Форум » Авторы Клуба » История предателя - 2 (фэнтези) » Ответить
История предателя - 2 (фэнтези)
lerra: Название: История предателя Автор: Валери Бета: она же Жанр: Фэнтези К читателям: Очень прошу прокомментировать! И критикуйте, сколько душе будет угодно! В связи с переносом текста, начало произведения будет идти после первых отзывов.Глоссарий для "Истории предателя". (все пояснения даются с точки зрения эль-туань - народа главной героини). Б е з д н а - пространство между мирами, в котором можно на время оказаться, открыв Портал или Врата. В а м п и р ы - (самоназвание "э л ь - р у а в в и") - разумная раса, исконно обитающая в мире, где правят Драконы. Для поддержания жизни вампиры вынуждены питаться кровью, желательно крупных млекопитающих или людей. Вплоть до недавнего времени эль-туань считали вампиров самой низшей расой. В л а с т е л и н - Бог, создавший Сферу миров и всех ее обитателей. Себя эль-туань полагают его младшими детьми. В р а т а - необходимы для перехода из одного мир в другой, при открытии поглощают огромное количество энергии. Д р а к о н ы - первые разумные существа, сотворенные Властелином из своей собственной крови, его старшие дети. Обладают невероятным могуществом, но встречаются очень редко. По постулатам религии эль-туань убийство Дракона - величайший грех. Д р е в н и е - (самоназвание неизвестно) раса, задолго до прихода эль-туань населявшая мир Теритт. О них практически ничего не известно, кроме того, что они, как и эль-туань, были народом прирожденных магов, в совершенстве владели силой Рун и поклонялись Властелину и самой Бездне. З в е р и - (самоназвание - "д в у с у щ н ы е") - оборотни, исконно обитающие в мире, где правят Драконы. С точки зрения эль-туань оборотни, как и вампиры, являются низшей расой. И с т о ч н и к - узловое соединение магических природных Нитей, в мире Теритт встречается достаточно часто. Обычно знатные эль-туань стараются строить свои дома так, чтобы Источник находился в самом центре здания. К а д а р и - (самоназвание "э л ь - к а д а р и" другими расами не используется) народ, обитающий на плывающих в Бездне островах. Иногда их называют народом изгнанников или проклятым народом. Владеют особенной магией, способны приручать неразумных Тварей. Несмотря на высокую рождаемость, достаточно малочисленны из-за тяжелых условий жизни и постоянных нападений демонов. Умеют путешествовать по мирам, но долго жить ни в одном из них не способны. Существует легенда, что в незапамятные времена они предали Властелина; с тех пор ни один созданный им мир не выносит их длительного присутствия. Н и т и - небольшие части Источника, способные существовать самостоятельно. Часто природные Нити поглощаются магами и впоследствии используются как продолжение их собственного Эррэ - кокона Силы, величина которого зависит от врожденных способностей эль-туань. Обычно Нити называются по тем стихиям, которым первоначально принадлежали: Нити Огня, Нити Воды, Нити Воздуха.... П о р т а л - позволяет мгновенно перемещаться в пределах одного мира. На его создание тратиться чуть меньше магической энергии, чем на создание Врат. С т а н и н - достаточно редкий и дорогой металл, используется при работе с магией. В зависимости от обработки может как усиливать, так и уменьшать и даже сводить на нет действие заклятий. Т а и р т - маг, умеющий создавать артефакты и напрямую работать с Источником. Среди эль-туань является очень редкой и уважаемой профессией. Т в а р и Б е з д н ы, или просто Т в а р и - неразумные магические существа, обитающие в Бездне. Если оказываются в постоянном мире и не ограничены при этом заклятиями, то начинают пожирать вокруг себя все живое. Э л ь - р у а в в и - см. Вампиры. Э л ь - т у а н ь - самоназвание расы, населяющей мир Теритт. Любой эль-туань от рождения обладает магическими способностями, уровень которых может значительно различаться. Эль-туань с выдающимся Даром практически все принадлежат к аристократии. Естественная длительность жизни - два-три века, в редких случаях дольше. Внешне похожи на людей. "Э л ь" в переводе с языка Древних означает "благословлённые душой", второе толкование - "владеющие духом". Э л ь - э р о - "душа разделенная". По легенде, предки эль-туань участвовали в первом восстании против Властелина, за что были им наказаны. С тех пор каждый ребенок стал рождаться только с половинкой души. Будучи достаточно многочисленной расой, большинство эль-туань никогда не встречает свою вторую половину и проживает жизнь спокойно и размеренно. Те же, кому не повезет, (а встретить своего эль-эро считается не даром судьбы, а проклятием) испытывают при встрече невероятую гамму эмоций, настолько сильную, что она отторгается рассудком. В редких случаях результатом встречи бывает яркая и страстная любовь, чаще же чувства перерастают в столь же ярую и страстную ненависть. И то, и другое длится до смерти.
Ответов - 98, стр:
1 2 3 4 5 All
Хелга: lerra Спасибо! Читаю с удовольствием. Признаться, очень грела мысль о перевоплощениях Дракона, но здесь воля автора. Этто просто мои инсинуации. Немного мелких тапочек, на Ваше усмотрение, разумеется... lerra пишет: Если, уйдя, я назовусь собственным именем, какой-нибудь идиот обязательно попробует использовать меня как знамя в освободительной войне против оккупантов, против Дракона. Слово "идиот" как-то не вписывается... lerra пишет: Прохожу сквозь приемный зал, раз в пять меньше, чем тот, с малахитового цвета колоннами, где я встретила крылатых. Прохожу сквозь приемный зал, он раз в пять меньше, чем тот, с малахитового цвета колоннами, где я встретила крылатых lerra пишет: Я не видела его вживую четыре месяца, только сквозь стекло окна. Вычеркнула бы слово "вживую" lerra пишет: Обычно так выглядит внутренний двор, но густой лес впереди никак в это не вписывается. Вообще кажется, что это действительно настоящий девственный лес, а не обыкновенный охотничий парк, достояние каждого уважающего себя аристократа. Здесь, по ощущениям, можно бы сделать описание более утонченным, чтобы опять же не выпадало из стиля. lerra пишет: В памяти всплывают рассказы наставника по истории о мародерах, банды которых множатся и свирепствуют после каждой крупной войны. Будут они состоять из эль-туань, вампиров или оборотней, мне, изнасилованной и убитой, это покажется неважно. Убитой вообще ничего показаться не может. «Будет все равно» или как-то так...
Marusia: lerra пишет: А понятно хоть, что в десятой главе вовсе не тот Дракон, что в восьмой? А может быть, имеет смысл в начале 10-й главы указать " Тысача лет назад". Хотя это становится ясно из 11-й главы. Прохожу сквозь приемный зал, раз в пять меньше, чем тот, с малахитового цвета колоннами, где я встретила крылатых. - раз в пять меньший ?
lerra: Хелга пишет: Признаться, очень грела мысль о перевоплощениях Дракона Да, согласна, мне эта идея тоже импонирует, но здесь она, увы, не подходит под развитие сюжета Хелга пишет: Слово "идиот" как-то не вписывается... А если сказать "глупец"? Хелга пишет: Прохожу сквозь приемный зал, он раз в пять меньше, чем тот, с малахитового цвета колоннами, где я встретила крылатых А действительно ли здесь стоит вставлять это пояснение? Мне кажется, оно мешает ритму речи Хелга пишет: Вычеркнула бы слово "вживую" Согласна. Может, тогда лучше: "Четыре месяца я видела солнце только сквозь мозаику стекла"? Хелга пишет: Здесь, по ощущениям, можно бы сделать описание более утонченным, чтобы опять же не выпадало из стиля. Перечитала, потом перечитала еще раз... А можно уточнить, что именно в отрывке кажется выпадающем из стиля? Хелга пишет: Убитой вообще ничего показаться не может. «Будет все равно» или как-то так... Вообще-то это был "типа юмор" - самоирония Риэль над ситуацией и самой собой. Но если не получилось это показать, то заменю Спасибо за отзыв и тапочки!
lerra: Marusia пишет: раз в пять меньший ? Могу ошибаться, но по правилам грамматики оба варианта правильны. Или нет? Marusia пишет: А может быть, имеет смысл в начале 10-й главы указать " Тысача лет назад". Хотя это становится ясно из 11-й главы. Ну да, поэтому и не указала Хотя можно, например, в скобочках и другим шрифтом
Хелга: lerra пишет: А если сказать "глупец"? Наверное, лучше... lerra пишет: А действительно ли здесь стоит вставлять это пояснение? Мне кажется, оно мешает ритму речи Вероятно, да, как-то спотыкается глаз на этом сравнении. lerra пишет: "Четыре месяца я видела солнце только сквозь мозаику стекла"? Но правда ведь лучше, чем "вживую"? Все мои предложения субъективны, авторское ощущение важнее.
lerra: Хелга пишет: как-то спотыкается глаз на этом сравнении. Тогда этот момент я еще раз обдумаю Хелга пишет: Но правда ведь лучше, чем "вживую"? Правда лучше Хелга пишет: Все мои предложения субъективны, авторское ощущение важнее. Но если посмотреть на это с другой стороны, то у автора "глаз замыливается" - когда несколько раз перечитываешь один и тот же текст, перестаешь замечать недостатки, так что взгляд со стороны очень важен. Большое спасибо за все замечания!
lerra: Продолжение То, что выделено звездочками * должно, по идее, идти курсивом Глава 12. Я только что сделала, быть может, величайшую глупость, а быть может, самую умную вещь в своей жизни – вернулась в замок. Я сижу в своих покоях, на кровати, обхватив руками прижатые к груди колени и думаю, думаю, думаю. Сейчас я практически свободна, но куда мне идти, что делать? Я – бывшая принцесса бывшего королевского дома Шоралл, а теперь – обычная семнадцатилетняя девчонка. За окном темнеет. Так ничего и не решив, ложусь спать. ******** *Холодно. Боль притупилась, но все равно стараюсь не делать резких движений. Стараюсь вообще не шевелиться. Дышу медленно и не глубоко. Холодно. Уже устал ругать себя за то, что так глупо попал в засаду. Не знаю, выжил ли еще кто-то. Карос уже должен знать о случившемся. Он говорил, у него свои источники информации. Проклятье, до чего же холодно! Я знаю, что тело использует для восстановления все резервы, что энергия идет на лечение, и внутренний холод – это нормально, но…. До дома так близко, всего половина дневного перехода. Райша там одна. Девчонка обязательно сотворит какую-нибудь глупость…. Но я не мог оставить ее совсем без защиты, без магии…. Если бы меня убили…. Дракон…. Дракон должен понять, что она еще ребенок. Просто глупый ребенок…. ….Провал, чернота – это был не обморок, ведь я продолжал осознавать себя, это что-то другое. Пытаюсь вспомнить. Когда-то я слышал о подобном…. Клинок. Это должно быть из-за клинка, которым меня ранили. Яд? Я не чувствую в своей крови яда. Но что-то серьезно не так…. Опять накатывает чернота, словно падаю в бездонный колодец…. * ********* Я очнулась мгновенно, будто и не спала. Воздух в комнате очень теплый, но я лежу, с головой закутавшись в одеяло. В голове стоят яркие образы чужих воспоминаний, а стоит пошевелиться – и тело отзывается фантомной болью там, куда ударили ножи нападавших. Мервин. Это был Мервин. Никогда прежде я не видела подобных снов, но мне доводилось слышать, что эль-эро, даже неразделенный, дает такую способность. Ох, Мервин, всегда осторожный и недоверчивый, как же ты подпустил врагов столь близко? Я встаю, быстро одеваюсь. Сознательно я еще не приняла никакого решения, но некая часть меня знает, что и как надо делать. Мысли Мервина все еще живут во мне; не только мысли, но и знания. Я иду к Источнику. Моей собственной Силы недостаточно, чтобы открыть Портал, нужна заемная. Да, теперь я знаю, как работают Порталы, знаю, как безопасно войти в Источник и зачерпнуть из него энергии. Не могу сказать, навсегда ли во мне эти знания, забудется ли все через несколько часов, но до тех пор я успею сделать, что решила. Источник. Издалека слышу его голос. Он поет, он зовет меня. Источник неразумен, но он живой, ласковый и любопытный, как котенок. Мервин – его старый друг, но я – это что-то новое и забавное. Источник не прочь пообщаться. Открываю последнюю дверь. А вот и он, в центре комнаты – серебряное озерцо, окаймленное станином. Подхожу ближе, и из середины, прямо из воды, взлетают языки пламени. Удивительно – этот Источник соединил в себе две вечно противоборствующие стихии: огонь и воду. Впервые вижу подобное. Встряхиваю головой – прекрасное зрелище, но я здесь не за этим. Подхожу вплотную и благоговейно опускаюсь на колени, протягиваю вперед ладони: - Подари мне немного Силы, - шепчу на языке Древних. Благодаря памяти Мервина я теперь неплохо знаю этот мертвый язык. Источник словно прислушивается, пламя на несколько мгновений неподвижно замирает в воздухе, а потом огонь сыплет тысячи искр вниз, на меня. Мне не больно, нет ощущения жара, только приятное тепло. И свет. Он везде: и вокруг меня, и внутри. Он наполняет тело, накатывает волнами, в нем так приятно тонуть…. Не знаю, сколько времени прошло с того момента, как я потеряла сознание. Прихожу в себя, лежа на каменном полу, руки обнимают края станинового бассейна, в котором плещет Источник. Поднимаю голову – все тихо, спокойно. Встаю, осматриваюсь – никаких ожогов. Странно, в памяти Мервина не было ничего подобного. В его восприятии взаимодействие с Источником происходило вполне буднично. Поверхность озерца – ровная серебристая гладь, по которой крохотными проблесками бегут огоньки. Такое чувство, что Источник довольно урчит. Силы во мне теперь достаточно, чтобы открыть не только простой Портал, но и межмировые Врата, хотя последние мне совсем ни к чему. Еще не хватало попасть в Сдвоенный мир и наткнуться на Дракона. Благодарю Источник и иду к двери. Отчего-то очень не хочется уходить. Вновь и вновь повторяю про себя обещание вернуться, и, с огромной неохотой, закрываю дверь. В первый раз Портал лучше всего создавать на открытом воздухе, это я помню из теоретических занятий магией. Выхожу из замка. Все еще ярко светит солнце – значит, я не так уж долго пробыла в обмороке. Сосредотачиваюсь и мысленно произношу нужные слова, одновременно соединяя Нити. Со стороны может показаться, что я дирижирую невидимым оркестром: взмахиваю руками, делаю пассы, скрещиваю и вздымаю вверх ладони…. Постепенно что-то начинает получаться: впереди, как раз на высоте моего роста, дергаясь и пульсируя, возникает черный провал. По его краям – полупрозрачные дуги, не позволяющие искривленному пространству вырваться на волю и исказить реальность. Глубоко вдохнув, как перед прыжком на глубину, делаю шаг вперед, в самое сердце темноты….
Marusia: lerra Читать очень интересно Тапок нет никаких
lerra: Marusia пишет: Читать очень интересно Тапок нет никаких Спасибо! Хотя слабо верится, что все действительно идеально
lerra: Продолжение Глава 13. Все, что я знаю о диком лесе, можно выразить пятью словами: «Одинокой девушке там не место». Короткие охотничьи выезды в сопровождении огромной свиты лишь подтвердили эту мою убежденность. Портал выбрасывает меня на узкую лесную тропу, протоптанную идущими на водопой животными. Люди были здесь в последний раз несколько дней назад: я чувствую лишь слабый отблеск в природных Нитях, потревоженных их присутствием. И никаких следов Мервина. Не понимаю. Я открыла Портал, ориентируясь на его воспоминания…. Куда мог деться этот упрямый таирт? И как я должна искать его? Я ведь не следопыт. Вспомнилось, как когда-то, давным-давно, Камир пытался наставить меня на путь истинного охотника. * * * * * Ранним осенним вечером, когда благородные эль-туань уже начали собираться вокруг походных костров, возбужденно принюхиваясь к аппетитным запахам, королевский наследник решил побеседовать с младшей сестренкой о сути охоты. - Ты должна использовать не только глаза, - терпеливо, в который уже раз, повторил брат, - есть еще четыре других чувства, даже пять, если вспомнить про интуицию. Хотя, насчет наличия у тебя последней…, – он прервался, смущенно кашлянул, но после короткой паузы продолжил, все так же твердо и убедительно: - Прислушайся к голосу леса, понюхай воздух, потрогай его кончиком языка. Растворись в окружающем, ощути себя, как зверя, стань зверем. Слушая Камира, я заворожено кивала. Превратиться в зверя, стать частью природы…. Отчего-то первым четвероногим, пришедшим мне в голову, был волк. Красивое, благородное животное с удивительно умными глазами. Я глубоко вздохнула и попыталась представить себя им, вернее, ею, волчицей. Подняла голову. Мы расположились на поляне, так что кроны деревьев не закрывали звездное небо и почти полную луну. Мне вдруг стало невероятно грустно, в душе болезненно заныла пустота. Где мой волк, мои волчата? Где моя стая? Только волшебный свет луны освещает мое одиночество…. - Хватит, Райша, хватит! – меня яростно трясли за плечо, а откуда-то, совсем рядом, доносился пронизывающий до костей вой. - Остановите же ее, кто-нибудь! – прорезал воздух истерический голос мамы. Я встряхнулась, приходя в себя, отвела взгляд от неба и растерянно огляделась. Отчего-то трава оказалась совсем рядом с лицом, пара бледных цветков щекотала нос. Под левой ладонью кололся вредный сорняк. Да, а что я делаю, стоя в траве на четвереньках? И почему першит горло, словно я долго кричала? - Э-э, Райша, быть может, ты все же встанешь? – несколько неуверенно поинтересовался Камир. Я согласно кивнула и попыталась это сделать, но закружившаяся голова заставила меня осесть на землю. - Что здесь было? – к нам шел отец, очень недовольный, - Камир, что за заклятие ты на нее наложил?!! - Я…, - начал брат, потом покачал головой, - ничего, сир. Клянусь, я тут не при чем! - Да неужели? – король остановился, нависнув над нами. - Риэль, что с тобой было?!! - Что было? – испуганно пискнула я, - н-ничего! - Ты вдруг встала на четвереньки и завыла так, что мороз продрал по коже! – возмутился брат, - разве это значит – ничего? - Я?!! – на всякий случай я недоверчиво посмотрела на отца, потом на маму. Оба родителя мрачно кивнули. Ясно. - Это все ты виноват! – я гневно развернулась к Камиру. – Ты сам сказал, чтобы я представила себя зверем! - Но я же не это имел в виду, - попробовал защититься он. Я в голос всхлипнула, а потом из обоих глаз одновременно покатились слезы…. Остаток вечера вся семья, собравшись вокруг, утешала меня, как могла. Камир, во искупление вины, даже пообещал отдать мне свою коллекцию рунических артефактов. Вот только, что именно со мной произошло тем вечером, отчего я так глубоко сжилась с духом волка, я так и не поняла. * * * * *
Marusia: lerra Впечатляющая сцена на охоте. Тут важна способность Риэль ощутить единство с природой вообще или именно с духом волчицы?
lerra: Marusia пишет: Тут важна способность Риэль ощутить единство с природой вообще или именно с духом волчицы? С духом волчицы важнее Marusia пишет: Впечатляющая сцена на охоте. Спасибо
lerra: Глава 13, продолжение: Та попытка Камира была первой и последней в своем роде. Я на продолжении обучения тоже не настаивала. Загонять и убивать бедных зверюшек никогда не казалось мне столь уж привлекательным занятием. Но сейчас я отчаянно пытаюсь вспомнить то, что никогда толком и не знала. «Слушай, чувствуй, смотри, но не только вокруг, но и вглубь себя», - эти слова, собственно, принадлежали наставнику по боевой магии и к выслеживанию отношения не имели, но отчего-то именно сейчас я решила последовать его совету. Встаю посреди тропы, загораживая дорогу животным, закрываю глаза, поворачиваю руки ладонями вверх. Каждая Нить, выпущенная мной, несет в себе слепок личности Мервина, при их встрече с таиртом я сразу почувствую резонанс. Раздвигаю рамки сознания все дальше и дальше, веду его по следу Нитей. Ну же, ну же, хоть что-нибудь, хоть какой-то след…. Наверное, мой поиск захватывает слишком маленький радиус. Но я не знаю, как можно послать Нити дальше, чем на милю, я и так трачу слишком много энергии. Скоро у меня не только не хватит Силы открыть обратный Портал, но я попросту свалюсь здесь от истощения. Втягиваю почти все Нити обратно, оставляя одну, принадлежащую стихии Воздуха. Этот элемент не из самых послушных, но в поиске ему нет равных – проскользнет в любую щель, и от него, в отсутствии специальных артефактов, за обычным магическим щитом не спрятаться. Поиск только одной Нитью займет много времени, но пусть так, чем ничего не делать. Внезапно меня осеняет: все это время я искала отблеск сознания Мервина, но что, если он спит или впал в кому? В таком случае моя Нить просто скользнет рядом, ничего не заметив. Попробую иначе. Официальная наука признает четыре стихии: Воздух, Воду, Огонь и Землю. Некоторые наши древние философы выделяли еще Металл и Дерево, но, по-моему, это просто разновидности элемента Земли. А вот в магии Древних называлась пятая истинная стихия – Холод. Три года назад я даже сумела вызвать элемент этой стихии, погубив при этом половину посадок в королевской оранжерее. Тогда я подпустила элементаль Холода слишком близко к себе. Бр-р, после того стало понятно, что боль от ожогов морозом может быть не слабее, чем от огненных. С некоторой опаской призываю Нить Холода. Теперь я пытаюсь просто найти тело эль-туань. Судя по подсказкам разделенного нами сна, Мервин сейчас вполне может быть без сознания. Веду Нить. Холод очень сильно реагирует на тепло, если…. Есть! Вперед и немного влево от тропинки кто-то лежит. Нить передает образ живого тела: человек или большое животное. Только вот тепла от него исходит меньше, чем должно бы. Приближаюсь к находке осторожно. Вполне возможно, что Нить обнаружила дневное лежбище крупного хищника. В этих лесах много медведей и кошаров. Особенно опасны при встрече последние: представьте себе приземистого зверя размером с крупного волка, покрытого жестким панцирем, с пастью, полной острых зубов. И так просто его не убьешь: огонь стекает с костяного покрова, стрелы ломаются. Надо сразу целить в глаза. Источник тепла уже совсем близко. Останавливаюсь и пытаюсь вспомнить, как накладывается защита. Наставник по боевой магии объяснял и показывал это очень подробно, только вот у меня всегда получалось как-то не так. Итак, выбирается стихия, потом из ее Нити формируется оболочка, как кокон для гусеницы. Да, а как он формируется? Задумчиво тру висок, потом дергаю себя за мочку уха. Нет, не помню…. Вздыхаю. Придется импровизировать. С четырех сторон света рисую в воздухе руны общей защиты. Они вспыхивают холодным голубоватым светом. Потом Нитью Холода, которую я так и не выпустила, обвиваю их и притягиваю к себе. Ой! Немного больно и щекотно – руны впитываются в мою кожу, растекаясь по всему телу бледным светом. Гаснут. Ну вот, от шальной стрелы или метательного ножа должно защитить. От удара мечом в упор или клыков хищника - не знаю. Но это лучшее, на что я сейчас способна. Иду дальше, с каждым шагом снижая скорость. Впереди отчетливо видится опасность. Я уже давно свернула с тропы и теперь углубляюсь в лес, к бурелому, где упавшие деревья громоздятся друг на друга под самыми невероятными углами. Если я полезу туда, точно переломаю ноги. Однако Нить подсказывает: то, что я ищу, именно там, под одним из нижних стволов. Быть может, это все-таки обычный зверь? Призываю Нить Воздуха, и, захватывая ею, как петлей, стволы, начинаю осторожно складывать их в стороны. Просто откидывать было бы куда быстрее, но мне не хочется оглашать свое присутствие на весь лес. А вот и мой найденыш. Последний поднятый Нитями ствол растерянно повисает в воздухе и с шумом падает на прежде аккуратную поленицу. По виду найденный похож на эль-туань, но это не Мервин! Хотя нет, где мои глаза? Этот…, это существо не принадлежит моей расе. На меня смотрять глаза вампира, наполненные бешеной ненавистью. Дикий, немеченый вампир, как те, что захватили меня. Испуганно делаю шаг назад. Потом останавливаюсь. Вампир может ненавидеть меня, сколько ему угодно, но он уже не опасен. Потомок проклятых умирает. Заворожено смотрю, как яростно блестящие глаза постепенно стекленеют, как замирает на последнем выдохе грудь. Он что, ждал меня специально, чтобы умереть? Столько ран, вся земля вокруг пропитана кровью – странно, что он сумел заползти в эту нору, а не погиб сразу. Я стою, оцепенев, потом заставляю себя приблизиться. Возможно, вампир был из сопровождения Мервина. Правая ладонь мертвеца закрывает горло. Мне нужно посмотреть на его запястье, но прикоснуться к вампиру, даже мертвому, страшно. Озираюсь вокруг, нахожу длинную хворостину и сталкиваю его руку с шеи. Та безвольно скатывается на землю, ладонь открыта, запястье беззащитно оголилось. Да, я права – то самое клеймо, знак Черного Солнца, которое я видела на руке Мервина. Этот вампир служил Дракону. Мертвый, он больше не выглядит страшным. Пустые глаза смотрят в небо, лицо разгладилось. Как и мы, вампиры – долгоживущая раса, но кажется, что этот умер совсем молодым. Красоту тонких черт портит слишком бледная кожа, но если прикрыть острые концы ушей волосами, можно подумать: передо мной обычный эль-туань, который давно не был на солнце. Я не слишком религиозна, но от собственные еретических мыслей становится не по себе. Я только что представила на равных потомка проклятых и эль-туань. Но ведь и мир вокруг изменился…. Провожу над мертвым знак священного круга и шепчу едва слышно: - Властелин, прости и прими его душу. Уже почти вечер, а я так и не нашла следов Мервина. Сижу на поляне у небольшого костра, продолжая, уже почти без надежды на успех, прощупывать окружающее пространство Нитями. Через пару часов, на закате, я вернусь в замок и…. что потом, я не знаю. Варианты, крутятся в голове и спорят, какой из них безумнее. Например, можно открыть Врата и прыгнуть в Сдвоенный мир в поисках Дракона. Ага, картинка: последняя из истребленного им рода Шоралл заявляется в священное обиталище крылатого, чтобы просить о помощи. Или вот…. Додумать не успеваю – Нить, посланная на запад, судорожно, до боли, дергается. Чувствую вибрацию, словно от ее конца ко мне несется… нечто. Испуганно обрубаю связь с Нитью, отбрасываю ее от себя. Сердце бешено колотится, в горле встал ком. Несколько секунд борюсь с желание открыть Портал и прыгнуть в замок. То, что сейчас случилось – я слышала о подобном, но никогда прежде не сталкивалась. Это не наша магия, ни один эль-туань не в состоянии поймать чужую Нить. Уничтожить – да, ослепить – да, но не поймать и привязать к себе. А вот другие расы могут. Сразу навскидку могу назвать три: вампиры, двусущные и кадари, и ни с кем из этой троицы встречаться мне не хочется. Кровопийцы и оборотни пугают меня примерно в одинаковой степени, кадари последнее время считались нашими союзниками, но никогда – друзьями; да и Бездна, в которой живет этот народ, наложила сильный отпечаток на их личности. Кроме того, лично у меня их присутствие всегда вызывало не самые приятные ощущения. Стою, ладони замерли в жесте, с которого начинается открытие Портала. Колеблюсь. Что делать: бежать от неведомой опасности или продолжить поиски? Если только я уже не нашла, что искала: Мервин вполне может быть у пересекших мою Нить, живой или мертвый. От последней мысли становится тошно. Воображение только радо услужить, заменив врезавшегося в память умирающего вампира на моего таирта. Я представляю, как пронзительно черные, словно два колодца, глаза Мервина потеряют блеск, невидяще остекленеют, как аристократически белая кожа приобретет восковой оттенок. Изломанное тело, все в ранах, слишком многочисленных, чтобы даже эль-туань смог восстановиться. Из горла вырывается рычание. Не позволю! Никому не позволю забрать то, что принадлежит мне! Я знала, что Мервин мой, мой эль-эро, знала, наверное, с первого момента, как увидела его. Мне было шесть лет? Семь? Тогда, только-только вышедшая из детских покоев, куда не было хода никому, кроме семьи, маленькая принцесса случайно столкнулась с одним мрачным эль-туань - полукровкой…. Встряхиваюсь, прогоняя воспоминания. Нет, я не могу уйти просто так, хотя от чужого присутствия веет опасностью. Может быть…. Поздно. Нити отзываются болезненной вибрацией на чужую магию – ее создатели уже совсем рядом. Я не успею ничего сделать, кроме как открыть Портал. Но тут одна из Нитей вдруг натыкается на знакомый почерк Силы. Замираю, потом падаю на колени, обхватывая себя руками за плечи, словно внезапно замерзнув. Как мне должно быть страшно в этом лесу, одинокой и потерянной….
Marusia: lerra пишет: Я знала, что Мервин мой, мой эль-эро, знала, наверное, с первого момента, как увидела его. Мне было шесть лет? Семь? Это понимание (что другой человек - твой эль-эро) осознается сразу каждым из пары или приходит чисто индивидуально? Где-то раньше ( не помню в какой главе по номеру) было , что прабабка (или в каком колене) Мервина - из народа Дракона. Очевидно этим обусловлен его особый магический дар. А что это за народ: это люди или хто? или дальше об этом еще будет сказано?
lerra: Marusia пишет: Это понимание (что другой человек - твой эль-эро) осознается сразу каждым из пары или приходит чисто индивидуально? По идее, должно осознаваться каждым из пары при первой же встрече. Но в данной ситуации Мервин не является чистокровным эль-туань, так что его реакция может быть другой. Marusia пишет: Где-то раньше ( не помню в какой главе по номеру) было , что прабабка (или в каком колене) Мервина - из народа Дракона. Очевидно этим обусловлен его особый магический дар. А что это за народ: это люди или хто? или дальше об этом еще будет сказано? Народ Дракона - это двусущные, иначе говоря - оборотни.
Серебрянка: lerra Последние главы вообще пошли на одном дыхании, как действие началось lerra пишет: эль-эро, даже неразделенный Вот это я что-то не очень поняла... это как? lerra пишет: Народ Дракона - это двусущные, иначе говоря - оборотни. О... А я что-то не уразумела.
lerra: Серебрянка пишет: Вот это я что-то не очень поняла... это как? Поскольку Мервин является полукровкой, у ГГ есть некоторые сомнения, что он способен в полной мере ощутить, что Риэль - его эль- эро. Однако сама девушка в этом абсолютно уверена. Иногда, в критических ситуациях, эль-эро способны читать мысли\эмоции друг друга, даже в том случае, если один из эль-эро о своей роли не знает. Серебрянка пишет: О... А я что-то не уразумела. Про родной мир Драконов и его коренных обитателей немного говорилось в самой первой главе, когда ГГ спускалась в подземелье искать кийсту. Серебрянка пишет: Последние главы вообще пошли на одном дыхании, как действие началось Рада, что так . Надеюсь, следующие главы будут еще интереснее!
lerra: Marusia пишет: А я, кажется, поняла почему Риэль так слилась с духом волчицы Эт хорошо! Правда не знаю, как быстро причина дойдет до самой Риэль
lerra: Продолжение. Интерлюдия первая. Присутствие высокородного эль-туань для любого кадари всегда было подобно яркому факелу, заметному издалека. Но вот чего Стинн не ожидал, так это увидеть испуганно сжавшуюся, замерзшую девчушку, уставившую на него широко распахнутые синие глазища. Ее одежда была из той, что носят небогатые дворяне, а почти детское личико подсказывало, как далеко эль-туань до возраста совершеннолетия. - Ваше высочество! – изумленно воскликнул спутник кадари, заставив Стинна вздрогнуть. На несколько мгновений ему даже показалось, что старик знает… Но Эддир смотрел не на него, а на неожиданную находку. - Ваше высочество, как вы…, мы думали, вы погибли в столице, вместе со всеми. Девушка растерянно взглянула на говорившего, а потом, громко всхлипнув, вскочила и кинулась пожилому эль-туань на шею, лепеча что-то несвязное. Стинн сумел разобрать лишь повторенное несколько раз «дядя Эддир». Надо же…. Новоявленная родственница его проводника была хороша собой даже в нынешнем встрепанном состоянии. Похоже, она долго бродила по лесу, нацепляв в растрепавшуюся косу немало листьев и мелких веток, порядочно измазав грязью подол длинного платья. На пряди волос, прилипшей ко лбу, виднелась тонкая сеть паутины. Короткие рукава не скрывали уже подживающих царапин от раздвигаемых веток. Да уж, завсегдатаем леса эта эль-туань точно не была. - Их всех убили, дядя Эддир, всех убили! – такова была первая фраза, которую кадари смог разобрать целиком. – От-тцу отрубили г-голову, и К-камиру т-тоже…, - она выбрасывала слова на выдохе, насколько позволяли ей подавляемые рыдание. Эддир продолжал держать найденыша в объятиях, но явно не представлял, что делать дальше. - Хм, - озвучил свое присутствие Стинн. Эффект оказался мгновенный. Всхлипы прекратились, девушка моментально развернулась к нему, не отпустив, вместе с тем, рукавов бывшего канцлера. Синие глаза, в которых еще стояли непролитые слезы, наполнились удивлением: - Кто ты? Тот не торопился отвечать, и эль-туань требовательно посмотрела на пожилого соплеменника: - Кто он, Эддир? И что этот кадари делает в нашем королевстве? «В нашем королевстве» - это прозвучало с поистинне царственным апломбом, какому матушке Стинна было еще учиться и учиться. Сомнения кадари в истинной личности девицы отпали. - Риэль из рода Шоралл? – все же уточнил он. - Да, - отозвалась она настороженно. – Хотя, - из-за маски страха и усталости выглянула на миг ехидная лисичка, - хотя воспитанные мужчины представляются первыми, а потом спрашивают имя дамы. Кадари уставился на нее, не мигая, и через пару мгновений ехидство пропало, сменившись сперва опаской, а потом и откровенным страхом. Обычная реакция эль-туань, будь то высокородный маг или простолюдин, на прямой взгляд кадари. Все же «младшие дети Властелина», как эль-туань смеют называть себя, плохо переносят встречу с отражением Бездны в зрачках истинно избранного народа. - Так кто ты? Стинн моргнул: он не ожидал, что девчонка так быстро придет в себя. Забавно, но эта лисичка начала ему нравиться. - Ваше высочество, - обращаясь к принцесса, вмешался в их разговор бывший канцлер, - позвольте представить Вам вашего верного союзника, чрезвычайного посла наших друзей кадари – Стинна ар-Гора. Кадари склонил голову в приветствии. Интересно, Эддир сам верил в слова о «верном союзнике», или это сработала старая привычка дипломата все смягчать и сглаживать острые углы? Вообще-то, когда кадари спасли его и предложили стать проводником по стране и посредником в переговорах с отрядами сопротивления, звучало это скорее так: «Жить хочешь?» Последняя из королевского рода – до чего же удачная находка! Стинн был уверен, что матушка вцепится обоими руками в идею династического брака, да и он сам, пожалуй, не будет возражать. А через несколько лет, как только Дракон отступится от этого, ненужного ему, по сути, мира, молодой жене предстоит скоропостижно скончаться при, скажем, родах. Вместе с ребенком. Все же не стоит разбавлять кровь избранного народа кадари непонятно кем. И Стинн ар-Гор, старший сын матери клана, любезно улыбнулся своей будущей невесте. Из осторожных вопросов Эддара выяснилось, что вампиры похитили принцессу в день финальной битвы (из того, что кадари слышал о случившемся, правильнее было сказать - бойни), после чего ее, лишенную элементарных удобств, держали в крохотной комнатушке. Заставляли одеваться в жалкие лохмотья, кормили отвратительно, лишили слуг, даже заблокировали магию. Но несколько недель назад ее главный тюремщик куда-то пропал, его магия ослабла, и героическая девушка сумела открыть Портал и сбежать…. В этом месте своего рассказа принцесса совсем приуныла. Похоже, желаемый результат пространственного переноса с тем, который получился, соотносились плохо. Весь этот жалостливый лепет Стинн выслушивал с должным выражением сочувствия – спасибо матушкиным урокам лицедейства. Поняв, что от пришедших непосредственная опасность ей не угрожает, Риэль явно ободрилась; а на осторожные обещания бывшего канцлера о всевозможной поддержке, а также о наличии в их лагере настоящего эттельского повара радостно захлопала в ладоши и сообщила, что голодна, как вампир. Слова об исчезновении тюремщика принцессы навели кадари на определенные мысли, но он решил отложить выяснение обстоятельств до возвращения в лагерь. В Портал, открытый им, Риэль вошла несколько испуганно, накрепко вцепившись в локоть Эддара. Лагерь…. Скорее, небольшой палаточный город. С властью Дракона не смирились очень многие, и этим многим кадари помогали и оружием, и магией. И терпеливо ждали, пока обе воюющие стороны не обескровят друг друга. Появление наследницы Шоралл, чудом оставшейся в живых, вызвало всеобщий переполох. Если немногие кадари смотрели настороженно, то эль-туань сбежались со всех сторон. Принцесса ласково им улыбалась и что-то щебетала – быть центром внимания было ей явно не в новинку. Какое-то время Стинн наблюдал издали, потом подошел: - Позвольте показать вам вашу палатку, принцесса. Девушка мило улыбнулась, на щеках на миг возникли очаровательные ямочки: - С удовольствием, Стинн, - и царственно протянула руку, позволяя взять себя за локоток. Должно быть, так было принято при королевском дворе. Риэль ворковала что-то о том, как все были к ней добры, как сочувствовали ее горю. Стинн кивал в нужных местах и вставлял подходящие по смыслу междометия. Но стоило подойти к палатке, и детское личико принцессы вспыхнуло от негодования: - Я должна буду жить з д е с ь?!! –действительно, серая, кое-где заштопанная парусина, неказистый вид. Да, реакция принцессы была совершенно естественной. - Ну что вы, ваше высочество, - кадари сдержал усмешку, - мы просто направляемся навестить кое-кого. Взгляд Риэль наполнился подозрением. - Прошу, - Стинн откинул полог, пропуская даму вперед. Принцесса смерила провожатого очень недовольным взглядом, но все же шагнула внутрь. И тут же вскрикнула: - Это он! Тот, кто велел меня похитить!!! – после чего вцепилась кадари в руку и неслабо дернула внутрь. Пленник внутри был связан по всем правилам. Никто не думал заботиться о его удобствах, так что наместник, раны которого, из-за блокированной магии, не заживали, лежал прямо на земле. Эль-туань неотрывно смотрел на принцессу, но услышав шаги, на мгновение перевел взгляд на кадари. Говорить наместник не мог: абсолютная блокировка Силы включала в себя защиту и от магии слов. Когда воины ар-Гора нашли наместника, эль-туань был без сознания, покрытый коркой засохшей крови, так что толком рассмотреть его, приведенного в нормальный вид, Стинн смог только сейчас. Пленник, черноволосый, черноглазый и очень белокожий, выглядел словно чистокровный кадари. Но его Сила, запрятанная в кокон стерегущих Нитей, показалась Стинну ар-Гору странно чуждой, хотя магию «союзников» эль-туань кадари изучил неплохо. Мужчина задумался: может, стоило отложить казнь и получше изучить, что представляет из себя наместник Дракона? Все же крылатые не разбрасываются подобными постами. Но, с другой стороны, оставлять врага живым надолго в плохо защищенном месте опасно…. - Как вы сумели его поймать? – рывок за рукав вернул Стинна в реальность. - Засада, спланированная вашим покорным слугой, - кадари отвесил небольшой куртуазный поклон Риэль, уставившейся на него с наивным восторгом: - Правда? Это вы сами придумали? Похоже, автор столь успешного плана сильно вырос в глазах принцессы. - Несколько часов тщательного планирования – и результат у вас перед глазами, - Стинн не собирался объяснять ей, что планирование, по большому счету, заключалось в грамотном взятии заложников и последовавшем за этим предательстве одного из людей наместника. - Вы его казните? Как предателя? – похоже, Риэль ожидала только утвердительного ответа. - Конечно, завтра на…, - закончить Стинн не успел, его перебили. - В полнолунье! Я хочу, чтобы его казнили в ближайшее полнолуние! – принцесса, чтобы усилить вес своих слов, капризно топнула ножкой. Странное желание. - Почему в полнолуние? - Так было заведено дома, - в голосе принцессы послышалось некоторое удивление. Похоже, предполагалось, что кадари должен был знать подобные детали. - Зверей, то есть оборотней, всегда казнили в полнолуние, а он, - последовал презрительный жест в сторону наместника, - полукровка! Чудной обычай…, а последняя фраза девушки, пожалуй, объясняет благоволение Дракона. - Хорошо, - Стинн пожал плечами, - следующее полнолуние через десять дней. Почему бы и нет? В ответ его одарили нежным лазурным взглядом. Решив, что благосклонность будущей невесты вполне стоит небольшого риска, Стинн, тем не менее, пометил в памяти сегодня же усилить охрану.
Marusia: lerra Какие эти кадари коварные Но и эль-туань - не промах из-за маски страха и усталости выглянула на миг ехидная лисичка из под маски
lerra: Marusia пишет: из под маски Спасибо, исправлю
Серебрянка: Я проникаюсь все большим уважением к Риэль! Интересно, что она предпримет дальше?
lerra: Серебрянка пишет: Я проникаюсь все большим уважением к Риэль! Королевская кровь все же, десятки поколений правителей и интриганов!
Серебрянка: lerra , а когда продолжение будет? Мне серьезно нужно узнать, что случилось дальше!
lerra: Серебрянка пишет: lerra , а когда продолжение будет? Мне серьезно нужно узнать, что случилось дальше! Сейчас выложу
lerra: Продолжение Весь вечер принцесса создавала себе уют. После устроенной наследницей рода Шоралл глобальной ревизии многие в лагере не досчитались любимых вещей, но пока никто не роптал. Ради присутствия принцессы, живого знамени восстания, эль-туань были готовы смирится с некоторыми неудобствами. Риэль просто гуляла по палаткам и ставила их хозяев в известность, что, например, «вот этот вот милый ковер» ей очень понравился, после чего подданный с поклоном просил королевскую дочь принять от него скромный дар. Прислугу принцесса себе тоже обеспечила, конфисковав у бывшего барона, лишенного волей Дракона земель, младшую дочь. Вечером Риэль неожиданно угомонилась, и когда Стинн ар-Гор заглянул в ее палатку, то с трудом поверил собственным глазам: сидя на невысокой лежанке, девушка вышивала. Конечно, кадари знал, что общество эль-туань, особенно в отношении женщин, более традиционно, чем его собственное, однако зрелище прирожденного мага, добровольно выполняющего столь нудную работу…. Девушка приветливо улыбнулась ему, отложила пяльцы, на удивленный взгляд Стинна пожала плечами: - Меня это успокаивает, - после чего, заметив интерес кадари к узору, протянула свое творение. С первого взгляда результат усилий принцессы напоминал большую черно-красную кляксу, но стоило приглядеться внимательнее – и становилась заметна откуда-то знакомая симметричность и четкость. - Какой необычный узор, - Стинн вопросительно приподнял брови. - В малой приемной он был вышит на гобелене, - со вздохом потупив голову, сказала Риэль. Кадари кивнул – возможно, он запомнил рисунок, когда несколько лет назад посещал королевство Шоралл. Пожелав принцессе спокойной ночи, Стинн вышел из палатки. Этот узор…. Такая мелочь, но отчего-то его непонятная знакомость не давала кадари покоя. Перед тем, как заснуть, подумалось: до чего же знаменательно, что дочь короля, зачатая при помощи магии кадари, может стать для его народа ключом к величию. После четырех сыновей королева безумно хотела девочку, вот только дочери в роду Шоралл не рождались уже почти тысячу лет. Если прежде кто и знал о причине этого, то теперь все позабылось, ушло в легенды. Король, любивший жену, что так редко бывает в династических браках, согласился принять помощь матери клана Гор. И, действительно, родилась дочь, обладательница фамильных сапфировых глаз и льняных волос Шоралл. Правда, уровень силы у Риэль, по сравнению с братьями, был слаб, но разве не являлось это еще одним плюсом в ее будущей роли жертвенной невесты? Мир эль-туаль, в отличии от многих других, был почти добр к изгнанникам. Кадари могли жить здесь месяцами, лишь порой на несколько дней возвращаясь домой, на плавающие в Бездне острова. В других же мирах срок был несколько дней, и да будет милостив Властелин к тем, кто осмеливался задержаться дольше. Галлюцинации, безумие, странная болезнь, когда все тело перестает тебе повиноваться и покрывается кровавым потом…. Стоило чуть затянуть, и конец мог быть только один – смерть. Бессонница, последние дней мучившая Стинна, была легким намеком, что постоянный мир начал отторгать его; но сегодня сон поманил, стоило закрыть глаза. Сладостные грезы сменяли одна другую, пока мужчина вдруг не очнулся. Сознание громко кричало об опасности, но тело неожиданно оказалось тяжелым и неповоротливым, словно из жемчужных снов он сразу провалился в кошмар. Сперва у Стинна не было сил не то, чтобы пошевелиться, но даже открыть глаза. Но у любого мага дух сильнее плоти. Шаг за шагом, контролируя каждый мускул, кадари заставил себя подняться. Легче, наверное, было бы подчинить мертвеца, чем свое собственное тело. Никогда прежде, даже среди глубокой ночи, он не слышал такой тишины в лагере. Ни единого голоса, ни звука. И…, да, верно – лес вокруг них тоже молчал, что уже невозможно было объяснить ничем. Не бывает летней ночи без рева хищников, писка перепуганной мелюзги, криков ночных птиц, стрекотания сверчков. На подгибающихся ногах кадари подошел к краю палатки и отдернул полог. Было слишком тихо, слишком спокойно, надо всем сияла звездная ночь. Никакого движения…, почти…. Из-за крайней палатки появилась темная фигура. Стинн моргнул несколько раз, пытаясь сфокусировать зрение – силуэт то и дело расплывался, теряя четкие очертания. Фигура уверенно двинулась дальше, но вдруг замерла. Стинн никак не мог разглядеть лицо, но чувства, не имеющие отношения к зрению, подсказывали: силуэт точно не принадлежал кадари. Эль-туань? Или двусущный? Но как он прошел охрану? С некоторым запоздание мозг, все еще затуманенный сном, сообразил: стражников по периметру лагеря больше не было. А силуэт тем временем возобновил движение, но уже в сторону кадари. Существо, кем бы оно ни было, двигалось очень быстро, но вместе с тем плавно, как бы скользя над землей. Так, по крайней мере, показалось затуманенному разуму Стинна. Кадари попытался призвать Нити, но зов ушел в пустоту. Полная блокировка способностей? Нет, однажды ему довелось испытать это – ощущения были другие. При блокировке маг ощущает невыносимую пустоту в душе, в той ее части, куда ему закрыт ход. Сейчас же магия присутствовала, но словно в некотором отдалении. Темная фигура оказалась уже напротив его, тряхнула головой, и скрывающий лицо капюшон упал на плечи: - Никогда не любила ваше племя, - сейчас, наполненный ядом, голос принцессы уже не показался Стинну похожим на звонкий колокольчик. Мимолетно возникло удивление: и отчего прежде он посчитал это лицо детским? Лишенное признаков возраста, с синими льдинами глаз, оно не могло принадлежать семнадцатилетней девчонке. Сонливость вернулась с десятикратной силой, требовались неимоверные усилия, чтобы просто стоять и не давать глазам слипаться. - Как ты сумела? – выдавил он, и сквозь пелену надвигающегося сна прозвучал насмешливый ответ Риэль: - Ты плохо учил наследие Древних, кадари. Последнее, что услышал Стинн, прежде чем погрузиться в беспамятство, был ее тихий холодный смех.
Серебрянка: Молодец! И Вы, и Риэль. *прыгает от восторга*
lerra: Серебрянка пишет: Молодец! И Вы, и Риэль. *прыгает от восторга* Спасибо!
lerra: Marusia, спасибо за тапочки, обязательно исправлю! Marusia пишет: Очень нравятся эти моменты для дальнейшего развития интриги Да, точно, интрига еще только закручивается!
lerra: Продожение. Глава 14. Смотрю на распростертого у моих ног кадари. Через несколько часов температура его тела сравняется с температурой земли, дыхание, как и биение сердца, станет совсем незаметным, а к следующей ночи исчезнет вовсе. Жалости я не ощущаю: этот чужак пытался отнять то, что принадлежит мне. Такое эль-туань не прощают. Но все же Стинн оказался единственным из всего лагеря, кому удалось противостоять руне сна Древних – я не знала, что кадари может оказаться способен на такое. А вот на оборотней руны действуют иначе, чем на нас. Скажем, от руны сна у двусущных засыпает только человеческая половина, звериная же прорывается на волю. Отворачиваюсь от спящего и продолжаю идти к невзрачной серой палатке, у входа в которую, мирно похрапывая, лежат три воина кадари. Откидываю полог. Внутри темно, но ночью глаза эль-туань сами перестраивают зрение, для этого даже не нужны сознательные усилия. Опускаюсь рядом с распростертым телом Мервина и, Нить за Нитью, начинаю снимать путы. Дневное прикосновение к Стинну ар-Гору позволило мне наложить на свою внутреннюю Нить отпечаток его личности, благодаря этому теперь я знаю, как нейтрализовать его магию. Прошло уже несколько минут, как я внутри, но Мервин лежит все так же неподвижно, закрыв глаза. Грудная клетка поднимается в такт редкому дыханию, но еле заметно. По какой-то, только ему ведомой, причине таирт притворяется спящим. Я молча работаю – чем меньше движений и слов с его стороны, тем быстрее и чище я сниму сковывающую его Силу паутину. В том, что Мервин в сознании – я уверена. Вышитая мной вариация символа руны сна включала двух бодрствующих существ – его и меня. - Как ты оказалась в лагере? – будничным тоном, не открывая глаз, спрашивает он. - Пришла за одним идиотом-таиртом, - с такой же интонацией отвечаю я. - За идиотом-таиртом? – Мервин соизволил одарить меня внимательным взглядом. - Конечно, - вздыхаю, - будь ты умным эль-туань, мне бы не пришлось пускаться в столь неприятное странствие. - Нет, я не о том, - он приподнимается на локтях, наблюдая, как я последними пассами нейтрализую остаточную магию кадари, - зачем ты вообще искала меня? Эль-туань - полукровку? – Мервин пытается казаться спокойным, но в последних словах проскальзывает горечь. Смотрю на него удивленно: - Какая мне разница, сколько в тебе какой крови? - Ты сама так сказала тому кадари, - никогда прежде я не слышала у Мервина подобного тона голоса. Словно каждым словом он режет себя по живому. - Мало ли что я кому говорила, - бормочу, против воли чувствуя себя виноватой. Хотя и не за что. - Это был запасной план, - пытаюсь объяснить, - если бы с руной сна не получилось, я бы отсрочила казнь. - А ты знаешь, - Мервин садится и начинает, не глядя на меня, растирать запястья, - знаешь, почему двусущных предпочитали убивать в полнолунье? - Нет, - пожимаю плечами. Никогда не задумывалась об этой маленькой детали. - Луна нашего мира враждебна оборотням, - говорит Мервин глухо, - в такую ночь, если тело двусущного умирает, то душа отторгается от духовного мира. Луна, воплощенная эль-Хандэ, не дает душе вернуться домой для перерождения, не позволяет даже уйти в Бездну. Умерший обречен вечно скитаться в ненавистном ему чужом мире, без надежды на спасение. Для двусущного лучше любые муки в смертном теле, чем смерть под светом полной луны. - Старое суеверие, - говорю больше из упрямства, чем из веры в свои слова. Таирт молчит, опустив голову. - Все, я закончила, ты свободен, - поднимаюсь, брезгливо отряхивая руки от остатков чужой магии, которая ощущается как липкая паутина, - мы можем идти. Какое-то время Мервин внешне никак не реагирует, но я чувствую пробуждение первого слоя Нитей на его Эррэ. Потом эль-туань поднимает голову, черные глаза как будто вверчиваются в меня; в пронзительной интенсивности его взгляда нет ничего доброго. - А ты ничего не чувствуешь? – таирт не торопится вставать, - не ощущаешь в себе ничего странного? Недоумевающе смотрю на него, нахмурившись. Нет, я не ощущаю ничего странного. Что за дурацкий вопрос? - В чем дело, Мервин? – хмурюсь. Мне не нравится его взгляд, словно таирт смотрит и не на меня вовсе, а на кого-то чужого. Словно я для него – новая неприятность, а вовсе не спасительница. - Ты мог хотя бы поблагодарить меня, - говорю обиженно, - а не задавать глупые загадки. - Прошу прощения, принцесса, - губы таирта кривятся в гротескном подобии улыбки, - в плену я растерял все манеры, - он медленно поднимается на ноги, делает шаг к выходу, потом замирает. Поднимает руку в поиске опоры, но стена палатки дальше…. И молча начинает заваливаться на землю. Вскрикнув, подбегаю, подхватываю, не давая упасть. - Мервин, ты…, да что с тобой такое?!! Таирт не отвечает. Его лицо страшно посерело, глаза закатились. Осторожно опускаю его на землю, касаюсь лба – кожа холодная и покрыта липким потом. Какая же я идиотка! Он ведь был ранен, а насильственное наложение Нитей блокирует не только течение крови из ран, но и самоисцеление. Я настолько привыкла к нормальной для нас скорости регенерации, что забыла – моментальным излечением мы обязаны магии и только магии. Сижу на земле, держа на коленях голову потерявшего сознание таирта, с ужасом смотрю, как расплывается на его одежде кровавое пятно вновь открывшейся раны, и не представляю, что делать дальше.
Серебрянка: Бедный Мервин!
lerra: Серебрянка пишет: Бедный Мервин! Что поделать, такая уж у него судьба!
Marusia: Очень милый разговор Риэль с Мервином : и отношения у них развиваются , и мы узнали новые подробности из жизни двусущных
lerra: Marusia пишет: Очень милый разговор Риэль с Мервином : и отношения у них развиваются , и мы узнали новые подробности из жизни двусущных То ли еще будет!
Серебрянка: lerra , не мучайте людей! Выложите продолжение!
lerra: Вот и продолжение Глава 15. Не знаю, сколько прошло времени, но вряд ли больше полминуты. По крайней мере, сейчас, когда приступ паники у меня закончился, Мервин еще не успел истечь кровью, хотя багровое пятно на одежде и стало больше. Вернувшись в реальность, осознаю, что нужно сделать. Хотя способностей к лечебной магии у меня нет и на ломаный драхм, создать руну, замедляющую время для материального тела, мне вполне по силам. Торопливо разрываю рубашку у Мервина на груди и вывожу руну прямо его кровью по коже. Таирт дышит прерывисто, дыхание выходит со всхлипами. Физически чувствую, как из него вытекает жизнь. Рисунок почти закончен, составные части наливаются призрачным светом. Вот - последний штрих - и руна намертво впечатывается в тело. Таирт замирает на полувыдохе, пульс, кажется, не бьется, кровь прекратила поступать из ран. Теперь остается только ждать. Тело погружено в статис, и у исцеляющей магии, не принадлежащей материальному миру, достаточно времени, чтобы закрыть раны. Мервин все так же без сознания. В себя он не придет до тех пор, пока будет действовать руна. Я никогда раньше не использовала ее и не представляю, сколько потребуется времени. Час, день, неделя? В приоткрытый полог палатки вижу, как постепенно светлеет небо. Выхожу наружу и почти падаю, запнувшись о тело одного из кадари. Я совсем забыла о них. Из леса доносится рев дерущихся за добычу хищников. В Бездну! Создавая руну сна, я как-то не задавалась вопросом, что потом делать со спящими. Не могу сказать, что мне будет очень жаль, если кадари станут кормом для диких животных. В конце концов, стервятничать в наш мир это племя никто не звал. Прогневили в свое время Властелина, оказались изгнаны в Бездну, так и сидели бы там, а не лезли греть руки на чужой беде! Но соплеменникам такой смерти я не желаю. Недовольно, в первую очередь на саму себя, хмурюсь. Нужно было не торопиться, а создать две руны сна, для кадари и эль-туань по-отдельности. Тогда, перед тем как открыть Портал, я бы просто нейтрализовала вторую, и оставила бы кадари на милость судьбе. Пожимаю плечами. Что сделано, то сделано, наложить руну сна вторично я все равно уже не смогу. Придется разбудить всех. Или нет: лучше спрошу у Мервина, когда он придет в себя. Именно «когда» – я даже мысленно не позволяю себе заменить это слово на «если». Мой таирт выкарабкается, эль-туань, вообще, живучий народ, да и примесь крови двусущных в его жилах только поднимет шансы. Солнце медленно ползет вверх по небосклону. Я устроилась на траве, на самом солнцепеке, рядом с палаткой, где лежит Мервин. После нескольких месяцев в каменных стенах, я, кажется, никогда не смогу насытиться теплом и красотой дневного светила. В руках у меня кусок набеленного полотна с почти готовой руной Сият. Можно было бы вывести руну и на бумаге, но, в отличии от вышивки, не всякая бумага и не всякая краска годятся для рунической магии. А когда вышиваешь, достаточно нескольких капель своей крови на кончике иглы для первого стежка, и то же – для последнего. А еще - принять благословение Бездны и ее Властелина. Но руна руной, а следящие Нити никто еще не отменял. Время от времени я лениво шевелю ими, передвигая по лесу. Захватывают они всего полмили в окружности, но заблаговременное предупреждение получить можно. Еще несколько минут – и руна будет готова. Идеальное средство свернуть пространство всего бывшего лагерь повстанцев, закрыв от проникновения извне. Когда я закончу…. Землю основательно встряхивает, потом еще раз, и еще. Первая паническая мысль – с Мервином что-то случилось, рунная магия сработала не так. Почва под ногами ходит ходуном, передвигаюсь чуть ли не ползком. Вот и палатка. Полотняная дверь дергается от толчков, и так же вздрагивает лежащий на земле бледный и безучастный к происходящему таирт. Руна на его груди светится едва-едва, кровь уже почти полностью впиталась в кожу. Последнее кажется мне странным, хотя, с другой стороны, что я знаю о реальном действии рун? Тем более на полукровок? Всматриваюсь внимательно. Рана уже явственно начала затягиваться, биение сердца все также не слышно. Но мне известно, что оно есть, где-то около десяти ударов в час – достаточно, чтобы душа не надумала совсем покинуть тело. Очередной земной толчок почти опрокидывает меня на раненого. Выбираюсь из палатки – как раз вовремя, чтобы увидеть, как по земле во все стороны расползаются трещины. Сперва едва заметные в траве, расширяются, подползают к беспомощным телам спящим. Еще толчок, и еще. Тела вздрагивают, подбрасываемые ударами, скатываются вниз. Мгновение, следующее - и эль-туань, и кадари, один за другим, исчезают в бездонной глотке земли. Единственный островок спокойствия – это палатка, вцепившись в край которой, стою я. Да что же это творится? Мы ведь на срединной равнине – я никогда прежде не слышала о землетрясениях в нашем королевстве. Ввинчиваю следящие Нити в землю и отшатываюсь в омерзении: там под землей кружит огромных размеров червь. Заставляет твердь содрогаться в конвульсиях, вновь и вновь огибает нас с Мервином по широкой дуге – не ближе и не дальше. И ловит жадной пастью все новые и новые тела, падающие вниз. Меня словно окутывает плащом из ледяной крошки, потом погружает в огонь. Я понимаю. Это ведь я сделала, я, своими рунами, это я призвала те силы, которым Древние поклонялись - силы самой Бездны. А она никогда не уходит, не сняв жатву. Как я могла даже не задаться вопросом, к каким силам взываю? - Хватит! – бросаюсь к ближайшей трещине, падаю на колени, из-под ладоней обрываются вниз комья сухой земли, - хватит! Оставь их! Мне кажется, или на самом деле из непроглядной черноты внизу на меня смотрят два горящих глаза разумного чудовища? Я не вижу очертаний тела, не ощущаю движения, но дрожь земли прекратилась – меня слышат и меня слушают. - Уходи, - говорю спокойно, словно дикому животному, которому нельзя показать свой страх, как нельзя повернуться спиной, - уходи. Ты получил, за чем пришел, ты сыт – уходи. Желтые, со ржавым окоемом, глаза. Они словно стали ближе – или это меня затягивает в их глубину? Но мне не только нельзя показывать страх, мне нельзя боятся. Нельзя – иначе не выживет мой таирт. Нельзя – потому что тогда груз смертей на моей совести будет слишком тяжел для одной бывшей принцессы. Пусть даже сама принцесса тоже будет мертвой. Я не боюсь. Я сильнее, чем эта тварь из Бездны. Я не боюсь, потому что ни одна тварь не может сравниться со старшими детьми Властелина, а я смотрела в глаза желавшего моей гибели Дракона и осталась жива. В памяти ярко вспыхивает воспоминание о бездонной черной пропасти, которая почти затянула меня. Но теперь она словно создает стену между мной и тварью. Понимает ли чудовище мои мысли, считывает ли только эмоции, или общение между нами происходит на некоем ином уровне, который я не могу объяснить, но внезапно червь отдергивает ментальные щупальца. Детей своего Властелина твари боятся так, что даже от одного воспоминания чудовище пятится. Буркала глаз червя могут, оказывается, выражать скорбную укоризну. Я словно слышу отзвук неутоленного голода и обиду на хозяйку, не позволившую довершить трапезу. На хозяйку? Это тварь обо мне?!! Глаза исчезают, земля сильно вздрагивает в последний раз, в лицо мне летит песок. И все замирает. Пытаюсь встать, но ноги подгибаются, я вновь падаю на колени. Закрываю лицо руками. Только теперь, когда все, кажется, окончено, колючий комок страха прорывается жгучими слезами.
Серебрянка: Здорово! Глава, конечно, слегка чернушная, но мне понравилась!
lerra: Серебрянка пишет: Здорово! Глава, конечно, слегка чернушная, но мне понравилась! Что поделать, люблю ужастики
lerra: Следующая глава Глава 16. Вышивка с почти законченной руной Сият ярким пятном выделяется в траве. Смотрю на нее, как на готовую прыгнуть ядовитую змею. Нет, клок небеленого полотна с похожей на кляксу руной никому не способен причинит вреда. По крайней мере, пока. Но если я докончу ее – какое чудовище призовет она в ответ? Что пожелает забрать в обмен на защиту? Потерянно брожу по тому, что еще недавно было полным жизни лагерем. Земные трещины прошлись под многими палатками – но они все еще стоят, перекошенные, пустые. Я не знаю, выжила ли хотя бы половина эль-туань. Кадари…. За ними червь шел в первую очередь. Не хочу думать, что он просто следовал моей неприязни. Что я действительно стала, пусть на краткое время, хозяйкой чудовищу. Подхожу к Мервину, опускаюсь на колени у его неподвижного тела, кладу ладони на грудь. Его жизнь тоже спасает руна, убирать ее сейчас я не посмею. Неужели и за эту часть наследия Древних придется платить? Платить мне? Ему? Кому-то другому? Раны уже почти закрылись, кожа больше не кажется мертвенно бледной. Теперь я точно уверена – Мервин выживет, и значит - вторая половина моей души останется со мной. Он не видит меня, не слышит – я могу сказать свои тайные мысли вслух: - Мой эль-эро. Жрецы говорят, что это было наказанием за участие эль-туань в первом восстании против Властелина. Бог Бездны оставил нашему народу вечную памятку за нехорошее поведение предков – и с тех пор все дети эль-туань рождаются с половинкой души. Это совсем не заметно и ничуть не мешает жить – пока ты не узнаешь того, в ком живет вторая половина. Это несказанно прекрасно и вместе с тем мучительно – находится рядом со своим эль-эро. И ничуть не похоже на любовь с первого взгляда, как наивно пишут в куртуазных романах. Бывает по-разному. Иногда, как у меня - одержимость, болезненное желание обладать. Иногда - смертельная ненависть, более сильная, чем могла бы быть любовь. Но никогда – равнодушие. Невозможно быть равнодушным к самому себе. Текут часы. Солнце уже давно перевалило за невидимый рубеж полудня и теперь неторопливо катится к горизонту. Сижу рядом с Мервином, сжимаю его холодную ладонь в своих. Когда светило коснется нижней кромкой верхушек деревьев, я сниму руну и открою Портал в замок ан-Тоэль. Переход неизбежно ухудшит состояние таирта, и я могу лишь надеяться, что раны не откроются. Мервин и так потерял много крови. Мервин открывает глаза сразу, едва только руна перестает светиться. - Нам нужно уходить, - показываю на проявляющиеся дуги Портала. Таирт приподнимается на локте, рассеянно проводит рукой по своей груди с воспаленными красными рубцами – тому, что осталось от ран. С болезненной напряженностью всматривается в мое лицо, и в этот раз, похоже, находит искомое, кивает, отвечая то ли мне, то ли собственным мыслям. Подходим к Порталу. Силы, взятые из Источника, почти иссякли, второй такой мне уже не открыть. Оборачиваюсь и посылаю Нить огня к двум, свернутым вместе, вышивкам рун. Будет Мервин против или нет, но я сниму заклятие сна с тех, кто еще жив. Через несколько минут эль-туань и кадари начнут просыпаться. Поймут ли они, что на самом деле случилось, и если да, то кого обвинят? С неожиданной для недавно умиравшего силой Мервин сжимает мое запястье: - Будет лучше, если мы шагнем в Портал одновременно, – он говорит, не поворачиваясь ко мне, не отрывая взгляда от переливающегося серебром прохода. Интересно, какой в этом смысл? Никогда не слышала, чтобы эль-туань, вошедшие в один Портал, оказались в разных местах. Но не спорю – пусть, если Мервину так спокойнее. Уже шагая в проход, чувствую, как рассыпается магия рун – словно кто-то невидимый расплетает в моей душе узлы перекрученных нитей. Время в Портале ощущается субъективно, но мне кажется, будто в этот раз переход длится намного дольше. И еще – словно невидимые руки действительно пытаются вырвать меня у Мервина. Но этого уже просто не может быть. Переход обрывается резко – меня буквально выпихивает в реальный мир. И тут же ослепительный свет болью бъет по глазам. Инстинктивно прикрываю их свободной рукой, одновременно зажмуриваясь, голову обносит головокружение. Делаю глубокий вдох, но воздух стал пустым, обжигающим сухим холодом – впервые в жизни я не могу насытить им легкие. - Сюрприз за сюрпризом, Риэль, - звучит рядом голос Мервина, - а я-то наивно полагал, что мы направлялись в мой замок.
Серебрянка: Снимаю шляпу. И-как всегда-конец на самом интересном месте!
lerra: Серебрянка пишет: Снимаю шляпу. И-как всегда-конец на самом интересном месте! Как-то так само получается
Marusia: lerra пишет: словно слышу отзвук неутоленного голода и обиду на хозяйку, не позволившую довершить трапезу. На хозяйку? Это тварь обо мне?!! Так кого же испугалась тварь: хозяйку или воспоминание о бездонной черной пропасти Это несказанно прекрасно и вместе с тем мучительно – находится рядом со своим эль-эро.
lerra: Marusia пишет: Так кого же испугалась тварь: хозяйку или воспоминание о бездонной черной пропасти Хозяйку тварь не испугалась, она на нее обиделась А если серьезно, то ведь история показывается глазами Риэль, а девушка вполне может ошибаться. Может, и не пугалась тварь вовсе "бездонной черной пропасти", может, это было только субъективное восприятие Риэль. А с другой стороны, может, и не было никакого восприятия тварью ее как хозяйки... Стресс, однако! ... Это я так шутю
lerra: Продолжение Глава 17. После странного заявления таирта рискую чуть приоткрыть один глаз – вот только ослепляющая белизна вокруг не торопится исчезать. - Перестрой зрение, - мягко советует Мервин. Ох, следовало бы догадаться самой. Только теперь осмеливаюсь убрать от лица руку. Я в жизни не видела столько пронзительно-белого, местами отливающего глубокой синевой, снега. А еще каскадом света в нем отражается полуденное солнце – вполне летнее, судя по тому, как высоко оно стоит в небесах. Я медленно поворачиваюсь по кругу, но картина все та же: снег, небо и солнце. Мы с Мервином оказались почти на вершине довольно высокого холма, ноги по щиколотку утопают в снегу. Только теперь, отойдя от первого шока, я понимаю, что мне холодно. Очень. Сил осталось мало, ужасно не хочется тратить их на обогрев, но все равно придется. Не замерзать же. - Риэль, - Мервин смотрит очень внимательно, - ты представляешь, куда нас перенесла? Качаю головой: - Я задала координаты замка. И… это ведь не наш мир? - По всей видимости, - Мервин хмурится, машинально проводит рукой по порванному вороту рубашки. - Нужно найти укрытие и развести обычный огонь, на одной магии мы долго не протянем, – и первым начинает спускаться. Честно, его самообладание уже не в первый раз вызывает во мне восхищение напополам со злостью. Никаких пустых разговоров и расспросов, все строго по существу. Но это до поры до времени. Как только подходящее убежище отыщется и все начнет хоть немного соответствовать норме, как ее понимает таирт – от допроса мне не отвертеться. Мервин вытащит из меня даже те детали, о которых я сама не подозревала, после чего все разложит по полочкам. Так, по крайней мере, было в бытность моего ученичества в королевских лабораториях. Сколько я тогда перепортила заготовок и отняла у него драгоценного времени – не сосчитать. И каждый раз он заставлял меня понять, в чем заключалась ошибка – спокойно, четко, без тени гнева. Забавно, я теперь и не припомню, злился ли он на меня всерьез хоть раз. Вот братьев я частенько доводила до желания смертоубийства…. - Получается, вместо Портала я открыла Врата, - идти неудобно, голые ноги до колен проваливаются в сугробы, а снег здесь ужасно колючий. - Мервин, как такое вообще возможно? - Риэль, побереги силы, - бросает через плечо таирт, не оборачиваясь. Я замолкаю, но надолго меня не хватает: - Ну, какие-то идеи у тебя ведь есть? - Да, - надо же, мне соизволили ответить! - Да, - продолжает он, - по-моему, на западе виднеется лес. Попробуем добраться до него – все же огонь проще поддерживать, если ему есть, что жечь. Понятно, говорить сейчас о серьезных вещах Мервин не хочет. Хорошо, я подожду. Целых десять минут…. Несколько часов спустя мы торжественно вступаем под переплетение голых крон. Мне все же удалось немного разговорить таирта, очень немного: на десять моих фраз приходилась едва ли одна его. Я рассказала и про руны, и про плотоядного червя с желтыми глазами, каких у нормальных подземных обитателей не может быть. Случившееся жжет меня изнутри, хотя теперь, поделившись, стало чуть легче. Думаю, у Мервина есть догадки о том, что именно произошло, но раскрывать их мне он не торопится. А я все пытаюсь заглянуть в собственную душу и понять, что изменилось в ее сути, заставив тварь признать меня хозяйкой. Да изменилось ли вообще? Быть может, так проявляется прельщение Бездны? Если б только кто сказал мне, в чем именно заключена опасность открытия Порталов и Врат для эль-туань, не достигших двадцати лет, и как это прельщение должно проявляться. Пытаюсь отвлечься, начинаю осматриваться по сторонам. Деревья – я никогда не видела таких гигантов. Если удастся срубить одного из них, сколько сотен годовых колец откроется на срезе? Какую память может хранить этот лес? Замедляю шаг, потом совсем останавливаюсь. Подхожу к ближайшему стволу и, раскинув руки, прижимаюсь всем телом. Холод жесткой коры без труда проникает сквозь одежду. Я не борюсь с ним, пропускаю сквозь себя, вслушиваясь в жизнь, спящую внутри. Соскальзываю Нитями по мощным корням вниз, раздваиваюсь, расчетверяюсь, распадаюсь…. Меня много, я везде в этой почве, промерзшей почти до самого огненного ядра. Я ищу следы любой расы, которая может обитать в этом ледяном мире. Мили, десятки, сотни миль – корни моего гиганта срастаются с корнями его сородичей, и по ним наверх скользят мои Нити, мои бесчисленные глаза, ища на поверхности хоть какие-то следы разумной жизни. Но нет, нет, нет. Везде – только снег, лед, голый лес…. С усилием отрываюсь от дерева, и медленно отхожу на подкашивающихся ногах. Чувствуя затылком пристальный взгляд, поворачиваюсь. - Ты знаешь, как может быть опасно то, что ты сейчас делала? – Мервин стоит за моей спиной едва ли на расстоянии одного шага. - Что я сейчас делала? – эхом отзываюсь на его слова. - Расщепила свою личность, не имея ни практики, ни страховки. Или тебе так хочется умереть? Судорожно сглатываю. Нет, сейчас мне, как никогда прежде, хочется жить. - Риэль, ты понимаешь, что с тобой происходит? – глаза Мервина серьезны до грусти. Почему он так на меня смотрит? - Нет, я…, нет…. - Пойдем, - он отворачивается и смотрит вглубь зимнего леса, - лучше бы найти укрытие до темноты. - Да скажи же наконец, в чем дело?!! – кричу ему в спину, - эти руны, эти твари Бездны, этот Портал, который превратился во Врата, хотя последнее просто невозможно! И теперь – я…, когда я просто вдруг поняла, как можно у в и д е т ь! Но откуда? Мервин, да ответь же!!! - Я не знаю, - он говорит, не поворачиваясь ко мне, - правда не знаю, Риэль. Я замираю, перестав на мгновение дышать. Он не знает. Мой таирт не знает. - Что же теперь будет? - Пойдем, - он наконец-то обернулся и смотрит мне прямо в глаза, - найдем укрытие, разведем костер. Это все, что мы можем сделать, пока не восстановим силы. - Если только у нас будет на это время, - добавляю я чуть слышно.
Серебрянка: Ой-ой-ой... что-то происходит в Датском королевстве! А куда они попали? В мир Дракона?
lerra: Marusia пишет: Вот эта страсть к изучению рун Древних, проявившаяся ещё в детстве, связана с тем, что сейчас происходит с Риэль Да, есть такое, есть... хотя до полного разъяснения еще далеко Marusia пишет: Прельщение Бездны - то есть Бездна прельщается тобой (Риэль) или, всё же, прельщение (кем? чем?) Бездной Верно. Спасибо, исправлю!
lerra: Серебрянка пишет: Ой-ой-ой... что-то происходит в Датском королевстве! А куда они попали? В мир Дракона? Не-е . В мире дракона им делать пока что нечего.
lerra: Продолжение Глава 18. Мервин шагает так целеустремленно, словно по нетронутому насту снега для него уже протоптана кем-то тропинка. Я же, как ни вглядываюсь, не замечаю никакой разницы между тем, куда он периодически сворачивает, и тем, мимо чего равнодушно проходит. По мне, так все вокруг одинаковое. Наступает второй уже за эти сутки вечер. При том, что я совсем не спала прошлую ночь, у меня должны уже слипаться глаза, но желания сна нет. Просто хочется сесть, уставиться в одну точку и ни о чем не думать, ничего не вспоминать. Усилием воли отгоняю вспыхивающие перед мысленным взором образы: багровое зарево на фоне чернильной ночи, прекрасный замок, рассыпающийся в руины, пронзительные крики погибающих эль-туань, и, заглушающий их, рев крылатого чудовища. Секундная передышка, а потом мне кажется, что вместо снега вокруг шелестит трава, земля расползается трещинами, и в них, одно за другим, скатываются беспомощные тела…. Встряхиваюсь, заставляя себя вернуться к настоящему. С каждой проходящей минутой все сложнее поддерживать тепло своего тела на одном уровне. Сила, которую дал мне Источник, почти исчерпана. Еще несколько часов – и мне придется либо замерзнуть насмерть, либо свалиться от истощения, с тем же, в итоге, финалом. - Мы на месте. Удивленно вскидываю на Мервина глаза. На месте – это где? В самом сердце леса? Он чуть усмехается, произносит несколько слов на незнакомом языке, и я понимаю, что ерничала напрасно. Хорошо, что хоть не вслух. Действительно – на месте. Подхожу ближе и, все еще не веря своим глазам, касаюсь деревянной стены. Веду ладонью выше по стеклянно- гладкой поверхности. - Здесь же не живут разумные, откуда это? - Не живут, но иногда появляются, - голос Мервина звучит устало, очень устало. Только сейчас замечаю, как он бледен, как густо пролегли под глазами тени. Опять я думала только о себе и забыла, что мой таирт был ранен, и что рану я залечила не полностью. - Пойдем, - Мервин начинает обходить бревенчатую сторожку по кругу, - обычно они оставляют внутри достаточный запас…. - Они? Криво улыбаясь, Мервин останавливается перед грубо сколоченной дверью, чей вид совсем не вяжется с идеальной гладкостью стен, и, не касаясь, делает движение, будто толкает ее обеими ладонями. Ничего не происходит. Оборачивается ко мне, чуть приподняв брови: - Ты ведь знаешь, какой народ так любит путешествовать по чужим мирам, не спрашивая согласия их обитателей? Скажи мне. - Кадари, - отвечая на его вопрос, с ненавистью выдыхаю я. Даже самой странно, откуда взялось столько чувства, ведь еще сегодня мне было их почти жаль. - Они самые. - Мервин покачивается на пятках, раздумывая. Потом пожимает плечам и на том же языке, каким проявил дом, произносит несколько длинных фраз. Дверь поскрипывает, словно раздумывая, потом медленно открывается. - Это их язык? - Одно из наречий, - Мервин отнюдь не торопится внутрь. Чем-то строение кадари ему не нравится: - Можешь запустить следящую Нить? Кидаю на таирта испуганный взгляд: это же насколько он должен быть истощен, если для создания самой простой Нити ему нужна моя помощь? Внутри пусто…, почти. - Там что-то спит, - хмурюсь, пытаясь понять картинку, переданную Нитью воздуха, - что-то теплое, некрупное, и…. - …и ядовитое, - заканчивает за меня таирт. Киваю. Да, вокруг существа в пространстве чувствуется привкус смерти. - Это страж. Кадари часто оставляют прирученных тварей Бездны стеречь свое добро. - Мерзость! - меня передергивает. Что, если там, в доме, младший родственник того подземного червя? - Ты знаешь, как его убить? – пусть дом, сделанный кадари, и осквернен, но там можно развести огонь и согреться без магии. Я слишком устала поддерживать защиту. - Как убить – нет, как подчинить – да. Жди здесь, – и Мервин переступает порог. Вздрагиваю, но остановить его не пытаюсь. Жду. Внутри тихо. Мервин, когда хочет, может двигаться абсолютно бесшумно, а тварь, похоже, все так же спит. Или нет...
lerra: Marusia пишет: А дальше?! А дальше выложу завтра
Schenja: Ну воть. Пришла за продолжением, а ничего нетути
lerra: Schenja пишет: Ну воть. Пришла за продолжением, а ничего нетути Заработалась вчера, так что воть, выкладываю сейчас Глава 19. Оказывается, когда Мервин поет, у него очень красивый голос. И язык кадари, на котором он выводит напевный речитатив, сейчас не вызывает у меня инстинктивного неприятия. Напротив, я, забыв обо всем, с удовольствием вслушиваюсь в каждый звук, в каждое переплетение незнакомых слов. Начинает казаться, что откуда-то доносится музыка, прекрасная и завораживающая, странное знакомая…. Бездумно делаю шаг вперед, чтобы быть ближе к поющему, и почти сталкиваюсь с Мервином в дверях. Пение смолкает, изумление на лице таирта вырывает меня из мечтательного ступора. И только после этого замечаю посапывающее на его руках животное. Делаю шаг в сторону, позволяя таирту выйти, а сама не отвожу взгляда от дивного существа. Больше всего оно похоже на крохотного жеребенка, но по-взрослому пропорциональные части тела говорят об ином. Белоснежная шелковистая грива спускается почти до земли, так и хочется провести по ней ладонью. Глаза существа закрыты, но густоте пушистых загнутых вверх ресниц позавидует не одна красавица. Нежная короткая шерстка, изящные очертания мордочки, тонкий витой рог посредине высокого лба…. - Это он, тот страж, о котором ты говорил? – спрашиваю у Мервина недоверчиво, почти уверенная, что таирт ответит отрицательно. Но Мервин кивает и осторожно сгружает свою ношу на снег. Серебряное на белом. Совершенная красота на безупречности снега. На черном контраст был бы невероятен. - Посмотри, - Мервин слегка почесывает надбровье существа, и то сонно приоткрывает глаза. Подавив крик, отшатываюсь: на меня смотрят такие же желтые буркала глаз без зрачков, но с тем же ржавым ободком по краю, что были у подземного червя. Страж, не обращая на мою реакцию внимания, широко зевает, показывая два ряда длинных и острых клыков, и вновь начинает дремать. - Ты его усыпил? – спрашиваю тихо. - Нет, - оставив существо лежать на снегу, Мервин выпрямляется, - я просто не дал ему проснуться, – и резко меняет тему: - Почему ты хотела зайти в дом? Слегка теряюсь: - Не знаю. Чтобы лучше слышать песню…. Мервин пристально смотрит на меня, потом, больше ничего не говоря, разворачивается и возвращается в дом. - А страж…, - говорю уже ему в спину, - разве безопасно оставлять его так, на снегу? Это же тварь Бездны? - Уверяю тебя, он не простудится. Стискиваю зубы, давя желание послать в темноту дома какое-нибудь заклятие позаковыристее. Нашел время блистать остроумием! - Мервин, мне уже можно войти? – в голосе против воли прорывается раздражение. - Нет. Жди. Вздохнув, усаживаюсь прямо на снег, в двух шагах от стража, от нечего делать подбираю валяющуюся неподалеку ветку и ерошу фальшивому единорожку гриву. Существо не обращает на мои старания никакого внимания. Похоже, все вокруг сговорились меня игнорировать. Еще раз вздохнув, отбрасываю ветку и, подтянув колени к груди, утыкаюсь в них подбородком. Мне грустно, скучно, немного холодно, несмотря на действующую защиту, а еще я хочу есть. Перед мысленным взором появляются те блюда, которые готовили при отцовском дворе. Уложенные на изящные блюда, украшенные веточками душистой зелени и экзотических фруктов, передо мной проплывают жареные и печеные в разнообразных видах птичьи тушки, сваренные в молоке зайцы; на огромном подносе гордо восседает поросенок с яблоком в зубах, за ним – нежнейшая телятина, рулеты, колбаски. В золотых бокалах плещутся бодрящие напитки, дарующие жизненную силу. Мысленно подношу один из них к губам и смакую бархатистый, приправленный кисловатой колкостью железа вкус свежей человеческой крови…. На мой истошный крик Мервин буквально вылетает из дома, застывает, глядя, как я трясущейся рукой отталкиваю от себя морду единорога, пытающегося примостить свою голову мне на колени. Существо издает жалобное тонкие ржание, но своих попыток не оставляет. Я, наконец, догадываюсь вскарабкаться на ноги и начинаю пятиться от стража. Тот намеков не понимает и продолжает тереться шерсткой мне о колени – как раз предел его роста. - Убери его! – я умоляюще смотрю на таирта, - пожалуйста, убери от меня э т о! Существо смотрит на меня скорбными желтыми глазами и жалостливо мекает. Однако Мервин даже не пытается приблизиться: - Он тебя признал. - Что?!! – от изумления даже перестаю отпихивать от себя нахальную морду. Единорожек пользуется случаем и прижимается ко мне всем телом. По крайней мере, он хотя бы теплый. - Признал потому, что я – девственница? – решаю уточнить. Мервин несколько смущенно прокашливается: - Боюсь, для тварей Бездны этот момент не важен, - поясняет он, - но страж действительно признал в тебе хозяйку. Твари ластятся подобным образом только к матерям кланов кадари. Меня, словно молнией, пронзает ярость: - Не смей сравнивать меня с кадари! Это проклятый народ, и однажды их всех заберет Бездна!!! Мервин рассматривает меня, как неведомый науке вид, потом спокойно соглашается: - Конечно, заберет. Однажды. Он что, издевается надо мной? Да как он смеет? Какой-то жалкий смертный…! Последняя мысль, словно ведро ледяной воды, приводит меня в чувство. С какой стати я назвала Мервина смертным? Почему мне вместо вина привиделась в бокале кровь?! И отчего эта пушистая тварь все еще липнет ко мне?!! - Мервин, что со мной происходит? – спрашиваю, чувствуя, что вот-вот расплачусь. Таирт вздыхает: - Пойдем в дом. - А с этим что делать? – крепко ухватившись за гриву, отбрасываю от себя единорожка. Хватит уже пытаться залезть мне под юбку. - Прикажи ему, чтобы оставался снаружи и стерег, - серьезно предлагает Мервин. - Э-э, - похоже, таирт и впрямь не шутит, - а на каком языке приказать? - Как хочешь. Твари не понимают слова, просто считывают образ четко очерченной команды. При должной умственной дисциплине ими можно управлять мысленно, но лучше пока не пытайся. Подозрительно смотрю на таирт: может ли быть, что надо мной просто издеваются? Или нет? - Ты, - строгим тоном обращаюсь к единорожку, стараясь не морщиться от вида желтых бельм глаз, - оставайся снаружи, в дом не заходи, береги нас от всего дурного. Нет, Мервин действительно был серьезен, поскольку взгляд твари наполняется собачьей преданностью и искренней радостью от возможности услужить. Единорожек издает восторженное ржание и галопом направляется в первый обход вокруг сторожки.
Marusia: Спасибо за продолжение lerra пишет: страж действительно признал в тебе хозяйку. Твари ластятся подобным образом только к матерям кланов кадари Когда первая тварь признала в Риэль хозяйку - причина казалась в одном... Мервин объясняет это по-своему Несколько опечаток: Начинает казаться, что откуда-то доносится музыка, прекрасная и завораживающая, странное знакомая Существо издает жалобное тонкие ржание тонкое Подозрительно смотрю на таирта: может ли быть, что надо мной просто издеваются
lerra: Marusia пишет: Когда первая тварь признала в Риэль хозяйку - причина казалась в одном... Мервин объясняет это по-своему Точно, сколько людей, столько и мнений. Причем не факт, что хотя бы одно из них правильное И спасибо за тапочки!
lerra: Продолжение Глава 20. В доме сумрачно, только подсвечивают редкими всполохами огня дрова, сгорающие в печи. Я сижу на коленях почти вплотную к каменной кладке печи, наслаждаясь теплом. Когда начинает зябнуть спина, разворачиваюсь и со вздохом прижимаюсь ею к печному боку. Я наконец-то отпустила истончившуюся защиту, позволив силе восстанавливать резерв. Магия больше не греет меня, я впервые в жизни зябну и ежусь. Холодный воздух кусает за голые ноги, каплями кислоты скользит по рукам, без преград забирается под летнюю одежду. Даже простолюдинка способна защититься от зимы лучше, чем я сейчас…. Я, как обезумевший скряга, берегу жалкие остатки магии Источника. Несколько дней, быть может, неделя – и мне хватит сил открыть Портал…, что нам никак не поможет. Чтобы вырваться из этого мира, нужны Врата, создавать которые я не умею. А вот Мервину приходилось. - Сколько времени тебе нужно, чтобы восстановиться? – это мой первый вопрос с тех пор, как я вошла в сторожку. Мервин возится с чем-то неразличимым – я, к сожалению, еще не научилась видеть сквозь спины – и сперва не отвечает. Хотела бы я знать, кто из духов Бездны додумался сделать моим эль-эро настолько плохо воспитанного эль-туань, да при том полукровку? Чуть улыбаюсь собственным мыслям: мой эль-эро, мой таирт, мой…. - Не знаю, Райша, - Мервин все же соизволил ответить и теперь подходит ко мне, садится на пол рядом и протягивает что-то, завернутое в крупный, когда-то зеленый, но пожухлый от старости лист. - Кадари оставили немного припасов, так что от голода мы не умрем, - поясняет в ответ на мой недоумевающий взгляд. Разворачиваю сверток и смотрю на… нечто. - Точно, - бормочу себе под нос, - потому что мы умрем от этого. - Не капризничай, - Мервин забирает у меня бледно-желтого цвета пластину и разламывает пополам, - я много раз ел тхей-ло и жив до сих пор. - Разве? – скептически меряю его взглядом, - ты в этом уверен? Потому как я начинаю понимать, отчего ты всегда бледен, словно мертвец. Таирт вгрызается в свою порцию, оставив второю половину лежать на моих коленях, тщательно пережевывает, прежде чем рассудительно заметить: - Тем больше причин тебе это попробовать. Когда обретешь мою аристократическую бледность, то будешь хоть немного походить на настоящую принцессу, а не на розовощекую крестьянку. Несколько мгновений хватаю ртом воздух. Да как он посмел! Поставить меня на один уровень с лишенной Дара простолюдинкой?! Да как только язык повернулся?!! Смотрю на него: в глазах Мервина пляшут смешинки. - У тебя начинается лихорадка, - твердо заявляю я, положив ладонь на его приятно теплый лоб, - и галлюцинации. Иначе ты бы никогда не сравнил прекраснейшую девушку нашего королевства с простой селянкой. - Да, - грустно киваю, глядя прямо в его удивленно расширившиеся глаза, - такое заблуждение можно объяснить только болезнью. Но не беспокойся: несколько дней отдыха, и тебе вновь откроется истина, – с похвальной скромностью опускаю очи долу, как положено благородной девице правильного воспитания, и, перекинув косу вперед, начинаю переплетать. Мервин издает какой-то звук, не то предсмертный стон, не то сдавленный смех. Бросаю на него быстрый взгляд на тот случай, если это все же первое, и застываю на середине движения…. За его спиной от двери к нам ползут тени, словно чернильные щупальца оставшегося снаружи осьминога. Бесшумные, почти невидимые в сумраке этого дома без окон, но только почти. Я не знаю, что или кто это, но Мервин, развернувшийся тотчас, как заметил мое перекосившееся лицо, знает. - Это просто тени, подобие наших следящих Нитей, - он сжимает мою руку и чуть встряхивает, вырывая из ступора, - суть, пославшая их, за защиту кадари пройти не в состоянии. Здесь все еще безопасно, Риэль. Сбрасываю его руку и вскакиваю на ноги. Какая-то тварь смеет подглядывать за нами, за мной? Да что она возомнила о себе! - Вон! – с губ срывается яростное шипение, - вон отсюда! – собственный голос кажется странно искаженным, а звуки, выходящие из горла, - слишком жесткими, до боли царапают нежные связки. - Тебе место в нижнем слое Бездны! Щупальца-тени замирают, словно размышляя. Гнев во мне поднимается до точки кипения: неведомая тварь смеет противиться моей воле! Да кем она себя возомнила? - Подчиняйся! – слово бьет хлестко, с оттягом, тени испуганно съеживаются и начинают отползать назад.
Nota: Ой, сколько всего нового появилось за время моего отсутствия! Пошла читать. lerra пишет: второю вторую
lerra: Nota пишет: вторую Точно, спасибо
lerra: Продолжение: Глава 21. Тени исчезли совсем, но я продолжаю смотреть на дверь, сквозь которую они проникли. Вызванный вторжением гнев все еще клокочет во мне, ищет выхода. Руки Мервина опускаются мне на плечи, то ли остановить, то ли успокоить. Не будь таирт уже моим, это движение стоило бы ему жизни. Но он мой, и я никогда не причиню вреда своему эль-эро. Впервые за несчетное количество веков у меня есть смертное тело, есть душа, а у души – ее вторая половина. Это странно, иногда больно, но вместе с тем я уже не смогу отказаться от этого. Я не хочу отказываться от этого. Я вода, я туман; меж его пальцами, сжавшими один лишь воздух, я проскальзываю к выходу. Кто-то в моих владениях ведет собственную игру, и мне это совсем не нравится. Кто-то хочет противопоставить моей воле – свою, моей игре – своих игроков, вывести на поле моей битвы своих воинов. Я найду виновного, накормлю деток нижнего мира его плотью и навсегда развею его дух…. - Подожди, - окликает Мервин. Замираю, оборачиваюсь. Что мой эль-эро хочет от меня? Выражение лица таирта невозможно понять. В глубине смертного я чувствую сильное смятение, но эмоции перекрывают одна другую так, что прочитать невозможно. - Зачем тебе Риэль? Приподнимаю брови – какой странный вопрос. - Риэль – это я, - говорю ему мягко, как прописную истину. - Нет. Кто ты на самом деле? - Я обязана отчитываться перед тобой, смертный? – мне немного смешно. – И с каких это пор мастер-таирт не в силах понять очевидного? - Куда ты идешь? – он меняет тему. - У меня появилась проблема, - поясняю терпеливо, - вернусь, как только решу ее. - Тогда я пойду с тобой, - упрямство в голосе. И впрямь, попытается пойти. Неужели даже в саму Бездну? Какой… преданный эль-эро. И глупый. - Тебе нужно отдыхать и набираться сил, - говорю ласково, словно ребенку, - для смертного твои раны были достаточно серьезны. Защита кадари здесь еще сильна, да и страж не позволит ничему материальному причинить тебе вред. - Райша, - Мервин смотрит с внезапной пронзительной нежностью, на которую мое смертное тело отзывается невольной дрожью. Я никогда не видела у него такого выражения…. Таирт медленно, словно боясь спугнуть, подходит ко мне, а я стою, не в силах отвести глаз, пошевельнуться. Он обнимает меня, легонько касается губами губ – и меня будто пронзает молния. «Неправильная реакция» – скользит по краю сознания трезвая мысль, но сейчас мой разум – пленник тела. А тело не чувствует опасности Еще один поцелуй – глубже, жестче. И шепотом, на выдохе – слово, которое я не понимаю, но которое спеленывает мою пробуждающуюся суть в кокон невидимой паутины, погружает в сон…. * * * * * Мервин подхватил обмякшее тело, не давая упасть, поднял на руки. Сапфиры глаз, все еще устремленные на него, медленно теряли холод векового льда. Затрепетали и закрылись веки. Призрачный покров чуждости постепенно исчезал, возвращая Риэль реальному миру. Девушка шевельнулась и неслышно что-то прошептала, улыбнулась сквозь наведенный сон. Можно было представить, что улыбка предназначалась ему и только ему, что даже во сне она знала, к кому прижимается так доверчиво. Можно было забыть, какому роду принадлежала эль-туань и видеть в ней только юную девушку, почти ребенка, иногда взбалмошную, иногда тщеславную, иногда наивно-доверчивую и добрую. Можно было забыть, кем были ее отец и братья. И, самое главное, можно было забыть, что именно пустило корни в ее душе и скоро, очень скоро, вырвется на волю…. * * * * * Мне тепло и мягко, тело утопает в пушистом мехе, но лицо чувствует, как прохладен вокруг воздух. Не открывая глаз, зарываюсь глубже, закутываюсь в меховое одеяло. Улыбаюсь непонятно чему и вновь засыпаю. Ночь сейчас или день? Мои глаза открыты, но вокруг темно. Впрочем, это нормально для сторожки, где эти полоумные кадари не додумались сделать окна. Кадари…. Сторожка…. Вздрагиваю и сажусь так резко, что перед глазами на мгновение расцветают желто-зеленые круги. Я помню, как мы шли сюда, помню стража, помню тени и собственное решение уничтожить того, кто их послал. Помню первый поцелуй, и второй, погрузивший меня в сон. Да, я прекрасно все помню, вот только не понимаю. Это больше похоже на бред, чем на реальность. Мервин…. Я заставлю его все мне объяснить! Как только найду…. Вскакиваю, делаю шаг вперед и запоздало вспоминаю, отчего иногда рекомендуется смотреть вниз…. Мервин лежит, не касаясь меня, но рядом, и я, запнувшись, почти наступаю ему на руку. Все же у таирта хорошая реакция…. - Риэль, я не прикроватный коврик, - сообщает он мне очень вежливо, садясь и рассматривая собственные пальцы на предмет повреждений. - Извини, - бормочу себе под нос и спрашиваю уже громче, - что ты здесь делаешь? - Сплю. Лаконичный ответ. - Объясняй, - сажусь обратно на свое меховое одеяло, оказавшееся шкурой неведомого зверя, подпираю ладонями подбородок, серьезно глядя на Мервина, - то, что со мной происходит – это результат прельщения Бездны? Несколько мгновений таирт молчит, глядя в пустоту перед собой: - Хотел бы я, чтоб все было так просто.
Marusia: Как Мервин понял, что Риэль - это теперь не только Риэль? по реакции на новую Риэль тварей Бездны и стражей кадари? или было что-то еще? Очень красивая сцена с поцелуем lerra
Schenja: Marusia пишет: или было что-то еще? Было еще общение с Драконом.
lerra: Интересные версии Но уточнять не буду, а то читать дальше станет неинтересно
lerra: Продолжение: Глава 22. Меня пробирает озноб: если то, чем у нас пугают детей – для него просто, что тогда…? Встряхиваю головой: - Хоть объясни толком, что такое прельщение Бездны? Мервин пожимает плечами: - Это желание туда вернуться; вновь и вновь открывать Порталы и Врата. Те, кого это затронуло, рассказывают, будто видят там бесконечное ночное небо, яркие звезды и слышат манящие голоса. И рано или поздно прельщенный решает навсегда остаться в Бездне. Прикусываю губу – Мервин прав, подобного со мной не было. - Тогда что? Таирт, не глядя на меня, задумчиво рассматривает собственные руки, наконец произносит: - Я бы очень хотел ошибиться, но…. - Мервин! – его недомолвки начинают меня злить. В конце концов, это случилось со мной, а не с ним! Он поднимает голову: - У тебя по всем признакам одержимость. - Что?!! – пытаюсь вскочить на ноги, но Мервин делает легкое движение рукой, и я вновь падаю на шкуру. - Выслушай спокойно, Райша, не перебивай. Пытаюсь разозлиться за только что наброшенную нить подчинения, но в душе начинает расти паника. Что угодно, только не одержимость! - В тебя вселился демон Бездны, - тем временем продолжает таирт, - не знаю, когда именно это случилось, и где. Может быть, во время первого открытия Портала… Мне удалось его связать, но это ненадолго… Я больше не слышу ничего, кроме гула собственной крови в ушах. Дыхание перехватывает, словно под ногами вместо теплого пола разверзлась внезапно чернильная пустота, и я лечу, лечу вниз, чтобы на дне стать кровавым ошметком… Одержимость… Самое страшное проклятие, какое может пасть на эль-туань. Случается, к счастью, редко, один-два раза за жизнь поколения; но последствия, если одержимого вовремя не убить, сравнимы с гражданской войной. Ладонь Мервина касается моей руки, и я вздрагиваю так, словно он прижал каленое железо. - Каким-то образом тебе удалось сохранить свою личность, - таирт чуть качает головой, - думаю, только поэтому я еще жив. Обычно одержимые начинают с того, что уничтожают вокруг себя всех разумных. Вздрагиваю, вспоминая собственные мысли в тот миг, когда, после бегства тени, Мервин меня коснулся. Не будь он моим эль-эро… Хотя с какой стати это остановило демона? - Ты должен был убить меня сразу, как только понял! – меня начинает колотить озноб: страх, ярость, нарастающая безнадежность. И отчаянный крик в душе – почему я? Почему?!! Если демон полностью овладеет мной, превратит в свою жалкую марионетку, то не только мое тело, но и душа будут осквернены и прокляты. Хозяйка Сущего не допустит меня в свое царство, не даст нового перерождения. Когда демон насытится чужой смертью и вернется в Бездну, бросив мое тело, я, Риэль, тоже уйду за Грань, стану еще одной бессмертной вечно голодной тварью с желтыми гнилушками глаз. Я не хочу этого! Не хочу!!! Что угодно в этой жизни, только не такое посмертие. - Почему не убил? – спрашиваю тихо. - Не смог, - Мервин смотрит себе под ноги. - Может быть… - продолжает таирт, и я чувствую, что он сам себе не верит, - может быть, еще есть возможность освободить тебя от демона… - Как? – понимаю, что это просто слова, но все равно спрашиваю. - Я не знаю, как долго можно удержать его внутри, не дать вырваться на волю…, - Мервин наконец-то поднял голову и смотрит на меня с такой нестерпимой болью, что хочется взвыть в голос. – Но если мое заклятие протянет хотя бы неделю…. На одном из мертвых островов в Бездне есть cтарый храм. Если мы успеем добраться туда, и если жрецы захотят помочь…. Первая мысль – лучше умереть, чем просить помощи у кадари. Только они живут на островах в Бездне, только они могут быть жрецами этого храма. - В чем дело, Риэль? – должно быть, меня сильно перекосило после его слов. - Ненавижу кадари, - говорю почти виновато. - В том храме их нет, - после короткой, почти незаметной паузы произносит Мервин. - Тогда кто…? – я всегда считала, что на островах в Бездне обитает только проклятый народ. - Не знаю, но точно не изгнанники. Я был там однажды, почти двадцать лет назад, и издали видел церемонию очищения. Все жрецы были белокожи, со светлыми волосами – совсем не похожи на кадари. От его слов окутавшая меня волна неприязни сходит на нет. Я с благодарностью примут помощь от любого народа, только не от потомков предателей. - Почему ты так ненавидишь кадари? – Мервин действительно не понимает. Пожимаю плечами: - Ты же знаешь их историю. - Знаю. Но почему их ненавидишь т ы ? Что плохого сделали они лично тебе? Чувствую некоторую растерянность: - Они мне просто противны…. Не знаю, с детства их терпеть не могу. - С детства…, - Мервин чуть расслабляется. - А почему ты спрашиваешь? - Подумалось, что это влияние демона. Духи Бездны уже много веков стараются уничтожить народ кадари. - Как я их понимаю, - бормочу себе под нос. - А тебе не кажется, что это жестоко? – миролюбиво спрашивает Мервин. - Нет, не кажется, - меня передергивает от воспоминания о том, как пришлось коснуться руки одного из изгнанников, - Сфера миров будет куда чище, когда проклятых не станет.
Серебрянка: Прочитала сразу три продолжения - а мне все мало! Очень, очень интересно
lerra: Серебрянка пишет: Прочитала сразу три продолжения - а мне все мало! Очень, очень интересно Спасибо . Вот еще одно: Глава 23. Я пододвинула шкуру, любезно выделенную мне Мервином в качестве постели, вплотную к печи, и сижу теперь у самого огня, почти полностью открыв металлическую створку. Иногда подбрасываю внутрь черные камушки, которые запасливые кадари заготовили в избытке. Огонь не съедает забавную пищу сразу. Сперва он долго примеривается, потом подкрадывается сразу со всех сторон и тогда уже начинает поглощать черныши, вкусно похрустывая. Мне тоже хочется съесть чего-нибудь вкусного, с золотистой поджаренной корочкой и соблазнительными ароматами, поданном на фарфоровом блюде с серебряными приборами…. Но все, что у меня есть – это половинка тхей-ло, которую я мучительно грызу уже полчаса. По вкусу больше всего похоже на кусок добротно засушенной под прессом травы. Резкий голод это кулинарное недоразумение действительно заглушило и вроде бы даже добавило сил, но разных вкусностей захотелось еще больше. - Тебе холодно? – Мервин продолжает обыскивать сторожку, не забывая следить за мной. - Нет, - мне даже жарко. - Тогда зачем ты села к огню? И впрямь – зачем? Стоит задаться этим вопросом, и тут же сам приходит ответ: - Огонь успокаивает. - С каких это пор? – Мервин подходит ближе и останавливается за спиной. Мне не нужно оборачиваться – я и так чувствую, как он напряжен, как сходятся над переносицей черные брови. Потому что прежде, и таирту это прекрасно известно, вид языков пламени был мне безразличен. - Не знаю, - вздыхаю и утыкаюсь лбом в колени. Глаза жжет, но слез нет. Скоро уже совсем перестану различать, что есть я, а что влияние демона. Мервин присаживается рядом и осторожно привлекает меня к себе, обнимает; в этом движении нет ни капли чувственности, так можно обнять, успокаивая, маленького ребенка. Я устраиваюсь в его руках поуютнее, прижимаясь щекой к груди, вслушиваясь в ровное биение сердца. Но взгляд ни на мгновение не отрывается от огня. Кажется, что пока он горит, все будет хорошо. Все обязательно будет хорошо…. Не знаю, сколько времени мы так сидим. Мысли текут неспешно, без системы, пока одной не удается вытеснить остальные и не выйти в реальность вопросом: - Мог демон пощадить тебя потому, что ты мой эль-эро? Кажется, сердце таирта пропустило пару ударов. А еще он будто перестал дышать. Удивленно поворачиваюсь и встречаю его куда более изумленный взгляд. - Твой эль-эро? – повторяет он эхом. - Ну да, - легко соглашаюсь, но потом до меня начинает доходить, - ты не знал? Ты правда не знал?!! Мервин качает головой. - Как можно было не догадаться? – искренне возмущаюсь, - это же стало понятно с первой нашей встречи. - Тебе было тогда семь лет! – Мервин возмущен не меньше моего. - Какая разница! – я уже готова выложить таирту все, что думаю о его толстокожести и недогадливости, но он успевает первым: - Эль-эро – пустые сказки жрецов. Я на мгновение теряю дар речи, а таирт продолжает развивать свою мысль: - Никакой бог не делил души эль-туань на половины, просто жрецы придумали это, чтобы внушить побольше благоговейного страха. Эль-эро не бывает. - А как же…, - начинаю я, готовясь перечислить те случаи, что вошли в легенды. - Для того чтобы любить или ненавидеть, не нужно быть эль-эро, - горячо перебивает он, - другие расы способны на глубокие чувства не хуже нас, но никто не разбрасывал половинки их душ по свету! Говорю задумчиво: - Оказывается, ты ко всему прочему еще и еретик. Он криво усмехается: - Хорошо, что Дракону нет до этого дела. Приглядываюсь к моему таирту внимательней: упрямая складка между бровей, все внутри напряжено. По какой-то, неведомой мне причине для Мервина очень важно, чтобы эль-эро не существовало в природе. Он не поверит никаким моим доказательствам, никаким словам, потому что не хочет верить. И сейчас я чувствую, не то шестым, не то седьмым чувством, что за свое неверие он будет цепляться до конца. Что признать свою неправоту для него сейчас страшнее, чем для меня было осознать себя во власти демона. Вздыхаю: - Не буду тебя ни в чем убеждать. Но смотри: демон должен был считать всю мою память и понять, что я-то действительно считаю тебя своим эль-эро. Могло это повлиять на его решение? - Возможно, - после паузы нехотя отвечает таирт.
Серебрянка: А на самом деле эль-эро бывают? Интересно, зачем Мервину так надо это оспорить... lerra , как всегда
Nota: lerra Интрига закручивается.. Серебрянка пишет: А на самом деле эль-эро бывают? Интересно, зачем Мервину так надо это оспорить... Может быть, учитывая связь между двумя половинками души, он опасается, что демон Бездны и на него перекинется? И после этого уже нельзя будет спасти Риэль? Просто в качестве предположения..
Marusia: Серебрянка пишет: Интересно, зачем Мервину так надо это оспорить... Интересный вопрос... Может и дождемся ответа (от Мервина) lerra
Серебрянка: Marusia пишет: Может и дождемся ответа (от Мервина) Ага, дождешься от него...
lerra: Серебрянка пишет: А на самом деле эль-эро бывают? Существование эль-эро - это постулат религии эль-туань. Как в каждой религии, в ней есть ереси. Тем более, что доказать при помощи неопровержимых фактов существование души, не говоря уж о ее делении на половинки, совсем не легко. Серебрянка пишет: Интересно, зачем Мервину так надо это оспорить... Причины у таирта есть, и, по его мнению, очень веские
lerra: Nota пишет: Может быть, учитывая связь между двумя половинками души, он опасается, что демон Бездны и на него перекинется? И после этого уже нельзя будет спасти Риэль? Просто в качестве предположения.. Не-е-е... . Честно, причина в другом. Marusia пишет: Интересный вопрос... Может и дождемся ответа (от Мервина) Быть может, ближе к концу книги таирт и расколется. Но держать пари на это я бы не стала!
lerra: Продолжение Последняя часть, отделенная значками * * должна быть, по идее, выделена курсивом. Буду благодарна, если кто-нибудь подскажет, есть ли возможность на этом сайте использовать курсив и жирный шрифт! Глава 24. Дверь сторожки открыта настежь, внутрь заглядывает любопытная морда единорожка. Если бы не желтые глаза без зрачков, он был бы точь-в-точь, как игривый жеребенок. Я стою на пороге, скрестив руки на груди, и очень недовольно смотрю на Мервина. - Ты же понимаешь, что найти Источник необходимо, - говорит он увещевательно, - иначе все скопленные силы я буду тратить на усыпление демона. - Понимаю, - соглашаюсь мрачно, - мне другое неясно: почему я тоже не могу пойти. Вижу, что таирту больше всего хочется развернуться и уйти, не тратя время на споры с глупой мной, но пока что он сдерживается: - Во-первых, ты будешь меня задерживать. Во-вторых, здесь безопаснее. - А если демон проснется в твое отсутствие? Мервин качает головой: - Пока ты спала, я обновил заклятие. Потратил на него весь свой резерв, между прочим, так что если демон действительно сумеет сбросить путы в ближайшие сутки, мое присутствие ничем не поможет. Да, Мервин, как никто другой, умеет утешить и вселить оптимизм, о чем я ему сообщаю самым саркастическим тоном, на какой способна. Жаль, что в отстаивании своей точки зрения это не помогает. Еще раз недовольно повторяю обещание пользоваться магией только в самом крайнем случае – а то я сама не понимаю, что это может спровоцировать пробуждение демона – и наблюдаю, как мой таирт исчезает в глубине леса. По его словам, он сумел обнаружить Источник в полутора дневных переходах, значит, самое большее через два дня, Мервин вернется, открыв Портал. Очень надеюсь, что к тому времени я еще буду собой. Медленно текут часы. Я позволила единорожку войти и теперь вновь сижу у самого огня, обнимая его теплое пушистое тело. Если не смотреть в жуткие глаза, можно представить, что у меня в руках всего лишь кукла, которая от магии получила подобие жизни – я не раз видела подобные творения во дворце. Да единорог и похож на куклу – ни одно действительно живое существо не смогло бы простоять вот так несколько часов и ничем не выразить собственного недовольства. Стражу же все равно, главное – хозяйка близко, хозяйка довольна…. Встряхиваю головой, выбрасывая пугающие мысли. Я даже не знаю, мои ли они. Начинает клонить в сон. Сворачиваюсь клубочком на меховом одеяле, после недолгого раздумья решаю использовать стража вместо подушки. Единорожек не возражает. Мне почти хорошо, страх перед сидящим во мне демоном совсем ушел, только въедливым червяком точит тревога за Мервина…. *Даже не открывая глаз, чувствую Присутствие. Он так и не научился скрывать свое Я, по-прежнему заставляя реальность вздрагивать от каждого Своего движения. А колебания слоев способны выдать Его за десятки миров отсюда. Как неосторожно и как знакомо. Поднимаюсь, склоняясь в положенном по этикету поклоне, ощущаю исходящее от Него легкое недовольство: - Мы не в Чертогах, Дочь. - Да, Отец, - говорю самым смиренным тоном, на какой способна. - Ты все-таки решила выполнить эту блажь, - Он позволяет мне ощутить свои эмоции: грусть, понимание, сочувствие. - Это не блажь, - наш давний спор, но Он больше не может мне приказывать, только убеждать. Убедить пытаюсь и я: - Они совершили преступление и должны заплатить за это! - Но меня это не вернет… Да, я знаю. Если бы могло вернуть, я давно бы уже добралась до предателей, пусть даже ценой своего развоплощения. Со скорбью смотрю на Отца, на Его дух, постепенно теряющий иллюзорную плотность: - Где Ты теперь? - Все там же, - передо мной возникает образ пустоты и безвременья, - мой сон будет еще долог, но щели в щитах тюрьмы становятся все больше. Улыбаюсь: - Когда Ты вернешься, от народа предателей не останется и следа.*
Nota: lerra , спасибо за продолжение! lerra пишет: Буду благодарна, если кто-нибудь подскажет, есть ли возможность на этом сайте использовать курсив и жирный шрифт! Жирный шрифт - первая кнопка слева на панели (В), курсив - третья (/). Просто выделяете нужный текст и нажимаете на кнопку. А вот здесь находится инструкция по пользованию форумом
lerra: Nota, спасибо! Жаль, что выложенную главу я уже не могу отредактировать . Но в следующий раз буду пользоваться кнопками.
Серебрянка: Отличное продолжение! А можно спросить? Это демоны разговаривают, или Риэль с Мервином приняли за демонов кого-то еще, или это вообще другая опера?
lerra: Серебрянка пишет: Это демоны разговаривают, или Риэль с Мервином приняли за демонов кого-то еще, или это вообще другая опера? Одна из разговаривающих - это сама Риэль... или то, что в ней сидит. Так что, с большой степенью допущения, можно сказать, что это разговаривают демоны...
Серебрянка: Ничего не понимаю... * сбой в системе... сбой в системе...* выкладывайте скорее продолжение, или у меня мозги морским узлом завяжутся!
lerra: Серебрянка пишет: Ничего не понимаю... * сбой в системе... сбой в системе...* выкладывайте скорее продолжение, или у меня мозги морским узлом завяжутся! С демонами пока не заморачивайтесь, они еще появятся и все объяснят А продолжение, вот оно: Глава 25. Просыпаюсь от знакомого звука шагов – Мервин. Улыбаюсь ему, сладко потягиваясь. Мне снилось что-то очень приятное и родное, теперь на душе царит спокойствие. - Собирайся, мы уходим, – это у таирта вместо приветствия и пожелания доброго утра. И я еще волновалась об этом грубияне? - Ты нашел Источник? Вместо ответа Мервин наклоняется и кладет ладонь мне на плечо. Благодарно жмурюсь, чувствуя, как поток Силы вливается в меня, проникая в каждую клеточку тела. Хорошо… - Но не вздумай ей пользоваться. Только при крайней необходимости… - Я помню, помню, - перебиваю таирта, - я не враг самой себе. - Что это существо делает в доме? – взгляд Мервин падает на стража, возвращается ко мне и становится очень тяжелым. - Мне стало скучно, - пытаюсь объяснить. - Тебе стало скучно, и ты позвала в компаньоны тварь Бездны? – негромко уточняет таирт. Мм, если посмотреть на ситуацию с его стороны… - Но ведь ничего не случилось, - признавать собственную вину я не собираюсь. - Пока… Что-то произошло, и Мервин очень торопится. Обходит сторожку, небрежно скидывает кое-какие вещи в найденную тут же сумку. - Объяснишь, в чем дело? – интересуюсь примиряюще. - Да. После перехода. Уже хорошо. Пытаюсь без использования магии привести себя после сна в порядок – та еще работа – и неожиданно задаюсь вопросом, который отгоняла все это время: кто мы теперь друг другу? Не враги, не друзья, не учитель и ученица. И уж подавно, не придворный и его принцесса. Мервин спас меня от Дракона, я его – от казни в руках кадари. Мы квиты? Ах, да, забыла – Мервин остановил овладевавшее мной безумие. На время остановил, но все же… А еще по его вине погибла моя семья… Изо всех сил отгоняю последнюю мысль: их уже не вернуть, никого, а я хочу жить. Очень хочу жить. И для этого мне нужен мой эль-эро, без него я никогда не буду счастлива, никогда не буду целой. И пусть таирт заявляет, что эль-эро не существует, пусть верит в это – я не буду спорить. Пусть, если ему так легче. Реальность это все равно не изменит. Мы связаны, хотим этого или нет, от рождения до смерти и после нее. - В Бездну, они уже здесь! – разворачиваюсь на его раздраженный голос. Мервин стоит у выхода и напряженно смотрит в сторону леса. Подхожу ближе. Таирт встал в проходе, и, чтобы хоть что-то увидеть за его спиной, приходится приподняться на цыпочки. Он говорит об этих крохотных черных точках, двигающихся между деревьями? - Они еще далеко, открывай Врата. - Их не так много… - Мервин произносит негромко, больше себе, чем мне, потом поясняет: - Это кадари. Если мы сейчас откроем Врата в Бездну, их родной дом, они просто пройдут следом, а там позовут на подмогу остальных. Собравшись целым кланом, они могут порвать на куски не только любого эль-туань, но даже демона. Как бы ты к ним не относилась, Риэль, кадари – не слабаки. - Знаю, – мне действительно это хорошо известно. Будь они слабее, мои Братья давно стерли бы в прах саму память о них… Встряхиваюсь, выбрасывая из сознания не свою мысль. Не думать, не думать ни о чем чуждом, быть просто Риэль, только Риэль, и никем иным! Если Мервин решил сражаться, его не должны отвлекать лишние мысли, он не должен беспокоиться обо мне и о том, кем я становлюсь… - Ты справишься? - Да, – таирт серьезно смотрит мне в глаза, - да, если ты сделаешь то, что нужно. - Пообещаю не вмешиваться и не использовать магию, чтобы не пробудить демона? – уточняю. Я – сама покорность. - Именно, – он не отводит взгляда, и мы оба понимаем, о чем он сейчас думает. Если Мервин погибнет, то лучше бы погибнуть и мне, потому что с демоном в одиночку я не совладаю. Он просто поглотит мою сущность, и… Да, мне действительно будет лучше погибнуть, пусть даже от рук кадари. - Они пришли сюда по твоим следам? – удовлетворение моего любопытства нам никак не поможет, но я хочу знать. Мервин качает головой: - Я почувствовал их присутствие в этом мире, как только ступил в Источник ,– они идут по отголоскам твоей магии. Этот мир враждебен кадари, поэтому они не смогли перенестись сюда сразу. Весь лес им пришлось проходить пешком. Ах, какой правильный умный мир: даже он понимает, что кадари должны быть уничтожены! Я почти произношу последнюю фразу вслух, но спохватываюсь: Мервин может решить, что это не я, а демон, и начать волноваться. Нельзя. Темные фигуры, все, кроме одной, замирают в почтительном отдалении. Мужчина кадари, высокий, сухощавый, длинные волосы блестят обильной проседью, подходит ближе. На вытянутых в нашу сторону руках – отрез зеленого шелка, призыв к перемирию.
Marusia: Серебрянка пишет: А на самом деле эль-эро бывают? Интересно, зачем Мервину так надо это оспорить... Как вариант: эль-эро подбирают высшие силы, и они как бы обречены на взаимозависимость на всю жизнь. Мервин же не хочет признавать существование эль-эро, так как в этом случае его любовь к Риэль - это его собственный выбор ( и наоборот, чувства Риэль к нему) lerra Но не вздумай ей пользоваться. Может, лучше "ею"
lerra: Marusia пишет: Как вариант: эль-эро подбирают высшие силы, и они как бы обречены на взаимозависимость на всю жизнь. Мервин же не хочет признавать существование эль-эро, так как в этом случае его любовь к Риэль - это его собственный выбор ( и наоборот, чувства Риэль к нему) Очень вероятный вариант (простите за товтологию ). Не могу сказать, что он стопроцентно подходит, но очень в характере Мервина. Marusia пишет: Может, лучше "ею" Конечно, так лучше. Спасибо
lerra: Продолжение: Глава 26. - Мы не хотим сражаться, - кадари горд, я вижу, как невыносимо для него быть в позе просителя, - пусть тот, кто наложил заклятие сна на наших людей, снимет его, и мы уйдем. Недоумевающе хмурюсь: я ведь уничтожила руну сна. О чем он говорит? - Какие у нас гарантии, что вы сдержите слово? – Мервин, как всегда, практичен. - Я поклянусь именем Савэто, - выдавливает кадари. - Сколько не проснулось? – спрашиваю из-за спины таирта. Взгляд кадари, достающийся мне, полон яркой, неразбавленной ненависти, но голос звучит ровно: - Только один. Стинн ар-Гор. Значит, их предводителю повезло не стать завтраком для подземного червя. Какая жалость! Но все же, отчего он не проснулся? Стараюсь вспомнить все детали…. Может, дело в том, что он единственный, кому я персонально уделила внимание? Упрямец сумел частично побороть действие руны сна, и я добавила… что-то. Что же именно я сделала…. Или мной уже тогда управлял демон? Молчание затягивается. Кадари ждет терпеливо, но вряд ли его выдержки хватит надолго. Что ж, рискну. - Я хочу получить клятву именем Савэто от всех вас, кто пришел сюда. В обмен на снятие заклятие вы всегда и при любых обстоятельствах будете оказывать мне и Мервину ту помощь и поддержку, которую мы пожелаем получить, даже если это пойдет вразрез с приказами ваших предводителей кланов или жрецов. После снятия заклятия вы вернетесь в мир эль-туань и проведете там не менее трех суток. За это время вы употребите все силы и возможности, чтобы не позволить Стинну ар-Гору следовать за нами либо каким-то иным способом пытаться отомстить. Нарушение даже малой детали клятвы будет рассматриваться, как нарушение всей, и караться соответствующе. Кадари дослушивает до конца, но выражение лица у него…. О, если бы он мог, приготовил бы для меня личный ад в милом мрачном подземелье. - Мы не может на такое пойти, - говорит он, стоит мне замолчать, - это немыслимо! - Тогда ваш предводитель будет все глубже погружаться в сон и через несколько дней умрет! - мое заявление, наполненное искренней радостью, вызывает у пожилого кадари резкую гримасу боли. И я понимаю: в конце концов они согласятся, как бы ни упирались и не пытались торговаться, согласятся на все условия. Внутренний голос оказался прав, этот Стинн чем-то очень важен для своих сокланников. Кто он – их принц, носитель уникальных магических способностей, которые еще не успел передать по наследству, сын верховного жреца? Хотя не все ли мне равно? Он – наш шанс вырваться отсюда невредимыми… Они согласились. В воздухе повисает сияющий алый шар – материальное воплощение Савэто. Клятва принята, причем кара за ее неисполнение грозит только кадари. Но если у меня не получится снять заклятие сна, клятва просто не начнет действовать, а кадари с радостью примутся нас убивать. Наклоняюсь к Стинну, всматриваясь в лишенное красок лицо. Не знала бы - решила, что этот кадари уже мертв. Но Искра еще бьется, то совсем слабея, то трепыхаясь с яркостью светлячка. Что же я такое с ним сделала? Мервин рядом, смотрит настороженно. По-моему, он больше боится пробуждения демона, чем нападения кадари. Перебираю в памяти руны, которые могла бы сейчас использовать. Я не забыла, что в прошлый раз взимать плату за пользование силой явилась тварь Бездны, не забыла и то, что случилось это больше, чем через двенадцать часов после создания руны. Но если очередная тварюшка придет сюда, в этот снежный мир, ничего съедобного ей не достанется. Если же отправится следом за кадари, то меня только порадует такая судьба людей, посмевших приговорить моего эль-эро к смерти. Руны – какую выбрать? Можно попробовать руну Эль, призывающую сознание вернуться в тело. Или руну Шиях – возвращающую заблудившегося в чужих снах. Или Ми-тэ, Искушение Жизнью… Краем глаза ловлю движение и поворачиваюсь – единорожку стало одному скучно, он выбрался из дома и теперь подкрадывается ко мне, любопытно блестя желтыми глазами. Поняв, что хозяйка за самоуправство не сердится, одним прыжком преодолевает разделяющее нас расстояние и довольно тычет мордочкой мне в плечо. - Что это значит?!! – сколько гнева в голосе! Седеющий кадари, чьим именем я не подумала поинтересоваться, трясущейся рукой указывает на льнущее ко мне существо. Лицо парламентера опасно багровеет: - Ты… ашши-хун-рче… ты, ведьма… каким проклятым колдовством ты сумела подчинить нашего стража?!! - Стража подчинил я! - с любопытством смотрю на Мервина, которого, судя по интонации, кадари сильно разозлил. Должно быть, непонятные мне слова в приличном обществе не произносят. - Не смей оскорблять мою спутницу, изгнанник, – таирт почти шипит, - или увидишь перед смертью, как твой драгоценный ар-Гор подохнет от яда стража. Яд стража… Как же мне нравится эта идея… Да, снять со Стинна заклятие сна, отравив при этом – так заманчиво. Жаль только, что в таком случае клятва Савэто не начнет действовать. Чем она плоха и хороша одновременно, и чем отличается от других клятв – суть ее относится больше к духу, чем к букве. Снятие заклятие сна для кадари означает спасение ар-Гора, и это же означает оно для Савэто. Если, помогая, я наврежу в ином… Так уж и быть, кадари, живи пока, все равно вашему племени недолго осталось осквернять Бездну. Тем временем седой кадари всю ненависть, предназначавшуюся мне, перенес на Мервина, и теперь покрывает его проклятиями на своем языке. Таирт, что интересно, отвечает на том же наречии и с не меньшим накалом. Странно, что они еще не начали перекидываться заклятиями. - Так мне будить вашего спящего красавца, или уже не надо? – интересуюсь самым невинным тоном. Лицо кадари перекашивает – только сейчас он сподобился вспомнить о лежащем на снегу юноше с восковым лицом. Парламентер судорожно проглатывает рвущееся с губ проклятие и кивает. - То есть будить? – любезно уточняю я. - Да! – ах, как будет мило, если старичка прямо сейчас хватит удар. Так все же, какой вариант рун мне использовать? Или все три сразу? Не-ет, тогда беднягу ар-Гора просто разорвет. Сегодня я буду доброй… почти… Руна Ми-тэ. Рисую ее кровью; конечно же, не своей, - один из молодых кадари вызвался побыть донором. Вывожу причудливые завитушки, чувствуя, как голове возникает знакомый-незнакомый мотив. Начинаю его тихонько мурлыкать. При первом же звуке кадари-донор вздрагивает и пытается выдернуть у меня свою разрезанную ладонь, которую я приспособила вместо чаши под его же кровь. Не отпускаю, смотрю укоризненно в широко распахнутые от страха глаза: - В чем дело, изгнанник? Ты больше не хочешь помогать своему предводителю? - Ты поешь песню Бездны, - шепчет он едва слышно. Ну разве можно говорить о таких вещах вслух? Ведь мой эль-эро может услышать и расстроиться, он всего лишь простой смертный и многого не понимает. - Тебе показалось, - отвечаю так же тихо, продолжая смотреть кадари прямо в глаза и глубже, туда, где у смертных живет память и где горит Искра. Стоит мне пожелать – и она погаснет. Захочу – в одно мгновение, захочу – через несколько дней. Так сладко знать, что жизнь кадари в моей власти и может оборваться в любой момент… - Риэль, что случилось? – мне не нравятся нотки, появившиеся в голосе Мервина. Он хочет вновь меня усыпить? Не-ет, мой милый эль-эро, спать мне не понравилось. - Я не знаю, зачем нужно вызываться добровольцем, чтобы струсить в середине ритуала! – восклицаю, вплетая в интонацию раздражение, недовольство и презрение. - Я вовсе не боюсь! – молодой кадари уже не знает, отчего попытался выдернуть у меня ладонь, но само действие осталось в памяти, заставляя стыдиться. Краска заливает бледное лицо – совсем еще ребенок, ровесник моему смертному телу… - Руническая магия не принесет тебе никакого вреда, - начинаю объяснять покровительственным тоном, - твоя кровь является лишь проводником для… - Я все это знаю! – возмущенно прерывает меня кадари. Украдкой бросаю взгляд на Мервина – таирт усмехается, жесткие складки, собравшиеся было возле рта, разгладились. Хорошо. Очень хорошо, дорогой мой эль-эро, тебе совсем не надо в чем-то меня подозревать. Чем дольше я останусь свободной от твоих пут, тем больше вспомню и сумею сохранить к нужному часу.
lerra: Небольшое продолжение. Глава 27. Стинн открывает глаза и еще сонным взглядом обводит все вокруг, останавливается на мне, морщит лоб, пытаясь вспомнить. Чтобы не вызвать вновь подозрений Мервина, заставляю себя проглотить ядовитую реплику, направленную на кадари. С достоинством поднимаюсь, отряхиваю прилипший к юбке снег: - Условия договора выполнены? Седой кадари медленно кивает. Улыбаюсь уголками губ – на самом деле мне не нужен его ответ, я и так знаю, что клятва начала действовать и у всех кадари, кроме Стинна, на правом запястье появилось маленькое красное пятно. Исчезнет оно только после их смерти. То есть, уже очень скоро. - Тогда забирайте своего предводителя и уходите. Седой кадари молча открывает Врата, другие помогают встать ар- Гору, все порывающемуся что-то спросить, и ведут к радужным аркам. Никто не смотрит в мою сторону, словно боясь лишний раз увидеть. Думаю, им очень хочется проверить, успеют ли испепелить меня на месте до того, как Савэто покарает их за нарушение клятвы. - Думаю, нам тоже не стоит задерживаться, - пока я провожала взглядом тающий образ Врат кадари, Мервин уже успел открыть свои: - Риэль, пора. Здесь, в постоянном мире, в компании стража, мне потребуется еще двенадцать часов, чтобы полностью снять все ограничения, наложенные таиртом. У моего смертного эль-эро оказалась очень сильная магия, странно знакомая и не знакомая одновременно. В Бездне же, куда мы направляемся, для снятия нитей подчинения должно хватить и часа…. Которого у меня не будет. Но сейчас собственная свобода волнует меня мало. Странный храм с беловолосыми жрецами, умеющими бороться с одержимостью, храм, куда Мервин стремится меня привести… Как смертному удалось отыскать место, о котором у моего народа сохранились лишь легенды? - В чем дело? – Мервин начинает хмуриться, я виновато улыбаюсь и подхожу к нему. Бросаю мимолетный взгляд на стража, провожающего меня умоляющим взглядом прекрасных янтарных глаз. Милый зверек. Почти предлагаю взять единорожка с собой, но спохватываюсь: исходя от Риэль, эта идея будет выглядеть неуместно. В реальном мире страж молчит, но в верхнем слое Сеят, который мне уже немного доступен, слышится его слабый плач. - С ним мы ничего делать не будем? – показываю на единорожка, жмущегося к моим коленям. - Нет. – Мервин стоит, продолжая держать открытыми Врата. Стоит подойти, и таирт, словно клещами, сжимает мое правое запястье. Боится, что сбегу? Растворюсь в пустоте во время перехода? Хотя вполне может быть, что и боится. Как бы он это ни отрицал, но он мой эль-эро, а ни один эль-эро не расстанется со своей половиной добровольно. Вернуться домой так славно. Нигде нет земли, сковывающей движения, мешающей взлететь. Со всех сторон только небо, пылающее звездами. Самое первое волшебство, созданное Властелином – сама Бездна. Мы скользим сквозь нее в ту часть, где хочет оказаться Мервин, и с каждым проходящим мгновением я чувствую, как, одна за другой, растворяются накинутые на мою суть нити подчинения. Их все еще остается слишком много, но постепенно я становлюсь сильнее, становлюсь собой… ...Пока путь не подходит к концу, и мы не оказываемся на одном из бесчисленных мертвых островов, плывущих в пустоте. Кажется, что мы одни, но проходит мгновение – и я вижу их, спешащих к нам, ко мне. На первый взгляд кажется, что это Братья – они также красивы, также светлы и наполнены бессмертной Силой. Вот только Сила их иная, из чужого источника… Одну за другой они накидывают на меня сети подчинения и сна, а я могу только смотреть в эти прекрасные холодные лица, теряя себя, не в силах сопротивляться, а в голове крутится единственная мысль: «Отец, я нашла их, Твоих потерянных Детей».
Marusia: lerra пишет: Здесь, в постоянном мире, в компании стража, мне потребуется еще двенадцать часов, чтобы полностью снять все ограничения, Стало быть, это Её страж разбудил в Риэль? А Мервин-то и с кадари ругается как свой, и владеет «очень сильной магией, странно знакомой и не знакомой одновременно» для Неё. lerra Лихо закручен сюжет
lerra: Marusia пишет: lerra Лихо закручен сюжет Спасибо . Иногда некоторые ситуации и поведение героев даже для меня оказываются полной неожиданностью, и только спустя время понимаю, что же явилось их причиной
Schenja: lerra, а продолжение еще долго ждать надо будет?
lerra: Выкладываю : Глава 28. - Ты помнишь, что с тобой было? – это Мервин, и свой вопрос он задает уже в третий раз. А я лежу, глядя в резной потолок, и пытаюсь понять, каким должен быть ответ. Помню ли я? Конечно, я помню. Все, до мельчайшей детали, до последнего завиточка руны, которую рисовала чужой кровью и которую никогда прежде не видела. Помню услышанный не слухом, а сознанием жалобный полувой-полуплач единорожка, умолявшего хозяйку не уходить. Помню свои мысли о будущем уничтожении целого народа. Свою радость и предвкушение этого события. Помню разговор с Отцом существа, поселившегося в моей душе… кем бы Она и Он ни были. Я помню, но не понимаю. Не хочу понимать. - Райша, пожалуйста, это важно, - Мервин садится на край постели, берет мою руку, прижимает к своей щеке, потом легко касается губами внутренней стороны ладони. – Прошу тебя. - Ты можешь быть ласковым, только когда тебе от меня что-то надо! – поворачиваюсь на бок, чтоб удобней было обвиняюще смотреть в глаза таирту. Моя реплика настолько не к месту, что Мервин выглядит серьезно сбитым с толку: - Риэль, - начинает он, - я ничего не пытаюсь от тебя добиться… – после чего спохватывается, встряхивает головой: - Я жду. - Да, я помню, - вновь смотрю на потолок и со вздохом уточняю, - я помню все, что было. Молчание, долгое и задумчивое. - Это необычно. – Мервин, мысли которого явно далеко, рассеянно проводит ладонью по косе, которую кто-то постарался мне заплести, прежде чем уложить в постель. Этот же кто-то переодел меня в нечто невесомо-паутинистое, что только по ошибке можно было принять за ночную сорочку. - Очень необычно, - продолжает таирт, - жертвы демона, кому повезло освободиться, не помнят своих действий, начиная с первого момента одержимости. - Может быть, это потому, что у меня не демон, а демоница? – потолок здесь красивый, но если я не перестану на него смотреть, то скоро просверлю взглядом дырку. - А они… различаются? – судя по интонации, Мервин удивлен. Улыбаюсь: - Вполне. А еще она часто вспоминала Братьев. - Других демонов? - Наверное, – меняю тему, - а где мы сейчас? - В храме, о котором я говорил. Через двенадцать часов начнется церемония очищения, жрецы к ней готовятся. - Жрецы… - я прекрасно помню разумных с белой до прозрачности кожей и промороженными до самого дна глазами. - Мервин, - откидываю одеяло и резко сажусь на кровати, захваченная последним ярким воспоминанием, - почему они - «потерянные Дети»? - О чем ты? – кажется, он не понимает. - Жрецы. Какой расе они принадлежат? - Я уже говорил, что не знаю… - Она назвала их «Его потерянными Детьми». - Не знаю, Риэль, - что-то мелькает на дне его глаз, что-то неясное, как не высказанное вслух опасение, как воспоминание о страшной истории из детства. Но делиться со мной своими догадками Мервин не торопится. Вздыхаю. - Я хочу посмотреть храм, - любопытство появляется внезапно и завладевает всеми чувствами. Мне нестерпимо, до боли, хочется увидеть, где же мы оказались. Мервин медленно качает головой: - Прости, Райша, но жрецы запретили тебе покидать эту комнату до начала ритуала. Запретили! Это так несправедливо, так обидно. Прикусываю губу, чтобы не разреветься, но в носу начинает подозрительно пощипывать. - И про возможные резкие перепады настроения у тебя они тоже сказали, - таирт смотрит сочувственно, - эмоции, которые ты сейчас испытываешь, не совсем твои. Это нормально. Нормально… Я вовсе не чувствую себя нормально, меня кидает то в жар, то в холод; начинает казаться, что я – счастливейшая из смертных, и тут же накатывает жуткая тоска, так что хочется выть в голос. Вижу, что Мервин начинает приподниматься, и в прыжке почти повисаю на нем: - Не уходи! Я не хочу сидеть здесь одна! Не уходи, пожа-алуйста! - Риэль… Райша… - Мервин смотрит на меня, явно не зная, что сказать. Тороплюсь перехватить инициативу: - Ты можешь рассказать мне что-нибудь. Например, откуда ты так хорошо знаешь язык кадари? Ты бывал на их островах? Как они выглядят? – вцепившись ему в руки, для убедительности дергаю за рукава в такт каждому слову. – Или… - Хорошо, хорошо, я никуда не ухожу! – Мервин грустно смотрит на потрескивающий материал рубашки, - Райша, порвешь ведь. Убираю руки, настороженно глядя на таирта – на случай, если снова попытается сбежать. Мой эль-эро, только мой! - Что именно тебе рассказать? – интересуется таирт миролюбиво. - Про острова кадари, про то, какие они сами, зачем им понадобилось вмешиваться в нашу войну с Драконом, – опираюсь локтем на подушку, чтобы было удобнее. - Хорошо, - Мервин улыбается уголками губ, - тогда слушай…
Schenja: lerra, И как всегда закончила на самом интересном месте
lerra: Schenja пишет: И как всегда закончила на самом интересном месте Как-то так само получилось ...
lerra: Глава 29. Представь вечную прозрачную ночь, с начала времен сияющую звездами. И сквозь нее, по непонятным для нас законам, плывут бесчисленные осколки мертвого мира – то, что мы называем островами Бездны. На самом деле когда-то это был родной мир эль-кадари, прекрасный и цветущий; да, Риэль, не морщись, в ту эпоху они еще имели право называться эль, и на них, как и на нас, было благословение Духа. Я не знаю, как назывался тот погибший мир – кадари всегда замолкали, стоило заговорить об этом. Их народ не любит вспоминать о своем проклятии. Как я оказался там? Ты ведь знаешь, что я владею Темной магией. Мне было пятнадцать, когда она проявилась впервые, почти убив моего старого учителя: в то время я не представлял, как можно контролировать Тьму. У нашего народа это слишком редкий дар, и я не слышал, чтобы ею могли владеть двусущные. Отец, а он тогда еще был жив, искал долго, но сумел все же найти мне нового наставника, имевшего такой же дар, как у меня, но бывшего старше и опытнее. Как и меня, его называли полукровкой; а еще он был сыном матери клана. Вряд ли ты слышала про клан Таор. Нет? О них мало кто знает даже среди их сородичей кадари. На острове этого клана я прожил пять лет… Нет, я не заснул, Риэль; не надо водить рукой у меня перед глазами. Просто многое вспомнилось. Время, что я провел там, было странное, жуткое и прекрасное одновременно. Что бы я ни делал, куда бы ни шел, пол под ногами никогда не была той твердью, к которой мы привыкли. Дом клана, больше похожий на маленький город под прозрачным куполом, всегда плыл, покачиваясь на волнах лавы. Совершая бесконечное путешествие, он раз за разом огибал доставшийся Таорам осколок мира. Иногда из глубин лавового моря поднимались столбы пламени, почти достигавшие неподвижных звезд. А порой я видел, как из прекрасных призрачных Врат, на которые наши похожи не больше, чем бескрылый ящер похож на Дракона, выходили дивные существа и долго в молчании следовали за домом-кораблем, легко ступая по лаве. Кадари называли их Духами и боялись до умопомрачения. В последний мой год в том изломанном подобии мира я понял, почему. Я не знаю, что подтолкнуло Духов, кадари не раскрывали свои тайны перед чужаком. Но нападение для моих гостеприимных хозяев неожиданностью не было. Помню, что очнулся в странной тишине, в которой осязаемо висело напряжение, а потом, начавшись с шепота, зазвучала музыка, каждая нота которой пронизывала до самых костей. Я не кадари, но песня Духов подействовала и на меня. Больше всего хотелось упасть на колени, каяться в каждом проступке, который я совершил или только думал совершить в жизни, умолять неведомых судий о прощении. И желание это с каждым мгновением становилось все сильнее. Если бы не мой дар, не Тьма, которой я себя окружил, я бы сошел с ума так же, как те несчастные Таор, дар магии которых был слишком слаб. Позднее наставник сказал мне, что без магической защиты песню Духов могут вынести только младенцы и святые. К счастью для кадари, песня Духов не может длиться долго, иначе они начинают погибать сами, растворяться в Бездне. Видел ли я там Тварей? Ну еще бы, Риэль, чуть ли не больше, чем самих кадари. Некоторые разновидности, например, стражей, они даже разводят. А желтоглазые черви, наподобие того, который, как ты говорила, явился на зов Руны, десятками плескались в лавовых волнах вокруг плавучего дома. Не уверен, но, вроде, кадари их забивали на мясо… Риэль, только не зеленей! Это шутка, кадари не едят мясо. Да, ты права, они питаются только растительной гадостью вроде тхей-ло. И еще раз да, я пять лет ел то же, что и они. Это вовсе не так страшно, как кажется, после первого года почти привыкаешь. Что им понадобилось в нашем мире? Малышка, если б я знал точно, Дракон сделал бы меня не просто наместником. Догадки? Гадать можно до бесконечности, но кадари для чего-то нужен наш мир. Чем-то Теритт глянулся этому народу, в чем-то наша родина отличается от остальных миров… ***** Лежу с закрытыми глазами, положив голову Мервину на колени, а он осторожно, почти неощутимо, гладит меня по волосам. Наверное, таирт думает, что я, наконец, сдалась под действием сонной паутины, которую он постепенно накидывал на меня во время рассказа. Но мне слишком страшно, чтобы спать, чтобы отпустить его и остаться одной, наедине с чужими стенами, чужими чувствами и чужой памятью…
Schenja: lerra, последняя глава просто песня!
lerra: Schenja пишет: lerra, последняя глава просто песня! Спасибо!
lerra: Глава 30. Кажется, все вокруг создано изо льда, где-то прозрачного, где-то туманно-мглистого. Огни живыми искрами бегут внутри серебристо-голубых стен, торопясь осветить нам дорогу. Совсем рядом, но не касаясь, бесшумно скользят два жреца. Они холодны и отстранены от всего окружающего настолько, что рядом с ними я чувствую себя непозволительно, вульгарно живой. Украдкой смотрю на их безупречную красоту – только резец гениального скульптора мог сотворить подобное совершенство. Невозможно, чтобы их родили смертные женщины. Нет, невозможно. Наверное, сам Властелин создал этих существ из Первого Льда. Не выдержав, касаюсь руки одного из жрецов. Теплая… Растерянно останавливаюсь, замирает и жрец: - Ты что-то хотела спросить, девочка? – в первый раз слышу, как один из них говорит. Красиво, певуче, с призвуком непонятного акцента. Откуда они знают наш язык? - Я не думала, что вы из плоти, - признаюсь честно. Жрецы переглядываются. Впервые замечаю на безупречных лицах какое-то подобие эмоций. - А из чего? – интересуется первый. - Из живого льда. - Разве такой бывает? – в льдистых глубинах глаз появляется что-то, похожее на усмешку. Пожимаю плечами: - Бездна огромна. Сами распахиваются двери в зал, где будет проходит очищение. Внутри пусто, тихо, светло, у изгибов ледяных стен прозрачный воздух дробится сотнями крохотных радуг. Свод, поддерживаемый изящными колоннами, теряется в синей мгле. А может, его и нет вовсе, и колонны уходят прямо в небеса. Замираю на пороге, чувствуя себя маленькой и потерянной. - Отсюда ты вернешься собой или не вернешься вовсе, – фраза похожа на часть ритуала, слова звучат легко и равнодушно, а лицо жреца вновь ничего не выражает. Вернусь собой…. А что такое я? Какая я? Когда демон приходит в мои мысли, я не чувствую разницы, просто осознаю, что теперь я помню и знаю намного больше. И лишь когда пришелец из Бездны оставляет меня, когда все возвращается в норму, я понимаю неправильность того, что происходило. Киваю жрецу и заставляю себя сделать еще один шаг вперед. Створки дверей закрываются настолько бесшумно, что понимаю это только по легкому дуновению ветра. Оборачиваюсь – но дверей больше нет, сплошная стена из гладкого синего камня. Я одна. Совсем одна. Напрягаю все чувства, выпускаю Нити – никого, не только разумного, но и просто живого на многие мили вокруг… Хотя с каких это пор я научилась выпускать щупальца Сила так далеко? Замираю, оглядываюсь. Что-то изменилось, воздух больше не так прозрачен, как прежде. От пола начинают подниматься, чуть вращаясь, столбы белесого тумана. Делаю шаг к ближайшему – он, как живой, отшатывается от меня, перетекает прочь. А-а, туман хочет поиграть со мной. Давай поиграем. Я тоже туман, я тоже умею растворяться и скользить… Но моего беглеца больше нет, он… превратился? Впереди в человеческий рост возвышается зеркало, красивое, будто созданное еще во времена юности моего народа. Мастера тогда умели творить вещи, преображавшие любую реальность, с которой соприкасались. Приближаюсь, наблюдая, как мое живое горячее смертное тело постепенно возникает из клубящегося тумана. Улыбаюсь своему отражению – разве я не прекрасна? Разве умереть от моей руки – не величайшая честь для потерявших свое прошлое изгнанников? Восемнадцать лет назад они помогли мне возродиться на этом свете – скоро я помогу им его покинуть. Кто посмеет сказать, что это не справедливо? Та часть меня, которую удалось пробудить до прибытия в храм, возвращается быстро, остальное же пока скрыто под покровами ледяных пут. Мои потерянные Братья не настолько безумны, чтобы по-настоящему освобождать демона, пусть даже теперь я очень далеко от их дома: двери в зал очищения в действительности были Вратами в ответвление иной реальности. И выйти отсюда невозможно: все мои попытки открыть новые Врата натыкаются на глухую стену Силы. В моем нынешнем состоянии ее не сломать. Конечно же, я бессмертна, и мало что во вселенной способно угрожать мне до уровня развоплощения. Мой дух может уйти отсюда в любой миг, но тогда я потеряю смертное тело, которое пыталась обрести несколько тысячелетий. Это недопустимо. Кружу по залу, ожидая дальнейшего развития событий и раздумывая о случившемся. Сейчас я ничуть не жалею, что Мервин сумел заметить мое первое сумбурное пробуждение – а упоение возвращающейся Силой сделало меня беспечной – и поймать в ловушку чувств моего смертного тела. Если бы случилось иначе, мне не довелось бы найти потерянных Братьев. Когда Отец вернется, у меня будет для него два дара! А Мервин, красивый гордый эль-туань, – мне всегда нравилась эта раса, – владеющий магией Тьмы, да еще с каплей крови двусущных… Когда я покончу с кадари, то обязательно приду за своим эль-эро и предложу ему станцевать со мной в Бездне… Улыбаюсь предвкушающе и возвращаюсь мыслями к потерянным Братьям, которые даже не узнали меня. Как же так получилось, что они обрели теплые смертные тела? Все, что мне известно об их исчезновении, пришло из рассказов Старших, - и прежде потерянные были такими же, как мы, бесплотными и неуязвимыми, какими нас создал Отец.
Schenja: lerra пишет: зачем им понадобилось вмешиваться в нашу войну с Драконом И где ответ на этот вопрос? lerra пишет: щупальца Сила Может быть, все таки "щупальца Силы"?
Marusia: lerra пишет в главе 28: - Очень необычно, - продолжает таирт, - жертвы демона, кому повезло освободиться, не помнят своих действий, начиная с первого момента одержимости. Но ведь Риэль еще не освободилась или Та, которая обрела смертное тело, - не демон? lerra пишет: А Мервин, красивый гордый эль-туань, – мне всегда нравилась эта раса, – владеющий магией Тьмы, да еще с каплей крови двусущных… Когда я покончу с кадари, то обязательно приду за своим эль-эро и предложу ему станцевать со мной в Бездне… И Она тоже считает Мервина своим эль-эро?!
lerra: Schenja пишет: И где ответ на этот вопрос? А пока нетути , книга же еще пишется! Schenja пишет: Может быть, все таки "щупальца Силы"? Конечно, спасибо!
lerra: Marusia пишет: Но ведь Риэль еще не освободилась или Та, которая обрела смертное тело, - не демон? Мервин подразумевал в том числе и временное освобождение от влияния демона, я это подправлю, чтобы сразу понятно было. Хотя второй вариант тоже возможен Marusia пишет: И Она тоже считает Мервина своим эль-эро?! Да, как и Риэль. В момент слияния они становятся единым целым и мыслят одинаково.
lerra: Глава 31. Все столбы тумана вокруг превращаются в зеркала, заключая меня в подобие лабиринта. Последний растягивается, расползается в три материальных измерения – и вот вокруг нет ни стен, ни потолка; и даже пол, совсем недавно каменный, дарит мое отражение. Интересно, как именно Братья попытаются изгнать меня из моего же тела? Но узнать это я не тороплюсь – чем дольше протяну время, тем больше восстановятся силы. Без всякой определенной цели скольжу по коридору, иногда на несколько мгновений теряя материальность. С каждым разом это удается все лучше – смертное тело привыкает к моим способностям… Застываю на месте, не успев понять, в чем дело. Впереди… Это кажется невозможным, но просыпающиеся чувства кричат, что это так – впереди, среди творений смертной магии, стоит Зеркало Истины. Я слышала легенды, будто в Первую эпоху его создал сам Отец. Потом, после Раскола, оно пропало, следы затерялись. Затерялись, чтобы найтись здесь, на краю вселенной? Осторожно приближаюсь, касаюсь ледяной поверхности и замираю, вслушиваясь в собственные ощущения. Создавая Зеркало, Отец вложил в него частицу себя; совсем крохотную, но и ее достаточно, чтобы ощутить рядом Его физическое присутствие. Мне хорошо, тепло и уютно, как было только в далеком детстве в Чертогах, когда каждый миг существования был наполнен Им. Мечтательно улыбаюсь, разглядывая то, что отображается внутри: я, Риэль, дочь Властелина Бездны. Мое лицо прекрасно и не имеет возраста, мои глаза отражают вечное небо, горячая кровь смертных бежит по моим жилам. Я не могу оторвать взгляда от своего отражения – меня все больше затягивает в его глубину. А навстречу является образ будущего, который, уже очень скоро, я сделаю настоящим. Осколок мира, плывущий в Бездне, один из многих. И на нем проклятые, закостеневшие в преступной гордыне, смертные существа. Столько веков, столько жизней – но они так и не покаялись в своем преступлении. Клан ар-Гор, старые знакомцы. Мои Врата открываются над лавовым морем, ступаю на услужливо подбежавшую волну, которую вместо барашков пены окаймляет пламя. Огонь ласково, как рыжий щенок, лижет мне ноги и что-то довольно бормочет. Прислушиваюсь к его словам – похоже, Братья давно уже не бывали здесь, дух пламени успел соскучиться. Улыбаюсь и обещаю, закончив дела, обязательно поиграть с ним. В этом мире у кадари не было необходимости строить укрепленные маноры или плавучие дома: в центре осколка мира высится гора – крепость, созданная самой природой. Кадари лишь прорубили в ней ходы и комнаты для своих жилищ, да обнесли все несколькими рядами магической защиты. Защита хороша: будь я все еще в бестелесном облике, потратила бы много дней, чтобы сквозь нее проникнуть. Все же Сила моя и Братьев с самого начала предназначалась для жизни в Бездне, а не для войны в постоянном мире. Но теперь, располагая смертным телом эль-туань, созданным при помощи магии кадари, мне не нужно тратить девять десятых силы, чтобы удержаться в измерении смертных. Нет необходимости торопиться, укладываясь в семь временных единиц, после чего ревнивая Бездна заберет меня себе. Не нужно истощаться, выжимая себя на десятилетия вперед. Кадари, предупрежденные о моем приближении, прячутся в глубины крепости; они уверены, что никто не проникнет за стены железной скалы. Мне смешно, предвкушение фонтанами радости кипит внутри; и слои защиты, одна за другой, исчезают, словно их не было. Последний барьер – скрученные полотна реальности – непреодолимое препятствие для духа. Но не для материального тела. Каменные врата рассыпаются в пыль от моего прикосновения; гора стонет, содрогается до самых своих корней – былая крепость-защитница стала для кадари ловушкой. Смертные сражаются, отчаянно и безнадежно. Кадари уже поняли, что их клану пришел конец, но пытаются оттянуть неизбежное. Для какой цели? Прислушиваюсь, выпускаю щупальца силы – в глубине крепости кто-то пытается открыть Врата. Смертные думали, я не замечу этого? Нет, гостеприимных объятий смерти сегодня не избежит никто. Сворачиваю пространство крепости в шар, без входа и выхода, и переключаю внимание на кадари. Половина воинов клана уже убита, тела в живописных позах разбросаны вокруг меня, но чего-то не хватает. Недоумевающе хмурюсь – должен быть еще один штрих, чтобы придать картине совершенство. Ну конечно – кровь! Я убивала магией, поэтому мертвые кажутся просто спящими – не то. Воздух стонет, когда из пустоты я достаю прозрачный клинок из живого льда – подарок Отца. Убивать мечу нравится еще больше, чем мне, и, распарывая плоть и отпуская души на волю, он поет…. Я обхожу залы и личные покои, спускаясь все ниже, добивая оставшихся. Я не пряталась от брызг, и теперь мои волосы и лицо покрыты плотной маской засыхающей крови. Я могу избавиться от нее одним мысленным приказом, но мне нравится чувствовать материальное свидетельство того, что давняя мечта начала исполняться. Ах, кадари, кадари, вас было так легко ненавидеть, так приятно убивать – когда я сотру саму память о вас, мне будет не хватать этой легкости и простоты. Несколько переходов не попадается никто живой, если не считать тварюшек Бездны, околдованных в свое время кадари. Освобожденные, они выбегают ко мне, ластятся, уже забыв погибших хозяев, янтарные глаза сияют радостью. Некоторые похожи на животных материального мира, другие прекрасны своей неповторимостью, хотя человек назвал бы и тех, и других чудовищами. Зверушки хотят вернуться домой, в Бездну, но им придется подождать, пока я не уничтожу последних смертных обитателей этого места. Самый нижний слой крепости, дополнительные магические щиты и… еще воины? Больше двух десятков – а мне казалось, я убила их всех. Должно быть, охраняют что-то ценное – так яростно они еще не сражались. Одному удается даже ранить меня, пробив все слои защиты. Этот заслуживает особого внимания. Всматриваюсь в искаженные гневом и отчаяньем черты и начинаю смеяться – Стинн, Стинн ар-Гор, старый знакомец. Тогда ты сумел одолеть действие руны, теперь задел меня глупой железкой, которую называешь мечом, – ты забавная загадка, Стинн. Жаль, что я слишком занята убийством тебе подобных, кадари, и у меня нет времени разгадывать ребусы. Скользящее движение, удар – и из рук смертного, почти разрубленного пополам, выскальзывает оружие – прямо в лужу крови на каменном полу. Но кадари еще жив – последний из защитников крепости – и смотрит на меня. Неужели сможет узнать даже под маской засыхающей крови? Глаза изумленно распахиваются, побледневшие губы пытаются сказать что-то: не то мое имя, не то предсмертное проклятие. С интересом вслушиваюсь – но нет, смертные не умеют говорить с перебитой трахеей. Стинн оседает на пол, взгляд тускнеет, а из умирающего тела продолжает течь кровь, пачкая мне туфли. Последние воины охраняли вход в зал. Подхожу – и двери услужливо распахиваются, пропуская вперед. А вот и сокровище кадари, самое дорогое, за что не жалко отдать жизнь – их дети. Должно быть, все дети этого клана – несколько сотен ребятишек. Это их взрослые пытались спасти, открыв Врата. Самому старшему едва ли исполнилось десять лет – действительно, я помню, что подростки наравне со взрослыми пытались защитить свой дом. И также погибали. Дети молчат, глядя на меня с недоверием и ужасом. Недоверием – потому что, в отличие от взрослых, они еще надеются на чудо. - Мамочка! – в дальнем углу, не выдержав, всхлипывает маленькая девочка с недоплетенной косой – должно быть, по времени кадари я пришла утром. В ручонках судорожно стиснута кукла, такая же белокожая и черноволосая, как сам ребенок. - Ты скоро встретишь свою мамочку, - улыбаясь, обещаю ребенку на языке кадари, - теперь для меня не существует языковых барьеров, - потом, поддавшись мгновенному импульсу, возвращаю себе прежний облик, убирая кровь и шрам от раны. Кто-то в зале ошеломленно вздыхает. Я не похожа ни на самих кадари, ни на бесплотных Братьев, которых детям доводилось видеть во время предыдущих атак. Интересно, я кажусь им прекрасной или уродливой? Или просто слишком чуждой в своей непохожести? Раздумываю, что с ними делать, какое заклятие применить. Меч здесь точно не понадобиться – не люблю видеть детскую кровь. Пусть будет что-то безболезненное, как та руна сна, которой я усыпила лагерь. - За что ты нас убиваешь? – это первый вопрос, который мне сегодня задали. Остальные фразы сводились к проклятиям. Разыскиваю взглядом говорившего. Говорившую. На первый взгляд – девочка лет четырнадцати (я была не совсем права насчет подростков), но к груди прижат младенец. Хотя юной матери вполне может быть даже меньше: кадари рано заводят детей. - За что? – улыбаюсь, и отвечаю ласково, - за то, что все еще существуете. Молоденькая кадари смотрит растерянно, не зная, что сказать. Продолжая ей улыбаться, выбираю заклятие. Вот, самое подходящее: руна Шо-рин, сладкая смерть. Я буду добра сегодня. Поднимаю руку, чтобы создать рисунок, но та замирает в воздухе, словно меня держит невидимка. Еще раз обвожу взглядом зал, эти испуганные лица, кое-где с дорожками слез на щеках. Из звуков – только дыхание, да иногда - подавленные всхлипы. Ну же, несколько движений – и с первым кланом кадари будет полностью покончено. Я же не могу остановиться на полпути! Или могу? Могу…. Но какой в этом смысл? Кто-то влияет на меня? Неужели у одного из детей кадари столь сильный дар эмпата? Нет, не то. Нежелание убивать исходит изнутри, из самой глубины моей сущности. Да, верно, из глубины моей смертной сущности. Я, Риэль Шоралл, не хочу убивать. Позволяю мысли оформиться – и она становится сильнее, давит на мою волю, заставляя отступить. Личность, которую я получила за семнадцать лет, проведенных в смертном мире, пытается взять верх. Волнами накатывают ее чувства: отвращение к магии убийства и пролитой крови, жалость к погибшим кадари, гнев – на саму себя. И еще – упрямство: «Не буду! Ни за что не буду убивать детей!» Не знаю, испытывала ли я когда прежде такую растерянность. Моя суть потеряла цельность, меня раздирают противоречивые желания и эмоции. Мне… мне плохо… Отшатываюсь, начинаю пятиться. Потом перед глазами словно взрывается звезда, ослепляя. Зажмуриваюсь, а когда открываю их, то нет ни зала, ни детей кадари, ни скальной крепости на осколке мира. Вместо них из глубины зеркала на меня смотрит собственное отражение.
lerra: Глава 32. Я все еще стою перед Зеркалом Истины, касаясь его ладонью. Вокруг ощутимо похолодало, дыхание вырывается белыми облачками пара. Из зеркала на меня перепуганными, широко открытыми глазами смотрит Риэль Шоралл, обычная смертная, эль-туань семнадцати лет. Нет больше безупречного совершенства и ледяных озер глаз – просто девушка, каких много. - Кто я? – шепотом спрашиваю свое отражение. «Кто я?» - двигаются в ответ губы. - Я не хочу никого убивать, - говорю вслух. «Убивать… убивать… убивать» - отзывается гулкое эхо. - Пусть живут, - продолжаю, упрямо глядя в свои глаза, - в разломанном мире им и так не сладко. «Живут… сладко» - спорит эхо, унося вдаль мой измененный голос. - Отец вовсе не хочет их гибели! – слова вырываются сами: мой последний и самый главный аргумент. «Не хочет?» - удивляется эхо. - Он назвал это блажью! Он же любил их! «Любил» - грустит эхо, - «он любил их». Прижимаю к стеклу вторую ладонь, наклоняюсь ближе, почти касаясь лицом гладкой поверхности: - Что будем делать? Вторая Риэль молчит, не торопясь отвечать. «Не знаю» - шепчет, наконец, в сознании ее голос. - У нас уже есть один подарок для Отца, - улыбаюсь, предвкушая изумление Братьев моей – нашей - находкой. Вторая Риэль отвечает мне такой же улыбкой, потом лицо становится серьезным: «Я много веков ждала возможности уничтожить кадари. Они действительно проклятый народ, своим присутствием они загрязняют Бездну». - Но ведь они не всегда были такими, - я помню, хотя без деталей, все, что помнит вторая Риэль, с самого ее рождения; помню Раскол, последовавшую за ним битву Богов, помню войны, развернувшие в Бездне. «Не всегда были такими», - соглашается вторая Риэль – «но кадари поддались Белым Богам, извратившим их суть, а после застыли в этом новом состоянии. Когда первый гнев из-за предательства прошел, мы с Братьями пытались вернуть их – и не смогли». - И стали просто убивать, - шепчу я. «Да» - отвечает дочь Властелина, - «стали просто убивать». Зеркало Истины начинает таять, вместе с ним исчезает и зеркальный лабиринт. - Я – это ты, - шепчу в пустоту. «Ты – это я» - доносит слабый отголосок эхо.
lerra: Schenja пишет: Что-то я начинаю путаться в количестве предателей М-м... надеюсь, это не сильно помешает в чтении Schenja пишет: Спасибо за новую главу Всегда пожалуйста!
lerra: Глава 33. Ни бесчисленных зеркал, ни каменного храма вокруг – только бескрайняя зелень степной травы и синий купол неба с застывшим в зените солнцем. И опыт прожитых мною-немною тысячелетий говорит, что это не иллюзия, как было с кланом ар-Гор, это – реальность. До тех пор, пока я нахожусь в смертном теле эль-туань, мне не осознать и не принять все то, чем является дочь Властелина. Я знаю многое, но воспоминания прошлого туманны, скрадывают детали, оставляя лишь главное. Понимаю – это необходимо, чтобы смертный разум не погиб под непосильной ношей десятков веков. Я не в обиде. Слушаю степь и ее ветер, поющий о бескрайних табунах диких лошадей, о крадущихся в темноте волках и безумном смехе гиен. Из далекой дали он несет мне несколько слезинок моря, царапает кожу песчинками знойной пустыни, обжигает льдистым дыхание белых глыб – но не говорит ни слова о разумных. Тихий, спокойный мир. Я слышала тебя ветер, свидетель настоящего. Теперь я буду слушать землю – свидетеля прошлого. Опускаюсь на колени, погружаюсь в ее память, глубже и глубже, ниже тысячелетий спокойствия. …Крики, крики и боль насильственно исторгаемых душ, искромсанные трещинами небеса и белый огонь, льющийся из них столпами света. И мои Братья, выходящие из этого огня, созданные, чтобы творить, но научившиеся убивать… Значит, я оказалась в мире еще одного проклятого народа, менее удачливого, чем кадари? Крылатые люди, тонкокостные и гибкие, с огромными фасеточными глазами – я никогда не слышала о них. Почему? Или, уничтожив их всех, Братья вычеркнули эту расу из памяти самой Сферы Миров? Поднимаюсь на ноги, оглядываюсь. У жрецов, отправивших меня сюда, должна была быть некая цель. Зеркало Истины выявило щель в соединении моей сущности со смертным телом. Теперь они пожелают разломить мою душу на две половины. Будь я, Риэль, всего лишь одержима демоном, как подозревал Мервин, им хватило бы и первого этапа… На всякий случай пробую открыть Врата. Результат ожидаемый – никакой. Мир настолько плотно закрыт щитами, что потребовалась бы вся Сила Братьев, чтобы пробить защиту. Это очень странно, и очень интересно: если обитающие здесь разумные погибли, то кто создавал щиты? И еще – как жрецы сумели забросить меня сюда? Единственное объяснение: сами жрецы эту защиту и создали. Значит, обнаружили что-то очень ценное, стоящее потраченных усилий. Сперва скольжу над травой, потом поднимаюсь выше и выше, в синие небеса, и уже там раскрываю иллюзорные крылья, соединившие плоть и магию. Крылья, очень похожие на те, что были у погибшего народа. Степь кажется бескрайней, но вот на горизонте блеснуло острое лезвие воды – река. А на обоих берегах – руины города. Спускаюсь на землю, иду между разрушенными зданиями, восхищаясь строгой простотой и изяществом сохранившихся линий. Выхожу на то, что некогда было главной площадью, и вижу первое полностью целое здание - храм. Воздушный, словно невесомый, построенный из материала, напоминающего голубой мрамор, он рвется ввысь, а его тонкий шпиль, словно иглой, пронзает небеса. Храм все еще пропитан старой магией и не чувствует течения времени, тысячелетия пролетели для него, как года. И… Ах, да. Я больше не одна здесь. Жрецы пришли вдвоем. Может быть, те же самые, что провожали меня в зал очищения. А может, и нет – тогда я не запомнила вкус их магии. Необычный – и знакомый, словно любимое блюдо, приправленное экзотической специей. Пока не могу понять, нравится ли мне это. Жрецы молчат, так что говорю первая: - Вы сказали, что я вернусь собой, или не вернусь вовсе. Я стала собой. Один из жрецов медленно качает головой: - Мы не можем допустить бессмертное существо в миры смертных. Слияние, созданное тобой, извращает природу и не должно существовать. Ты видишь, что сотворили здесь подобные тебе, те, кого смертные называют Духами Бездны. Этого не должно повториться. - Они всего лишь мстили за Отца, - неопределенно пожимаю плечами. Мне немного жаль неведомую погибшую расу, но не настолько, чтобы сомневаться в мудрости Братьев. Все же я самая младшая из Детей Властелина, а память старших простирается до начала времен, к самому зарождению Вселенной. - Они сотворили зло, - твердо произносит второй жрец. - Но ведь и вы тоже – Его Дети, - я наклоняюсь вперед, пытаясь проникнуть сквозь барьер их ледяного совершенства, - это Он породил вас. Разве вы не можете понять, что народы, отвергшие Властелина, должны быть наказаны? Они заслужили свою участь. Делаю шаг назад и обвожу вокруг широким жестом: - Я вижу, что эта раса понимала и умела ценить прекрасное, и этот мир показал мне, что они сами были воплощением красоты… - тихо вздыхаю, - но они предали Отца, и Братья уничтожили их. Мне жаль. - И ты хочешь повторить путь своих Братьев, - качает головой первый жрец, - мы ведь тоже смотрели в Зеркало Истины. - Я все еще не приняла окончательного решения, – улыбаюсь, - возможно, я оставлю кадари жизнь. - Мы не позволим тебе вернуться в реальный мир, - твердо говорит второй. Тихо смеюсь: - У вас не хватит на это сил, – и добавляю с издевательским намеком, - уже не хватит. - Мы пытались спасти смертную, чье тело ты захватила, - грустно произносит первый жрец, - но теперь нам остается только уничтожить твою материальную оболочку. - Слияние завершено, - мягко информирую их, - теперь мы единое целое. - Тогда что с тобой, о Воплощенная, будет, если мы по всем правилам уничтожим твоего эль-эро? – так же мягко спрашивает у меня второй жрец. Вздрагиваю – этого я не ожидала. - И это ваше понятие о справедливости? – мне больно так, словно мои близкие предали меня. Они же Братья – как они могут так поступить? Как? Встряхиваюсь, избавляясь от лишних эмоций. Нет, они мне никто, и будут никто, пока Отец не вернет им память и они не займут того места, что их по праву. А до тех пор мы останемся чужаками. - Что значит жизнь одного смертного по сравнению со спасением миллионов? – вопросом на мой вопрос отвечает первый жрец, а второй добавляет: - Мы помолимся за следующее счастливое воплощение его души и души той смертной, чье тело ты забрала. Молча смотрю на жрецов. Я не собираюсь объяснять, что я всегда была Риэль, с того момента как восемнадцать лет назад искра жизни зародилась под сердцем королевы. Мервин…. Я знаю, что означает по всем правилам уничтожить чьего-то эль-эро. Это долгая и мучительная казнь и для физического тела, и для магии смертного. Эррэ Мервина, разрушаемое слой за слоем, будет инстинктивно тянуться ко мне за помощью, за магией, и даже расстояние между мирами не будет этому помехой; а я не смогу отказать, и это будет длиться до тех пор, пока, полностью истощенные, мы оба не погибнем. Чем сильнее маг, тем дольше длится умирание. Мервин, с его уникальной для эль-туань способностью к магии Тьмы, проживет несколько недель – меньше, чем мне понадобиться, чтобы вырваться из этого мира-ловушки, и намного больше, чем он сможет выдержать и не сойти с ума от боли. Задолго до рождения в теле Риэль мне довелось видеть и чувствовать, как это происходит… С тех пор я убиваю быстро и чисто, и ненавижу пытки. Жрецы решили, что нашли мое уязвимое место, и они почти правы. Но для меня, кроме как покориться, либо умереть вместе с Мервином, есть еще один путь: самой убить своего эль-эро. Если, когда его боль свяжет нас единой цепью, я отдам на зов больше силы, чем смертный способен выдержать, его сердце разорвется. Быстрая и почти безболезненная смерть. Поистине освобождение – по сравнению с тем, чем угрожают жрецы. «Не хочу!» - из глубины сути поднимается крик, - «не хочу убивать его!» Мне нужно выполнить свой долг, и смерть эль-эро, нежеланная, вынужденная смерть, освободит меня. В момент гибели Мервина все оставшиеся слои его эррэ перейдут ко мне, все, вместе с Темной магией. Этой вспышки более чем хватит, чтобы создать щель в окружающих щитах и освободиться. «Не позволю! Мервин мой, только мой! Никому не отдам, даже смерти!» - крик становится громче, заполняет сознание, трещина в месте соединения наших сущностей становится шире. Плохо. - Мы можем договориться… - смотрю на жрецов выжидающе. Увы, но я не знаю их слабых мест, если таковые существуют; не знаю, если ли у этих оживших ледяных скульптур привязанности, есть ли хоть что-то, на чем можно было бы сыграть. - Нам ничего не нужно от тебя, Воплощенная, кроме одного: покинь смертное тело, которое ты захватила, – говорит первый. - Иначе, клянемся Савэто, мы сделаем все, чтобы тебя уничтожить, - добавляет второй. Они очень серьезны, серьезней не бывает: никто из разумных не будет попусту призывать силу Равновесия Савэто. Чревато. Я могу убить Мервина (гнев части моей сущности поднимается в душе, как цунами), или я могу уйти. Мервин – всего лишь смертный («…нет, он мой эль-эро! Мой!»), всего лишь смертный, а я долгие столетия ждала этого воплощения. Но и позволить углубиться расколу в своей душе я не посмею…
полная версия страницы