Форум » Хелга » Триктрак - 3 » Ответить
Триктрак - 3
Хелга: Автор: Хелга Название: Триктрак
Хелга: ДюймОлечка пишет: Что-то "меня терзают смутные сомнения..." Неужели чужой дом? Или наш герой не захотел с родственниками знакомить? мариета пишет: Надвигаются тучи и ожидается что-то неладное, только пока не понятно куда грянет гроза - со стороны воров или со стороны соседки apropos пишет: Что из того последует - у меня уже несколько вариантов развития событий. Ой, и мне самой тоже нравится точка, в которой находятся ребята. Не в смысле, что нравится положение, а нравится, как можно все разыграть. bobby пишет: А мне кажется, Леня на этот раз трусоват оказался. Подставил Асю, допустил, чтоб обчистили дядин дом. Если б они проявили себя как-то в этой комнатушке, дали понять, что дом не пустой, может, воры и не решились бы продолжать своё черное дело. В общем, не по мужски он как-то себя повел. Но у него положение не простое, ведь кто знает, что это за воры? Или просто воры или грабители безбашенные. Защищаю. Спасибо, дамы!
Klo: мариета пишет:Надвигаются тучи и ожидается что-то неладное, только пока не понятно куда грянет гроза - со стороны воров или со стороны соседки Я бы предпочла иметь дело с грабителями, нежели с разгневанной соседкой.
apropos: bobby пишет: А мне кажется, Леня на этот раз трусоват оказался. Подставил Асю, допустил, чтоб обчистили дядин дом. Хелга пишет: положение не простое, ведь кто знает, что это за воры? Встану на защиту Лени: он повел себя вполне разумно, на мой взгляд, - это только в кино герой может одной левой справиться с десятком бандитов, не получив и царапины. Если там даже пара парней - они этого Леню легко отмолотят, а потом и Ася скорее всего пострадает. Увести девушку от опасности - сейчас куда важнее, нежели кидаться на амбразуру с непредсказумым и скорее всего проигрышным исходом, чреватым последствиями.
Axel: Хелга Асе, конечно, не позавидуешь, но зато теперь понятна стала её тяга к авантюрам в Лондоне. Насчет Лени, соглашусь, что что-то там не всё чисто.
Хелга: Klo пишет: Я бы предпочла иметь дело с грабителями, нежели с разгневанной соседкой. А ежели грабители «вооружены и очень опасны»? apropos пишет: Увести девушку от опасности - сейчас куда важнее, нежели кидаться на амбразуру с непредсказумым и скорее всего проигрышным исходом, чреватым последствиями. Вот обязательно его героической стороной повернешь! Axel пишет: Асе, конечно, не позавидуешь, но зато теперь понятна стала её тяга к авантюрам в Лондоне. Да, уже пора было связывать прошлое и настоящее.
Скрипач не нужен: О, сколько всего тут стряслось. Спасибо за продолжение! Что-то прямо страсти-мордасти сплошные. Лёня явно куда-то не туда Асю затянул. И колготки, конечно, жалко Хелга, Леня прошептал ненормативное ругательство в стиле уже прозвучавшего снизу несколько минут назад. "Прозвучавшего снизу" как-то непривычно. Это так и задумано?
Klo: Хелга пишет: А ежели грабители «вооружены и очень опасны»? Я по жизни предпочитаю опасности мелким (и не слишком) бытовым неприятностям Неприятностей боюсь просто панически.
Wega: Хелга Последние части интригуют донельзя... Более всего опасаюсь, что следующая будет про Лондон....
Хелга: Wega пишет: Более всего опасаюсь, что следующая будет про Лондон.... Почему? Скрипач не нужен пишет: "Прозвучавшего снизу" как-то непривычно. Это так и задумано? Задумала, да, но согласна, корявая фраза. Буду думать, как изменить.
Хелга: Осторожно продвигаясь по опасно потрескивающему под ногами настилу, они обогнули угол мансарды – с этой стороны открывался вид на соседний дом, на крыльце которого стояла высокая полногрудая женщина и смотрела в их сторону, поставив ладонь козырьком, словно прикрываясь от невидимого солнца. В следующее мгновение она, сломав козырек, замахала руками и закричала ожидаемо низким, почти шаляпинским басом: – Караул, грабят! Соседа грабят! Я вам покажу, паразиты, мать вашу! Вася, Вася, вызывай милицию! – Очень вовремя, – оценил Акулов, – только теперь ворами окажемся мы с тобой. Надо смываться. – Но это же соседка твоего дяди, она же тебя знает, – возразила Ася. – Не факт, – ответил он. – Я с ней лицом к лицу не встречался, только издали, а характерец у нее, судя по слухам, тот еще. Воров она шугнула, и милицию вызовет. Асе ничего не оставалось, как согласиться, поскольку желание оказаться подальше отсюда преобладало в текущий момент над всеми прочими. События тем временем развивались весьма стремительно: соседка продолжала зычно вопить, невидимый Вася, вероятно, вызывал стражей порядка, а Ася с Лёней рванули по галерее, которая опасно трещала и тряслась, возмущенная столь небрежным отношением к своим хрупким старческим основам, и в конце концов не выдержала и надломилась. Полусгнившая доска настила треснула, увлекая за собой соседнюю, столь же непрочную, а заодно и Леню, ступившего на нее. Ася, ахнув, кинулась на помощь, но не успела: Акулов рухнул вниз, прямо в куст боярышника, росший под окнами, а она едва удержалась, чтобы не последовать за неудачливым возлюбленным. Удержалась, но тотчас, в героической инерции ринулась вниз, повисла над кустами, ухватившись за консоль, на которой держалась галерея, прощаясь со своей молодой, так и не прожитой жизнью под рулады соседки, которые поднялись до первой октавы, переходя в бас-баритон. – Аська, осторожно! – услышала она Лёнин голос и разжала пальцы, инстинктивно и по-научному собравшись в комок – так когда-то учил падать тренер на занятиях по гимнастике. Скорчившись и обхватив колени руками, в спасительной позе зародыша, Ася сидела на жестком топчане в крошечной камере предварительного заключения милицейского участка поселка Заходское, куда ее поместили после допроса, подробности которого она уже не очень хорошо помнила. Акулов находился где-то по соседству, и его близкое присутствие было единственным, что хоть как-то поддерживало Асю, впавшую в горячечное смятение от всего происшедшего. Сегодняшние события смешались, перепутались, словно нитки клубка, попавшего в лапы беспокойному черному коту – вершителю судеб. Ее прыжок с галереи оказался вполне удачным, не считая содранной с рук кожи, нескольких царапин и порванной одежды, но Лёня легким испугом не отделался – он вывихнул ногу, и по этой причине бегство с места преступления оказалось невозможным, хоть он и пытался прогнать прочь Асю, взывая в стиле героя героического романа: «Беги, брось меня!» Разумеется, она никуда не побежала, а по звонку соседа Васи довольно быстро прибыла пара милиционеров, которые и задержали невезучую парочку в качестве воров, проникших в дом. Настоящие же грабители испарились с места события, оставив в комнатах следы своего разрушительного пребывания. Как оказалось, они вошли через входную дверь, ловко взломав замок. К заявлению Лёни, что он приходится хозяину дома племянником, и что Ася – его знакомая, стражи порядка отнеслись с сомнением, как и к просьбам Аси о вере и справедливости. Соседка, обдав молодых людей волной презрения и негодования, не смогла с точностью подтвердить, видела ли прежде означенного племянника. В результате Ася и Акулов оказались единственными подозреваемыми и, допросив с упором на предполагаемое преступное прошлое и настоящее, их посадили под замок до выяснения личностей. Не зря гласит пословица: «не зарекайся от сумы и тюрьмы». Ася твердо решила не плакать, чтобы не показать слабости перед несправедливостью и нелепостью всего случившегося, терпела, но, сейчас, оказавшись запертой в тесном «обезьяннике», не стала больше сдерживать слезы, молча порыдала, уткнувшись в куртку, потом легла и, как не удивительно, уснула, скорчившись на жестком тюремном топчане. Утром проснулась рано, отчего-то с надеждой на лучшее. Сидела на топчане, тупо смотрела на грязную, темно-зеленую стену, предшественники оставили на ней свои автографы и лаконично-ненормативные изречения, думала о Лене и глупо представляла себя героиней одной любимой пьесы, в которой играл Смолич. Принесли завтрак: тарелку серой перловки и стакан жидкого чаю с подсохшей булочкой, но Ася уплела все с аппетитом – ничего не ела со вчерашнего утра. Попыталась обратиться с просьбой о справедливости, но дежурный лишь пожал плечами, сообщив, что за свои деяния надо отвечать, и она замолчала, давясь слезами. Избавление пришло ближе к полудню – загремел ключ в замке, и появившийся в дверях страж объявил сурово: «Давай на выход, подозреваемая!» В кабинете дежурного уже сидел Лёня с перебинтованной ногой и крупный седой мужчина в сером пальто, он что-то писал на листе бумаги. Лёня подмигнул Асе и улыбнулся, – у нее словно гора упала с плеч. Пишущий повернулся, взглянул на нее, смерив с головы до ног резким колючим взглядом. – Ну что ж, Владлен Феликсович, – милиционер, который вчера допрашивал Асю, придвинул к себе заполненный мужчиной лист. – Раз вы подтверждаете, что этот молодой человек ваш племянник, а эта девушка – хм… подруга вашего племянника, то можете забирать их под вашу ответственность. И еще раз проверьте, что еще пропало в вашем доме. Владлен Феликсович тяжело поднялся с места. – Вы бы лучше воров нашли, товарищ лейтенант милиции… Леня нещадно хромал, опираясь на палку, которую презентовал ему дядюшка. Ася рванула было помочь, но Акулов отстранил ее: «Справлюсь, Асенька. Прости, что так получилось…» Она не нашлась, что ответить. По дороге дядя Владлен дал волю своим чувствам, сначала пройдясь по воровской банде, что не первый год шуровала по домам пригородов, по милиции, которая ничего не делает, чтобы задержать негодяев, а затем переключился на племянника, залезшего в дом в его отсутствие, да еще и с девицей. «Девица» краснела, сжимала кулаки, опять сдерживала слезы и размышляла, не податься ли на станцию к электричке – лишь мысль о том, что она не может бросить на съедение дяди своего раненого возлюбленного, останавливала от этого радикального шага. Впрочем, радикальный шаг сделал сам возлюбленный. – Мы поехали в Питер… – прервал выступление дяди Акулов. – Охо-хо, в Питер они поехали! Так я вас и отпустил… в Питер… как ты был негодяем, так им остался, Лёнька! Нет у тебя ни стыда и ни совести! – Владлен Феликсович и без того раскрасневшийся от возмущения, побагровел. – Куда ты уйдешь, безногий? И посмотри на кого ты похож! Штаны хоть зашей! А девушка твоя… – Что девушка!? – не выдержала Ася. – Если бы не мы, у вас бы все вынесли из дома! – Ишь, она еще и разговаривать у тебя умеет? – Поехали, Ася… – Акулов решительно запрыгал в сторону «проспекта», ведущего к станции. – Лёня… подожди же… – сказал дядя, и Асе почудилась растерянность в его голосе. – Лёнь, может, правда, останемся? – спросила она через несколько шагов, когда обернулась и увидела Владлена Феликсовича, он стоял и смотрел им вслед. Ей показалось, что он вдруг уменьшился в размерах, сгорбился, стал жалок, перестал соответствовать своему пафосному имени. – Пожалела его? – Но мы же влезли в его дом… – … сломали балкон… – Совсем не смешно. У меня туфли на босу ногу… А у тебя вообще… нога. – У меня их даже две. – Сейчас одна. – Подождите же! Лёнька, мерзавец, постой! – Владлен зашагал следом за ними. – Вернитесь! Ты, девушка, будь же разумней этого… – Пойдем, Лёня, а? – Чинить палисадник? – спросил он. – Почему палисадник? Мы же сломали… – начала она и, изумленно уставившись в его синие глаза, замолчала. Дядя Владлен Феликсович, заполучив племянника с «девицей» в свои руки и апартаменты, вернулся в исходное состояние – ворчал, ругался, бранил воров и непутевого племянника, но Асю словесно трогать перестал, зато привел на кухню, показал имеющиеся припасы и оставил готовить обед, а сам отправился еще раз проверить, насколько пострадало его имущество, вздыхая, что нечего у него, бедного старика, воровать. Судя по небогатой обстановке, ценностей в доме Владлена Феликсовича не наблюдалось, но за обедом он сообщил, что воры все-таки унесли несколько старинных вещей.
Klo: Вот-вот! Я и говорю – страшней соседок зверя нет. Вот только… Пусть Леня ее не встречал раньше, но уж бдительная тетка его наверняка должна была и видеть, и разглядеть хорошенько. Бдительные тетки – они все такие (у меня соседка из окна девятого этажа умудрялась всё и всех разглядеть ). Видно, просто повредничать решила, дабы впредь неповадно было. Хелга пишет: закричала ожидаемо низким, почти шаляпинским басом:под рулады соседки, которые поднялись до первой октавы, переходя в бас-баритон.Ого! Я как представила себе подобный вопли… Галерея вполне могла сломаться сама по себе от подобных звуков.
Wega: Хелга Отлично!! И спасибо, что не Англия...
bobby: Хелга Замечательный отрывок! Я уже начала опасаться, что никакого дяди в помине нет, а Лёня влез куда-то не туда... Но более-менее все обошлось. Пока... В Асе угадывается сердобольная душа русской женщины... Все мысли только о нём, любимом... пострадавшем...
apropos: Хелга Что-то там у дяди с племянником в отношениях явные сложности. Дядя до чего колоритный - прямо вижу его, старого, одинокого, ворчащего... И как Асе - жалко его стало. С палисадником вообще какая-то темная история. Wega пишет: спасибо, что не Англия Упс... А чем Англия-то не угодила? Тем более, что там не только детективная история, а еще и очаровательный полицейский нарисовался.
Скрипач не нужен: bobby пишет: Замечательный отрывок! Я уже начала опасаться, что никакого дяди в помине нет, а Лёня влез куда-то не туда... Подписуюсь! Очень живая картинка. Дядя представляется помесью Никулина из "Чучела" и Рыбникова из "Выйти замуж за капитана" А я очень жду очередного английского кусочка
мариета: Klo пишет: Я и говорю – страшней соседок зверя нет При таких соседок сигнализация от воров не нужна Хелга Уловила себя на мысль, что действия Аси показались очень логичными - и при прыжке с элементами из гимнастики, и в камере, «скорчившись и обхватив колени руками, в спасительной позе зародыша», и даже жалость к старику - как будто я ее знаю и от нее ожидаю именно так поступить. Дядя тоже понравился, мне самой стало жаль. Только... Не понравилось как он племянника называет "Ленька". Мне кажется, когда люди ругаются, логичнее было назвать его полным именем. А так - дядя как бы относится с презрением и неуважением
Хелга: Klo пишет: Вот только… Пусть Леня ее не встречал раньше, но уж бдительная тетка его наверняка должна была и видеть, и разглядеть хорошенько. Бдительные тетки – они все такие (у меня соседка из окна девятого этажа умудрялась всё и всех разглядеть ). Видно, просто повредничать решила, дабы впредь неповадно было. Да, я опиралась именно на такие факторы, как зловредность, подозрительность, ну и она могла... Хотя об этом в рассказе. Wega пишет: И спасибо, что не Англия... Но она грядет... bobby пишет: В Асе угадывается сердобольная душа русской женщины... Все мысли только о нём, любимом... пострадавшем... И еще она в состоянии первой сильной неплатонической любви - фактор. apropos пишет: С палисадником вообще какая-то темная история. Да, эта линия, кажется, теряется. Скрипач не нужен пишет: Дядя представляется помесью Никулина из "Чучела" и Рыбникова из "Выйти замуж за капитана" О, какое классное определение! мариета пишет: Уловила себя на мысль, что действия Аси показались очень логичными - и при прыжке с элементами из гимнастики, и в камере, «скорчившись и обхватив колени руками, в спасительной позе зародыша», и даже жалость к старику - как будто я ее знаю и от нее ожидаю именно так поступить. Очень рада, значит, логика характера есть? Все опасаюсь, что Ася сумбурная получается, нестабильно выписанная. мариета пишет: Не понравилось как он племянника называет "Ленька". Мне кажется, когда люди ругаются, логичнее было назвать его полным именем. А так - дядя как бы относится с презрением и неуважением Лёнька может звучать по-разному, и с презрением, и покровительственно, и любяще, в такое уменьшение имени вкладывается много смыслов. Но, здесь, может, и правда, лучше прозвучало бы Леонид.
bobby: Хелга пишет: Но, здесь, может, и правда, лучше прозвучало бы Леонид. Не-а, но это, конечно же, только мое мнение. Уж не знаю, что у них с дядей за отношения, но для меня это дядино "Лёнька" звучит этак любовно-ворчливо. То есть вроде как и отчитывает он его, но в то же время и беспокоится, и любит, по-своему. Может, я и не права.
Wega: apropos пишет: А чем Англия-то не угодила? Да, Англия -то угодила, а вот автор был бы слишком жесток, кабы переключился в такой захватывающий момент на другую сюжетную линию.
Хелга: bobby Ага, у тебя такие, значит, ощущения! Это то, что хотелось показать.
Wega: Хелга И у меня такое же мнение... Это Лёнька в обиходе совсем не оскорбляющее, а, наоборот, даже может быть ласковым.
мариета: bobby пишет: То есть вроде как и отчитывает он его, но в то же время и беспокоится, и любит, по-своему. Нет, это я понимаю, но все же В 80-ых иметь дело с милицией считалось уже серьезное преступление. Я своего сына тоже очень люблю, и почти всегда называю любовно-ласково Вики, даже когда "отчитываю" за мелочей. Но если придется вытаскивать его из милиции, то перед длинной тирадой будет "Викторе!" и наверное еще что-то . Вот "Ленька" в конце отрывка, когда дядя просит остаться, по-моему уже на месте
Хелга: мариета пишет: Вот "Ленька" в конце отрывка, когда дядя просит остаться, по-моему уже на месте Согласна, вообще, решила несколько расширить диалог.
Хелга: Дядя Владлен Феликсович, заполучив племянника с «девицей» в свои руки и апартаменты, вернулся в исходное состояние – ворчал, ругался, бранил воров и непутевого племянника. Асю задевать перестал, но привел на кухню, показал имеющиеся припасы и оставил готовить обед, а сам отправился еще раз проверить, насколько пострадало его имущество, вздыхая, что нечего у него, бедного старика, воровать. Судя по небогатой обстановке, ценностей в доме Владлена Феликсовича не наблюдалось, но за обедом он сообщил, что воры все-таки унесли несколько старинных вещей. – Не ахти какие дорогие, но свои же, – сказал он, обращаясь к Асе. – Хотел же отвезти в город, антиквару сдать, все какие-то деньги были бы. Она осторожно кивнула, а Леня, проглотив изрядный кусок сооруженного Асей омлета с консервированной килькой, заметил: – Непонятно, какого они к вам в дом полезли? Нюхом чуяли, что у вас антиквариат имеется? Дядя ответил, опять обращаясь не к племяннику: – Видать, чуяли… или знали. Да что о том, ладно хоть все живы-здоровы… – Не совсем здоровы, – заметила Ася. – Ты за Леньку не переживай, на нем все, как на собаке, заживет. Разливай-ка чай, девушка, да поможешь мне прибраться в доме, а ты, племяш, болей пока, а завтра видно будет. – Ася, не сдавайся! – возмутился Леня, но в его возмущении прозвучало больше насмешки, чем искренности. – Перестань, конечно, я помогу, – сказала она. – Ну да, ты же у нас чинишь палисадники! – хмыкнул Леня. – Чиню, да, чиню, если тебе так угодно! – рассердилась Ася. Не столько рассердилась, сколько вновь удивилась – неужели Лёня запомнил ту фразу из спектакля, на который она так отчаянно пригласила его. Она обязательно спросит об этом, но потом, когда они останутся наедине. – Вы мне балкон почините! – вмешался дядя Владлен. – Столько лет балкон стоял, стоило Леньке приехать, и все порушил. Леня, хмыкнув, сгреб со стола пачку сигарет и похромал на крыльцо курить, а Ася поступила в распоряжение ворчливого Владлена Феликсовича. Загрузив ее работой, он завел разговор, который Асе совсем не хотелось поддерживать. – Девушка, у тебя хорошее имя. Как ты по паспорту, Анастасия? – Да, – кивнула она, собирая разбросанные по полу книги и складывая их в самодельный угловой шкафчик, близнец того, что был в комнатке наверху. – Спасибо, что нравится. – А ты не похожа на прежних Ленкиных пассий. Не такая… У меня глаз наметан, уж ты поверь. – Прежних… – начала было Ася и замолчала, вспыхнув и чуть не уронив книгу, которую пыталась всунуть на верхнюю полку. Зачем она всполошилась – ведь прекрасно знала, что далеко не первая у Лени? И не нужно быть великим аналитиком, чтобы догадаться, что он привозил своих прежних девушек сюда, в столь удобное для свиданий место. Она постаралась улыбнуться и скрыть свое замешательство. – Да, я знаю… – Знаешь… все то вы знаете! – рассердился Владлен Феликсович. – Тебе хороших парней не хватает, что ты с моим племяшом связалась? Или… – он вдруг понизил голос. – Или вы… Что «или» Асе узнать не довелось, потому что он замолчал и махнул рукой. – Ладно, твое дело. Только вспомнишь ты мои слова, девушка, когда он другую найдет. Хотя… я и сам в его годы был не прочь погулять. – Вот видите, Владлен Феликсович, – ухватилась Ася за эти последние, уравнивающие роли, слова. – Вы за меня не беспокойтесь, я… Она чуть не сказала, что любит Леню, осеклась, испугавшись себя самой и чуть не слетевшего с губ откровения полузнакомому старику, в чей дом она так неловко вторглась, благодаря своему ветреному возлюбленному. Поставив последнюю книгу, потрепанный фолиант в истертой красноватой обложке, Ася закрыла дверцу шкафчика. – Где у вас веник и ведро, Владлен Феликсович? – На крыльце, там все найдешь. А вода в колонке напротив калитки. Ася кивнула и вышла, аккуратно закрыв за собой дверь. Тяжелый осадок от всего случившегося потяжелел еще на десяток-другой граммов: ей были неприятны слова о Лёне и неприятна уверенность Владлена Феликсовича в его праве судить и распоряжаться. Лёня курил, сидя на ступеньке крыльца. Увидев ее, вытянул руку в пригласительном жесте присесть рядом под его крыло. Она не стала сопротивляться, села, прижавшись к нему, вдыхая запахи весеннего вечера, наполненного сосновым духом, щебетанием птиц и горьковатым табачным дымком. – Дай мне… покурить. Он вытащил сигарету, прикурил, протянул ей. Она затянулась, осторожно, стараясь не закашляться. Тепло Лениного бока и дымок, ломающийся в прозрачном воздухе, действовали умиротворяюще. Ей следовало бы рассердиться на Лёню за легкость его бытия, но было трудно на него сердиться. – Что теперь будет, Лёнь? – спросила она. – А что? Все будет, не переживай, – откликнулся он, теребя ее за плечо. – Прорвемся. За всеми делами, тревогами и спорами надвинулся вечер, а за ним и ночь, белая, душистая, прохладная. Дядя Владлен отправил Асю спать наверх, в мансарду, а Леню устроил внизу, в маленькой комнатушке-спальне. Асе не спалось – удивительно, но сон вчера ночью, в камере на жестком топчане, был крепче, чем здесь, в доме, на мягком старом диване под теплым одеялом. Она вертелась, вставала, смотрела в окно на потемневшие силуэты сосен, четко вырисовывающиеся на светлом холсте белой ночи. Снова ложилась, пытаясь хоть на время вытолкать прочь теснящиеся в голове тревожные мысли, считала слонов и носорогов, и все безуспешно. Укрылась одеялом с головой, но вскочила, услышав стук. Лёня? Или показалось? Она бросилась к двери, открыла. Никого. Вышла в крошечный коридорчик, из которого вниз вела винтовая лестница. Спустилась на несколько ступенек, сама не зная зачем, и остановилась, замерла, вдруг услышав голоса внизу, и невольно, как часто бывает в такой ситуации, прислушалась. Разговаривали Леня и дядя Владлен – негромко, но слова в ночной тишине слышались отчетливо. – … мог подумать… Зачем? – спросил Леня. – Кто ж тебя знает? На девок не хватает… или они сами тебя подкармливают? Сейчас такие девки пошли… – это Владлен Феликсович. Леня что-то ответил, слова прозвучали неразборчиво, но из последующей реакции дяди на реплику племянника можно было заключить, что ее содержание было далеко от вежливого. – Придержи свой язык! Я тебя старше на полвека и дядя тебе, негодяй! – И считаете меня вором? Ася отступила назад, вспыхнув и похолодев от услышанного обрывка разговора, из которого можно было сделать один единственный вывод: дядя подозревает, что никаких воров не было, и Леня, а значит и она, Ася, сами влезли в дом с целью украсть дядины сокровища. Следующим ее порывом было броситься вниз и защитить Ленину и свою честь, но, сделав несколько шагов, она остановилась. Внизу вдруг наступила тишина, словно собеседники разошлись или замолчали, услышав ее телодвижения.
ДюймОлечка: Хелга М-да.... а Ася защищала же этого дяденьку... Действительно, сложные и странные отношения у этих родственников. Как бы этот дяденька не подумал. что Леню с пути истинного Ася сбивает, вон она и на прежних пассий его не похожа...
Wega: Хелга Отличный отрывок! Опять пауза на самом интригующем месте. И дядя понятен, и Лёня всё так же симпатичен, и всё так же твоя героиня вызывает симпатию и сочувствие.
apropos: Хелга Вообще, подслушивание порой чревато, а разговор еще, может быть и незавершен - всего лишь пауза. Дядю, с одной стороны, можно понять - на кого еще думать, если других грабителей не обнаружили, а эту парочку вроде как с поличным, точнее, на месте преступления застигли. Но он не так, чтобы с уверенностью что-то утверждает, лишь вслух высказывает сомнения, хотя, конечно, обидные, что для Лени, что для Аси. Жду баца - неслучайно же все так завертелось. ДюймОлечка пишет: Как бы этот дяденька не подумал. что Леню с пути истинного Ася сбивает, вон она и на прежних пассий его не похожа... Дык не похожа с хорошей стороны, думаю, на разбитную не тянет, у нее на лице все написано.
Хелга: ДюймОлечка пишет: М-да.... а Ася защищала же этого дяденьку... Действительно, сложные и странные отношения у этих родственников. Как бы этот дяденька не подумал. что Леню с пути истинного Ася сбивает, вон она и на прежних пассий его не похожа... А не наоборот? Мне кажется, что дядя знает своего племянника, потому и выводы такие делает. Wega пишет: И дядя понятен, и Лёня всё так же симпатичен, и всё так же твоя героиня вызывает симпатию и сочувствие. И Леня все равно симпатичен? apropos пишет: Дядю, с одной стороны, можно понять - на кого еще думать, если других грабителей не обнаружили, а эту парочку вроде как с поличным, точнее, на месте преступления застигли. Как-то так и рассуждала. Спасибо, дамы!
Klo: Ох, что-то мне все мужчины в данном отрывке сомнение внушают...
Хелга: Klo пишет: Ох, что-то мне все мужчины в данном отрывке сомнение внушают... На то они и мужчины, чтобы внушать.
Axel: Хелга Спасибо! Не думаю, что Асе стоит вмешиваться в разговор между родственниками. Они -"свои", разберутся сами.
Хелга: Axel пишет: Не думаю, что Асе стоит вмешиваться в разговор между родственниками. Они -"свои", разберутся сами. Вот она и стоит в сомнениях.
bobby: Хелга Да уж, дядя тактом не отличается... Почему-то мне кажется, разлад у Аси с Лёней начнется после этого приключения... Хелга пишет: можно было сделать один единственный вывод: дядя подозревает, что никаких воров не было, и Леня, а значит и она, Ася, сами влезли в дом с целью украсть дядины сокровища. А как же слова дяди в милиции о шайке, орудующей в их краях?
Скрипач не нужен: Хелга И не весна это, а просто конец ноября какой-то. Сумеречно, тревожно, непонятно, когда просветлеет, и просветлеет ли вообще. bobby пишет: Почему-то мне кажется, разлад у Аси с Лёней начнется после этого приключения... Угу. Я тоже подумала, когда она присела покурить рядом с ним: "Вот оно где начинается". И кто уйдёт первым тоже, кажется, понятно. Хотя, Хелга мастер хитрые сети кружева плести. Всё в действительности окажется совсем не так
мариета: Хелга Прекрасно, как всегда! И да, чувствуется уже какой-то диссонанс в этом дуэте... Эле-эле, но чувствуется... А дядя в праве сомневаться - племянника хорошо знает, девушку совершенно не знает...Зачем им верить?!
Хелга: bobby пишет: А как же слова дяди в милиции о шайке, орудующей в их краях? Но в милиции его задачей было вытащить племянника, а сейчас он устраивает личные внутрисемейные разборки.Характер у него такой, бывает же. Скрипач не нужен пишет: И не весна это, а просто конец ноября какой-то. Сумеречно, тревожно, непонятно, когда просветлеет, и просветлеет ли вообще. Да, верно, что-то с весной не получается. Беспокойная она. мариета пишет: И да, чувствуется уже какой-то диссонанс в этом дуэте... Эле-эле, но чувствуется... Дуэт и подразумевался диссонансным изначально. Ведь они очень разные.
Хелга: Ася отступила назад, вспыхнув и похолодев от услышанного обрывка разговора, из которого можно было сделать один единственный вывод: дядя подозревает, что никаких воров не было, и Леня, а значит и она, Ася, сами влезли в дом с целью украсть дядины сокровища. Следующим ее порывом было броситься вниз и защитить Ленину и свою честь, но, сделав несколько шагов, она остановилась. Внизу вдруг наступила тишина, словно собеседники разошлись или замолчали, услышав ее телодвижения. Эта тишина подействовала на Асю, словно холодный душ на разгоряченное тело. Она сделала еще шаг назад, толкнула дверь, радуясь, что та не скрипит, и скользнула в комнату. Села на диван, прижав по привычке ладони к столь же привычно запылавшим щекам. Какой стыд, какая нелепость! Задавая вопрос в космос, отчего с нею вечно происходят такие нелепые вещи, она села на узкую полоску подоконника и прижалась лбом к прохладному стеклу, смотря в окно и не видя красоты светлой сосновой ночи. Шорох за спиной заставил ее вздрогнуть, но в следующее мгновение горячие Ленины ладони легли ей на плечи, а губы коснулись уха, прошептав дежурный вопрос: – Не спишь, Асенька? И она тотчас или почти тотчас позабыла о тяжком стыдном чувстве, которое застило белую ночь за окном, и сосны, что мачтами тянулись в небеса, вдруг выступили из мутного тумана, и мир, что только что качался, словно палуба под ногами, обрел устойчивость. – Лень, а что твой дядя? Он сердится на тебя… – спросила она, лежа рядом с возлюбленным, прижатая к его горячему боку. – Будет сердиться, что ты… что мы… – И пусть себе, переживет, – беспечно откликнулся Леня. – Он всегда найдет повод для недовольства, характер у него такой. – Но кто был бы доволен, если бы забрались в его дом, сломали балкон, а потом еще и в милицию попали. – Ничего с ним не сделалось… да брось ты, Аська, не переживай, все путем. – Леня… а твой дядя, он не думает, что мы его, ну, обманываем, что никаких воров не было? – решилась она задать мучивший вопрос. Он повернулся, глянув на нее в упор. – Ты слышала наш разговор? – Немножко… я не могла заснуть и вышла, а вы… – Не бери в голову, это же Владлен… – – Не пойму, что он за человек? Вроде и добрый, и не очень. Леня помолчал, дыша ей в волосы, потом ответил: – Он, в общем-то мне и не дядя. Не родной. Его моя бабушка усыновила и вырастила. Она его и Владленом назвала, в честь Владимира нашего Ильича, а отчество в честь железного Феликса, тогда ж модно было, ну и чтобы скрыть его происхождение. Он из какой-то дворянской семьи, и вещи у него некоторые с тех пор остались, потому что бабушка моя служила у них горничной в доме, а когда его родителей расстреляли, она какие-то вещи спрятала, вот кое-что и сохранилось. Бабка это перед смертью рассказала, она память теряла, но помнила, что было когда-то. Ну и сам Владлен – любитель всякого антиквариата, это у него в крови, наверно. И зачем я тебе это рассказываю? – поинтересовался Леня у самого себя. – Надо же, он просто ходячая история, – прошептала Ася. – И как он…? – Ну да, еще какая ходячая, – отозвался Леня, прекращая разговор поцелуем. Больше он о дяде рассказывать не стал, сославшись на то, что они впервые ночуют в одной постели, и пусть эта ночь неспокойна и окружена тревогой и неприятностями, ее надо провести с пользой. Утром Ася вытолкала Леню из постели и комнаты, желая сохранить хотя бы видимость того, что они ночевали поврозь. Правда, это оказалось тщетным, потому что, спускаясь вниз, Леня нарвался на уже вставшего жаворонка-дядю Владлена, и Ася, одеваясь, с тоской слушала бодрые и злые голоса дяди и племянника, доносившиеся снизу. Приведя себя в божеский вид, насколько это было возможно при порванной юбке и отсутствии колготок, она спустилась с мансарды, морально подготовившись к любой реакции Владлена Феликсовича, загадочного человека, живущего всю жизнь под чужим именем. Реакция оказалась неожиданной – дядя был само внимание – он поприветствовал ее добрым утром, отпустил двусмысленный комплимент по поводу ее утренней свежести и бьющей ключом юности, чем заставил покраснеть и лишил дара речи. Он сварил на завтрак овсяную кашу, всячески воспевая ее высокие качества и английских джентльменов, которые ни дня не обходятся без овсянки; заварил крепкий индийский чай из дефицитной пачки со слоном; беседовал исключительно с Асей и игнорировал племянника, насколько это было возможно. Можно сказать, что завтрак прошел в дружественной, хоть и натянутой обстановке, и стороны обменялись вверительными грамотами. Владлен Феликсович настаивал на том, чтобы Леня и Ася остались еще на день, но племянник встал на дыбы, заявив, что у него вагон и маленькая тележка дел в городе. Ася поддержала его, сочувствуя одинокому старику, но испытывая неловкость от пребывания в этом доме и желая поскорее оказаться в общаге, которая была родным пристанищем, где можно расслабиться и почувствовать себя самой собой. Владлен Феликсович обиженно удалился в дом, заявив, что молодежь удивительно неблагодарна, но вскоре вернулся и вручил Асе, ждущей на крыльце своего возлюбленного, пожеванный пластиковый пакет. – Возьми, девушка, подарок от старика. Ты из Лёниных девиц самая лучшая. Но замуж за него не ходи, если вдруг ему взбредет в голову позвать. Не взбредет, – тут же ответил он сам себе, – не оценит он тебя… – Да что же вы такое во мне нашли? – спросила Ася, машинально принимая пакет из рук старика. – Я совсем обычная… и зачем вы мне… опять про девиц? – Прости старика, я не со зла. Ты пострадавшая из-за него, а вещь эта старинная и забавная, делай с нею, что хочешь, можешь продать, если денег не будет, а можешь и сохранить на память о Владлене Феликсовиче, что тебя из милиции вызволил. И приезжай ко мне, девушка, буду рад тебе. С Лёнькой приезжай или без него… – Я не могу… спасибо, но… – растерялась Ася, вертя пакет в руках. Владлен кивнул каким-то своим мыслям и скрылся в доме, откуда появился Леня и заторопил ее – до отправления электрички оставалось чуть больше получаса, а его поврежденная нога значительно уменьшала скорость передвижения в пространстве. Ася проводила Леню до Автово и поехала к себе на Горьковскую. Лелька встретила ее возмущенно-облегченными воплями. – Наконец-то, а мы тут уже волноваться начали, куда вы с Ленчиком подевались!? В суете прибытия и рассказах о случившемся, ахах и охах Ася позабыла о подарке Владлена Феликсовича и вспомнила о нем только вечером перед сном, когда взгляд упал на потрепанный пакет, сунутый меж тумбочкой и кроватью.
bobby: Хелга Вон оно как! Чувствовалось, что между дядей и племянником что-то не то происходит. Странно только, раз Владлен видел других девиц, значит, Лёнька к нему в открытую приезжал, а с Асей почему-то тайком, втихаря... Что-то его, Владлена то есть, даже жаль как-то стало. И что он такое Асе подарил? Еще одна тайна...
мариета: Хелга У ворчливого старика появилась ох какая история!!! Отдельный роман просто. И он сразу становится такой симпатичный! bobby пишет: Странно только, раз Владлен видел других девиц, значит, Лёнька к нему в открытую приезжал, а с Асей почему-то тайком, втихаря. Вот и мне не понятно откуда он знает всех их? Вряд ли Леня в гости приводил, зная характер дяди
apropos: Хелга Автор закручивает интригу, подбрасывает нам новую пищу для размышлений - мало того, что мы голову ломаем, что там у Аси с Леней будет, так еще дядя дровишки в костер подкладывает. bobby пишет: а с Асей почему-то тайком, втихаря Дяди дома не было, вот тайком и получилось. Но действительно, дядя девиц других видел, зотя вряд ли Леня их стремился знакомить друг с другом.
bobby: apropos пишет: Дяди дома не было, вот тайком и получилось Так, конечно, он и привез её именно тогда, когда его не было и не ожидалось даже прибытия... Снизу отчетливо раздался звук, словно там тоже открыли дверь или ставню окна. Послышался скрип половицы и голос. – Блин, – прошептал Леня, отступая внутрь комнаты. – Вернулся, что ли?
Хелга: Спасибо за поддержку и отзывы, дамы дорогие! К ВФ тоже отношусь неоднозначно, но вот такой он получается, ворчливый, но неплохой внутри. bobby пишет: Странно только, раз Владлен видел других девиц, значит, Лёнька к нему в открытую приезжал, а с Асей почему-то тайком, втихаря... мариета пишет: Вот и мне не понятно откуда он знает всех их? Вряд ли Леня в гости приводил, зная характер дяди Замечания справедливые, но опус еще долог, все откроется, клянусь.
Klo: Хелга ! Как меня пакетик заинтересовал!
Хелга: Klo пишет: Как меня пакетик заинтересовал! Это ружье...
bobby: Это ружье... Хелга, ещё больше заинтриговала...
ДюймОлечка: Хелга Какой-то дядя неординарный - "я никак не могу вас его раскусить", а пакетик да постреливает
Wega: Хелга пишет: К ВФ тоже отношусь неоднозначно, но вот такой он получается, ворчливый, но неплохой внутри. Вот-вот! И мне он тоже симпатичен: прямой и без затей! Иными словами, говорит именно то, что держит в голове. Сюжет продолжает интриговать и трудно даже предположить, что ожидает нас в итоге. Но всё же очень хочется, чтобы Ася не ошиблась в своей первой любви!
мариета: Wega пишет: Но всё же очень хочется, чтобы Ася не ошиблась в своей первой любви! Ошибётся, это почти обязательно. Мало те, кто в ней не ошибся. За то мы все ее помним
bobby: мариета пишет: Ошибётся, это почти обязательно. Я тоже так думаю. Иначе не воспитывала бы одна дочь.
Хелга: ДюймОлечка пишет: Какой-то дядя неординарный - "я никак не могу вас его раскусить" Он такой, сама удивляюсь, как он нарисовался. Wega пишет: Но всё же очень хочется, чтобы Ася не ошиблась в своей первой любви! мариета пишет: Ошибётся, это почти обязательно. Мало те, кто в ней не ошибся. За то мы все ее помним bobby пишет: Я тоже так думаю. Иначе не воспитывала бы одна дочь. Мне кажется, что с первой любовью ( не только данной конкретной, а вообще) дело даже не в ошибках, а в конфликте духовного и физиологического, который неизбежно (но не всегда) приводит к отрицательному результату. Зато да, помним всегда.
Скрипач не нужен: Хелга Дядька не так прост оказался. И пакет, пакеееет! Что там? Первая любовь... Ндя... Она, конечно, помнится. Но, дамы, всё-таки хочется надеяться, что мы ещё не такие склеротики, чтобы не вспомнить вторую-третью и все прочие. Или нет? Хотя тут вопрос количества тоже важен, само собой.
Хелга: Скрипач не нужен пишет: Но, дамы, всё-таки хочется надеяться, что мы ещё не такие склеротики, чтобы не вспомнить вторую-третью и все прочие. Или нет? С превеликим удовольствием вспоминаю все свои любови, и надеюсь, что это еще не конец.
Хелга: – Будьте осторожны, миссис Сверева, – сказал Нейтан, высадив меня напротив уже хорошо знакомого дома. Дверца захлопнулась, темно-серое вида ретро авто инспектора медленно, а затем все быстрее удалялось по переулку, затем свернуло и скрылось за поворотом. Я осталась наедине с домом номер три. Почему именно сейчас, стоя напротив злополучного английского дома, я вспомнила другой дом из далекого Заходского, старый дом, которого уже нет на свете – его снесли новые владельцы участка, построив на этом месте нечто неудобоваримо-двухэтажное с помпезными балкончиками, башенками и колоннами – аля-замок-барокко-рококо-постмодерн неожиданно разбогатевшего советского человека. Почему за эти дни мысль о том доме ни разу не пришла мне в голову, но прилетела именно сейчас, когда я в очередной раз поднялась по трем ступенькам, ведущим к добротной двери, по-западному украшенной парой окошечек из цветного стекла? Видимо, потому, что пути наших мыслей, воспоминаний и ассоциаций неисповедимы. Ударившись в философию, я остановилась у двери и уставилась на прикрепленную меж окошек табличку с начертанным на ней советом к ворам и грабителям не пытаться проникнуть в дом, так как он находится под охранной сигнализацией. Вот как? Почему же я до сих пор не прочитала это обращение? И где и как включается эта самая сигнализация? Об этом должна бы знать мисс Хоуп, но она ни слова мне не сказала, и сигнализацию, судя по всему, не включала. Хотя, возможно, она говорила, а я что-то упустила или не поняла. Не знаю, почему я так разволновалась из-за этой таблички, словно у меня не было более веских причин для волнений. Я открыла сумку и начала искать ключ, пытаясь вспомнить, куда сунула его в момент суматошного отъезда в Истборн. Проверила кармашки, в которые обычно пытаюсь складывать важные предметы, порылась в главном отделении, заполненном всяческими необходимыми в жизни предметами, но ключ упорно не попадался, спрятавшись в какой-то неведомый уголок. Начала выкладывать вещи из сумки прямо на крыльцо, гоня прочь упрямо стучащуюся мысль, что ключ потерян или, хуже того, похищен, пока я лежала в сонном обмороке в Райском переулке в Истборне, или еще раньше… Я вспомнила, что Кадоген Раскин держал мою сумку, когда рисовал план маршрута к жилищу псевдоматери Джеймса. Он хотел отправить меня подальше, чтобы войти в дом Монтгомери! Но зачем? Ему нужно было что-то найти здесь, и, вероятно, он уже нашел это? Меня словно обдало волной холодной воды. А что если он и сейчас в доме? Поджидает с ножом или пистолетом? Зачем Раскину убивать меня, я додумывать не стала, но в таком положении любая версия казалась вполне правдоподобной. Еще раз тщательно, но тщетно обыскав сумку и карманы, я подумала о разбитом стекле во французском окне и, спустившись с крыльца, ступила на аккуратно выстриженный газон, поскольку другого пути, чтобы попасть отсюда на задний двор не наблюдалось. Через несколько шагов я убедилась, что такового пути нет вообще, так как с обеих сторон от стен дома Монтгомери к соседним домам тянулась живая изгородь из густого колючего кустарника, преодолеть которую, избежав травм и порванной одежды, было невозможно. Я вернулась на исходный пункт, думая о ночном посетителе – выходит, он то ли перемахнул через эту изгородь по воздуху, то ли каким-то образом прошел через ворота на заднем дворе, а они, я уверена, были заперты, и сержант как-его-там… Уилл… осматривал их в моем присутствии. Ну что ж, подумала я, значит, нужно уходить, найти миссис Хоуп, забрать свой чемодан, устроиться в гостиницу и обратиться к инспектору Нейтану, который так душевно отнесся ко мне, тем более что он приглашал на беседу. У меня есть что сообщить ему о своих подозрениях. Застегнув сумку, я зашагала по дорожке прочь от дома, но, пройдя несколько шагов, остановилась, прибитая неожиданно настигшей мыслью: а что если Джеймс вернулся домой? Я резко обернулась, резче, чем следовало, отчего и от волнения закружилась голова. Постояла с закрытыми глазами, чтобы вернуть равновесие, и, придя в себя, осмотрела окна дома на предмет поднятых или опущенных штор, хотя и не могла с уверенностью сказать, в каком положении находились они вчера. Неужели это было только вчера? За несколько дней я словно прожила несколько месяцев своей непутевой жизни. Не заметив ничего особенного, но немало разволновавшись, я вернулась к дверям и, чуть помедлив, словно перед срывом чеки гранаты, дернула шнур колокольчика. Надежда умирает последней, зачем-то пробормотала я и взмолилась: – «Джеймс, Джеймс, миленький, ну открой, открой дверь!» Увы, надежда умерла, когда я позвонила еще раз и подождала еще пару минут. Дом молчал, равнодушно и пустынно. Со стороны переулка раздались голоса – о чем говорили мужчина и женщина, я не понимала, да и не старалась вникать. Мысль о возвращении Джеймса оказалась тщетной, но, тем не менее, она перевернула вверх тормашками мой порыв удалиться прочь и подхлестнула желание попасть внутрь, чтобы узнать, побывал ли там Раскин. Мне стало стыдно, что я бросила дом беспомощным и беззащитным, с разбитым окном, словно он вдруг стал живым и страдающим. Словно я могла его защитить. Желание войти упрочилось, но волшебное «сим-сим, открой дверь!» было бесполезно. Оставалось ждать – либо появления миссис Хоуп, либо вестей из полицейского участка, либо какой-то неожиданности. Я устроилась на крошечной декоративной скамеечке, притулившейся у крыльца, уповая, что ее красивая кованая основа – не напрасно Джеймс Монтгомери содержит скобяную лавку – выдержит мой немалый вес. Устроилась я, как оказалось, не зря, потому что возле дома вскоре началось некое оживление. Сначала подъехал и остановился напротив небольшой фургон, развозящий, судя по надписям на его бортах, молоко. Появившийся из кабины молочник подошел и долго объяснял, а я также долго не могла его понять, что сегодня и вчера он не доставил молоко, потому что недельная доставка не оплачена. Когда он уехал, вроде удовлетворенный заверениями, что я все передам мистеру Монтгомери, появилась пожилая леди – та, что прогуливалась мимо дома вчера. Она представилась, как миссис Боу и, поприветствовав меня всеми возможными способами, на что я также рассыпалась в приветствиях, поинтересовалась, не видела ли я молочника. Я сообщила ей, что он только что уехал, но подмывало спросить, не видела ли она, как вчера Раскин входил в дом. Подмывало, но я так и не решилась, испугавшись трудностей перевода и коммуникации. Да и взгляд у леди был не то чтобы недружелюбный, но острый и недоверчивый. Миссис Боу удалилась, либо огорчённая моей неразговорчивостью, либо смущенная иностраннностью, а я продолжила ждать у погоды у моря, которое плескалось в нескольких милях отсюда. Я сидела долго, немного мерзла, почти наслаждалась безветренным днем, по-январски яркой зеленью и составляла список потерь и остатков. Итак, что имеется на сегодня? Пропавший «жених», убитый приятель жениха, пропавший или украденный ключ, фальшивая мать жениха, странный тип со странным именем Кадоген Раскин, полицейский инспектор, который нес меня на руках, точнее, на плече… я закончила свой скорбный список подсчетом расходов и наличности, которой должно было хватить на обратный билет и несколько дней проживания в гостеприимной Великобритании. «И на что же ты рассчитывала, дорогая? – мысленно возопила я. – Права была сварливая тетушка: живи на родине, и будь этим счастлива. Нет, тебе захотелось пожить в заморской стране! Неужели ты до сих пор не поняла, что все твои телодвижения, связанные с личной жизнью, заканчиваются крахом по одной простой причине – ты всегда выбираешь не того мужика!»
Хелга: Мой внутренний монолог был прерван самый приятным образом – передо мной, словно фея из табакерки, возникла миссис Хоуп, которую я чуть было не расцеловала от радости. – Здравствуйте, мэм. Почему вы здесь сидите? – резонно поинтересовалась она, с подозрением вглядываясь в мое лицо. Ее подозрение было естественным, ведь я вела себя очень неадекватно, а пропажа ее нанимателя странным образом совпала с моим появлением в Англии. – Здравствуйте миссис Хоуп. Я.. я потеряла ключ, – ответила я, сгорая от стыда. Экономка округлила глаза, хмыкнула и, шагнув на крыльцо, достала из сумки ключ, всеми средствами демонстрируя свое отношение: что с нее взять, с этой русской? Она отомкнула дверь и, распахнув ее, пропустила меня внутрь. В доме стояла такая мертвая тишина, что стало жутко и тотчас захотелось убраться прочь. Но нет, сказала я себе, хочешь не хочешь, но придется узнать, что же здесь происходит, и побывал ли здесь кто-нибудь вчера. Кадоген Раскин или… Джеймс Монтгомери? Или кто-то еще из этой теплой компании? – Вчера Кол вставил стекло, – сообщила миссис Хоуп. – Кол, это мой муж, – уточнила она. – Спасибо, миссис Хоуп. Я… я не должна была уезжать и оставлять окно разбитым, но я не знала… Мне очень жаль… – Мы приходили во второй половине дня. Я беспокоюсь о доме, а Кол, он мастер на все руки. Кажется, именно это она сказала о своем муже, и в голосе ее прозвучала нотка гордости, а меня кольнула иголка зависти – ведь я никогда не могла сказать так о муже, которого у меня никогда не было. И о тех, с кем жила, не могла. – Вы думаете, что … – начала я и замолчала. Я собиралась оправдываться, но в чем? В том, что приехала в чужую страну, не найдя мужа в своей? В том, что происходит вокруг? Но если я как-то виновна в первом, то ничем не виновна во втором. Я вдохнула по методике доктора Душевного, сражаясь с приступом вины. Вроде отпустило. И кстати?! Они приходили во второй половине дня! – Миссис Хоуп, а когда вы приходили, в доме никого не было? Вы никого не заметили? – Нет, – ответила она. – Никого не было. И что мы должны были заметить? Вы думаете, что кто-то снова пробрался в дом? – Да, я так думаю, – кивнула я. – Но раз вы никого не видели, значит… все хорошо. И… как здесь включается сигнализация? – Сигнализация? – переспросила она. – Она отчего-то не работает. Нужно вызывать специалиста из фирмы, но я не знаю, с кем мистер Монтгомери заключал договор. – А давно она не работает? – Видимо, уже третий день, а может, и дольше, я не знаю. – И молочник пожаловался на неоплаченные счета, – добавила я, чувствуя себя чуть ли не хозяйкой замка. – Гм, этого я тоже не знаю, я не занимаюсь счетами. Я лишь убираюсь в доме. Я прибиралась вчера на кухне – сказала она и, поколебавшись, добавила: – Я дам вам запасной ключ, раз уж вы здесь. И полиция в курсе всего… Пропустив мимо ушей замечание о полиции, я рассыпалась в благодарностях, заверив ее, что буду хранить ключ, как зеницу ока. Разумеется, я не смогла сформулировать эту идиому по-английски, заменив ее многократным «очень-очень-очень». На этой оптимистичной ноте мы расстались с миссис Хоуп, и я, осмотрев комнаты первого этажа, поднялась наверх, проделав там то же самое, но ни наверху, ни внизу не заметила никаких особых изменений. Никогда не была искрометна в играх с картинками «Найдите десять отличий». Решив, что произведу более тщательный осмотр после того, как вымоюсь и переоденусь, я поднялась в свою комнату. Дом был заперт изнутри и не только на замок, но и на надежную бронзовую защелку, стекло во французское окно вставлено, и я почувствовала себя почти в безопасности, решив заняться насущными человеческими делами. Я открыла чемодан и начала раскладывать вещи в поисках новеньких, еще ненадеванных брюк и свитера, в которые захотела облачиться для удобства и чтобы поднять себе настроение. Пришлось вытащить из чемодана все его содержимое, чтобы навести в нем порядок. Я вынимала и раскладывала вещи на стул и кровать, опустошая чемодан. Наконец на дне остались туфли и завернутый в кусок ткани талисман, который я, неведомо зачем, привезла с собой.
Wega: Хелга пишет: словно фея из табакерки Классно, а то мне чудится в этом выражении что-то иное... Как всегда талантливо, интригующе и очень изобразительно (если можно так выразиться). Я имею в виду, что почти в деталях прорисовывается картина происходящего и смятение героини. Бедняжка Ася! Ясно, что с роман Лёной не оправдал её надежд на счастье, хотя она, как я понимаю, не очень-то на это и надеялась. Но Лёня всё равно пока нравится: ведь неизвестно, какую картину сочинит нам автор далее.
Klo: Хелга Англия - отлично! Хелга пишет: завернутый в кусок ткани талисман, который я, неведомо зачем, привезла с собой. Так-так-так...
apropos: Хелга В Англии опять страсти-мордасти происходят. Ключ явно кто-то умыкнул - вот только кто? И сигнализация подозрительно не работает. Надеюсь, наш друг полицейский вскоре появится и прояснит ситуацию. Талисман интригует. Хелга пишет: должно было хватить на обратный билет Вот это меня как-то смущает, признаться. Насколько мне известно, обычно билеты сразу приобретаются туда и обратно, т.к. билет в одну сторону стоит примерно столько же, сколько билеты в оба конца, а подчас - куда дороже.
Хелга: Wega пишет: Но Лёня всё равно пока нравится: Рада, что ты хранишь ему верность! Klo пишет: Так-так-так... apropos пишет: Талисман интригует. Ну да, ружье... apropos пишет: Вот это меня как-то смущает, признаться. Насколько мне известно, обычно билеты сразу приобретаются туда и обратно, т.к. билет в одну сторону стоит примерно столько же, сколько билеты в оба конца, а подчас - куда дороже. Обдумала, очень ценный тапок! Принципиальный просто. Кое-что поправлю. Спасибо! Дамы, спасибо, что еще читаете.
Скрипач не нужен: Хелга Читаем, читаем! И, прочитавши,тут же начинаем захаживать посматривать: нет ли продолжения Спасибо за долгожданный английский кусок! Хелга пишет: темно-серое вида ретро авто инспектора медленно Как-то я тут на фонетике спотыкаюсь. Или это задумка такая? Ретро авто потому-что пошкандиляло с кашлЯнием
федоровна: Хелга Догнала всех с "Триктраком". Увлекательно! Позволю себе заметить, что, читая Ваше произведение, немало повеселила своих близких реакцией на него - то похахатываю, то взрываюсь смехом, подпрыгивая на стуле - не знаю, на кого как, но на меня так действуют ваши неожиданные, неизбитые сравнения и описания. Надеюсь, таковых еще много встретится!
Хелга: Скрипач не нужен пишет: Как-то я тут на фонетике спотыкаюсь. Или это задумка такая? Ретро авто потому-что пошкандиляло с кашлЯнием Да, мысля была именно такая, что пошкандиляло, но надо подумать над фонетикой - спасибо! федоровна Рада приветствовать нового читателя, спасибо за добрые слова.
apropos: Хелга пишет: Обдумала, очень ценный тапок! Принципиальный просто. Рада, что хоть в чем-то сгодилась. федоровна пишет: ваши неожиданные, неизбитые сравнения и описания. Да, у Хелги это восхитительно получается. Автор от бога.
Хелга: apropos пишет: Рада, что хоть в чем-то сгодилась. Более чем.
мариета: федоровна пишет: Увлекательно! Не то слово! Прямо завлекательно! Хелга Асиные метания возле дома очень волнительные. И когда она «резко обернулась, резче, чем следовало, отчего и от волнения закружилась голова» я тоже затаила дыхание, ожидала, что вот и появится кто-то в окне Миссис Хоуп становится все симпатичнее.
Хелга: мариета пишет: И когда она «резко обернулась, резче, чем следовало, отчего и от волнения закружилась голова» я тоже затаила дыхание, ожидала, что вот и появится кто-то в окне Ой, честно говоря, когда писала, было похожее ощущение, и чуть было не поместила лицо в окне.
федоровна: Очень хочется продолжения...
Хелга: В процессе, но времени не хватает.
Хелга: Осуществив по пунктам все необходимое для обретения физического комфорта – душ, чистое белье, укладка волос феном, легкий макияж, новые, чуть узковатые, купленные в надежде на похудание брюки и чудесный свитер свободного покроя, скрывающий (согласно моим надеждам) полноту, политкорректно называемую в наш век эвфемизмов целлюлитом, я почувствовала себя отчасти новым человеком, обрела долю оптимизма и веры в если и не очень светлое, то в не слишком темное будущее. Все плохо, но могло быть и хуже, хотя, возможно, худшее еще впереди. Во всяком случае, у меня есть очень нескучное настоящее и грядущее, в которое страшновато заглядывать. Я жива и вполне здорова, у меня есть билет на обратный рейс домой, миссис Хоуп, кажется, прониклась ко мне сочувствием, я хочу узнать, что случилось с Джеймсом Монтгомери и боюсь другой встречи с Кадогеном Раскиным. В голове безнадежно смешались плюсы и минусы, но отделить один от другого было нелегко – столь же трудно выбрать правильный путь на перекрестке дорог, где указатели снабжены советами в стиле: «Направо пойдешь – коня потеряешь, прямо пойдешь – голову потеряешь, налево пойдешь и коня, и голову потеряешь». Примерно в таком же положении я ощущала себя, только у меня не было ни коня, ни меча, ни горы бицепсов, а лишь дурная голова. Интересно, что бы посоветовала моя практичная дочь, узнав, что происходит? Еще раз обошла и осмотрела комнаты, пытаясь обнаружить следы деятельности Раскина, но так ничего особенного и не заметила. Мне даже показалось, что в доме стало больше порядка, чем вчера, но, возможно, это были следы деятельности миссис Хоуп. В конце концов, если Раскин и искал что-то в доме и нашел или не нашел это что-то, я не могла ничего изменить. Вернулась в свою комнату наверху, чтобы уложить чемодан – на случай, если решу или придется покинуть дом. Вещи ворохом лежали на кровати и стульях, а чемодан стоял на полу, бесстыдно раскрыв свое обшитое клетчатой тканью нутро. На дне все так же покоились туфли, которые, судя по всему, так и останутся ненадеванными, и совершенно ненужная, но весомая во всех материальных смыслах вещь, которую я вынула из чемодана. Освободив стул, села, развернула на коленях ткань – кусок темно-зеленого сатина из давних времен – и достала небольшую, но тяжелую коробку, обтянутую потертой, хранившей загадочный аромат древности кожей, терракотового оттенка, с вытисненным на ней словом: Backgammon. Провела ладонью по теплой, гладкой, чуть шершавой на потертостях коже, отомкнула блестящую застежку и подняла крышку – открылось красное бархатное поле доски нард, расчерченное длинными узкими белыми и черными треугольниками; черная и белая полосы аккуратно уложенных в узкий паз шашек: у белых не хватало одной, у черных – двух ¬– потерялись, когда до игры добралась дочь Маша. В уголке, в маленьком отделении, хранились три кубика – так называемые кости, выточенные из настоящей слоновой кости. Я вспомнила, как потеряли один из них, самый большой, а потом он нашелся под диваном во время генеральной уборки, и был водворен на место. С той поры я спрятала нарды в дальний угол шкафа, и, кажется, мы больше в них не играли. Собираясь в Англию, обнаружила почти забытый ящичек, разволновалась, посчитала это знаком судьбы, назвала себя идиоткой, но все же сунула его на дно чемодана. Видимо, это действительно был знак судьбы – сначала я перенервничала на таможне в аэропорту, когда поняла, что вывожу из страны антикварный предмет, а затем по прибытии получила полный крах надежд и планов. Я уставилась в бархатное нутро ящичка, поймав себя на спиритической мысли, что сейчас на потертой ткани проступят буквы, и я смогу прочесть предначертание… или упрек в собственной глупости. Скорее всего, последнее. Я захлопнула нарды, положила их на узкую полку крошечного декоративного камина и занялась укладкой вещей. Закончив с упаковкой, отправилась в кабинет и, открыв книжный шкаф, просмотрела разнокалиберные книги: какие-то справочники, несколько детективов в мягких обложках, три томика Грэма Грина. Меня всегда инстинктивно влекло к книжным шкафам и полкам – чтение было моим любимым занятием – возможно, поэтому я так неудачлива в личной жизни – книги дарят слишком много вредных иллюзий, мешая взглянуть на мир трезвым взглядом. Пристрастие к иллюзиям когда-то сыграло со мной злую шутку, хотя трудно отрицать, что та злая шутка очень многое и принесла. Давнее юношеское прошлое, вызванное таинственным нутром шкатулки с нардами, вернулось ко мне яркой вспышкой, будто с треском порвалась обветшалая занавесь, которой я зашторила его от себя самой. Вдруг показалось, что я шагнула в этот английский дом прямо с той старой сломанной балконной галереи дома в Заходском. Пытаясь избавиться от неуместной ностальгии – а как иначе назвать это состояние – спустилась вниз, заварила кофе и с удовольствием выпила его, стоя у ныне целого французского окна и глядя, как ветер шевелит макушки красноватых кустов. Что искал в доме Раскин? Зачем он отправил меня к несуществующей матери Монтгомери? Или я напрасно обвиняю его, и он просто что-то перепутал? Хотелось бы верить в последнее, но не верилось. И я так и не приняла решение – оставаться в доме или переселиться в гостиницу. И когда меня вызовет на беседу мистер Нейтан, инспектор полиции? Как же неловко получилось с этим инспектором – наверное, он проклинал меня всеми возможными английскими проклятьями – не думаю, что ему часто приходится таскать на плечах пятипудовых русских теток, подозреваемых в преступлении. Вернулась в кабинет, куда влекло удобное кресло, ощущение уюта и защищенности, что создавалось массивной старой мебелью, тяжелыми занавесями на окне, и столь же внушительной, старого дерева, наверное дубовой дверью. Достала из шкафа зачитанных «Лангольеров» Стивена Кинга и села в кресло. Я задремала, безуспешно пытаясь вникнуть в смысл событий первой страницы, очнулась, ошалело оглядываясь вокруг, не сразу сообразив, где нахожусь, и сон это или явь. Голова неприятно плыла, как обычно бывает, когда неожиданно заснешь среди дня в не очень удобной для сна позе. Книга лежала на полу, цвет небес за окном загустел, намекая на скорое приближение сумеречного времени. Как короток день в январе! Я подняла книгу, встала, шевеля плечами, чтобы размять занемевшую спину. Долго ли я спала и не пропустила ли полицейский или чей другой звонок? Подошла к двери, потянула ее на себя, и в то же мгновение в который раз за последние дни меня бросило сначала в холод, а потом – в жар, словно я носила с собой передвижной контрастный душ. Дверь оказалась запертой. Я покрутила некрутящуюся ручку и дернула сильнее, чтобы убедиться в очевидном. Захлебываясь ужасом, кинулась к окну, за которым мирно шелестели деревья, и прогуливались две пожилые дамы, в одной из них я узнала миссис Боу. Бросилась обратно к двери, чтобы вновь тщетно попытаться ее открыть. Может, она захлопнулась, когда я плотно закрыла ее? Я несколько раз входила и выходила из кабинета, и каждый раз плотно прикрывала дверь безо всяких последствий, но в центре никелированной ручки имелась замочная скважина и, возможно, механизм сработал. Немного успокоившись, взяла себя в руки, отругав за паникерство и сверхвозбудимость. Что делать? Не ломать же замок в чужом доме. Придется сидеть и ждать, когда меня освободят, но как долго продлится мое заключение? Перспективы вырисовывались отнюдь не радужные.
мариета: Хелга Спасибо за продолжение, как всегда неоднозначное Читатель только подумал какой спокойный вечер наконец намечается у Аси, и тут приключение с замком! Ставлю на то, что это не случайно! Хелга пишет: обнаружила почти забытый ящичек, разволновалась, посчитала это знаком судьбы, назвала себя идиоткой, но все же сунула его на дно чемодана Вот значит что было в пакетике от Владлена Феликсовича Это от него, да? Не зря Ася вспомнила про его доме.
федоровна: Хелга Спираль детектива продолжает закручиваться, держа нас в напряжении. Ни за что не возьмусь что-либо предугадывать - автор, как утро, все равно мудренее окажется. Хочу сказать, первое же предложение с политкорректным целлюлитом вызвало смех (используемые в нем самоостроты считаю, если так можно выразиться, своеобразным брендом автора). А как печально-иронично звучит мудрая мысль достаточно пожинавшего определенные плоды жизни человека об иллюзорности книжного мира! И приступ ностальгии прекрасно описан. Спасибо за полученное удовольствие.
Скрипач не нужен: Хелга, А я вот только на днях раздумывала: почему именно "Триктрак"? А тут сразу вся коробка
Klo: Хелга А я думала, что "Триктрак" - это ходы между прошлым и настоящим (настоящее начинает и выигрывает ) А он еще и весьма материален, да еще и антикварен!
Хелга: Дамы! Спасибо! Долго тянула с интригой, но так или иначе, приходится раскрывать карты. Боюсь, что решение загадки будет разочаровывающим. Хотя, все-таки надеюсь, что нет.
Wega: Хелга Так нервно, так взволнованно, так изобразительно и ярко, что волнение твоей героини невольно ощущаешь сама... Я не преувеличиваю: это действительно так! мариета пишет: т значит что было в пакетике от Владлена Феликсовича Какая ты молодец: а я не догадалась.
bobby: Хелга У Аси просто талант влипать в истории... Но, может, именно благодаря этому детективный сюжет начнет наконец раскручиваться... Удивительный подарок от Владлена. Почему он подарил старинную игру именно ей? Еще одна загадка...
Хелга: мариета пишет: Вот значит что было в пакетике от Владлена Феликсовича Wega пишет: Какая ты молодец: а я не догадалась. bobby пишет: Удивительный подарок от Владлена. Почему он подарил старинную игру именно ей? Еще одна загадка... Не знаю, не знаю, от Владлена ли. bobby пишет: Но, может, именно благодаря этому детективный сюжет начнет наконец раскручиваться... Да, чувствую, пора его раскручивать. Спасибо за отзывы!
Axel: Хелга Спасибо! Да, у меня тоже сразу появился вопрос, почему именно игру. Не очень "женский" подарок.
Хелга: Axel пишет: Да, у меня тоже сразу появился вопрос, почему именно игру. Не очень "женский" подарок. Но и Владлен Феликсович человек такой, своеобразный.
apropos: Хелга Очередной восхитительный зигзаг в таинственных происшествиях, как только Ася все это еще выдерживает. Я бы на ее месте уже с криками куда-нибудь бы сбежала, разве что запертая дверь не пускает. Klo пишет: А я думала, что "Триктрак" - это ходы между прошлым и настоящим (настоящее начинает и выигрывает ) А он еще и весьма материален Видимо выступает в роли наглядного пособия всех этих ходов.
Хелга: apropos пишет: Видимо выступает в роли наглядного пособия всех этих ходов. Материализация метафоры.
Хелга: Я пометалась по кабинету, несколько раз попыталась открыть дверь, каждый раз надеясь, что делаю что-то не так, вдруг раздастся волшебный щелчок, и сезам откроется. После пятой или шестой попытки убедилась, что дверь заперта, и если никто не придет на помощь, придется сидеть в заключении неведомо сколько времени. Мысль, что дверь захлопнулась не сама по себе, а ее кто-то запер, и сейчас этот кто-то бродит по дому злоумышленником, сжимала мои внутренности в тугой узел. В унисон нутру, как обычно не вовремя, засигналил мочевой пузырь. За окном улица опустела: гуляющие дамы удалились за пределы видимости, но затем пейзаж оживился уже знакомым молочным фургоном, вслед за ним проехал красный автомобиль неведомой мне марки, и все опять стихло. Но не сидеть же взаперти и ждать, пока дверь откроет тот, кто ее запер! Может быть, где-то здесь есть ключ! – вдруг озарило меня. Я зажгла свет, потому что в комнате стало сумрачно, и приступила к поискам. По простой логике ключ мог храниться в ящиках стола – с них-то я и начала. В верхнем все так же лежала растерзанная пачка бумаги. В нижнем – ручки, карандаши, пара степлеров, рассыпанная упаковка бумаги для заметок и никаких признаков ключа. Я бросила поиски, хлопнулась в кресло и на мгновение впала в состояние прострации. Что же здесь все-таки происходит? Из ступора меня вывел звук дверного колокольчика, кто-то настойчиво жал кнопку. Я кинулась к двери, снова безнадежно толкнувшись в нее, как героиня в знаменитом в дни моей юности фильме «Три тополя на Плющихе», затем – к окну, чтобы ахнуть от радости – внизу напротив дома стояла знакомая серая машина инспектора Нейтана. Значит, это он звонит в дверь! Под аккомпанемент трели, ласкающей ухо, как песнь Леля уши жаждущих замужества берендеек, я замахала руками и закричала, в надежде, что инспектор заметит мои манипуляции в окне. Бесполезно – козырек над входной дверью закрывал звонящего и мою пантомиму друг от друга. Я постучала по стеклу, сначала тихо, потом чуть громче. Нужно попытаться открыть окно, иначе он уйдет, не солоно хлебавши, точнее не хлебавшей останусь я, запертая в кабинете. Ощупала раму – памятуя, что английские окна открываются вертикально – в поисках какой-либо ручки, за которую можно было бы ухватиться на ровной аккуратной раме, перекрещенной сверху небольшой оконной решеткой. Нашла какие-то задвижки, наблюдая, как инспектор Нейтан спускается с крыльца, дернула раму вверх, она поддалась, поползла по пазам, мне некогда было соображать, как зафиксировать ее и, высунувшись в окно, держа раму на плечах, я крикнула, сначала негромко, от смущения, затем, поняв, что от громкости звука зависит судьба моя и моего мочевого пузыря, завопила что есть мочи, но от волнения на родном языке: – Инспектор Нейтан, я здесь, меня заперли! Вероятно, мой вопль был услышан по всему короткому переулку Вудкэм Драйв. Инспектор, который только что спустился с крыльца, подпрыгнул на месте, обернулся и уставился на меня. – Миссис Сверева? Что случилось? Почему вы не открываете дверь? – Меня закрывать в кабинете, – от волнения сбиваясь с грамматики, уже тише прокричала я. – Закрыли в кабинете? – переспросил он. – Вас заперли в кабинете? – Да! Да. Да… – на последнем «да» у меня перехватило горло. Проглотив комок, я постаралась объяснить. – Кто-то запер. Или я сама захлопнула дверь. Кажется, он выругался себе под нос или мне показалось. – С вами все в порядке? – поинтересовался он. – Да, все хорошо, – ответила я. – Только не оставляйте меня, пожалуйста… закрытой. – Подождите… – он махнул мне рукой и достал из кармана мобильник. – Ключ от дома есть у миссис Хоуп, она убирает в доме, – добавила я, чувствуя себя ужасно, с этой рамой на плечах. Хорошо хоть от волнения мне не было холодно. – Может быть, у вас…. – он что-то сказал, и я не поняла что, пришлось переспросить. – Что? Что вы сказали? Я попыталась зафиксировать окно, и в этот момент позади раздался стук, словно хлопнула дверь. Я обернулась, от неожиданности отпустив раму, которая тотчас сползла вниз. Бросилась к двери, потянула ее, и она свободно поддалась, словно издеваясь надо мной. Что за чудеса, что за мистика, ведь я несколько раз дергала ее изо-всех сил. Неужели не в ту сторону? Но я могла поклясться, что все делала правильно. За что мне все это, за что? Сосчитав до десяти, я шагнула за порог и остановилась – тишина, ковровое покрытие на полу и ступенях лестницы скрадывало звук шагов, если бы таковые звучали. Мне показалось, или внизу послышался какой-то шум? Впрочем, нужно впустить инспектора и извиниться перед ним. Я решительно двинулась вниз по лестнице. Спуск прошел успешно, добравшись до прихожей, я отодвинула защелку и выглянула на улицу – инспектор стоял на дорожке напротив дома, задрав голову. – Мистер Нейтан! – позвала я его. Он уставился на меня, как на привидение, хотя сравнение не очень корректно: у них, у англичан, с привидениями особые отношения. – Вы… мэм… Он рванул ко мне так, что я с трудом подавила в себе желание захлопнуть дверь и спрятаться за нею. Его следующая реплика, по всей видимости, имела идиоматический смысл, сводящийся к русскому «Какого черта вы мне голову морочите?» Так можно доиграться и до международного скандала. В прихожей он уставился на меня своими суровыми синими глазами. – Миссис Сверева? Что это значит? – Зверева, – зачем-то поправила я. – Что? – Простите меня, но дверь на самом деле была закрыта. Заперта. А сейчас она вдруг открылась… от сквозняка… И закрылась. Запутавшись в антонимах и неловкости, я замолчала. – Возможно, я могу войти и осмотреть дом? – спросил он полицейским тоном. – Да, да, разумеется! – воскликнула я, словно была здесь хозяйкой. Он проследовал на кухню и остановился, глядя на французское окно, створка которого постукивала от ветра. Я издала тихий стон. – Кто вставил стекло? – спросил инспектор, подходя к двери. – Муж миссис Хоуп, вчера, – сообщила я. – Но… но я точно помню, что закрывала эту дверь на защелку. Я боялась, потому проверила все двери, все заперла. Я точно помню… Инспектор вышел во двор, сделав мне знак оставаться в доме. Я наблюдала через стекло, как он прошел по дорожке, затем исчез из поля зрения, минут через десять появился и направился обратно, несколько раз наклонившись, словно рассматривал следы, что-то поднял, затем свернул к гаражу. Когда он вернулся в кухню, я спросила, сгорая от любопытства: – Вы что-нибудь обнаружили? Нашли? – Вероятно, вы правы, кто-то вышел из дома через задний двор. Если, конечно, вы просто не забыли закрыть эту дверь… – И заперлась в кабинете?! Я все придумала? Но зачем мне это? Вы считаете, что я ненормальная? Собственно говоря, он был вправе так считать – эта мысль бегущей строкой ползла на заднем плане, пока я возмущалась поведением инспектора. – Вы расскажите мне все подробно, – заявил он, когда я выдохлась, исчерпав эмоции и словарный запас. – А сейчас проводите меня наверх. – Конечно, – пробормотала я. Мне стало стыдно за свою детскую выходку, но я не стала просить извинения, пусть наслаждается своим английским превосходством. Инспектор поднялся на второй этаж, я последовала за ним, объясняя, как уснула в кабинете Джеймса пытаясь читать книгу, а потом не смогла выйти, потому что дверь оказалась запертой. Нейтан поднялся наверх, в мансарду под крышу, заглянул в мою комнату, в ванную, подергал дверь комнаты напротив. Спустился вниз, я следовала за ним, как преданный паж, пытаясь косноязычно вставить свои сомнения и соображения в его глубокомысленное молчание. После осмотра мы пошли в гостиную. Я уселась на диван, инспектор, сняв плащ и шляпу, и пригладив остатки своих рыжих волос, устроился в кресле напротив, и я, как могла подробно, рассказала обо всем, что произошло сегодня. В конце рассказа меня вдруг осенила одна интересная мысль, и я решилась озвучить ее: – Инспектор, а почему вы приехали сами? Вы же могли послать сержанта? – Сержант приезжал около двух часов, никто не открыл ему, и я решил съездить сюда сам, – невозмутимо ответил он. Я чуть было не осведомилась, не был ли вызван его визит беспокойством за меня, но вовремя удержалась от этой глупой провокации. Зато возмутилась тем, что он до сих пор молчал о визите сержанта. Он просто проигнорировал мое недовольство, задав какой-то очередной вопрос. Рассердившись, ответила невпопад. Зазвонили в дверь. Оказалось, что приехал пресловутый сержант, который занялся снятием отпечатков пальцев с задвижек французского окна и прочих ручек. Я чувствовала себя преступницей, подозревая, что повсюду окажутся только мои отпечатки, которые им придется у меня взять. Как в воду глядела, поскольку инспектор предложил нанести визит в полицейский участок, с доставкой в его машине. И я решила, что больше не останусь в этом жутком доме. – Вы же довезете меня до вашего участка, поэтому могу ли я забрать свои вещи, чтобы переселиться в гостиницу? – спросила я и, обнаглев окончательно, добавила: – Вы не могли бы посоветовать недорогую гостиницу, где есть свободные места? Нейтан, подумав с минуту, кивнул головой. – Разумеется, миссис С… З…верева, возможно, это верное решение. Что он одобрил – мое решение покинуть опасный дом Монтгомери или желание поселиться в дешевой гостинице – я не поняла, вероятно, из-за языкового и менталитетного барьеров. А возможно, еще и гендерного. Я отправилась наверх за чемоданом, который, к счастью, был уже собран. Зашла в ванную, проверить, не оставила ли каких-то мелочей. Вернулась, застегнула замок-молнию чемодана, еще раз осмотрела комнату, которая стала моим пристанищем в эти тревожные несчастливые дни. Что будет впереди? В последние годы я упорно, хоть и безуспешно, пыталась жить, называя жизнью лишь «миг между прошлым и будущим», убеждая себя, что не стоит волноваться о грядущем, которого еще нет, как и жалеть о прошлом, которого уже нет. Вот и сейчас не получалось – текущее мгновение не радовало, а будущее представлялось смутно. В последний раз осмотревшись вокруг, я взглянула на пустую каминную полку и вдруг подумала, что там лежали мои нарды. Я точно помнила, как положила коробку туда, но не помнила, чтобы убирала ее в чемодан. Пришлось проверить. Я перерыла все вещи, но коробки с нардами в чемодане не оказалось, как не было ее на каминной полке. Я осмотрела всю комнату, даже заглянула в вычищенное нутро камина. Нарды пропали, словно растворились в воздухе.
apropos: Хелга Сплошной восторг! Мало того, что непонятки ширятся и множатся, все запирается-открывается, хлопает, звонит и замирает в тиши, находится и пропадает, так еще сам инспектор во всей красе! Хелга пишет: уставился на меня своими суровыми синими глазами. спросил он полицейским тоном. До "что же дальше" не знаю, как доживу.
федоровна: Хелга Наконец-то продолжение. В первом абзаце автор обычно готовит какой-нибудь удар под дых (здесь - быстрый переход от тугого узла внутренностей к сигналам мочевого пузыря), чтобы мы помнили, что нам не только страшно, но и смешно. И все жутко интересно. Вот было предчувствие, что нарды пропадут - и точно! Наверное, им еще предстоит как-нибудь "выстрелить". дверь не захлопнулась не сама по себе, а ее кто-то запер А не лишнее ли здесь одно из двух "не", судя по союзу "а" - второе?
bobby: Хелга Спасибо! Все так интригующе интересно! Уже давно перестала пытаться строить какие-либо предположения насчет всех этих тайн... - дело абсолютно бессмысленное... Хочется быстрее продолжения...
Wega: Хелга Ну, и попала же Ася в передрягу..." И дело даже не в гусях, т.е не нардах, а всё неладно"! Какая-то чертовщина: шастает кто-то по дому, пугает, запирает, захлопывает, колотит стёкла... И Ася к тому же для этой Англии наподобие не вполне вменяемой... Так её жалко.... Уж уехала бы она поскорее из этого кошмарного дома...
мариета: Ух ты! Это не дом а ... дом ужасов! bobby пишет: Уже давно перестала пытаться строить какие-либо предположения насчет всех этих тайн... - дело абсолютно бессмысленное.. Ага, у Хелги никогда не знаешь чем дело закончится Лучше только читать и ... ждать!
Хелга: apropos федоровна bobby Wega мариета Спасибо, дамы, что находите время читать и комментировать сей смутный опус. мариета пишет: никогда не знаешь чем дело закончится Как это, как это не знаешь? Все будет хорошо. федоровна Спасибо за тапок, это очепятка правки.
федоровна: Хелга пишет:Все будет хорошо ...и они поженятся!
apropos: федоровна пишет: ...и они поженятся! Ну, я втайне о том мечтаю. Вообще такой образ английского полицейского - сдержанного, молчаливого, корректного - выглядит ужасно очаровательно и сексапильно (не побоюсь этого слова ). А ведь хочется, чтобы наша многострадальная Ася обрела свое женское счастье.
мариета: федоровна пишет: ...и они поженятся! apropos пишет: Ну, я втайне о том мечтаю. Вообще такой образ английского полицейского - Какого такого полицейского?! Мы ведь за Джеймса пришли свататься! Откопаем его, помоем от грязи, в которой попал, и приводим его в Питере, нет?
Хелга: федоровна пишет: ...и они поженятся! apropos пишет: Ну, я втайне о том мечтаю. Вообще такой образ английского полицейского - сдержанного, молчаливого, корректного - выглядит ужасно очаровательно и сексапильно (не побоюсь этого слова ) мариета пишет: Какого такого полицейского?! Мы ведь за Джеймса пришли свататься! Откопаем его, помоем от грязи, в которой попал, и приводим его в Питере, нет? Ну, девушки, вы даете! Свадебные колокола, стало быть? Один, "сексапильный", рыжий, лысый и мрачный, да еще и полицейский, второй - вообще невесть где обретается. И это женихи?
bobby: apropos пишет: образ английского полицейского - сдержанного, молчаливого, корректного - выглядит ужасно очаровательно и сексапильно Хелга пишет: Один, "сексапильный", рыжий, лысый и мрачный, Вот-вот, я только хотела сказать, он же лысый и плюс еще рыжий, это значительный минус его сексапильности
федоровна: мариета пишет: Откопаем его, помоем от грязи, в которой попал, и приводим его в Питере, нет? ] У меня на него что-то надежды нет, больно долго мыть придется - глубоко закопан. Я за то, чтобы менталитетные, языковые, гендерные и всякие другие барьеры были сломлены любовью. Да-да, хочется любви!Только бы автора не спугнуть - вдруг он задумал то же самое и каак прыгнет в сторону! Надеемся на его чувство чести. Зато пока мы не знаем, что у инспектора в нутре за чуйства кипят, вот и размечтались. А лысые, рыжие и мрачные тоже бывают ничего, не это главное. Все может оказаться пшиком, но очень уж нам хочется Асеньку за хорошего человека пристроить!
apropos: мариета пишет: Какого такого полицейского?! Мы ведь за Джеймса пришли свататься! К черту Джеймса! Где он? Сам счастье свое упустил - после драки нечего кулаками махать. А тут такой шикарный инспектор. Весь при исполнении. bobby пишет: он же лысый и плюс еще рыжий Это только плюс! И он не лысый, а коротко стриженый.
apropos: федоровна пишет: Только бы автора не спугнуть Пусть только попробует! Такого обалденного джентльмена, носящего героиню на руках, нам показала и всячески намекала - теперь нельзя разочаровывать читателей и их надежды с крыльями обрубать.
bobby: Возвращаясь, опять же, к инспектору, плюс его в том, что в асину жизнь не помешает внести толику упорядоченности и английской сдержанности... На Джеймса не уповаю, это не герой романа, какого бы то ни было - получится парочка, будут вместе вляпываться в разные передряги...
bobby: apropos пишет: И он не лысый, а коротко стриженый. Ну да, побритый, чтоб лысину не так заметно было.
Хелга: apropos пишет: И он не лысый, а коротко стриженый. bobby пишет: Ну да, побритый, чтоб лысину не так заметно было. федоровна пишет: Все может оказаться пшиком, но очень уж нам хочется Асеньку за хорошего человека пристроить! Это стремление, присущее нежной половине человечества, очень понятно. bobby пишет: опять же, к инспектору, плюс его в том, что в асину жизнь не помешает внести толику упорядоченности и английской сдержанности... Если только из этих соображений... Опять же, как верно заметила федоровна, кто его знает, что у него там унутрях.
федоровна: bobby пишет:Ну да, побритый, чтоб лысину не так заметно было. А Джейсон Стэтхем, а Вин Дизель, а Гоша Куценко, в конце концов! Они вполне себе сексапильны и тем же самым занимаются.
apropos: bobby пишет: внести толику упорядоченности и английской сдержанности... А противоположности сходятся. федоровна пишет: Джейсон Стэдхем, а Вин Дизель, а Гоша Куценко, А Юл Бриннер, а... Их много - и все как на подобр. Хелга пишет: кто его знает, что у него там унутрях Страсть, огонь.. Словом, английские горячие парни (с)
Хелга: федоровна пишет: А Джейсон Стэтхем, а Вин Дизель, а Гоша Куценко, в конце концов! Они вполне себе сексапильны и тем же самым занимаются. Ну не один из перечисленных не вызывает у меня какого-либо брожения чуйств.
apropos: Стетхэм разве плох?! Такой брутальный, молчаливый, спокойный, уверенный, надежный, основательный, английский...
bobby: Хелга пишет: Ну не один из перечисленных не вызывает у меня какого-либо брожения чуйств. Аналогично.
Хелга: apropos пишет: Такой брутальный, молчаливый, спокойный, уверенный, надежный, основательный, английский... Ни... предпочту лысого Стэнли Туччи. Юл Бриннер, да, хорош.
Wega: мариета пишет: Откопаем его, помоем от грязи, в которой попал, и приводим его в Питере, нет? Ну насмешила!!! А я всё же за отечественного производителя... И надежды на это упорно не теряю.
федоровна: Хелга пишет:Ну не один из перечисленных не вызывает у меня какого-либо брожения чуйств. Хе-хе, когда про Гошу писала, самой смешно было. Но дело не во мне, а в принципе! Так что, милый наш автор, как Вы нам ни живописуйте понравившегося нам мужчину, а на руки он нелегкую Асю поднял! И кажется, что нравится она ему сильно.
bobby: Wega пишет: А я всё же за отечественного производителя.. Это за кого? Что-то не поняла...
федоровна: bobby пишет:Это за кого? Что-то не поняла.. Наверное, Акулычу возникнуть надо?
bobby: федоровна пишет: И кажется, что нравится она ему сильно Пока он только на неё бурчит и закидывает вопросами. Если и понравилась, он, наверное, ещё сам это не понял...
bobby: федоровна пишет: Наверное, Акулычу воскреснуть надо? Больше вроде некому...
apropos: Wega пишет: А я всё же за отечественного производителя... Фраза замечательная! Упаль... федоровна пишет: а на руки он нелегкую Асю поднял! И кажется, что нравится она ему сильно. Именно: поднял - обязан жениться, как порядочный человек. Хелга, но Юл Бриннер все ж хорош, нет?
Хелга: Wega пишет: А я всё же за отечественного производителя... И надежды на это упорно не теряю. Но с отечеством у нас, вроде все в порядке? bobby пишет: Пока он только на неё бурчит и закидывает вопросами. Он при исполении... apropos пишет: поднял - обязан жениться, как порядочный человек. А никто не видел... apropos пишет: но Юл Бриннер все ж хорош, нет? Дык за Юла я всеми руками!
apropos: Хелга пишет: А никто не видел... А это неважно - самосознание, самоответственность, самопорядочность, самочувство опять же. Иначе честь потеряет и гордое звание джентльмена. Хелга пишет: Дык за Юла я всеми руками! Вот-вот, и лысина ему не мешаеть.
федоровна: bobby пишет: Пока он только на неё бурчит и закидывает вопросами. Если и понравилась, он, наверное, ещё сам это не понял... Поэтому и бурчит: не знает, что ему делать со стихией по фамилии Сверева... Ему такие раньше не встречались в его Англии, и он все равно покорен, даже если и непорядочным человеком окажется (не захочет жениться)
apropos: федоровна пишет: не знает, что ему делать со стихией по фамилии Сверева... Бедолага голову потерял, однозначно.
Хелга: "Строго" Инспектор расследует дело...
apropos: Хелга пишет: Инспектор расследует дело... Много он там нарасследует без головы...
bobby: федоровна пишет: а на руки он нелегкую Асю поднял! Не оставлять же даму в машине. А то прохожие подумают невесть что, да и вообще, ему на ней по служебным делам ехать, а там, понимаете ли... Заботился о своей репутации.
apropos: bobby пишет: Заботился о своей репутации. Дык мог выкинуть, сонную, в канаву в уединеном месте - и привет. Или в Англии канав нет?
Хелга: bobby пишет: А то прохожие подумают невесть что, да и вообще, ему на ней по служебным делам ехать, а там, понимаете ли... Заботился о своей репутации. Очень верно. И вообще, мужчина в годах, сурьезный, не до любовей ему. apropos пишет: Или в Англии канав нет? Есть. И даже мусор на обочинах.
bobby: apropos пишет: Дык мог выкинуть, сонную, в канаву в уединеном месте - и привет Так ценный свидетель же, и притом единственный... Мало ли что с ней в канаве случится...
Хелга: bobby пишет: Так ценный свидетель же, и притом единственный... Мало ли что с ней в канаве случится... Гы-ы-ы...
apropos: bobby пишет: Мало ли что с ней в канаве случится... Дык как раз в канаве она целее будет, чем в доме Джеймса, где черт знает что все время происходит.
bobby: apropos пишет: Дык как раз в канаве она целее будет, чем в доме Джеймса, Целее? Зима ж... И он её не в дом Джеймса отвез, насколько помнится...
apropos: bobby пишет: Целее? Зима ж... Да там климат - считай, юг. Гольфстрим и все такое. bobby пишет: он её не в дом Джеймса отвез Побоялся везти туда, понятное дело.
Скрипач не нужен: Хелга, спасибо Что-то всё загадошшшнее с каждой страницей... Кто шляпку нарды спёр, тот и одноклассника пришил? Очень мне нравится английская часть. И, пожалуйста, кто угодно, любой англичанин, австралиец, канадец, но только не Куценко!
Хелга: Скрипач не нужен пишет: И, пожалуйста, кто угодно, любой англичанин, австралиец, канадец, но только не Куценко! Это по умолчанию - Куценко - персона нон-грата. Спасибо!
ДюймОлечка: Скрипач не нужен пишет: Очень мне нравится английская часть. И мне Хелга пишет: Это по умолчанию - Куценко - персона нон-грата А что, какой-нибудь Брюс Уиллис иили Доктор Хаус были б лучше?
мариета: Скрипач не нужен пишет: И, пожалуйста, кто угодно, любой англичанин, австралиец, канадец, но только не Куценко! ДюймОлечка пишет: А что, какой-нибудь Брюс Уиллис иили Доктор Хаус были б лучше? А может какой-то Брюс Куценко? Чтобы не было обиженных...
Хелга: ДюймОлечка пишет: А что, какой-нибудь Брюс Уиллис иили Доктор Хаус были б лучше? Брюс или Хью? (но Хью не лысой вовсе ) Без всяких моих сомнений Гоша рядом с ними даже не стоял. Люблю и Уиллиса и Лори. мариета пишет: А может какой-то Брюс Куценко? Чтобы не было обиженных... Будет парень со своим именем и имиджем.
федоровна: Когда будет новая встреча с Асей и анти-Гошей?
Хелга: Будет обязательно, но попозже.
Юлия: Хелга ! Прочитала все, что пропустила за время своего вынужденного отсутствия - и получила новогодний подарок. Спасибо тебе, дорогая! Ух, все туже и туже закручивается интрига в английском пейзаже, и все пронзительней петербуржская весна. Чудесно! Проглотила все, не тормозя на поворотах, в точности следуя стремительно развивающемуся сюжету. Только краем глаза смогла глянуть на обсуждения, и где-то мне попались рассуждения о похожести ("как это по-русски?":)) героинь. Насколько я могу судить, твои схожи только чувством юмора, с которым могут взглянуть на себя со стороны. Но это уже отличительная черта - шила в мешке автора в тексте не утаишь - и, по моему скромному мнению, весьма привлекательная. В прошлой теме "Тритрак-2" в сообщении 27141 есть выражение "солнечный ветер"- замерзнув на холодном солнечном ветру, вернулась в дом. Честно говоря, я так неслась, читая, вперед, что возможно не ухватила в этом игру смыслов. Ты специально использовала этот понятие? Про обратный билет apropos уже написала. Больше я ничего не отметила. И с английским языком! Ты так замечательно накидываешь эту вуаль недопонимания – аккуратно, ненавязчиво, и в тоже время все время присутствует эта балансировка между пониманием и непониманием, неустойчивость, зыбкость положения – и это еще больше добавляет остроты в сюжет. Чудно! Чудно! Чудно! (Я подражаю твоей героине – "очень, очень, очень", - так же как и она не нахожу слов, чтобы выразить все, что на сердце). Спасибо тебе огромное!
Хелга: Юлия Очень рада видеть тебя. Спасибо за добрые слова, приятно, если мой опус как-то задевает. По поводу английского языка - воспользовалась твоими советами, что очень помогло. Юлия пишет: В прошлой теме "Тритрак-2" в сообщении 27141 есть выражение "солнечный ветер"- Ох, я имела в виду такое состояние погоды, когда светит солнце и дует холодный ветер, такое слияние слепящего и пронизывающего.
Юлия: Хелга Твой опус вдохновляет и радует! Спасибо тебе ! Хелга пишет: я имела в виду такое состояние погоды, когда светит солнце и дует холодный ветер Я поняла, просто есть же астрономический термин. Когда я читала, я зацепилась (в смысле: "я чёй-то пропустила, или как?"). Мне прислали ссылку на книгу англичанки об особенности поведения англичан - Кейт Фокс "Наблюдая за англичанами. Скрытые правила поведения". Я сразу вспомнила о твоем романе, и подумала, что тебя это тоже может заинтересовать. Может быть, ты уже ее читала, но на всяк случай: http://flibusta.net/b/190096/read#n_19
Хелга: Юлия пишет: просто есть же астрономический термин. Когда я читала, я зацепилась В смысле, что звучит очень астрономически? Юлия пишет: Мне прислали ссылку на книгу англичанки об особенности поведения англичан - Кейт Фокс "Наблюдая за англичанами. Скрытые правила поведения". Я сразу вспомнила о твоем романе, и подумала, что тебя это тоже может заинтересовать. Не читала, очень любопытно и ко времени. Спасибо огромное! Скачала себе, уже читаю, славно. В связи вспомнился Овчинников "Дуб и сакура", как-то перекликается.
Юлия: Хелга пишет: В смысле, что звучит очень астрономически? Нет, я бы так не сказала. Ты знаешь, это очень субъективно. Ведь никто больше не зацепился. Я думаю, что у меня случился эффект тугодума - образ сработал (солнечный ветер даже в астрономическом аспкте представляется чем-то стремительным, пронизывающим, ярким и холодным одновременно), но у меня, как говориться, нога попала в колесо, из-за моей тормознутости мозги не отцепились от информации, застрявшей в них. Наверное, мне не хватило обыгранности этого образа, но это от индивидуальной особенностей мозгов-улиток. Думаю, я тебе совершенно напрасно морочу голову. Извини, пожалуйста . Отвлекают тут разные от творческого процесса автора. Читателям на мозоли наступают. Хелга пишет: В связи вспомнился Овчинников "Дуб и сакура", как-то перекликается. Действительно. Только один взгляд снаружи, а второй - изнутри.
Хелга: Юлия пишет: солнечный ветер даже в астрономическом аспкте представляется чем-то стремительным, пронизывающим, ярким и холодным одновременно Аха, почитала про астрономический аспект. Юлия пишет: Отвлекают тут разные от творческого процесса автора. С точностью до наоборот, вдохновляют интересом и хорошими советами!
мариета: Хелга пишет: такое состояние погоды, когда светит солнце и дует холодный ветер У нас это называется "зубастое солнце", то есть, кусается оно, не греет... Извините, что встряла...
Хелга: мариета пишет: У нас это называется "зубастое солнце", то есть, кусается оно, не греет... Ой, как красиво! А по-болгарски как звучит?
мариета: Почти так - "зъбато слънце"
Хелга: мариета пишет: Почти так - "зъбато слънце" Чудно!
Хелга: Я осмотрела всю комнату, даже заглянула в вычищенное нутро камина. Нарды пропали, словно растворились в воздухе. В таких случаях начинаешь панически думать о том, не случилось ли что-нибудь нехорошее с собственной головой, не подмигивает ли коварный дедушка маразм или бабушка потеря памяти, хотя, в моей ситуации все же можно было свалить вину не на собственную забывчивость, но на происки коварного привидения-злоумышленника, шастающего по дому и запершего меня в кабинете. И окажись это привидение, я была бы рада. Если приходится выбирать между невинным призраком и живым преступником, я бы выбрала первого. Инспектор Нейтан ждал внизу, не выказывая признаков нетерпения, хотя, возможно, это была простая английская сдержанность, о которой в мире ходят легенды. Я должна рассказать ему о пропаже своей вещи, ведь это, наверняка, имеет какое-то значение. Только зачем злоумышленнику потребовались мои нарды? Конечно, это старинная вещь, и ее, видимо, можно выгодно продать, но не из-за них же меня заперли в кабинете. У Раскина, если это он, было достаточно времени вчера, чтобы осмотреть весь дом. Или все-таки недостаточно? Возможно, супруги Хоуп надолго задержались в доме, пока экономка наводила порядок, а ее муж вставлял разбитое стекло. Инспектор, не обратив внимания на мои слабые протесты, подхватил чемодан и вышел из дома. Я заперла дверь на ключ, подумав, что завтра нужно будет вернуться сюда к приходу миссис Хоуп, чтобы отдать ключ и договориться о дальнейших действиях, если таковые последуют. Может быть, завтра вернется Джеймс? Положив ключ в сумку, я застегнула молнию, спустилась с крыльца и, напоследок оглянувшись на дом, зашагала к дороге, туда, где возле своей темно-серой машины ждал англичанин, с которым мне хотелось поговорить. Как ни странно, этот инспектор оказался вдруг самым близким человеком в чужой, так неприветливо встретившей стране. Даже если он и подозревает меня в причастности к исчезновению Джеймса и убийству несчастного Пола, мне определенно нужно поговорить с ним, а уже потом позвонить в посольство, хоть я и не представляла, как это делается. Как и многое другое. Я уселась на уже знакомое место – все-таки очень непривычно сидеть в машине справа, а не слева от водителя – и, повернувшись, встретилась с ним взглядом. Он вдруг закашлялся, начал извиняться, завел мотор и, лихо развернувшись, вывел автомобиль из переулка в лабиринт улиц Гастингса. Несмотря на желание обсудить свое положение, я долго не решалась начать разговор и хотя бы спросить инспектора, куда он меня везет. Он же, после своего приступа кашля, не произнес ни звука, словно интереснейшее занятие – управление машиной заняло его целиком и полностью. И все-таки я первой нарушила молчание. – Гастингс – красивый город, – выдала я весьма оригинальное и актуальное наблюдение, когда мы проезжали мимо старой церкви. Ее боковой неф был украшен пятью или шестью остроконечными портиками-окнами в ажурных готических переплетах. На темных каменных стенах и черепичной крыше древностью зеленели пятна мха. – Да, вероятно, я здесь живу, – отозвался инспектор Нейтан. – И не замечаете его красоты… Словно я сама успевала заметить его красоту в суматохе этих дней. – Да, потому что вижу это каждый день, а для вас это все необычно. – Вы правы. Светскость разговора потрясала, инспектору не хватало смокинга, а мне – вечернего платья. – Между прочим… – произнес он, заворачивая руль и автомобиль, и выезжая на широкую улицу, название которой я успела прочитать на табличке-указателе: Helen’s Road, – Между прочим… я собираюсь поесть, не составите ли компанию? Он приглашает меня пообедать, или я что-то не так поняла? Я помолчала, глядя вперед, на неуклонно приближающее белое здание, усыпанное башенками, балкончиками и прочими архитектурными излишествами, молчала, потому что боялась попасть впросак. – Вы собираетесь пообедать? – наконец решилась я уточнить. Он взглянул на меня и кивнул. – Я… я тоже проголодалась… Кажется, он остался доволен ответом, потому что улыбнулся, сразу став каким-то другим, и что-то сказал, так быстро, что я не сразу поняла. – Вы что-то сказали о рыбе? – переспросила на всякий случай. – Да, рыба, фиш-энд-чипс. Вы любите рыбу? В принципе, я люблю все, было бы вкусно приготовлено, и это можно заметить по моим габаритам и круглой физиономии. Хотя, это блюдо я уже имела несчастие попробовать и разочароваться в нем. Разумеется, этого я говорить не стала, а продолжила светскую беседу, признав, что к рыбе отношусь вполне положительно. – Отлично… тогда едем, – сказал он и снова свернул куда-то влево. Выходит, что я с чемоданом и смутными перспективами ехала обедать с инспектором полиции. Интересно, не будет ли это служебным проступком – обедать со свидетелем или подозреваемой? Или такие жесты милосердия поощряются? – Куда? – спросила я. – Мне немного, э-э… некомфортно. Вообще-то я хотела сказать, что мне неловко, но подобрать подходящее слово не сумела. – Некомфортно? – переспросил он. – Некомфортно… имею в виду, что это не совсем правильно, в смысле, я не должна с вами обедать, – я окончательно запуталась в определениях и замолчала, разволновавшись и вспотев. – Не должна? – удивление инспектора было неподдельным или он хорошо разыгрывал хорошего полицейского. – Вы имеете в виду, потому что я – полицейский? – О, нет, нет! – запротестовала я. – Просто, просто… почему вы… Я смешалась, как девочка на первом свидании, весьма вовремя вспомнив, что если он тащил меня сонную на руках, я спала в его доме, общалась с его кошкой или котом, завтракала с ним, то отчего не пойти дальше и не пообедать, а ему не пригласить меня на обед? – Вы не голодны? – резонно спросил он и, кажется, не особо ожидая ответа на вопрос, вновь углубился в управление своим авто, делая поворот за поворотом. – Да, хорошо, я согласна, – пробормотала я на родном языке. Мне было физически необходимо сказать хоть что-то по-русски вслух, не пытаясь перевести свою мысль на чужой язык. – Что? – спросил инспектор, не глядя на меня и вновь сворачивая куда-то.
Хелга: Кажется, я поняла, где мы находились: за окном сверкнуло рекламными и новогодними огнями знакомое здание торгового центра, затем впереди по курсу выросла и ушла влево скала с развалинами замка наверху. Насладиться зрелищем я не успела, потому что Нейтан вновь повернул, машина выехала на набережную и помчалась вдоль променада, за парапетом которого синел волнующий душу морской простор. Еще несколько минут с неизменными поворотами на забавной мини развязке, под которой тянулись рельсы узкоколейки, и он остановил машину. – Приехали, можете выходить. Я выбралась наружу и огляделась. Мы находились на берегу, впереди расстилался галечный пляж, где в живописном беспорядке, который, очевидно, имел свой внутренний, невидимый чужому глазу, порядок, расположились большие разноцветные лодки: черные, коричневые, бело-голубые, красно-белые, желто-зеленые, свежепокрашенные и ободранные, с изящными линиями килей, носов и корм, с мачтами, на которых сушились разноцветные капроновые рыбацкие сети. «Moonshine of Hastings», прочитала я название, написанное белой краской на корме стоящего ближе всех явно старого судна. Слева возвышались три прилепившихся друг к другу сооружения, обшитые доской темного, почти черного цвета, похожие на три поставленные рядом башни древнего форта. Перед ними вбитый одним концом в гальку лежал огромный полу-съеденный ржавчиной якорь, словно символ вечного причала. Напротив располагалось другое здание, обшитое такой же темной доской, с квадратной аркой, под которой тянулись тонкие рельсы узкоколейки, и деревянной лестницей, ведущей на второй этаж. На верхней площадке лестницы на древке, прикрепленном к перилам, развевался Веселый Роджер – пиратский флаг с черепом и скрещенными костями, а на стене дома красовалась надпись «Maggie’s». Шум и запах моря и свежей рыбы, крики чаек, холодный ветер, лодки, странные здания – и над всем этим, сжимая пространство, возвышалась замковая скала. Белая чайка, чуть не задев меня крылом, спланировала на перила лестницы и села, сложившись в силуэт, словно на страницу альбома по орнитологии, слегка покачиваясь, готовая в любой миг взмыть в небеса, свободная от суеты и невзгод. – Это Стейд, – сообщил подошедший ко мне Нейтан. – Стейд, так называется этот пляж, причал для лодок здесь существует уже не один век, это самый большой лодочный причал в Англии. А вот это, – он показал на башни, – сушильни для сетей. Идемте. Он начал подниматься по лестнице, и я последовала за ним. В небольшом зале ресторанчика, куда мы вошли, было людно, почти все столики заняты. Старые фотографии лодок и рыбаков, черно-белые, в узких рамках, оживляли крашеные грязновато-оранжевые стены. Официантка прогнала чайку, усевшуюся на подоконник приоткрытого окна, захлопнула ставню и помахала рукой в нашу сторону. Инспектор кивнул и, слегка подхватив меня за локоть, повел туда, куда указала жестом официантка. Так он здесь завсегдатай! Или пользуется служебным положением в личных целях? Мы сели за столик у окна, за которым открывалась гавань, очерченная дугой длинного, уходящего в море мыса с маячной башней на краю. Официантка, молодая и стройная, с небрежно стянутыми в хвост русыми волосами смерила меня быстрым оценивающим взглядом и спросила, обращаясь к инспектору. – Как обычно, Питер? Рыба и чипсы? Принести меню? – Привет, Мэри, да, как обычно, – кивнул Нейтан. – Советую взять рыбу и чипсы, самые вкусные на всем побережье, – сказал он мне. Мне оставалось лишь согласиться и попросить бутылку воды и чашку кофе. Питер… Надо же... Официантка выслушала меня, изогнув бровь и кося глазом на инспектора. Видимо, ей очень хотелось спросить, где он подцепил иностранку. – Эспрессо? Латте? Капуччино? – поинтересовалась она. – Эспрессо, – важно ответила я. Она ушла, и за столом на несколько секунд воцарилось молчание. Я вновь нарушила его первой, обнаглев от уютной обстановки, ревности официантки Мэри и поступившей информации. – Вас зовут Питер? – спросила я, надеясь, что мне, как иностранке, спишется постоянное переспрашивание. – Да, именно так… А ваше имя… Анастасиа. – Да, именно так, – в тон ему пропела я, чувствуя, что начинаю флиртовать. – Но вам проще будет называть меня Ася. – Асья, – повторил он, улыбнувшись. Улыбка вновь преобразила его лицо, сделав на миг каким-то мальчишеским. А мое имя прозвучало в его исполнении весьма приятно. Мэри была расторопна, вероятно, здесь царил, судя по летающим по залу официанткам, культ быстрого обслуживания. Вскоре на нашем столике, покрытом клеенчатой скатертью в красную клетку, появились две огромные тарелки с не менее огромными кусками рыбы, запеченной в кляре, с румяной зернистой корочкой, по паре на каждой тарелке, с аппетитной поджаристой картошкой фри; бутылки с кетчупом, горчицей, каким-то соусом, высокие стаканы, бутылка воды с запотевшим стеклом. – Очень большая порция, – пробормотала я по-русски, берясь за нож и вилку. – Простите? – Это вы меня простите. Я сказала, что порция очень большая… – Да, порция, я понял. Мэгги славится этим… – Мэгги – хозяйка ресторана? – Да, она содержит ресторан. А внизу, на первом этаже – рыбный рынок… – Самый лучший на побережье? – не удержалась от подколки я. Он кивнул с самым серьезным видом, лишь в глазах мелькнула усмешка. – Самый лучший. Здесь есть музей рыбацкого дела, в старой рыбацкой церкви, она была разрушена во время войны. А чуть подальше, по берегу – музей кораблекрушений и аквариум. Здесь всегда много туристов. Но вам, вероятно, это не интересно? – Очень интересно! – искренне и с излишним жаром воскликнула я. – Когда я была маленькой девочкой, мечтала о море, много читала, знаете… как это бывает. – Знаю, – кивнул он с таким видом, словно прочитал мои мысли о детских романтических грезах. Я замолчала, смутившись, и занялась едой. Рыба в хрустящей корочке была свежа, вкусна и ароматна, таяла во рту. Ничего похожего с той «фиш-энд-чипс, что я покупала в какой-то закусочной. Инспектор тоже принялся ловко орудовать ножом и вилкой. Я сдалась, съев половину порции, отложила вилку, потянулась за бутылкой, чтобы налить воды. Инспектор перехватил, наполнил мой стакан. Джентльмен! – Вы можете забрать рыбу с собой, я упакую, – сообщила подошедшая к столику Мэри, расставляя пузатые чашки грубого белого фарфора с дымящимся ароматным кофе. – Спасибо, спасибо, наверное, не нужно, или… – засуетилась я. Инспектор Питер взял дело в свои руки, в быстром темпе обговорив проблему с Мэри. Она принесла пластиковый контейнер и, улыбнувшись мне, удалилась, а я принялась за кофе, поглядывая из-за чашки на Нейтана. Он сидел напротив, превратившись из мрачноватого полицейского во вполне и даже очень симпатичного зрелых лет мужчину, с веснушками на лбу и щеках, с синими глазами и приятной улыбкой. Разумеется, у мрачноватого полицейского тоже были и синие глаза, и веснушки, просто я их не замечала. Вот сейчас, сейчас я, как смогу, расскажу ему о том, что меня волнует, о пропавших нардах, о своих сомнениях и подозрениях, спрошу, что он знает о Джеймсе и почему того подозревают в убийстве, и что интересного я внесла в это дело? Меня совсем разморило от вкусной еды, ароматного кофе, запахов моря и человеческого участия. – Отчего вы приехали в Англию? – услышала я и, несмотря, а может и вопреки сентиментальному настроению, растерялась и рассердилась. Он привел меня сюда, чтобы я расслабилась, и он мог бы устроить допрос в неформальной обстановке доверия? Ох, что это я, ведь я хочу все ему рассказать!? Балансируя между желанием поделиться с человеком, который интересовался моими проблемами – пусть и профессионально, и циничным недоверием – наростом жизненного опыта, я начала, немного сердито, но откровенно: – Я же рассказывала. Мы познакомились с Джеймсом по интернету, есть такой сайт знакомств. Моя дочь, она… хотя это неважно, она нашла его и написала за меня первое письмо. Я совсем не хотела, мне не нравится такой способ знакомства. Я не замужем… – добавила я и замолчала, собираясь с мыслями и словами. Инспектор смотрел на меня, держа на весу свою чашку, она утонула в его широкой ладони. Ждал продолжения. И я продолжила.
apropos: Хелга Ужасно рада проявлению продолжения Трика - да еще такого симпатичного по объему. Наслаждаюсь и таю - до чего хорош инспектор, Питер. И очень вкусные описания городка, набережной, ресторанчика, рыбы с жареной картошкой. Ну вот теперь он знает, что она свободна - у него жены явно тоже нет. Встретились два одиночества... Хотя официантка на него явно тоже положила глаз. Вообще очень сочувствую Асе и понимаю ее неловкость - мало того, что такой мужчина, но еще и полицейский, а незнание толком языка и обычаев страны может обернуться какой-нибудь неловкостью - я на ее месте еще чаще каждое слово, наверное, переспрашивала бы. Ну и огромное удовольствие - вновь погрузиться в чудную атмосферу загадочных происществий в Англии и в синие глаза английского джентльмена.
Хелга: apropos Спасиб на добром слове! apropos пишет: да еще такого симпатичного по объему. Надеюсь, не очень много? apropos пишет: Вообще очень сочувствую Асе и понимаю ее неловкость - мало того, что такой мужчина, но еще и полицейский, а незнание толком языка и обычаев страны может обернуться какой-нибудь неловкостью - я на ее месте еще чаще каждое слово, наверное, переспрашивала бы. Да, это очень тяжкое состояние.
apropos: Хелга пишет: не очень много? Не очень - хотя могло бы быть и побольше. Хелга пишет: Да, это очень тяжкое состояние. Дык тоже знакомо - потому и особо сочувствую. Но Питер, ах... Не джентльмен - мечта.
Хелга: apropos пишет: Не очень - хотя могло бы быть и побольше. Пора уже закругляться, а то растянула донемогу. apropos пишет: Но Питер, ах... Не джентльмен - мечта. Лысый и зрелый. И не стройный, подозреваю.
apropos: Хелга пишет: Пора уже закругляться, а то растянула донемогу. Гы, *с любопытством* скоро будет развязка? Ну, мне не кажется роман большим - это у тебя может быть чисто умозрительное ощущение из-за временных разрывов в творческом, так сказать, процессе. Вот и кажется, что долго пишешь и много. Хелга пишет: Лысый и зрелый. И не стройный, подозреваю. А это все неважно. Главное - мужеский дух, характер, ум, надежность и основательность.
Хелга: apropos пишет: Гы, *с любопытством* скоро будет развязка? Ну, мне не кажется роман большим Скоро, конечно, но это "скоро" еще надо написать. Страниц этак на ...цать. Да еще и питерская часть требует внимания. apropos пишет: А это все неважно. Главное - мужеский дух, характер, ум, надежность и основательность. Ну пока, вроде, он никак особо себя не проявил?
apropos: Хелга пишет: Ну пока, вроде, он никак особо себя не проявил? Проявил, проявил - его самость так и преть со страниц. Чел не слов, но дела.
Хелга: apropos пишет: Проявил, проявил - его самость так и преть со страниц. Чел не слов, но дела. Да? А я так его скупо описываю, ни мышц, ни торса, ни кудрей.
apropos: Хелга пишет: ни мышц, ни торса, ни кудрей. Мышцы, торс и кудри еще не делают мужчину - мужчиной. Лишь обозначают особь самца.
Хелга: apropos пишет: Мышцы, торс и кудри еще не делают мужчину - мужчиной. Лишь обозначают особь самца. Ну ладно, сдаюсь, мне он самой нравится.
ДюймОлечка: Хелга Какой хороший кусочек:) Колоритно, и наш полицейский мне нравится все больше и больше :) Интересно все-таки почему официантка ревнует, вряд ли она на него глаз положила, может это его родственница?
Хелга: ДюймОлечка пишет: Колоритно, и наш полицейский мне нравится все больше и больше :) Спасибо! Рада, что полицейский получается неплохим.
мариета: Деймс умер, да здравствует Питер Хотя тоже не плох, «с веснушками на лбу и щеках, с синими глазами и приятной улыбкойно» ... Чего ж вам больше? (с) Хелга Очень соскучились по Асю. apropos пишет: а незнание толком языка и обычаев страны может обернуться какой-нибудь неловкостью Задумалась - она с Джеймсом тоже с таким трудом общалась? Если так, то решение поехать за тысячу километров свататься с человеком, с которым трудно общаться, это ... хм... само по себе очень необдуманный поступок
Klo: Хелга Хелга пишет: не очень много? Мало! Еще хочу! Хелга пишет: Ну ладно, сдаюсь, мне он самой нравится. Ну то-то же! мариета пишет: решение поехать за тысячу километров свататься с человеком, с которым трудно общаться, это ... хм... само по себе очень необдуманный поступок А героиня у нас - просто образец благоразумия!
Хелга: мариета, Klo, спасибо! мариета пишет: Джеймс умер, да здравствует Питер Хотя тоже не плох, «с веснушками на лбу и щеках, с синими глазами и приятной улыбкойно» ... Чего ж вам больше? (с) Позащищаю Асю Она оказалась в чужой стране, в трудной ситуации. Джеймса рядом нет, и где и что с ним - неизвестно. Она ничего против него пока не совершила. А Нейтан сейчас для нее оказался единственным человеком, который как-то ею интересуется. В общем-то единственным "знакомым". И к тому же он мужчина, что вполне может иметь некоторые непредсказуемые последствия. мариета пишет: Задумалась - она с Джеймсом тоже с таким трудом общалась? Если так, то решение поехать за тысячу километров свататься с человеком, с которым трудно общаться, это ... хм... само по себе очень необдуманный поступок Конечно, не очень разумно поступила, особенно для ее лет, но все ли поступают разумно? И где критерий - что правильно, что нет, когда пытаешься как-то изменить жизнь. А язык он приходит, главное найти общий душевный язык. (в идеале, конечно) Klo пишет: А героиня у нас - просто образец благоразумия! Антиобразец...
Klo: Хелга пишет: Конечно, не очень разумно поступила, особенно для ее лет, но все ли поступают разумно? И где критерий - что правильно, что нет, когда пытаешься как-то изменить жизнь. Я тут как раз ГиП перечитывала, сразу Шарлотту вспомнила: "Счастье в браке - это лотерея". С этим я очень даже согласна! Хелга пишет: И к тому же он мужчина, что вполне может иметь некоторые непредсказуемые последствия. Всегда считала, что мужчин в жизни женщины должно быть много. . Причем, в этом нет никакой двусмысленности. Пусть они будут: с тем поболтать, этому жилетку подставить вовремя, с третьим рыбу попробовать...
мариета: Хелга пишет: Она оказалась в чужой стране, в трудной ситуации. Да понимаю я! Асю-то хорошо понимаю... Ну, или почти Это я на автора злюсь. Подбрасывает нам крючки с наживкой, а мы клюем как карпы Сначала Леня, потом Джеймс, потом Питер ... а кто из них ГГ?
Хелга: мариета пишет: Это я на автора злюсь. Подбрасывает нам крючки с наживкой, а мы клюем как карпы Сначала Леня, потом Джеймс, потом Питер ... а кто из них ГГ? А, тогда хорошо, на автора пожалуйста! А может, ГГ и нет вовсе?
Klo: мариета пишет: Сначала Леня, потом Джеймс, потом Питер ... а кто из них ГГ? А кто нарды "спер" - тот и ГГ!
Хелга: Klo пишет: Я тут как раз ГиП перечитывала, сразу Шарлотту вспомнила: "Счастье в браке - это лотерея". С этим я очень даже согласна! Абсолютно согласна. Klo пишет: Всегда считала, что мужчин в жизни женщины должно быть много. . Причем, в этом нет никакой двусмысленности. Пусть они будут: с тем поболтать, этому жилетку подставить вовремя, с третьим рыбу попробовать... И с этим не могу спорить. Присутствие и участие мужчин, хороших, плохих и разных действует, как топливо для мотора. Если так можно выразиться. Даже разочарования есть стимул. Klo пишет: А кто нарды "спер" - тот и ГГ!
мариета: Хелга пишет: А может, ГГ и нет вовсе? А, нет! Ты, автор, того... зачем тогда деву затащила так далеко? Чтобы поесть рыбку с чипсом? ГГ нужен!!! Klo пишет: А кто нарды "спер" - тот и ГГ! И на то спасибо скажем, как только обьявится
Хелга: мариета пишет: Ты, автор, того... зачем тогда деву затащила так далеко? Чтобы поесть рыбку с чипсом? Klo пишет: Э-э-э... ну... чтоб поделиться впечатлениями об Англии в образной манере.
Klo: Хелга пишет: Присутствие и участие мужчин, хороших, плохих и разных действует, как топливо для мотора. Читала в свое время "Автобиографию" Хмелевской и думала: "Надо же - все сплошь ей паршивцы какие-то попадались - и до чего жизнь интересная! А тут единственный правильный муж - и вспомнить на старости лет нечего будет..."
мариета: Поделиться впечатлениями об Англии в образной манере - в разделе о путешествиях (образы ставить в превью! ) В этом не помешает немножко любви
Хелга: Klo пишет: Читала в свое время "Автобиографию" Хмелевской и думала: "Надо же - все сплошь ей паршивцы какие-то попадались - и до чего жизнь интересная! А тут единственный правильный муж - и вспомнить на старости лет нечего будет..." Золотые слова. Вот ведь что получается - прошлые страдания сейчас представляются яркими пятнами, а спокойные годы слились воедино. мариета пишет: Поделиться впечатлениями об Англии в образной манере - в разделе о путешествиях (образы ставить в превью! ) В этом не помешает немножко любви Но немного уже есть, юношеской.... А зрелая, она сложней ведь, да?
Klo: Хелга пишет: А зрелая, она сложней ведь, да? Трудно сказать (это я уже серьезно). В чем-то она сложнее, в чем-то все горазо проще. Мне всегда было трудно оперировать понятием "любовь". Люблю точные слова, а это в себя слишком много всего включает. Впрочем, считаю, что повезло тому, кто в "серьезном" возрасте готов вообще об этом говорить и думать.
Хелга: Klo пишет: В чем-то она сложнее, в чем-то все горазо проще. Мне всегда было трудно оперировать понятием "любовь". Люблю точные слова, а это в себя слишком много всего включает. Впрочем, считаю, что повезло тому, кто в "серьезном" возрасте готов вообще об этом говорить и думать. Да мне тоже трудно. Я даже слова этого в тексте например, да и в жизни в общем-то инстинктивно как-то избегаю. Думаю, что об этом думают, хоть и не говорят, практически все, в любом возрасте, разумеется, что аспекты у всех разные, но тем не менее. Как и в молодом, так и в зрелом есть одно и то же: когда это серьезно, а не просто пофлиртовать, то неуверенность и сомнения едят одинаково, в зрелом, подозреваю, еще сильней. Да, и точных слов и формулировок не подобрать. Но вот например, можно с человеком не слишком разговаривать, и сидеть в разных комнатах, но главное, знать, что он (она) там, рядом. Это любовь? Привычка? Вопросы риторические, сразу предупреждаю.
apropos: мариета пишет: она с Джеймсом тоже с таким трудом общалась? Если так, то решение поехать за тысячу километров свататься с человеком, с которым трудно общаться, это ... хм... само по себе очень необдуманный поступок Надежда питает человека. Но вообще - на мой взгляд - ситуации совсем разные. С Джеймсом она общалась, сидя у себя дома, за компьютером, в своих стенах, на своей территории. Наверняка, чувствовала себя куда увереннее и спокойнее, от волнений слов не теряла. Теперь же она оказалась одна, в чужой стране, в довольно сложной -по ряду известных причин - ситуации. Да когда мы даже в родной стране попадаем в другой, незнакомый город - то все равно теряемся, чувствуем себя не совсем уютно и свободно. Ася, считай, еще молодцом держится.
Хелга: apropos пишет: Наверняка, чувствовала себя куда увереннее ит спокойнее, от волнений слов не теряла. Да, это тоже фактор. Кстати, помните, Джеймс же к ней приезжал, так что она не совсем в омут головой.
apropos: А Питер сейчас ее единственный якорь в чужой стране.
Хелга: apropos пишет: А Питер сейчас ее единственный якорь в чужой стране. Так и есть.
Klo: мариета пишет: решение поехать за тысячу километров свататься с человеком, с которым трудно общаться, это ... хм... само по себе очень необдуманный поступок Я вспомнила Франсуазу Саган (быстро не найду, но это, по-моему, из "Смутной улыбки") В этом долгом обмане, именуемом жизнью, ничто не кажется таким отчаянно желанным, как опрометчивый шаг.
Скрипач не нужен: Ура, ура! Хелга, спасибо! Как же мне нравится язык. Читал бы и читал. И инспектор такой, как надо - без кудрей, бицепсов и не делает "глазами так: у-у-у-у..." Я придумала себе, кто его играет, и теперь фактически смотрю свежайший детектив про английского инспектора и русскую лягушку-путешественницу Жаль, что конец уже скоро.
Хелга: Скрипач не нужен Спасибо! Скрипач не нужен пишет: Я придумала себе, кто его играет, и теперь фактически смотрю свежайший детектив про английского инспектора и русскую лягушку-путешественницу Страшно любопытно, кто?
Wega: Хелга Потеряла все слова : не знаю как выразить удивительную наглядность или изобразительность в описании окружающей обстановки и чувств, обуревавших героиню. По этой причине невольно возникает сопереживание и сочувствие к ней, потерявшейся среди чужих людей и череды нелепых и невероятных событий. Написано так, что вся эта история рисуется для меня абсолютно реальной... Очень жаль Асю, и поэтому очень хочу в Питер. Внезапной симпатии инспектора к ней не доверяю. Хотя, может быть таковой и нет, а просто англичанин хорошо выполняет свою работу?
Хелга: Wega пишет: Очень жаль Асю, и поэтому очень хочу в Питер. Внезапной симпатии инспектора к ней не доверяю. А почему не доверяешь? Симпатии же вполне могут возникнуть внезапно. Wega пишет: Хотя, может быть таковой и нет, а просто англичанин хорошо выполняет свою работу? Все может быть, что и так. Спасибо!
Скрипач не нужен: Хелга пишет: Страшно любопытно, кто? Чтобы не навязывать остальным своего Нейтана, спрячу под кат Он не совсем точно подходит внешне. Но, как мне кажется, в остальном вполне соответствует. После "Урощения строптивой" я заинтересовалась не только Сьюеллом, но и его приятелем по фильму - Томпкинсоном. Посмотрела и на того, и на другого в разных фильмах. Вот, инспектор Бэнкс (DCI Banks) в исполнении Томпкинсона для меня как раз самый инспектор Нейтан и есть))) Около 50, живет один в небольшом доме на отшибе, слушает блюз под виски, носит усталое, угрюмое лицо, улыбается редко, но хорошо))
Хелга: Скрипач не нужен пишет: Чтобы не навязывать остальным своего Нейтана, спрячу под кат О, спасиб! Кое-что перекликается.
Wega: Хелга пишет: А почему не доверяешь? Симпатии же вполне могут возникнуть внезапно. Конечно могут.. Не спорю, но только не в этом случае. Объяснюсь. По сложившемуся у меня впечатлению об Асе и учитывая опыт её студенческой жизни, она очень цельный человек - она любит не благодаря, а вопреки. Иными словами, она способна любить человека, заведомо опасаясь обмана, грядущих страданий и т.п. Она любит, потому что не может заставить себя не любить. Мы, конечно, не знаем, как в дальнейшем развивались события её жизни с Лёней, но мне представляется, что эту способность она пронесёт через все ухабы своей жизни и, если она приехала к Джеймсу, она будет продолжать его искать. А доверие (симпатия) к инспектору питается исключительно её благодарностью за его участие и стремление помочь ей, когда она, словно опутанная липкой паутиной необъяснимых и не поддающихся её осознанию событий, плюс к тому же, находясь в чужой стране и среди чужих людей, совершенно сбита с толку. Я не согласна с тем, что инспектор - это её якорь в данной ситуации, скорее он - рука, образно выражаясь, способная помочь ей выбраться из этой трясины. Всего лишь... Может ли Ася из чувства благодарности полюбить человека? Я думаю, что нет. Во всяком случае, я именно так прочитала, написанное тобой.
apropos: Скрипач не нужен пишет: своего Нейтана Я его совсем по-другому представляю - более молодым и брутальным - вроде Юла Бриннера (в Семерке) или Стэтхема. Wega пишет: если она приехала к Джеймсу, она будет продолжать его искать. Но нигде не сказано, что она его любит. Познакомилась, вроде, понравился, приехала в гости, вероятно, в надежде с ним построить отношения, но я что-то не помню, чтобы упоминалось о любви к нему. Она будет его искать - и ищет, но постольку поскольку - поневоле оказавшись втянутой в эту историю, потому что, пропал ее знакомый - но разве - возлюбленный? Я так поняла, что ее сердце как раз - свободно.
Wega: apropos пишет: Я так поняла, что ее сердце как раз - свободно Я поняла не так: дочерью было написано письмо.. (По чьей инициативе - неизвестно!!) Джеймс приехал, состоялось свидание, и есть основание предполагать, что оно не было без взаимного интереса друг к другу и симпатии. Иначе, зачем ей было ехать в эту Англию?! Ася не из рисковых искательниц приключений и, очертя голову, в неизвестность не кинется. И хотя мы мало ещё знаем, мне не рисуется, что дочка Аси могла бы вынудить свою маму к отъезду в полную неизвестность... Ведь и взятые ею денежные средства весьма и весьма скупы!!
Хелга: Wega пишет: Во всяком случае, я именно так прочитала, написанное тобой. Спасибо за мнение о героине и мотивациях ее поступков. В последние дни меня преследует " Слава безумцам, которые отваживаются любить, зная, что всему этому придет конец!" (с) Как-то очень в тему твоим размышлениям. Я бы с удовольствием или согласилась или поспорила, но не могу, потому что в ходе согласий или возражений так или иначе раскрою свою идею, а этого бы не хотелось. Воть. Лучше бы почитать мнения читателей на этот счет. apropos пишет: Я его совсем по-другому представляю - более молодым и брутальным - вроде Юла Бриннера (в Семерке) или Стэтхема. Ой, мамочки, ох, ох... Он же у меня невысокий, вроде, не говоря уже о такой!!! брутальности. Бриннер, Стэтхем.... елы-палы...
apropos: Wega пишет: дочерью было написано письмо.. (По чьей инициативе - неизвестно!!) Ну, на мой взгляд, это совсем просто - дочь пытается устроить маме личную жизнь, написала за нее на сайте знакомств или где там, ну вот Ася и познакомилась с этим Джеймсом. Да, свидание состоялось, но вот оснований полагать, что Ася влюбилась - нет. Я, во всяком случае, этого не вижу. Ну, может, приятный мужчина этот Джеймс. Или на безрыбье - и рак рыба. Может, Ася надеялась, что отношения как-то будут развиваться, стерпится-слюбится, все не одна. Ну и тоже поехала - а почему не съездить? Да еще в Англию. Приятно провести отпуск и все такое. Совершенно нормальное желание, тем более есть повод - вроде как с Джеймсом знакомство продолжить. А тут вдруг раз - его нет. Но есть некий инспектор. Влюбиться в такого - а почему нет? Обязательств перед Джеймсом нет особых, а если и есть, допустим, все легко можно разрубить, думаю. И вообще - сердцу не прикажешь. А Асю явно потянуло к инспектору. Бывает такое необъяснимое чувство тяготения к человеку - из чего может что-то-то получиться (из чувства, имею в виду), или нет, но это уже как обстоятельства сложатся. Хелга пишет: Он же у меня невысокий, вроде, не говоря уже о такой!!! брутальности. А рост никакого отношения к брутальности не имеет. И Бриннер, кстати, невысокий, вроде как. Вообще мужчине - настоящему мужчине - не надо иметь особый рост, торс, мышцы и проч. внешнюю атрибутику самца, главное - ум и характер. И еще чтобы нравился женщине. Самый никазистый тогда превратится в красавца. Кстати, вспомнила, в любимом мной и не раз упомянутом фильме "Пан или пропал" - инспектор есть один такой неказистый - Никоненко его играет. Все знают этого актера, к Тарзанам его не отнесешь - но он так харизматичен, так хорош, - что я в него просто влюбилась в этом фильме (вместе с героиней).
Klo: Wega пишет: Джеймс приехал, состоялось свидание, и есть основание предполагать, что оно не было без взаимного интереса друг к другу и симпатии. Иначе, зачем ей было ехать в эту Англию?! Ася не из рисковых искательниц приключений и, очертя голову, в неизвестность не кинется. Взаимная симпатия и стремление изменить свою жизнь. Кроме того, мне показалось, что она вполне способна плыть по течению и ответить на настойчивость Джеймса. Вряд ли там имела место устойчивая привязанность. А та лавина событий, мягко сказать - неприятных, обрушилась на нее совсем некстати. Она растеряна, Джеймса нет, что творится – непонятно. Вполне может уцепиться за протянутую руку. Любить из благодарности? Вовсе не обязательно любить. Можно расслабиться в присутствии мужчины, единственного к тому же, которому небезынтересны ее дела. Ему она и высказаться может, и какое-то понимание найти.
Скрипач не нужен: А почему бы и не влюбиться? Появился такой вот несуразный "Женя Лукашин" и "Ипполит" полетел в окошко Всяко бывает.
Хелга: apropos пишет: А рост никакого отношения к брутальности не имеет. Юл Бриннер оказывается всего 178 см. Не, я не о росте, собственно, а о брутальности имиджа. О харизме и все такое. Попроще, мне кажется, инспектор. apropos пишет: Кстати, вспомнила, в любимом мной и не раз упомянутом фильме "Пан или пропал" - инспектор есть один такой неказистый - Никоненко его играет. Все знают этого актера, к Тарзанам его не отнесешь - но он так харизматичен, так хорош, - что я в него просто влюбилась в этом фильме Истинно глаголю вам - убивец ходити путем своим. убивец узревши дама и возомниху та дама. И следовал по стопам ея в подземелье. Дама взираху на образа быв увлечен вельми не взираху вспять
apropos: Klo пишет: Любить из благодарности? Вовсе не обязательно любить. Не обязательно, да, но химия-то уже пошла. Будь на месте Питера - кто другой, могла бы возникнуть простая привязанность, да, но тут, мне кажется, уже другое чувство прорастает.
apropos: Хелга пишет: Истинно глаголю вам - убивец ходити путем своим. убивец узревши дама и возомниху та дама. И следовал по стопам ея в подземелье. Дама взираху на образа быв увлечен вельми не взираху вспять Да, он там изумителен во всех отношениях.
apropos: Скрипач не нужен пишет: Появился такой вот несуразный "Женя Лукашин" и "Ипполит" полетел в окошко Всяко бывает. Именно что - всяко. И не угадаешь, где что подстережет. Или кто.
bobby: Дамы Такие интересные предположения. Не берусь ничего предугадывать, но пока между инспектором и Асей не вижу никакого тяготения. Возможно, он принял в ней участие, помимо профессионального долга, а Ася рада, что хоть кто-то оказался рядом в такой сложной запутанной обстановке. И то, что это инспектор, вдвойне хорошо. Мотивы Питера пока непонятны. Ну, разумеется, кроме того, что ему надо распутать эту "темную" историю. Кстати, о внешности. Мне он представляется этаким... типажа Альберта Филозова (из иностранцев навскидку никого вспомнить не смогла). Но уж никак не Юла Бриннера и ему подобных.
Wega: apropos пишет: Не обязательно, да, но химия-то уже пошла. Никак не могу с этим согласиться. Начну свои доводы издалека: с того, что, по моему убеждению, сердце Аси несвободно и по сию пору - оно прочно занято Лёней. Я тоже не знаю, что же произошло результатом чего Ася осталась одна - или происшедшая с ним трагедия, или же он ушёл к другой женщине. Сама я отдаю предпочтение первой причине и вот почему. Ася всю свою взрослую жизнь не расстаётся с нардами - предметом, тесно связующим её с Лёней. Она даёт их для игр своей дочке, а это тоже означает поощряемую ею связь ребёнка с отцом. И, отправляясь в Англию, она тоже берёт их с собою, оставляя корабли не сожжёными. Не исключаю и того, что дочка написала письмо в агентство по знакомствам, стремясь помочь матери изжить её сердечную боль. О какой "химии" может идти речь в таких обстоятельствах? И уж, определённо, для неё чуждо: "Шёл в комнату - попал в другую!" Права ли я или это просто "измышления праздного ума" известно только нашему автору. Но мне представляется, что не просто так оказались в сумке Аси эти нарды и совсем не оттого, что они из слоновой кости. Автор у нас хитрый...Определённо! А ещё мне кажется, что пропажа Джеймса напрямую связана с приездом к нему Аси: кого-то это очень сильно напрягло. Настолько, что Джеймс не успел даже предупредить миссис Хоуп о её приезде, хотя должен был бы обязательно это сделать, даже при условии, если бы отправился её встречать.
мариета: Ух ты!!!! Всю Асю по клеточкам и сосудам разобрали! apropos пишет: Может, Ася надеялась, что отношения как-то будут развиваться, стерпится-слюбится, все не одна. Ну и тоже поехала - а почему не съездить? Да еще в Англию. Приятно провести отпуск и все такое. Совершенно нормальное желание, тем более есть повод - вроде как с Джеймсом знакомство продолжить. Тут я с тобой вполне согласна apropos пишет: Но есть некий инспектор. Влюбиться в такого - а почему нет? Тут однако не соглашусь - не убедительно выглядит на фоне всех мистерий вокруг. Как сказала Klo скорее всего сработал защитный рефлекс. bobby пишет: Мотивы Питера пока непонятны. По мне, очень даже понятны - любопытно узнать что за зверь эта миссис Зверьева. Все мы смотрим с любопытством на иностранцев. Wega впечатляет твой психологический анализ! Сама Ася вряд ли подозревает о наличии своих достоинств.
apropos: Wega пишет: Никак не могу с этим согласиться. Вот и я тоже. Wega пишет: сердце Аси несвободно и по сию пору - оно прочно занято Лёней. Вот не думаю, что оно занято Леней. Даже уверена, что не занято. Первая - как и вторая и так далее любовь - неизбежно проходит, если объекта этой любви по тем или иным причинам нет рядом. Не на следующий день после расставания, конечно, на то она и любовь, чтобы не отпускать и мучить, но время все лечит, рано или поздно даже душевные раны затягиваются - остаются лишь воспоминания - светлые или горькие - у каждого по-разному. Но хоть убейте - не может у нормального человека с здоровой психикой - сохраниться маниакальная одержимость (а любовь это маниакальная одержимость, на мой взгляд) - на протяжении десятков лет. Все проходит - и проходит любовь, и в сердце может поселиться новая, не менее сильная. Я не говорю, и не утверждаю, что Ася уже прямо таки страстно влюблена в инспектора - избави бог! - но при определенном стечении обстоятельств, при взаимном интересе, тяге (а это уже есть, как мне представляется) - чувство симпатии, привязанности вполне может перерасти в любовь. Нарды...Ну, память о прошлом, почему нет? Таскает с собой по привычке, вроде талисмана или чего там - это автор нам рано или поздно раскроет. Но вряд ли как символ верности давно ушедшей любви.
Wega: apropos мариета Так и я не упираюсь, а лишь представила своё толкование прочитанного. А что оно окажется на деле - рассудит автор. Будем ждать!!
Хелга: Дамы! Такая хорошая дискуссия и такой замечательный разброс мнений. Значит, получается что-то, вызывающее разное отношение к героям и ситуации. Это поддерживает на плаву безалаберную авторшу. Что касается любви, старой, новой и по каким причинам, думаю, что возможно все. Может быть, старая любовь застряла, как, ну не знаю, пуля в кости, которую всю жизнь носишь с собой, а может, она давно кажется приключением, которого не было. Благодарность может перейти в более глубокое чувство, а может остаться благодарностью. Можно влюбиться за пять минут, а можно общаться с человеком, как с другом годы и вдруг влюбиться в него. Можно влюбиться на расстоянии, по непонятным причинам. А можно вообще никогда не влюбиться (хотя этот вариант не понятен) Наш мир хорош, потому что он многовариантен. Как-то так, пардон за философИю.
Wega: Хелга пишет: думаю, что возможно все. Хелга пишет: Наш мир хорош, потому что он многовариантен Истинно так, туману не поубавилось и интрига, слава Богу, осталась неприкосновенной! Застыла в ожидании продолжения...
федоровна: Опять опаздываю с чтением "Триктрака", но ведь лучше поздно... Хелга Прекрасно, когда написано так, что позволяет делать такие непохожие друг на друга предположения, у каждого в соответствии со своими жизненными ориентирами и впечатлениями. На то оно и пишется, чтобы в поисках предполагаемой развязки мы думали, перебирая заодно и свою жизнь. Каждый ведь мысленно представил себя на месте Аси, такой же, как и мы, женщины, не совершенной ни внешностью, ни поступками, но абсолютно живой и этим прелестной. Для меня в последних отрывках немногословный автор показал сумятицу, происходящую в душе Аси и Питера, когда каждый из них обнаруживает, что другой видит в нем уже не просто иностранку или инспектора, а Женщину или Мужчину, живых и притягательных. Все что угодно может из этого получиться, но что-то уже есть между ними, и хорошо бы было и дальше, ведь многое наши чувствительные сердечки так этого хотят. Думаю, автор все прекрасно расставит по полочкам, как он это умеет, а наше дело ждать продолжения...
Хелга: федоровна пишет: Опять опаздываю с чтением "Триктрака", но ведь лучше поздно... Спасибо, что читаете, и за такой душевный отзыв!
Хелга: Инспектор смотрел на меня, держа на весу свою чашку, она утонула в его широкой ладони. Ждал продолжения. И я продолжила. – Мать, ты совсем закисла, – сказала моя дочь Маша, наблюдая, как я отдираю с противня остатки сгоревшего пирога, которым пыталась попотчевать гостей. – Отвлеклась, – вяло огрызнулась я, проглотив традиционную мысль, что будь у меня внук или внучка, возможно, пироги бы получались лучше. Мысль была несправедлива и неверна – внуки рождаются вовсе не для того, чтобы удовлетворить желания старших родственников, да и не так уж я страдала от их отсутствия. – Тебе нужно с кем-то познакомиться! – заявила дочь, с уверенностью, доставшейся по всем признакам от отца, фокусируя решение проблемы на моей пассивности в области личной жизни. Такие разговоры и прежде начинались не раз и не два, но после того как моя старшая двоюродная сестра вышла замуж за вдовца, капитана дальнего плаванья в отставке и владельца загородного дома и мерседеса, беседы на матримониальную тему особенно участились. Кузину приводили в пример, напирая на то, что я – женщина в расцвете сил и ума, в общем, ягодка опять. – Что за необходимость свести меня с кем-то? Я никогда не делала этого намеренно и не собираюсь! – А-а-а… будешь ждать романтической встречи… – протянула дочь с сарказмом. – Ну-ну. Такого не бывает, все нужно брать в свои руки. – Ты потрясающе прагматична, – проворчала я. – Интересно в кого? Скажи, у тебя была хоть одна такая, романтическая, в жизни? Ну, кроме отца и все такое… – Была, – уперлась я. – Это с твоим Смоличем, что ли? Я корила себя, что в минуту откровения рассказала дочери ту историю. – Во-первых, он не мой, а во-вторых, она вполне сойдет за романтическое мгновение, – ощерилась я. – Ну да, ну да, прикольно. И ты до сих пор хранишь его автограф. «Девушке, которая проливает кофе». Мать, тебе сколько лет? – Это не корректно! – парировала я. – И при чем тут мои года? – Одно другого не исключает. Я найду тебе кого-нибудь на сайте знакомств. – Даже не думай! – рыкнула я. – Ничего более банального и опасного и придумать нельзя! – А чего ты боишься? Брачный аферист тобой не заинтересуется, у тебя все равно ничего нет. И почему не рискнуть? – Нет, – отрезала я, выбросила в мусорное ведро обугленные куски несостоявшегося пирога и поспешила сменить тему разговора. Тем не менее, она возникла вновь, когда кузина предложила познакомить меня с приятелем своего капитана, по ее сведениям, разведенным. Озадачившись вопросом, что капитан и его друг сотворили со своими женами, если одна ушла в мир иной, а вторая развелась, я представила себе грядущую сцену знакомства и тотчас вспомнила незабвенный танец со стулом в исполнении звезды советского кино шестидесятых, когда ее киногероиня попала в подобную ситуацию. Чтобы не обижать заботливую кузину и лишний раз не навлекать на себя гнев тетушки, которая гневалась по любому существующему и отсутствующему поводу, я сказала, что уже переписываюсь с неким мужчиной, поэтому не хочу подавать призрачные надежды знакомому капитана. Дочь, воспользовавшись моим замешательством, напомнила, что подыскивает кавалера в интернете, на что я, разозлившись, ответила: – Тогда уж ищи англичанина! – И то правда, – отреагировала Маша. – Зря что ли ты упиралась на курсах. Я махнула рукой и счастливо забыла об этом разговоре, как о глупой перепалке, поэтому, когда дочь через пару недель позвонила и завопила в трубку, что нашла шикарного англичанина, владельца скобяной лавки и кларнетиста, живущего в приморском городе на берегу пролива, не сразу поняла, о чем и о ком идет речь. – Попрактикуешь свой английский, а там видно будет, – заявила дочь в качестве веского аргумента. Так я попала в переделку по имени Джеймс Монтгомери. Справедливости ради, замечу, что, когда я собралась ехать в Гастингс, дочь заволновалась и даже начала отговаривать, кляня себя, что втянула родную мать в авантюру.
Хелга: Разумеется, я не рассказала все эти подробности инспектору Нейтану. Во-первых, они не имели прямого отношения к делу, а во-вторых, у меня бы просто не хватило на это сил и слов. Но я попыталась объяснить, почему-то посчитав это важным, что вовсе не хотела знакомиться таким способом, хотя посчитала, что могу нанести Джеймсу ответный визит, после того как мы встретились с ним в Петербурге. – Вот и нанесла… – подытожила я первую часть своей истории. – Да, визит получился не очень удачным, – согласился Нейтан. Мне вдруг подумалось, что при любом результате я получила встряску, которая так или иначе изменит, уже изменила мою жизнь. Такое не забывается и либо дает энергию для перемен, либо лишает ее совсем. Сейчас я, как ни странно, ощущала не потерю, а что-то иное. Я сделала глоток остывающего кофе и встретилась взглядом с Нейтаном. – Мне бы очень хотелось узнать, что случилось с Джеймсом, – сказала я, потому что действительно этого хотела, а еще, чтобы оправдаться перед собственным внутренним ощущением – его позитив казался мне постыдным. – Мне бы тоже, – кивнул Нейтан. – Но хоть что-то известно? Какие-то детали, что-нибудь об этом Раскине или о матери Джеймса? – спросила я. – Или это тайна следствия? – добавила через некоторое время, поскольку инспектор сосредоточенно попивал свой кофе, задумавшись о чем-то, игнорируя мои насущные вопросы. – Или я все же подозреваемая? Но в чем? – я попыталась пробиться через его молчание. – Вы, Анастасиа, свидетель, но пока не ясно чего, – наконец разродился Нейтан. – Вы меня понимаете? Я кивнула, сердясь и доверяя этому неторопливому молчальнику. – Кадоген Раскин на самом деле тот, кем он вам представился. Он отправил вас по почти правильному адресу: в доме на Райской улице живет мачеха Джеймса, миссис Клей, жена его отца. – Не мать, а мачеха? Но… возможно, я просто не поняла его, – смешалась я. – Вчера я ездил в Истборн по делам, и заехал туда, – пояснил инспектор. – Вы были там, в том доме? Когда? – Видимо, когда вы были там или чуть позже, – ответил он, как ни в чем не бывало. – Послушайте, но как же… Почему вы ничего мне не сказали? Он вздохнул. – Хотите еще что-нибудь? У Мэгги очень вкусные пироги… – Вы просто мерзавец! – сказала я по-русски. – Что? – наморщив лоб, спросил он, подарив мне миг злорадного превосходства. – Давайте пироги, пусть будут пироги! И еще кофе, капуччино! – разошлась я от негодования на Нейтана. – И вы расскажите все, что… можно. Иначе, зачем мы здесь? – Но вы же были голодны… – ответил этот негодяй и махнул рукой своей Мэри. Объемся пирогами, и будь что будет! За окном пролетела чайка, скользнув крылом по стеклу. Морская даль сливалась с небесами, граница меж водой и воздухом размывалась акварелью. Мэри принесла пироги на широком плоском блюде. – С почками, с сыром и с джемом, – сообщила она, улыбнувшись Нейтану. – Вы почувствовали, какие там были ароматы? В том доме, у миссис Клей? – спросила я, занявшись пирогом. Нейтан кивнул, тоже не отказываясь от душистой выпечки. – Вот видите… А утром не сказали ни слова. – Не хотел вас волновать… – Надо же! – Послушайте, Анастасиа, возможно, вы упускаете что-то, забываете… – Я забываю? Это вы скрываете от меня, что происходит… – Уверяю вас, нет, – ответил инспектор, глядя в упор честными синими глазами. Уж мне ли не знать, как могут лгать такие синие глаза! – Давайте так. Я буду говорить, а вы соглашаться или нет, – сказал он. От неожиданности я кивнула. – Вы беседовали с Монтгомери перед вылетом из России? – Да, по скайпу. Он хмыкнул, словно высказал неодобрение пользованию подобными средствами связи. – То есть вы видели его на экране… на мониторе. Или нет? Я подтвердила, что видела именно того человека, который приезжал в Петербург. – И он вас не встретил в Гатвике. Вы добирались до места… – Автобусом, а здесь – на такси. Водитель был такой… араб. – Дверь в дом была открыта… – Да и там никого не было. – Вы не заметили кого-нибудь, когда входили в дом? – Нет, кажется, нет. – Утром пришла экономка, и вы обнаружили записку? Надо же, как хорошо он все помнил. Хотя, это, должно быть, профессиональное качество. И очень удачно организовал допрос: уютненько, чайки, море, накормил… почти соблазнил. Я поймала себя на крамольной мысли, что была бы не против… Не против, чтобы соблазнил? «Старая курица, и как тебе не стыдно, о чем ты думаешь? – тотчас укорила я себя. – Сначала пропавший торговец скобяными изделиями, теперь – полицейский». Мне действительно стало стыдно, и я знаю, что покраснела. Хорошо, что румянец на щеках можно было списать на счет горячей еды и кофе. – Да, записку… – пробормотала я. – Сначала он писал спокойно, а потом, словно… начал терять сознание. – Почему вы уверены, что это писал Монтгомери? – Я не уверена. Миссис Хоуп сказала, что вроде он. Видите, какая получается картина. Он ждал меня, собирался встречать, а потом что-то неожиданное заставило его написать эту записку и исчезнуть куда-то. – Пешком, – добавил Нейтан. – Пешком… – повторила я. – Возможно, ваше появление смешало чьи-то планы.
Хелга: Я замолчала, потрясенная давно витающей, но отгоняемой прочь мыслью. – Значит, это все пустые страхи, и он просто прячется от меня, испугавшись, что я что-то потребую от него. Неужели я сказала это вслух, мужчине, инспектору полиции? – Пустые страхи, а все остальное – просто игра воображения… – назло себе повторила я. – А как же ночной злоумышленник, разбитое стекло, Раскин, миссис Клей, и запертая дверь кабинета? – Нейтан аккуратно перечислил все невзгоды, явно наслаждаясь моим признанием собственной несостоятельности. Я подхватила эстафетную палочку: – Ночью в дом мог прийти сам Монтгомери, а я в темноте не поняла. Дверь могла быть неплотно закрыта, и стекло разбилось от удара. А Раскин… он просто приехал к своему школьному приятелю. Я замолчала, глядя на инспектора, обмирая от стыда из-за признания, что все это время морочила английской полиции голову. Я ведь осознанно гнала эту версию прочь от себя, боясь унижения. – Любопытно… – сказал инспектор. – А гибель Пола может быть несчастным случаем, – добавила я кирпич в стену, за которой замуровывала саму себя. – Учитывая, что у него травма головы, – усмехнулся Нейтан. Я замолчала и принялась разрезать пирог. – Почему вы пошли на встречу в замок? – спросил инспектор. Я начала объяснять про фотографию, кажется, уже не в первый раз. – Вы очень… – Нейтан замолчал, снова терзая в широких ладонях давно остывшую чашку-малютку. – Анастасиа. Гм-м. Умная. – Можно заказать еще кофе? – брякнула я, не найдя, что ответить на сию неожиданность. Мелкими глоточками расправляясь с каппуччино, я чувствовала, как от избытка кофеина меня уносит куда-то ввысь. Нейтан же, повторив свою мысль, что своим появлением я кому-то помешала, развил ее в направлении злого умысла некого мистера Икс – им мог быть как Монтгомери, так и другие лица, появившиеся на сцене или еще находящиеся за кулисами. Он так и сказал, «находящиеся за кулисами», и я чуть было не спросила, любит ли он театр, «как люблю его я». Когда он дошел до сегодняшних событий, я едва не хлопнула себя ладонью по лбу. – Простите меня, я позабыла! – Что? – насторожился Нейтан. – У меня с собой были нарды, триктрак, backgammon… – Вackgammon? – переспросил он. – О чем это вы, Анастасиа? – Когда я поехала сюда, то взяла с собой игру. Ну, это у меня…. Хотела подарить Джеймсу, – соврала я, не в силах объяснить, какого черта потащила с собой свои нарды. Нейтан смотрел на меня, нахмурив лоб. Не такой уж он непроницаемый, этот английский полицейский. – Они пропали… – Как? Когда? «Наверное, подумал: очередной заскок русской дамочки», – решила я, но, собравшись с духом – языковая практика зашкаливала все возможные пределы – принялась объяснять, как собирала вещи, как достала нарды и, вернувшись за чемоданом, не обнаружила их там, куда положила. – Вы уверены, Анастасиа? Он с таким старанием произносил мое имя с ударением на третье А, что я каждый раз внутренне ахала, в хорошем смысле. – Я искала повсюду в комнате. Коробка не могла испариться. Инспектор пригладил свою негустую шевелюру и посмотрел на меня испытующе, как педагог-наставник на нерадивую ученицу. – Что это были за нарды? – Старинные, но не то чтобы очень, я их указала в декларации, как личную вещь. Он кивнул. – Ну что ж, если ваши нарды действительно пропали… – Пропали! – упрямо подтвердила я. – … сегодня мы предоставим возможность тому, кто ищет, поискать. – Вы устроите… мышеловку? – Ну да, мышеловку, – улыбнулся Нейтан. Я хотела было расспросить его о подробностях, но подумала, что и так более чем достаточно наболтала. Он, по обыкновению, не стал объяснять. Спросил вдруг, нравится ли мне в Англии, тотчас хмыкнул, видимо, сообразив, что вопрос в текущем контексте прозвучал нелепо. – Мне нравится, – сказала я. – Нравится этот ресторан и море, и чайки, и старые церкви и даже дом миссис Клей. Он кивнул. – Простите, не очень верный вопрос. – Нет, почему, очень хороший вопрос, – засуетилась я. Мы расплатились – точнее, расплатился он, а я лишь паниковала, решая, как возместить его расходы – и вышли на улицу. Предчувствие сумерек окрасило городской и морской пейзаж в легкую берлинскую лазурь. Усилился ветер, сморщив, измяв морскую гладь. Я не сразу почувствовала холод – обильный ланч и волнение согревали. – Отвезу вас, если не возражаете, в небольшую гостиницу, она недалеко отсюда. И цены там умеренные, – предложил Нейтан Разумеется, я не стала возражать, но и бурно благодарить не смогла. Я была смущена и очень.
федоровна: Хелга Спасибо, не заставили долго ждать. Первая часть навела на грустные размышления. Почему так часто мы видим примеры долгого одиночества умной, красивой, доброй, вполне успешной женщины, и с юмором оценивающей события свой жизни? В чем причина такого "закисания" после первого (ну, или второго) неудачного опыта? Ведь есть же приличные, скажем так, мужчины, но место их, по какому-то случаю, чаще около хитро-лживых дур. Правда, есть надежда, что существуют чудом сохранившиеся Настоящие и Лучше ничейные. Вот и хочется, глядя на семилетнее одиночество близкого человека, как-то сдвинуть это все с мертвой точки. И Асю сдвинула, вернее, подвигла родная дочка. Вы так тонко описываете развитие отношений мужчины и женщины, искусно и неброско, почти все оставляя нам на додумывание. Он с таким старанием произносил мое имя с ударением на третье А, что я каждый раз внутренне ахала, в хорошем смысле. Как мило! И детективная линия хороша. Конечно, будет всему объяснение, и нарды выстрелить должны, но как - догадаться пока трудно!
Wega: Хелга Прочитала с огромным удовольствием и некоторой печалью... Печаль, как ты уже наверняка догадалась, вызвана обманными синими глазами... Спасибо!! Очень интересно, что последует далее. Мне только не очень понравился тон общения "дочки-матери". Мне кажется, что он должен быть нежнее. Но на этом не настаиваю, т.к. не исключаю, что у тебя на этот счёт имеются свои основания.
Klo: Хелга Даешь синие глаза – дубль два! Хватит жить прошлым! федоровна пишет: Первая часть навела на грустные размышления. Почему так часто мы видим примеры долгого одиночества умной, красивой, доброй, вполне успешной женщины, и с юмором оценивающей события свой жизни? В чем причина такого "закисания" после первого (ну, или второго) неудачного опыта?Ой, мамочки! Да разве не существует одиночества вдвоем? Или закисания «под боком» у мужа? Wega пишет: Мне только не очень понравился тон общения "дочки-матери". Мне кажется, что он должен быть нежнее.Ох, он сейчас именно такой в большинстве случаев. Есть, конечно, исключения, но я вот сходу никого из знакомых и припомнить не могу. Это не отменяет теплых и дружеских отношений – просто такая игра в умную дочь и несмышленую мать.
федоровна: Klo пишет: Да разве не существует одиночества вдвоем? Или закисания «под боком» у мужа? Это, конечно, не вопрос, скорее, "ответ в вопросе". Я с сочуствием отношусь к Асиной судьбе, к тому же увидела здесь некое сходство с жизнью близкого мне человека. И дело не собственно в замужестве. А мысли мне такие же, как и дочери Аси, в голову приходили. Да, ведь у кого что болит...
Хелга: федоровна пишет: почти все оставляя нам на додумывание. Боюсь, что слишком лаконично, очень много на додумывание. Wega пишет: Печаль, как ты уже наверняка догадалась, вызвана обманными синими глазами... Ох, мне жаль. Но все пока на словах, лишь кое-что на фактах. Wega пишет: Мне только не очень понравился тон общения "дочки-матери". Мне кажется, что он должен быть нежнее. Все ведь еще зависит от интонаций, не только от слов. И, да, такой стиль общения широко распространен. И у вашей покорной слуги тоже. Klo пишет: Да разве не существует одиночества вдвоем? Или закисания «под боком» у мужа? Все бывает, да, и всегда нужна встряска, хоть и не всегда ее хочется. Дамы, спасибо всем огромное за отклики!
мариета: Хелга За "честные синие глаза - дубль два" спасибо! Хотя и с дублем один мы еще не покончили Все еще висит вопрос о мистериозном отце Машеньки (у нее такие же синие глаза?) А инспектор, как настоящий англичанин, потрясающе долгодумающий. Наконец, кажется, начал переваривать всю кашу вокруг Аси. Подумалось, что на его месте какой-то американский Брюс уже начал бы стрелять вслепую и поразил бы сразу трех злоумышленников.
Скрипач не нужен: Хелга, спасибо! Инспектор, инспектор, что-то ты задумал ... Мышеловки какие-то Синие глаза - это ладно. Не одни, так другие. Дело житейское. Нам бы нарды возвернуть
apropos: Хелга Ну вот, инспектор берет быка за рога - теперь только искры полетят от злоумышленников. Интересно, что там за ловушка намечается? Асю он не предполагает в виде сыра использовать при операции по захвату? Хелга пишет: глядя в упор честными синими глазами. Уж мне ли не знать, как могут лгать такие синие глаза! Эх, Акулыч как всплыл, хотя, может, инспектор реабилитирует отношение Аси к синим глазам. мариета пишет: А инспектор, как настоящий англичанин, потрясающе долгодумающий. Наконец, кажется, начал переваривать всю кашу вокруг Аси. Подумалось, что на его месте какой-то американский Брюс уже начал бы стрелять вслепую и поразил бы сразу трех злоумышленников. Не, ну почему долгодум? Просто до поры не выдавал подозрительной иностранке важную следственную информацию. А Брюс точно бы уже всех перестрелял.
Хелга: мариета пишет: А инспектор, как настоящий англичанин, потрясающе долгодумающий. Наконец, кажется, начал переваривать всю кашу вокруг Аси. Подумалось, что на его месте какой-то американский Брюс уже начал бы стрелять вслепую и поразил бы сразу трех злоумышленников. Брюс - это точно! ("задумчиво" сделать что ли своего следующего героя, если вдруг решу еще что сочинять, похожим на Брюса? ) А инспектор... В принципе, ведь прошло всего два дня с момента подключения полиции к делам, творящимся вокруг Аси. 16-го января, вечером, пришел инспектор, а на текущий момент - 18-е, часа три пополудни. apropos пишет: Асю он не предполагает в виде сыра использовать при операции по захвату? Он же ее в гостиницу отвез, от греха подальше. Дамы, спасибо, что читаете!
Юлия: Хелга Хелга пишет: Боюсь, что слишком лаконично, очень много на додумывание. Мне так не кажется. Есть тайна и недосказанность, но ни разу не было ощущения какого-то провала (информационного я имею виду). федоровна пишет: Вы так тонко описываете развитие отношений мужчины и женщины, искусно и неброско, почти все оставляя нам на додумывание. Мне кажется, что федоровна имеет в виду, что деликатным описанием ты вовлекаешь читателя в сложный мир развития взаимоотношений твоих героев, а не заставляешь его верить во что бы то ни стало, натужно описывая каждый взгляд. мариета пишет: А инспектор, как настоящий англичанин, потрясающе долгодумающий. Инспектор. М-м... Какой мужчина... Английский, основательный, (я думаю, "долгодумающий" - это не отрицательная оценка), в смысле не тугодум, а думающий, хорошо и правильно, и не болтун. И даже хитроумный преступник не узнает, что за дума в голове у инспектора, до тех пор, пока он спокойно и с достоинством не отправит злопыхателя на соответствующую тому скамью. Такого на мякине не проведешь. Он мне сразу понравился, чувствовалось, что "с нутром" мужчина, но раз он еще и делает ударение на третье "а", да так что тает сердце и лезут в голову шальные мысли... Слов нет
мариета: Юлия пишет: я думаю, "долгодумающий" - это не отрицательная оценка *Бросая оценивающий взгляд на толпу угрожающих поклонников* Ладно, заменим на "хорошообдумывающий" Тем более он там мышеловку устроил ....
Хелга: Юлия пишет: Какой мужчина... Английский, основательный, (я думаю, "долгодумающий" - это не отрицательная оценка), в смысле не тугодум, а думающий, хорошо и правильно, и не болтун. мариета пишет: Ладно, заменим на "хорошообдумывающий" Главное, что инспектор вызывает разнообразные эмоции. Поскольку структура получилась сложноватая, то решила дописать все полностью и лишь после этого выкладывать, чтобы ничего не потерять по пути, ну хоть не совсем нарушить логику.
Юлия: Хелга Хелга пишет: Главное, что инспектор вызывает разнообразные эмоции. Главное, что он - живой, настоящий. Вот и вызывает все, что можно, потому как воображение-то сразу начинает у читателя зашкаливать. Хелга пишет: решила дописать все полностью и лишь после этого выкладывать, Как скажите, автор. Мы туточки - на скамеечке, ожидаючи, семечки погрызем. мариета пишет: заменим на "хорошообдумывающий А ты представь, что там в глубине за "хорошообдуманным" молчанием, на сердце-то! И не забудь про третье "а"
Хелга: В суете прибытия и рассказах о случившемся, ахах и охах Ася позабыла о подарке Владлена Феликсовича и вспомнила о нем только вечером перед сном, когда взгляд упал на потрепанный пакет, сунутый меж тумбочкой и кроватью. Лечение царапин и моральных увечий на узких скрипучих кроватях в случайно пустых комнатах, где гремит музыка из-за стены, и порывы обрываются стуком не той двери, хотя уже почти все равно, что было и что будет. Из отделения милиции Заходского в институт прислали уведомление о «задержании студентов факультета «Мосты и тоннели» Акулова Леонида и Зверевой Анастасии». Благо, что декан был суров и взрывоопасен лишь снаружи, но внутри – добр, как Карлсон, а комсорг потока, близкий приятель Лени, – разумен и не лишен чувства юмора, что скорее являлось исключением, чем правилом. Примером правила явился комсорг группы, начисто лишенный вышеуказанных качеств. Он попытался провести собрание на полном серьезе, но, не найдя поддержки среди вверенных ему комсомольцев, стушевался и не желая отрываться от коллектива, проголосовал за замечание без занесения в личное дело. Ася, оказавшись центром внимания, да еще и по такой скользкой причине, не умерла со стыда лишь потому, что присутствующий на собрании наглец Леня строил ей глазки и гримасы, отчего она едва сдерживала смех. В целом разборки ограничились этим фарсовым собранием и вызовом в кабинет главы факультета, где на головы несчастных-счастливых влюбленных обрушился словопад добряка декана. Высказав все положенное, он отпустил их с миром с пожеланием учиться, учиться и учиться, как завещал… короче, далее по всем известному тексту. Приключение в Заходском и его последствия окончательно прорвали плотину Асиной сдержанности, и она утонула в Акулове, как в омуте. Тонуть – опасно для жизни, следовательно, Ася подвергалась ежеминутной опасности, будучи безоглядно влюбленной и сосредоточенной на одном человеке. Внешняя жизнь, тем не менее, тащила одеяло на себя – нужно было сдавать сессию, чтобы перебраться на следующий, последний курс; вечный финансовый крах вынуждал подрабатывать. Потайные рок-концерты и вечеринки не отпускали Леню, а Ася упорно пыталась вытащить его в театр, осуществляя свое вечное подспудное желание войти в зал не в гордом одиночестве, урвав лишний билетик и сгорая от любви к актеру на сцене, а под руку со своим собственным кавалером – она всегда с естественной завистью смотрела на такие пары. Ася выстояла очередную ночную очередь театралов, со списками и утренней зарей над Владимирским проспектом, и удачливо приобрела два билета на хорошие места в театр Ленсовета, на знаменитую «Дульсинею Тобосскую». Леня в долгу не остался и козырнул билетами на концерт «Машины времени» в «Юбилейном», первый публичный концерт в Ленинграде. «Дульсинея» потрясла Асю, но не слишком затронула Леню. «Машина времени» была великолепна, хотя группе досталось второе отделение – первое было идеологично заполнено выступлением танцевального ансамбля, и заждавшиеся фанаты забросали бы ни в чем неповинных танцоров гнилыми помидорами, если бы таковые имелись у них в распоряжении. Но помидоров, ни гнилых, ни здоровых, в продаже не наблюдалось совсем, а у поклонников русского рока имелось терпение, взращенное еще их отцами, хоть и по иным поводам. Так пришло лето, а с ним и испытания на прочность. Леня собрался в стройотряд, что отправлялся на БАМ, на строительство широко известного Северо-Муйского тоннеля. Асю в отряд не зачислили, несмотря на ходатайство Акулова. Девушек брали всего четверых, на роли поварих, и все четыре, кроме наличия протекции, должны были уметь готовить, дабы не погубить дрянной кухней бравых парней. Асе, которая умудрялась угробить даже элементарную яичницу, такое испытание было не по плечу, а другие соискательницы оказались вне конкуренции. Одной из них явилась Лариса – веской причиной для утверждения ее кандидатуры было не столько ее кулинарное мастерство, сколько способности иного рода – не отказывать мужской половине безо всяких обязательств и лишних ухаживаний. Сказать, что это беспокоило Асю, значило просто промолчать. Беспокойными ночами, а часто и днями, ей мерещилась сцена, каковую она когда-то наблюдала, явившись в неурочное время в свою комнату. Леня принадлежал ей душой и телом – думать так было слишком смело, думать иначе – слишком немыслимо, а там, в Сибири, в простоте и свободе общего жилья разве можно устоять против Ларисиных прелестей, да и будет ли он пытаться устоять? Мысли эти терзали Асю, а подруга Леля, изо всех сил стараясь не подливать масла в огонь, волей-неволей делала это, разумеется, из благих намерений, которыми, как известно, выложена дорога не в самое лучшее место. Однажды солнечным днем, когда бешено цвела сирень за окном, а предпоследний экзамен был почти успешно сдан, пришла Лариса. Ася сидела на кровати, по-турецки подвернув под себя ноги, и в очередной раз рассматривала странный подарок загадочного Лениного дяди, Владлена Феликсовича: старинные нарды в коробке, обтянутой потертой, хранившей аромат древности кожей, терракотового оттенка, с вытисненным словом: Backgammon. Под крышкой – красное бархатное поле, расчерченное длинными узкими белыми и черными треугольниками; черная и белая полосы аккуратно уложенных в узкий паз шашек. В уголке, в маленьком отделении, хранились три кубика – так называемые кости, выточенные из настоящей слоновой кости. Когда Ася, заглянув в пакет, переданный ей Владленом, увидела эту коробку, она ахнула от удивления и восхищения. Она заторопилась было ехать в Заходское, чтобы вернуть слишком дорогой подарок, решив, что Владлен что-то перепутал, но Леня остановил ее: «Пусть у тебя хранится. Раз дядька тебе отдал, значит, считает, что так надо. С ним спорить – пустое дело. Считай, отблагодарил за то, что спасли его вещи, ну и за твой моральный ущерб…». «Но он же меня совсем не знает, – возразила Ася. – Как я могу принять такой дорогой подарок?» «Не переживай, – в своей обычной манере ответил Леня, целуя ее, – Если очень захочешь, вернешь». Так нарды остались у Аси. Леня научил девчонок игре, и иногда они вечерами выстраивали колонны черных против белых, состязаясь, кто первым пройдет круг и займет неприятельское поле. – Привет, подруга! – прощебетала Лариса, оглядываясь, словно ища того, кто спрятался в комнате, где спрятаться было невозможно. – Чем занимаешься? Спросила и с любопытством уставилась на коробку в руках Аси. Ася закрыла крышку и положила нарды на тумбочку. С каких таких пор она стала Ларисе подругой? – А Лёли нет, она ушла, – сухо ответила она и встала, намекая Ларисе, что вовсе не собирается вести с нею беседы. – Ну и ладно, – миролюбиво откликнулась Лариса. – У тебя водички попить нет? – Только кипяток в чайнике. – Пойдет, – согласилась та. Ася налила воды в чашку, подала Ларисе, напрягаясь, пытаясь выставить щит стрелам, которые та явно намеревалась спустить со своей тетивы. – Что это за штука у тебя? Шахматы? – Нет, нарды… – Ты что, в нарды играешь? – Иногда. – С Ленчиком, небось? – И с ним тоже. – Да не злись, я же не виновата, что он со мной был. – Я вовсе не злюсь, и тебя не виню, с какой стати. – И правильно делаешь… Разговор очень скоро стал напоминать Асе сцену из спектакля, в котором играл Смолич. Играл, конечно, рубаку-парня, у которого все всегда с девушками получалось, а вот с одной, что больше всех приглянулось, не выходило – не любила она его. – Ты пришла… зачем? – спросила Ася, решив закруглить ведущий в какую-то опасную зону диалог и моля, чтобы не пришел Леня, имевший привычку являться, когда вздумается.
Хелга: – Я к Лельке по делу забежала, но раз уж ты тут одна, скажу, как подруге, – объявила Лариса и сделала почти театральную паузу. – Как… подруге? – Ну ладно, опять злишься, не подруге, но как женщина женщине. Я ведь еду в стройотряд, ты же знаешь. – Знаю, – мрачно кивнула Ася, содрогаясь от догадки о цели этого разговора. – Ты не переживай, с Ленчиком у меня все кончено. Ася опустилась на стул, чувствуя противную дрожь в коленях. Она ненавидела себя за эту слабость – терять самообладание в критические моменты. Задним числом она, разумеется, всегда придумывала, что можно было сказать и как поступить в уже прошедший момент, когда лишь молчала, трепетала и теряла голос. Махала кулаками после драки. – Но… слушай, давай выпьем, у меня вино с собой, ркацители, кислятина, но пойдет, – вдруг предложила Лариса. – Да нет, Лариса, ты что, я совсем не хочу. Но та уже не слушала. По-хозяйски убрав чертежи, лежащие на столе, достала из пакета бутылку и пакет печенья. – Штопор давай! – Нет у нас штопора, – огрызнулась Ася. – Ох, ну что за дела, сейчас найду, подожди. Лариса исчезла за дверью, а Ася, морщась и злясь на себя, поставила на стол посуду и села, упиваясь желанием оказаться как можно дальше от собственной комнаты. Вернулась «подруга», откупорила бутылку и разлила прозрачную золотистую жидкость по кружкам. – Знаешь, с вином проще сказать, вроде, расслабляет, – заявила Лариса, уговорив добрую порцию ркацители и закусив печеньем. – Я давно тебе признаться хотела, но все не решалась, ты такая девочка, Асенька… Мы же еще тогда, ну ты помнишь… с Ленчиком поспорили. Я, кстати, проиграла спор, из-за тебя. А я в тебя верила, Аська! Слова Ларисы закружились хороводом, завертелись вокруг, ударяясь о стены и стекло окна, возвращаясь, копошась и толкаясь. Ася глотнула кислого вина, от вкуса которого спазмом сжало горло. – Я ему сказала: тебе ни за что эту девочку не уломать, – продолжала Лариса. – А он, конечно, уперся: на раз-два-три уговорю. Ну, мы и поспорили. – На что? – Что на что? – На что поспорили? – Ой, да ерунда, это же шутка была, не всерьез. Поспорили… И Леня пустил в ход все свое природное и благоприобретенное обаяние. Да разве ему стоило труда уговорить Асю? Пара несложных препятствий, связанных с ее девственностью и неловкостью, и она сама, как птичка в силки, мотылек на огонь, лягушка в пасть змеи, мышь в мышеловку… – Ася тупо перебирала в уме возможные эпитеты, описывающие ее падение в коварные Ленины объятия. Но ведь ты же знала, знала, что он такой! Какой? Какой он? Он был разный, и она вдруг поняла, что не может, никогда не могла, ухватить, понять его, он всегда ускользал, словно шпион из сетей, расставленных неприятельской разведкой. Она и не заметила, как он появился в комнате, словно из ниоткуда, уселся за стол, красивый до невозможности, в светлой в полоску рубашке, безобразно синеглазый, улыбчивый и коварный. – Да у вас тут пир горой, девчонки! Что пьем? Грузинские вина… Плесните-ка и мне. – Ленчик, радость наша! Аська, не ревнуй, все в прошлом! – завопила Лариса. Ася поймала вопросительный Ленин взгляд. – Ты, оказывается, выиграл спор, – слова сами сорвались с языка, словно тяжелая капля, наполнившаяся сверх меры. – Какой спор? – улыбаясь, спросил Леня, переведя взгляд на Ларису. – Ты же сам знаешь, – сообщила та. – Ничего я такого не знаю… Ася, плесни мне вина. Что тут у вас происходит, девчонки? Ася достала третью кружку. – А поесть у вас ничего нет? – поинтересовался Леня, осушив кружку. – Ничего, кроме Ларисиного печенья, – гостеприимно призналась Ася. В воздухе повисла незримая электродуга, зарядив его колючим электричеством, но вдруг грохнула дверь, и в комнату ввалилась веселая парочка: Леля и Мишка Утюгов. – Ребята! – с порога завопила Леля. – Как здорово, что вы все здесь! Мы с Мишей заявление подали! – Какое заявление? – тупо спросила Ася. – Брачное… – объяснил Утюгов, обнимая Лельку. Поздравительные вопли и объятия почти разрядили атмосферу. Новоиспеченные кандидаты в супруги принесли с собой большой промасленный пакет, набитый еще теплыми, щедро обсыпанными сахарной пудрой пышками, и бутылку Советского полусухого шампанского. –– Сладкого не досталось, – оправдывался Утюгов, – но полусухое равно полусладкому, правда, девчонки? Девичьи посиделки с драмой плавно перетекли в празднование помолвки. Ася обняла Лельку, шепнула: – Что ж ты ничего не сказала? – Так мы спонтанно решили – шепнула ей в ответ подруга. – Да и ты, кроме своего Ленчика, ничего вокруг не замечаешь. Ася покаянно уткнулась ей в плечо. – Ладно, прощаю, – щедро буркнула Леля, – что у вас тут за разборки? – Так, потом расскажу. Шампанское разлили по кружкам, пышки пошли на ура. Леня устроился рядом с Асей, по-хозяйски положив руку на спинку ее стула, наклонялся к ней, дышал в волосы, шептал что-то, а она, волнуясь и обмирая от его близости и прикосновений, злилась, что делает не то, что должна была бы сделать – не сидеть с ним рядом, пылая, а сурово отвергнуть, бросив в лицо хлесткие слова о его легкомысленной подлости. – Ты прощаешь меня, Асенька? – шепнул он ей, когда вечеринка иссякла, и гости засобирались уходить. Лариса удалилась первой, затем поднялся Леня, за ним – Ася. Шепнул, признавая, что спор существовал, но не признавая, что это могло быть каким-либо поводом для ссоры или разрыва. Ася посмотрела в его лукавые глаза и, вопреки своим прежним теоретическим убеждениям, как надо вести себя с мужчинами, поступающими подобным образом, простила его, словно починила свой поломанный палисадник. И как можно было не простить и не поверить этим синим глазам, которые если и могли лгать, то столь легко и победоносно? – Я подумаю, – сказала она, понимая, что звучит слишком примирительно. На миг ей стало стыдно за себя и свою слабость, но Леня смел ее стыд поцелуем. – На что вы спорили? – спросила она, но Акулов махнул рукой, заявил, что все это было давно и неправда, что Ася всех ему милей, и подкрепил свои слова весьма убедительным способом. Второй приступ стыда накрыл Асю, когда она рассказала о споре подруге. Леля расстроилась, обругала Ларису, но не решилась давать советы. Подруги думали о цели, которую преследовала Лариса своим признанием, но ответ получался слишком неутешительным, поэтому обсуждать его не стали, отложив в дальний темный угол. Через две недели стройотряд отправился на строительство знаменитой магистрали. Провожая парней в Пулково, девушки не кричали ура и не бросали чепчики в воздух, за неимением таковых, но смахивали девичьи слезы, которые, как известно, высыхают, не успев пролиться. Ожидание казалось долгим, но время летело быстро – Ася и Леля проходили практику на строительстве моста через Неву, возле деревни Марьино. Каждый день ездили туда на электричке, возвращались поздно, уставшие. Ася засыпала, но неизменно просыпалась ночью, ворочалась, смотрела, как ползут по потолку уличные тени, слушала ночной шум соседнего таксопарка и думала о Лене, вспоминая в подробностях ту или иную встречу, ту или иную ночь. Совместных ночей было мало – на пальцах пересчитать, но оттого она перебирала каждую, как нарды в коробке. О Ларисе и опасностях с ее стороны старалась не думать, хотя это было весьма сложно. Днем жизнь становилась легче – питерское лето всегда одаряло событиями с избытком. По выходным занимались подготовкой к Лелькиной сентябрьской свадьбе, на которую Ася с Леней были заявлены свидетелями. Последнее вызывало у Аси, и не только у нее, живые ассоциации – желанные, но пугающие. Лелька получила талоны для новобрачных, Утюгов перед отъездом выдал ей свои сбережения, а Асе – тетушка, расщедрившись, выделила целых сто рублей, и девушки паслись в свадебном салоне, покупая вещи, доступные лишь в брачный период – стеганые гэдээровские халатики, чешские кожаные туфли ненашенской мягкости, немецкое белье невиданной красы и, конечно, длинное свадебное платье с фатой для героини дня. Писем от жениха и возлюбленного ждали и не ждали – вряд ли они дошли бы раньше, чем вернутся их адресанты.
apropos: Хелга Вот это рывок в прошлое! Ну, что там Лариса плетет, мне кажется, неважно, - даже если и поспорили, Акулыч ж явно к Асе прикипел. Иначе сразу после "выигрыша" и свалил бы. Асе бы вспомнить "Девчат" и проучить негодника отлучением, но характер не тот. Вот предмет - на что спорили - наводит на размышления. Всякие разные. Хотя дядю трудно причислить к участникам "заговора". Что-то подсказывает, что нарды - не случайно вдруг всплыли. Ну это так, мысль. И не думаю, что Акулыч Асю в итоге бросил, - я о нем лучше думаю. Верно, что-то произошло, но это нам уже автор расскажет.
Axel: Хелга Спасибо! А Акулыч, оказывается, "редиска". Лариса, конечно, вовремя решила облегчить свою душу признанием. И что-то мне подсказывает, что предмет спора, в итоге, и будет причиной разрыва Аси и Лени.
apropos: Axel пишет: А Акулыч, оказывается, "редиска". Ну, умозрительный спор еще не делает его подлецом. Неизвестно, что и как на самом деле было - Лариса могла выдать желаемое за действительное и по-своему изложить события. Вполне допускаю версию, что этот неведомый разговор с Ларисой привлек его внимание к Асе - и зацепило. Всем знакома история в Девчатах, когда на шапку поспорил и... проиграл. В смысле - сам и попался - влюбился. Axel пишет: предмет спора, в итоге, и будет причиной разрыва Аси и Лени А вот с разрывом - и вообще был ли он - дело пока темное. Автор молчит - у меня есть несколько версий, но я тоже молчу. Дабы автора не сбивать.
Хелга: apropos пишет: Асе бы вспомнить "Девчат" и проучить негодника отлучением, но характер не тот. Не только характер (мне кажется, вообще несравнимый, нет?), но и ситуация другая, связь телесная, темперамент. Ну и Тоська ведь тоже не долго стояла стеной, бастион пал достаточно быстро. Axel пишет: А Акулыч, оказывается, "редиска". Но я старательно пишу его редиской с самого начала.
apropos: Хелга пишет: Тоська ведь тоже не долго стояла стеной, бастион пал достаточно быстро. Ага, пал быстро. Да и Рыбников-то так страдал, что невозможно было долго сопротивляться. Но здесь, да, ситуация совсем другая (не говоря о характере). Хелга пишет: я старательно пишу его редиской с самого начала. И зря делаешь., кстати, - все равно он получился чертовски обаятельным и привлекательным, и на злодея-подлеца никак не тянет. Не в характере.
Хелга: apropos пишет: И зря делаешь., кстати, - все равно он получился чертовски обаятельным и привлекательным, и на злодея-подлеца никак не тянет. Но я же не сказала, что он - злодей и подлец. Обаятельный негодяй. Хотя, что в нем обаятельного? Бабник и наглец. apropos пишет: Да и Рыбников-то так страдал, что невозможно было долго сопротивляться. Самолюбие его страдало и дострадалось до влюбленности.
apropos: Хелга пишет: Обаятельный негодяй. Хотя, что в нем обаятельного? Бабник и наглец. Это умозрительно говоря. А вообще - славный парень получился. Так что не надо на него ярлыки всякие вешать - незаслуженные. Классические негодяи - оне другие. И - предвидя возражения - неклассические тоже другие. Хелга пишет: Самолюбие его страдало Да так все до кучи - итог известен. Так их.
Хелга: apropos пишет: Классические негодяи - оне другие Ну что в нем славного? Он вообще непонятный, мне самой. apropos пишет: Да так все до кучи - итог известен. Так их. Самолюбие - рычаг зарождения и угасания любови.
мариета: Хелга Урра! Мы опять в питере! Вроде бы все нормально между ними, а напряжение растет с каждым рядом. В конце очень беспокойно стало на душе. Зреет какой-то овощ в этом огороде, только какой?
Klo: Хелга Захватывающе! И хочется еще! Боюсь, окажусь в меньшинстве, но Леня мне кажется каким-то... Скользким... Никакого доверия - не тот, на кого можно рассчитывать.
Хелга: мариета пишет: Зреет какой-то овощ в этом огороде, только какой? Зреет, да. Хорошо, что чувствется напряжение, оно должно быть. Klo пишет: но Леня мне кажется каким-то... Скользким... Никакого доверия - не тот, на кого можно рассчитывать. Очень рада такому ощущению от Лени.
apropos: мариета пишет: Зреет какой-то овощ в этом огороде, только какой? Один овощ, думаю, появится через определенное количество месяцев в виде дочери. Только Ася о том пока не догадывается - или еще не время? Klo пишет: Леня мне кажется каким-то... Скользким... Никакого доверия С доверием дело сложное, но вот скользкости не ощущаю. Вообще не похож он на завзятого бабника (хотя, может, я их плохо знаю? ) Будь он бабником, да еще на спор - переспал бы с Асей (простите за грубое слово) - и на том их "роман" бы и закончился. И как заядлый бабник Леня отправился бы покорять другие сердца или тела. Но вот ведь уж приличное время он с Асей - не только встречается, чтобы переспать, но ведет себя как влюбленный - ходит с ней везде, гуляет... А можно себе представить бабника, который по природе не может быть привязан ни к одной женщине - в парке на прогулке за ручку с девой, которая уже его? Хотя помыслы его действительно неясны, мы видим Леню только глазами Аси, сам он для нас в потемках. Но хочется верить в лучшее.
Скрипач не нужен: Хелга, "И сия пучина поглотила ея..." Как ещё Ася со всеми этими любовями из института не вылетела А я как-то не пойму своего отношения к Лёне. Он мне не кажется ни принцем в сверкающих латах, ни скользким типом. Он какой-то ... Сердцеедус вульгарис Может быть, это мне уже с высоты лет мерещится: все, кто казался в юности "принцами", в более зрелом возрасте вдруг оказались "ни с чем пирожками" - не интересными совсем. Ну, думаю, не мне одной такое открытие чудное явилось.
Klo: apropos пишет: Вообще не похож он на завзятого бабника (хотя, может, я их плохо знаю?) Бабники тоже бывают вполне достойны доверия. Скрипач не нужен пишет: Сердцеедус вульгарис Я вспомнила выражение одной моей знакомой по поводу похожего типа: "Крученый как свинячий хвост". Вот это именно то, что мне хочется о Лене сказать.
apropos: Скрипач не нужен пишет: Сердцеедус вульгарис Упала... Шикарный термин. Ну дык - симпатичный парень с ярко выраженными чертами "самца" - такие всегда нравятся девочкам, и это нормально, что он не бегает от них (от девочек, имею в виду), а пользуется плодами, упавшими в руки. Странно, если бы было по-другому, кстати говоря. Тем более в таком возрасте, когда гены бурлят. А что из него вырастет - это только время покажет.
apropos: Klo пишет: "Крученый как свинячий хвост". Вот это именно то, что мне хочется о Лене сказать. А чем это он "крученый"?! Да нормальнывй парень - и то, что девочек не сторонится - тоже нормально.
Klo: apropos пишет: А чем это он "крученый"?!Изворотлив до безобразия... Ну не верю я ему! С самого начала он мне не глянулся, даже из солидарности с героиней. Я его все в Англии ждала в роли главгада. Да меня автор давно разубедила в этом.
apropos: Klo пишет: Я его все в Англии ждала в роли главгада. Гы, я тоже чего-то такого ждала - но не в виде главгада. Klo пишет: С самого начала он мне не глянулся Бывает. Но меня - как и Асю - покорили синие глаза.
Klo: apropos пишет: Но меня - как и Асю - покорили синие глаза. То ли я к другому цвету тяготею , то ли глаз мне мало...
apropos: Klo пишет: То ли я к другому цвету тяготею Ну, я по определению вообще серые глаза предпочитаю. Хотя оне бывают неотразимы вне зависимости от цвета. Klo пишет: то ли глаз мне мало... Не, ну там не только глаза... По всему хорош парень. Это я не уговариваю, это я вслух размышляю.
Klo: apropos пишет: По всему хорош парень. Кто ж говорит, что плох! apropos пишет: Ну, я по определению вообще серые глаза предпочитаю. Только как у Хмелевской: "Всегда нравились блондины, а жизнь подсовывала одного чернее другого".
Хелга: apropos пишет: А можно себе представить бабника, который по природе не может быть привязан ни к одной женщине - в парке на прогулке за ручку с девой, которая уже его? Но бабники ведь тоже разнообразные: бабник бабнику рознь. Природа не повторяется в деталях. Скрипач не нужен пишет: Как ещё Ася со всеми этими любовями из института не вылетела Был у меня такой вариант изначально, но решила, что Ася способна совместить приятное с полезным. Скрипач не нужен пишет: Сердцеедус вульгарис apropos пишет: симпатичный парень с ярко выраженными чертами "самца" Klo пишет: "Крученый как свинячий хвост". Вот это именно то, что мне хочется о Лене сказать. Ой, я теперь его еще больше люблю!
Хелга: – Отвезу вас, если не возражаете, в небольшую гостиницу, она недалеко отсюда. И цены там умеренные, – предложил Нейтан Разумеется, я не стала возражать, но и бурно благодарить не смогла. Я была смущена и очень. Гостиница оказалась маленькой и уютной, умеренная цена позволяла прожить здесь дня три, максимум четыре, поскольку я еще не знала, во что обойдется перерегистрация авиабилета на другую дату. В силу природной неприязни к контактам официальной степени, проще говоря, из-за своей застенчивости и нелюбви к государственным и прочим официальным инстанциям, я решила отложить телодвижения в эту сторону до худших времен, если таковые наступят, но все же запланировала назавтра: выяснить, что можно сделать с билетом. Оставшись в одиночестве в небольшом чистом номере, с ванной, телевизором, широкой кроватью, встроенным шкафом и столиком с парой кресел, сняв пальто и сапоги, я решила прилечь на пол часика и не заметила, как заснула. Не помешали даже две чашки крепкого кофе, выпитого за обедом с инспектором. В полусне стянула джинсы и свитер и забралась под одеяло. Я спала хорошо, почти с удовольствием, словно дома, почти как дома. Во сне или в коротких пробуждениях думала о Питере Нейтане, пускаясь в ужасные для моего возраста и положения фантазии, вспоминала о пропавшем… – о худшем думать не хотелось – Джеймсе и его погибшем приятеле, корила себя и засыпала, обняв прохладный бок подушки, пахнущей чем-то английским. Окончательно проснулась, когда за окном было уже темно. На электронных часах, стоящих на столике, высвечивалось зеленое 5:12 pm – мой четвертый день в Англии вступал в вечернюю пору. А казалось, он был, по меньшей мере, сорок четвертым. Сделав усилие, выбралась из кровати, подобрала раскиданные в приступе сонливости вещи, умылась, оделась и отправилась на прогулку, дабы проветрить затуманенные сном и глупыми фантазиями мозги и выяснить, нет ли поблизости заведения, где имеется интернет – посмотреть почту и написать письмо дочери. В гостинице общедоступного интернета не оказалось, а девушка-портье сказала, что едва ли я найду поблизости открытое интернет- кафе. На улице было пустынно. Хорошо, что я надела мягкие туфли на мягкой подошве – иначе каблуки гулко-ужасающе стучали бы в тишине. Город словно вымер, лишь проносились автомобили со своим левосторонним движением. Что за ловушку решил устроить инспектор для злоумышленника? Спрятать в кустах или в доме полицейских, чтобы поймать того, кто намерен проникнуть туда и что-то найти? Я снова и снова прокручивала в голове события последних дней, пытаясь найти, если не разгадку, то хотя бы какую-то логику. Возвращалась к мысли, что злоумышленника не существует, и догадка о банально сбежавшем Джеймсе была верна. Но какую роль тогда играли Кадоген и погибший Пол? А если злодей и есть, то действует слишком суматошно, Хотя, как бы действовала я, если бы мне нужно было… что-то найти в доме? Разумеется, очень нервно и наделала бы массу ошибок. Возможно, злоумышленник – полный профан в преступной деятельности. Задумавшись, я выпала из текущего момента, чуть не забыв, что иду по полутемному пустому чужому городу. Неужели у англичан не возникает желания выйти на вечернюю прогулку? Ответом отчасти послужила ярко освещенная витрина и вход в паб, внутри которого было довольно людно. Чужой город, чужие загадки, чужие люди за стеклом, а я, бредущая в холоде вечера, лишь наблюдаю из темноты, как другие живут, веселятся или грустят, вечно покинутая, всегда распугивающая своих настоящих или потенциальных возлюбленных. Дверь паба распахнулась, выбросив наружу пару подвыпивших парней среднего возраста. Один из них затормозил, уставившись на меня, и что-то выкрикнул. Слов, кроме одного, уже ставшего международным, я не разобрала, но смысл примерно поняла и расценила, как сигнал к немедленному отступлению. Пролетев спортивной ходьбой с десяток метров – бежать не позволяли жалкие остатки возрастной гордости и лишний вес – я свернула за угол и подумала, что заблудилась. Вот к чему приводит привычка погружаться в размышления и ходить пешком по незнакомым городам. Погони за мной, к счастью, не было, и я, отдышавшись, попыталась сосредоточиться и сообразить, куда и откуда шла. Через дорогу напротив красовалась белыми металлическими вензелями ограда какого-то сада, за ней к небесам тянулись голые ветви деревьев и кустов, на них то тут, то там, освещенные уличными фонарями, желтели и краснели бутоны, похожие на розы. Я подошла поближе, чтобы изучить сие удивительное явление. Цветы в январе на совершенно голых кустах! Они казались чуть подсохшими, но не выглядели искусственными. Или это хитрая уловка садовника? Вот так и жизнь, пафосно подумалось мне, иногда преподносит нам цветы на голых ветвях обыденности, но в результате все они оказываются фальшивыми, ненастоящими. Внезапно я поняла, куда идти, и, стряхнув на мокрый тротуар ворох ненужных метафор, зашагала вдоль ограды. Через полчаса я причалила у дверей своей гостиницы, носящей гордое птичье название «Eagle House». Конечно, я долго не могла уснуть, маялась от раздумий и тревог, бродила по комнате, переключала программы телевизора, почти не понимая, о чем идет речь. Снова перерыла чемодан, глупо надеясь найти затерявшуюся среди вещей коробку с нардами, и, разумеется, не нашла. Уснула почти под утро, когда первые лучи солнца намеревались позолотить… короче, около четырех. Во сне почему-то составляла английские фразы в сослагательном наклонении: «если бы я не сделала то и то, то не произошло бы это и это», причем, страшно гордилась собой, что не допускаю ошибок. Проснулась поздно. Сразу подумала об инспекторе и результатах его мышеловки, затем – о миссис Хоуп, которой не вернула ключи. Третья мысль прилагалась к первой и второй – нужно отправляться на Woodcombe Drive. За остаток вчерашнего дня и ночь там наверняка что-то изменилось – к худшему или к лучшему. Я быстро собралась, расспросила, как смогла, девушку-портье, как туда добраться, и вскоре ехала на автобусе в указанном направлении. Почти спокойная, разве что чуть быстрее, чем следует, колотилось сердце. Дом стоял на том же месте, где я его вчера оставила. Возможно, что-то произошло, но он не сообщал об этом. Я огляделась, подозревая, что за мной наблюдают скрывающиеся где-то полицейские, и свернула на дорожку, ведущую к крыльцу. Открыла дверь и вошла, чуть содрогаясь от ощущения, что вхожу в дом с привидениями, где за каждой дверью ожидает нечто ужасное. Стояла тишина, которую в народе зовут гробовой. Заглянула в гостиную, на кухню. Никаких изменений, ни следов борьбы или действий группы захвата, ни присутствия живых людей. Что чувствуют люди, близкие которых вот так, как Джеймс Монтгомери, канули в никуда? Как этот дом, подумалось мне. День за днем пустой, потерявший хозяина, гулкий и жутковатый. День за днем стены и вещи покрываются пылью, ее слой становится все толще, и все вокруг, как и образ пропавшего человека, подергивается дымкой, размывается, но никогда не исчезает. Впрочем, это были лишь мои гипотетические рассуждения, ведь Джеймс не стал для меня близким, не успел стать. Его исчезновение не вызывало боли – лишь тревогу, недоумение, беспокойство, обиду, страх – букет чувств, которые ранят, но не убивают.
apropos: Хелга Ну вот - поселили девушку в надежном, спокойном месте - но ей же не сидится и опять несет на поиски приключений. Что-то будет в этом притихшем доме - чует мое сердце. А вообще чудесны описания чувства одиночества в незнакомой стране (или незнакомом месте). Ну и наконец окончательно прояснилось отношение к Джеймсу - Хелга пишет: Его исчезновение не вызывало боли – лишь тревогу, недоумение, беспокойство, обиду, страх – букет чувств, которые ранят, но не убивают. Что и требовалось доказать. А об инспекторе она вспоминает с нежностью.
Хелга: apropos apropos пишет: Что-то будет в этом притихшем доме - чует мое сердце. Думаешь, что-то будет?
apropos: Хелга пишет: Думаешь, что-то будет? Дык все ж к тому. Как старый и опытный морской волк романист почти ответственно заявляю - не зря, ох не зря ея туда занесло почти на ночь глядя.
Хелга: apropos пишет: Как старый и опытный морской волк романист почти ответственно заявляю - не зря, ох не зря ея туда занесло почти на ночь глядя. Ну, вообще-то понесла ее насущная необходимость - ключ вернуть.
apropos: Хелга пишет: ключ вернуть. Ну, это лишь предлог, как я понимаю. Не, понесла ее нелегкая...
Хелга: apropos пишет: Ну, это лишь предлог, как я понимаю. В какой-то степени, да. Но ключ-то все равно вернуть надо. Вот ты бы пошла или нет в такой ситуации?
apropos: Хелга пишет: Вот ты бы пошла или нет в такой ситуации? Нет, конечно, - подождала бы, пока инспектор не дал отмашки. Хотя - возможно - банальное любопытство, которое, как известно, все двигает и губит, - повело бы мене к дому - бродить окрест, высматривая злоумышленников и штурмовые отряды бобби.
Хелга: apropos пишет: Хотя - возможно - банальное любопытство, которое, как известно, все двигает и губит, - повело бы мене к дому - бродить окрест, высматривая злоумышленников и штурмовые отряды бобби. Вот вот. Разве усидишь, когда рядом такая неизвестность, которая касается тебя лично, а? apropos пишет: Нет, конечно, - подождала бы, пока инспектор не дал отмашки. Ага, или приятственно свалить ответственность на широкие мужеские плечи.
Скрипач не нужен: Хелга Хелга пишет: Сразу подумала об инспекторе и результатах его мышеловки, затем – о миссис Хоуп, которой не вернула ключи. А ключ-то можно было просто миссис Хоуп отдать, не заходя в этот странный дом. Искательница приключений решила на себе испытать мышеловку?
Хелга: Скрипач не нужен Скрипач не нужен пишет: А ключ-то можно было просто миссис Хоуп отдать, не заходя в этот странный дом. Искательница приключений решила на себе испытать мышеловку? Подождать ее на улице? В принципе да, можно.
Хелга: Часы показывали начало одиннадцатого, и я расстроилась, решив, что миссис Хоуп уже приходила и лишь поцеловала закрытую дверь. Вполне возможно, потому что, если молочник привозил молоко и опять оставил бутылку, она могла забрать ее с собой. В этой суматохе экономка так и не оставила мне номер своего телефона, потому и позвонить ей я не могла. Мне совсем не хотелось перемещаться по дому, как и оставаться в нем – неизвестно какие еще сюрпризы припрятаны здесь для его гостей и посетителей. В раздумье я застряла у входа в гостиную, машинально перебирая письма, лежащие на столике. Тогда, в день моего приезда, записка Джеймса, видимо, лежала сверху – ведь миссис Хоуп сразу нашла ее, – отчего-то подумалось мне. Интересно, что полезного извлек из этой странной записки инспектор Нейтан? Мысль об инспекторе ввела в сумбурное состояние, и я, прислонясь к дверному косяку, стала вспоминать вчерашний совместный ланч, допрос в комфортной обстановке и прощание в гостинице, когда инспектор исчез, едва доставив меня на место. Словно сбежал с поля брани. Или я, как всегда, выдумываю то, чего нет и не было? Внезапно зазвучавший звонок заставил меня подпрыгнуть на месте. Миссис Хоуп? Я бросилась открывать дверь, но, засомневавшись, застряла на полпути. Затем двинулась дальше, решив: будь что будет. Опасения оказались напрасными – на крыльце стояла долгожданная миссис Хоуп собственной персоной. Я готова была обнять ее за столь своевременное появление и рассыпалась в извинениях и надеждах, что ей не пришлось приходить во второй раз. – Что вы? Не переживайте, мэм. Я не приходила сегодня, все в порядке. – Возвращаю вам ключ и ухожу. Устроилась в гостинице и больше не буду беспокоить, – заверила я ее, подавая злополучный ключ. – Хорошо, – кивнула она. – Вы ничего не слышали о мистере Монтгомери? – Нет, ничего, – ответила она, бесстрастно, словно думая о чем-то своем. Я хотела было спросить ее, не случилось ли чего в доме вчера вечером или ночью, но не стала, решив, что если бы она что-то знала, то поделилась бы со мной, как с непосредственной участницей событий. А раз не спешит делиться, скорее всего, ничего не знает. – Тогда… я пойду, спасибо вам за все, – сказала я. Миссис Хоуп словно очнулась ото сна, всплеснула руками, словно итальянка, и предложила выпить чаю, прежде чем я покину дом. Отказываться было неловко, да и чаю хотелось. Миссис Хоуп засуетилась, бросилась на кухню, я тоже прошла туда, села на диванчик у стола, решив не вмешиваться в процесс. – В какой гостинице вы остановились? – спросила миссис Хоуп, поставив на стол чашки и корзинку с печеньем, и усевшись напротив меня. – В «Eagle House», – ответила я. – Где это? – Мне трудно объяснить, – посетовала я. – Я же не знаю города. Она понимающе кивнула. Обстановка располагала к разговору. У меня имелась пара вопросов, которые хотелось бы задать. – Могу ли я спросить… Вы давно работаете у Джеймса? – Нет, не очень давно, – ответила она. – Берите печенье, я сама испекла. – Очень вкусно, – похвалила я, откусывая суховатое печенье, щедро сдобренное корицей и еще какой-то пряностью. Жаль, но не могла вспомнить, как звучит корица по-английски. Задала общий вопрос, пользовалась ли она пряностями. Миссис Хоуп сообщила какие-то названия, я с понимающим видом закивала головой и заулыбалась, подтверждая, что именно этими приправами пользуюсь и сама, когда занимаюсь выпечкой. Отчего все-таки Джеймс не сказал ей, что я приезжаю? Ведь он ждал меня и, кажется, радовался моему приезду, значит, должен был подготовить комнату в доме и предупредить экономку. Забыл? Образ общительного и довольно скрупулёзного Монтгомери, каким он казался при встрече в Петербурге, никак не вязался с такой забывчивостью и легкомыслием. Или я слишком многого хочу от мужчины? Ему и в голову не пришло предупредить экономку? Зато пришло в голову исчезнуть без следа. Разъярив себя такими мыслями, я задала волнующий вопрос: – Неужели Джеймс ничего не говорил о том, что я приеду? Она отрицательно покачала головой и спросила, не добавить ли мне чаю. Я отказалась, поблагодарила и поднялась с места. Разговор все равно не клеился, и мне было пора уходить. Миссис Хоуп последовала за мной в прихожую. – Куда вы пойдете? – спросила она. – Погуляю по городу… – Вас подвезли сюда или вы сами добрались? – Кто мог меня подвезти? – спросила я, тотчас подумав, что вчера-то как раз меня подвезли. – Ну… не знаю, – сказала она. – Я приехала на автобусе, остановка тут не далеко, – объяснила я с наглостью коренной жительницы, объясняющей приезжей особенности работы городского транспорта. – Знаю, – кивнула она. – Хорошо, – я подвела итог и двинулась к выходу. – Вы забрали все вещи? – спросила вдруг миссис Хоуп. Я вопросительно уставилась на нее. – Я что-то оставила? Вы были здесь вчера после моего отъезда? – Нет-нет, просто… подумала… не забыли ли вы что-нибудь? Приятная забота… Нарды! Мои нарды? Она имеет в виду их? Но откуда она может знать, что они пропали? Или я опять неправильно поняла? – Вы имеете в виду, – медленно начала я, старательно выговаривая слова, словно не я, а она была иностранкой, – что я позабыла какую-то свою вещь, а вы ее нашли? – Свою вещь? Нет, нет, я просто спросила, на всякий случай… на всякий случай. Миссис Хоуп улыбнулась, но как-то через силу, словно объективу фотоаппарата, когда занудный фотограф просит улыбнуться, упоминая сыр, или по старинке обещает появление загадочной птички, которую никто никогда не видел. Если она не знает о пропаже моих нардов, то зачем спрашивает о забытых вещах? Если знает, отчего не сказать прямо, а не ходить вокруг да около? Мы напоминали двух дипломатов, которые не могут закончить разговор, потому что каждый желает поставить свою точку. У меня засосало под ложечкой, то есть как-то похолодело внутри, словно от дурного предчувствия или опасной догадки. – До свидания, миссис Хоуп, я пойду, мне пора, – в очередной раз сказала я, так и не упомянув про потерянные нарды. Причину своей сдержанности я объяснить не могла, поступала интуитивно или из упрямства. Я шагнула в прихожую, и в следующую секунду произошло нечто совершенно неожиданное. Экономка, как ниндзя, кинулась в сторону двери, перегородив проход своим хрупким телом. – Вы никуда не пойдете, Анастасиа! Я ошеломленно уставилась на нее, кажется, даже открыв рот. Я сплю и вижу сон или не понимаю ни слова по-английски? – Что? Что вы сказали? – по-русски пробормотала я. – Я вас не понимаю! Поднимитесь в свою комнату и проверьте, все ли вы забрали! – воскликнула она, перегораживая дверь. «Дворецкий сделал это!» – мелькнула в голове сакраментальная фраза. Я замерла, совершенно растерявшись. Не драться же с экономкой за право свободного выхода из этого проклятого дома! Но миссис Хоуп, судя по всему, была настроена весьма решительно. – Что вы хотите? – спросила я. – Это вы взяли мои нарды? Она уставилась на меня. Может, в запале я снова спросила по-русски? Я собралась повторить вопрос, но миссис Хоуп вдруг сменила гнев на милость, резко, словно сдулась. – Ваши нарды? Извините. Я… я, погорячилась. Мне нужно с вами поговорить, это важно. Отчего было не сделать это за чаем, если есть что-то важное для обсуждения, а не устраивать спектакль? – Это касается Джеймса? – спросила я. Она кивнула и виновато улыбнулась: – Пойдемте в гостиную? – Да, хорошо, – неохотно согласилась я. По правде говоря, мне хотелось поскорее убраться из этого дома, но наши желания не часто совпадают с тем, что мы считаем необходимым сделать. Я присела на диван, положив на колени сумку, в полной боевой готовности. Миссис Хоуп устроилась напротив на стуле. – Вы что-то знаете о Джеймсе? – начала я. – Что? С ним все в порядке? Или…? – Понимаете… – сказала она и замолчала, словно прислушиваясь. – Я не знаю, что случилось с Джеймсом, но… разговор касается его собственности. – Его собственности? – ошеломленно переспросила я. – Но… «при чем тут вы?», – чуть не добавила, но осеклась, решив избежать грубости. – Вы же знаете, о чем я говорю, – заявила миссис Хоуп, теребя свои пальцы, словно пытаясь их согреть. – Конечно, не знаю. – Знаете! – в голосе ее прозвучало что-то тревожное. И это называется важный разговор? Скорее, похоже на допрос. – Миссис Хоуп, – сказала я, стараясь сдержать дрожь в голосе, – вы делаете что-то странное. Я … я не понимаю, что вы хотите. – Что я хочу? Чтобы вы вернули то, что взяли! Она вскочила, вылетела из комнаты, я тоже поднялась с места и мысленно заметалась, не зная, что предпринять: бежать следом или остаться. Пока я сомневалась, теряя драгоценные секунды, миссис Хоуп явилась в гостиную… с моими нардами в руках. Она поместила их на столик, спихнув на пол журналы, и уставилась на меня, как судья на преступника, вина которого сполна доказана. Я онемела. Впрочем, дар речи вернулся, когда я взглянула на миссис Хоуп, та буквально буравила меня взором – я отчетливо ощутила, как задымилась переносица, и виртуальный буравчик по правилу приступил к своему разрушительному делу. – Послушайте, послушайте, но почему, зачем, зачем вы взяли нарды? И как, когда? – пробормотала я, перемешивая языки. – Где вы нашли ее и как? Где нашли? Где вещь? Где? – спрашивала меня миссис Хоуп. – Это мои нарды! Они лежали в моем чемодане! Я привезла их с собой, и они пропали, здесь, в доме! Как они оказались у вас? – почти вопила я. – Где вещь? Где? Верни… – миссис Хоуп выругалась, довольно круто, но я не могла бы с уверенностью передать точный смысл ее высказывания. Я протянула руку, чтобы взять коробку, но миссис Хоуп оказалась проворней. Она схватила мои нарды и, нажав на тайную панель, вытащила узкий потайной ящичек, второе дно. Там всегда лежала записка, которую я когда-то нашла, узнав тайну коробки. Сейчас тайник был пуст. – Где оно? Где? – пыхтела миссис Хоуп. – Что оно? Это… это мои нарды! Я привезла их сюда! – взревела я. – А здесь должна быть записка! Миссис Хоуп молчала, вероятно, пытаясь успокоиться. Я взялась за нарды и вытянула коробку из ее рук, она не сопротивлялась – миссис Хоуп, не коробка. Это без сомнения были мои нарды, я бы узнала их даже по запаху, не говоря о характерных пятнышках и потертостях на коже и тисненых буквах. Экономка вдруг заговорила, быстро, возмущенно, требовательно, я с трудом успевала понимать смысл ее речи. Мне удалось вставить свое слово, когда она замолчала, задохнувшись от своей пылкости. — Вы говорите, что-то хранилось здесь, в тайнике? — спросила я¬. Она гневно уставилась на меня. — Верните, это не принадлежит вам! — Что, что вернуть? Это мои нарды, а в тайнике всегда лежала записка. Кстати, где она? — Вы написали эту записку, я не понимаю вашего языка! — взъярилась она. — Я не писала этой записки, она лежит… лежала здесь сотню лет. — Со-тню лет? — переспросила она, растягивая слова. — Вы понимаете меня! Вы притворяетесь, что не понимаете… Я не хотела ничего плохого вам, но… но мне придется, если вы не вернете вещь! — Какую вещь? Объясните по-русски… тьфу, объясните, я не понимаю. Похоже, убедить ее в моей некомпетентности было невозможно. — Кол! Сюда, Кол! — воскликнула она.
Axel: Хелга Ух ты, пружина начинает раскручиваться! И нарды, оказывается, не простые. И автор, как всегда, на самом интересном месте всё обрывает.
bobby: Хелга Ну и ну! Я как и Ася ничего не понимаю. Какую вещь требует экономка и как она связана с нардами? Одни загадки... пока... Надеюсь, раскрутка событий не заставит долго ждать. Автору еще раз спасибо за интереснейшую интригу!
мариета: Боже, Хелга, совесть имей!!! Так до инфаркта доведешь! Это действительно сумасшедший дом!!! Собственник, экономка... - один другого ненормальнее. Любопытно, что она требует с Аси? А возможно, это она и ее Коля отвлекли бедного Джеймса! И где сейчас Супернейтан со своей мышеловкой? Вопросы, вопросы...
apropos: Хелга Ну ты накрутила... Тихая, скромная экономка - и вдруг вот те раз. bobby пишет: Какую вещь требует экономка и как она связана с нардами? Ну, что-то в них лежало явно ценное для дамы. Джеймс-то ездил в Россию к Асе в гости, мог подложить. Хотя, как он мог был уверен, что она эти нарды притащит с собой в Англию - разве что в виде личного одолжения.... Впрочем, автор нам все расскажет - рано или поздно. Хелга пишет: «Дворецкий сделал это!» – мелькнула в голове сакраментальная фраза. Вот-вот - это все дворецкий, как положено.
Скрипач не нужен: Батюшки! Ну и ну... Что-то я теперь и в существовании Джеймса сомневаюсь. Может, его и не было вовсе? Что же там такое ценное в тайничке?
Хелга: Дамы, дорогие! Спокойно, скоро продолжу.
Wega: Хелга Да уж! Градус повышается... Написано протрясающе динамично! И опять очень изобразительно - при чтении создаётся удивительный эффект собственного присутствия: словно со стороны наблюдаешь за разговором двух дам, каждая из которых бурно говорит о своём.
ДюймОлечка: Хелга, как же можно спокойно, когда там все так не спокойно :) Еще и Кол какой-то, ой чего-то не к добру ( не люблю имен которые многозначительно по-русски звучат )...
Юлия: Хелга Уложила читателей с сердечным приступом Wega пишет: И опять очень изобразительно - при чтении создаётся удивительный эффект собственного присутствия: словно со стороны наблюдаешь за разговором двух дам, каждая из которых бурно говорит о своём. Это точно. Все очень живо, читатель обволакивается ненавязчивым описанием казалось бы мелких незначительных деталей обстановки, погоды, настроения и вовлекается внутрь развивающихся событий и переживаний героев. Замечательно! Это же и в двух предыдущих ленинградских кусочках. Тоже так все ощутимо, зримо. Что касается Лени (не могу не влезть со своим пятаком ). Мы, действительно, знаем его настолько, насколько позволяет нам понять Асин взгляд и чувства. А Леня, несмотря на легкость общения, человек-то весьма закрытый. Потому как ничего о себе он Асе не рассказывает. Его пояснения всегда слишком много оставляют за кадром, и практически ничего открывают. Ася, видимо, по бурности переживаемых чувств, пока почти не смущается этим фактом, или просто не знает, что с ним делать, боится потерять то, что есть. Она чувствует, что Леня не прост, но что там за фасадом легких формулировок и отношений - науке неизвестно. А может быть - как большой плюс, так и большой минус. Но скорее всего - невероятное смешение полюсов и полная неразбериха. И сам-то он не знает на какой стороне. Вообще-то по моим ощущениям, образ рисуется тревожный и даже грустный. Хотя это, наверное, уже субъективные заморочки.
Klo: Хелга Лишилась дара речи в ожидании продолжения!
Хелга: Дамы, спасибо, что читаете, за добрые слова и особо за рассуждения о героях! Не могу пока ответить детально, потому что обязательно спойлерну, а не хотелось бы.
Хелга: Я оглянулась на звук позади. В гостиную вошел и остановился незнакомый человек. Хотя, возможно, он был мне знаком — невысокий, худощавый, вероятно, именно он проник в дом тогда ночью, и с ним я столкнулась на лестничной площадке. — Кол? — пробормотала я. — Это… это вы были здесь ночью? Это ваш муж, миссис Хоуп? Как вы вошли? Ответа на мой тест-вопросник не последовало. Вступила его супруга. — Вам будет плохо, очень плохо, если вы не вернете вещь. — Как Джеймсу? — спросила я, озаренная внезапной догадкой. Взгляд миссис Хоуп застыл, словно ее окатило ледяной волной. Меня окатило той же волной, а внутри, под барабанную дробь сердца, оторвался и полетел куда-то вниз то ли желудок, то какой другой орган, как бывает при прыжке с высоты. Неужели все это происходит со мной? Я же обычная баба, обывательница, прожившая простую обычную жизнь с парой личных неудач и парой-тройкой ярких моментов. Я не Мата Хари, не Каменская, не Ксения Тимчак… И где, где инспектор Нейтан? — Нам нужно уходить, бобби могут вернуться, — Кол обрел дар речи. — Уходить? — взвилась миссис Хоуп. — Уходить и оставить ей то, что принадлежит нам? Мы заберем ее с собой, она все расскажет! — Что здесь происходит? — завопила я. В следующую секунду Кол шагнул ко мне, схватил в объятия и зажал рот рукой. Хватка его была крепка, и я могла лишь дергаться и биться в безнадежных попытках вырваться. — Мы и так влипли, — тем временем говорил Кол, словно шептал мне в ухо. — Она же русская, хватит с меня… — Если она вернет вещь, у нас все, Кол, все! Это стоит того! — Ты достала меня! Этой вещи никто не видел и никто не знает о ней. Может, ее и нет! — Она есть, она есть! Триктрак, вот он, и тайник здесь… — Но он пуст… — Значит, он знает… — Если бы знал, то давно бы сказал. Диалог звучал примерно так, я билась, задыхаясь, тщетно пытаясь вырваться из цепких объятий Кола, но, как ни странно, понимая все, что они говорили, словно это был мой родной язык. Видимо, заработали внутренние резервы организма? Звонок! Звон дверного колокольчика прозвучал как набат. Миссис Хоуп и Кол замерли, замолчав на полуслове. Тишина… и колокольчик зазвенел вновь, долго и требовательно, даруя мне надежду и силы. Кол чуть ослабил объятия, и я, повинуясь, видимо, какому-то внутреннему инстинкту сопротивления, со всего маху наступила туда, где по расчетам должна была находиться его нога. Расчет оказался верным, он взвыл, отпустив руку, которой зажимал мне рот, и я завопила, что есть мочи, диким звериным воплем. В следующий миг он ударил меня, и я полетела, ударившись обо что-то головой. Все померкло. Я открыла глаза и увидела лицо рыжеволосого дворянина в кружевном воротнике. Он смотрел в упор, с каким-то укором, словно говоря: а что вы здесь делаете, мэм? Я пошевелилась, обнаружив, что лежу на диване, напротив знакомого портрета, в знакомой гостиной. Попыталась подняться, но вернулась в исходное положение из-за головокружения. Откуда-то возникла мужская фигура, человек наклонился надо мной, я внутренне сжалась, готовясь к худшему, но лицо оказалось знакомым — это был сержант с трудновыговариваемой фамилией. — Как вы себя чувствуете, мэм? — спросил он. — Нормально, хорошо, — пробормотала я, вновь попыталась подняться, села, оглядываясь. Голова кружилась, но вполне сносно. Я нащупала повязку на голове. — Где они? — Все в порядке, лежите, мэм. Сейчас отвезем вас в больницу. — В больницу? А где миссис Хоуп? Где Кол? Инспектор Нейтан? Кажется, я обречена задавать вопросы, на которые не получаю ответов. Сержант отошел, крикнул кому-то что-то вроде «она пришла в себя». Кажется, это обо мне. Ему кто-то ответил, где-то стукнула дверь. Инспектор Нейтан возник передо мной, материализовался, как символ спасения и надежды. Давно я так не радовалась появлению мужчины. — Это вы, вы, Нейтан! Я ринулась к нему навстречу, как девушка на первом свидании. Он придержал меня и мягко отправил обратно на диван. — Как вы себя чувствуете, Анастасиа? — Хорошо, очень хорошо, — пылко ответила я. — Сержант отвезет вас в больницу. — А вы? — У меня есть другое дело. — Миссис Хоуп? Кол? Он кивнул, дотронулся до моей руки и ушел. В больнице, куда доставил меня сержант, меня осмотрели, выстригли волосы на месте небольшой раны возле уха, прилепили к ней пластырем повязку пластырем, сделали снимок, и врач объяснил, что я отделалась царапиной и легким сотрясением мозга, которое требует нескольких дней покоя. Сержант отвез меня в гостиницу, где я, устроившись на кровати, погрузилась в вязкую сумятицу мыслей о миссис Хоуп, Джеймсе, Коле, триктраке, инспекторе, страховке, счете за лечение и коварстве судьбы. По причинам природной несообразительности и больной головы, я не могла сделать выводы, подвести итоги и собрать воедино осколки пазла. Текст злосчастной записки из тайника нард рефреном крутился в моей голове, обретая новый смысл, и… я ждала Питера Нейтана. И он пришел. Постучал, и я точно знала, что это он. — Анастасиа… мне очень жаль, что вы пострадали, — сообщил инспектор, когда я милостиво позволила ему войти и присесть, но лишь после того как сама приобрела вертикальное положение, хотя от этого не стала лучше выглядеть. — Спасибо, что пришли навестить меня, — поддержала я светскую беседу — слово в слово из учебного диалога «Посещение больного». Хотя, на здешнем языке больных называют «терпеливыми»1, и это правильно. Мне ужасно хотелось узнать обо всем, что произошло, но я молчала, исходя из горького опыта — англичане, по крайней мере, почти все, с кем мне довелось столкнуться за эти несколько дней, не отвечают на поставленные вопросы. Я молчала, надеясь, что мое молчание звучит достаточно вопросительно и убедительно. Терпение мое было вознаграждено. — Джеймс Монтгомери найден, — торжественно объявил Нейтан. Я подпрыгнула и тотчас нарушила обет, выдав серию «как? где? когда?» сразу на двух языках. — Он жив, но сейчас в больнице, его пичкали наркотиками. Часть тяжкого груза свалилась с плеч, на смену ей пришла другая. — Как? Это… Хоуп и ее Кол? Он кивнул. — Они держали его, подумать только, в подвале его собственного магазина на Даун Роуд. — Как? Я же была там, смотрела на дом… И он в это время был там… Но почему? Инспектор опять молчал, смотрел на меня, что-то обдумывал, и я начала звереть. – Почему, мистер Нейтан? Зачем они его держали? — В том и загадка, – ответил он, словно и не держал почти минутную паузу. – Он пока не в состоянии говорить, Хоуп твердит, что он украл у нее какую-то ценную вещь, а ее псевдосупруг признался в убийстве Пола и указал, где Монтгомери, но больше ничего объяснять не желает. Ну… посмотрим… — Мне нужно поехать в больницу к Джеймсу! — воскликнула я. — Кажется, врач советовал вам соблюдать покой, миссис Зверева, — сурово и правильно – ну чем не доктор! — заявил Нейтан. — Съездите, когда он придет в себя. Сейчас вас все равно к нему не пустят. Я не стала спорить, согласившись с доводами. Нейтан, традиционно помолчав, сказал: — Если вас не затруднит, Анастасиа, я задам пару вопросов. Да хоть пару сотен, если я смогу на них ответить! — хотелось крикнуть мне, но я лишь важно согласилась, заверив его, что пару вполне потяну, но в обмен хотела бы получать более-менее исчерпывающую информацию о состоянии текущего дела. Он, по обыкновению не дав согласия или отказа, сделал то, что я с нетерпением ждала. Он положил на столик у кровати мои нарды. 1– patient (англ) – терпеливый и пациент
Юлия: Хелга Вах! Захватывающая схватка с хватателями! А какая жирная старинная тайна... М-м-м… Автор не томи! Хелга пишет: Инспектор опять молчал, смотрел на меня, что-то обдумывал, и я начала звереть. Многообещающие чувства... Автор, но мы-то тоже, как Анастасия, начинаем... сама понимаешь… уподобляться братьям нашим меньшим и уже прямо-таки рычим и воем. И где пара вопросов инспектора?
мариета: Хелга пишет: Они держали его, подумать только, в подвале его собственного магазина на Даун Роуд. Вот это да! А мы тут обвиняли его во всех грехах!
федоровна: Хелга Ухх, интересно как! И еще увлекательнее читать, когда несколько частей накопилось. Но - остановка на волнительной встрече. То, что далеко ходить не надо - это понятно, надо же объяснить пропажу Джеймса, и для этого нужны гады, лучше из старых знакомых (это я о миссис Хоуп). Но вещь-то должна быть крутой (хотя, может, ее и нет ), ведь из-за нее похищение и убийство! Инспектор, мягко отправляющий Асю на диван и сурово ревнующий, очарователен. Близится и раскрытие его тайны, то есть чувств. Но что-то наталкивает на мысль, что с ним нас ждет разочарование в виде неопределенности в конце.
Wega: Хелга Весьма неожиданный финт!! Как миссис Хоуп могла догадаться о том, что у мадам Зверевой в чемодане нарды? Получается, что она знала об этом, раз заранее убрала со сцены Джеймса. Очень интересно, какие таинственные нити соединят дядю Владлена и разбойную миссис Хоуп?!!! А ещё печеньем угощала....
Klo: Хелга пишет: — Джеймс Монтгомери найден, — торжественно объявил Нейтан. О! Я уж и не чаяла его увидеть... Надеюсь, он права на даму сердца не будет предъявлять? Или пусть предъявит? Так даже интереснее!
apropos: Хелга Как все запущено оказалось: мало того, что самого Джеймса повязали "дворецкие", так еще и его друга убили. Зачем - вопрос вопросов. И еше тот странный тип, что другом притворялся и к мамаше Джеймса Асю отправил... Там целая шайка, похоже. А инспектор - бесподобен.
Axel: Хелга Хорошо, что Джеймс живой. Если честно, я думала, что он уже давно мертв, как его друг Пол. А вот нарды, которыми одарили Асю... Кто бы мог подумать, что из-за них столько всего произойдет.
Хелга: Спасибо всем за интерес и поддержку!
Хелга: Он положил на столик у кровати мои нарды. – Это они? – Да, именно! – подтвердила я и взяла коробку, осторожно, с каким-то опасением, словно нарды могли взорваться у меня в руках. Взрыва не последовало. В очередной раз убедившись, что коробка моя, будто ее могли подменить, нащупала панельку, спрятанную на дне под кожаной обшивкой, осторожно тронула ее, и потайная пружина вытолкнула из ребра узкий, но вполне вместительный ящичек. Сейчас он был девственно пуст. Когда-то я хранила в нем свои золотые безделушки: пару серег, колечко и перстень, словно играла в тайный клад, но потом переложила все в шкатулку, оставив лишь вечно лежащую там записку. – Как они обнаружились? – спросил Нейтан, с интересом изучив тайник. «Наверняка знает как, но все равно спрашивает», – с обидой подумала я, но ответила старательно, как на духу или допросе. – Их принесла миссис Хоуп. Я ничего не поняла, но, наверно, она или ее Кол взяли нарды из комнаты наверху, пока я сидела взаперти в кабинете. Она требовала вещь, которая якобы лежала в тайнике, но там ведь ничего не было, кроме клочка бумаги! Инспектор молча крутил в руках коробку, нажимал на тайную панель, выдвигал и задвигал потайной ящичек, задумчиво хмыкал. – Что это была за записка? – наконец спросил он. – Это старая записка, я нашла ее много лет назад, когда мне подарили эти нарды… Здесь вплеталась давняя история моей юношеской любви, которую я не могла рассказывать инспектору. У меня бы не хватило слов. Да и зачем ему ее знать? И все-таки мне вдруг захотелось рассказать, теоретически. – Это было в 198** году, в Ленинграде… в Советском Союзе… – почти торжественно продекламировала я и на этом лаконично завершила свой рассказ. – Тайник я нашла позже, а в нем ту записку. Там было написано… как бы это лучше перевести… Можно, я подумаю и скажу потом? Все равно это не имеет отношения к делу. Он благосклонно кивнул. – Но уверяю вас, – продолжила я, – что никогда с тех пор в этом тайнике ничего особо ценного не лежало. И какое отношение имеют мои нарды, которые я привезла из Петербурга, к миссис Хоуп, Джеймсу или какой-то ценной вещи? Из-за нее все и происходит, как я понимаю? Кажется, из моей больной головы выскочила разумная мысль, словно в мозг ударило стимулирующим разрядом. Или мне хотелось выглядеть умной перед Питером Нейтаном? – Вероятно, именно так, – подтвердил он догадку, кладя коробку на столик. – И мне приходится верить вам, Анастасиа, что в тайнике действительно ничего не было, кроме записки. Но Хоуп искала эти нарды. Или… Он вновь взял коробку, повертел в руках, открыл тайник, даже понюхал его, словно загадочная ценность, которая якобы там хранилась, могла оставить запах. – Если вы мне не верите, вы на неправильном пути, – проворчала я. – Я верю, – сказал он, поднимая на меня глаза. Несколько мгновений он смотрел в упор, и взгляд был каким-то мальчишеским, словно он то ли просил он чем-то, то ли был… смущен. Впрочем, мгновение сменилось следующим, мальчишка скрылся, уступив место зрелому мужчине-полицейскому, все-таки подозревающему меня в сокрытии правды, пусть даже и отчасти. Или мне почудилось? – Наверное, Джеймс Монтгомери сможет все объяснить? Ведь он знаком с Раскиным и с Полом! – выдала я второе здравое соображение. – Да, надеюсь на это, – согласился инспектор, опять уставившись на нарды. – Не в моих правилах обсуждать дело со свидетелем, но вы, Анастасиа, слишком… гм… необычный свидетель… загадка, и, возможно, знаете то, о чем не подозреваете. – Я не всегда все понимаю по-английски, – растерянно начала я. – Повторите, пожалуйста. – Повторить что? Вы – необычный свидетель… – Нет, вторую часть. – Вы можете знать то, о чем не подозреваете, что знаете, – терпеливо и медленно проговорил Нейтан. – Так бывает. Просто подумайте. Кстати, о нардах. Вы знаете, где и когда они были сделаны? – Знаю только, что они старые, сделаны были еще до революции… до 1917 года, в смысле. Там внутри есть имя мастера. Я открыла коробку и показала маленькую металлическую бляшку с именем, вдавленную в край бархатистой обшивки. – Хорошо, – кивнул он, выслушав мою байку. – Я оставлю нарды у себя, пока. Вот мой личный телефон. Еду можете заказать через портье. Распоряжался, как хозяин гостиницы. Написал на клочке бумаги номер и поднялся на ноги. – Не стану вас больше беспокоить, Анастасиа. Отдыхайте. Нейтан убрал мои нарды в свой кейс и направился к двери, там остановился, взглянул на меня. – Вы бы могли… Хотя… хм… увидимся. Дверь закрылась, и я только после этого сообразила, что так и не ответила ему на прощальные слова. Но что он хотел сказать? Что я бы могла и что хотя? Заключённая в четырех стенах гостиничного номера, одинокая, почти отрезанная от мира, с больной выстриженной головой, вдали от родины, наполненная горестными мыслями, я заполучила приступ депрессии, с мазохистским удовольствием смакуя свои неудачи. Мне упрямо казалось, и это было естественно, что когда я увижу и выслушаю Джеймса Монтгомери и смогу как-то помочь ему, станет намного легче. Мы вечно недовольны тем, что имеем – ведь совсем недавно я чувствовала облегчение, узнав, что он нашелся и жив, теперь же этого было явно недостаточно. Одни загадки разрешились, на их место вступили другие, сложные и непонятные. Тем не менее, спасаясь от нависшей неразрешимости и благодаря действию снотворного, я уснула и, изредка пробуждаясь, проспала до утра. Утро выдалось мрачноватым и мокрым – за окном январский дождь браво стучал по всем звучным поверхностям, выбивая почти барабанную дробь. Голова не болела и не кружилась, хотелось есть, а значит, и жить, и я, вымыв половину головы и свершив утренний ритуал, спустилась к портье, чтобы оплатить следующие сутки проживания и узнать, где поблизости можно позавтракать. Сонная девушка взглянула на меня удивленно, но предложила свежий кофе и выпечку, и я, заполучив завтрак в номер, устроилась за столом, обретая бодрость духа от изумительного аромата, исходящего из чашки, и вида двух аппетитных булочек. Булочки были, как сиамские близнецы, сросшиеся вместе, одинаково румяные, одинаковой формы. Я отпила кофе, и взялась за булочки, намереваясь нарушить их сиамское родство. Сиамское родство… Почему у меня возникла такая ассоциация? Видимо, в сотрясенном мозгу рождаются абсурдные идеи. Я могу знать то, о чем не подозревала. Нарды… Миссис Хоуп требовала вернуть нечто, хранившееся в тайнике моих нард, то, что никогда там не лежало. Но это нечто могло лежать в таком же тайнике других нард, похожих на мои! Сиамские близнецы… Вчера перед уходом Нейтан спросил, где и кем были сделаны нарды, но ведь тот мастер создал не один такой набор, и существуют другие. Это просто, как дважды два! По каким-то причинам Хоуп искала в доме нарды с тайником, а мои, по невероятной случайности, оказались похожими на те, что она искала. Потрясенная гениальностью мысли, я проглотила кофе, но не дотронулась до булочек, словно боялась нарушить их близнецовую связь. Надо позвонить Нейтану, рассказать, поделиться. «Визитка» инспектора лежала на столе. Схватив ее, я ринулась к портье. Мне казалось, что телефон целую вечность равнодушно цитирует безответные гудки, пока в трубке не раздалось хрипловатое «Хэллоу, Нейтан слушает». – Это Анастасия, здравствуйте, – начала я по-русски, крякнула и исправилась, зачастила, волнуясь. Он слушал, молчал, и я, нелепо боясь, что пропадает связь, переспрашивала, на месте ли он. Он отзывался и в конце концов, видимо, замучившись слушать, остановил меня и сказал: – Я сейчас подъеду к вам. И отключился. Девушка-портье сочувственно улыбнулась. Я ответно улыбнулась ей, взглянула на затейливый циферблат часов, висящих на стене, и похолодела. Короткая стрелка торчала между шестеркой и семеркой. Я позвонила Нейтану в половине седьмого утра! Какая же я идиотка! Разрываясь между неловкостью уже совершенной и неловкостью предстоящей, я слабовольно решила не перезванивать, чтобы извиниться и остановить его. Будь что будет! В конце концов, можно быть снисходительным к бестолковости пожилой раненой иностранки, хоть англичане, по правилам предрассудков, таковых и не любят. Поднялась в свой номер и в ожидании предположительно сердитого, вырванного из постели Нейтана, заметалась по комнате и от волнения съела оба вещественных доказательства своей «гениальной» идеи. Инспектор прибыл неожиданно скоро, вероятно, жил где-то поблизости. Стук в дверь застал меня почти врасплох. Едва он вошел, внеся с собой легкий запах одеколона, я накинулась на него с извинениями. На щеке у него был приклеен кусочек пластыря, видимо, порезался, когда брился. Торопился… Он терпеливо выслушал меня, затем заявил: – Выпил бы кофе… Пока ахала и организовывала кофе, успокоилась, а когда, усевшись в кресло, инспектор утопил в своей широкой ладони маленькую чашку, я почти обрела равновесие, ментальное и физическое. – О чем вы хотели так срочно сообщить, Анастасиа? Я принялась излагать свое озарение. Он выслушал меня, с хладнокровным спокойствием потягивая кофе, затем, поставив чашку на стол, заявил: – Вчера мой сержант порылся в поисках информации и обнаружил, что нарды такого вида выпускались в начале прошлого века, в Голландии, имя мастера, Ван Майер, что выбито под крышкой, как раз соответствует. – То есть все правильно! – Да, – кивнул он. – И верно то, что такие наборы могли попасть и в Россию и сюда, в Англию, разными путями. – То есть вы поддерживаете мою идею? – Вполне, – кивнул он, заставив мое сердце подпрыгнуть и учащенно забиться. От удовольствия, кстати. – Значит, нужно искать второй набор, в котором тоже может быть, э-э-э… секретное место… – Тайник, – уточнил он. – Да, тайник, просто позабыла слово. – Но, возможно, второго набора и не существует. Ведь Хоуп и Браун ничего не нашли, кроме вашего. Хотя, очень хотели… – Может, хорошо спрятан. Но один человек был похищен, а второй – убит, и эта Хоуп чуть не убила меня из-за этих нард, значит, он должен быть! – Да, дело серьезное, – согласился Нейтан. Здесь я притормозила свое возбуждение. В конце концов, если идея верна, и нарды, принадлежащие Монтгомери, существуют, об этом следовало прежде всего спросить у него. И, возможно, сегодня он придет в себя, и с ним можно будет поговорить. Все это я выдала инспектору. Он важно кивнул. – Мистер Монтгомери должен пролить свет на эту странную историю. – Вы простите меня, я не посмотрела на время, – снова виновато сказала я, когда итоги сегодняшнего утра были подведены. – Я рано встаю, – ответил он, пригладил свою редкую рыжину на голове, и усмешка поползла легкой змейкой, искривив его губы. – Я даже не знаю, как еще просить у вас прощения, – добавила я, вспомнив свою ночевку и завтрак в его доме. – Как вы себя чувствуете? – спросил он. – Очень хорошо, – бодро ответила я. – В таком случае, я пойду. Позвоню вам позже, насчет Монтгомери. Понимаю, что вам хочется его навестить… увидеть. – Да, спасибо, – пробормотала я. Мне не хотелось, чтобы он уходил, возникла даже неуместная мысль попросить его взять меня с собой, скажем, к морю подышать морским воздухом, раз уж все равно я подняла его так рано. Разумеется, я не набралась достаточно наглости, чтобы озвучить эту просьбу. А он ушел, постояв у двери, как в прошлый раз. Ладно, хоть худо-бедно напоила его кофе. И подкинула информацию для размышления, не без гордости подумала я.
федоровна: Хелга Спасибо за продолжение! Ну надо же, и у меня мысля была о вторых нардах, она прямо напрашивалась! Неужто обнаружатся? А наш инспектор проявляет признаки застенчивости в нерабочих отношениях...
bobby: Хелга Спасибо! Интрига потихоньку раскручивается. Пока все равно в непонятках. Не томи с продолжением... федоровна пишет: А наш инспектор проявляет признаки застенчивости в нерабочих отношениях... Пусть не та ситуация, и героиня - необычный свидетель, а не напарник, но почему-то в этом плане вспомнился Ричард Пул из небезызвестного сериала...
Axel: Хелга Спасибо! Все гениальное просто. Монтгомери, оказывается, в нардах суперсекреты прячет. Бывший 007?
apropos: Хелга Ха, вот потихоньку и открываются карты... Одинаковые колоды нарды - почему нет? Могли попасть как в Англию, так и в Россию, и встретиться у Гринвича. Но ребята попали, если действительно сунули свое "сокровище" не в ту коробку - и кто мог предположить, что "руссо туристо" такие раритеты с собой в путешествия берет? Какой облом у злоумышленников. Инспектор все прочнее утерждает свои позиции. Хорош и в своем смущении, и в нежелании уходить и расставаться с мадам Анастасией. Да и у нее мысли соответствующие: о прогулке вдвоем... ха
Хелга: федоровна пишет: Ну надо же, и у меня мысля была о вторых нардах, она прямо напрашивалась! Неужто обнаружатся? apropos пишет: Одинаковые колоды нарды - почему нет? Могли попасть как в Англию, так и в Россию, и встретиться у Гринвича. Axel пишет: Все гениальное просто. Монтгомери, оказывается, в нардах суперсекреты прячет. Бывший 007? Думала, что ужо все догадались, что нарды должны быть двойными. А дальше все еще проще, честно-честно. bobby пишет: Пусть не та ситуация, и героиня - необычный свидетель, а не напарник, но почему-то в этом плане вспомнился Ричард Пул из небезызвестного сериала... А что, да, вполне! Хотя, мой вроде посуровей будет.
Скрипач не нужен: Хелга, Вторые нарды? Нет, после сиамских булочек я, конечно, тоже догадалась Но до этого даже в голову не приходило.
Klo: федоровна пишет: у меня мысля была о вторых нардах, она прямо напрашивалась! Хелга пишет: Думала, что ужо все догадались, что нарды должны быть двойными. Скрипач не нужен пишет: после сиамских булочек я, конечно, тоже догадалась Мне даже сиамские булочки озарения не послали...
Wega: Хелга Удивляюсь тому, что идея о существовании подобных нард, мне даже в голову не приходила.... Главное, что наша героиня, хотя и пострадала, но слишком - раз! Два - она под надёжным присмотром; А три - с нетерпением жду, что же будет дальше......
Юлия: Хелга Нарды уже давно висели на стене, и пора им ужо выстрелить. Мне интересно, не раскроют ли они, встретив своего близнеца, и секреты прошлые, обретенные в более отдаленной истории? А, может быть, и загадку своего предыдущего хозяина с его странной судьбой... А как интересно намечается треугольник АNМ... М - тоже не прост, несмотря на свои скобяные изделия. И у А намечается явная склонность к мужчинам сложным. Ну все, все очень интересно.
Хелга: Скрипач не нужен пишет: Нет, после сиамских булочек я, конечно, тоже догадалась Моя ассоциация возникла внезапно, в хлебном отделе. Wega пишет: Главное, что наша героиня, хотя и пострадала, но слишком - раз! Два - она под надёжным присмотром; Надежен ли присмотр? Юлия пишет: Мне интересно, не раскроют ли они, встретив своего близнеца, и секреты прошлые, обретенные в более отдаленной истории? А, может быть, и загадку своего предыдущего хозяина с его странной судьбой... А как интересно намечается треугольник АNМ... М - тоже не прост, несмотря на свои скобяные изделия. И у А намечается явная склонность к мужчинам сложным. Ох, в секретах я немного закопалась, да и треугольник сложный получился, надеялась закончить быстрее, но пока не получается, буду не спеша, дабы не смазать. Спасибо всем за отклики!
apropos: Хелга пишет: Надежен ли присмотр? По-моему - надежнее не придумаешь - с таким-то представителем английского правопорядка. Хелга пишет: буду не спеша, дабы не смазать. Не смазывай, но и о заинтригованных читателях помни.
мариета: Хелга пишет: да и треугольник сложный получился Ндаа, треугольник с изгибами Вообще тут у нас на форуме геометрия всегда очень сложная. То параллели перпендикулярные (кстати, где они пропали, эти перпендикуляры? ), то треугольники не как у всех... Мне лично очень любопытно посмотреть на угол М, из-за которого затеялось все это...
Хелга: мариета пишет: Мне лично очень любопытно посмотреть на угол М, из-за которого затеялось все это... Проблематичный получается угол, упирается и не дается.
Хелга: Я маялась в ожидании от бездействия и волнения. Била себя по рукам, отбивая порывы позвонить Нейтану и спросить, как идут дела. И, конечно же, когда наступил час икс, то есть меня позвали к телефону, я умудрилась заснуть, прикорнув на кровати, устав от терзаний. Я спрыгнула с постели, опасно поспешив – от спешки закружилась голова, и пришлось притормозить, чтобы сохранить равновесие. Чинно и осторожно спустилась на первый этаж, умерив порыв поскорее добраться до вожделенного телефона. Нейтан на том конце провода, точнее, неисповедимой мобильной сети коротко сообщил, что Монтгомери пришел в себя, к нему допускают посетителей, и, что он, инспектор, готов отправить сержанта Уиллоби, чтобы подбросить меня в больницу. Рассыпаясь в благодарностях за звонок и заботу, подумала, что задолжала английской полиции кругленькую сумму. Сержант не заставил себя долго ждать, и вскоре его машина несла меня, охваченную паникой, по улицам Гастингса к больнице, где лежал Джеймс. От волнения я плохо реагировала на переплетение улиц, не находя в них закономерности, и, не будь рядом сержанта, трудно сказать, сколько усилий пришлось бы мне затратить, чтобы найти больницу и Джеймса Монтгомери. У стеклянных дверей палаты я застряла, собираясь с духом, почувствовав себя в чем-то виноватой и боясь столкнуться с чем-то неожиданным. Поправила прическу, стараясь получше замаскировать заплатку над ухом, и решилась. Я не сразу узнала Джеймса, переступив барьер двери и внезапной скованности. Он полулежал на подушке, бледный, осунувшийся, не похожий на того энергичного цветущего человека, каким приезжал в Питер. Но это несомненно был он; должна признаться, что в свете последних событий, меня терзали сомнения – увижу ли я именно того, которого ожидала увидеть. Это было одной из причин, заставивших затормозить перед входом. Джеймс оторвался от подушки мне навстречу и слабо улыбнулся. – Асья! Здравствуйте. С вами все в порядке? Мне так жаль, что все так случилось… – он замолчал, горестно глядя на меня. Не думаю, что виноватое выражение отсутствовало на моем лице. Так мы и смотрели друг на друга, без вины виноватые. Хотя, как сказал кто-то из умных авторитетов, что бы ни произошло с нами, плохого или хорошего, всегда ищите причину в себе. Мне предстояло найти ее. Опустилась на стул у кровати, вдруг подумав, что в больницу принято приносить фрукты и цветы, а я заявилась с пустыми руками, прихватив с собой лишь букет сомнений, который, к счастью, был невидим. – Здравствуйте, Джеймс, – сказала я. – Очень рада видеть вас… но вы напрасно себя вините, ведь вы не могли предполагать, что все так произойдет. Или мог? – Как вы себя чувствуете? – продолжила я. – Неплохо, по сравнению с последними днями. Главное, живым... – Живым – это хорошо, – многозначительно подтвердила я. – В вашем доме все в порядке… было... Кто знает, что там творится после моей схватки с Колом и миссис Хоуп, и деятельности инспектора Нейтана и его команды. Вполне возможно, что они там все перебили и переломали. – Вы освоились? Удобно ли вам там? – спросил он и махнул рукой, видимо, поняв, что эти дежурные вопросы звучат нелепо. – Позавчера я перебралась в гостиницу, но до тех пор жила в доме. – В гостиницу? Почему в гостиницу? Впрочем… понятно. Он совсем помрачнел и опустил голову на подушку. – Я нашла вашу записку, – добавила я. Точнее, нашла не я, а пресловутая миссис Хоуп. – Какую записку? – спросил он, вопросительно изгибая бровь. – Вы позабыли, видимо в связи… записку, которую написали… мне. Я процитировала записку на память. Монтгомери слушал с каким-то беспомощным выражением, словно пытался поймать ускользающую мысль. – Не помню, чтобы писал записку… хотя, это неважно, вы же приехали в тот день, когда… Я собирался вас встречать и… ко мне явились незваные гости. Джеймс замолчал, поморщился, погладил ежик коротко подстриженных, тронутых сединой волос. Ему явно было неприятно, неловко рассказывать о том, что с ним произошло. Давя желание узнать все и побыстрее, я ринулась на помощь. – Если вам тяжело вспоминать, не рассказывайте, Джеймс. Мы поговорим потом, вам нужно поправляться. – Я уже говорил с полицейским… – С инспектором Нейтаном? – вырвалось у меня. Он бросил на меня короткий, чуть удивленный взгляд. – Я не запомнил его имени… вероятно, да, именно так его звали. Вы уже познакомились с полицейскими, Асья? Хотя, это не удивительно. Вы ехали ко мне, а приехали… Будь проклято… простите. Путаясь в словах, мешая языки, начала убеждать его, что не стоит волноваться и переживать из-за меня. Главное, что все закончилось хорошо… – почти хорошо, уточнила я, вспомнив Пола, – и, если нужно, вернусь в его дом, потому что он остался совсем без присмотра, а его экономка, миссис Хоуп, явившаяся в качестве незваного гостя… теперь уже вряд ли сможет заходить туда – в общем, несла какую-то алогичную чушь, словно хотела заговорить его, как заговаривают плачущего ребенка. – Миссис Хоуп? – переспросил Монтгомери, когда я замолчала, чтобы перевести дух. – У меня не было экономки, а миссис Хоуп – экономка моей мачехи, которая живет в Истборне. Я уставилась на него, похолодев. Не удивительно, что она не знала о моем приезде. – Она представилась, как экономка, а вас не было… – пробормотала я. – Явилась якобы что-то сообщить о Хелен, а я, как идиот! – быстро, обращаясь куда-то в пространство, заговорил Джеймс, – как старый идиот, впустил ее в дом. Брызнула в лицо какой-то дрянью… пришел в себя в подвале, представьте, собственного магазина! — То есть, вас как-то вынесли из дома и увезли? — спросила я. — Да, как мешок с... Полицейский, этот Нейтан, сказал, что ей помогал Колин Броуди – он время от времени подрабатывал у меня в магазине, разгружал товар и все такое. Люди, которых я знал! — Бывает, что мы плохо знаем знакомых людей, – глубокомысленно заметила я. — И… когда она… они пришли к вам? — Я как раз собирался ехать в Гатвик, встречать вас. Как вы тогда добрались до Гастингса? – он посмотрел на меня, глаза все еще были темными, почти черными, от гнева. Я понимала, что гнев этот не относится ко мне, но внутри неприятно засвербело. Через силу улыбнулась и продолжила: — Добралась поздно вечером, автобусом, здесь поймала такси. Дверь в дом была открыта… Я коротко рассказала о первом вечере и ночи, проведенной на диване в гостиной. Монтгомери снова принялся проклинать себя и обстоятельства. Я перебила его на особо проникновенной фразе: — Джеймс, не тратьте силы на сожаления, все равно уже ничего нельзя изменить. — Нельзя? Мне показалось, что он слишком многое вложил в этот вопрос. Надеюсь, что показалось. — Что они хотели от вас? — спросила я, ловя себя на мысли, что прервала поток самобичевания ради того, чтобы продолжить расспросы, которые, скорее, походили на допрос. Видимо, общение с полицейским не прошло даром. Как говорится, с кем поведешься… Он отвернулся, что-то высматривая в окне. Молчал. Вероятно, с этого места начиналась тайна, покрытая мраком. Какого рода был тот мрак? Опасный? Неизвестный? Непонятный ему самому? — Что хотели? — наконец нарушил тишину Джеймс. — Хотели заполучить вещь, которой не существует… Сумасшедшая… стерва… Простите, Асья! Сумасшедшая, поверившая бреду моей выжившей из ума, мачехи. До такой степени поверившая… – Какому бреду? – осторожно спросила я. – Не важно, расскажу вам позже, Асья, – ответил он, помолчав. Что ж, позже, так позже. Его право. – Да, понимаю, вам тяжело… Но я побывала у вашей мачехи, — сообщила я. — Были? В Истборне? — изумился он. — Но как? Откуда вы узнали о ней? Я, кажется, ничего не говорил. Здесь я поведала о явлении Кадогена Раскина и своей поездке в Истборн, упустив лишь детали, касающиеся инспектора Нейтана. — Кадоген… да, он прислал приглашение на встречу, немного не вовремя. Особенно для Пола… — он выругался, уже не принося мне извинений, которые, впрочем, и не требовались. — Вам тяжело говорить об этом, — сказала я и погладила его по руке, холодной и чуть влажной. Он приподнялся, поймал мою руку, накрыл ладонью другой. — Да, гибель Пола, такая нелепая… он был моим другом, со школы. Прежде мы часто встречались, потом все реже, в последний раз года четыре назад, и вдруг Кадоген присылает приглашение... — В виде фотографии? Я нашла ее, — призналась я. — И даже сходила на встречу, вместо вас. И виделась с Полом. Он подошел ко мне. У нас был очень странный разговор. И в тот же день… — Вы очень наблюдательны и умны, Асья. И я рад, что вы виделись с Полом. О чем вы говорили? — В общем-то, ни о чем. Мне показалось, что он был… напуган. Джеймс усмехнулся. — Пол вечно чем-то напуган. Выдумывает… выдумывал… себе всякие страхи. Вот и навыдумывал. Монтгомери совсем загрустил. Подумав, что на сегодня ему меня достаточно, а нарды и «бред его мачехи», подождут, я сказала: – Джеймс… отдыхайте, вы устали. Я приду… а пока буду здесь, рядом. Я сжала его руку и сидела, пока он не уснул. Хотите оказаться в гуще событий детективного романа? Все еще хотите? — Не советую.
Хелга: Покинула Монтгомери в смятении, чувствуя себя еще более виноватой, чем прежде. В чем состояла моя вина? В том, что приехала в чужую страну; что попала в круговерть несчастий и загадок; в том, что мало чем могла ему помочь; и что, уходя от него, думала о Питере Нейтане. «Я думаю о нем, потому что по долгу службы он обязан разгадать эту головоломку, ломающую головы в буквальном смысле. Монтгомери, вероятно, сообщил ему то, что не смог или не захотел говорить мне», – убеждала я себя, понимая, что если и права, то отчасти. Почему меня вечно влечет не к тем, почему у меня всегда все происходит не вовремя? «Как не стыдно сейчас думать об этом», – сурово обернула я себя и, открыв дверь, ведущую из больничного коридора на лестницу, столкнулась с тем, о ком сейчас было стыдно думать. – Инспектор Нейтан! – воскликнула я. – Миссис Сверева! – в унисон прорычал инспектор. – Простите, вы были слишком стремительны, а вам следует соблюдать постельный режим. Если он произнес не в точности эти слова, смысл я передала верно. – Простите, инспектор, сейчас поеду в гостиницу и буду соблюдать постельный режим, – ответила я, пытаясь повторить его сентенцию. – Но больше всего, – продолжила я, набравшись решимости, видимо, в результате столкновения и смятения, – мне хотелось бы знать, что рассказал вам Джеймс… э-э-э… мистер Монтгомери. – Хм, вы же только что говорили с ним, – совершенно справедливо упрекнул меня инспектор. – Спускайтесь вниз, к моей машине, я подойду через несколько минут. Погода никуда не годится, на море – шторм, – генеральским тоном добавил он и ушел куда-то, в дебри больницы. Я постояла, глядя ему вслед, старательно думая о Монтгомери, и побрела вниз по лестнице, в холод штормового дня, к старинной машине английского полицейского, чувствуя себя подлой предательницей. Резкий порыв ветра подхватил меня, едва я вышла на улицу. Дама, идущая навстречу, сражалась с зонтиком, который, словно зонт Мэри Поппинс, стремился унести свою хозяйку в восточном направлении. Несомая ветром, я пролетела мимо какого-то джентльмена и, с трудом затормозив, обернулась, вдруг поняв, что это Кадоген Раскин, собственной персоной. Возможно, он тоже обернулся, но чуть раньше, а, может, и нет, потому что я успела узреть лишь спину, исчезающую за стеклянной дверью. Пока я боролась со стихией и размышляла, бежать ли вдогонку или идти к серому автомобильному уникуму Нейтана – его трудно было не заметить среди машин на стоянке напротив – ветер принес самого инспектора, тем самым разрешив дилемму. – Кадоген Раскин! – воскликнула я. – Он только что вошел в здание. Вы должны были встретиться с ним! – Да я видел, – спокойно заявил инспектор, насколько спокойно можно было говорить при порывах ветра баллов в пять, а может, семь. – И беседовал с ним сегодня. – Правда? – выдохнула я. – И… что? – Он подтвердил вашу историю. Садитесь в машину, Анастасиа, пока не начался дождь! – выкрикнул он, подхватывая меня под локоть. Мне пришлось подчиниться и замечу, сделала я это совсем без внутреннего, а тем более, внешнего сопротивления, но с чувством вины. – И что же Раскин? – спросила, застегнув ремень безопасности и устроившись на сиденье. – Расскажу, когда приедем, – заявил он, занялся машиной и надолго замолчал. – Какая у вас марка? – поинтересовалась я, чтобы нарушить невыносимое сейчас молчание, воцарившееся в кабине авто, двигающегося в неизвестном мне направлении. – Мини Купер. Интересуетесь автомобилями, Анастасиа? – Вовсе нет, просто ваша кажется… древней, нет, старой…нет… уникальной. – Да, вы правы, она уникальна, модель давно снята с производства, но я ее люблю. – Мне жаль, что вы тратите на меня так много времени, – отдала я дань этикету, – и бензина… – Отнюдь, ведь вы свидетель и ценный… – он ухмыльнулся, или мне показалось? – Оказывается, миссис Хоуп совсем не та, за кого себя выдавала, – сообщила я, уловив краем глаза его кивок. – Джеймс… рассказал мне, что случилось. – Значит, вы все уже знаете, – заявил инспектор и замолчал, вглядываясь в ветровое стекло. Щетки отчаянно, но тщетно пытались стереть хлещущие по стеклу потоки воды. Он проехал еще несколько метров или ярдов и остановил машину. – Вряд ли удастся добраться до гостиницы, ничего не видно. Придется либо переждать дождь здесь, либо… отвезу вас к себе. – К вам? Опять к вам? – вырвалось у меня. – Почему к вам? Это неудобно… – Разумеется потому, что мой дом недалеко отсюда. Если вы не возражаете – вам ведь нужен покой, там и отдохнете. Я живу один, – добавил он, словно это могло смягчить мою неловкость. Я не стала возражать, а что оставалось делать – лишь подчиняться бравому офицеру английской полиции.
apropos: Хелга Ну что тут скажешь? Клубок разматывается, многое становится на свои места. Бедолага Джеймс еще не знает, что из-за преступников не только мешком был перетащен и заперт в собственном магазине, но и лишился своей дамы сердца - инспектор явно лидирует во всех отношениях. Но вообще ситуация премилая: мачеха чего-то наболтала, экономка поверила в несуществующее (или все же существующее - ?) сокровище и заделалась преступницей. А ведь там еще какая-то дама была, что травами Асю опоила. Соучастница или замаскированная миссис Хоуп? Ну и остался пока темной лошадкой Раскин -и что там с Полом произошло - надеюсь, скоро узнаем. И налицо классический треугольник в личных отношениях. Хелга пишет: Хотите оказаться в гуще событий детективного романа? Все еще хотите? — Не советую. Да не очень-то и хотелось. Куда интереснее об этом читать. Один момент не очень поняла - инспектор сам ее отправил в больницу к Джеймсу, а потом отругал, что она не соблюдает постельный режим. Запамятовал?
Хелга: apropos пишет: Но вообще ситуация премилая: мачеха чего-то наболтала, а экономка поверила в несуществующее (или все же существующее - ?) сокровище и заделалась преступницей. Не сильна я в детективных сюжетах. Последний, думаю, это. Но, в общем, все продумано. apropos пишет: Один момент не очень поняла - инспектор сам ее отправил в больницу к Джеймсу, а потом отругал, что она не соблюдает постельный режим. Запамятовал? Не, это он вроде как взволнован, что столкнулся с объектом симпатии, после свидания объекта с соперником, потому и не очень умно реагирует. Такая была идея. Но, чтобы не возникало такого ощущения, можно изменить фразу или добавить Асин внутренний голос, вроде: сам же и пригласил!
Klo: Хелга Треугольники любовные разруливать - это похуже детективных историй будет, как мне кажется! Вся в предвкушении!
apropos: Хелга пишет: Не сильна я в детективных сюжетах Не вижу, чем плох этот? Столько интриги, коллизий, подозрений - читатели, можно сказать, затаив дыхание следили, а ты тут начинаешь - не сильна. Вот не верю! ъХелга пишет: это он вроде как взволнован, что столкнулся с объектом симпатии, после свидания объекта с соперником, потому и не очень умно реагирует А, теперь понятно. Ну да - можно так ненароком обратить внимание на его противоречивые слова. Он же еще ревнуеть.
Klo: apropos пишет: Он же еще ревнуеть. Ой, ревнивый инспектор - прелесть какая!
Хелга: Klo пишет: Треугольники любовные разруливать - это похуже детективных историй будет, как мне кажется! Ох, не говори, там еще сложнее. Особенно, когда оба парня неплохи. apropos пишет: Не вижу, чем плох этот? Замучил... apropos пишет: Ну да - можно так ненароком обратить внимание на его противоречивые слова. Он же еще ревнуеть. Ну да, хочется же его сделать немного неловким и сердитым. Вставлю Асину реплику внутреннюю.
Wega: Хелга Спасибо! Мне почему-то кажется, что туман сгущается... А я уже подумала, что Ася так и останется в Англии, покуда "Голубой замок" не откроет нам все свои двери.
Хелга: Wega пишет: Мне почему-то кажется, что туман сгущается... Так куда гуще-то? Wega пишет: А я уже подумала, что Ася так и останется в Англии, покуда "Голубой замок" не откроет нам все свои двери. Это же разные направления, они помогают друг другу.
Klo: Wega пишет: А я уже подумала, что Ася так и останется в Англии А кто сказал, что не останется? Я очень на это надеюсь! Детектив закончится, а жизнь продолжается.
apropos: Klo пишет: а жизнь продолжается. И с инспектором она может быть очень даже неплоха. (Имею в виду - жизнь в Англии)
Хелга: Klo пишет: Детектив закончится, а жизнь продолжается. apropos пишет: И с инспектором она может быть очень даже неплоха. А что мы знаем об этом инспекторе?
полная версия страницы