Форум » Хелга » Не та электричка » Ответить
Не та электричка
Хелга: Это другой вариант Последней электрички. Первый мне категорически разонравился, но идею "не той электрички" как-то жаль. И героев жаль бросать. Поэтому решила попытаться сочинить нечто другое.
Юлия: Хелга ПАвел-то каков! Буду через 45 минут - и точка... А что мы о нем знаем?.. Художник, реставратор, хорошо целуется... Взрослый мужчина без обязательств... Это раз. Не все художники одинаково полезны, как говорится... И реставраторы - тоже... Это два. Про хорошо целуется - эт, как красота в глазу смотрящего - вычеркиваем... Еще он звук выстрела может оценить - ох-хо-хо... Весьма сомнительное уменье... Это три... Отправляться с ним в ночи неведомо куда - затея весьма авантюрная... А еще вокруг дома бродит какой-то сумасшедший, угрожающий детям... То что он сумасшедший, а не кладоискатель, как решила Марта - едва ли облегчает ситуацию... Сумасшедший - непредсказуем и потому опасен вдвойне. Короче, автор, интрига закручена весьма. Читатель в волненьи...
apropos: Хелга Ого, свидание! Не понимаю, чего тетя так недовольна - Марта молодая женщина, и нет ничего плохого в том, чтобы ей попытаться как-то устроить свою жизнь. Или теперь нельзя? Тетя, так понимаю, сама в одиночестве жизнь провела, того и племяннице желает? Юлия пишет: Отправляться с ним в ночи неведомо куда - затея весьма авантюрная... Ну вот не знаю. Он же не первый встречный, о котором вообще ничего неизвестно. Знает его место работы, знакома с его дедом - этого мало? Должен еще представить рекомендации с подписями и штампом? Юлия пишет: Читатель в волненьи... Вот с этим не поспоришь!
Хелга: Юлия пишет: Отправляться с ним в ночи неведомо куда - затея весьма авантюрная... А еще вокруг дома бродит какой-то сумасшедший, угрожающий детям... То что он сумасшедший, а не кладоискатель, как решила Марта Нагнетаю ужастиков. А как иначе, авантюрная же история. chandni пишет: Какая понимающая тетя! Золото! apropos пишет: Или теперь нельзя? Тетя, так понимаю, сама в одиночестве жизнь провела, того и племяннице желает? Какой у вас разный взгляд на действия тёти! Интересно получается! С удовольствием читаю все размышления любимых читателей, без них бы трудно было продолжать. Огромное спасибо!
apropos: Хелга пишет: Какой у вас разный взгляд на действия тёти! Интересно получается! Дык сложные же характеры у персонажей, вот и видятся с разных сторон спектра, так сказать. Золотая тетя - что отпустила, а что сделала это явно с неохотой, вопреки собственному желанию, сквозь зубы - это уже другой взгляд на ту же ситуацию.
Хелга: apropos пишет: Золотая тетя - что отпустила, а что сделала это явно с неохотой, вопреки собственному желанию, сквозь зубы - это уже другой взгляд на ту же ситуацию. Борется сама с собой.
Хелга: Я чмокнула её в жёсткую щёку и пошла одеваться, снова давя чувство вины и мысленно благодаря Зинаиду, что она не упомянула отца моих детей и не стала обсуждать тему матери и её очередного избранника. Впрочем, наряжаясь в джинсы и свитер, я внесла свои коррективы в неожиданное свидание. Павел прибыл через час, когда я, стоя на крыльце, вдыхала ароматы удивительно ясного вечера, считала звёзды, уже появившиеся в предвечерней голубизне, и начинала сомневаться, что он приедет. Рокот его мотоцикла, нарастающий из глубины улицы, участил удары моего сердца. Как-то так, Бенвенуто… – Привет, Марта, – сказал он, заглушив мотор и сняв шлем. – Готова? Едем? Вечер акварельный! – Нет, подожди, Павел, пока не едем. Я спустилась с крыльца, подошла, он приветственно коснулся губами моей щеки и озадаченно спросил: – Почему? Что произошло? Детей не с кем оставить? – Да нет, всё хорошо, с детьми тётя Зина, и они скоро лягут спать. Последнее утверждение звучало сомнительно в свете того, что девчонки не так давно проснулись, и ещё придётся с ними погулять. Павел вопросительно смотрел на меня. Я продолжила: – Мне нужна твоя помощь и глаз художника, что-то вроде экспертизы. – Именно сейчас? – Именно сейчас, раз ты приехал. – Вот так и приглашай девушку на свидание, – сказал он со вздохом. – Наверно, мучился, сомневался – позвонить-не позвонить, – подколола его я. – Именно так, Марта. Зришь в корень. – Так ты согласен? Это дело тебя тоже касается. – Придётся согласиться, – вздохнул он. – Тогда пошли. Тётю Зину не пугайся – она суровая, но добрая. – Я так и понял, – обреченно ответил Павел. Перед входом в недра дома он притормозил, явно смущенный, тщетно пригладил волосы и вошёл. Население тусовалось в передней, все уставились на нас с Павлом. – Добрый вечер, – сказал он и, чуть помолчав, добавил: – Мы с вами уже встречались. – Здластуй, – Машка продемонстрировала топ гостеприимства. Дашкино приветствие прозвучало слегка мрачнее. – Это Павел… мой хороший знакомый. Моя тётя Зина, мои дети, Даша и Маша. – Да, виделись, – величественно кивнула Зинаида. – Марта, я думала, вы уехали. – Немного изменились планы, – сказала я. – В таком случае, прошу к столу отведать нашего чаю. Помнится, в прошлый раз вы очень спешили, Павел. Он обернулся ко мне, словно спрашивал: «Ты ради чаепития меня позвала в дом?» – Мы зашли только поздороваться – сказала я – И пойдем в… кладовую, Павел поможет мне разгадать загадку. Прозвучало сомнительно и двусмысленно. Я даже покраснела. – Почему загадки нужно разгадывать в кладовой? – спросила тётя. – Там стол и лампа. – В комнате есть всё то же самое. Или имеется какая-то тайна? – Я выпью чаю, – сказал Павел. – Вот, что и требовалось доказать. Проходите, снимайте свою… крутую куртку, – оживилась тётя Зина. После чаепития, которое прошло в дружественной обстановке, – тётя даже не стала задавать Павлу слишком много вопросов, – я настояла на кладовой. – Ты заманила меня сюда ради…? – спросил Павел, осматривая комнату, загруженную бытовой техникой и старой мебелью. – Совсем не для этого, – отрезала я. – Прости, я испортила свидание, но дело стоит того. – Замануха, – молвил Павел, попытавшись обнять, но я выскользнула из его рук. – Подожди. Во-первых, хочу вернуть тебе носовой платок. – Спасибо, но можно было не париться. – Во-вторых, помнишь, я спрашивала тебя про листок, который оказался в кармане моей куртки вместе с твоим платком? – Помню, но ничего не могу добавить. – Так вот, я изучила этот листок и пришла к некоторым неожиданным выводам. – Любопытно. – Садись за стол. Я достала лист из книги, разложила на столе перед Павлом, включила лампу, запустила ноут – фото из музейного альбома обоями стояло на экране монитора – и рассказала о своих предположениях. – У тебя всё так серьёзно, – усмехнулся Павел. Во время рассказа он обнимал меня, и это сильно мешало сосредоточиться. В конце концов я притащила из недр кладовки табурет и села рядом. Прежде всего мы искатели, а всё остальное потом. – Смотри… вот лупа, если нужно. Фотография из альбома из музея в Карбове, вполне качественная. Он вздохнул и погрузился в изучение предоставленных документов. Не горюй, Ле Корбюзье! – Ты тут изучай, а я пойду, посмотрю, как девчонки. Ушла, с грустью подумав, что на этом наш роман закончится, так толком и не начавшись – какой мужик потерпит мои закидоны и детей. Но Павел всё-таки сам участник событий. «Что будет, то и будет, пускай судьба рассудит», – пропела я про себя. Девчонки сидели в пижамах, Даша читала книгу, Маша давила слёзы. Тётя Зина посмотрела на меня неопределённым взглядом. – Зачем ты затащила Павла в кладовку? – спросила зловещим шёпотом. – В качестве эксперта. Мне нужен его свежий взгляд. Я тебе всё расскажу попозже. – Марта, это у тебя такое свидание? – Вроде того… Машуня, что случилось? – Хочу спать с тобой… Долго-ли-коротко, но я вернулась в кладовку почти через полчаса. Павел покачивался на скрипучем «венском» стуле. – Прости, задержалась. Он махнул рукой. – Ты хочешь сказать, что рисунок нанесен на чертёж Мотылёвки? – Именно! – Да, всё говорит о том. Но что имеем в результате? Неизвестно, что подразумевалось под кружками. Цифры на стрелках – это, похоже, направления и расстояния. Бумага старая, лист вырван из такого же альбома. Чернила явно антикварные. Нижний текст плохо читается, нужно хорошее увеличение. – Да, но, ведь возможно, что это места захоронения скульптур в парке? – Возможно. Вот это место, – он ткнул пальцем в кружок с буквой А внутри, – вполне подходит под твою находку, а вот это место, похоже, Соляная горка. Как к тебе попал сей странный документ? – Не знаю. Никакой идеи нет. – На обороте написан какой-то адрес. – Адрес? – переспросила я. – Да, взгляни. На обороте листа действительно имелась размашистая карандашная надпись, на которую я до сих пор не обратила внимания: Южная, 5. – Южная… пять… Это же адрес дома в Мотылёво, который купила моя мать, вернее, её жених! – Вот как… - пробормотал Павел, видимо, изрядно перегруженный моими семейными отношениями. – Но как? Откуда? При чём тут моя мать? Почему в моём кармане? Она сунула его, когда я собиралась в Мотылёво смотреть дом? В таком случае, откуда он у неё? От прежних хозяев дома? Я точно там ничего не брала. – Спросишь у матери. Почерк её, нет? – Нет, не её, – прикинув, ответила я. – Итак, что мы имеем… – сказал Павел. – Предположительный план захоронения, адрес некого дома на обороте листа, неизвестно как попавшего к тебе, выстрел и третью яму в парке, вот здесь… – он показал ещё на один кружок. – Третью? Почему ты мне сразу не сказал? – вопросила я. – Не хотел отвлекать тебя от цели свидания, но безуспешно. – Если бы не всё это, ты бы так и не сказал? – Всенепременно бы сказал, но попозже, – отвечал он, обнимая меня. – А теперь давай-ка поедем поедим где-нибудь. – Только не очень далеко, – выставила я условие. – Здесь неподалеку есть хорошая харчевня. Мы вышли из дома. Вечер был тих и ясен. Солнце сползало за горизонт в розовато-золотистом зареве над крышами. Павел водрузил мне на голову шлем, я села, обняв его, взревел мотор, мотоцикл вылетел со двора и промчался по ухабам поселковой улицы. У поворота на шоссе Павел вдруг резко свернул, жутко скрипнули тормоза, откуда-то навалилась тёмная громада, закрывшая небо и свет, и мы полетели вниз, под откос, мотоцикл затрясся, запрыгал, заваливаясь на бок, громыхнул… а дальше наступила тишина.
chandni: Хелга Боже, автор, ну ты даешь! Похоже тут авария...
bobby: Хелга Опять что-то случилось! Ну и приключения! Невероятно интересно - и интрига, и все эти бытовые зарисовки, и романтическая линия... Хочется читать и читать и скорее узнать, что же дальше сhandni пишет: Похоже тут авария... Может, покушение? Вот и вспомнишь мужика с угрозами... Хелга пишет: Южная… пять… Это же адрес дома в Мотылёво, который купила моя мать, вернее, её жених! Это не просто совпадение. Очередная тайна...
Хелга: chandni пишет: Похоже тут авария... Триллер получается... bobby пишет: Ну и приключения! Невероятно интересно - и интрига, и все эти бытовые зарисовки, и романтическая линия... Да, что-то я увлеклась такими сюжетами.
apropos: Хелга Ну ты подумай - не свидание, а черте что. Сначала в кладовке сидели, а потом вообще куда-то ухнули. Вообще это как опасно - рухнуть на полном ходу... Хотя Павел успел-таки притормозить, но все равно... Что же там на повороте было? *задумчивый смайлик, который отчего-то пропал из таблицы (?)" Не тяни с продолжением! Жуть интересно.
Хелга: apropos пишет: Ну ты подумай - не свидание, а черте что. На том и стоим... apropos пишет: Не тяни с продолжением! Жуть интересно. Дык я и так что-то зачастила. apropos пишет: *задумчивый смайлик, который отчего-то пропал из таблицы (?)" А он есть в местных? Со стороны не вытягивается.
chandni: Хелга пишет: А он есть в местных? Со стороны не вытягивается. еще недавно был. Я им часто пользовалась...
apropos: Хелга пишет: А он есть в местных? Нет, почему-то. Может, такой тогда: -? У нас два практически одинаковых - и . Может, вместо какого из них? Хелга пишет: Дык я и так что-то зачастила. Хорошо зачастила, правильно!
Хелга: apropos пишет: Может, такой тогда: -? Поставила такой. apropos пишет: Хорошо зачастила, правильно! Графомань.
apropos: Хелга пишет: Поставила такой. Ага, спасибо! Он, конечно, не совсем чтобы задумчивый, но хоть растерянный. Хелга пишет: Графомань. Это святое!
Юлия: Хелга Только читатель решил расслабиться в неге романтического свидания, как автор скинул бедолагу читателя в кювет на очередном нежданном повороте! apropos пишет: Он, конечно, не совсем чтобы задумчивый Это ослик Иа... Он не раздумывает - он точно знает, что ничего хорошего нет и не предвидится...
Хелга: Юлия пишет: Только читатель решил расслабиться в неге романтического свидания, как автор скинул бедолагу читателя в кювет на очередном нежданном повороте! Так на том аффтор и стоит, чтобы читатель не расслаблялся. Юлия пишет: Это ослик Иа... Он не раздумывает - он точно знает, что ничего хорошего нет и не предвидится... При таком раскладе даже малюсенькое хорошее смотрится большим.
Хелга: Зачем я вспомнила князя Андрея с его небом Аустерлица? Лично я не увидела ничего, кроме переплетения ветвей и листьев, да ещё и вдохнула запах застоявшейся не очень чистой воды. Но где я, а где князь Андрей! «Ни хрена себе свидание…» – услышала как сквозь вату, а затем, совсем близко: «Марта, ты как?» – Не знаю, – пробормотала я. – Вроде, жива. – Вот и ладно… Я попыталась пошевелиться, отодвинуться от вонючей воды, но мешала тяжесть, навалившаяся на ногу. Неужели останусь без ноги? Павел гремел-громыхал, трещали сучья, затем мне стало легче, тяжесть ушла, попробовала подняться, упираясь в землю, он подхватил меня, приподнял и усадил. – Осторожно, не дёргайся. Где болит? – У тебя лицо в крови, – просипела я – вдруг пропал голос. – Главное – голова на месте. Где болит? – Нигде не болит, – пробормотала я, не в силах определить источник боли. – У тебя лицо в крови… ты как? Что это было? – Кажется, нас чуть не протаранили. – Как это протаранили? – Да так. Этот гад даже не пытался тормозить. – Откуда он взялся? – Это вопрос. Попыталась согнуть ногу и охнула от боли. – Так, не шевелись. Посиди тут, подними-ка… Я приподняла то, что он просил – Павел снял, свернул и подложил под меня свою куртку, не слушая слабые протесты. – Сиди и не шевелись, я сейчас. – Кровь, дай вытру тебе кровь. Вдруг у тебя голова разбита… – Да, кровь на рукаве, след кровавый стелется по сырой траве… Я же в шлеме. Но он всё же подал пресловутый носовой платок, наклонился ко мне, и я осторожно стёрла кровавые следы с его лица. На щеке обозначилась ссадина-рана, скорее всего, нанесённая веткой при падении. – Прижми к щеке, – сказала, отдавая платок. Он согласно кивнул, но платок сунул в карман и, кряхтя, поднялся по склону канавы. Махнул мне сверху рукой и был таков. Куда умчался? Я сняла шлем и огляделась. Мы оказались на дне кювета – мотоцикл лежал, уткнувшись рулём в жидкую грязь на дне. Канава густо заросла кустарником, переломанным на маршруте нашего критического спуска. Как мы выжили, что с моей ногой, и почему это произошло? Павел не заметил машину, проезжающую по шоссе? Зачем было таранить нас? «Затем же, зачем стрелять», – ответил внутренний затаённый голос. Но этого не может быть! Где Мотылёво и где Мартыново! Может, я всё же смогу двигаться. Попыталась подняться, но не смогла из-за резкой боли. «Недавно матушка вывихнула ногу, а теперь я», – подумалось, словно в этом был какой-то смысл. Не знаю, сколько прошло времени до тех пор, когда с дороги раздался звук мотора, какая-то машина остановилась напротив, хлопнула дверца, другая, и ко мне спустились Павел и незнакомый мужчина. Последний заохал, разглядывая поле брани, затем они вдвоём подхватили меня, вынесли наверх и усадили в машину на заднее сиденье. Дальше была поездка в ближайший травмпункт, рентген, где выяснилось, что у меня, к счастью, не перелом, но ожог и сильный ушиб. Павел получил трещину в ребре. Затем путь обратно домой, на такси, и апофеозом изумлённые стенания Зинаиды. – Мотоцикл, самый опасный транспорт! Эти сумасшедшие, как их, байкеры, носятся по дорогам, нарушают правила, создают аварийные ситуации! Как вы могли, Павел! Как?! Я была против вашей поездки, как в воду глядела! А вы отделались лёгким испугом, как я вижу, – возмущалась тётя, сурово разглядывая пластырь на щеке Павла. – Павел хороший водитель, – вступилась я. – Правила нарушил не он. – Да, я виноват, что не сильно пострадал, – покаялся Павел. Я не могла гарантировать, что в его голосе не прозвучала ирония. – Дети уснули на твоей кровати, – сообщила тётя, ещё не выбравшись из возмущённого тона. – Ложись на мою кровать, а я здесь на диване. – А как же правило – спать на своих местах? – спросила я. – Случай из ряда вон выходящий, – отрезала Зинаида. – Переживали, что мама уехала. Я молча вздохнула. – Поеду домой, – сказал Павел, поднимаясь со стула. Тяжеловато и сморщившись от боли. – Ты никуда не поедешь, тебе нужен покой, – решительно заявила я. – Переночуешь у нас, а завтра будет видно. Тётя Зина, у него трещина в ребре и весь бок синий! Где у нас раскладушка? Я лягу на неё, а Павлу лучше на диван! – Ты видела его бок? – хитроумно спросила тётя. – Раскладушка в кладовой, разумеется. – Поеду, – Павел уже надевал куртку. – Нет уж, Павел, не делайте из нас злодеек, оставайтесь, утро вечера мудренее. Ляжете на диван, Марта – у меня, а я – на раскладушке, – заявила тётя Зина и пошла в кладовую. По причине небольших размеров комнат раскладушка в разобранном виде помещалась только в гостиной, где находился вышеупомянутый диван, что неизбежно вызвало дискуссию по поводу, кто где будет спать. Понимая, что Павлу неловко ночевать в одной комнате с тётей, я сообщила, что Зинаида сильно храпит, что отнюдь не способствует нормальному сну раненого человека. Тётя заявила, что не так уж она и храпит, но возражала не слишком настойчиво. Я добавила аргумент, что двое раненых в одной комнате логичней и спокойней для прочих обитателей дома, а раскладушка – самое то для моей больной ноги, о, гвельфы и гибеллины! В конце концов тётя, хоть и не без недовольства, согласилась, так что после тихой, чтобы не разбудить детей, суеты подготовки ко сну, короткого оздоровительного чаепития, предупреждающих телефонных звонков на работу, тётиных вздохов и суровых взглядов в мою сторону мы наконец улеглись. В доме погасли огни, стало тихо, коротко простонал Павел, укладываясь на диване, я издала ответный стон, неловко двинув ногой, в своей комнате густо захрапела Зинаида. – Павел, ты спишь? – через некоторое время прошептала я. – Нет, под такой аккомпанемент нелегко уснуть. – А я привыкла, тётя потом уснёт покрепче и перестанет, почти. Ты сказал, что нас сбили, и это не случайно? – Да, именно так, – ответил он, чуть помолчав. – Машина стояла в проулке, справа от дороги, и выскочила оттуда прямо на нас, а водитель и не думал тормозить. – Ты хочешь сказать, он ждал? Нас? – Да, другого объяснения у меня нет. Как я успел свернуть и выскочить из-под прямого удара, сам не пойму, – он задел лишь заднее колесо. Ты молодец – крепко держалась… Молодец я или нет, но мне было страшно. Я молчала, боясь задать вопрос, который всё равно бы повис в воздухе: зачем? Неужели Павла преследовали и потом ждали в засаде. Из-за статуи в Мотылёвке? Кому я или мы перешли дорогу? Кто-то хотел откопать эту и возможные другие статуи и… вывезти их? Это не просто, но вполне осуществимо. А если подтвердится, что они действительно работы итальянских мастеров восемнадцатого века, то и цена у них немалая. Но… убийство? Тот выстрел в парке и наезд сегодня! Он же мог убить нас на раз-два-три! Ради чего? Нет, этого не может быть… но другого объяснения я найти не могла. Тот сумасшедший с угрозами… он тоже из банды? Ох, в недобрый час я села тогда не на ту электричку! Хотя, возможно, наезд связан с какими-то делами Павла, о которых я ничего не знаю. Да и что я знаю о нём… Тётя Зина звучно всхрапнула и затихла. Бедная любимая тётка, сколько я ей доставила, доставляю и ещё доставлю проблем и забот! Плюс матушка со своим кавалером, как его там… Что-то Герман давно не звонил – как заявится завтра с утра, вот будет «потеха»! Не дай бог, у него серьёзные проблемы с голосом, а не просто простуда! – Ты спишь? – спросил Павел. – Нет, думаю… – Я тоже… Театр абсурда – лежу в одной комнате с женщиной и двинуться не могу… О, цветок Ринальди жарких прерий! О чём он думает! Давай подождём, когда заживут раны… Кажется, я сказала это вслух.
chandni: Хелга Как же вкусно ты пишешь!
apropos: Хелга Ну, живы и почти здоровы, уже хорошо. Покушение, получается. А ведь машина и водитель тоже могли бы пострадать, если бы наехали на мотоцикл. Покуситель о том не подумал? Тетя Зина - что-то с чем-то! Нравственность племянницы блюдет, как может. Странная дама. Хелга пишет: О чём он думает! Дык все о том же. Юлия пишет: Это ослик Иа... Он не раздумывает - он точно знает, что ничего хорошего нет и не предвидится... О, а я все думала, никак не могла сообразить, кого сей смайлик мне напоминает.
полная версия страницы