановилась, обернувшись к горе-преследователю. - Вам кажется. Вы не извинились, вы просто замяли это дело. - Хорошо, но это не значит, что теперь мы не можем разговаривать мирным тоном. - Именно это и значит. Простите, мне пора. - Постойте. Элуа схватил ее за руку и придавил к стене. Лейла чуть не задохнулась от возмущения. Попыталась высвободиться от хищной хватки, но мужчина прижал ее намертво. - Что вы себе позволяете? - Не вижу другого выхода попросить прощения. - Для начала уберите руки. - И не подумаю. - Вот как выглядит ваше «ПРОСТИТЕ». Я уж подумала, вы подарите мне вафельное мороженное и встанете на одно колено. - Мне жаль, что так вышло. Я не нарочно вас обидел. Хотя по правде, мне понравилось смотреть как вы отбиваетесь от этих тараканов. - Знаете что? Я начинаю ненавидеть Мадагаскар. Лейла вызывающе смотрела в его лукавый прищур зеленых глаз. Он не мог удержаться от улыбки. Кривоватая насмешка вновь подползла к кончикам губ. - А вы мне нравитесь, – заключил он. - Довольно. Отпустите меня. - Значит ли это, что я прощен? Элуа слегка ослабил хватку и Лейла выскользнула через его плечо. Подобрав рассыпавшиеся учебники, она одарила своего преподавателя презрительной ухмылкой и проговорила по-испански несколько ругательств. Поначалу, она решила не ходить больше на его лекции. Но любопытство, а также, еще непонятная, неосознанная ею привязанность влекла к этому хамоватому симпатяге. Она все же пришла в назначенный срок в аудиторию и даже умудрилась не опоздать. За что получила благодарную улыбку и едва заметный кивок. Но от своих привычек девушка не собиралась отказываться. Поднялась на галерку, устроившись поудобней, и подготовила карандаш. Отчасти для того, чтобы если ее хотя бы одна сволочь вынудит спуститься вниз, использовать его как оружие. Весьма сомнительное, но, все таки, оружие. Сегодня мистер Тселатра рассказывал об особенностях религии. Несмотря на то, что благодаря английским и французским завоевателям на Мадагаскаре около сорока процентов христиан, среди которых есть католики и протестанты, доминирующая часть населения – язычники. Элуа оживленно рассказывал о культе предков, который и сам чтит несмотря на то, что католик. - Абсолютно все малагасийцы почитают культ предков. Хотя, среди населения есть немало мусульман. В основном переселенцы из Пакистана и с Коморских островов, – рассказывал он мелодичным голосом. Лейла знала, что первые мадагаскарцы прибыли на остров из Индонезии, проделав долгий путь вдоль берегов Индии и Восточной Африки на своих каноэ. Позднее здесь поселились выходцы и с Африканского континента. А после того, как Мадагаскар завоевали португальцы в тысяча пятисотом году, кстати, первые чужеземцы, открывшие этот волшебный остров, европейские миссионеры делали все, чтобы обратить местных жителей в христианство. Теперь современное население Мадагаскара смешанного происхождения и смешанного вероисповедания. - Сэр, расскажите о культе предков подробней, – попросил кто-то из первого ряда. - Живые, мы живем в одном доме, мертвые – в одном склепе, – серьезно сказал Элуа. В голосе пропала привычная ирония. Он оглядел аудиторию, снял очки и присел на стол. Студенты, словно потянулись к нему, поддавшись вперед. Осознанно или нет, но этот человек гипнотизировал собой людей. Не смогла удержаться и Лейла. Она вся превратилась в слух, не отрывая взгляда от Элуа. Он перехватил ее взгляд и улыбнулся. - Человек жив, пока его помнят – вот основной постулат. Слово фамадихана, часто переводят как переворачивание, однако оно означает – заворачивание. А если более широко – перезахоронение усопших. Фамадихана это частный случай культа предков. Считалось, что умершие продолжают оставаться членами семьи и оказывают влияние на жизнь своих потомков. И живущие должны заслужить их благосклонность. Фамадихана это некое доказательство любви, заботы в отношении своих предков. Колоссальную роль играют узы кровного родства. На Элуа посыпался град вопросов. Профессор Джулиан Великий с удовольствием отвечал каждому студенту, не забывая флиртовать с девушками. Лейла едва успевала записывать интересующие ее факты. А интересовало ее все. Элуа, словно в отместку за оброненную ею фразу о том, что благодаря ему она теперь ненавидит Мадагаскар, влюблял в этот остров с каждым произнесенным словом, с каждой буквой. Лекция закончилась бурей аплодисментов и торжественными клятвами посетить это удивительное место, находящееся на краю света. Лейла спустилась к кафедре, где толпа студенток облепила своего симпатичного преподавателя, не желая отпускать его. Он протиснулся сквозь стену декольте и коротких юбок и, подхватив девушку под локоть, вывел из аудитории. - Ну, так я прощен? - Вы это сделали нарочно?! - Только не говорите, что вам не понравилось. - Какая честь, – усмехнулась Лейна, но все же замялась. – Да, мне очень понравилось. Вы реабилитированы. - Спасибо. Кстати, я неплохо говорю по-испански. Так что, в следующий раз, будьте помягче в выражениях. Лейла закусила губу, пытаясь вспомнить, что она наговорила в коридоре. Элуа многозначительно смотрел на нее. Вспомнила. Лицо вспыхнуло румянцем, а глаза нервно забегали. Тселатра удовлетворенно кивнул, ухмыльнувшись. - Так как насчет кофе? - Вы невыносимы. Лейла снова оказалась ведомой. Глядя в след удаляющейся спине Элуа, она обреченно уставилась в потолок, и поплелась следом. В кафетерии было переполнено. Странноватая парочка не нашла места, где можно было бы удобно посидеть. - Что ж, видно не судьба выпить эти восхитительные помои от университета. - Мда… - Лейла подозрительно поглядывала на учителя. По лицу молодого человека было видно, что он что-то замышляет. Знать бы еще что. Манипуляций и гипноза на сегодня ей хватило с головой. И теперь, она бы с удовольствием оказалась дома, на любимой кровати с любимым пультом в руках. Но не тут-то было. Элуа взял ее за руку и вытащил из кафетерия. «Что за дурная привычка, все время волочить меня за собой. Можно подумать, я глухонемая и не понимаю слов. Извращенец» - ворчала просебя Лейла. - Куда мы идем? - Одевайтесь. - Хм, обычно мужчины говорят другое. - А я необычный мужчина. Он помог ей надеть пальто, оделся сам и без лишних разговоров сбежал по ступенькам университета. Лейла осталась стоять на месте. Он обернулся и нетерпеливо замахал рукой. - Ладно, так и быть, мистер-президент, – прошептала сама себе девушка и спустилась навстречу неизведанному. - Сюда… Он провел ее вдоль университета. Они обогнули высокое здание, прошли через узкие дворы общежитий и оказались на маленькой улочке, о которой Лейла даже не подозревала. Сердце девушки сжалось. На память пришли слова Поля о каннибалах. Насколько она помнила, на Мадагаскаре они не должны были водиться. Серийный насильник? Убийца студенток? Она прокручивала в голове лица тех, кто мог запомнить ее выходящей с ним из здания. Откуда возникло недоверие и почему оно было таким сильным к этому человеку, для нее было загадкой. Она чувствовала беспокойство, сводившее живот каждый раз, когда он оказывался рядом. _____ [54] Ruego que me perdone (исп) – прошу прощения
Ivetta: Однако оно оказалось беспочвенным. На углу этой самой маленькой незнакомой улочки бледнела вывеска. - Поверьте, здесь делают самые вкусные эклеры. Уж я то в них толк знаю, – заверил ее Элуа, пропуская вперед. Кафе находилось в подвальчике кирпичного дома. Кривые ступеньки без перил, тяжелая дубовая дверь. Внутренне убранство ошарашило девушку. Высокие окна над самым потолком. Маленькие столики из орехового дерева, мягкие кресла, свечи на красных скатертях. Лейла двинулась в зал, выбирая место, но Элуа остановил ее. - Нет-нет, нам не сюда. Вот… Их встретила приветливая женщина лет пятидесяти. Она поцеловала его, по-приятельски обняв. - Оу, Эл, давно не заходил. - Да вот не с кем было. А один, ты знаешь, здесь я не люблю бывать. - Это что, секта? – шепнула Лейла, когда женщина отвлеклась на разговор с официантом. На нем были черные очки. - Нет, не бойтесь. Это место, которое пробуждает доверие. Я чувствую, что вы мне не доверяете. - Это еще мягко сказано. Если честно, я вас боюсь. - Вот за этим мы и здесь. - Итак, леди… Женщина вернулась с двумя черными повязками. Одну она передала Элуа, а вторую Лейле. Затем протянула меню. - Сначала заказ. - Я ничего не понимаю, – испуганно бормотала Лейла. – Что все это значит. - Этель. Я буду черный кофе, твои фирменные эклеры с черным шоколадом и, пожалуй, миндальный пудинг. Лейла? - Мне расхотелось есть. - Ну же, не пугайтесь. Вы все поймете, когда наденете повязку. - Я и так, кажется, все поняла. Знаете, мне не нравятся ваши игры доверия. Я не из этих видите ли. - А она с характером, – заметила Этель, слишком фамильярно, как показалось Лейле. Ответом послужила тирада милого мексиканского мата. Элуа покраснел, если это вообще возможно. - Ей вишневый штрудель и побольше мороженного. Чашку горячего шоколада. И два бокала красного вина. Если что-нибудь придумаю еще, дам знать. Ты же знаешь, чтобы заказать из вашего меню, мне не нужны глаза. - Вы не правильно перевели, – буркнула Лейла. – Нет, я это не надену. Пустите. Элуа повернул ее спиной к себе и пытался повязать на глаза черную ленту. Лейла отчаянно сопротивлялась, вызвав смех мадам Этель, которую она заочно возненавидела. Несмотря на ее упорство, повязка все же оказалась на глазах. Эл взял ее за руку. Она вновь оказалась ведомой. Ненавистное ощущение беззащитности и обреченности. Абсолютная, отчаянная беспомощность. Мрак вокруг, повязка щиплет глаза, неизвестность пугает, а ноги становятся ватными. Они прошли по лабиринтам помещений и оказались, как Лейле показалось, в просторном зале. Нос сразу уловил запах свежих цветов. Смешанный аромат, почему-то, ей показалось, что цветы живые. Так ярко могут пахнуть только живые цветы. - Тут фиалки? - Да, дорогая, – услышала она удивленный голос Этель. - В горшочках? - Не волнуйся, им достаточно света. Они не всегда бывают тут. Но удивительно, как ты догадалась, что это живые цветы? - Долго объяснять. Ландыши? - Да, и ландыши. Удивительно…Что ж, проходите сюда, смышленая леди. Этель слегка подтолкнула их в спину. Бедра Лейлы уперлись во что-то твердое. Девушка испуганно вздохнула. - Это стол, – засмеялся Элуа, будто угадав, что ее так напугало. Этель помогла им расположиться за столом и сняла повязки. Лейла ожидала, что ее взору откроется невообразимая картина извращений, столы пыток, огромные секс-машины, распятия, аквариумы с голыми девушками, мужчины в кожаных трусах, плети и многое другое. Либо, что рисовало ее воображение в надежде на приятную альтернативу – романтичный садик влюбленных, усыпанный фиалками и ландышами. Крохотные столики в тумане горящих свечей, небольшой оркестр, и много-много света. Но не было ни того, ни другого. Точнее сказать – не было НИЧЕГО! Темнота! Будто повязку и не снимали. Хотя надо признать, восхитительный запах живых цветов и оркестр был. Судя по всему, это был рояль, скрипка и виолончель. А, вот еще и саксофон. Лейла почувствовала себя утопленницей на дне черного океана. Она стала жадно глотать воздух. От темноты закружилась голова. - Не бойтесь, это снепривычки. Мягкое знакомое касание руки. Она сжала протянутую ей руку, вцепившись в нее. - Эй, полегче, – дробный смех. - Я здесь. Не пугайтесь. - Вы ослепили меня! Я ничего не вижу. Мне страшно. - Для начала, закройте глаза. - Какой смысл? Я все равно ими ни черта не вижу. - Закройте глаза… - Закрыла! - Теперь, глубоко вдохните. Прислушайтесь. Слышите музыку? Она похожа на волны. Расслабьтесь. Дайте им поглотить вас. - Вы извращенец! Снова смех, на этот раз мягче, добрее. Лейла попыталась сконцентрироваться на музыке, на запахе цветов и на руке, которую держала в своей ладони. Постепенно, стал приходить покой. - Итак…Нет, нет, не бойтесь, я никуда не убегу, можете отпустить мою руку. Должен же я выпить свой бокал до дна. - А что, вино уже принесли? Лейла стала шарить по столу. Наткнулась на высокую хрустальную ножку. Взялась за нее, пытаясь поднести к губам. - Это мир слепых, – начал Элуа. – Мир, который держится на доверии. Когда вы оказываетесь поглощенным во мрак, все что у вас остается, это рука, которая держит вас. Это ваш проводник к свету. Когда здесь включают свет, зал преображается, но я особенно люблю его молчаливую темноту. - Официанты, они тоже слепые? - Да. - А мадам Этель? - Нет, – засмеялся Элуа. – Она зрячая. - Зачем вы меня сюда привели. - Я прихожу сюда послушать себя. Отключите зрение, и у вас откроется гораздо больше рецепторов, способных узнавать мир. Запахи, звуки, прикосновения. - Я чувствую себя слепым котенком. - Закройте глаза, и ваш слух дорисует все необходимое. По голосу вы представите человека, по звукам предметы, по шуму – погоду… Лейла выпила вино, положив бокал, и снова вцепилась в стол. Позвоночник затвердел, готовый расколоться. Запахи, звуки…голоса…ГОЛОС! Боже…Внутри что-то заныло. Да, разве она подобно слепому не вслушивается в голос, готовая смотреть в черный экран, разве она не улавливает каждый звук, каждую интонацию, пытаясь разгадать, додумать, дофантазировать. Она представила, что было бы сейчас, если бы она услышала этот голос. Очевидно, сердце бы точно остановилось. Оно и так едва шевелится. - Оу, вот и наш десерт. Перед ними бесшумно оказался официант. На ощупь блюда были большими. Лейла потрогала тарелку, столовые приборы. Наткнулась на блюдце с большой чашкой. Это, наверное, горячий шоколад. Кстати, удивительно, откуда он знал, что из всех напитков, девушка предпочитает именно этот. - Вы не перестаете меня удивлять, – заметила она, слегка успокоившись. – Ох, как вкусно! Божественно! - Не бойтесь, оно не отравлено, тараканами не кишит. Вот еще один элемент доверия. Вы знаете, я замети, что человек не может есть в темноте. Это странно, ведь наша хищная природа создана для нее. Мы едим то, что мы видим. Мы насыщаемся больше глазами, чем вкусом. Закройте глаза и вы почувствуете совершенно новый вкус, сконцентрируйтесь на еде, и ваш язык подскажет вам все сам. - Вы что, вампир? - Нет же, Лейла. Ваша бурная фантазия меня пугает. - А меня пугаете ВЫ! - Мы здесь за тем, чтобы вы меня больше не боялись. - Плохой план. Есть еще предложения? - Чего вы боитесь? Объясните. - Вы похожи на…- девушка смутилась, и впервые поблагодарила его за темноту, ведь он не мог видеть ее растерянного лица. – Вы как Мадагаскар для меня. - В каком смысле? - Далекий. Дикий. Загадочный. Непредсказуемый. - Прекрасный… - Ха…пугающий. - Вас пугает моя красота или моя непредсказуемость? - Ваша дикость. - Этот вывод поспешный. Я вполне цивилизованный человек. А что касается непредсказуемости, то могу ответить вам тем же. Для меня вы сплошная загадка. - И поэтому, вы решили возобновить слепые встречи? И много загадок вы сюда уже приводили? - Поверьте, только самые сложные. - И как успехи? - Я их все отгадал. - Вынуждена вас разочаровать. Я не загадка, не отгадка, не задачка и не теорема. - Если я остров, то что вам мешает быть загадкой? - Только не этого острова. - Опять недоверие. Даже в темноте вы умудряетесь упорствовать. Представляю как сейчас у вас сверкают гневом глаза и возмущенно надуты губки. Из вас вышел бы очень плохой слепец. - Все люди слепы. Только некоторые думают, что раз видят свет, значит, они зрячи. - Мне нравится ваша философия. - А мне не нравится ваша самоуверенность. - Еще вина? - Пожалуй. Перед ними снова оказались бокалы. Лейла успокоилась. Темнота уже не пугала ее. Она дорисовала в воображении свет, столы, гостей, музыкантов. И даже человека, сидящего напротив. Представила его ухмыляющееся лицо, прищуренный самодовольный взгляд, усмешку губ и сильные руки, лежащие на столе ладонями вниз. - Теперь, самое сложное. Давайте попытаемся чокнуться. Сможете сконцентрироваться на мне? За доверие. Лейла вытянула руку. Легкий звон. Попала. - Блестяще, – обрадовался Эл. – Знаете, вы первая девушка, которая смогла это сделать. - Мне надоели ваши эксперименты. Вы хотели извиниться, но снова сделали меня подопытным кроликом. - Я хотел вас попросить, – Лейла почувствовала как он сжал ее руку. – Спойте что-нибудь. - Вы спятили? Потом, может, станцевать прикажете? - Я не приказываю, я прошу. Его настойчивый, но мягкий голос обезоруживал. Девушка растерялась. - Хорошо, что вам спеть? - Что-нибудь ваше любимое. - Quedate aqui, en mis brazos… - запела девушка - quedate aqui, para mi… y no me digas que me amas, no me digas que me adoras… dime solo que te quedas, una vida junto a mi… [55] Она погрузилась в свою мелодию, закрыв глаза. Вообразила себя на широкой веранде, усыпанной цветами. В небе плавает бледный глаз луны, и его свет падает на дощатый пол длинными полосами. Она улыбается, держа теплую мужскую руку, чувствует родное дыхание на своей шее. Ныряет пальцами в завитки волос. Проводит ладонью по шершавой щеке. Терпкий запах дурманит, доводя до головокружения. Он, ее Fatum, берет в руки ее лицо, глубоко заглядывает в глаза, щекочет своим дыханием лоб и щеки. Касается пальцами полных губ, очертя их контур. Она приподнимает подбородок, ведомая его гипнотической силой и утопает в нем. Властные губы становятся то нежными, то требовательными. Поцелуй то со вкусом фиалок, то колкий, словно кактус, доводящий до оцепенения. У Лейлы закружилась голова. Она откинулась на спинку стула, слушая как громко бьется ее сердце. Наконец, он оторвался от нее. Она провела рукой по его лицу, будто изучая каждую его черточку, и тут же отпрянула. Легкий сдавленный смех, бесшумное бормотание в этой поющей темноте. - Что? Что вы делаете? Как… - По-моему, вы не очень сопротивлялись. Знакомая ухмылка. Сердце подскочило высоко-высоко и рухнуло на пол, разбившись на тысячу кусочков, а заодно, прихватив с собой еще и почки, печень и все остальные близлежащие органы. Голова пульсировала. Боже! Мадонна! Какая я дура! ____ [55] Оставайся здесь, в моих руках, оставайся здесь, для меня, и не говори мне, что любишь, не говори, что обожаешь. Скажи мне только, что остаешься жить вместе со мной
ирина: ох этот Элуа, знает, что делает Ivetta вы "жестоки" к своим читателям оборвать повествование на самом интересном месте еще пожалуйста парочку кусочков
Ivetta: Знакомая ухмылка. Сердце подскочило высоко-высоко и рухнуло на пол, разбившись на тысячу кусочков, а заодно, прихватив с собой еще и почки, печень и все остальные близлежащие органы. Голова пульсировала. Боже! Мадонна! Какая я дура! - Лейла, ты говоришь это вслух – засмеялся Эл. - Ах, теперь мы перешли на ТЫ? Hijo de puta! Cabron! [56] В ответ издевательский смех. Лейла попыталась встать, но ударилась ногой о стол и новая волна ругательств взорвала романтичное помещение. - А мне показалось, что тебе тоже понравилось. - Тоже? Что значит тоже? - Ну, только то, что мне очень понравилось. Как ты поешь и как ты… - Заткнись! - Вот, теперь и ты перешла на ТЫ. - Это называется насилие. - Это называется – ты мне стала доверять. - Я не просила себя целовать! - Разве? А песня просто кричала об этом. - Как ты мог? Как ты мог? Девушка кинулась к предполагаемому выходу, зацепила официанта, опрокинула несколько вазочек, ударилась о стену и на ощупь прошла вдоль нее. Наконец, нащупала выход и выскочила к свету, продолжая ругаться. Следом за ней уже появился Элуа. Она кинулась к своему пальто, отпихивая молодого человека. Выбежала на улицу, но дыхание никак не хотело приходить в себя. Еще чуть-чуть, и она задохнется или того хуже, легкие взорвутся от такой частоты сокращений. Когда она сворачивала в сторону здания университета, ее нагнал Элуа. - Стой спринтер. Ну, остановись же, дай объяснить. - Что? Извиниться хочешь? Твое извинение попахивает насилием. Мне уже страшно представить, как ты извинишься за это. - За это я не собираюсь извиняться. - В таком случае, дай мне пройти. Парень встал в узком проходе домов, преграждая дорогу. Пальто развевал ветер. Сквозь тонкий свитер было видно, как по его коже забегали мурашки от холода. Лейла натянула на голову шапку и завязала шарф в узел. - Ты мне нравишься, – начал он. - А ты мне НЕТ! - Но, ты же сказала, что я похож на остров. - ТЫ похож на идиота! - Грубиянка! Дикарка! - Озабоченный кретин! Извращенец! - Забудь об эссе! - Да чтобы после этого я осталась на твоей кафедре? И не надейся! - Вот как? - Вот так! - Ладно… Он шагнул в ее сторону, рывком притянул к себе, срывая шапку, и вцепился в ее губы. Лейла отчаянно забарабанила по его спине. Уперлась в грудь, стараясь отпихнуть его. Но он только крепче сжал объятия. Через мгновение стальная хватка превратилась нежную ласку. Он целовал каждый сантиметр ее лица, волосы, уткнулся в шею, вдыхая ее, словно голодный хищник. Лейла обмякла под этим натиском. Поцелуи стали глубже и дольше, а объятия крепче. Теперь она не отпихивала его грудь, а крепко прижалась к ней, обняв за шею. Они стояли посреди дороги, забыв о времени, о падающем снеге и снующих вокруг студентах. Яркий дневной свет все еще резал глаза. А кожа, казалось, пахла живыми цветами. - Теперь я прощен? – он отстранился от нее, заглядывая в глаза. Дикая кошка была приручена, сбита с толку, покорена. Затуманенный взор сквозь прикрытые веки, напуганный, беззащитный угол губ, румянец на загорелом лице. Доверчивый ребенок. - Нет, – прошептала она. – Не прощен. Она взмахнула своей маленькой ручкой, и на красивом темном лице зазвенела пощечина. Глаза вновь по-кошачьи заблестели. - За что? – вскрикнул Элуа. - Больше никогда! Никогда! Не смей так делать! Пока парень не успел опомниться, Лейла забежала за угол университета, смешавшись с толпой студентов. - А… - Не сейчас, Стенли, – остановила она подбегающего к ней парня. - Но… Стенли остановился посреди улицы, глядя как Лейла спешит прочь вдоль тротуара, а с противоположной стороны появился разъяренный мистер Тселатра. Он всегда пугал парня своим колдовским видом. Вроде современный стильный мужчина, но что-то изнутри казалось магическим и очень-очень опасным. Парень засунул руки в карманы куртки и поспешил скрыться в дверях университета. Элуа взобрался на ступеньки, откуда было лучше видно небольшую площадку, заполоненную студентами. Оглядел ребят, которые, будто ловя его грозный взгляд на своем затылке, испуганно оборачивались и бессознательно съеживались, прячась в свои пальто и шарфы. Демон. Разъяренный демон. Ничего не подозревающий паренек, с курса политологии подошел к своему преподавателю. - Мистер Тселатра, я хотел спросить… - Мартин, я лично убью каждую твою бабушку если хоть одна из них попытается умереть во время проведения моего семинара. Сделаю из их костей себе ожерелье и буду расписывать вокруг площадки ритуальные танцы. Ясно выразился? - Да… я только хотел сказать, что могу сдать эссе сегодня, и зачет тоже. - Ах. Неужели? – Элуа закашлялся. – Надеюсь, там никакого Мадагаскара. - Нет, сэр. Я готовил вопрос о современной политике в Мексике и ее влиянии на США. - О, нет, – демон хлопнул себя по лбу, чем напугал студента до смерти. – Прости! Прости меня! Довольна?! – крикнул он в небо. Лейла сбежала по Говер-стрит. Перемахнула пару перекрестков и скрылась в парке, прилегающем к Британскому музею. Обошла его и через несколько минут выбралась на Сисилиан-авеню. «El corazón» привычно горел огнями вывески. У окна стоял скучающий Сол. Хлопнул колокольчик. - Лейла, хорошо что ты пришла. Чука меня достала разговорами о своем женихе. Понедельник! Господи, отмени понедельники! Какой скучный день. Тоска смертная… - И не говори, – вздохнула Лейла, загадочно улыбаясь. – И не говори… ____ [56] Hijo de puta! Cabron! (исп) – Сукин ты сын! Козел!
Ivetta: ирина пишет: еще пожалуйста парочку кусочков Вот, остаток шестой главы выложила О том и речь - знает что делает)) Это и пугает ее так)))
Marusia: Ivetta Ах, какая шестая глава! Очень впечатлило необычное кафе, мир звуков, ароматов, ощущений Надеюсь, что реальность в виде Элуа затмит собой Голос в воображении Лейлы
ирина: Ivetta какое эмоциональное завершение шестой главы, спасибо. Ждем проодолжение в седьмой части
bobby: Ivetta Как все необычно и непредсказуемо... Элуа загадочен и непонятен, нелегко ему будет укротить Лейлу, у которой своих странностей хватает... Хочется надеяться, что продолжение не слишком долго придется ждать...
Ivetta: Глава седьмая: «Mafia» Вторник. Время, когда на город опускается ночь. Мирные жители ничего не подозревают, сидя в своих теплых квартирах. Кто-то в теплых тапочках, кто-то за чашкой горячего чая, а кто-то в объятиях друг друга. Но темнота не так безопасна, как кажется на первый взгляд. Три темные фигуры, бросают бледные тени на крыши домов. Следом за ними, припав носом к земле, рыщет в поисках следов тот, благодаря которому, люди могут ровно дышать за шторами своих окон… - Маурисио, закругляйся со своими прелюдиями, давайте уже играть, – нетерпеливо чавкал профессор Шейл. Он уже занял привычное для игры место и тасовал колоду карт. Чета Стейнфордов сидела по его правую руку. Чарли - официант из соседнего бара, как его называли, примостился напротив. Нона - самая опасная домохозяйка, сидела следом за Чарли, что заставляло его нервничать, зная виртуозную игру женщины. Сэр Чарльз и доктор Линей сидели как всегда рядышком. Сегодня у patrono было хорошее настроение, точнее, это была юбилейная игра его Маф-клуба. Поэтому, он разрешил Солу, Лейле и Чуке играть по очереди. Первой выпало играть Лейле. Сол обиженно хлопнул по столу, а Чука надула губы. Вскоре подоспел и студент Томми, правда, без своего друга, а значит, вся компания была в сборе. Не хватало лишь одного игрока. Маурисио сидел в центре военного круга, оглядывая свой «город». - Друзья! – торжественно произнес он. – Нам не хватает еще одного жителя. Может, возьмем кого-нибудь из новичков? - Patron! Можно я сыграю? – начал канючить Сол. - А за баром кто будет? Твоя бабушка? - Пусть Лейла постоит. - Я честно выиграла жеребьевку! – запротестовала девушка. - Так что, Сол, тебе придется ждать своей очереди. - Хорошо, – прервал готовящуюся разборку Маурисио. – Может, кто-то из гостей согласится? Он пристально рассмотрел каждого из присутствующих в ресторане. Престарелая парочка, поедающая пирожные, молодая пара, забившаяся в углу и, скорее всего, слишком занятая, чтобы участвовать в происходящем… - Я бы сыграл. От этого голоса Лейла вздрогнула, готовая провалиться сквозь землю. Лицо запылало, а руки сами собой сжались в кулаки. Она не обернулась, но точно могла сказать, чья наглая физиономия сейчас самодовольно сияла за ее спиной. - Отлично! – Маурисио хлопнул в ладоши, приглашая новичка к столу. - Стойте…он не может играть, – стала уговаривать Лейла. - Почему? - Мы его не знаем. - Тем интереснее будет.ю – усмехнулся профессор Шейл. - Он вылетит в первом же круге. - Это мы еще посмотрим, – заметил Элуа, присаживаясь на указанное ему место. Оно было точно напротив Лейлы. И теперь, парень откинулся на спинку стула и бесцеремонно разглядывал нервничающую девушку. Лейла опустила глаза, стараясь не смотреть на него, и что-то чертила на небольшом листе бумаги. Затем подняла его, повернув к Элуа. На нем большими красными буквами было нацарапано «Козёл». Парень не удержался от смешка. Закатил глаза, словно издеваясь над девушкой. Игра началась. Маурисио раздал карты. Теперь, каждый житель, узнав о себе всю подноготную, готовился, выбирал в уме тактику. Все познакомились. Затем, ведущий приказал мирному городу спать. - На город легла ночь, – словно рассказывая сказку, говорил Маурисио. – Мирные жители спят. Просыпается мафия. Лейла открыла глаза и чуть не захлебнулась от негодования. На нее смотрели болотно-зеленые глаза. Элуа слегка склонил голову, приветствуя своего компаньона. Они сверлили друг друга глазами, казалось, прожигая насквозь, до самого стула. Третьим мафиози оказалась Нона. Она заметила эту перестрелку глазами, но никак не могла понять, что происходит. - Мафия познакомилась? Мафия засыпает. Открывает глаза весь город. Итак, друзья мои, с кого начнем? - Начнем с меня, – решил профессор Шейл. – Как насчет Ноны? Предлагаю сразу убрать ее. Она сильный игрок и если у нее черная карта, то мы, друзья, пропали. Еще, я бы обратил внимание на Чарли. Парень, ты что так занервничал? Никак не сообразишь что с нею делать? А? - А что это вы профессор, сразу на меня нападаете? Может, вспомнили, как будучи шерифом я вас прищучила? Я мирный человек, а вот вы на меня наводите подозрения. - Доктор Линей? - У меня пока мало фактов, поэтому, я воздержусь от выдвижения обвинений. - О, как это по-вашему. Благородство погубит вас. - Сэр Чарльз, благодаря моему благородству, вы еще называетесь моим другом. - Ах, – парировал старик. – Я уповаю на то, что вы вскоре окажетесь негодяем. Да, кстати, я бы тоже номинировал Нону на Оскара. - Ну вот, как всегда получает Нона, – засмеялся Тедди Стейнфорд. – Могу говорить за себя и за свою жену. Мы мирные жители, законопослушные граждане. Что касается профессора, он либо шериф, либо дон. На всякий случай, я бы дал ему первый ход. - Кстати, наш новичок подозрительно молчит, – заметила Сьюз Стейнфорд. – Всегда сложно играть с новенькими. Никак не могу раскусить их с первого раза. - Думаю, – дошел черед до Лейлы. – Что наш новичок мирный житель. Согласна, Сьюз, их всегда сложно раскусить, но я наблюдала за ним. Когда он получил карту, то очень обрадовался. А новички всегда радуются сначала красной карте. Ведь с нею не надо морочиться и блефовать. - Да? А я вот не заметил ни единой эмоции на его лице, – не согласился Чарли. - Ты никогда не отличался наблюдательностью, дрогой, – успокоила его Лейла. – Я, пожалуй, выдвинула бы профессора в первую очередь на виселицу. - За что, девочка моя? - За голословные обвинения Ноны, для начала. Вы манипулируете людьми, навязывая им свое мнение. Кстати, если меня ночью убьют, то, значит, дон действительно профессор. Шейл улыбнулся девушке, покачав головой. Лейла занервничала и покрылась румянцем. Она никогда не умела достаточно хорошо блефовать. Дрожь в голосе выдавала в ней и шерифа и, тем более, мафию. - Что скажет новенький? – обратился к Элуа Маурисио. - Начну с того, что в чем-то согласен с господином профессором. Сэр… - легкий кивок, обезоруживающая улыбка. – Нона, вы действительно прекрасны, может поэтому, хочется вас поскорее убрать из игры, чтобы не отвлекали. Но, все же, не думаю, что вы жестокий мафиози. Чего нельзя сказать о Лейле. - Что? – поперхнулась девушка. – Я? Глаза так и кричали «ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ, ЧЕРТ ПОБЕРИ!!!» Лейла посмотрела на Нону. Та тоже сидела с распахнутыми удивленно глазами, косясь то на нее, то на Элуа. Последний же, вжившись в свой блеф набирал обороты. - У вас нет фактов, – дрожащим голосом оправдывалась Лейла. – Я мирный житель. Вы сделаете ошибку, проголосовав за меня. - Ты права, – заметил Элуа, и Лейла облегченно вздохнула. – Я бы хотел удостовериться в своих догадках. Если Лейла не мафия, то она не умрет этой ночью. И ее нападки на профессора убедят меня, что я прав в своих догадках. Поэтому, так же воздержусь от других кандидатур. Игроки с осторожностью наблюдали за смелыми рассуждениями новичка. Очевидно, что они не были готовы к сильной игре с его стороны, и собирались выкинуть его в первом же круге. Но молодой человек заинтриговал их, а в кое-ком даже пробудил симпатию. - Хорошо, кто у нас имеется. Нона, профессор и Чарли. - Черт, – парень хлопнул себя по щеке. – Почему меня все время выкидывают в первом круге? - Тебя еще не выкинули, – засмеялся Тедди. – А ты уже причитаешь. Право, зная Чарли и его виртуозный блеф, я готов дать руку на отсечение, что он мирный житель. - Нона? Что скажешь? - Скажу, что вы делаете ошибку. Я невинная домохозяйка. А вот профессор явно подозрителен. Как быстро свил паутину. Конечно, знает, что я поймаю его, окажись я в игре. Хочу сказать всем, что я – шериф. Убив меня, вы убьете последнюю надежду. - О, дорогая. Как я прав, оказывается на твой счет, – засмеялся профессор. – К сожалению, я не могу пока показать своей карты. Но то, что эта женщина не является шерифом я гарантирую. Потому как шериф – я. А вы, дорогая моя невинная домохозяйка – мафия. Может, донья? - Циник. Какой же вы циник. - Итак, голосуем, – прервал дискуссию Маурисио. – Кто за то, чтобы Нона покинула игру? Лейла увидела подползающую вверх руку Элуа и попыталась дотянуться до него под столом, но попала в Чарли. Тот вскинул на нее глаза, расценив этот поступок по-своему, и нежно улыбнулся. Лейла готова была вырвать свою роскошную копну волос. За Нону проголосовало шесть человек. Среди них был и Элуа. За профессора всего двое. - Нона? - Идите вы к черту! – вспылила женщина. Это был первый случай за всю историю их игр, когда она оказывалась побежденной. Да еще как?! Как новичок, в первом же круге, не успев поиграть. Она пробуравила шахту во лбу профессора, бросила удивленный взгляд на Элуа и открыла свою карту. Выдох удивления и восторга окатил ресторан. Жители аплодировали. - Вот это даааа…- присвистнул Том. – Нона вылетела. Теперь мне ничего не страшно. Господа! Считайте, что мы победили. Нона отошла за стойку к Солу, который кинулся ее утешать. Для начала налив полный бокал виски. Домохозяйка осушила его несколькими глотками. - Ну что, город, пора спать, – огорчил всех Маурисио. – Напоминаю вам, что проснетесь вы не все. За столами закрылись глаза. Открыли их лишь Лейла и Элуа. Лицо девушки было красноречивей любых слов. Эл лишь посылал ей воздушные поцелуи, раздразнивая ее. Она пожалела, что ночь должна быть немой, поскольку очень хотелось сказать этому подонку все, что она о нем думала. Элуа показал Маурисио на профессора Шейла. Ведущий кивнул. Заказ был принят. - Засыпает мафия. Просыпается город…- Маурисио выдержал торжественную паузу. – Кроме дорогого профессора. Игроки открыли глаза. Еще одна сильная потеря. Профессор подмигнул Лейле. - Что скажете, Шейл? - Скажу, что судьба города теперь непредсказуема. Я уповаю на Тедди и сэра Чарльза, если они, конечно, не мафия. Обычно, эта троица всегда побеждает. Но сейчас, если эти двое преступники, то они лишены своего сильного игрока. Желаю всем удачи. Ах, да…я шериф. Профессор открыл карточку. За столом послышался сдавленный стон. Уже двое сильных игроков выбыли. - Как же мы без шерифа теперь, – чуть не плакал Чарли. - Чарли, тебе то что, ты все равно умрешь последним. Как самый беззащитный, – подколол его Том. - Мне вот не нравится, как рассуждает Том, – начал Тедди. – Ты так уверен в том, что Чарли умрет последним? Уж не ты ли его убьешь? - Нет, мой дорогой. Ты! Вы с супругой отличная мафиозная пара. Странно, что вам сразу так поверили, накинулись на Шейла. - Лейла? - Я тоже думаю, что это либо Тедди, либо сэр Чарльз. Я ошиблась с Ноной. Но сейчас мой внутренний голос подсказывает мне, что мафия именно они. - Твой внутренний голос тебе врет, – ухмыльнулся Элуа. - Да, новичок, что скажешь? Ты же тоже голосовал за Нону? - Да, и оказался прав. А то, что ночью ушел шериф, убедило меня, что помощником Ноны в этом грязном деле была Лейла. Вспомните, как она защищала Нону и нападала на шерифа. Лейла готова была расплакаться. Она не понимала, какую игру ведет этот проходимец, но не могла заставить себя выступить в свою защиту. Так как, любая атака на него, была атакой на своего игрового товарища. - Вот и сейчас она нервничает, возможно, боясь выдать своего последнего друга. - Женщин вы раскусили быстро, молодой человек. - Спасибо, это часть моей профессии. - А как насчет третьего игрока? Есть предложения? – казалось, сэр Чарльз решил объединить усилия с новым сильным игроком. - Возможно, Тед? Я могу вас так называть? - Называйте как хотите, – вспылил молодой человек. – Но на этот раз, вы дали промах. Уверяю. - Что ж, я не настаиваю… Все, кто высказался за речью малагасийца дружно, словно по заученному уроку утверждали, что Лейла не кто иной, как монстр в юбке. Девушка только пожимала плечами и чем больше горячилась, оправдываясь, тем глубже утопала. Единогласным решением, было принято, что Лейла следует на виселицу третьей. - Последнее слово, подсудимая, – сказал Маурисио. - Провалитесь вы все, – девушка кинула на стол карту. – Желаю мирным жителям победить. Под дружный порыв радости, девушка ушла на скамью запасных. Теперь оставалось лишь наблюдать за игрой. В зале было мало посетителей, и Чука вполне справлялась одна. - Блестяще, молодой человек. Браво, – зааплодировал сэр Чарльз. – Мы в большинстве. А значит, мирные жители все же победят в этой юбилейной игре. Жаль, конечно, что без таких ярких игроков. Послышалось злое бормотание Ноны. Профессор Шейл невозмутимо следил за игрой. Он прекрасно знал теперь, кто является настоящим доном, и восхищался изысканной игрой новичка. - Что-то мне не кажется, что мистер такой уж новичок, – засомневался Чарли. - Чтобы победить в этой игре, достаточно немного наблюдательности. Не более, – отозвался Элуа, взглянув на Чарли так, что тот неосознанно попятился назад. Игра завертелась по новому кругу. Элуа и сэр Чарльз теперь объединились против Тедди. Тот отчаянно сопротивлялся. В следующую же ночь, Эл убил сэра Чарльза, а на утро, жители выгнали Тедди, уверенные в том, что сэра Чарльза убил именно он. Естественно, что жарче всех оплакивал нового друга Элуа. Таким образом, мирные жители лишились еще двух сильнейших игроков. Но, почему-то, ни у кого не возникало подозрения в отношении новичка. Он умело подбрасывал жителям новые загадки, вызывая жаркие ссоры. Даже потасовку. Доктор Линей не выдержал и накинулся на Тома. Тот горячо спорил с оставшейся Стейнфорд. Девушка путалась в показаниях, подозревая всех и вся. Настоящая паранойя охватила игроков. Такого не было за всю историю игр. Остались самые слабые игроки. Те, кто выбывал всегда одним из первых. И теперь, паника, незнание как поступить дальше, кого подозревать, посеяла хаос в их рядах. А Элуа хладнокровно управлял этим хаосом. - Он сущий дьявол, – заметил профессор. - И не говорите, – тяжело вздохнула Лейла. Тедди и сэр Чарльз начали делать ставки. К их тотализатору уже подключился Сол, Чука и половина посетителей ресторана. - Десять к одному, что следующей вылетит моя женушка, – держа двадцатку в руке, шептал Тедди. - А по-моему не повезет Тому. Вылетела Сьюз и Солу пришлось попрощаться с деньгами. Сьюзи кипела от злости и не успокоилась, пока любимый муж не заключил ее в свои объятия. Парочка на мгновение выпала из общего настроения, но быстро вернулась. Элуа убил Тома и теперь, за столом оставались доктор Линей, Чарли и он сам. - Док, черт побери, говорю вам, этот новичок совсем не новичок. Вы только посмотрите, как он всех истребил! - Разве? Нет, Чарли, наш новый друг первым определил мафиози и помог избавиться от них. Не идиот ведь он, простите, – он дружелюбно кивнул Элуа. – Чтобы сразу же избавляться от помощников, будучи в игре новеньким. Мы ведь могли его стереть в порошок. Нет, Чарли, мне кажется, что ты не договариваешь что-то. Помнится, профессор намекнул на то, что ты нервничал когда взял карту. Ты ведь не любишь, когда попадает черная? - Пресвятая дева, ну какой же он идиот, – зашептал сэр Чарльз. – Зная нашего Чарли, он мог представить, что пацан так мастерски перестреляет всех нас? Ха! - А мне интересно, чью точку зрения сейчас примет Эл, – сказал Том. – Вот это игра. Не на жизнь, а на смерть. - Ты столько раз говорил, что Чарли останется последним, что я подозреваю, наш новый друг хочет сделать тебе подарок, – захихикал Тедди. - Рискованно, – заметил профессор. – Все таки, док сейчас колеблется и в большей степени в пользу новичка. Такая тонкая игра. Неужели испортит все своим сумасбродством. - Он слишком самоуверен, – поддержал сэр Чарльз. – Лейла? Ты ведь знакома с этим парнем? Что скажешь? - Он? Он поддонок, – с улыбкой на лице заключила Лейла. – И сегодня я в этом убедилась. Беспринципный ублюдок. - Тс…Погодите. Развязка. О нет, я не верю в это. - Что? Что там? – Чука выскочила так неожиданно, что Тедди упал со стула. – Ой, прости. Кто выиграл? - Если замолчишь, узнаем. - Я так и думал. Он склонил Чарли против дока. Это уму непостижимо. Этот человек гипнотизер. Опасный чёрт. - Мне не по себе, – испуганно забормотала Сьюзи. - Не бойся, милая, – обнял ее Тед. – Я рядом. - Ты забыл, что он и тебя обманул? - Брось, детка. Это всего лишь игра. - Не хотела бы я с ним связываться в жизни. Все наблюдатели замерли, уставившись на игровой стол. Доктор Линей открыл карту. Чарли завопил, хватаясь за волосы. - Какой же я дебил! Идиот! Черт возьми. Ах… – парень проклинал себя на чем свет стоит. Элуа встал из-за стола. Маурисио и Док пожали ему руку, а барная стойка встретила громом оваций. Только Лейла сидела неподвижно, выглядывая исподлобья. - Ну что ж, следующая игра, – позвал всех назад Маурисио. - Погоди, амиго. Мы еще эту не переварили, – запротестовали все. - Перерыв десять минут. Сильно не напиваться.
Marusia: Ivetta Какая игра Элуа - нет слов, одни идиоматические выражения
ирина: чем не дальше, тем больше нравится этот опасный Элуа, тонко работает Ivetta браво может еще два кусочка?
Ivetta: Marusia пишет: Элуа - нет слов, одни идиоматические выражения ирина пишет: чем не дальше, тем больше нравится этот опасный Элуа, тонко работает Спасибо))) Вот такой он, страшный и опасный, как мне кажется. Вообще, пугают такие мужчины, но бесспорно, завораживают. Может, "мафия" лишняя в этом романе, но она неплохо расскрыла его характер, как мне кажется. И не только его. Сейчас выложу остаток главы))
Ivetta: Сэр Чарльз отвел в сторону Элуа, о чем-то оживленно беседуя. Потом к ним присоединился профессор. Лейла вернулась к своим прямым обязанностям, пытаясь отвлечься от гнетущих ее мыслей. Но неумолкающая Чука, которая безостановочно обсуждала Элуа, восхищаясь им, доводила девушку до мыслей об убийстве. Настоящем кровавом убийстве. - Поздравляю с победой, – шепнул знакомый голос, почти в самое ухо. Лейла подскочила на месте. - Снова вы? - Я. Элуа стоял напротив девушки, мурлыкая, как мартовский кот. Самодовольный, упитанный, рыжий, наглый кот. Разве что, не кастрированный. - Ты смеешь ко мне подходить? Кем ты себя возомнил? - Победителей не судят, дорогая. - Ты пустил в мясорубку меня и Нону. А мы были твоими партнерами. Ты защищать нас должен был!!! Лейла горячилась, ударяя в грудь кулачком. Глаза блестели и почти застыли, не моргая, уставившиеся на предателя. - Победа требует жертв. Это стратегия. Накинься я защищать вас, меня бы выкинули в нокаут в первом же раунде. Мы все пошли бы на дно. Кроме того, людей подкупает подобный обман. Потому что большинство из них, как и ты, верят в добро и порядочность. Особенно, когда ее вылощенную и отполированную предоставляют на блюдечке, ну или на шулерском столе. Ха…Только не в этой жизни, милая. Не в этой жизни... - Ты готов ходить по головам кого угодно. Но самое страшное, что получаешь от этого удовольствие. - Это всего лишь игра, Лейла. - Нет. Это твоя сущность. - Это моя профессия. - Да, я и забыла, господин профессор. Политика грязное дело. - Вот именно. - И вы самый грязный преподаватель политологии, которого я знала. - И много знала? - Ааааааааааа…- Лейла перешла на крик, внезапно охваченная паникой. Элуа обнял девушку за талию, пытаясь притянуть к себе. Лейла отпихнула его свободной от подноса рукой. И, было, подумала запустить в его мерзкую голову еще и поднос, но вспомнила, что Маурисио вычтет все из зарплаты. Сделав глубокий вдох, она шумно выдохнула и направилась к Солу. - Сол, пятьдесят грамм. - Чего? - На твой выбор, но что-нибудь покрепче. Сол наполнил стакан двойной водкой и протянул Лейле. Девушка выпила залпом и с непривычки закашлялась. Чья-то заботливая рука похлопала по спине, мягко улегшись между лопаток. Место похлопывания стало саднить и жечь. - То же самое, – попросил Эл. - Будешь меня преследовать? - Я зашел выпить…Лейла, ну и фантазия. - Ну да, конечно, – девушка вызывающе уставилась на хамоватого лемура. - Послушай меня. Давай все сейчас выясним раз и навсегда. - Мы уже выяснили, – перебила девушка. – Я не хочу иметь дело с человеком, который меня дважды подставил, один раз обманул и теперь вот, еще и предал. - Дважды… - поправил ее Эл. - Что дважды? - Обманул. Ну, если ты имеешь в виду поцелуй, – парень многозначительно закатил глаза. - Это невероятно. Нет, правда. Не зря тобой восхищается сэр Чарльз. - О, как лестно… - Ничего лестного. Беспринципный подонок. Вот ты кто!!! - Возможно. Но разве не искушение сделать меня преданным влюбленным держит тебя рядом? - Я не держусь за тебя. Ясно? Это ты преследуешь меня. Чтобы каждый раз все новыми извращенными способами унизить. Я поняла твой урок – розовых облаков не бывает. Доволен? Оставь меня в покое, пожалуйста. Голос девушки задрожал. Она с мольбой глядела в циничные зеленые глаза. Будто умоляла о пощаде. Элуа несколько замешкался. Он приподнял ее подбородок, заглянув в лицо. Повернул его вправо, потом влево, будто рассматривая статую. Лейла не отстранилась и не влепила пощечину. Она в оцепенении ждала решения короля Джулиана Великого. - Не думал, что ты так легко сдашься, – вздохнул он, отпуская ее лицо. - Ты устроил на меня травлю. Так чего же ты ожидал? - Ну… - мужчина грациозно повернулся вдоль своей оси, нащупал высокий стул у стойки, присел на него облегченно вздохнул. - Я ожидал что-то вроде… - Очередной пощечины? - Эм…да. - На сколько я поняла, они на тебя не действуют. - Угадала, – ухмыльнулся парень. - Видно часто получал? – к Лейле стала возвращаться былая язвительность. - Ты удивишься, но ты первая… - Ах, какая честь. - И будь уверена, последняя, – поспешил уточнить малагасиец. - Почему я? - Сам не знаю. А…хотя…я тебе уже говорил. Ты мне нравишься. - Да, я помню. Только ты очень своеобразно выражаешь свою симпатию. - Это тоже стратегия. - Вот именно! Я для тебя очередная стратегия. Я не хочу, чтобы за мной ухаживали по схеме. Искали болевые точки, наносили удары на поражение. Баста! Я вывешиваю белый флаг. Давай сядем за стол переговоров. - Мне показалось? Или ты только что капитулировала? – издеваясь, спросил он. - О, Мадонна! – заныла Лейла. - Хорошо, – довольно потянулся Элуа. – Считай, что мы уже за ним. Он одним рывком подхватил девушку и усадил напротив себя. - Итак, твои условия? - Ты оставляешь меня впокое. Я пишу твое чертово эссе, заканчиваю курс и избавляюсь от твоей наглой морды раз и навсегда. - А где моя выгода? - Эссе, – словно идиоту, пояснила Лейла. - Я тебя умоляю, – засмеялся он. – У меня этих эссе, можно вместо обоев клеить. Нет! Я не спорю, и от слов своих не отказываюсь. У тебя наверняка было бы удивительное, совершенно особенное эссе. Но, я бы без него прожил. - Вот как? - Мда. - Хорошо, чего ты хочешь? Эй! Не смей так ухмыляться. Я читаю твои пошлые мысли. - Тогда зачем спрашиваешь? - Нет! - Уверена? - Лучше умереть. - Хорошо. Элуа встал из-за стойки, расплатился с Солом, оставив щедрые чаевые, и направился к двери. Лейла поспешила за ним, хватая за плечо. - Куда ты собрался? - Домой. Хочешь со мной? - Нет. - Тогда перемирие отменяется. Меня твои условия не устраивают. Доброй ночи, дорогая. Всем спасибо за игру. Парень помахал оставшейся команде жителей рукой и хлопнул дверью. Лейла почувствовала, как ее дыхание начинает учащаться, напоминая задыхающийся паровоз. Она вышла на воздух. Лондонский мороз быстро пробрался через декольте клетчатой рубашки к животу. Но девушка не торопилась уходить. Она вышагивала от дверей к окну и обратно, пытаясь набрать в легкие как можно больше воздуха. - Лейла? Ты же замерзнешь! Девушка заметила эту фигуру издалека. Высокий стройный молодой человек. Она бросилась к нему, буквально завернувшись в его пальто. Жак растерялся настолько, что лишь развел руками, позволяя девушке воспользоваться парой метров ткани из превосходной шерсти. Он осторожно дотронулся до ее лица тыльной стороной ладони. - Холодная то какая…Я провожу тебя. Он заботливо приобнял девушку и проводил в ресторан. Повезло, что сегодня вторник. Маурисио был слишком увлечен игрой, и не заметил отсутствия официанта, а Сол надежно прикрыл тыл. Гостей в ресторане поубавилось. И теперь, большую часть шума создавал стол с мирными жителями. Чука, как и предполагалось, вылетела при первой же жеребьевке. Нона орудовала балом, будучи доном. Сэр Чарльз сокрушался, что так быстро ушел сильный игрок. Он, дескать, очень хотел бы увидеть, как Элуа играет красными картами. - Он превращает их в черные, – бросила Лейла на ходу. Действительно, что было бы, если бы Элуа попалась красная карта? Пожалуй, он истребил бы сначала всех мирных жителей, затем всю мафию, и вновь остался бы победителем на груде обглоданных черепов. Может, исполнил бы ритуальный танец, улюлюкая и подпрыгивая. Снял скальпы со всех посетителей ресторана, а из зубов ведущего сделал бы ожерелье. Из нее, из Лейлы, он бы, наверняка, смастерил чучело для собственных потех. Горечь подползла к горлу девушки. - Скотина. - Прости…- заблеял Жак. – Я снова сделал что-нибудь не так? - Ой, – спохватилась Лейла. - Это я не тебе. Разговариваю сама с собой. Знаешь, очень тяжелый день. - Понимаю. Я не вовремя. Просто, хотелось тебя увидеть…- парень сжал ее руку. – Очень… - Нет-нет. Это ты прости. Слушай, Жак, ты мог бы избить человека? - Избить… - парень навострил уши, подозрительно поглядывая на Лейлу. – Ну, это очень ответственный шаг. Я даже не знаю… - Понятно. Ладно. Забудь. - Тебя кто-то обидел? - Нет, ну что ты. Все хорошо. Оу, кажется, это Поль? В ресторан ворвалась растрепанная борода, раскинув руки во все стороны. Разноцветная вязаная шапочка делала поля похожим на Боба Марлея. Он обнял Лейлу, сжав ее тиски ледяных рук, дунул холодным воздухом в горячую шею и устремился к столу игроков. Очередная партия уже вышла. Победила, конечно, Нона при сотрудничестве сэра Чарльза. Гости объявили десятиминутный перерыв. Женщины устремились за кофе, а мужчины за выпивкой. Сол ожидал прибывающих как ковбой на дуэли. Высокая соломенная шляпа сдвинутая на бок, узкие джинсы с широким поясом, рубаха нараспашку. Руки вытянуты параллельно бедрам, а пальцы слегка трепещутся, ожидая сигнала. Не хватало только многозначительной музыки за кадром и тяжелого «кольта» за поясом. - Я в игре, – заорал Поль, раздеваясь. – Жак? Сыграем? - Эм…я не уверен. - Брось, это весело. Я тебе давно обещал партию. Возражения не принимаются. Человек - игрушка Бога. Этому-то и надо следовать. Надо жить играя. Мой друг! Послушайтесь Платона. Этот старый пройдоха дурному не научит. - Некоторые этими принципами живут, – недовольно заметила Лейла. - Ты намекаешь на меня, сеньорита? - Нет, что ты. Ты безупречное мудрейшее существо на этой планете. - Люблю когда ты говоришь умные вещи. Устами младенца глаголит истина… Поль потрепал Лейлу по волосам, чмокнув в щеку, и уселся за игровой стол. Лейла перешла к бару, а Сол приготовился играть. Жак устроился рядом с Пьером, ожидая от него посильной помощи. Началась игра. Маурисио раздал карты. Жаку попалась черная карта. Парень занервничал, побледнел, стал оглядываться по сторонам. Все дальнейшее, что предстало перед глазами Лейлы, было скорее бойней, чем игрой. Жака умело вычислили, хотя, он не старался укрыться. Внутренняя совесть не позволяла ложно обвинять кого-либо. Ему с трудом удавалась ложь, что он мирный житель. Ее приходилось вытягивать из груди. Как результат – полная капитуляция. Он виновато закивал и попрощался с игроками, пожелав всем удачи. - Это было ужасно, – пожаловался он Лейле. Девушка налила ему выпить, скользнув стаканом по лакированной поверхности стойки. Щенячий взгляд забавлял ее. То, какая внутренняя борьба происходила с парнем во время игры. То, как беспокоится он сейчас, не выдал ли своих товарищей бездарной игрой. - Главное, что ты был честен с самим собой. - Думаю, это не самое полезное качество для этой игры. - Почему же ты тогда не врал? - Боюсь, это не мое. Я знаю, в наше время это кажется наивным, но… - Пожалуй, тебе больше не стоит в нее играть. Ох, похоже Поль разошелся. Кого он там ликвидировал? Неужели Нону? - Да, она сильный игрок. Не представляю, кто способен с нею справиться. Лейла едва заметно улыбнулась, вспомнив, как Элуа выкинул Нону первым же рейсом, а затем, смакуя и тщательно разжевывая, переварил всех оставшихся участников. - А ты? Почему ты не играешь? – спросил парень, пробуя свой виски. - Я отыграла уже. - Выиграла? - Я не умею блефовать. Не очень хорошо получается. - Но выиграла? - Да…да…Как там говорится? Цель оправдывает средства? - Если слушать Макиавелли во всем, то закончить можно или в психиатрической лечебнице или в тюрьме. Цель, для которой требуются неправые средства, не есть правая цель [57]. - Как ты думаешь, почему люди маниакально стремятся именно к тому, что менее всего доступно им? Не задумываясь о средствах, о последствиях, о причиняемой другим боли… - Чем легче достижима цель, тем слабее стремление к ней [58]. - Что ж, это многое объясняет…Возможно, эффективней будет стать легкой целью, чем стараться не быть целью вовсе. - О чем ты? - Об игре, Жак. Мафия – игра открытий. _____ [57] Карл Маркс - выдающийся немецкий философ, экономист, политический журналист, общественный деятель. [58] Плиний Младший (61 – 113) – древнеримский политический деятель и писатель. Balsa de aceite (исп) – тихая заводь.
ирина: Ivetta пишет: Может, "мафия" лишняя в этом романе ни в коем случае - это потрясающее описание Ivetta пишет: Возможно, эффективней будет стать легкой целью, чем стараться не быть целью вовсе и что же это Лейла задумала
Ivetta: ирина пишет: ни в коем случае - это потрясающее описание Спасибо, Ирина. Как-то довелось играть в эту игру. Получилось, скорее как у Элуа, чем как у Лейлы. Видимо, я тоже беспринципное существо)) ирина пишет: и что же это Лейла задумала А это уже в следующей главе)))))
ирина: Ivetta пишет: А это уже в следующей главе))))) ждать-то надеюсь не долго
Ivetta: ирина пишет: ждать-то надеюсь не долго Вы так быстро читаете, что я не успеваю поправлять ошибки, перед тем, как выкладываю) но обещаю не затягивать)
Эмма: Ivetta пишет: Вы так быстро читаете, Так интересно же! Надеюсь, Лейла сделает правильный выбор. Элуа, на мой взгляд, заслуживает гораздо большего внимания, чем Жак. Ivetta пишет: На сколько я поняла, Насколько.
ирина: Эмма пишет: Так интересно же! полностью согласна Ivetta пишет: обещаю не затягивать) ждем-с с нетерпением
Ivetta: Эмма пишет: Надеюсь, Лейла сделает правильный выбор. Элуа, на мой взгляд, заслуживает гораздо большего внимания, чем Жак. Боюсь, ей предстоит сложный выбор. ирина пишет: ждем-с с нетерпением Пытаюсь поправить ошибки, которые могу) Правда, до идеала, как до Мексики, но все же))
ирина: Ivetta пишет: Пытаюсь поправить ошибки, которые могу) не томите, выкладывайте, будем вместе править
мариета: Боже, какие страсти здесь разгорались!!! Ivetta, солнышко, жарко стало у тебя. Только выстрелы не хватают... Эмма пишет: Элуа, на мой взгляд, заслуживает гораздо большего внимания, чем Жак. Возможно, если любишь жизнь на краю вулкана, который каждое мгновение может извергнуть Элуа - нелегкий характер! Я встречала таких людей - о них приятно только читать, или смотреть на экране, но с ними никак не легко жить. Они как будто сжигают все вокруг себя, могут пройти через "трупов", чтобы достичь чего хотят...Морально тебя выжимают...
Ivetta: мариета пишет: Ivetta, солнышко, жарко стало у тебя. Только выстрелы не хватают... все будет)))) ирина пишет: не томите, выкладывайте, будем вместе править Обещаю вечером выложить еще одну главу мариета пишет: Возможно, если любишь жизнь на краю вулкана, который каждое мгновение может извергнуть Элуа - нелегкий характер! Я встречала таких людей - о них приятно только читать, или смотреть на экране, но с ними никак не легко жить. Они как будто сжигают все вокруг себя, могут пройти через "трупов", чтобы достичь чего хотят...Морально тебя выжимают... У меня те же ощущения, да и у Лейлы тоже))
Эмма: мариета пишет: Возможно, если любишь жизнь на краю вулкана, который каждое мгновение может извергнуть Элуа - нелегкий характер! Я встречала таких людей - о них приятно только читать, или смотреть на экране, но с ними никак не легко жить. Они как будто сжигают все вокруг себя, могут пройти через "трупов", чтобы достичь чего хотят...Морально тебя выжимают... Зато с ними не бывает скучно. Мне больше по душе такие натуры, чем миленький такой, но совершенно пресный Жак. Но, конечно, у каждого свой вкус.
мариета: Эмма пишет: Зато с ними не бывает скучно. Мне больше по душе такие натуры, чем миленький такой, но совершенно пресный Жак. Хочешь, подарю тебе своего мужа? Правда, он не из самых крутых вариантов, но тоже не цветок. Когда за него выходила замуж, я рассуждала точно так же, хотя мама меня предупреждала... Теперь с удовольствием поменяла бы его на некоего Жака...хоть на день. Душа уже жаждует спокойствия
Marusia: мариета пишет: с удовольствием поменяла бы его на некоего Жака...хоть на день. Чтобы потянуло на диетическое, надо бы сперва отведать что-нибудь с острым жгучим перцем или иными приправами
Ivetta: мариета пишет: Теперь с удовольствием поменяла бы его на некоего Жака...хоть на день. Вот-вот. На день)) Потому, что через пару часов с таким как Жак захочется лезть на стену)) Со скуки. Я бы точно не выдержала. Когда живешь с "вулканом", хочется штиля, а со штилем все ждешь хоть какой-нибудь бури. Интересно, где-нибудь ходит "золотая середина"?
Ivetta: Глава восьмая: «Balsa de aceite» [59] До Рождества осталось полторы недели, а Лондон изменился до неузнаваемости. Веселые витрины с сахарными херувимчиками, украшенные кое-где деревья, воздух, наполненный горячими пирогами и воздушным кремом. Даже прохожие, и те, казалось, по-рождественски преобразились. Да, вот такой Лондон был по душе Лейле. Меняющие цвет пушинки спадают с небес, будто посыпаемые ангелами. На окне замысловатый морозный узор. Лейла потерла его ладонью и выглянула на улицу. - О, привет Жак. Что это тебе не спится с утра? - услышала она заспанный голос Поля в коридоре. Жак? В восемь утра? Никак спятил?! Лейла поспешила одеться, хотя невыносимо хотелось послоняться по дому в пижаме. - А Лейла дома? – ответил шепотом Жак. - Нет, конечно. Какая порядочная девушка будет дома в восемь утра. Ты бы еще в пять пришел, – кипятился Поль. - Ох, – тяжелый вздох. – Мда…прости что разбудил, друг. Я пойду. - Стой! Идиот. Я пошутил. Господи всевышний! Отправь этого несчастного юношу в страну Оз за смелостью. - Так она дома? – с надеждой в голосе спросил Жак. - Будем считать, что я не слышал этого вопроса. Лейла улыбнулась. Она хорошо представляла как сейчас выглядит лицо Поля. Как он вздыхает своим настоящим французским фырканьем, как закатывает глаза и поправляет шарфик на голой шее. Послышался стук в дверь. Лейла еще раз взглянула в зеркало чтобы убедиться, что от туда на нее смотрит безупречное лицо. - Сеньорита? Ты не спишь? Мохнатая голова Поля протиснулась в узкую щелочку приоткрытых дверей. Парень оглядел девушку и присвистнул. Персиковая блузка с глубоким вырезом из нежнейшего шелка струилась по округлым формам девушки, словно лаская их. Вырез заканчивался легким как снег бантом из нежной ткани блузки. Юбка карандаш выгодно подчеркивала бедра, доходя до середины колена. Узкий кожаный ремешок небрежно болтался на талии. Волосы собраны в высокий пучок. Настоящая камея. - Ты что, так в университет собралась? – процедил сквозь зубы Поль. - А что? – Лейла сделала вид, будто оглядывает себя. - Жак, – повысив тон, начал Поль. – Тебе повезло. Наша сеньорита уже проснулась. Ах, нет, не повезло, она сегодня учится. Лейла вышла в коридор. Не заметить реакцию на ее появление было невозможно. Жак с восхищением наблюдал за девушкой. Казалось, он готов запомнить каждое ее движение. Длинный коридор стал слишком тесен, а расползающаяся на полу ковровая радуга, вдруг, засияла новыми цветами. - Вот лицо мое — словно прекрасный тюльпан, Вот мой стройный, как ствол кипарисовый, стан. Одного, сотворенный из праха, не знаю: Для чего этот облик мне скульптором дан? [60] Продекламировал Поль, размахивая руками. От его глупого воодушевленного лица стало щекотать от смеха. - Ты это обо мне? - Нет, дорогуша. Это я о СЕБЕ! Ладно, цыпочки мои. Пойду-ка я разбужу мисс суши-бар две тысячи десять. Поль прошел по радуге, напевая своего любимого «паяца». Подойдя к двери Чо, неожиданно быстро повысил голос. Это оказалось эффективно, поскольку из-за дверей тут же понеслась брань. Лейла провела Жака на кухню, все еще пытаясь угадать цель его визита. Неужели собирается проводить в университет? Какая романтика. Прямо как в школе. Парень не спешил с объяснениями. И без того не слишком многословный, он будто бы онемел. - Жак? – попыталась вывести его из оцепенения Лейла. – Как насчет вегетарианского кофе? - Да. Пожалуй, чашечку. Лейла, сегодня ведь среда. - Спасибо что напомнил. У меня как-то из головы вылетело. - Я так и подумал. Ха…выглядишь ты великолепно, но можно тебя попросить надеть что-нибудь более удобное. - Хм… - девушка была обескуражена таким смелым заявлением. – По какому поводу? - Как же…ведь у тебя сегодня выходной… - И? - Ты обещала, что мы пойдем в вегетарианский ресторан. - Ой…Жак, прости. Я совсем забыла. Правда, – она замялась. – Неловко как-то. Но ведь это можно сделать вечером? А сейчас у меня еще лекции. - Дело в том, что это необычный ресторан. И я хотел попросить тебя…пропустить лекции. Так! Дважды настойчивое «попросить» за последние пять минут. А вы не такой уж и робкий, господин вегетарианец. Будто опровергая ее мысли, парень покраснел, опустив глаза. Руки забродили по столу в поисках сподручного предмета, который можно было бы скомкать или сломать. Нащупали зубочистку и впились в нее пальцами. - Пропустить? Жак, тогда это должен быть очень необычный ресторан. Хорошо. Я не очень разбираюсь в вегетарианской кухне. Это что, принято ходить туда с утра пораньше? Здоровое питание в здоровое время? - Нет, – нервно засмеялся Жак. – Я подумал, что мы могли бы…погулять по городу. Если ты непротив, конечно…хм… - Вот теперь мне понятна твоя просьба сменить одежду. В ней будет не очень удобно. - Скорее, не очень тепло, – поправил Жак. - Дай мне десять минут, договорились? - Да-да, – парень посмотрел на часы. Неужели он собирается засекать время?! Ужас. Что ж, мистер Тселатра. Сегодняшняя операция по проведению революции в вашем царстве отменяется. Увы и ах, вы не увидите этой великолепной юбки. Не сегодня уж точно. Высокомерный, везучий козёл! Лейла открыла шкаф и уставилась на него в задумчивости. Забавно. Интересно, кто-нибудь подсчитывал сколько времени женщина может находиться в таком положении? Вот они перед глазами четыре сколоченные вместе деревяшки. Стоят и улыбаются кривым рядом разноцветных зубов всех оттенков. А женщина стоит и ищет что-то новое в этом до одурения знакомом хаосе фактур. И хотя, она, еще не подойдя к нему, точно решила что надеть, предать столбняковый ритуал будет кощунством и изменой всей женской половине человечества. В этот момент и только сейчас она как никогда близка к мужчине, стоящему у холодильника. Нomo sapiens в наивысшем мыслительном процессе. Родену следовало посадить своего мыслителя перед холодильной камерой, ну или перед полочками с порно. Вот он взгляд на мужчину будущего. Как и следовало ожидать, процесс, занимающий от пяти до пятнадцати минут завершился извлечением джинсов и длинного шерстяного свитера – точной копией того, что был надет на Колине Ферте в фильме «Дневник Бриджит Джонс». Болотно-зеленый свитер с высоким горлом. На груди красуется Рудольф Красный Нос [61] с ярким и действительно красным носом. Этот свитер подарили Лейле Чо и Поль на прошлое Рождество. Ее свитерок удачи. Самый дорогой предмет ее гардероба. Надев его, невозможно было не улыбнуться, заражая хорошим настроением каждого, кто взглянет на тебя. Рождество снаружи впитывалось и внутрь. Отлично! Каблуки уступили австралийским овечьим ботинкам на плоской подошве. Лейла небрежно заправила в них джинсы и растрепала волосы. К такому наряду ее безупречный пучок, открывающий лицо, никак не подходил. Она вышла она из комнаты как раз в тот момент, когда Чо повисла на спине Поля в удушающем приеме. Парень хрипел, пытаясь скинуть японскую пиявку, но та прилипла намертво к спине француза. Жак прилип к стулу, на котором сидел, опасаясь, что любое его движение будет расценено как нападение. Лейла потрепала покрасневшее лицо Поля, чмокнула в нос и махнула Жаку. Тот, цепляясь за стену, пополз по ней, пытаясь срастись с обоями. Наконец, свободное пространство подъезда вернуло ему былой румянец. Лейла замотала разноцветный шарф и натянула на себя пальто. Руки утопли в толстых варежках, похожих на детские. - Итак? Наш путь? - Сюда! ____ [59] Balsa de aceite (исп) – тихая заводь. [60] Омар Хайям. [61] Рудольф Красный Нос – знаменитый олень Санта Клауса
Ivetta: Долговязый Жак был похож в этот миг на Колумба, указывающего путь своему кораблю. Это было первое свидание, если не считать неудачного кино. Целый день в обществе друг друга. Лейле было интересно, сможет ли она выдержать этот экзамен. Разговор у них никогда не клеился. Не то, что с малагасийцем. С ним можно было хотя бы поругаться. А Жак настолько безупречен и обходителен, настолько приторно внимателен, что уцепиться было не за что. Его немногословность тем более пугала девушку. С другой стороны, как любительнице погулять по городу, ей был бы не в тягость такой спутник. Человек, который как бы рядом, но и не с тобой. Он не мешает тебе наслаждаться жизнью города и в то же время, всегда есть, на случай, если захочется поговорить. Может быть, парень правильно выбрал направление – избежал неловкого молчания в тишине ресторана или дежурные разговоры о впечатлениях от фильма или книги. Да, зато Элуа нагло пользовался подобным ресторанным молчанием. С ним все было не дежурным и не могло им быть. Лейла отругала себя за мысли о малагасийце, которые она себе позволила при Жаке, и переключила все свое внимание на парня. Он молчаливо шел, держась вблизи девушки, лишь направляя ее по нужным поворотам. Они вышли на Рассел-сквер и поднялись до Гилфорд-стрит. Лейле показалось, что они направляются к детскому парку Корамс-Филдз. Но, поравнявшись с парком, Жак свернул на Хантер-стрит. Девушка проводила глазами заснеженные деревья, веселящихся в парке детишек, которые лепили снежные фигурки и обстреливали своих мамаш. Теперь они шли по Джад-стрит никуда не сворачивая. Прошло около часа, прежде чем перед глазами путешественников открылась оживленная автострада Эустон-роад, на которой раскинулся вокзал Сент-Панкрас. Лейла очень любила его за удивительную архитектуру. Его башни как раз пробили десять. - Нам сюда, – кивнул Жак. - Постой, это же вокзал! - Да… - А мы собирались гулять по городу. - Да, только не по этому. - Жак я… - Не беспокойся, я уже взял билеты. - Нет-нет, ты не понимаешь я… Лейла была ошарашена. Жак испуганно смотрел на ее, боясь, что девушка вспылит и уйдет. Откажется. Или больше никогда не согласится встретиться с ним. Вот дьявол! Именно из этого, раскинувшего свой цепкий как краб фасад, здания можно было сделать прыжок через Ла-Манш. Точнее, подкоп через Ла-Манш. - Что-то не так? - Ты хочешь сказать, что мы едем в…Париж? - Ты против? Прости… - В ПА-РИ-Ж??? – воскликнула Лейла, поняла, что говорит слишком громко, а значит, непутевый Жак решит, что она сердится. Лейла была в восторге. Билеты на поезд стоили слишком дорого, чтобы позволить их на свою зарплату. Поэтому, подобное путешествие всегда было по особым случаям. Либо, когда Полю, вдруг могло взбрести в голову навестить родителей, а это бывало ой как не часто. Чо и Лейла собирали сумки со скоростью сержантов американской армии, пока Поль не передумал, и во все оружие стояли у дверей. Последний раз подобный марш-бросок был совершен летом, когда у мамы Поля был день рождения. Но чтобы увидеть Париж зимой? Рождественский Париж? Маленький влюбленный город? Чтобы кто-то вот так, просто, решил пригласить на вегетарианский ужин в Париже? Девушка была готова расплакаться. Она ощущала себя героиней Джулии Робертс, которую Ричард Гир решил свозить в театр на самолете. Но даже им в голову не пришло перепрыгнуть Ла-Манш ради пары тарелок вареной морковки. - Мда, вот тебе и дежурный ужин… - прошептала девушка. - Что? – переспросил Жак. - Нет-нет, ничего. Я готова. Страшно, правда. Ведь над головой целый пролив. - Это всего лишь чуть больше пятидесяти километров. - Сколько??? - Ну, по дну из них только тридцать восемь. - О, ты меня успокоил. Фух… - выдохнула девушка. Они вошли в старинное здание, краснеющее на лице Лондона с середины девятнадцатого века. Запах железной дороги и горячих пончиков окутал путешественников. Современный, хорошо оборудованный перрон контрастировал с архитектурой в викторианском стиле. Поезд уже поджидал своих пассажиров. Длинный желтенький змей с покатой мордочкой. По громкой связи вещал приятный женский голос, собирая всех на борт. Жак протянул билеты и помог Лейле подняться в вагон. Их места были лицом по направлению пути. Жак уступил девушке кресло у окна и помог раздеться. К счастью, вагон не был наполнен пассажирами. Поэтому, парень смог пересесть в кресло напротив, чтобы наблюдать за Лейлой. Удобные, обитые темно-красной мягкой тканью кресла и их расположение создавали ощущение присутствия в самолете. Скорость в триста километров в час помогала пассажирам окунуться в настоящий полет. Пронзительный сигнал и вот, перрон уже остался далеко позади, а желтый змей набирает обороты, петляя по стальной дороге. Лейла уставилась в окно, за которым проносился город. - Париж, – задумчиво произнесла Лейла. Жак чуть заметно улыбнулся. – Почему ты переехал? Лейла отругала себя за дежурный вопрос, но кто-то должен был начать разговор, иначе неловкое молчание переросло бы в крепкий дорожный сон. - Хотел оторваться от родителей. - Сильно допекали? – понимающе кивнула девушка. - Не так чтобы уж очень. Но оторваться хотелось. У меня дежурная ситуация… При этом слове Лейла вздрогнула. - Дежурная? – почему-то переспросила она. - Ну да, знаешь, все эти папины сыночки, продолжение дел семейных и все такое. - А папа, наверное, банкир? Или нефтяной магнат? - Почти, – смутился Жак. – Гостиницы, рестораны. - Вегетарианские? - Конечно. - И ты все это бросил ради занятий философией? - Ты сейчас сказала это тем же тоном, что и отец. А ты? Как ты оказалась в Лондоне. - Ну, почти так же как и месье. Правда, если бы отец был нефтяной вышкой, я, может быть, не стала сбегать… Шучу. Я приехала учиться. Была возможность переехать в Лос-Анджелес, но мне показалось, что чем дальше я буду от родителей, тем самостоятельней стану. - Получилось? - Несовсем. Сначала тяжело было. Чужая страна, чужой город и ни одного знакомого. Потом я встретила Поля и Чо. Мы стали вместе снимать квартиру. Теперь вот одна семья. Это удивительно, как незнакомые люди притираются друг к другу, стараются ужиться в четырех стенах. При том что у них абсолютно разные характеры и даже…родной язык. Да и «El corazón» стал мне родным домом. - Ты как-то грустно сказала. - Жаль все это покидать, после того как выучусь. Может, поэтому я и перебегаю с кафедры на кафедру. Подсознательно убегая от момента, когда нужно будет взять диплом и вернуться в Мексику. - Почему бы не остаться в Лондоне? - У нас не принято отрываться от родителей. Во всяком случае, не на долго. Отец и так переживает за то, что я так далеко. - Но ведь здесь тебе объективно лучше? - Объективно лучше будет, когда я вернусь и благополучно выйду замуж. Ты ведь тоже долго не сможешь протестовать против воли родителей. А они считают, что знают, ЧТО нужно их детям. Надо признать, чаще всего оказываются правы. - Мда…Люди обычно мучают своих ближних под предлогом, что желают им добра . Лейла пристально посмотрела на Жака. Действительно, добродетельная философия и хрупкий внутренний мир этого молодого человека, словно были пропитаны Вовенаргом [62]. Его маниакальное желание видеть в людях лишь хорошее, его поступки, импульсивные и обусловленные в первую очередь чувствами, все это складывалось в добрую светлую общую картину. ____ [62] Люк де Клапье де Вовенарг (1715 —1747) — знаменитый французский моралист.
Редкий гость: Ivetta Спасибо за удовольствие! Я спрячу пару тапочек. Оставьте меня впокое в покое. Маурисио, забеспокоившись состоянием девушки Мне кажется, как-то "не по русски". - А я не курю. Так, дымится просто. - А я не курю. Так, дымится просто. Два раза одно и то же. Девушка прикрыла двери, из которых доносились нечеловеческие звуки, шум бьющейся посуды и хлопанье бельевых шкафов. Из дверей доносились? Может "из-за" которых? Элуа слегка ослабил хватку и Лейла выскользнула через его плечо. Мне трудно представить, как выскальзывают через плечо. малагасийцы почитают культ предков. Хотя, среди населения есть немало мусульман. В основном переселенцы из Пакистана и с Коморских островов, – рассказывал он мелодичным голосом. Лейла знала, что первые мадагаскарцы Можно Вас попросить объяснить разницу? Когда как надо называть жителей Мадагаскара?
Ivetta: Гость, спасибо огромное за тапки. В покое я сначала написала раздельно, а потом черт дернул, решила что неправильно. Стала везде исправлять. Что касается малагасийцев. Малагасийцы - это народ Республики Мадагаскар. Мадагаскарцы - идет от названия самого острова, это сами островитяне. И то и другое верно. Может, приведу не совсем корректный пример, но, скажем, Поль является одновременно европейцем и французом. Вот, как-то так.
Эмма: Ivetta Спасибо! Очень нравится как Вы пишете. Ivetta пишет: от туда оттуда Ivetta пишет: непротив не против Ivetta пишет: а это бывало ой как не часто. нечасто Ivetta пишет: Несовсем. не совсем
Редкий гость: Ivetta Не могу молчать! Вы попали со своим описанием ресторана в темноте просто в моё свежайшее яркое впечатление. Я была в таком на прошлой неделе. Ресторан в темноте Правильно говорит Элуа, что мы едим глазами. Там блюда имеют красивые ничего не говорящие названия. Можно только в общих чертах заказать "мясо", "рыбу", что-то вегетарианское. И сидишь потом и гадаешь, что же у тебя на тарелке. Запрещены все мобильные телефоны, часы с подсветкой и прочее. Официанты слепы, но запоминают имена с первого раза и обладают великолепным чувством юмора. Это ситуация наоборот, где они свободно и уверенно себя чувствуют, в посетители - как слепые котята. Ещё пара тапок. Это ни в коем случае не критика или что-то в этом духе. Очень боюсь быть навязчивой.Глядя в след удаляющейся спине Элуа, она обреченно уставилась в потолок, и поплелась следом. Я думаю, вслед пишеться слитно. И "след" два раза в одном предложении. ворчала просебя Лейла про себя Лейла выпила вино, положив бокал, и снова вцепилась в стол. Что она с бокалом сделала? Он же укатиться может. Или она его поставила? Персиковая блузка с глубоким вырезом из нежнейшего шелка струилась по округлым формам девушки, словно лаская их. Вырез заканчивался легким как снег бантом из нежной ткани блузки. Это сатира? Я правильно поняла? Вот эти фразы мне особенно понравились.)) Человек, который как бы рядом, но и не с тобой. Они вошли в старинное здание, краснеющее на лице Лондона с середины девятнадцатого века. Мда…Люди обычно мучают своих ближних под предлогом, что желают им добра . Длинный желтенький змей с покатой мордочкой. ирина, bobby Девушки, нам повезло. Автор роман уже закончила. Значит ждать долго не придётся.
bobby: Ivetta Чем дальше, тем интереснее. Ivetta пишет: Чо и Лейла собирали сумки со скоростью сержантов американской армии, пока Поль не передумал, и во все оружие стояли у дверей. во всеоружии Редкий гость пишет: Девушки, нам повезло. Автор роман уже закончила. Значит ждать долго не придётся Это очень радует.
Хелга: Ivetta Спасибо за продолжение. Элуа действительно опасен, взрывоопасен... мариета пишет: Я встречала таких людей - о них приятно только читать, или смотреть на экране, но с ними никак не легко жить. Они как будто сжигают все вокруг себя, могут пройти через "трупов", чтобы достичь чего хотят...Морально тебя выжимают... Совершенно согласна. Жить каждый день с таким человеком - это себя нужно или полностью подчинить ему, но тогда ему станет скучно. Или пытаться отстоять себя, - но тогда конфликт и проблемы. Ivetta пишет: Пытаюсь поправить ошибки, которые могу) Правда, до идеала, как до Мексики, но все же)) Но все-таки старайтесь, пожалуйста, перечитывать текст, потому что ошибок много.
Ivetta: - А город? Ты не скучаешь по родному городу? – спросила Лейла. - Да, пожалуй. Это то, по чему я скучаю больше всего. Но привязываться к месту все равно, что оторвать себе крылья. - То же самое можно сказать и о людях, – горько заметила девушка. - По крайней мере, в этом случае есть то ради чего не жалко их потерять. - Гляди-ка, мы въезжаем в тоннель. Ух… Лейла зажмурилась, сосредоточившись на каждом звуке, издаваемом поездом. Желтый змей влетел в тоннель, будто мальчишка на веселых горках в аквапарке. В памяти всплыли еще свежие впечатления от ресторана слепых. «И почему они норовят меня затащить в место, лишенное света и воздуха?» Лейла жадно глотала воздух, размахивая рукой перед лицом. К панике и страху не было никаких предпосылок, за исключением нескольких кубометров воды над головой. - Говори, Жак, говори что-нибудь. Парень оперся локтями о колени и склонился к напуганному лицу. Лейла выжала из себя улыбку, хотя сердце все еще колотилось. - Закрой глаза и попытайся уснуть, – предложил Жак. - Знаешь, совсем недавно у меня отбили охоту закрывать глаза в полутемных помещениях, – хмыкнула Лейла. Жак пересел на пустующее место рядом с девушкой и начал что-то бормотать. Спустя несколько минут Лейла поняла, что бормотание было на французском. Жак рассказывал какую-то длинную притчу о двух монахах. Глаза сами собой затрепетали и захлопнулись. Мелодичный усыпляющий голос и покачивание вагона убаюкивали. Лейла уронила голову на его плечо и забылась сном. Казалось, теперь и длинный тоннель, связывающий две столицы, и полумрак вагона, все это ушло в небытие. Остался только запах свежих весенних духов и мягкого плеча. Разбудил ее оглушительный сигнал. Поезд стремительно подползал к перрону. Несколько пассажиров разбудили вагон задорным смехом. Северный вокзал Парижа встречал гостей ясной зимней погодой. Чистое высокое небо, легкие пушинки на деревьях, вокзальная суета и все тот же запах железнодорожных шпал. Жак подал Лейле пальто, а она спросонья никак не могла попасть в рукав, пока парень сам не втиснул ее. Ей до сих пор не верилось, что они проделали такой путь и она стоит на вокзале Парижа. Лейла улыбнулась и взглянула на Жака. У парня было сосредоточенное лицо, словно он что-то обдумывал. - Куда теперь, мой капитан? - На Монмартр. - Здорово, – по-ребячески воскликнула девушка. – Мне до сих пор не верится, что ты меня сюда притащил. - Мне тоже…Пойдем пешком или поедем на метро? - Пешком, – бодро сказала Лейла. Они покинули вокзальную площадь и девушка отдала себя в руки опытного поводыря. Жак превосходно ориентировался в городе, петляя по узким парижским улочкам. Миновав улицу Дюнкерк, они вышли к бульвару Рошешуар. Зеленый даже в это время года и один из самых оживленных. С каждым шагом Лейлу наполняло по капельке счастье. С Жаком можно было не разговаривать, а просто гулять. Хотя парень устроил настоящую экскурсию, рассказывая невероятные истории о каждом увиденном ими здании. Наконец, перед их глазами раскинулась площадь Пигаль. Всемирно известный район красных фонарей, усыпанный магазинами с яркими витринами. Некогда в этом районе располагалась мастерская Тулуз-Лотрека, любителя бабочек Мулен-Руж. Днем площадь несколько лишена своего шарма. Зато вечером, когда город оживает множеством огней, она преображается, возвращая туристов в порочный и соблазнительный Париж. Ребята пересекли площадь и отправились в сторону базилики Сакре-Кёр, обходя множество узких улиц. В одной из них Жак остановился. - Я тебя совсем уморил. Предлагаю сделать перерыв и перекусить. - Мы дошли до места назначения? – Лейла огляделась в поисках вегетарианского ресторана. Почему-то, ей показалось, что такие рестораны должны сразу выделяться от обычных. - Нет, но тебе необходимо поесть. Жак открыл широкую стеклянную дверцу, впуская Лейлу в теплое помещение. Уютный итальянский ресторанчик. В животе сразу заныло в предвкушении пиццы или пасты. Они уселись ближе к окну и сделали заказ. За все время, пока Лейла с интересом изучала меню, Жак не проронил ни слова. Наконец, девушка выбрала самое мясное из всех мясных блюд, которые могли быть в ресторане, чтобы подкрепиться перед предстоящим голодным ужином. Так ей казалось. Парень с любопытством наблюдал за тем, с каким аппетитом она принялась за еду. - Тебя не смущает то, что я ем? - Нет-нет, – поспешил успокоить он. – Приятного аппетита. Сам Жак выпил лишь чай, удивляясь кровожадности девушки, разрезающей хороший кусок мяса. - Конечно, не как у Мамаситы, но тоже неплохо. Попробуешь? - Спасибо. - Ну, маленький кусочек. Лейла, пытаясь раздразнить парня, поднесла вилку к носу. Вдохнула, словно затягивая аромат, исходивший от аппетитного кусочка, и с облегчением выдохнула. - Знаешь ли ты, какого количества витаминов лишаешь себя? – начала она разъяснительную беседу. - Между прочим, у травоядных зачастую отсутствуют клыки. Кстати, это от части объясняет твою добродушность. По тебе сразу видно, что ты не хищник. Я согласна, здоровое питание, ну а как же белки? - Я получаю их в бобовых и в грибах. Или ты думаешь, что в этом куске, который ты пытаешься сейчас разжевать, больше витаминов? - На вкус тут один сплошной холестерин. - Знаешь, моя мама не пьет даже молоко. - А йогурт? - Нет. И йогурт тоже не ест. - А мороженное? Нет? – парень засмеялся, а Лейла по-детски разгорячилась. – Как же жить без мороженного? Или без кофе со сливками? А сгущенное молоко? Ужас. А вот корейцы даже собак едят. Все-таки удивительно, как ты вымахал таким на одной траве и бобах. - Генетика. К тому же, я никогда не болею. - И не ешь индейку на Рождество. - Нет, – сокрушенно покачал головой Жак. - Неужели можно встретить Рождество без индейки? Ой… - Что? - Я только сейчас сообразила. Ты ведь не ешь круассаны и блинчики, и пончики, и… - Лейла… - Все-все. Умолкаю, – захихикала девушка. За окном посыпал снег. Будто погода решила последовать за путешественниками, переносясь из Лондона в Париж. Так же как и они, старушка перемахнула через Ла-Манш и теперь, укрывала кирпичные домики с круглыми балконами снежным одеялом. На улице стало появляться все больше прохожих. В основном молодые люди, слоняющиеся по городу, туристы, студенты, влюбленные – самая красочная палитра для этого города. Вскоре к ним присоединились и лондонцы. После такого плотного обеда Лейла едва могла двигать ногами. Поэтому ребята не спеша направились к Сакре-Кёр, верхушка которой уже белела на горизонте. Жак продолжил свою занимательную экскурсию. Они поднялись по ступенькам до пятачка Монмартр, окунаясь все глубже и глубже в, начинающий зажигаться огнями, Париж. - Сколько лет ты в Лондоне? – прервала Лейла рассказ об истории Монмартра. - Это кощунство, в Париже говорить о Лондоне, – улыбнулся Жак. - И все-таки? - Три года и восемь месяцев. Разговор снова расклеился, поэтому Лейла дала ему возможность продолжить свой рассказ. Но что-то не давало девушке покоя. Вот она гуляет с молодым человеком по самым романтичным улицам самого романтичного города в мире и разговаривает об истории искусств. На мгновение она представила как вел бы себя малагасиец. Пожалуй, этот прохвост не терял бы времени на экскурсии, впрочем, как и не стал бы совершать такой удивительно романтичный поступок. Вскоре Лейла так увлеклась рассказом, что позабыла и о Лондоне и об Элуа и даже о том, что это свидание. Жак был молчуном, но когда начинал что-то рассказывать, то делал это с таким воодушевлением, что не мог не заразить слушателей. Девушка еще раз заметила какие они с Полем разные. Оба французы и оба папенькины сыночки, и даже оба философы. Но если Поль безобразный болтун, то Жак, скорее, немой мыслитель. С такими людьми бывает трудно в быту. Они совершенно неприспособленны к жизни, слишком ранимы и изнежены. Однако слушать их, а тем более дискутировать, доставляет огромное удовольствие. Только огни Елисейских полей привели девушку в чувство. Они широко раскинулись, приглашая к себе прохожих. Как из книг Ремарка, где-то высоко чернела Триумфальная арка. Свет, отражающийся от глянцевых афиш, украшенных деревьев, витрин магазинов, даже проезжающих мимо автомобилей, составлял складный воображаемый хор, поющий серенаду о вечной любви. По лицу Лейлы расплылась улыбка, подобравшись к самому животу. - Как же это восхитительно, – вздохнула она. - Мы пришли. Жак указал рукой на небольшую изысканную вывеску. Только войдя в ресторан, Лейла поняла насколько нелеп ее наряд. Широкий холл со множеством канделябров, ухоженный вылощенный портье, кланяющийся на входе, внимательные администраторы. Сам зал напоминал зал торжеств кого-нибудь из Людовиков. Навстречу молодым людям вышел мужчина лет пятидесяти пяти в строгом черном костюме и красной бабочке. - Месье…как мы рады вас видеть, – сложился он в поклоне. Лейла изумленно закатила глаза, а Жак замялся от смущения.
Ivetta: Девушки, большое спасибо за тапки Хелга, я постараюсь
Редкий гость: Ух! Как хорошо!
Ivetta: Он попросил у Лейлы пальто. Та поначалу отнекивалась, вцепившись в лацканы, но вскоре пришлось сдаться. «Неужели вегетарианцы такие богатые? Ужас. Средний счет двести евро и при этом ни кусочка мяса. Сол сойдет с ума, когда я ему об этом расскажу» - пробормотала она. - Лейла? Лейла! - А? Да, прости. Я засмотрелась. Чувствую себя в Лувре. Так и хочется снять ботинки. И этот свитер, - она потянула рукава. – Черт, Жак, ты…Мог бы хоть предупредить, куда мы идем. - Мне хотелось сделать сюрприз. - Боюсь, ты сделал его для посетителей вашего ресторана. - Лейла, этот свитер тебе очень идет. - Особенно этот красный нос. Тут все в галстуках. Девушка стала собирать волосы на затылке, чтобы привести себя в мало-мальски приличный вид, соответствующий ресторану. Жак лишь небрежно поправил пепельную прядь волос и оглядел зал. Мужчина, встретивший их, провел необычную парочку к столику. Белоснежная скатерть, на которой выстроилась целая батарея столовых приборов, ослепляла глаза. «Сюда бы Микки с его компанией» – хихикала про себя девушка. - Что будешь? – вежливо спросил Жак. - Сегодня я полностью уповаю на твой вкус. Уверена, никакой говядины в текиловом соусе ты не предложишь. Жак заказал баклажаны в горшочке, картофельное суфле и еще несколько наименований, из которых Лейла могла бы разобрать только названия овощей. - Кисель из щавеля? Ты уверен, что это съедобно? - Более чем! Это мой любимый напиток. Лейла хлопнула себя по лбу. Бесформенная болотная жижа, похожая на переваренные морские водоросли, слишком явственно предстала перед глазами. Да, возможно, это было вкусно, но точно не в ее голове. В ресторан постепенно стали сходиться люди, косо поглядывая на парочку в джинсах. Казалось, Жака это нисколько не смущало, а вот Лейла чувствовала себя не в своей тарелке. Кстати о тарелках! То, что было преподнесено, выглядело слишком изысканно, чтобы тревожить его вилкой. Девушка старалась запомнить оформление и смаковала каждый кусочек, пытаясь разгадать рецепт. Пара-тройка нововведений не помешают Мамасите, которая любит экспериментировать. - Это вкусно, – воскликнула она, пробуя картофельный мусс. – Нет, правда, это чертовски вкусно. Беру свои слова обратно. Вегетарианская кухня более чем съедобна! Правда, немного неуютно. Я чувствую себя голой. И ты вот так живешь? Под прицелом? - Нет. Я живу в Лондоне. И как видишь, не особо переживаю относительно правил этикета. - А как же семья? - Смирились. - Подумать только, – загадочно улыбнулась Лейла, с интересом разглядывая парня. – Ты действительно пошел наперекор родителям. Во всем. - Только в том, в чем я с ними не согласен. - То есть, уговорить тебя в знак протеста съесть мяса мне не удастся? - Боюсь, что… нет. - Тебя очень трудно соблазнить на что-либо? Парень покраснел, казалось, до самых кончиков. К щекам подполз стыдливый румянец, а пальцы нервно затеребили вилку. Смутила?! Блестяще. Как легко его смутить. - Ну, так что? – поддразнила она. - Или ты ответишь что-то вроде – только на то, в чем я согласен быть соблазненным. - Расскажи про Мексику, – Жак откинул голову на руку и уставился на девушку. - Ясно. Меняем тему. О’кей. Мексика. Знаешь, Мехико стал уже не тем, каким был во времена моих бабушек и дедушек. Его шарм старого города пропал, утоп в современных постройках. Так жаль это видеть. Мы с родителями переехали в загородный дом, ближе к морю. Там еще остались старые одноэтажные дома из красного, выгоревшего на солнце кирпича, соломенные крыши. Там даже воздух другой. Потом отец перевез нас в Веракрус. У него небольшая табачная плантация. Не смотри на меня так. Никакой коки. Только табак. Хороший табак, кстати. У нас есть своя лодка. Выйдешь на ней в море, оглядишься, а там киты плавают, на расстоянии вытянутой руки, представляешь? Морская соль щиплет губы, а ветер обветривает лицо. Глазурь, такая беспокойная, и палящее солнце. Вот этого, пожалуй, в Лондоне мне и не хватает. И цветочных полей, длинных-длинных, как горизонт. Мне нравилось бегать туда на восходе. Когда солнце поднимается из-под земли, освещая поле, поле оживает всеми цветами радуги. Лейла замолчала. Вдруг, стало так тоскливо от этих воспоминаний. Она, будто, оказалась дома, подглядела одним глазком и чья-то злая рука вновь вырвала ее назад в шумный мегаполис, наполненный углекислым газом. Прекрасный мегаполис, но все-таки, не родной. - У меня такое ощущение, будто я побывал там. Ты так красиво описываешь. - Мне до тебя далеко. Сегодня была великолепная экскурсия. Ты открыл для меня Париж с новой стороны. И вегетарианство тоже. Нет, Жак, не до такой степени, чтобы я попробовала кисель. Парень, который протянул ей чашку с сомнительного вкуса жидкостью, громко расхохотался, встревожив пару насеточек с соседнего столика. - Что же, может, продолжим экскурсию? - С удовольствием, – воскликнула Лейла. – А сколько у нас осталось времени? - Около трех часов до поезда, – взглянув на часы, ответил Жак. – С чего начнем? - С Булонского леса? Шучу, Жак. Ты побледнел, – звонко рассмеялась Лейла. Парень смотрел на нее, боясь моргнуть. Можно подумать, девушка действительно решила затащить его в этот страшный развратный лес, прославленный смелыми любовниками много веков назад. У выхода их остановил все тот же мужчина, по всей видимости, главный администратор. - Вы не дождетесь родителей, месье? - Нет, Луи, передай им от меня горячий привет. Жак махнул ему рукой, потрепав по-приятельски плечо, и помог Лейле надеть пальто. Девушка торопливо укуталась, так как красный нос на свитере сиял как светофор, привлекая внимание всех, кто стоял в холле. На улице уже стемнело, и город зажег огни. Мощеные тротуары с цокающими по ним каблучками, забитая пестрой публикой улица Сан-Дени, включивший огни Мулен-Руж, шарманщики в широких шляпах, мимы с грустными лицами, голосистые паяцы, музыканты в сомбреро - множество голосов влюбленного города в унисон перешептывалось, увлекая за собой.
Ivetta: "Мощеные тротуары с цокающими по ним каблучками, забитая пестрой публикой улица Сан-Дени, включивший огни Мулен-Руж, шарманщики в широких шляпах, мимы с грустными лицами, голосистые паяцы, музыканты в сомбреро - множество голосов влюбленного города в унисон перешептывалось, увлекая за собой." Я бы очень хотела получить тапки по этому предложению( Не знаю как проставить запятые правильно.
Marusia: Ivetta пишет: множество голосов влюбленного города в унисон перешептывались, увлекая за собой. А запятые стоят на своих местах
bobby: Ivetta Marusia, а почему перешептывались? Мне кажется, у автора правильный вариант. Множество голосов перешептывалось.
Редкий гость: Голос в защиту Жака. Мне показалось, что многие форумчанки недооценивают этого героя. Даже жалеют и считают его пресным и скучным. Что мы про него знаем? Высок, симпатичен, голубые глаза, застенчив. Из хорошей семьи с традициями. Богат, но этим не кичится. Не умеет поддерживать лёгкую беседу с молознакомыми людьми. Но если тема ему интересна, то говорит охотно. У него хороший лёгкий в общении друг. С девушкой, которая ему нравится, он немногословен, но если доходит до дела, то он делает красивые жесты и без помпы. Принципиален. Образован. Порядочен. Знаете, кого мне напоминает? Любимого многими Дарси. И уж никто не заподозрит, что Лиззи с ним будет скучно и пресно. Чем же Жак не угодил читателям? Тем что рядом есть контрастный Элуа?
Marusia: Голоса перешептывались, хотя их и множество Так мне представляется.
bobby: Редкий гость В этой главе Жак раскрылся с новой стороны, хотя он и до этого был очень симпатичен. Думаю, он вовсе не такой пресный и скучный, как могло показаться сначала, и способен удивлять не менее чем Элуа, только по-своему. От Элуа веет какой-то дикой страстью, и все его поступки пронизаны этим, а в Жаке есть шарм и какое-то изящество, что ли. А потом, Элуа и Лейла слишком похожи своими взрывными темпераментами, кажется, если они останутся вместе, то поубивают друг друга...
Ivetta: bobby, Marusia большое спасибо! Редкий гость пишет: Голос в защиту Жака. Мне показалось, что многие форумчанки недооценивают этого героя. Даже жалеют и считают его пресным и скучным. Что мы про него знаем? Высок, симпатичен, голубые глаза, застенчив. Из хорошей семьи с традициями. Богат, но этим не кичится. Не умеет поддерживать лёгкую беседу с молознакомыми людьми. Но если тема ему интересна, то говорит охотно. У него хороший лёгкий в общении друг. С девушкой, которая ему нравится, он немногословен, но если доходит до дела, то он делает красивые жесты и без помпы. Принципиален. Образован. Порядочен. Знаете, кого мне напоминает? Любимого многими Дарси. И уж никто не заподозрит, что Лиззи с ним будет скучно и пресно. Чем же Жак не угодил читателям? Тем что рядом есть контрастный Элуа? В нем множество положительных качеств. Но есть в нем какая-то робость. Нехватает настойчивости именно во взаимоотношениях с девушками. Того, что в Эула в избытке. Такое часто встречается, когда человеку кто-то сильно нравится. То начинаешь глотать слова, стесняться, смущаться. И совершенно спокоен и уверен рядом с теми, кто безразличен. Хотя, здесь, скорее, дело в том, что не он Лейле не подходит, а она ему.
Эмма: Ivetta Восхитительное продолжение! Marusia пишет: Голоса перешептывались, хотя их и множество Так мне представляется. Да, согласна. Я тоже думаю, что так правильно. Ivetta пишет: По крайней мере, в этом случае есть то ради чего не жалко их потерять. По крайней мере, в этом случае есть то, ради чего не жалко их потерять. Ivetta пишет: это от части объясняет отчасти.
bobby: Эмма пишет: Marusia пишет: цитата: Голоса перешептывались, хотя их и множество Так мне представляется. Да, согласна. Я тоже думаю, что так правильно. Согласование сказуемого со словами «ряд, большинство, меньшинство, часть, множество» Выбор правильной формы сказуемого осложняется тем, что опорное слово подлежащего (ряд, большинство, множество и т. п.), представляя собой существительное в форме единственного числа, фактически означает множество предметов или явлений как совокупность. В этой связи появляются две возможности для согласования сказуемого: * формально-грамматическое согласование: сказуемое принимает такую же грамматическую форму, как и подлежащее; большинство граждан проголосовало за нового президента («большинство» и «проголосовало» – единственное число, средний род); ряд пользователей отказался от платной услуги («ряд» и «отказался» – единственное число, мужской род); * согласование по смыслу: сказуемое принимает форму множественного числа, поскольку подлежащее обозначает множество предметов или явлений: большинство граждан проголосовали за нового президента, ряд пользователей отказались от платной услуги. В современном русском языке формально-грамматическое согласование сказуемого и согласование по смыслу конкурируют, и в большинстве случаев (но не всегда!) формы единственного и множественного числа сказуемого взаимозаменяемы. http://www.gramota.ru/spravka/letters/?rub=bolshinstvo Похоже, это как раз последний случай, когда оба варианта приемлемы.
мариета: Когда же вы успеваете так далеко зайти? Ivetta Спасибо за постоянство и за прекрасный текст! Редкий гость пишет: Голос в защиту Жака. Редкий гость, вы не одна. Вчера чуть не разубедили меня, но, прочитав сегодняшние отрывки, я опять решена менять своего "вулкана" (кстати, он хорошей болгарской породой, устойчивый на всяких капризах судьбы) на что-то более утонченное...хм... французское Желающих нет?
Хелга: Ivetta Автор, как мне кажется, намеренно вводит в повествование двух мужчин, которые являются полными противоположностями друг другу, со своими достоинствами и недостатками. Контраст этот настораживает и заставляет читателей метаться от малагасийца к французу и обратно. Теоретически предпочитая страстную натуру Элуа, которого при всей его загадочности, проще разгадать, чем кажется, склоняюсь к сдержанному смущающемуся Жаку, что способен на неожиданные поступки - следовательно, не так прост и скучен, как выглядел на первый взгляд. В тихом омуте и прочая....
Редкий гость: Мы все ещё забываем о главном герое, который в субтитрах... А если вспомнить не совсем обязательную, но напрашивающуюся аналогию с Другом, то не достанется она никому)
bobby: История все-таки рождественская, да и автор намекал на хороший конец (правда, понятие хороший весьма относительное ), так что я надеюсь, кому-нибудь героиня достанется...
Ivetta: Я рада, что смогу вас удивить еще)) Да, персонажи противоположные, абсолютно разные и интересные. И от этого раскалывается голова. Я даже не знаю, как бы я поступила на месте Лейлы. Сложный выбор, так как они оба хороши. Но, как правильно заметили, у нас есть еще парочка козырей.
Редкий гость: Ivetta, у нас есть еще парочка козырей что не может не радовать. Каждая глава - это новые картины людей, характеров и самых разных граней жизни. Ivetta, какой богатый у Вас внутренний мир и как щедро Вы вываливаете все это на нас.
Ivetta: Редкий гость пишет: что не может не радовать. Каждая глава - это новые картины людей, характеров и самых разных граней жизни. Ivetta, какой богатый у Вас внутренний мир и как щедро Вы вываливаете все это на нас. Спасибо! *вогнали в краску*))) Я очень рада, что вам нравится, рада поделиться тем, что имею, и очень благодарна, что вы это принимаете
Ivetta: У небольшого ларька Лейла остановилась. Казалось, после такого ужина только обжора захочет есть. Но от него так пахло шоколадными блинчиками, что девушка готова была подавиться слюной. Жак восхищенно наблюдал за тем, как она смаковала огромный, аккуратно сложенный блинчик. Если бы не необходимость вернуться к поезду, они обошли бы весь город. К счастью, погода была не морозная, да и Рудольф Красный Нос был удивительно горячим мужчиной. Только в поезде Лейла ощутила усталость. Жак бережно подложил ей под голову подушку и укрыл пледом. Девушка благодарно кивнула. Было удивительно провести вдвоем весь день в городе влюбленных и ни словом не перекинуться о любви. Они осторожно узнавали друг друга, и в то же время старались узнать как можно меньше. Несмотря на это, вечер был одним из самых романтичных в жизни обоих. - И все-таки, родители могут тебя заставить вернуться? – спросила Лейла, когда они уже подъезжали к Лондону. - Могут, но не будут. А твои? - А мои могут и заставят. - После того с какой грустью ты рассказывала сегодня о Мексике, мне показалось ты очень скучаешь по дому. - Это правда. Обычно в Рождество я езжу домой, но в это как-то не хочется. Я еще ни разу не встречала Рождество в Лондоне. Просто, любопытно какое оно. - Знаешь, я тоже ни разу не встречал Рождество в Лондоне. Почему бы не попробовать. - С одним условием. Ты попробуешь индейку. - Только если ты выпьешь щавелевый кисель. - Хорошо, можешь не есть. Я не настаиваю. - Лондон, – Жак глубоко вдохнул, будто затягиваясь городом, как сигаретой. Они вышли из здания вокзала. Казалось, их не было всего несколько часов, а ощущение, что успели побывать на другой планете. Огни Лондона тоже горели, но совсем другими красками. Лондон и Париж. Их невозможно спутать, как невозможно спутать Биг-Бен с Эйфелевой башней. Их нельзя сопоставить, как нельзя сопоставить Букингемский дворец и Лувр. Их нельзя не любить, как невозможно не любить улочки Сити и Монмартр. Они разные как Блумсбери и Латинский квартал, и необыкновенные, как Нотр-Дам и Собор Святого Павла. И Лейла была влюблена в них обоих. Чопорный, насмешливый Лондон, с легкой циничной ухмылочкой красных кирпичей и биржевых таблоидов, и нежный, воздушный романтик Париж, летающий в облаках радужных замков. Их нельзя не любить и очень трудно выбрать одного. - К месту нельзя привязываться, – вспомнила она слова Жака. - Ты что-то сказала? – удивился парень, который шел молчаливо рядом. - Вспомнились твои слова про привязанность. А как же быть, если привязалась сразу к двум местам? - Если привязываешься сразу к двум, значит, по-настоящему не привязана ни к одному из них. Жак поймал такси, помог Лейле сесть и назвал адрес. Машина понеслась по улицам и проспектам, унося уставших путешественников, вернувшихся с другой планеты. Лейла задумчиво смотрела в окно. Лишь когда такси остановилось у знакомого подъезда, она вышла из оцепенения. Жак провожал девушку домой, а она провожала прекрасный вечер. - Спасибо, – сказала Лейла у дверей. – Это, наверное, самое малое что я могу сказать, но сейчас трудно подобрать слова чтобы описать то впечатление, которое на меня оказал этот день. Жак лишь кивнул, переминаясь с ноги на ногу, будто школьник у доски. Лейла потянулась к нему, обняв за плечи, и осторожно поцеловала щеку. Мягкое прикосновение в ответ… Город погасил огни, а смог укутал его потеплей, готовя ко сну. Тишина и уют дома, шаги Жака за дверью, бледное темное окно комнаты. Лейла включила настольную лампу у кровати и скользнула на пол. Теперь мексиканское сердце билось по-лондонски спокойно. Только перед глазами все еще лежала Триумфальная арка, венчающая Елисейские поля. Горячий душ и чашка крепкого чая вдохнули тепла в тело, оживляя воспоминания. Лейла укуталась в одеяло как ребенок, свернувшись калачиком и подобрав под себя ноги. Часы пробили полночь. Как Золушка, вернувшаяся с бала, так и загорелая мексиканка, вернулась из короткого прыжка через Ла-Манш, сохранив лишь самое драгоценное – воспоминания.
Ivetta: Глава девятая: «La bandera blanca» [63] - Проснись, спящая красавица, – почти под ухом заорал Поль. – Ты не в Париже! Лейла ткнула парня пятерней в лицо, пытаясь отпихнуть как можно дальше от себя. Он же, как назойливая муха, издавал пронзительные звуки, совсем не похожие на человеческую речь, и почти прилип к ее щеке. Через несколько минут смысл этой тарабарщины стал просачиваться в крепко дремлющий череп девушки. - Откуда ты знаешь про Париж? – от удивления, она даже проснулась. - Тетушка Поль знает все, – гордо заметил Поль. - Ты договорился с Жаком заранее? Ты знал и ничего не сказал мне? Или он сам похвастался? Лейла присела на кровати, уступив, наконец, ее краешек Полю. Тот устроился поудобней, насмешливо поглядывая на опухшее лицо. - Во-первых, этот болван не придумал бы ничего оригинальней. - По-моему, это было более чем оригинально, – пробормотала Лейла. - Во-вторых, утром звонила его мама. - Звонила тебе? - Ну да. - Зачем? - Спрашивала что за оборванка была вчера с ее сыном в ресторане «Пеликан». - О, так это был пеликан. Постой! Оборванка? Она назвала меня оборванкой? - Вы выглядели как двое бродяг. Кто ходит в такое место в джинсах и в…- Поль закатил глаза. – В этом безобразном свитере! - Этот свитер подарил мне ТЫ! - Но не для похода в места, где рядом со столовыми приборами лежат инструкции по их эксплуатации. Он просто идиот. Хотел потрепаться? - Он совсем не трепался. Поль! Он же твой друг. Как ты можешь?! Лейла горела от негодования. «Как Поль может вот так унижать собственного друга. ДРУГА, чья мама может запросто позвонить ему в…» – девушка посмотрела на часы. – «В семь утра! Жак сама скромность!!! Или нет? Действительно, зачем он потащил именно в этот ресторан? Может, досадить родителям?» - Вот именно что друг! Ведет себя как…как…Сеньорита, ты меня вообще слушаешь? – прервал ее размышления Поль. – Так как прошел день? - Не твое дело. - Лейла! - Спроси у мамочки Жака. Девушка спихнула его с кровати и выскользнула из-под одеяла. Поль, тяжело вздохнув, завалился на кровать, распевая какую-то детскую песенку на родном языке. Подозрительная тишина в комнате Чо насторожила ее. - Поль? – прокричала она из коридора. – А где Чо?! - У своего зулуса, наверное. Где же еще. - Разве он не уехал? – Лейла прошла в ванную, достала зубную щетку и взглянула на себя в зеркало. Ну и вид. Пугало времен Инквизиции. А ведь именно сегодня надо выглядеть безупречно. Девушка повертелась перед зеркалом, обрисовывая в голове план по реанимации лица с пола. Для начала соскрести эту ужасную бледность, сдуть мешки под глазами. Вот ведь, даже нос опух. Подземные путешествия сказываются на молодом шатком организме. - Он еще не уехал, – Поль встал в дверях, наблюдая за тем, как Лейла чистит зубы. – Не уехал, не уехал, не уехал… - Поль! - И очень зря, и очень зря, и очень… - Ты все-таки ревнуешь. - Утоплю в раковине, - скривился он. Лейла брызнула в него водой. Парень поморщился и отскочил в коридор. - Поль? - М… - раздалось уже из кухни. - А почему Жак переехал? - Так он тебе не рассказал? - Нет. - Он был женщиной. Ну…до операции. Потом пришлось все бросить и начать сначала. Родители стеснялись оставлять наследницу в Париже. Нас даже прочили друг другу как удачную партию по слиянию капиталов. - Что? Лейла буквально влетела на кухню. Показалось, что квартира превратилась в маленький металлический бункер. Стены, потолки, пол – все это стремительно надвигалось на девушку, вытесняя из легких воздух. Окна задребезжали и разбились вдребезги. - Не могу поверить, что ты на это повелась, – расхохотался Поль. - Ах, ты сукин сын! Тупоголовый тупица! Поль, я ненавижу тебя! - Ладно, согласен. Не самая удачная моя шутка. Но ты, – не мог удержаться Поль. – Ты поверила? ХА! Значит, ты тоже считаешь Жака слишком женственным? Ай! Лейла, больно. В голову парня полетел электрический чайник. Медленно, но верно, вверх пополз стул и, сделав маленькую петлю в воздухе, так же обрушил свой гнев на философа. - Все. Ну, пожалуйста! Прости! – взмолился Поль. - Я скажу тебе правду. Клянусь. - Пошел ты со своей правдой! Девушка хлопнула дверью и заперлась в своей комнате. Дрожь в ногах стала понемногу проходить. «Idiota! Повелась на такую глупость!» Она попыталась вспомнить прошедший день. Усомниться в мужественности Жака ей не приходилось, но и брутальным типом его назвать было сложно. Возможно, он слишком чувствительный, по-женски чувствительный, но…Стоп! - остановила начинающую разыгрываться фантазию Лейла, и сфокусировала взгляд на вешалке, маячащей перед носом. Узкая юбка и шелковая блузка все еще висели на дверце, словно белый флаг. Тот самый, что она собиралась вывесить вчера своему лектору-мяснику. Глаза скользнули по дверце, прошлись по полу и подползли к стулу. Яркий красный нос, насмешливо сияющий с зеленой шерсти, пробудил в девушке новую волну воспоминаний. В дверях послышалось робкое постукивание. Лейла улыбнулась. Полуголый Поль наверняка сейчас стоит, упершись лбом в дверь и скребет по ней своей аристократичной лапищей. - Ладно, входи, – примирительно сказала Лейла. – Но еще одна такая выходка… - Моя голова не выдержит второй атаки, так что, можешь быть уверена. Ты это наденешь? Поль удивленно наблюдал за тем, как девушка сняла с вешалки красивую шелковую блузку и разгладила юбку. Повернулся к окну, все еще мотая головой. - Сеньорита, ты меня настораживаешь. В «Пеликан» как оборванка, а в институт как принцесса? Кого ты решила поразить? Только не говори что…Оу… - Это не то, что ты думаешь. - Я на это очень надеюсь. - Поль… - Это ведь не профессор политологии? Нет? Черт! Ты замялась! - Нет. - Ответ через десять секунд не принимается. Ясно. Бедняга Жак. Боюсь, второй раз он этого не переживет. - Не переживет чего? - Ты хотела узнать, почему он переехал в Лондон, – Поль скреб по стеклу ногтем, наблюдая за просыпающейся улицей. – Из-за девушки. О, женщины - жестокие создания. «Я страдал от второй половины человеческого рода, сколько помню себя. Самые мудрые не вступают с ними ни в какие отношения. Рыцарское служение женщине, может быть, такое же жалкое рабство или даже еще более жалкое, чем всякое другое» . - Поль… - Это Байрон, дорогая. Хотя, я с ним согласен. Кхм… – он кашлянул, выдержав драматичную паузу. – Мадмуазель Изабель де Люмпен. Семнадцать лет отроду. Ангельское личико, голубые глазки, белые локоны и кожа такая фарфоровая. Прелестница. А потом, бах…он застает ее с лучшим другом, не со мной!!! – поспешил уточнить он. - В своем собственном загородном доме. Дежурная ситуация. ___________ [63] La bandera blanca (исп) – белый флаг
Ivetta: - Идиотское выражение. - Какое именно? Дежурное? - Да! Не повторяй его больше. У меня аллергия на это слово. И что дальше? - Дальше? Он жестоко зарезал обоих прямо в постели и родители перевезли его сюда, скрывая от полиции. Шучу. Лейла, я слышу как ты тяжело дышишь, вот-вот на пол грохнешься. Уф… - шумно выдохнул он. – Дальше ничего. Жак собрал сопли в чемодан и приехал сюда, ко мне. Мы жили долгое время вместе, пока не появилась Чо, а потом уже и ты. Вот я и переехал к вам. - А я бы на его месте и правда жестоко зарезала их. - Ты – ДА! А Жак, он ведь гуманист. Мухи не обидит. Сколько хочешь его пинай, все спасибо скажет. Жесткости ему не хватает. Или жестокости… - Думаешь, жестокость хорошее качество? - Для мужчины – да, бесспорно. Я бы его назвал необходимым качеством. Жизненно необходимым. Я могу поворачиваться? Ох, мой дикий ангел. Ты прекрасна в этом наряде. Лейла! Послушай, не мучай мальчика, если у тебя в голове ветер гуляет. Он, кажется, правда влюбился. - Ты сам мне его подсунул. Я не просила. Это не честно теперь меня во всем обвинять. - Я думал у тебя воображаемая страсть, а не этот мистер «перешагну через горло кому угодно». - Что ты там говорил о жестокости? Необходимое качество? - Необходимое, но не основное. - Ох уж мне эти твои двойные стандарты. - Ладно. Делай что хочешь. Главное, не порть себе жизнь. Дай поцелую. Лейла подставила Полю лоб. Тот звонко чмокнул ее, пригладив волосы у переносицы. Девушка поцеловала его в ответ и аккуратно стерла с щеки следы помады. Ей было не по себе от истории Жака. Если Поль, конечно, в очередной раз не наврал. Но долго придавать этому значения девушка не собиралась. Уже на улице она оживилась, оглядываясь на подмерзших прохожих. Жак взрослый парень и сам разберется со своими чувствами. Да и жалость не самый лучший помощник в любви. Сейчас голова Лейлы была забита совсем другой проблемой – жестокой проблемой. Белый флаг считается символом перемирия во всем мире. Даже в самых страшных войнах он означал одно - прекращения огня и просьбу о переговорах. Он также используется как символ капитуляции, поскольку переговоров просит обычно более слабая сторона – это включено даже в Женевскую Конвенцию. И теперь к университету дружбы народов Азии и Африки уверенно приближалась слабая сторона, выставив белый флаг в виде шелковой блузки. Белый флаг сигнализирует всем, что приближающийся человек не вооружен, он просто хочет сдаться или выявляет желание поговорить. В него нельзя стрелять, его нельзя убить. - Привет Лейла, – радостно поприветствовал девушку паренек с красным от мороза лицом. - Привет, Стенли. Прости. Я тороплюсь. - Но… - Потом-потом. Лейла махнула ему рукой и скрылась в потоке студентов. Пробираясь к аудитории, где у нее должна была проходить лекция по философии, она думала лишь об одном – ее метод должен был сработать. Повесившись на шею к Элуа, она быстро охладит его стремление преследовать ее. Искусство охоты гласит – если дичь сильнее тебя, победи ее хитростью. Малагасиец искусный охотник – смелый, немного отчаянный, но слишком увлекающийся. Ему важен сам процесс охоты, а не трофей. Что ж, троянский конь во всеоружии, вышагивает по коридору одного из лондонских университетов в узкой юбке и на высоких каблуках. Покачивает бедрами, напевая себе под нос охотничью испанскую песенку. - Где ты была вчера? – что-то сильное сжало девушку в тяжелой хватке и придавило к стене. - Твоя манера здороваться меня пугает. Девушка обольстительно улыбнулась, не подав и вида возмущения. Отсутствие сопротивления со стороны жертвы на мгновение озадачило Элуа. Он отстранился, выпуская ее из хищных объятий, и отступил на шаг. Только теперь он смог в полной мере разглядеть вывешенный для него белый флаг. Нисколько не смущаясь, он оглядел девушку с ног до головы, сканируя даже волокна ткани на блузке. На месте, где небрежно был подвязан шелковый бант, скан ненадолго остановился и облизнулся. - Так вот как он выглядит, – хмыкнула Лейла. - Кто? - Взгляд, – девушка слегка приподняла бровь. - Взгляд, полный вожделения. По лицу малагасийца расплылась улыбка. Он, было, готовил какую-то колкость в ответ, но, засмотревшись на лицо девушки, забыл ее. Лейла слышала его учащенное дыхание. Хищник запыхался в погоне. Вот она – его еда, стоит в нескольких шагах, а он лишь с вожделением смотрит на нее, не в силах ступить и шагу. Лейла провела по его щеке тыльной стороной ладони. Прикосновение холодных рук покрыло кожу мурашками. - Так, где ты была вчера? – уже мягче спросил он, все еще не отрывая глаз от нее. - В Париже. - Лейла, я серьезно. Ты пропустила занятия, а вчера у тебя был семинар по… - По-моему, тебя не семинар беспокоит. - Что с тобой? - А что? – девушка подобралась вплотную к его лицу так, что хлопающие ресницы щекотали его губы. Элуа задержал дыхание. Хищник внутри него умолял схватить свою жертву, утащить в какой-нибудь темный уголок и растерзать. Но человек – существо мнительное. Брови чуть нахмурились. Взгляд–таран пытался пробить обольстительную броню девушки. - Ты не Лейла! – как-то слишком наивно произнес он. - А кто тогда? Мата Хари? К Элуа вернулось прежнее самообладание. Губы скривились в усмешке. - Этот номер не пройдет со мной. Пойдем, – он взял ее под локоть, увлекая за собой. - У меня лекции, – запротестовала девушка. - Ничего. Посидишь на моей. Это тебе полезней. - Хорошо, – покорно ответила Лейла. Ей приходилось напоминать себе, что сегодня день капитуляции. Приходилось бороться с собой, чтобы не вырваться из его назойливых объятий. Покорность доставалась ей с большим трудом. Лейла позволила проводить себя в аудиторию и усадить на первый ряд. Студенты, казалось, уже не удивлялись никакой выходке их эксцентричного преподавателя, но появление девушки вызвало возмущенное женское перешептывание и восхищенные мужские возгласы. Одним взмахом руки Элуа пресек все шумы в зале.
ирина: Ivetta пишет: Он был женщиной. Ну…до операции. я тоже поверила ...и уж хотела, не дочитывая до конца, скзать автору "за что?" Ivetta пишет: Не могу поверить, что ты на это повелась "вздох облегчения" спасибо за продолжение
bobby: Ivetta Ну и шуточки у Поля... Я, кстати, тоже поверила про "женщину"...
Vita: Простите, но фраза "крепко дремлющий череп девушки" как-то не звучит: что-то сродни старой шутке "Продаётся череп Вольтера-ребёнка" ;-) .
Редкий гость: Что за серая лошадка этот Стенли? Упорно появляется в каждой главе. Абсолютно чудесные воспомининия о вегетарианском ресторане в Петербурге с собственной атмосферой и красивой и вкусной едой. "Идиот" на Мойке. Тихо, уютно, комфортно... музыка не мешает и т.д... можно еще много перечислять.. Идиот
Marusia: Ivetta пишет: Жак сама скромность!!! Или нет? Действительно, зачем он потащил именно в этот ресторан? А вот действительно - зачем? Почему поступок Жака так разъярил Поля? И в самом деле, хто такой Стенли? Ivetta пишет: Лейла была влюблена в них обоих. Чопорный, насмешливый Лондон, с легкой циничной ухмылочкой красных кирпичей и биржевых таблоидов, и нежный, воздушный романтик Париж, летающий в облаках радужных замков. Их нельзя не любить и очень трудно выбрать одного. Стало быть, должен появиться некто третий Жду не дождусь Рождества!!!
Редкий гость: А где же сегодняшняя порция?
Ivetta: - Чем политика отличается от охоты? – произнес он, обводя взглядом аудиторию. - Предвыборная компания дешевле? - Кандидаты - приматы? - Нет, в этом как раз она идентична, – рассмеялся кто-то. - Хорошо. Давайте проведем эксперимент, – прервал всеобщее веселье лектор. – Возьмем лемура и, скажем, пантеру. Пантера охотится на лемура? - Вроде как они на грызунов охотятся. - Бр…зверская кошка. - Именно, – Элуа многозначительно посмотрел на Лейлу и ехидно улыбнулся. – А кто такой лемур? Зверек, родина которого, правильно, Мадагаскар. - Лемур – избиратель? - Да. А пантера – избираемый. Что делает эта кошка? Древние греки считали, что пантера использует свое благоухание для привлечения добычи. Она устраивает засаду, предварительно вкусно надушившись и вот, маленький несчастный зверек уже в ее цепких коварных лапах. Один кровавый поцелуй и герой повержен. Примечательно заметить, что на пантеру не охотится никто кроме человека, который заманивает ее запахом вина. Да-да, киска любит выпить. В аудитории раздался смешок. Лейла внимательно смотрела на лектора. Тот же, в свою очередь, при каждом слове оборачивался к ней, давая всем своим существом понять и без того ясный подтекст этой мутной лекции. «Раскусил…Что ж, берегись» – ухмыльнулась девушка. Глаза засверкали недобрым и до боли знакомым парню огнем – тем огнем, что так привлекал его в этой девушке. - Ее сила это ум, хитрость и осторожность. Ее оружие – обольщение. Так в чем же винить лемура, попавшегося в эти хитро сплетенные сети? В его наивности? Доверчивости? Влюбчивости? - К сожалению, а может и к счастью, – заметила Лейла, от ее голоса Элуа вздрогнул. – Не все лемуры так беззащитны, какими вы их рисуете мистер Тселатра. - Что вы говорите мисс Касарес? Может, поведаете аудитории правду о лемурах? - С удовольствием, – приняла вызов Лейла. – Как насчет лори? Ваш наивный влюбчивый пушистый зверек подкрадывается к спящим птицам и душит их раньше, чем те успевают проснуться. А бабакото, который ловко ловит маленьких наивных птенчиков и лакомится их мозгом? Элуа показал белоснежный оскал, сверля девушку зелеными глазами. Казалось, еще мгновение, и эти двое набросятся друг на друга и растерзают в клочья. Кто победит в этой схватке – пантера или ленивый лемур. - Ах, да, – между прочим, заметила Лейла. – Забыла отметить, несмотря на свою хищную сущность, лори слишком ленивы и тупы, а бабакото нужно приручить и выдрессировать. Ну и напоследок, мистер Тселатра. Что же вы не расскажете вашим подопечным о галаго? Маленький, беззащитный ушастик. Так умилительно видеть его с соской у мордочки или спящим на ветке. Только вот, ваш ручной избиратель, отличается самым кровожадным нравом из всех подвидов своих сородичей. Жажда крови и необъяснимая жестокость, с которой он охотится…да-да, делая при этом вот такой, почти как у вас, наивный щенячий взгляд. Вот уж кто настоящий политик. У него лисье обоняние и дальнозоркость летучий мыши. Он чуткий – как рысь, туповатый, правда, как все лемуры, но хитрость компенсирует все. Проворство и кривляние обезьяны помогаю ему обхитрить кого угодно. Кто бы мог подумать, что он страшнейшее зло для мелких животных? Ведь его так хочется взять на ручки, приласкать, защитить от злых и коварных пантер. И уж кто бы говорил об алкоголизме пантеры. Несчастные лемуры комба напиваются пальмового сока до бессознательного состояния, на свою погибель. Налакаются, – Лейла скривила пьяную рожицу. – И плюхаются пузом кверху. Да таких избирателей грех не сожрать. - Мда. Вы хотите сказать, мисс Касарес, что девяносто процентов наших избирателей тупые ленивые лемуры-алкоголики? - Ничего личного. Это политика, – пожала плечами Лейла. - Если они такие проворные и хитрые, почему уступают власть пантере? - Здесь только весовое преимущество и… - девушка выдержала паузу. – Природная лень. Да и мозгов хватает лишь на мелкую сошку, куда там угнаться за настоящим хищником. Не по зубам он им. - И все-таки? - Тц, – цокнула Лейла. – Лемурьи амбиции. В аудитории начались жаркие споры. Студенты с удовольствием переключились с политики на взаимоотношения видов. В частности – мужчины и женщины. - Что ж, друзья мои, – Элуа хлопнул в ладоши, давая знак, что лекция окончена. - Будьте осторожны при выборе кандидата в президенты и…спутницы жизни. Он покачал головой, глядя на Лейлу. Та не отвела взгляд, приняв вызов. Оба заговорщицки улыбнулись. Лектора снова обступили студенты. Лейла не стала пробираться сквозь толпу. Лишь бросив мимолетный взгляд на загорелое лицо, сбежала с галерки и скрылась в дверях. Чем ближе Рождество, тем больше студентов слоняется по коридорам университета. Предстоящие экзамены, зачеты, эссе, лекции, семинары, тысяча дел и сотни страниц текстов которые нужно написать, выучить, защитить. Правда, это не мешает всеобщему праздничному настроению. Вот и сейчас, в узком проходе перед кафетерием выстроилась толпа зевак. В центе стояла тройка спортивных темнокожих парней. Двое из них разрывали кожаную мембрану бонго, а третий размахивал тамбурином в такт своему выразительному танцу. Они напевали какие-то древние песенки. Кое-кто из зевак, узнавая в них родную мелодию, с удовольствием подхватывал ритм. Подойдя ближе, Лейла почувствовала как резонирует ее диафрагма, отзываясь на экзотический такт. Девушка прикрыла глаза, вслушиваясь в музыку древних инструментов. Что-то горячее и знакомое пахнуло ей в шею терпким ароматом кофейных зерен и молодого вина, с легкой кислинкой цитрусов. - Какая же ты, все-таки, стерва, – прошептал знакомый голос, от которого на лице девушки незаметно расплылась улыбка. - Не хорошо врать студентам, – ответила она, не оборачиваясь. - Ты роняешь мой авторитет. - Ты сам его уронил. Первый же начал. - Знаешь, мне расхотелось быть лемуром. - От своей сущности не сбежишь. - Я бы от тебя сбежал, с удовольствием. Теплые губы осторожно прикоснулись к мочке уха. Бронзовые пальцы сомкнулись на тонкой талии. У Лейлы перехватило дыхание. - Еще один обман, мистер Тселатра. Это не я тебя держу, это ты в меня вцепился. Лейла почувствовала, что ее тон стал слишком мягким. Пантера мурлыкала как сонливая кошка, поддаваясь хитросплетениям беззащитного ленивого лемура. Губы жестокого маленького зверька скользнули от уха к шее, остановившись чуть выше ключицы. Лейла ощущала тяжелое прерывистое дыхание. Казалось, ритмы бонго передались хищной парочке, пробуждая животные инстинкты. Элуа глубоко вдохнул аромат пантеры, щекоча девушку своим дыханием. - Мистер Тселатра, ваши студенты решат, что это неотъемлемая часть вашего семинара. - Только для избранных студентов. - Нет, правда, пусти, – Лейла попыталась отстраниться, но слишком неуверенно, чтобы малагасиец поверил в ее решительность. - Не будь ханжой, – хмыкнул он. - А… - девушка повернула к нему голову, вернув прежний тон. - Чшшшш, – убаюкал ее шепот. Элуа стал подпевать музыкантам. Только теперь Лейла поняла, что это была малагасийская песенка. Мелодичный язык и легкий акцент парня закружил ей голову. - О чем эта песня? – спросила Лейла. - Это песня про бабочку. Hendry. Я тебе дам как-нибудь послушать другие песни этой группы. А парни отлично исполняю Tarika Sammy. Студенты заметили своего преподавателя, раздвинув круг и приглашая его к себе. Элуа пришлось поспешно выпустить Лейлу из объятий. Он помахал рукой паренькам и смело вошел в круг. Один из музыкантов у бонго отступил, пропуская его вперед. Элуа ловко подскочил к барабанам, не дав ритму прерваться. Он скинул пиджак и учительские очки, взъерошил волосы и пригладил без того облегающую рубашку, демонстрируя стальные мышцы под ней. Лицо сразу преобразилось. Дикая улыбка, прикрытые от удовольствия глаза, даже забавные короткие волосы, торчащие в разные стороны, ожили совершенно другой жизнью. Кто-то из музыкантов вытащил инструмент, похожий то ли на гитару, то ли на арфу. Так и есть, это малагасийская арфа – джеджи вуатува, издающая удивительный звук. Благодаря этому инструменту, казалось, общая композиция была завершена. В центр вышла высокая смуглая девушка в пестром платке и затянула новую песенку. Лейла восхищенно оглядывала исполнителей, ловя каждый издаваемый звук, каждый удар по тугой коже бонго. Стены университета, находящегося в самом центре Лондона, вдруг, раздвинулись. Перед студентами открылась красочная, райская картина. Яркие прерии, носящиеся по ним стаи косуль, всколыхнувшиеся лемуры, крикливые попугаи, притаившиеся в зарослях львы. Стада полосатых пантер и ленивых, едва передвигающих ноги носорогов. Дорожки рек и проливов. Девушка даже улавливала шелест пальмовых листьев и пение диких обезьян. Певица голосила на весь университет, издавая соловьиные трели, а Элуа сросся с бонго, кивая себе в такт. Живое, веселое лицо, прикушенная нижняя губа и сильные, смуглые руки с широкими ладонями и тяжелыми пальцами.
Ivetta: - Алееее…Юхаааа…Трррррллллллааааааааа… – подпевал он, заставляя Лейлу смеяться. Когда музыканты закончили, раздался гром аплодисментов и улюлюканье. Исполнители поклонились, провожая своего преподавателя. Тот салютовал всем и скрылся за спинами вновь сомкнувшейся толпы. Лейла стояла, прислонившись к стене, и лукаво улыбалась. Неожиданный прилив радости охватил девушку. Она вспыхнула, будто спичка. Необъяснимое, ничем не обусловленное безграничное счастье, оставляющее на лице несмываемую печать улыбки. Рот до ушей – так говорят на людей, которые стоят с глупым видом, улыбающиеся в пустоту. Только эта пустота наполнена для них одних неописуемыми красками. И если бы скептик заглянул хоть одним глазком в этот потаенный рай, то стал бы с тем же глупым видом рядышком. Элуа пожал плечами, встряхнул пиджак, подправил воротник рубашки и взвел руки к потолку. - О, да! Можете купаться в лучах моего величества! - Было неплохо, – подстегнула его Лейла. - Неплохо? Я был неотразим. - О, Боже! – на этот раз поднимать руки была очередь Лейлы. Элуа обнял ее за плечи и втолкнул в кафетерий. Столы пустовали. Все, кто должен был сейчас обедать или проводить время за сплетнями и чашкой кофе, находились в коридоре у импровизированной сцены. Звуки бонго доносились и сюда, отдаваясь рикошетом от пустующих стен. Эл провел девушку к столику у окна, за которым они сидели в прошлый раз. Сел напротив, обнажая безупречный блеск под припухшими губами. Лейла недовольно покачала головой. Перед ней снова сидел нагловатый, самоуверенный, самовлюбленный тип. Чертовски привлекательный и, черт побери, знающий об этом. Девушка могла бы найти для него бесконечное число прилагательных. Прокрутив в голове парочку из них, она самодовольно улыбнулась. - Я тебе говорил, что ты сегодня превосходно выглядишь? - Можешь сказать еще раз, – прошептала девушка, почти ложась грудью на стол. - Урок политологии тебя ничему не научил, – ответил Элуа, бесцеремонно разглядывая декольте. - Тебя тоже, – тем же тоном сказала Лейла. Ей нравилось дразнить этого напыщенного лемура, что оказалось для нее самой неожиданным открытием. - Ты опять это делаешь. - Что? – будто, удивилась девушка. - Разбиваешь мне сердце. - Ха! Было бы чему разбиваться. - Значит, это все для меня? Хм… - С чего ты взял? – безразлично поинтересовалась Лейла. - Так, – парень огляделся. – Не вижу других претендентов, мисс Касарес. - А с чего вы взяли, мистер Тселатра, что они будут у вас под носом? - Я знаю всех своих студентов. - К счастью, он не ваш студент. - К несчастью, я имею влияние не только на своей кафедре. - Ревнуешь? – рассмеялась Лейла. - Перестань меня дразнить. Это плохо кончится, – серьезным тоном сказал Элуа. - Хочу, чтобы ты побывал в шкуре тех, над кем издеваешься сам. Не нравится, когда тебя гоняют как добычу? - Я тебе не по зубам, девочка. - Я тебе не девочка. - Знаешь, мне больше нравилось, когда ты била меня по морде. - Мне разонравилось бить тебя. - Тогда, лучше поцеловала бы. Лейла не ответила, ухмыльнувшись. Они сидели сейчас слишком близко друг к другу, сверля лица глазами. Девушка притянула его лицо и прикусила пухлые кофейные губы. От неожиданности, Элуа распахнул глаза, но настойчивые нежные губы девушки играли с ним, раздразнивая аппетит. Как только его дыхание стало тяжелеть, а ответные поцелуи разгораться жестким пламенем, девушка безразлично отстранилась. Поднялась с места, не отрывая взгляда от одурманенного хищника и, сжав на прощанье его ладонь, поспешно удалилась. На входе ее чуть не столкнул поток студентов. Концерт по заявкам был окончен и теперь лентяи заполняли кафе для долгих посиделок за обсуждением услышанного и увиденного. Группа студентов задержала ринувшегося за девушкой Элуа. Он не успел нагнать ее, лишь проводив ее кошачью походку до поворота. Она скрылась за углом, даже не оглянувшись. Во рту стало горько, может быть, впервые в жизни. Словно, дикая кошка запустила ядовитые клыки, отравив организм. Она на ходу надела пальто и выскочила на улицу. Сердце билось за кашемиром, готовое разорвать пуговицы. Губы саднило, а лицо горело, словно ее отхлестали свежей крапивой по щекам. - Дура! Дура! Дура! Cono! Idiota! Monigote! [65]– причитала она. Томный вид обольстительницы слетел при первом же дуновении холодного ветра. А разгоряченную голову присыпало снежными хлопьями. Хороша капитуляция! Это почти что наступление. Лейла не могла объяснить своего порыва, но стыд разрывал ее изнутри. - Лейла, – девушка влетела в чью-то грудь. – Я хотел спросить… - Только не сейчас Стенли! Лейла была уже далеко от парня. Она не чувствовала, что почти бежит по Говер-стрит. Она могла бы сбежать от Стенли, от Элуа, от шумного университета, но куда ей было деться от собственных мыслей? Все та же островитянская радость заполняла ее. Только теперь к ней примешался еще поцелуй со вкусом африканского кофе. Стыдливая улыбка, но все еще до ушей. Она не знала за что ругает себя больше – за то, что поцеловала своего преподавателя, или за то, что ей это чертовски понравилось. Всему виной были бонго - африканские ритмы, заставляющие эмоции скакать по своему усмотрению и открывать чакры. Казалось, девушка превратилась в один тонкий энергетический центр в паутине нервных окончаний. Кто-то или что-то водило горячей рукой по каждой из семи чакр, обдавая тело электрическим током. Вот чувствительные пальцы прикоснулись к сахасрара-чакре у самого темени – и тело раскрылось подобно лепесткам лотоса. Затем скользнула по нежному лбу, разглаживая морщинки, и остановилась у агия-чакры, слегка надавив – голову окутал туман, а звуки стали доноситься до нее, словно из бункера. Провела по виску, скатившись к щеке, и сползла к маленькой впадине на шее. Лейла тихонечко заскулила. - Ого! Что с тобой? Ты бледная, детка. - Поль, уйди. - Да что случилось? Лейла скинула пальто и бросилась в ванну. Зачерпывая руками струйки холодной воды, она обдавала лицо, пытаясь избавиться от жара. Но никак не могла смыть его запах, который впитался в кожу, доводя до головокружения. Поль хмуро стоял у распахнутых дверей, скрестив руки на груди, и наблюдал за этим, почти ритуальным, омовением. Девушка смыла косметику, тряхнула головой, провела мокрыми руками по волосам и уставилась на свое отражение. Зеркало стало расплываться в довольной белозубой улыбке. Только это была улыбка не малагасийца. Это были ее, Лейлы, губы. Чуть вздернуты уголки, образовывая тоненькие, едва заметные морщинки, глаза заволокло полупрозрачной пленкой, будто кто-то надел на нее намыленные линзы, руки вцепились в холодную керамику раковины. - Пффффф, – вздохнула девушка. - Пффффф, – повторил Поль. – Теперь расскажешь в чем дело? - Наверное, заболеваю, – Лейла потянула носом. - Ну да. А выглядишь так, будто целовалась со свом этим… - С кем? – испуганно вскрикнула Лейла. - С ГОЛОСОМ! – дразнил Поль. Девушка выдохнула с облегчением. Если бы Поль знал, кого он принял за ГОЛОС…Но парень ни о чем не подозревал, тараторя что-то о виртуальной влюбленности и влиянии ее на психику. - Ты знаешь, что на этот счет говорит Питер Хёг [66]? - вслух размышлял Поль. - Влюбленности придают слишком большое значение. На сорок пять процентов влюбленность состоит из страха, что вас отвергнут, на сорок пять процентов — из маниакальной надежды, что именно на сей раз эти опасения не оправдаются, и на жалкие десять процентов из хрупкого ощущения возможности любви. Десять процентов, Лейла! - Я не влюблена, – резко ответила Лейла. - Нет? - Нет… - Ну, тогда ладно. Только помни - влюбленность начинается с того, что человек обманывает себя, а кончается тем, что он обманывает другого . ____ [65] Cono! Idiota! Monigote (исп) – ругательства. [66] Питер Хёг (1957-) – датский писатель, одно из знаменитых произведений – роман «Смилла и ее чувство снега» Оскар Уайльд
Ivetta: Редкий гость пишет: А где же сегодняшняя порция? Готово Вот, еще нашла песенки, которые звучат) http://poiskm.ru/song/4446873-Tarika-Sammy-Hendry - Это та самая бабочка. http://mp3folder.org.ua/song/288560.html - а это малагасийская народная.
Редкий гость: Ох, Ivetta, наконец то Вы пришли и принесли свое чудо. Я полдня провела на форуме в бессмысленных дискуссиях, ожидая вашего прихода, как влюблённый мальчишка ждет свидания в мороженице. Ivetta пишет: Лишь бросив мимолетный взгляд на загорелое лицо, сбежала с галерки и скрылась в дверях. Он же её на первую парту посадил? Ivetta пишет: Во рту стало горько, может быть, впервые в жизни. Здесь не очень понятно у него или у нее стало горько. Перед этим Он смотрит, как Она удаляется.
мариета: Ivetta Молодец девушке!!! Это похоже на удар в «запретной» зоне Только как все кончится? Ivetta пишет: Живое, веселое лицо, прикушенная нижняя губа и сильные, смуглые руки с широкими ладонями и тяжелыми пальцами. Это так было задумано (в смысле как неполного предложения) или что-то по дороге к форуму потерялось?
bobby: Ivetta Впечатляющее продолжение... Ivetta пишет: Стада полосатых пантер Это аллегория? Пантеры не бывают полосатыми, насколько мне известно, и стадами, а сказать правильнее, стаями не живут.
мариета: Еще чуточку тапок Ivetta пишет: - Только не сейчас Стенли! - запятая перед обращением!!!
Ivetta: Я прошу прощения! По ошибке выложила не отредактированный вариант
Ivetta: Глава десятая: «Dejate de joder, Sol»! [68] - Я убью его! Hijo de puta! Cabron! [69] – горячился Сол. - Умоляю тебя! Успокойся! - Сол, положи нож на место! - Сол, я уволю тебя! - Me la sudo! [70] - Что? – возмутился Маурисио. Колокольчик звякнул несколько раз. Спорщики, не отрывая друг от друга взглядов, заорали «ЗАКРЫТО». - Что здесь происходит? – уставилась на них Лейла, так и застряв в дверях. Сола заперли в его уголке. Мамасита и Фелиппе, словно большая баррикада сцепили руки, преграждая ему выход. Чука повисла на его руке и пищала что-то сквозь слезы. Напуганный Маурисио даже встал на стул, сотрясая воздух маленьким кулачком. Взъерошенные волосы Сола и разорванная на груди рубашка оставили на парне следы борьбы. - Maricon de mierda! [71]– никак не успокаивался Сол. Лейла попыталась отпихнуть Мамаситу и Фелиппе и пройти ближе к парню. Втиснувшись в узкий проем между их необъятными животами, она добралась до Сола. Глаза мечут молнии, казалось, даже из ноздрей валит дым. Никто и никогда не видел этого добродушного, пожалуй, самого добродушного из всех мексиканцев, в таком состоянии. Лейла оттолкнула Чуку и взяла в руки лицо парня. - Сол, посмотри на меня! Сол? Ты слышишь меня? – пыталась она докричаться до парня. - Это все моя вина! Моя! – причитала Чука, заламывая руки. - Mira vos! Mirar! [72]– от злости Сол, кажется, забыл все английские слова и часть испанских. Все что осталось у парня – это грязные ругательства, которыми он щедро наполнял небольшое помещение «El corazón». Не отворачиваясь от Лейлы, он одним ловким движением ухватил Чуку за подбородок и притянул к себе, пропихивая ее заплаканное личико между собой и Лейлой. Только теперь девушка заметила рассеченную бровь и вздувшуюся верхнюю губу, ссадины на красивых скулах и большой лиловый синяк у левого виска. - Сon que así [73], - прошипела Лейла. – Кто это сделал? Чука? Кто это сделал? - О, нет! Пресвятая Дева Гваделупе! – схватился за голову Маурисио. – Только тебя не хватало. - Лейла, – орала Мамасита. – Мы его час пытаемся успокоить, и ты туда же? - Да! – поддакнул из-за ее руки Фелиппе. - Успокоить? – Лейла взяла в руки несчастное лицо Чуки. – А за это кто будет отвечать? - Я упала, – стала оправдываться Чука. – Около дома не расчистили лед. А Сол… - Уууууууууф… – тяжело выдохнул парень, пытаясь успокоить себя. - Кто это сделал, Чука? – строго спросила Лейла. - Кто-кто?! Хавьер! – выпалил Фелиппе и тут же получил от Мамаситы звонкую затрещину. - Кретин! - Ну, все, – уже пел на своем пьедестале Маурисио. - Отлично. Выпустите. Мамасита и Фелиппе плотнее прижались друг к другу. - Я сама виновата, Лейла! – плакала Чука. – Пригласили на прослушивание, а он не пустил. Вот я и ушла тайком. Не следовало мне этого делать. - Не следовало тебе связываться вообще с этим подонком. Ну, ничего-ничего, он еще получит. Лейла стала наворачивать круги по маленькому уголку за барной стойкой, что-то обдумывая. Сол сел на табурет, свалив голову на руки. Колени парня тряслись, отдаваясь дрожью по всему телу. Чука присела рядом на пол, обхватив его худенькими ручками, и тихонько ныла. Никто из присутствующих не услышал, как зазвенел предупредительный знак над дверью и от нее пахнуло смешанным затхлым запахом дешевого алкоголя. - Чука! Домой! – прогундосил ржавый голос. До боли знакомый хрип. Лейла и Сол одновременно вскинули головы. Сейчас, они были похожи на своих предков - ацтеков. Сверкающие в полумраке глаза, кошачья гибкость – вытянутые, как две струны. Доля секунды, Сол перепрыгнул через бар и кинулся на пьяного дебошира. Схватил Хавьера за воротник и провел его мордой чуть ли не по каждому столу ресторана. - Ах ты тварь, – кричал он. – Может, мне синяк поставишь? Или ты только с девушками дерешься, силачь? - Сол, пусти его, – забеспокоилась Мамасита, когда лицо Хавьера в очередной раз стукнулось о дубовый стол. - Не твое дело, сопляк, – скалился Хавьер. - Сопляк? – стук по столу. – Сопляк? Ты кого назвал сопляком? Эй, Мамасита, кого он назвал сопляком? - Сол, пожалуйста… - Чука, ты хоть не лезь, – отстранила ее Лейла. - Он его убьет, – заключил Фелиппе. – Ставлю двадцатку на Сола. Мамасита не дала ему договорить, двинув своей тяжелой рукой так, что стаканы на барной стойке задребезжали. - Разнимите их кто-нибудь, – сердился Маурисио. – Сол, я приказываю тебе! Недотёпа! Засранец! Что он делает? Ай, вы мне торшер сломали… Сол и Хавьер швыряли друг друга по стенам, взбирались на столы, в воздух вскидывались табуреты. - Сеньорита, – издевался Сол. – У тебя кровь носом пошла, утрись. Хавьер медленно зеленел от злости, но никак не мог справиться с ловким и сильным противником. - Ты еще пожалеешь об этом, – процедил он, выплевывая кровавую жижу на пол. - Эй, – прикрикнула Мамасита. – Только не на этот пол, мальчик. Я за тобой сопли убирать не собираюсь. - Ставлю двадцатку, что он изгадит весь пол, – хмыкнул Фелиппе. - Ставлю сотню, что ты, старый боров, будешь убирать это все. - И не подумаю, – гордо заявил Фелиппе. - Ставка принята, – ударила по рукам Лейла, злорадно улыбнувшись Фелиппе. «El corazón» превратился в настоящую бойню. Ни Мамасита, ни Лейла, ни даже Маурисио не решались подойти к поднявшим пыль парням. Чука стояла, уткнувшись в плечо Фелиппе, и вздрагивала при каждом движении. Мужчины и драки неразделимы, а мексиканские мужчины и драки – практически синонимы. Словно почуяв вкус борьбы, в дверях появилась кучка золотозубого Микки. Мужчины и без того будучи навеселе, увидев драку радостно потерли руки. - Маурисио! Ты, наконец, заменил свои педиковатые мафиозные вечера настоящей мужской игрой? – хлопнул себя по пузу Микки. - Пошли вон, алкоголики! Закрыто! – взвизгнул Маурисио. Но это было все равно, что пытаться оттащить голубей от просыпанной пшеницы. Парни заслонили собой весь проход. Кое-кто подпрыгнул на стол, чтобы было лучше видно. Микки, увидев Лейлу, подмигнул, оскалившись. - Эй, mariachi, а ты неплохо справляешься с кулаками. - За что дерутся то? - Ставлю сотню на Сола. - Ха, так это же Хавьер! – воскликнул кто-то. – Двадцатка на Хавьера. Фелиппе, тащи сюда свою толстую тушку. Лейле стало горько от обиды за Сола, за Чуку, но вместо слез и покорности, которые полагаются девушке, внутри стала разгораться злость. Она подошла к Микки, стукнув приставшего к ней забулдыгу, который, не удержав равновесия, шлепнулся на пол. - Чего скалитесь, стервятники. Эта тварь избила Чуку. ______ [68]Dejate de joder! (исп) - Да ну тебя, Прекрати туфту нести или Ты «гонишь». Более грубое – Твою мать… [69] Hijo de puta! Cabron! (исп) – Сукин сын! Козел! [70] Me la sudo! (исп) – Мне начихать/наплевать – грубое выражение. [71] Maricon de mierda! (исп) – Поганый педераст. [72] Mira vos! Mirar! (исп) – Ты смотри! Посмотри! [73] Сon que así (исп) – Вот оно что!
Ivetta: - Женщина, не дай тебе Бог, влезть в мужскую драку, – сумничал один из пьянчуг. - Микки, ты бьешь свою жену? – спросила Лейла, твердо глядя в его лицо. - Ну, бывает. Мою коровушку не грех и отлупить, – расхохотался тот. - За что ты ее бьешь? - Чего пристала, Лейла, отойди. Дай драку посмотреть, – воскликнул один из его товарищей. Микки, своей загребучей рукой скинул его на пол. - Дерзит, – с вызовом ответил Микки, все так же любовно пожирая девушку глазами. Неожиданно для себя и для самого Микки, рука девушки поднялась и отвесила звонкую пощечину на обветренном лице. На мгновение Микки даже протрезвел, мотнул головой, удивленно уставившись на девушку. Кто-то за спиной присвистнул. - Лейла, ты же знаешь, что я не могу тебя ударить. - Почему? - Потому что ты девушка! - Чука тоже девушка. Посмотри, что он сделал с ее лицом. А вы устроили балаган. Лишь бы посмотреть, как кто-то кого-то мутузит. - А, Сол, красавчик! Добей его! – донеслось из-за спины Микки. - Ты мексиканец? Или засранец? [74] – подбоченившись сказала Лейла. Микки улыбнулся, покачав головой. Лейла и сама понимала, что идет по очень тонкому и слишком острому даже для ее дерзких ножек лезвию. - Баста! – громко и твердо на весь зал сказал Микки. – Оттащите этих петухов друг от друга. Парни нехотя направились разнимать дерущихся, все еще улюлюкая и взвизгивая при новом интересном ударе. - Как я долго ждал этого момента, – ликовал Сол, достав кулаком до скулы Хавьера. Что-то под рукой хрустнуло и обмякло. Он взял его за шкирку и придавил к полу. – Проси прощения, тварь. Феломена! Иди сюда! Чука, еле шевеля ногами, подошла ближе. Сол поднял голову Хавьера, схватив его за волосы. Застекленелые глаза, полные ненависти, сверлили девушку. Чука попятилась назад, но наткнулась на грудь Мамаситы. Та по-матерински положила руку на ее плечо, давая поддержку. Безупречная рубашка Сола была окончательно разорвана, лицо в ссадинах и порезах, кулаки избиты. Он стоял, тяжело дыша и не глядя ни на кого. - Perdóname [75], Чука, - Хавьер смачно выплюнул на пол слюну. Сол отшвырнул парня и, виновато улыбнувшись Маурисио, провел по волосам знакомым и так любимым девушками движением. Спорщики стали шелестеть проигранными купюрами, обсуждая драку. Мамасита повертела Сола в пухленьких черных руках, провела по волосам, приглаживая их, и что-то приговаривала по-испански. Маурисио суетился, пытаясь привести ресторан в порядок. Казалось, все позабыли о Хавьере. Еще мгновение и в его руке сверкнул нож. Сол даже не почувствовал легкого касания его лезвия. Из плеча тонкой струйкой потекла кровь. Лишь увидев несколько капель, упавших на пол, и ужас в глазах Лейлы, которая стояла напротив, Сол понял что ранен. Вид крови пробудил в нем животную ярость. Он в полпрыжка оказался рядом с Хавьером, выбил нож из рук противника и с силой ударил головой об пол. Он бил и бил, пока Хавьер не потерял сознание. Еще немного, и голова парня превратилась бы в расколотый орех. Микки и еще парочка рослых парней едва успела оттащить опьяневшего от драки Сола в угол. - Все, все… - успокаивала его Лейла. – Господи! У тебя кровь. Она втолкнула его в подсобку, зацепив несколько пустых бочек, которые с шумом выкатились в зал. Лабиринты кухни были пройдены. За спиной остались причитания Мамаситы, басовитый голос Микки и посерьезневшие в раз пьянчуги. Маленькая ванна находилась в самом дальнем углу подсобных помещений. Желтоватый кафель, узенький душ и местами расколовшаяся раковина. Лейла сорвала с Сола рубашку и осмотрела рану. Небольшой, но глубокий порез на правом плече. Девушка стала обшаривать шкафчики в поисках аптечки. Нашла. Бросила на пол. Вымыла руки и подставила руку парня под струю холодной воды. Рана была промыта и теперь, парень сполз на пол, все еще не приходя в себя от произошедшего. - Я его убил? – одними губами произнес он. - Нет. Но, я добью его, не волнуйся. - Лейла… - улыбнулся он. - Больно? – девушка аккуратно обрабатывала рану, охлаждая ее своим дыханием. - Терпимо. Как там Чука? - Не знаю. Не шевелись, Сол. - Маурисио меня уволит. Как я сегодня буду играть? - Dejate de joder, Сол, – воскликнула Лейла. - О чем ты думаешь? - Ох, – застонал парень, откинувшись к холодному кафелю. – А здорово я его приложил, да? Лейла перевязала рану, убедившись, что более квалифицированная помощь не понадобится. Хотя, куда уж квалифицированней. Живя в одном из самых диких мест, девушка превосходно умела латать раны, тем более, ножевые. Талант, переданный ей матерью – медсестрой и по совместительству женой самой дикой головы в квартале. Да, отец девушки частенько приходил пострадавший за правду. Как ему вообще с таким характером удалось дожить до первого седого волоса. Возможно поэтому, когда Лейла немного подросла, они и уехали в спокойный Веракрус. Пожалуй, он чем-то был похож на Сола. Гроза местной шпаны и мечта девчонок, он был всегда предан семье и своей единственной возлюбленной. Веселый, но вспыльчивый нрав, удивительное владение гитарой и красивый грудной голос, с едва заметной хрипотцой. - Chiquito , о чем задумалась? – спросил Сол, прикрыв глаза. Они сидели, растянувшись на холодном полу, напротив друг друга. В узком пространстве с трудом умещались длинные ноги Сола. Он слегка подогнул их, как краб, обхватив Лейлу. Девушка взглянула в его ясное, немного бледное лицо, и улыбнулась. - Ты все еще считаешь, что мексиканский муж лучше бледнолицего? - Во-первых, этот недоносок не муж ей, а во-вторых, не все мексиканцы такие. - Не все, но многие… - Я не такой, – с горечью в голосе сказал Сол. - Таких как ты вообще нет, – тихонько засмеялась Лейла. - Выкинь это из головы, детка. Если ты собираешься замуж за своего вегетарианца только потому, что… - Он не будет меня бить. - Ха, конечно. Он такой хлюпик, что ты сама его ловко повяжешь в бычье кольцо. - Сол… - Пальцем кто-нибудь тронет мою девочку, разорву как бешенного койота. Не смейся, я не шучу. - Почему мужчины бьют женщин? Неужели так хочется похвастаться силой? - Силой? Какая же это сила. Это слабость, сhiquito. Бьет тот, кто знает что не получит сдачи. Это трусость – раз. Бьет тот, кто не умеет объяснить словами. Глупость – это два. Бьет тот, кто не уверен в самом себе. Подлость – три. - Зато он может защитить тебя от опасности. - Ты, правда, думаешь, что трусливый, неуверенный в себе дурак способен защитить женщину в драке? Он будет ползать на коленях, как только почувствует силу. Поверь мне. - Микки тоже лупит свою жену. - Нашла на кого равняться. Микки бандит! Я вообще удивляюсь как он тебе позволяет с собой так обращаться. Будь осторожней, Лейла. Я не хочу получить вторую Чуку. А Микки, будь уверенна, бьет без промаха. - Почему нам все время попадаются не те мужчины? - Возможно, Бог хочет, чтобы мы встречали не тех людей до того, как встретим того единственного человека. Чтобы, когда это случится, мы были благодарны. - Сол, ты читал Маркеса? – удивилась Лейла. - Я не трус, сhiquito.[76] И как видишь – не дурак. - И ты очень уверен в себе. - Это правда. ____ [74] Знаменитая фраза из к/ф «Однажды в Мексике» [75] Perdóname (исп) – прости меня. [76]Сhiquito (исп) – малыш, малютка.
полная версия страницы