Форум » Авторы Клуба » История предателя - 3 (фэнтези) » Ответить
История предателя - 3 (фэнтези)
lerra: Название: История предателя Автор: Валери Бета: она же Жанр: Фэнтези К читателям: Очень прошу прокомментировать! И критикуйте, сколько душе будет угодно! В связи с переносом текста, начало произведения будет идти после первых отзывов.Глоссарий для "Истории предателя". (все пояснения даются с точки зрения эль-туань - народа главной героини). Б е з д н а - пространство между мирами, в котором можно на время оказаться, открыв Портал или Врата. В а м п и р ы - (самоназвание "э л ь - р у а в в и") - разумная раса, исконно обитающая в мире, где правят Драконы. Для поддержания жизни вампиры вынуждены питаться кровью, желательно крупных млекопитающих или людей. Вплоть до недавнего времени эль-туань считали вампиров самой низшей расой. В л а с т е л и н - Бог, создавший Сферу миров и всех ее обитателей. Себя эль-туань полагают его младшими детьми. В р а т а - необходимы для перехода из одного мир в другой, при открытии поглощают огромное количество энергии. Д р а к о н ы - первые разумные существа, сотворенные Властелином из своей собственной крови, его старшие дети. Обладают невероятным могуществом, но встречаются очень редко. По постулатам религии эль-туань убийство Дракона - величайший грех. Д р е в н и е - (самоназвание неизвестно) раса, задолго до прихода эль-туань населявшая мир Теритт. О них практически ничего не известно, кроме того, что они, как и эль-туань, были народом прирожденных магов, в совершенстве владели силой Рун и поклонялись Властелину и самой Бездне. З в е р и - (самоназвание - "д в у с у щ н ы е") - оборотни, исконно обитающие в мире, где правят Драконы. С точки зрения эль-туань оборотни, как и вампиры, являются низшей расой. И с т о ч н и к - узловое соединение магических природных Нитей, в мире Теритт встречается достаточно часто. Обычно знатные эль-туань стараются строить свои дома так, чтобы Источник находился в самом центре здания. К а д а р и - (самоназвание "э л ь - к а д а р и" другими расами не используется) народ, обитающий на плывающих в Бездне островах. Иногда их называют народом изгнанников или проклятым народом. Владеют особенной магией, способны приручать неразумных Тварей. Несмотря на высокую рождаемость, достаточно малочисленны из-за тяжелых условий жизни и постоянных нападений демонов. Умеют путешествовать по мирам, но долго жить ни в одном из них не способны. Существует легенда, что в незапамятные времена они предали Властелина; с тех пор ни один созданный им мир не выносит их длительного присутствия. Н и т и - небольшие части Источника, способные существовать самостоятельно. Часто природные Нити поглощаются магами и впоследствии используются как продолжение их собственного Эррэ - кокона Силы, величина которого зависит от врожденных способностей эль-туань. Обычно Нити называются по тем стихиям, которым первоначально принадлежали: Нити Огня, Нити Воды, Нити Воздуха.... П о р т а л - позволяет мгновенно перемещаться в пределах одного мира. На его создание тратиться чуть меньше магической энергии, чем на создание Врат. С т а н и н - достаточно редкий и дорогой металл, используется при работе с магией. В зависимости от обработки может как усиливать, так и уменьшать и даже сводить на нет действие заклятий. Т а и р т - маг, умеющий создавать артефакты и напрямую работать с Источником. Среди эль-туань является очень редкой и уважаемой профессией. Т в а р и Б е з д н ы, или просто Т в а р и - неразумные магические существа, обитающие в Бездне. Если оказываются в постоянном мире и не ограничены при этом заклятиями, то начинают пожирать вокруг себя все живое. Э л ь - р у а в в и - см. Вампиры. Э л ь - т у а н ь - самоназвание расы, населяющей мир Теритт. Любой эль-туань от рождения обладает магическими способностями, уровень которых может значительно различаться. Эль-туань с выдающимся Даром практически все принадлежат к аристократии. Естественная длительность жизни - два-три века, в редких случаях дольше. Внешне похожи на людей. "Э л ь" в переводе с языка Древних означает "благословлённые душой", второе толкование - "владеющие духом". Э л ь - э р о - "душа разделенная". По легенде, предки эль-туань участвовали в первом восстании против Властелина, за что были им наказаны. С тех пор каждый ребенок стал рождаться только с половинкой души. Будучи достаточно многочисленной расой, большинство эль-туань никогда не встречает свою вторую половину и проживает жизнь спокойно и размеренно. Те же, кому не повезет, (а встретить своего эль-эро считается не даром судьбы, а проклятием) испытывают при встрече невероятую гамму эмоций, настолько сильную, что она отторгается рассудком. В редких случаях результатом встречи бывает яркая и страстная любовь, чаще же чувства перерастают в столь же ярую и страстную ненависть. И то, и другое длится до смерти.
lerra: Marusia пишет: После 35-й главы мне казалось, что отношения Риэль с Мервином будут развиваться более стремительно и гм... благоприятно Конечно, на все воля автора, но все же... Будет развитие отношений, будет, и вполне себе стремительное
lerra: Глава 38. Квейн – старый город, намного старше Алм-Тирена, нашей столицы. Теперь уже бывшей столицы, - Карос не выказывает никакого желания восстанавливать ее из обугленных руин. Впрочем, я бы очень удивилась, реши он иначе… Квейн… Я была здесь однажды, с Камиром, когда брат отчего-то решил навестить собственные владения в компании сестренки. Может, пытался показать местным жителям свою преданность семье и следованию традиций, а может, предполагал, что мое присутствие развлечет его скучное пребывание в провинции… Что ж, это действительно были веселые три недели, по крайней мере, для меня. Небольшой прием в небольшом зале мелкопоместного дворянина, чье лицо в равных порциях отражает гордость и страх от того, что сам Дракон счел его дом достойным стать своей временной резиденцией. Эль-туань из малоизвестных родов с плохо развитым Даром создают видимость благородного собрания. Я приветствую их и улыбаюсь, непрестанно улыбаюсь, как и положено принцессе, пусть даже бывшей. Их взгляды, направленные на меня, полны растерянности и опасения. Они никак не могут понять, какую роль я, последний отпрыск уничтоженного рода, теперь играю; для чего Дракону понадобилось мое присутствие. Могу сказать, что в глубине души полностью разделяю их недоумение, но мое лицо – маска невозмутимости и спокойствия. Когда вечер закончится, я сниму ее вместе с тяжелым роскошным платьем, с десятками золотых шпилек, которые держат волосы в изысканной прическе, и стану собой. Но это будет потом. Мервин стоит возле сидящего в высоком кресле Дракона, слева и чуть позади, словно молчаливая тень. Иногда Дакаант что-то спрашивает, таирт наклоняется к нему и негромко отвечает. Очень негромко, поскольку я прохожу почти рядом и не могу при этом различить ни единого слова, только неясный шелест звуков. Магическая защита от навязчиво любопытных подданных в действии. Проходит еще несколько минут, потом, с необходимым торжественным представлением и в сопровождении немалой свиты появляется Тор. Все гости без оружия, и... Я едва успеваю удержать на месте неизменную маску благожелательности, пряча за ней изумление: магия островитян спелената Нитями подчинения. Да-а, излишняя доверчивость среди недостатков Дракона явно не значится. Так же, как и следование нашим традициям гостеприимства. Я более чем уверена, что никто из присутствующих, ни по отдельности, ни вместе, не сумеет причинить Дакаанту сколько-нибудь серьезного вреда. Вообще никакого вреда. Все же Дракон есть Дракон, пусть даже в человеческом облике. Стало быть, у этой предосторожности есть веская причина… Тор идет, вернее, шествует по залу, лицо торжественное, глаза сияют высоким вдохновением. Отвожу взгляд, изо всех сил борясь с сильнейшим искушением выбросить перед ним всего одну Нить, маленькую и незаметную, но достаточную, чтобы надутый от важности принц ткнулся в пышный ковер носом. Прикусываю губу, пытаясь подавить искушение. Карос и так не особенно меня любит, не стоит давать ему еще один повод. Тор подходит ближе к месту, где я стою. Поднимаю голову, наши глаза на мгновение встречаются… Увы, младший Аш-Коргэ всегда умел предугадывать мои еще невысказанные желания и идеи… - Даже не вздумай, маленькая кузина! – предупреждающе шипит наследный принц островной империи сквозь зубы.
Эрика Легранж: Поделитесь? Делюсь: Предстоящая война намечается быть тяжелой, армий мало из-за недавней резни эль-туань там же драконом. Дракон один, он не всемогущ, а еще шестым чувством ощущаю, что дочь правителя Бездны просто дремлет внутри Риель, я так поняла она родилась с ее духом, значит если бы они изгнали его, то девушка погибла. Потом на счет племянника, ему не обязательно самому подставлять себя под удар, пока он этого не умеет, но посласть несколько отрядов в подмогу, ему ничего не стоит. Они же не два последних дракона, во всяком случае в тексте такого не сказано. На счет безграничной любви дядюшки к Алексу, я сомневаюсь, скорее преданность или привязанность, не таков характер у этого дракона. Будет развитие отношений, будет, и вполне себе стремительное Пока еще рано выяснять отношения, их жизни на волоске, а поскольку это не конец, значит все решится в последней главе. На счет нюни Мервина, я не в том смысле, что он должен быть бестрастен, просто много лет он стойко выдерживал все, его характер как раскаленное железо ковался, но за несколько месяцев все ушло, такого не может быть, нужно вернуть ему его былую привлекательную строгость и таинственность.
Marusia: Эрика Легранж пишет: поскольку это не конец, все решится в последней главе. До последней главы еще далеко lerra, а как далеко нам до последней главы? Какую часть пути (примерно) мы уже прошли?
lerra: Эрика Легранж пишет: Делюсь: Предстоящая война намечается быть тяжелой, армий мало из-за недавней резни эль-туань там же драконом. Чуток неверно: конкретно армию Дракон не уничтожал, он просто уничтожил королевский дворец, всех его обитателей, после чего сжег столицу. Ни одна другая страна, кроме королевства Шоралл, не пострадала. Эрика Легранж пишет: Дракон один, он не всемогущ, а еще шестым чувством ощущаю, что дочь правителя Бездны просто дремлет внутри Риель, я так поняла она родилась с ее духом, значит если бы они изгнали его, то девушка погибла Очень хорошее шестое чувство! Эрика Легранж пишет: Потом на счет племянника, ему не обязательно самому подставлять себя под удар, пока он этого не умеет, но посласть несколько отрядов в подмогу, ему ничего не стоит. Они же не два последних дракона, во всяком случае в тексте такого не сказано. На счет безграничной любви дядюшки к Алексу, я сомневаюсь, скорее преданность или привязанность, не таков характер у этого дракона. Точка зрения понятно, делюсь взглядом из-за кулис: Карос Дакаант и его племянник Алекс действительно два последних Дракона, так что жизнь Алекса для его дяди бесценна. Еще и потому, что сам он иметь детей не может. В тексте этого не сказано, поскольку для сюжета особой роли этот момент не играет. Карос - правящий Дракон, что-то вроде жреца-императора своего мира, и никакие отряды в обход его приказов Алекс (по сути - подросток, на пару лет младше Риэль) при всем желании отправить бы не сумел. Карос решил, что н и к т о из его народа не будет умирать за эль-туань, вчерашних врагов, и тех, кто бы посмел оспорить его приказ, в его мире нет. ЗЫ: У меня есть другая книга, где как раз Алекс - главный герой, но не на этом сайте. Может, когда закончу с "Историей предателя", выложу
lerra: Эрика Легранж пишет: На счет нюни Мервина, я не в том смысле, что он должен быть бестрастен, просто много лет он стойко выдерживал все, его характер как раскаленное железо ковался, но за несколько месяцев все ушло, такого не может быть, нужно вернуть ему его былую привлекательную строгость и таинственность. Понятно. У меня на Мервина был слегка другой взгляд, больше в том смысле, что он наконец начал открываться Риэль, доверять; смягчился, если можно так сказать. Быть все время настороже, напряженному - это тяжко.
lerra: Marusia пишет: lerra, а как далеко нам до последней главы? Какую часть пути (примерно) мы уже прошли? До последней главы первой части уже недалеко, две трети пути точно пройдено .
lerra: Глава 39. С сожалением провожаю кузена взглядом. Даже если я и попробую сейчас что-нибудь, Тор уже настороже и успеет вовремя заметить. Жаль… Поклон со стороны Тора, вежливый кивок со стороны Дакаанта, продолжительные взаимные расшаркивания и уверения в приятности встречи… С удивлением понимаю, что кузен говорит абсолютно искренне: встреча с Драконом для него действительно не просто необходимость, а величайшая честь. С некоторым запозданием вспоминаю, что жречество островной империи последнюю тысячу лет клеймило нас проклятыми еретиками как за первую войну с Драконом, так и за последующие набеги. После смерти моего деда отношения между нашими государствами немного направились, и отец даже взял в жены дочь ныне покойного императора… Мы были союзниками несколько десятилетий, но когда король заключил договор с Адептами Хаоса, все начало распадаться. Окончательный разрыв произошел пять лет назад – и именно тогда я в последний раз видела Тора. Впрочем, старший кузен не очень-то изменился за прошедшее время. Он так и остался выше меня почти голову, темноволосым и загорелым… и таким же франтом. Вся эта золотая вышивка, кольца, бесценные камни, браслет из тирина стоимостью в целую провинцию… Невольно сравниваю его с Каросом, одетым во все черное, без единого светлого проблеска, без украшений. Если не обращать внимание на одежду, то внешне они кажутся даже похожи; однако выражения лиц, глаза, магия – все иное. Сила, окружающая Дракона, словно грозовое облако, которое лучше не трогать… А Тор просто эль-туань. У него сильный дар, но это лишь кроха того, что я ощущаю в Дакаанте. Официальная часть аудиенции закончена, и я чувствую легкое прикосновение к своей руке. Мне не нужно оборачиваться, чтобы понять, кто это, не нужно слышать шаги. После пробуждения от почти сорокадневного сна я начала ощущать своего эль-эро, словно часть меня самой. - Тор хочет поговорить с тобой, - произносит таирт. ***** Мы в небольшом зале, вдвоем. Тор рассматривает меня, чуть наклонив голову набок, я отвечаю ему столь же пристальным взглядом. Впрочем, игра в гляделки мне быстро надоедает. Оглядев комнату, останавливаю выбор на удобном на вид кресле. Усаживаюсь, аккуратно расправляю юбки, потом снисходительно киваю Тору: - Ты можешь сесть, кузен. Тот вскидывает брови, потом качает головой и негромко смеется: - Ты невозможна, Риэль! - Разве? Я просто пытаюсь быть гостеприимной, - обижено надуваю губы. Тор не спорит, садится рядом, развернувшись так, чтобы лучше меня видеть: - Ты выросла и похорошела, кузина, - произносит он светским тоном, и потом серьезно и искренне добавляет: - Рад, что тебе удалось выжить. Сглатываю и опускаю голову, давя непрошенное чувство вины. Я – последняя из своего рода… - Да… я тоже рада, что выжила, - соглашаюсь тихо. Кузен рассказывает о своем доме, о семье, о том, что хочет пригласить Дракона навестить империю, и о том, как рады и благословенны будут все, кто увидит Дракона… Я слушаю по большей части молча, никак не комментируя тот маленький факт, что именно Дракон уничтожил мою семью и превратил в пепелище мою столицу. Знаю, что если скажу что-нибудь, то Тор лишь покачает головой, посмотрит на меня со скорбным сожалением и обвинит во всем моего отца. По решению короля мы стали союзниками врагов Дракона, союзниками тех, кто пытался убить наследника Дакаанта. А Старшие Дети Властелина, как и он сам, не прощают обид… Тор обязательно добавит что-нибудь о вселенской справедливости, о том, что пришла пора платить за грехи, накопленные столетиями, платить за все набеги на мир Дракона… Я знаю, что скажет Тор, поэтому молчу, никак не комментируя восторг в его голосе и почти влюбленность во взгляде, когда кузен вновь и вновь упоминает Дакаанта. Сомневаюсь, впрочем, что все эти чувства относятся к Каросу как к личности. Для Тора Дакаант – лишь одушевленный символ, живое воплощение фанатичной веры имперцев. В такие моменты, как сейчас, мне даже кажется, что имперцы – особая ветвь эль-туань, почти другая раса, хотя они и разделяют наш язык и некоторые обычаи. Мы тоже молимся Властелину, но не растворяемся в вере до полного самозабвения… Кузен говорит, что дядя очень хотел бы увидеть меня, как больно ему узнать про гибель сестры и племянников, и… ведь я знаю, что кроме Тора у императора нет детей, что я ему – как дочь?.. А еще дядя заставил Тора поклясться увидеться со мной и убедиться, что я в порядке. И если Дракон позволит… - Если Карос позволит, я буду рада побывать в империи, Тор, - киваю кузену. Мне действительно приятно слышать, что брат моей матери беспокоится обо мне, но вместе с тем я знаю, в чью пользу будет его решение, если однажды встанет выбор между моей жизнью и приказом Дракона.
Эрика Легранж: Недолюбливали многие королевскую семью, это конечно обидно. Видать не будет у Риэль большой поддержки, она просто пустышка. А Дакаант - это наместник или полноправный владыка-захватчик? Мы тоже молимся Властелину, но не растворяемся в вере до полного самозабвения… Чем-то похожи на сектантов, помнится на одном форуме был такой, как читаю эти строки так вспоминаю, как ему ответили - вы не просто молитесь вы закатываете глаза и впадаете в гипноз.
lerra: Эрика Легранж пишет: Недолюбливали многие королевскую семью, это конечно обидно. Видать не будет у Риэль большой поддержки, она просто пустышка. Пустышка в каком смысле? Эрика Легранж пишет: А Дакаант - это наместник или полноправный владыка-захватчик? Карос Дакаант - это полное имя Дракона, и он - самый что ни на есть владыка-завоеватель. Эрика Легранж пишет: Чем-то похожи на сектантов, помнится на одном форуме был такой, как читаю эти строки так вспоминаю, как ему ответили - вы не просто молитесь вы закатываете глаза и впадаете в гипноз. Деталями религиозной жизни островитян поделиться пока не могу, но, по сути, про их особенности нам известны только со слов Риэль, а она - эль-туань предвзятая. Островитяне бы, наоборот, сказали, что это жители королевства Шоралл "холодные сердцем" лицемеры: одновременно поклоняются Властелину и нападают на владения Его детей. У каждого народа своя правда.
lerra: Глава 40. Крыша беседки пытается защитить меня от моросящего дождя, но каждый порыв ветра бросает внутрь все новую гроздь мелких капель. Часть оседает на лице и стекает сладкими слезами, часть блестит жемчужинами на одежде, не впитываясь… Это я пытаюсь усовершенствовать свое умение управлять стихией воды, но получается пока не очень. Проще всего создать общую стену Силы, загородив себя не только от дождя, но и от ветра; но я хочу разделить стихии: оставить вокруг себя вольное движение воздуха, но поймать дождь. Пальцы плетут узоры из невидимых, ощутимых лишь для эррэ Нитей, но те высказывают; я чувствую, как они повисают рядом, издевательски дразнясь. Сорокадневный сон явно не пошел мне на пользу: хотя Мервин и снял все ограничения, я никак не могу полностью вернуть свое прежнее - каким оно было до прихода Дракона - владение Силой. А еще я запрещаю себе вспоминать то невероятное могущество, которое принадлежало мне-демонице. Вспоминать больно: словно бы слепому от рождения показали всю красоту мира, чтобы потом безжалостно забрать… Дочь Властелина снится мне почти каждую ночь – словно мы вновь единое существо, летящее на иллюзорных - но таких реальных – крыльях. Во сне наше время бесконечно, без торопливости смертной жизни, без ограничений живого тела, и мы парим над мирами, сменяющимися в ритме песен Бездны… Все новые и новые, невероятные, фантасмагорические миры, каких, наверное, просто не бывает. Встряхиваюсь, отгоняя воспоминания, - в очередной раз, но не в последний. Все в прошлом, демоница ушла и не вернется. И это хорошо. Я вновь и вновь повторяю себе, что это хорошо, что это замечательно, что я не хочу быть живым сосудом для Духа Бездны. Я хочу быть сама собой, Риэль Шоралл, собой и только собой! Мне кажется, я начинаю верю собственным убеждениям… Дождь продолжается, я сплетаю Нити, движения привычны и позволяют мыслям бродить, где тем захочется. Но мне нужно отвлечься, вспомнить нечто, более важное, чем магия, более притягательное, чем потерянное могущество… Улыбаюсь – Мервин, мой мрачный упрямый таирт. Мой эль-эро. Мне было семь лет, когда мы впервые встретились… ***** Мне было пять, когда я научилась погружать няньку в магический сон и сбегать из гиммея – женской части дворца. Гиммей остался пережитком тех седых времен, когда только мужчинам Рода было дозволено видеть лица благородных жен и дочерей эль-туань и заходить на их половину… Я мало что знала о тех древних обычаях, узнать больше совсем не стремилась, но наличие гиммея и необходимости мне, единственной королевской дочери, находиться там взаперти, была невыносима. Тогда-то я и научилась незамеченной проскальзывать под носом стражников, иногда через черный ход, предназначенный для слуг, иногда через окна. Я не сплетала Нити и не управляла Стихиями. Я… растворялась в тенях. Или так мне тогда казалось. Я представляла, как моя собственная тень удлиняется, смешивается с тенями в углах комнат и переходов, как они шепчутся между собой, словно близкие подружки, а потом соглашаются принять и меня в свой круг. И тогда мои шаги становятся неслышны даже самым лучшим стражам, мое платье – яркое, вышитое золотом – становится бесцветным и незаметным, и сероватый налет покрывает мои волосы и лицо, пока я окончательно не растворяюсь в тени… Не знаю, была ли это особая магия, или мое слишком живое воображение, но, пока я оставалась ребенком, никому не удавалось увидеть меня, если я сама того не хотела. К счастью, королевская и не подозревала, каким на самом деле был уровень владения Силой их единственной дочери. Самая младшая, самая опекаемая, самая слабая и беззащитная… Необходимости разуверять короля и королеву я не видела: мне ни к чему были новые няньки и гувернантки, виртуозно владеющие Нитями, ни к чему – бдительные стражники, следящие не только за возможным внешним врагом, но и за мной. И так – до самых двенадцати лет, пока не будет заплачена дань традициям и его величество не позволит мне покинуть эту роскошную клетку… Мне было шесть, когда я обнаружила соблазнительность внутреннего леса королевского замка. Там всегда казалось тихо, спокойно, уютно и тепло. Даже зимой. Это тоже являлось магией, но иного рода, магией самой земли. Во внутренний лес заходить позволялось только Шоралл и я, несмотря на юный возраст, уже знала это. Родители занимались управлением государством, братья – уже взрослые – непрестанно искали все новые развлечения, так что лес был мой. Однажды мне сказали, что когда что-то принадлежит тебе, ты должен присматривать за этим. Я была хорошей девочкой, я всегда заботилась о том, что было моим. Мне было семь, я помню, и помню тот жаркий летний день, напоенный терпкими ароматами распускающихся белых акрий и сиреневого куста тши-уни. В гиммеи, в моей опочивальне, няня дремала на кушетке, уверенная, что и я крепко сплю за опущенным пологом своей кровати, а за дверью моих покоев терпеливо стояли стражники. Обычный день. А я сидела на берегу ручья, наблюдая за его зеленоватой, медленно текущей жизнью. Помню, как что-то неясное отвлекло меня от любования светящимися змейками, копошащимися на его дне, и заставило вскочить на ноги. Чье-то присутствие. Лес принадлежал только Шоралл, лес был недоволен вторжением и передал это недовольство мне. Лес был намного больше, чем казался со стороны. Тоже магия, рассказывал отец, – очень древняя, и забытая. Теперь уже никто не умел сгибать пространство, вмещая в несколько акров земли сотни тысяч вековых гигантов, бесчисленную мелкую поросль, ручьи, озера, даже лабиринт подземных пещер… Внутренний лес - королевский заповедник дикой природы на лужайке перед парадным входом. Лес вел меня вдоль ручья, и с каждым шагом ощущение чужого присутствия становилось все сильнее. Пока я не увидела, что же именно так возмутило древнюю магию. Вытянувшись во весь рост, подложив под голову руку вместо подушки, на лужайке, словно на своей любимой кровати, мирно спал незнакомый мне эль-туань. Примерно того же возраста, что и мой старший брат, того же, пожалуй, роста и… И на этом вся схожесть между ними заканчивалась. Камир, светловолосый, загорелый красавец, пронзительно синеглазый, и чужак – такой бледный, словно ему никогда не доводилось бывать на солнце, жестковатые черты лица, волосы, чернее которых невозможно представить… Я склонила голову, разглядывая спящего. Было в нем что-то притягательное, что-то правильное и неправильное одновременно. Но мог ли он, настолько непохожий на моих братьев, считаться красивым? Вопрос оказался не из легких, и я задумалась… Чужак открыл глаза. Только что крепко спавший, он очнулся меньше, чем за одно мгновение. Я, всегда долго и мучительно просыпавшаяся по утрам, была уже почти готова поделиться с ним своим восторгом, когда чужак посмотрел на меня. Один взгляд – и все мысли куда-то потерялись. Осталась лишь гулкая странная пустота. Не знаю, сколько это длилось. Я стояла, оцепенев, забыв, кто я, что я, зачем я… Словно что-то менялось в тот миг во Вселенной, а я оказалась в самом сердце изменения. Весь простой мир моего детства раскололся на мириады осколков и собрался заново, и все это за несколько бесконечных мгновений. Когда я очнулась, все оказалось одновременно и по-прежнему, и по-иному. Черноволосый эль-туань все так же смотрел на меня, только приподнял удивленно брови, словно ожидая объяснений. А на меня медленно нисходило осознание того, что этот эль-туань, даже имени которого я еще не знала, уже никогда не будет мне чужаком, что каким-то непонятным образом он оказался вдруг частью меня, такой же, как мое тело, мои мысли, моя магия… И сама моя жизнь словно бы разделилась на две неравные части: до этого изменения – и после…
Marusia: Парочку опечаток: глава 39 «После смерти моего деда отношения между нашими государствами немного направились» - поправились «Он так и остался выше меня почти на голову» - пропущен предлог "на" глава 40 «К счастью, королевская семья и не подозревала, каким на самом деле был уровень владения Силой их единственной дочери.» ? lerra Очень красиво описана первая встреча Риэль было всего 7, а Мервину сколько же?
lerra: Marusia пишет: Парочку опечаток: Marusia, спасибо, исправлю! Marusia пишет: Очень красиво описана первая встреча Рада! Marusia пишет: Риэль было всего 7, а Мервину сколько же? У них разница в возрасте лет 18-20.
Эрика Легранж: Принцесса без королевства, тоесть без армий и подданых, а не только без замка. Под ее предводительством не будет мятежа, вот как. Авторитет семьи очень мал.
lerra: Эрика Легранж пишет: Принцесса без королевства, тоесть без армий и подданых, а не только без замка. Под ее предводительством не будет мятежа, вот как. Авторитет семьи очень мал. Можно сделать и такой вывод, конечно, поскольку стать предводителем восстания семнадцатилетней девчонке никто бы из этих самых восставших не позволил. А вот сделать ее символом, ширмой, за которой спрячутся настоящие вожди, вполне могли бы. А авторитет рода Шоралл, пока они были живы, был все же весьма высок. Однако они вызвали гнев Дракона и, что самое нехорошее, позволили себя убить! От такого авторитет среди подданных действительно теряется
lerra: Глава 41. Чужое присутствие, совсем рядом, заставляет вынырнуть из воспоминаний. Настороженно оглядываюсь, ощущая, как нарастает тревога. Дождь и не думает стихать, уже не капли, а сплошные струи звонким маршем барабанят по крыше беседки. Потоки воды, как густой туман, смазывают очертания всех предметов, и я вижу лишь смутный силуэт, поднимающийся по ступеням беседки, но не могу различить ни фигуры, ни лица. Вскакиваю на ноги, собирая вокруг себя Нити, формируя из них кокон… жалкая защита, но это все, что я могу сейчас сделать. - Прошу прощения за вторжение, ваше высочество, - доносится из глубины дождя, и силуэт нежданного гостя, наконец, обретает четкие очертания. Не гостя – гостьи. Камила Крийская, бывшая возлюбленная Седа, моего среднего брата, почтила меня непрошенным визитом… Я и не подозревала, что она выжила. Чуть расслабляюсь и вновь сажусь на скамейку, но не спешу распускать кокон нитей. За последние месяцы все слишком перемешалось, и я больше не знаю, чего ожидать от бывших подданных. - Не уверена, что имею сейчас право на титул принцессы, - говорю со вздохом. Камила останавливается в паре шагов и меряет меня оценивающим взглядом. - Действительно, - произносит дочь Кирийского герцога, и я вздрагиваю от тона ее голоса. Вглядываюсь внимательнее, подмечая произошедшие в Камиле изменения: болезненную худобу, неестественную бледность и жесткий, жестокий даже, блеск глаз. Эль-туань кажется совсем иной, чем полгода назад, когда я в последний раз видела ее. - Стало быть, ты осознаешь, что потеряла право на свой титул, Риэль, - продолжает Камила, и я непроизвольно морщусь от того, как она произносит мое имя. Когда тебя столь сильно ненавидят, это… неприятно. - Последняя из Шоралл… - Камила подходит ближе, и я торопливо отодвигаюсь. - Почему вся твоя семья погибла, но ты осталась жива? – спрашивает дочь Кирийского герцога, и ее голос звенит гневом. Не отвечая, я поднимаюсь со скамьи и отступаю к выходу из беседки, огибая Камилу по широкому кругу. За моей спиной сад тонет в дождевой воде, пустой сад, здесь только я и Камила. - Ответь мне, почему?!! – Камила срывается на крик, и я замираю. Но не потому, что вдруг решила ей ответить. Нет, я просто наткнулась на стену Силы, и это не магия эль-туань, не магия стихий, не магия рун. Прежняя я-демоница знала бы, что это такое, но я-смертная не имею ни малейшего представления. Пока мне понятно только одно: сама Камила, магия которой всегда была слабее, чем моя, не сумела бы создать такое. - Почему? – шипит эль-туань, и в ее зрачках отсвечивает безумие. - Какое тебе дело до этого? – отвечаю резко, - ты теперь жива, свободна. Все равно ты никогда не любила Седа… - Не смей говорить о нем! – снова крик, полный гнева и боли. – И да что ты знаешь о любви! Что ты знаешь о том, как потерять самое дорогое! Ты… - она делает глубокий вздох и продолжает почти спокойно, - а ты знаешь, что Сед любил тебя больше, чем братьев, чем родителей, чем… чем меня? Когда он говорил о тебе, его голос, его взгляд… он менялся. Его милая сестренка, его солнышко, – теперь голос Камилы сочится ядом, – маленькая невинная малютка, ставшая прекраснейшей девушкой нашего королевства… принцесса, которая, вместо мести за семью предпочла спасти предателя, встала на сторону убийцы своих родных! Ан-Тоэль никогда не был одним из нас, его порченая кровь должна была однажды проявиться. Но ты, Риэль Шоралл… Какое оправдание может быть у тебя? Я молчу, не отводя взгляда от Камилы, пытаясь если не пробить стену Силы, то хотя бы нащупать в ней слабое место, трещину, которая может расколоться от удара. Но стена плотно окружает беседку, закрывает ее со всех сторон, идет под ногами и нависает сверху. Я молчу, никак не отвечая на обвинения Камилы, но та едва ли замечает, что вся наша беседа – почти сплошной монолог. Ей не нужны ответы, я вижу по ее глазам, что все уже решено и приговор вынесен. - Настоящий предатель – это ты, - с абсолютной уверенностью произносит Камила, - предать может только тот, кого любишь и кому веришь. Мы не доверяли ан-Тоэлю, мы знали, что в любой момент он может стать врагом, но ты, золотое дитя Шоралл, именно ты предала нас всех! Не только свою кровь, но и свой народ! В стене Силы вокруг меня нет слабых мест, нет трещин. Это монолит, который в любой момент может сомкнуться и раздавить меня, превратить в прекрасную мертвую не-принцессу… В саду пусто, но совсем рядом, едва ли в сотне шагов, возвышаются стены замка, и где-то за ними беседуют о важных делах мой кузен, Дакаант и Мервин… Сколько придется мне пролежать здесь остывающим трупом, прежде, чем кто-то хватится… Впрочем, Дракон будет только доволен – одной проблемой меньше… А Мервин… Встряхиваю головой – если подумаю о том, что никогда больше не увижу своего эль-эро, то расплачусь. Ну уж нет! Мы наносим удар одновременно – я и Камила. Из меня словно выбивает весь воздух, но и изящная эль-туань напротив конвульсивно вздрагивает. Я не могу дышать, совсем, - стены Силы давят на меня со всех сторон, Нить воздуха перетянула горло, но чтобы мне послать вперед еще одну Нить, дышать необязательно, достаточно просто оставаться живой. Щит на Камиле почти совершенен, защищает ото всех Нитей стихий… от классических Нитей… Дочь герцога не успевает даже вздохнуть в изумлении, когда ледяная корка покрывает ее лицо, становится ее лицом, ее телом… Стихия Холода, Нить Холода – мой наставник по боевой магии пришел бы в восторг. Камила еще жива, там, под ледяным панцирем, и мне нужно сделать всего лишь один шаг и толкнуть ее, чтобы эль-туань, ставшая ледяной статуей, разбилась на десятки кусков… Но стена Силы все также давит на меня, и я все также не могу дышать, и перед глазами уже плавают красные круги, и я все еще стою потому только, что упасть означает пошевелится… И даже когда Холод доберется до сердца Камилы, когда разорвет все ее кровеносные сосуды, мне это не поможет, потому что магия, держащая меня, принадлежит кому-то другому… другому… Я чувствую, что теряю сознание, легкие горят огнем, умоляя о глотке воздуха, глаза отказываются видеть, но слышать я еще могу, и последнее воспоминание, – мужской, неприятно знакомый голос, произносящий короткую гневную фразу на чужом языке…
Marusia: lerra пишет: - Настоящий предатель – это ты, - с абсолютной уверенностью произносит Камила, - предать может только тот, кого любишь и кому веришь. Сильно сказано Стало быть, история предателя - это , скорее, история Риэль, а не Мервина lerra пишет: последнее воспоминание, – мужской, неприятно знакомый голос, произносящий короткую гневную фразу на чужом языке… Все интересное только начинается?!
lerra: Marusia пишет: Стало быть, история предателя - это , скорее, история Риэль, а не Мервина Можно толковать и так, и так . Я вообще люблю двойственность! Marusia пишет: Все интересное только начинается?! Конечно! А вы уж успокоились?
Marusia: lerra пишет: Я вообще люблю двойственность! Взаимно
lerra: Интерлюдия 3. Тор Аш-Коргэ смотрел на вращающуюся полупрозрачную сферу с выражением неприкрытого, почти благоговейного изумления. Мервин отвел взгляд, скрывая усмешку, напоминая себе, что его собственная реакция полугодовой давности была ничем не лучше. Именно тогда он впервые увидел, как создаются межмировые Щиты, как внутренняя сила Дракона сплетается с энергией стихий, а затем – и с самой Бездной… - Это только пример, - Карос отвел ладонь, и сфера начала замедлять вращение, одновременно наполняясь густым синим цветом, - такого щита едва ли хватит на один небольшой замок. Чтобы закрыть всю империю, мне потребуется несколько недель… Мервин перестал вслушиваться в слова Дракона, заранее зная, что именно Карос собирается сказать принцу. Они обговорили все это с Дакаантом задолго до аудиенции. Куда больше сейчас таирта занимало то, что ощущение неправильности, ощущение неясной тревоги, преследовавшее его уже несколько дней, и источник которой он никак не мог определить, начало усиливаться… Карос и Тор продолжали разговор, обсуждая детали, не обращая внимания на Мервина, отвернувшегося от них и отошедшего к окну. Вид оттуда не вдохновлял: дождь, дождь и дождь, бурлящим потоком заливающий двор и каменные постройки. Мервин прикрыл глаза, сосредоточиваясь, вслушиваясь в хор щитовых Нитей, тех, в плетении которых он участвовал. Управлять самим Щитом мог только создавший его Дракон, но определить состояние защиты можно было и по голосу Нитей. Все было спокойно, как вчера, и позавчера, и неделю назад… - Если дело в энергии, то все наши храмы… - донесся до Мервина голос принца. Стало быть, разговор дошел до храмов. Много веков имперцы накапливали магическую энергию в тириновые кристаллы. Каждый алтарь в каждом храме имел хотя бы один такой кристалл – полный жертвенной Силы верующих и источник защиты для них же на случай войны. Должно быть, император всерьез воспринял угрозу нападения кадари, если готов распечатать свою главную сокровищницу… Тор продолжал говорить, но внимание Мервина вновь сместилось на Нити. Показалось, словно хор их голосов изменился. Мгновение тишины, и… Принц прервался на полуслове, когда Дакаант неожиданно вскочил на ноги, разворачиваясь к таирту: - Мервин, что ты делаешь?! Мерв… Но что именно хотел от него Карос, таирт уже не услышал: закрывшиеся за его спиной Врата отрезали все звуки, оборвав всякую связь с этой реальностью.
полная версия страницы