Форум » Хелга » 1853 » Ответить
1853
Хелга: Ноябрь 1853 года. Петербург и окрестности. История о невероятных приключениях девицы Елены Тихменевой, рассказанная ею самой
Хелга: Юлия пишет: Если человек оказался настолько открыт и по-человечески заинтересован в открывшемся ему мире, что смог выучить чужой язык, свидетельствует о качествах редкостных и превосходных. Кстати язык, как я понимаю, угро-финской группы? выучить такой - не фунт изюму. Очень согласна! Да, язык угро-финской группы, нелегкий.
Хелга: За оконцем сгущались ноябрьские сумерки. – Что вы сказали Кайе обо мне? – спросила я. – Сказал, что вы – девушка, попавшая в беду. – Этого было достаточно? – Достаточно, – кивнул он. – Она неразговорчивая и суровая, но добрая. У меня вдруг предательски защипало глаза, сдавило горло. Я сглотнула, прижала ладони к щекам. Он сжал мои руки за запястья, потянул к себе и… отпустил, сказал быстро: – Мне пора, скоро совсем стемнеет. Пообещал покой и безопасность, но дал указание сидеть на чердаке и лишний раз не высовываться, дабы не возбуждать любопытство жителей деревеньки, и ушёл. Я прилегла на топчан, шмыгая носом, и вскоре задремала. Разбудила меня Кайя. – Пойдём, Хелена, я натопил баня. Она выдала чистую холстяную рубаху и отвела в жарко натопленную баньку, что стояла почти в лесу, предупредив, что баня – чёрная. Я всё же умудрилась испачкаться сажей, которой были покрыты все стены. Вымылась впервые за много дней – пахло от меня отнюдь не розами, – постирала нижнее белье, развесила в бане и вернулась в дом. Кайя напоила чаем, снабдила огарком свечи. Она была немногословна, а я не имела сил для беседы. Поблагодарив хозяйку дома за заботы, я поднялась на чердак, заплела волосы и легла. Уснула почти тотчас и проснулась утром на том же боку, изрядно отлежав руку. Свет лился через узкое длинное оконце, чертя на полу полосы, а в воздухе в его лучах весело суетились пылинки. Пахло сухими листьями, источником запаха были берёзовые веники, развешанные вдоль стен. В середине чердака выходила из пола и уходила в крышу печная труба, дышащая теплом. Где-то вскрикнул и замолчал петух, видимо, удивившись своему неурочному пению – судя по тому, что за окном совсем светло, утро было в разгаре. Я надела платье и босиком спустилась вниз. Кайя возилась у печи, ловко орудуя ухватом. Обернулась на мои шаги, улыбнулась. – Садись, пей кофе, Хелена. Хорошо спал? – Очень хорошо, Кайя. – Ноги замерзнут, одень носки. Она достала откуда-то пару толстых вязаных носков, налила в кружку кофе из жестяного кофейника. Я пила напиток, сваренный из каких-то жареных злаков, ела ржаные лепешки, было тепло и покойно. Я вдруг на миг почувствовала себя как в детстве, почти легко, почти беззаботно, а ещё и уютно в полотняной рубахе, надетой на голое тело. – Я знакома с Капитолиной, – сказала, чтобы завязать разговор. – Да он работает у Сергей. – Он приезжал сюда, когда был мальчиком? – Серёжа был товарка с Капой. У нас хорошо, вольно. Мы любим Серёжа. – Он здесь научился вашему языку? – Да, быстро научился, не забыл… – Ты живёшь здесь одна? – Муж и сын на заработки в город, весна – домой. Капа весь год работает. Так мы беседовали, Кайя не расспрашивала меня, а лишь отвечала на вопросы, и это было хорошо. Утреннее солнце, слегка побаловав, скрылось за облачным маревом. Кайя ушла, а я взялась мыть посуду, думать свою думу, перекручивать в голове вчерашнее и былое. Правильно ли я поступила, рассказав обо всём Бочарову? Не спросив пароль. Что там у нас с Намик-пашой в Париже? Но у меня не было иного выхода, а Намик-паша ничем не мог помочь. Да и поверил ли Бочаров моему рассказу, ведь в такое непросто поверить – мне самой начинало казаться, что всё произошедшее вычитано из некого авантюрного романа. Если бы не изба в чухонской деревеньке, в которой сейчас я мыла кружки в жестяном тазу. И что означал тот жест, когда Сергей взял меня за руки? Ты же понимаешь, что он означал, сказала я себе, но ты была грязна, дурно пахла и дурно одета. Он просто намекнул: всё, что было, следует забыть! Верно уехал, чтобы сообщить обо мне в полицию – зачем рисковать своим положением ради сомнительной порочной девицы с тёмным прошлым и настоящим? Когда-то и корнет был нежен и твердил о любви, а потом отбросил как надоевшую вещь. Так я уверяла себя, и не хотела верить. «Солнце не низвергло бы Фаэтона и Икара в пропасть, будь оно женщиной, ведь женщины не камни»*, – кажется, похоже высказалась героиня испанской комедии «Садовничья собака», которую читали в театре в начале осени, но ставить на сцене так и не стали. Как там поживают мои товарки-статистки? Все ли получили роли, никто ли не потерялся? Так прошло два дня. Я не надевала корсет и панталоны, ходила в вязаных носках, мыла посуду и даже пыталась управляться с горшками и ухватом – это напоминало мне детство, когда я сидела на кухне тётиного дома, наблюдая, как кухарка топит печь и готовит еду. Скрывалась на чердаке, когда кто-нибудь приходил к Кайе, спала, думала, скучала, ждала Бочарова и плакала время от времени. Он приехал утром третьего дня. Я услышала ржание лошади, затем голоса внизу – Кайи и знакомый мужской. Заметалась, кинулась к люку, который вдруг распахнулся, и Сергей, боком ко мне, поднялся на чердак. Повернулся, взглянул и чуть не шагнул обратно в люк, я машинально схватила его за рукав, удерживая от падения. – Прошу прощения, – сказал он, покраснев. – Не знал, что вы… зашёл сказать, что мы сейчас едем. Собирайтесь, Елена Даниловна. Он застал меня врасплох – я только что расчесала волосы и собиралась заплетать косу, на мне только платье и рубаха. Простоволосая и босиком. – Куда? – спросила я, чувствуя, что тоже краснею. – В Гатчино. – Но… – начала я испуганно. – Там же меня сразу найдут. Хотя, конечно, всё правильно, я согласна, всё равно нет выхода. Спасибо, что привезли сюда и дали передохнуть и выспаться. Век буду благодарить вас за всё, что вы для меня сделали, Сергей Николаевич. – После будете благодарить. Прошу прощения, что ворвался, не подумав. Собирайтесь, расскажу обо всём по дороге, приехал с экипажем. Отпустите меня. Я вдруг поняла, что до сих пор держу его за рукав, и он стоит очень близко, нависая надо мной. Смущение его вдруг сменилось какой-то злостью, в глазах и в голосе, словно я раздражала его самим своим существованием. – Да, подите, мне нужно переодеться… – Разумеется, переодеться… Он повернулся к люку, шагнул было вниз, но вдруг развернулся, резко взял меня за плечи и притянул к себе. Догадался, что на мне нет белья, мелькнула глупая мысль. Он целовал меня, а я не хотела и не могла противиться ему. «Ведь женщины не камни…» Он подхватил меня столь же легко, как сажал на гнедую, перенес, целуя, к стене, где среди благоухания берёзовых веников овладел с тем же пылом и умением, как тогда, в Гатчино… Я пришла в себя, когда он, сжав меня и юбки в объятиях, тяжело дышал, уткнувшись лицом в мои распущенные волосы, сухие листья с шуршанием падали на нас и на пол. Высвободилась, поправила одежду, села на топчан – ноги не очень держали. – Елена, ты… – начал Бочаров сдавленным голосом. – Да, я прекрасна, Парис, – пробормотала я, не найдя лучших слов. – Позвольте мне собраться… Он привел себя в порядок, поцеловал, коротко, но не без нежности, и скрылся в люке. * Грубая цитата из первого прозаического перевода на русский язык комедии Лопе де Вега, сделанного Н.М.Пятницким в 1843 году. Теодоро. —Это натурально. Однако Фаэтона и Икара изображали низвергнутыми въ пропасть: одного на золотыхъ коппхъ, упавшихъ на гору; а другаго, съ крыльями изъ воску, разстаявшимп въ плавильномъ горшке солнца. Дiана. — Этого не сделало бы солнце, еслибъ оно, какъ солнце, было вмЬстЬ съ тЬмъ женщиною. Если тебЬ случилось бы служить чему-нибудь высшему, то продолжай себЬ служить ему и твердо надейся на то, что любовь не болЬе какъ упорство, а женщины не камни.
Юлия: Хелга Небольшой передых и снова вскачь... что-то кони ей попались привередливые... Хелга пишет: но вдруг развернулся Очень неустойчивый молодой человек Хелга пишет: – Елена, ты… – начал Бочаров сдавленным голосом. – Да, я прекрасна, Парис, – пробормотала я, не найдя лучших слов. – Позвольте мне собраться Браво! Отличные слова к завершению сцены!
ДюймОлечка: Хелга Интересно развиваются события, вроде она и понимает, что он ее сдавать в полицию едет, и в тоже время вот так отдается страсти.
apropos: Хелга Интересно, что там раскопал Бочаров по поводу убийства - ужели убийцу настоящего нашли? Иначе он не повез бы ее в город. И уж точно не для сдачи полиции. Юлия пишет: Очень неустойчивый молодой человек Да они оба какие-то неустойчивые. У них как-то странно меж собой отношения складываются. Как некогда заметила bobby - Вы чертовски, я - чертовски, чего время, мол, терять... Ну, хоть что-то, какой-то намек... не знаю, переглядки там, случайные прикосновения поначалу, проявление каких чувств, хотя бы частички той странной тяги, вдруг возникшей между ними. Или что там возникло? Быстро, молча, спонтанно... Смущаеть.
bobby: Хелга Ох, какая сцена! Наверняка Бочаров что-то накопал, раз так спешно в Гатчино ее везет. Не думаю, что в полицию, какой-то план у него, наверное, есть. apropos пишет: Да они оба какие-то неустойчивые. Да, да, точно... apropos пишет: проявление каких чувств, хотя бы частички той странной тяги, вдруг возникшей между ними. Ну как же, вон Сергей как увидел ее в одном платье и рубахе, чуть в люк не упал, покраснел опять же... Хотел уйти, но не смог... А Елена вообще млеет в его присутствии. Тем более опыт уже есть , с чего бы ей сейчас сопротивляться?
apropos: bobby пишет: с чего бы ей сейчас сопротивляться? Не, я не о том, чтобы сопротивляться. Просто как-то внезапно все опять происходит. Понятно, что не до ухаживаний, ситуация не та, но хоть бы слово молвил, что ли. То краснеет, то хватает. Кстати, хотела отметить еще в предыдущем посте, но отвлеклась на другие события - какое странное название у Собаки на сене. Вообще, современный перевод куда лучше - нет?
Хелга: Юлия пишет: Очень неустойчивый молодой человек Так молодой же... ДюймОлечка пишет: вроде она и понимает, что он ее сдавать в полицию едет, и в тоже время вот так отдается страсти. "Женщины не камни..." (с) Не может устоять. apropos пишет: У них как-то странно меж собой отношения складываются. Как некогда заметила bobby - Вы чертовски, я - чертовски, чего время, мол, терять... Грубо говоря, примерно так и есть. Молодой мужчина в соку, женщина с опытом, взаимное притяжение, сильное, как бывает, неожиданное, как тоже бывает. apropos пишет: переглядки там, случайные прикосновения поначалу, проявление каких чувств, хотя бы частички той странной тяги, вдруг возникшей между ними. Или что там возникло? То самое и возникло. Не понимаю, что в этой тяге странного, если честно. А внезапность - сестра страсти. Если по поводу случая номер 1, то немного дополняю и углубляю разговоры и прочее. А в случае номер 2 прикосновений более чем достаточно - одна поездка верхом чего стоит. Плюс повествование идёт от лица девы - она может только замечать смену настроений Сергея, но ничего другого. apropos пишет: Кстати, хотела отметить еще в предыдущем посте, но отвлеклась на другие события - какое странное название у Собаки на сене. Вообще, современный перевод куда лучше - нет? Несомненно лучше. Но я нашла первый перевод на русский, он был опубликован в журнале "Отечественные записки" в 1853! году под названием "Садовничья собака". Елена явно могла его читать. bobby пишет: Ну как же, вон Сергей как увидел ее в одном платье и рубахе, чуть в люк не упал, покраснел опять же... Хотел уйти, но не смог... А Елена вообще млеет в его присутствии. Тем более опыт уже есть Вот да, это же как раз штрихи к отношениям. Чувствуется, что млеет, да? Не знаю, мне еще ни одна своя персона так не нравилась, как Елена.
chandni: О! Глазам не верю! Похоже, роман получил свое название!!! Ура!!! Ждем, ждем продолжение!!!
Хелга: chandni пишет: Похоже, роман получил свое название!!! Пока рабочее. Да и не роман, так, повестушка.
Хелга: Он ушёл, а я сидела еще несколько минут, ожидая, когда утихнет сладостная дрожь, и ноги обретут подвижность. Засим принялась собираться. В горнице пахло дровами в печи и свежесваренным чухонским кофе. За столом Сергей оживленно беседовал с Кайей – неплохо было бы, чтобы он проявлял такую же живость в разговорах со мною. Я подошла, села, и они замолчали, повернули взгляды в мою сторону. – Уезжаешь, Хелена, – сказала Кайя. – Я привык к тебе. – Мне было хорошо у тебя, покойно. Она закивала, пожала мою руку, улыбнулась и принялась накрывать на стол. Бочаров помалкивал, время от времени кидая на меня взгляды с каким-то значением, прочитать которое дословно я не могла. Пообедав, встали из-за стола, я потянулась было за своей кацавейкой, но Сергей накинул мне на плечи пальто с пелериной цвета осеннего листа, подал перчатки и шерстяную шаль тех же оттенков, сказал: – Не решился выбрать шляпку, не умел в сём деле… – Премного благодарна. Мой долг растёт, – съязвила я, впрочем, с удовольствием облачаясь в теплое пальто. – Аренда, – с короткой ухмылкой поправил он. Вышли во двор, на дороге стояла запряженная пролётка. Распрощались с Кайей, она обняла меня, потом Сергея, перекрестила. Он усадил меня, сам взобрался на козлы, и мы тронулись в путь, конечная цель которого была мне пока неведома. Выехали из деревни, проехали с полверсты, и Бочаров остановил лошадь, пересел в пролётку. – Елена, душа моя, ты сводишь меня с ума… – шептал меж поцелуями. Ты не первый, кто сказал мне такие слова, но первый, кто настолько проник в мои чувства и плоть, причём, совсем не ко времени, не нужно и опасно, хотела бы ответить я, но молвила какую-то банальную фразу. Не решалась спросить, куда всё-таки он везёт меня – страшно было рвать нити, так туго натянувшиеся меж нами. Он отпустил меня, вздохнул, глядя пред собой, я напряглась, ожидая, что нити сейчас начнут рваться. – Остановился, чтобы рассказать, – сказал Бочаров. – Во-первых, следствие по делу приняло неожиданный оборот – пропал, а затем найден убиенным швейцар, служащий в доме Яковлева. – Неужто? И как же, почему? – ахнула я, тотчас подумав, что и швейцара могут приписать мне – сбежала и убила… свидетеля. – Дело в том, что поначалу его не вызывали как свидетеля – он сказался больным в день преступления. – На самом деле, когда я зашла в парадное, швейцара там не было, – подтвердила я. – Затем Скуратов, так зовут следователя, всё же вызвал его, поскольку дворник показал, что видел его в тот день. Швейцар таки признался, что был на службе с утра, в состоянии отравления каким-то блюдом, и оттого не слишком усердно выполняя свои обязанности. Но он видел господина, прошедшего на второй этаж, правда, описать его не смог. – Верно, когда пришла я, он маялся не в парадной. – Да, видимо так, – кивнул Бочаров. – Но на следующий день после допроса швейцар исчез, сие случилось двенадцатого числа, а найден позавчера – всплыл на Фонтанке. – Ужасно, ужасно… – прошептала я. Холодом страха сдавило внутри. – Да, – кивнул Бочаров, – но показания и гибель нежданного свидетеля почти снимают с тебя подозрения. Тем не менее, мне удалось сделать тебе документ на имя – он поискал в кармане и извлек бумагу, – Елизаветы Кориной, вдовы. Это, во-вторых… Я уставилась на него в полном изумлении. – Фальшивый паспорт? Сергей Николаевич, когда же вы всё успеваете? Сдаётся мне, вы не инженер, а… авантюрист с опытом и связями? – Поверьте, Елена Даниловна, я вовсе не авантюрист с опытом, хотя, благодаря вам, обрел неожиданные связи. И все это впервые. – А как же ваша служба? Ныне же не воскресенье… – Это мои дела, – коротко отчитался он. Что за такие «неожиданные связи»? – Что, если в дом явится мессир? – помолчав, задала я волнующий вопрос. – Ведь он, верно, ищет меня? И, возможно, знает про Гатчино… Бочаров тоже помолчал, затем ответил: – Откуда ж ему знать, он не вездесущ. – Стало быть, ты считаешь, что я преувеличиваю его возможности? – Да, именно так. Но, на всякий случай, ты не станешь выходить из дома. И… Честные синие глаза смотрели в упор, и мне ничего не оставалось, как поверить ему. – Есть ещё и «в-третьих»? – только и спросила я. – В-третьих, ты избавишься от своего опасного письма, и я доставлю его адресату. – Куда во вторник отправился Намик-паша? – спросила я. Бочаров нахмурился. – Намик-паша недавно посещал Париж, но во вторник или нет… Он замолчал, усмехнулся. – Это пароль, полагаю? Ответ знает только ветер… Пароль знали трое, подумала я. Сергей притянул меня к себе. Засим мы отправились в путь, я – в смятенных чувствах, Бочаров – кучером. Прибыли в Гатчино почти под закат, плавно сгущались сумерки. На рогатке будочник махнул рукой, даже не взглянув ни на документ Бочарова, ни на мой фальшивый паспорт. Покатили по знакомым улицам, подъехали к усадьбе Сергея. Какой-то человек стоял на крыльце. Бочаров помог мне выйти из пролётки и заспешил к дому навстречу посетителю, а я задержалась, поправляя зацепившуюся полу. Когда справилась с помехой и повернула было на дорожку, ведущую к дому, увидела, что Бочаров беседует с посетителем и берет из его рук какую-то бумагу. Человек повернулся в мою сторону, и я узнала Прохора. Отшатнулась, скрывшись за кусты, сердце запрыгало как шарики в погремушке.
ДюймОлечка: Хелга Заботливый, быстрый - и паспорт, и одежда, и переезд, и объятия, все успевает. Да еще секреты кругом, у нее от него, у него от нее. Интригующе :) Хелга пишет: показания и гибель нежданного свидетеля почти снимают с тебя подозрения. Он еще и про показания знает, откуда, интересно? Все же его связи позволяют многие действия, как бы просто Сергей их не оправдывал.
bobby: Хелга Вроде все обещало разрешиться самым наилучшим способом. И вот нате вам - Прохор с какой-то бумагой... Случайность? Опять Сергей под подозрением Сейчас Елена как опять пустится в бега... Как тут кому-то доверять...
apropos: Хелга У Бочарова все схвачено - начиная от девушки, что тает от его поцелуев, до изготовителей поддельных документов. А говорит, что простой инженер. Хелга пишет: – Это пароль, полагаю? Догадливый, однако. Хелга пишет: Не понимаю, что в этой тяге странного, если честно. Я не про именно эту тягу, а про ту, что притягивает конкретного мужчину к конкретной женщине. Не той, другой, третьей, а именно этой. И наоборот. Потому и называют ее "странной", т.к. объяснить ее трудно, если не невозможно. ДюймОлечка пишет: Он еще и про показания знает, откуда, интересно? А он же со следователем вась-вась - под видом мужа, видимо. bobby пишет: Сейчас Елена как опять пустится в бега... Надеюсь, этого не случиться. Сколько можно бегать? chandni пишет: Похоже, роман получил свое название!!! Не думаю. Это определенно не название. Так, время действия.
chandni: Хелга ё Ух ты! Виражи, кругом виражи! Даже не стану предполагать, что ждёт и куда унесёт Леночку... Автор! Ждем продолжение с нетерпением!!!
Юлия: Хелга Однако, Бочаров - на все руки мастер... ДюймОлечка пишет: Он еще и про показания знает, откуда, интересно? Он сомнителен... bobby пишет: И вот нате вам - Прохор с какой-то бумагой... Случайность? Опять Сергей под подозрени Ну не мог же он не понимать, коли замешан, что она узнает Прохора? Но если ПРохор - кто-то вроде двойного агента, то как простой советский инженер мог так быстро влиться в стройные ряды "компетентных органов" (уж и не знаю, кто там в те времена, всем этим занимался)?.. apropos пишет: Я не про именно эту тягу, а про ту, что притягивает конкретного мужчину к конкретной женщине. Не той, другой, третьей, а именно этой. И наоборот. Потому и называют ее "странной", т.к. объяснить ее трудно, если не невозможно. А это вообще хоть в каких-то случаях имеет рациональное обоснование?.. Хелга пишет: Плюс повествование идёт от лица девы - она может только замечать смену настроений Сергея, но ничего другого. Вот ее рефлексии как раз и не хватает. Его мотивов мы не знаем, но он не производит впечатление человека без тормозов, он рационален и сдержан в проявлении эмоций. Если он так себя ведет с ней, значит он от нее получает сигнал, что так поступать допустимо. По собственному свидетельству Елены Даниловны у нее довольно опыта общения с мужчинами - да такого, что смогла окрутить человека с письмом... Она должна уметь распознавать все эти невербальные знаки и реагировать в соответствии - то есть не бросаться из огня да в полымя... Не на панели же она стояла - коль мужчина захотел, лови момент... Она как раз ведет себя как женщина совсем без опыта - необдуманно, безынициативно и безоглядно, - но для неопытной у нее напрочь отсутствует психологический барьер. Здесь как-то все смахивает на последствие травмы...
Хелга: Дамы, спасибо, что читаете и откликаетесь! ДюймОлечка пишет: Да еще секреты кругом, у нее от него, у него от нее. Интригующе :) bobby пишет: Вроде все обещало разрешиться самым наилучшим способом. И вот нате вам - Прохор с какой-то бумагой... Так это ж авантюрно-шпионский роман. Стараюсь интриговать, насколько могу. apropos пишет: А он же со следователем вась-вась - под видом мужа, видимо. Он же сказал, что знаком со следователем еще с юности, а про мужа были просто слова для стража. apropos пишет: Не думаю. Это определенно не название. Так, время действия. Трудно придумать название. Пока не складывается. chandni пишет: Даже не стану предполагать, что ждёт и куда унесёт Леночку... Сама не знаю... Юлия пишет: Она как раз ведет себя как женщина совсем без опыта - необдуманно, безынициативно и безоглядно, - но для неопытной у нее напрочь отсутствует психологический барьер. Здесь как-то все смахивает на последствие травмы... Возможно, она так ведет себя потому, что не хочет быть ведущей в этих отношениях, а ведомой? Понимаю, что не удалось передать то, что хотела, не получается.
Юлия: Хелга пишет: Возможно, она так ведет себя потому, что не хочет быть ведущей в этих отношениях, а ведомой? Додумать это сложно, потому что ситуация вообще не предполагает хоть каких-то отношений, то есть все происходит ситуативно, когда реакции не осмысляются, а определяются внутренними устойчивыми установками... И эти установки непонятны, а героиня никак это не объясняет даже самой себе - не рефлексирует, то есть для нее это либо табу (психологический запрет на рефлексию), либо обычное, не требующее рефлексии, проживание событий. Хелга пишет: Понимаю, что не удалось передать то, что хотела, не получается Мне кажется, это обычная проблема, когда герой получается слишком живым и самостоятельным, решает делать все по-своему, не согласуясь и не давая объяснений и самому автору... Надо ее разговорить, пусть сама расскажет, что и как, а автору останется только записать Героиня выходит интересная, живая. И смущает не то, что она какая-то неправильная, нереальная - все может так происходить, и это плюс - придает интерес, за этим чувствуется что-то событийное - не пустота, не искусственный вывих авторского воображения, а какая-то загадка, тайна самой героини.
Хелга: Юлия Юлия пишет: И эти установки непонятны, а героиня никак это не объясняет даже самой себе - не рефлексирует, то есть для нее это либо табу (психологический запрет на рефлексию), либо обычное, не требующее рефлексии, проживание событий. Сама себе не может объяснить, и потому отодвигает рефлексию? Юлия пишет: Героиня выходит интересная, живая. И смущает не то, что она какая-то неправильная, нереальная - все может так происходить, и это плюс - придает интерес, за этим чувствуется что-то событийное - не пустота, не искусственный вывих авторского воображения, а какая-то загадка, тайна самой героини. Спасибо за героиню, я ее люблю. Но, вроде, все загадки уже выложены, дело идет к развязке. Не умею я с психологией и рефлексией. Задумывалась простая повестушка с простыми героями. "Немного смерти, немного любви"...
Юлия: Хелга Хелга пишет: Задумывалась простая повестушка с простыми героями Вот она шапка монамаха участь автора Казалось бы, все в его руках - что захотел, то и придумал, что придумал, то и сотворил... Простой, удобный в эксплуатации, приятный на ощупь Эдем, всего то с одной простенькой интригой - ешь все, кроме одного маленького яблочка! И ладно бы съели - не велик грех, интрига как никак!.. Но интрига-то проще некуда - съел и признался: да, мол, есть грех, съел не то, прости, больше не буду. И все!.. А они что?! Уперлись, скандалить начали... И вот оно, как все обернулось... Хелга пишет: Не умею я с психологией и рефлексией. Ага, так мы все и поверили... Ежели такие герои твоим пером оживают, автор, значит, они тебе по плечу! Хелга пишет: дело идет к развязке И что ж дальше?...
полная версия страницы