Форум » Хелга » Не та электричка » Ответить
Не та электричка
Хелга: Это другой вариант Последней электрички. Первый мне категорически разонравился, но идею "не той электрички" как-то жаль. И героев жаль бросать. Поэтому решила попытаться сочинить нечто другое.
apropos: Хелга Ах, какая встреча! Я-то предполагала худшее, можно сказать, а статуя - лучший ход! Очень динамичный, экспрессивный и романтичный эпизод. Павел хорош, как ни крути. С удочкой.
Юлия: Хелга И Павел, и статуя! Улов так улов! Отличный ход
Скрипач не нужен: Хелга Бедняга, вся извозилась в глине. И ушиблась, наверняка. Ох, я однажды летела точно так по жидкой глине в овраг. Понимаю! Он взглянул, словно оценивая мой уровень единства функционального и эстетического, Единство подтвердилось? – Боишься, что хозяин лопаты придет и откопает находку? – с усмешкой спросил Павел. – Боюсь, – призналась я, возвратив лопату на место у дерева. – Если это скульптура восемнадцатого века, она требует бережного отношения и оценки специалиста. Возможно, она очень редкая. Вот именно. Всё бы хи-хи... Напомнило, хотя и не сопоставимо У наших соседей очень долго в углу участка в зарослях стояла огромная, заросшая мхом голова Карла Маркса. Вещь! Предмет моей зависти. Новые владельцы её вывезли, когда всё ломали. Жаль, я поздно заметила перемены. Ждём продолжения!
Хелга: chandni пишет: Какая встреча! Не зря ездила... ДюймОлечка пишет: Смелые мужчины, эхх хороши, а если они еще и заботливы apropos пишет: Павел хорош, как ни крути. С удочкой. Юлия пишет: И Павел, и статуя! Улов так улов! Дамы, давлеет Павел номер 1? Может, этот совсем не тот человек. apropos пишет: Очень динамичный, экспрессивный и романтичный эпизод. Вот не знаю, диалог, по-моему, так себе получился. Это же моё слабое место - диалоги. Скрипач не нужен пишет: Бедняга, вся извозилась в глине. И ушиблась, наверняка. Ох, да, уронила я её радикально. Скрипач не нужен пишет: Единство подтвердилось? С эстетическим пока не ясно. На тему скульптуры, есть уникальная фотография и история, которую пока зажму, дабы сохранить интригу.
Юлия: Хелга пишет: Может, этот совсем не тот человек Он герой романа. Каков бы ни был прежде, теперь ему придется быть героем. Выхода ни у него, ни у автора нет
Хелга: Юлия пишет: Выхода ни у него, ни у автора нет Да, парень попал, вместе с автором.
apropos: Хелга пишет: давлеет Павел номер 1? Может, этот совсем не тот человек. Может и другой, но тоже ведь герой. Все настроены на героя. Хелга пишет: диалог, по-моему, так себе получился. Это же моё слабое место - диалоги. Ага, слабое. Диалог вполне подходит ситуации, как по мне. Более и говорить пока не о чем. К тому с молчуном.
Юлия: apropos пишет: Диалог вполне подходит ситуации Диалог хорош. Испуг, растерянность и неловкость - все чувствуется, и все на месте.
Хелга: Юлия пишет: Испуг, растерянность и неловкость - все чувствуется, и все на месте. Хорошо, если так, читатель же по другому воспринимает, чем автор.
Хелга: – Идём в баню, – скомандовал Павел по прибытию, сворачивая с дорожки, ведущей к дому. Я не стала спорить и затрусила следом – не нести же в дом тонну глины. Баня обнаружилась в глубине сада, на удивление новёхонькая, словно с картинки. Я сняла рюкзак, на котором проехалась по откосу, он значительно пострадал снаружи, но, к счастью, непромокаемая ткань и молнии спасли его содержимое. Дождевик, куртку и кроссовки оставила на уличной скамейке – мокрее и грязнее они всё равно не станут – и прошла за Павлом внутрь. Здесь пахло теплым деревом, сохнувшей на веревке одеждой и, кажется, каким-то веником, не то берёзовым, не то дубовым. На грубо сколоченном столе царствовал самовар – ведёрный, как минимум. Здесь же обнаружилось огромное, больше человеческого роста, зеркало с потрескавшейся и потускневшей амальгамой. Оно было задвинуто в дальний тёмный угол – зачем суровым мужчинам зеркало, они и без него хороши, – но я не преминула взглянуть на себя со стороны. Зрелище было хуже некуда: лицо, волосы, джинсы – все в липкой грязи малоприятного цвета. – Вчера поздно топили, вода в котле еще, может быть, теплая. Сейчас самовар разогрею, будет горячая вода. – Что вы, Павел, не нужно, – засуетилась я, от смущения перейдя в официоз. – Почищу джинсы и… – И что? – ухмыльнулся он. – Поедешь грязная и мокрая? Тебя ждут? Спешишь? Каким вообще ветром тебя сюда занесло? – Нет, не спешу, разве что чуть-чуть. Я по делу приехала, а в парк зашла… из профессионального интереса. – Ух ты! Из профессионального! – Ты напрасно иронизируешь, мне на самом деле интересно. Тем более, такая находка… – Ну посмотрим, что за находка. Давай, грейся, мойся, сохни… – Ты тоже весь мокрый… – Предлагаешь сохнуть вместе? – вдруг спросил он. Меня бросило в жар, то ли от его наглости, то ли от картинки, нарисовавшейся внезапно и неуместно. Упади на меня карниз, если он тоже не покраснел от своей шуточки. – Шухов тебе на макушку, – пробормотала я. – Что за Шухов? – спросил Павел, выливая ведро воды в самовар. – Ну как, не знаешь? Инженер, наш русский Леонардо. Шуховская башня на Шаболовке, уникальная сетчатая конструкция… Я тормознула себя, понимая, что села на любимого конька-горбунка. – Ясно, – кивнул Павел. – Ты же недоучившийся архитектор и ныне экскурсовод… Надо же, запомнил, а, казалось, и не слушал нашей с Прокопием беседы. Он включил самовар, рассказал, что и как, и ушёл, пообещав принести сухую одежду. Я дождалась, пока разогрелся самовар, и вернулся Павел с полотенцем, одеждой и извинениями, что всё мужское, ношенное, но чистое. Выслушав мои уверения, что я благодарна за всё, он удалился, а я разделась и зашла в самоё баню. Большая печь еще не остыла окончательно, а вода в котле была приятно теплой. Душисто пахло дубовым – теперь я была уверена – веником. Помылась, растерлась жестким полотенцем и облачилась в просторную футболку с надписью Scorpions и спортивные штаны, которые пришлось изрядно закатать и подвязать найденным в предбаннике ремнем. Болело плечо, видимо, ударилась, когда падала – обеспечен немалый синяк. Почистив и развесив сушиться свою одежду – кроссовки пришлось вымыть целиком – я выбралась на садовую дорожку и потопала к дому. Дождя как не бывало, солнце грело от души, снова не по-августовски. Коварство погоды или того, кто там ею управляет, не знало границ, горгулья их побери! В доме меня встретил Прокопий Константинович, с книгой и в очках с заклеенной синей изолентой дужкой. – С лёгким, стало быть, паром, – приветствовал он. – Пар-то совсем лёгкий, вот ежели бы вчера явилась, вечерком, было бы тебе парку. Заходи, Марта Батьковна, устраивайся, чайком побалуйся. Каким ветром тебя к нам опять занесло? Пашка уже поведал, что вы статУю нашли в овраге… Неужто-таки явилась одна? – Что значит – явилась? – Расскажу… Прокопий снял очки, аккуратно заложил их в книгу в виде закладки и, подхватив меня за руку, повел на кухню, где на столе были расставлены тарелки с закуской – толсто нарезанными ломтями хлеба и колбасы. Заварочный чайник грелся на плите. Я вдруг почувствовала себя страшно голодной, словно не ела пару дней. – СтатУи имелись в парке, много их было, отец, да и другие рассказывали. Но я их никогда не видел. Перед войной приезжали из города, увезли несколько статуй, а те, что не успели, зарыли в парке и в окрестностях. Те, что увезли, пропали где-то, а зарытых так и не нашли. – Почему не нашли? – Так время прошло, а закапывали в спешке, немец наступал. Кто закапывал, на фронт ушли. Кто погиб, а кто и забыл, где прятали. – Значит ли это, что я нашла закопанную перед войной статую? – Всё может быть, – кивнул Прокопий Константинович. – Нужно поговорить со специалистами, чтобы аккуратно её извлечь, – сказала я, скорее себе, чем собеседнику. Что, если находка ложная, и это вовсе не статуя восемнадцатого века, привезённая из Италии, а творение советской парковой скульптуры в стиле «Девушка с веслом»? Если так, будет обидно и неловко перед людьми, которых удастся вызвать на раскопки. Впрочем, надевай будёновку и вперёд! – А в парке после войны не было поставлено каких-нибудь скульптур? – спросила я старожила на всякий случай. – Нет, какие там скульптуры, ничего такого не было. Волейбольная площадка была какое-то время, ну и на прудах лодочная станция. Потом все забросили. Так мы сидели, чаевничали, беседовали, но мне было пора собираться в дорогу. – А где же Павел? – задала я терзающий меня вопрос. – Та кто ж его знает, – отвечал Прокопий. – Примчался, про тебя рассказал и уехал на своем коне. Словно в ответ на вопрос за окном раздался стрекот мотоцикла.
apropos: Хелга Банька, значит. Чай с бутербродами, сухая одежда. И скрежет мотоцикла. Славно развивается действие. По счастию, я ошиблась с принадлежностью руки - никаких мертвецов, но парки, статуи, история - звучит очень заманчиво. Прокопий такой домашний, в отличие от внука, что опять куда-то скрылся. Или уже вернулся? Название очень нравится!
Скрипач не нужен: Хелга Очень приятно и легко читается! Жду продолжения! А то "оттепель", панимаишь ли... Вот. Дед как положено произносит - статУя... И лопата. Так и должно было быть
bobby: Хелга Очень нравится это новое повествование. Парочка дед с внуком такая славная. И Марта, ищущая на свою голову приключений...
Хелга: apropos apropos пишет: Название очень нравится! Ничего? А то я сомневалась, искала что-то подходящее. Скрипач не нужен Скрипач не нужен пишет: А то "оттепель", панимаишь ли... Да ещё какая, просто коллапс! Приходится, как всегда, не благодаря, а вопреки... bobby bobby пишет: Парочка дед с внуком такая славная. И Марта, ищущая на свою голову приключений... Дык, на том и стоим, чтобы искать их на голову.
Юлия: Хелга Чудная картина! Хелга пишет: Упади на меня карниз, если он тоже не покраснел от своей шуточки. Прекрсно все - и ситуация, и присказка bobby пишет: Марта, ищущая на свою голову приключений... Совершенно оправданный исследовательский интерес. Путь исследователя не прост и чреват падениями - в прямом и переносном смысле. Но без целеустремленности и тем более без научного интереса невозможно никакое познание. В связи с чем никакого сумасбродства в поведении Марты не усматриваю...
Хелга: Юлия Юлия пишет: В связи с чем никакого сумасбродства в поведении Марты не усматриваю... Но всё же есть немного, наверно.
Хелга: Словно в ответ на вопрос за окном раздался стрекот мотоцикла, и вскоре в доме появился и сам мотоциклист. Я засуетилась, допила свой чай и спешно отправилась в баню за вещами. Кроссовки остались мокрыми, разве что подсохли шнурки. Натянула джинсы, майку, позвонила Зинаиде, чтобы сообщить, что у меня всё в порядке; Диме Рогожину, знакомому музейному спецу и реставратору, чтобы рассказать о находке. Дима, человек пылкий и отзывчивый во всём, что касается исторических изысканий, живо откликнулся и пообещал сообщить заинтересованным лицам, но не преминул засомневаться насчёт девушки с веслом. Вернулась к Епифановским с благодарностями за помощь, чай и человеческое участие. Павел сидел в передней, глубокомысленно изучая разложенные на столе детали какого-то устройства. Прокопий Константинович читал. Оба взглянули на меня, что-то молча оценили и кивнули в знак некого согласия. – Пойду на станцию, уже пора, – сказала я. – Вроде, рановато еще, – заметил Прокопий. – На вокзале будешь сидеть? Я лелеяла идею еще раз заглянуть в парк, чтобы убедиться, пусть даже окончательно пожертвовав кроссовками и внешним видом, что рука мраморная, а не гипсовая. Принялась объяснять хозяину, что нужно добраться до станции, купить билет, ввернула традиционную мысль «не могу более так нагло пользоваться его гостеприимством», на что Прокопий хмыкнул и выдал мне карт-бланш. Павел тем временем сгрёб детали на один конец стола и спросил: – Тебе вообще куда ехать? – В Мартыновку. Дед и внук дружно присвистнули. – Так электричкой ты до ночи будешь пилить, – оценил мой маршрут Павел. – Я тебя минут за сорок довезу. – На мотоцикле? – осторожно спросила я. – А у него другого транспорта нету, – вставил Прокопий. Я внутренне затрепетала и принялась уверять, что прекрасно доберусь сама, что не могу нагружать Павла своей персоной, но он молча поднялся со стула и снял с вешалки два огромных синих шлема. – Идём. Мне все равно в ту сторону. – Иди, иди, – сказал Прокопий. – Довезёт. – И добавил, обращаясь к внуку: – Ты поаккуратней с девушкой. Она того стоит. Мне ничего не оставалось, как покраснеть, распрощаться с дедом и потрусить вслед за внуком. Во дворе осмелилась на просьбу заехать в парк и ещё раз взглянуть на загадочную руку. – Заедем, – кивнул Павел. – Только через парк пешком. Возьму сапоги в сарае. Либо ему действительно нужно в том направлении, куда и мне, либо просто нечем заняться. Кроме того, в последний раз ездила на мотоцикле, ещё будучи школьницей. Машина Павла оказалась выше всяких похвал, на уровне Росси-Растрелли – что-то из серии Харлей-Дэвидсон и всё такое. Павел погрузил меня в шлем, и я уселась за его спиной, в тихом ужасе от предстоящей поездки, жалея, что согласилась, и радуясь, что не отказалась. Благо, что и погода исправилась – дождя как не бывало, и небо очистилось от туч и даже облаков. И как говорится, взревел мотор, горгулья меня побери, и ветер засвистел в ушах. Нет, не засвистел – шлем мешал ему свистеть. У руин арки ворот Павел тормознул, и мы пошли знакомым маршрутом. Трава в парке была ещё влажна от прошедшего дождя, тропинка плюхала лужами, но солнечные лучи расчертили лес жизнерадостной сетью из света и тени. Мне было неловко из-за своей дотошности, поэтому я пустилась в рассказ об артефактах и важности их обнаружения. Павел вроде бы слушал, кивал, но, возможно, думал о чём-то своём. Имел полное право. Мы довольно быстро добрались до останков мостика, который выводил к оврагу. Несколько шагов по камням моста, и вот он, пункт назначения. Павел поставил на землю принесенные с собой сапоги, а я уставилась на дерево, к которому недавно была прислонена лопата. Её не было! Кто-то приходил и унёс её. Или спустился в овраг и сейчас откапывает статую. От волнения мне стало жарко, я расстегнула куртку и поспешила к краю оврага под «осторожно и надень сапоги!» Павла. Вниз по склону рядом с прочерченной моим падением дорожкой явственно вырисовывались следы сапог с узорной подошвой. За кустарником дна оврага не было видно, но мне почудилось какое-то движение. Павел подхватил меня под локоть. – Там кто-то есть, – сказал он негромко. – Подожди здесь, я сам посмотрю. Он пошёл вниз, а я нагнулась, чтобы снять кроссовки и переобуться в сапоги сорок какого-то размера, – не хотелось снова пачкать свою обувь. Какой-то свист, то ли осиный, то ли пчелиный раздался над головой, и я пригнулась, невольно испугавшись. В тот же миг кто-то навалился на меня сверху, прижав к земле.
apropos: Хелга Страсти накаляются - пока не любовные, но сюжетные. Что ж там обрушилось на Марту нашу. Или кто?! Но она не одна, помощь должна прийти незамедлительно. Надеюсь, во всяком случае, на это. Никогда не ездила на мотоцикле. Верно, захватывающее чувство скорости. Но стра-а-ашновато, нет? Хелга пишет: Ты поаккуратней с девушкой. Она того стоит. Дед-то каков! Все разглядел.
Скрипач не нужен: Хелга Намыли, накормили, ещё и отвезти вызвались. Хорошие дядьки Хелга пишет: Какой-то свист, то ли осиный, то ли пчелиный раздался над головой, и я пригнулась, невольно испугавшись. В тот же миг кто-то навалился на меня сверху, прижав к земле. Кто навалился, понятно, а что свистело - скоро узнаем! Прямо триллер какой-то И только пули свистят, пули... И опять Марта вся извазюканной получается! Наверняка и ссадины с синяками. но не преминул засомневаться насчёт девушки с веслом. Гипс вряд ли под воздействием стольких разрушающих факторов устоял бы. Да и наощупь он не скользкий. Верим в ценность статУи! apropos пишет: Никогда не ездила на мотоцикле. Верно, захватывающее чувство скорости. Но стра-а-ашновато, нет? Страшновато, да. Особенно в первый раз. Ну и продувает дико по понятным причинам. Куртка и шлем обязательны.
Хелга: apropos пишет: Но она не одна, помощь должна прийти незамедлительно. Должна, всенепременно... Скрипач не нужен пишет: И опять Марта вся извазюканной получается! Наверняка и ссадины с синяками. Дык вот сама переживаю - изваляла всю Марту, может, и напрасно. Скрипач не нужен пишет: Гипс вряд ли под воздействием стольких разрушающих факторов устоял бы. Да и наощупь он не скользкий. Верим в ценность статУи! Марта - перестраховщица.
полная версия страницы