Форум » Хелга » Рассказики - 2. Хелга » Ответить
Рассказики - 2. Хелга
Хелга: Автор: Хелга Название: Рассказики Размер: рассказы Это просто несколько фантазий и зарисовок из жизни. То, что «навеяло»(с) На сайте: http://apropospage.ru/zabava/sof12.html#1a
Юлия: Хелга apropos пишет: Жаба на плече - покорила. Восхитительный образ! ТАк и представляю себе, как она сидит на плече и ворчит apropos пишет: Может, он и не коварный вовсе? Я тоже не верю в коварство моряка Петрова, кем бы он ни был. По моей версии, Петров - ангел
Хелга: apropos пишет: Кстати, об астрах и прочих лохах - у меня третий стебель фиолетового треугольника вылезает. Воть. Поздравляю! За третьим и четвертый пойдет. apropos пишет: Даешь свободу творческой мысли! Лучше не скажешь! Юлия пишет: Я тоже не верю в коварство моряка Петрова, кем бы он ни был. По моей версии, Петров - ангел Группа поддержки моряка? apropos пишет: Жаба на плече - покорила. Ну как знакома эта жабья тяжесть. Юлия пишет: ТАк и представляю себе, как она сидит на плече и ворчит Вечный же бой с этой жабой!
apropos: Хелга пишет: Группа поддержки моряка? А то! Вообще славный мужик, мне он очень нравится. Основательный такой, целеустремленный, общительный. Кем бы он ни оказался - имею в виду - тем Петровым или однофамильцем.
Хелга: apropos пишет: Основательный такой, целеустремленный, общительный. Откуда столько качеств? Он и появлялся-то конспективно.
Klo: Хелга Как все прекрасно! И астры, и музеи, и прогулки. Вот только очереди и толпы народа меня гонят по каким-нибудь закоулкам гулять. Хелга пишет: Хоть не садовод я и не ботаник, а лишь жалкий, причём, ленивый, любитель, но как ни удивительно, всё, что было посажено, прижилось и даже цветёт. Это так радует! apropos пишет: Кстати, об астрах и прочих лохах - у меня третий стебель фиолетового треугольника вылезает. Воть Ура!
Скрипач не нужен: Хелга Выгуливала жабу в надежде добить её излишествами всякими нехорошими? Это правильно! Но лучше в низкий сезон. что на одном из гобеленов обнаружила целое поле астр, возможно, новобельгийских или даже альпийских Что ты видала при дворе? - Видала мышку на ковре Я на все картины так смотрю. Рассматриваю ботанические и околоботанические бытовые мелочи. Например, на всех картинах по 19 век включительно огурцы всегда толстенные и уже коричневые. Не ели раньше зеленые огурцы
bobby: Хелга Живописное "бесплатное" путешествие в Эрмитаж... Хелга пишет: Группа поддержки моряка? Да.
Хелга: Скрипач не нужен пишет: Выгуливала жабу в надежде добить её излишествами всякими нехорошими? Это правильно! Но лучше в низкий сезон. Стараюсь не откладывать на потом, мало ли что. Но с жабой да, вечный конфликт. Скрипач не нужен пишет: Например, на всех картинах по 19 век включительно огурцы всегда толстенные и уже коричневые. Не ели раньше зеленые огурцы О, надо обратить внимание! bobby пишет: Живописное "бесплатное" путешествие в Эрмитаж... Не то слово, насколько бесплатное. bobby пишет: Да. Та-а-ак, группа ширится.
apropos: bobby пишет: Да. Вместе мы - сила! Автор, теперь тебе не отвертеться, придется героя возвертать ... из Израиля или откуда там... из какого медвежьего угла.
Хелга: Август. Герань. Врубель. Гроза В августе зацвела алым герань на окне. Дружественная герань под названием Салют. Стародавняя подруга, театралка, выставочница и ботаник в прямом смысле этого слова, привезла весной отросток герани, прапрабабушку которой …цать лет назад вырастила из крошечного семечка, купленного в ботанической лавке, и одарила этой прапрабабушкой всех желающих, в том числе и меня. Правда, при переезде в деревню, а, может, и раньше, я уничтожила переросшую герань и давно забыла о ней. «Не может быть, что она из того семейства», – противно сомневалась я. «А вот и может, – парировала подруга. – Даже не сомневайся, убедишься, когда зацветет». К стыду своему засунула пакетик с геранью на полку и позабыла. Вспомнила не сразу, да и то, потому что внук полез на эту полку за пакетом семечек, также давно забытом, и обнаружил бедную изрядно подсохшую герань. Изрядно подсохшую, но не побежденную! В панике вины я засунула полусухой отросток в банку с водой и он, о, боги! ожил и с укоризной выпустил на свет маленький листочек. С тех пор я усердно ухаживала за праправнучкой, пересадила в лучший горшок, когда она дала корешки, наблюдала за её ростом и воспитанием. Герань благодарно простила мою забывчивость, выпустила стебли с бутонами и раскрылась потрясающе алыми соцветиями, словно сообщив, что жизнь продолжается, несмотря ни на что. Я бросилась звонить подруге, чтобы покаяться и поделиться радостью. «Вот видишь, а ты не верила, – сказала подруга. – И очень вовремя позвонила! Сирень уже отцвела, но её можно увидеть у Врубеля, в огромном количестве. Пойдёшь на выставку?» Вообще-то я давно собиралась в музей, но не на Врубеля, а на Айвазовского, взглянуть на его Девятый вал и пожелать псевдо-однокласснику и, возможно, псевдо-моряку Петрову семь футов под килем, или как там у них, моряков, говорится. Но Врубель был тоже неплох по части изгнания общих и личных демонов. Неавгустовские плюс тридцать в сочетании с полным штилем вызывали предчувствие революции, то бишь, грозы, но я не сдалась, достала из шкафа давно ненадёванное льняное платье а-ля сарафан и шляпку из итальянской соломки. Впрочем, вряд ли эта соломка произросла на просторах Италии. Путь к Врубелю был не прост – в раскрытые окна электрички лениво вползал разогретый воздух, асфальт и камни города пылали жаром, штанга турникета, ощерившись, не желала допускать в выставочный зал. Но когда все трудности были позади, и мы с подругой наконец оказались в прохладных, умеренно людных залах выставки, на нас, пафосно выражаясь, снизошла благодать. Испания полыхала страстью, Венеция – карнавальным весельем. Могучий до мурашек Богатырь сурово взирал с полотна; Царевна Лебедь, обернувшись, звала за собой отчаянным взглядом. Демон то парил над горами и селениями, вглядываясь куда-то в даль голубым глазом, то лежал в печали низвергнутым, то сидел, устало сложив на синие колени большие вывернутые руки. Сирень… сирень буйствовала грубыми мазками, выплескиваясь за пределы рамы, темная сирень, в гуще которой прятался очередной демон, подглядывая за белой девушкой. И как он не задохнулся, сидя там в ароматах? Домой возвращалась вдохновленно и устало, после двух часов с Врубелем, обеда в маленьком грузинском кафе на Садовой и душевной болтовни с подругой. За окнами электрички по-августовски сгущались сумерки, по проспекту под путепроводом текли потоки зажженных фар, молния разорвала небо, звук дальнего грома пробился сквозь гул поезда. Порыв ветра и потоки ливня застали меня почти рядом с домом, но этого хватило, чтобы вода, низвергнувшаяся – именно это слово тотчас пришло и закрутилось в голове, видимо под влиянием Врубеля – с небес, превратила меня в купальщицу, нырнувшую в залив в одежде. Шляпку из итальянской соломки, унесенную ветром в неизвестном направлении, спасти не удалось. «Низвергнувшаяся…» – повторила я, открывая калитку, и замерла, похолодев от ужаса, если можно похолодеть под проливным дождем. На крыльце темнела чья-то фигура. Демон!
Скрипач не нужен: Хелга Ой, какой рассказик чудесный! Врубель впечатляет, сколько раз ни смотри. Кстати, к растительно-художественной части рассказа - флокс Врубель, лилово-малиновый с серебристо-серой дымкой:
Хелга: Скрипач не нужен пишет: Врубель впечатляет, сколько раз ни смотри. Да, жаль было уходить, "Испания" особенно завлекла, не оторваться было. Скрипач не нужен пишет: Кстати, к растительно-художественной части рассказа - флокс Врубель, лилово-малиновый с серебристо-серой дымкой: Какой прекрасный!
Klo: Хелга Так все замечательно! Хелга пишет: В августе зацвела алым герань на окне. Дружественная герань под названием Салют. У меня тоже когда-то были две герани (теперь-то я знаю, что это пеларгонии!): белая и ярко-красная, летом цвели, зимой вытягивались. Тогда-то о формировании я понятия не имела. Хелга пишет: На крыльце темнела чья-то фигура. Демон! Ждем продолжения!
Юлия: Хелга Чудесно! Демон... на крыльце. Он все-таки ангел
Хелга: Klo пишет: Ждем продолжения! Постараюсь, когда накатит. Юлия пишет: Демон... на крыльце. Он все-таки ангел Ох, да, ангел...
apropos: Хелга Чудный, просто обворожительный рассказ! И что же там за демон на крыльце? Ужели?! Кстати, Врубеля обожаю... Ты так классно описала его картины! Сочными мазками, точно в его стиле.
Хелга: apropos пишет: И что же там за демон на крыльце? Ужели?! Кто ж его знает! apropos пишет: Кстати, Врубеля обожаю... Хочу еще раз сходить, если получится.
apropos: Хелга пишет: Хочу еще раз сходить, если получится. Было бы здорово - бесконечное удовольствие смотреть на эти картины.
Хелга: Сентябрь. Грибы. Леший. Шторм. Вот и лето прошло, словно и не бывало… Дети и внуки разъехались по делам, странам, школам и детсадам, напоминая о себе лишь телефонными звонками. За окном бушевал шторм, на этот раз не августовский, полу-нежный, а сентябрьский, полу-суровый. Печально подвывал соседский пес Грег, породы кабысдох, жалуясь на погоду, судьбу и цепь – соседи уехали на море, оставив его на мое попечение. Сидя в тепле в любимом кресле утраченного бренда, вспомнила, что оставила плащ-дождевик на крыльце, как в тот врубелевский вечер, когда приняла его за фигуру человека. Ох и перепугалась я тогда! Каких только предположений и планов не построила, вглядываясь в мокрые сумерки. Злодей, ожидающий хозяев? Если так, почему не скрылся? Не успел? Сосед пришел за солью и застыл на крыльце как жена Лота? Псевдо-одноклассник моряк Петров приехал и, поцеловав запертую дверь, устроился на ночную вахту? Мог бы и позвонить… В результате, когда я, стараясь не шуметь среди шума дождя, добралась до крыльца, то с облегчением обнаружила, что это всего-навсего длинный плащ-дождевик, который повесила, ха-ха, сушиться на крыльце. Облегчение сменилось некоторым разочарованием – почему бы фигуре не оказаться принадлежащей Андрею Петрову – вот бы и выяснила у этого шарлатана, что он хочет и кто он такой! Уже год, как о нем ни слуху ни духу. А настоящий Петров живет в Израиле. Ветер ударил в окно так, что дрогнули стекла. Не поверить, что еще несколько часов назад был полный штиль и светило солнце. Утром позвонила подруга Елена. «Привет, – сказала она. – Ты свободна? Если да, идем за грибами, сейчас подъеду». Я люблю собирать грибы, когда их много, но совершенно не ориентируюсь в лесу, о чем и предупредила подругу. «Ничего, – сказала она, – будем передвигаться по джипиэс, авось, не заблудимся». Сначала было здорово – мы шли, шурша опавшей многоцветной листвой, любуясь красотами осеннего леса, дыша прозрачным воздухом с ноткой прелой листвы и грибов. Последних в лесу практически не наблюдалось. Подруга нашла червивый подосиновик, а я – похожий подберезовик. Порадовал пригорок, усыпанный красными, оранжевыми и желтыми мухоморами, один краше другого. У мостика через лесную речку встретили женщину с корзинкой. – Нашли чего? – поинтересовалась она, заглядывая в наши пустые ведёрки. – Нет, ничего, нет грибов. – Вот и я не нашла, а по телевизору сказали, что грибов много. – Ошиблись, наверно. – По телевизору ошиблись? – удивилась она. Вздохнула и, пожелав нам то ли удачи, то ли еще чего, пошла дальше, свернув на едва заметную в траве тропинку. Мы тоже решили, что стоит куда-то свернуть и… заблудились. Облака ровным слоем закрыли недавно солнечно-голубое небо. Джипиэс вывел нас на развалины каких-то строений в лесу, затем мы уперлись в болото, потом в речку и в конце концов вышли на заросшую просеку, где и повстречали мужика с рюкзаком. Он возник перед нами внезапно, словно вынырнул из малинника – мы не успели ни притормозить, ни принять меры безопасности – мало ли что. – Здравствуйте, – промямлили мы дуэтом. – Доброго дня, – отвечал он вполне добродушно. – Грибы собираем, – предупредили мы на всякий случай. – Понятное дело, – кивнул он. – Много нашли? – Мало, мягко говоря. – Нет в этом году грибов, лето нынче было сухое, – сказал он, как-то насмешливо поглядывая на нас. – Да, лето прошло, словно и не бывало, – пробормотала я машинально – эти строки несколько дней вертелись в голове. – На пригреве тепло, только этого мало… Мы уставились на мужика в четыре глаза. Неужели цитирует? – Что смотрите, сударыни? – Все, что сбыться могло, мне, как лист пятипалый… А вы, небось, еще и на гитаре? Не верь в разлуки, старина…? – зачем-то съязвила я. – Могу и на гитаре, но давно в руки не брал. Болел долго, вот недавно оклемался, – спокойно признался он. Обычный такой мужик, в лесной потрепанной робе, небритый, нашего с подругой возраста, немного моложе или старше. – На море хотел поехать, да не удалось пока. Когда так много позади всего, в особенности горя, ты помощи ничьей не жди – сядь в поезд, высадись у моря… Знаете это? – Нет, не знаем, – ответили мы с подругой. – Поэт ныне известный… Ну да ладно, вы, верно, заблудились, сударыни? И как он это понял? По нашим ошарашенным лицам? Вывел нас на тропу к поселку, читая по пути стихи, и исчез так же, как появился, словно леший. С этой минуты мы говорили только о нем. Нашли в интернете автора стихотворения, прониклись. Напившись чаю, Елена уехала, пожелав мне еще раз встретиться с таинственным лешим. Поднялся ветер, пошел дождь, сначала мелочью, потом потоком. Побежала сажать на цепь и кормить Грега. Вернувшись, повесила на крыльце дождевик. Так же, как и в тот врубелевский день… В рассказе цитируются строки стихотворений Арсения Тарковского, Иосифа Бродского и Юрия Визбора.
ДюймОлечка: Хелга Люблю Врубеля, лето и грозу :) Какой чудесный леший-поэт :)
полная версия страницы