Форум » Хелга » Пять мужчин. Хелга - 5 » Ответить
Пять мужчин. Хелга - 5
Хелга: Автор: Хелга Название: Пять мужчин Жанр:что-то о любви и вообще... Главы на сайте: http://apropospage.ru/zabava/sof1/fivemen/fivemen_1.html
Marusia: А Никола-то вовсе и не против того, чтобы его молодая мама встречалась с соседом, а может, и не только встречалась Во второй части Дина стремится избежать разговора со Стасом, а в первой, прям-таки, нарывается Разочарований (или все же приятных неожиданностей) не избежать Хелга А мы-то как рады, что ты не забываешь сей рОман
Джастина: Хелга стихи замечательные, перерыв пошел на пользу - они (стихи) появились, а то последние части все чаще обходились без стихов, а это неправильно, несправедливо по отношению к читателям! Живые картинки и переживания такие понятные и близкие, читала бы и читала... и читала. Не тяни с продолжжением!
Axel: Хелга Такое чудесное продолжение. Сын мудр не по годам. А эта фраза просто блеск : Хелга пишет: Глотаю чуть не вылетевшие слова о том, что Ксения отныне всегда будет при чем, потому что именно женщины накручивают мужчин в том, о чем последние без дамской помощи и не задумались бы
Хелга: Благодарю читателей за отзывы и за то, что еще не забыли, о чем шла речь в предыдущих частях... Джастина пишет: а то последние части все чаще обходились без стихов, а это неправильно, несправедливо по отношению к читателям! Разве? Мне кажется, совсем немногие, да и то те, где стихи просто неуместны... по мнению автора...
Цапля: Хелга разве можно такое забыть? Странный способ избавиться от прошлого - навестить его призраков... не к добру? Жду продолжения в возрастающим нетерпением... Такое ощущение всеобщего крещендо - повествования и нетерпения читателей...
novichok: Хелга Мы помним о романе, найдем автора где бы он ни был (почти цитата ) Взволновали нашу девушку во всех направлениях - вот и вынуждена сбежать в единственное место, где ей спокойно и уютно, где, точно, все зависит только от нее. В мастерскую. Очень ее понимаю - в свое время также убегала в свой угол и рисовала.. И та, молодая Дина, тоже не знает покоя...
Бэла: Хелга ну наконец-то! В моей любимой теме "Хелгины рОманы" - продолжение. И Стихи! И опять жаль сочится сквозь строчки первой части и головокружение над бездной - второй... Как Ты пишешь, что-то невообразимое Продолжения хочется, идеи и перспективы забили всю голову
Хелга: Странно, но городок выглядел каким-то потускневшим, несмотря на то, что как и прежде утопал в зелени, и на небе не было ни облака, и солнце палило, не имея сострадания к земным обитателям. Кинотеатр на набережной, казалось, уменьшился в размерах, фасад его изрядно облупился, а на дверях висел огромных размеров амбарный замок, словно сигнал: вход в прошлое закрыт. И что, собственно, я хотела здесь найти? Приметы прошлого? Тени утраченных объятий? Какого успокоения я искала, сорвавшись, как безумная, в поисках эфемерного клина? Я прошлась по набережной, купила шляпу из соломки и водрузила ее на голову. Столовая, в которой прежде приходилось выстаивать внушительных размеров очереди, была покинута, также как и кинотеатр. Столиков в длинном павильоне под крышей из пластмассового шифера не было, и ветерок таскал по бетонному полу обрывки каких-то бумажных оберток, да помятые пластиковые стаканчики. Измучившись от жары и разочарования, я спустилась к морю, на пляж, пробралась меж тел, пекущихся на гальке, и зашла в теплую, словно парное молоко, волну. Море плескалось передо мной, прибрежная желтизна перетекала в голубоватую зелень, и дальше в глубокую синь. «Слова цвета морской волны…», – вдруг закрутились всплывшие из каких-то задворок памяти строки. Пожалев, что не взяла купальник, я подняла подол юбки и зашла поглубже, нога неловко скользнула по неровной гальке, и я чуть не упала, взмахнув руками, едва не уронила сумку, висящую на плече, и упустила подол легкой юбки, который мягко погрузился в воду. Выбравшись на берег, я кое-как отжала подол и вернулась на набережную, размышляя, то ли отправиться в сторону вокзала, чтобы сесть на электричку и уехать, не терзая себя непонятными ощущениями, то ли продолжить самоистязание и подняться по той узкой улочке, что вела от набережной наверх в гору, к дому, где я жила в то лето. Зайти в то кафе, куда мы прибежали, преследуемые дождем… Поскольку и вокзал, и начало той улицы находились в одном направлении от места, где я стояла в раздумьях, я решила отдаться на волю случая и ног – то ли они понесут меня прямо в сторону вокзала, то ли занесут налево. Я зашагала вперед и вскоре оказалась там, где решение должны были принять ноги. На углу притулилось маленькое уличное кафе с парой столиков и недавно появившимся редким тогда новшеством – огромным холодильником с прозрачной дверью, за которой маняще сияли влажными боками бутылки с минеральной водой и лимонадом. Передышка была необходима, и я купила бутылку минералки, устроилась за столом, налила вожделенную пузырящуюся жидкость в пластиковый стаканчик, сняла свою новую шляпу и поднесла стакан к губам. – Дина? – раздалось за спиной. Я ослышалась, или мужской голос произнес мое имя? Наверное, ослышалась. Я глотнула воду, ледяную настолько, что заныли зубы. У столика остановился человек, и мне показалось, что вода, которую я упорно пила, увеличивается в объеме, заливая все внутри жгучим холодом. Стас, а это был он, резко отодвинул стул, стоящий напротив, и сел, уставившись на меня. – Это ты, Дина, это все-таки ты… – сказал он. – Здравствуй… Слова цвета морской волны, Где цвета слов волна, Стихи цвета желтой луны, Где цвета стихов луна. Встречи цвета аквамарин В мареве цвета встреч. Тусклого золота мандарин Кадмия теплая течь. Мира цветного вечный обман Черно-белая суть… Блекнут цвета, мутнеет туман, И обесцвечен путь. ************ Два дня предательства и конформизма, уверток и вранья. Мне необходимы эти два дня, чтобы передохнуть и собраться с мыслями. В этот порочный круг я завлекла всех близких и знакомых. Я объявила Николе, что тот вечерний разговор о Стасе возмутил меня до глубины души, поэтому я не нашлась, что ответить. Я не пошла на работу, сославшись на плохое самочувствие, отключила телефон, а сама укатила к отцу. – Что-то случилось, дщерь? – спросил папа, угощая меня очередным своим кулинарным шедевром: драниками со сметаной, которых напек добрую дюжину на глазах изумленной публики. – Все нормально, пап… – Не думаю, – задумчиво произнес отец, устраиваясь за столом напротив меня. – Ты приехала днем, в рабочее время, не позвонив, на тебя не похоже… Рассказывай. Отец всегда бы мне самым близким другом, но я не могла вывалить на него свои сомнения, а поделилась переживаниями по поводу Ксении. – А мне понравилась Ксения, – заявил отец. – Так ты уже знаком с нею? – взвилась я. – Неужели ты думаешь, дщерь, что мой единственный внук не познакомил меня со своей пассией? Вот так, эгоистично погрузившись в свои переживания, я перестала интересоваться тем, что происходит в семье. Еще один аргумент против этой интрижки со Стасом. – Не третируй девочку, дщерь, – сказал отец. – Подумай, а вдруг она станет твоей невесткой, на долгие годы… – А может, ничего у них и не выйдет… – Ты не можешь этого знать, Дина… вспомни Митю… Я помнила Митю, всегда помнила… и перевела разговор на тему предстоящей выставки и рассказала про уникальную изразцовую печь. – И что же ты молчала? – возмутился отец. – Нужно сделать снимки, обязательно! Хорошие снимки! И почему я не подумала об этом сразу? Андрей фотографировал печь, но отец сможет сделать это профессионально и так, как никто, кроме него, не сможет! Мы договорились, что попробуем попасть в тот дом завтра. Я осталась ночевать у отца, сославшись на то, что хочу оставить Николу с Ксенией одних в квартире, чтобы их хоть на время не стесняло мое присутствие. Перед сном я позвонила подруге Марье, с эгоистичным желанием поведать ей о своих проблемах, мне необходимо было выговориться. Реакция подруги не была неожиданной. «Дура набитая, – сказала Марья. – Была дурой, такой и останешься». «Какой уродилась, такой и живу», – парировала я. «Ну да, уродилась, уродина моральная, это ж надо додуматься, прятаться от молодого интересного мужика, потому что она, видите ли, старая. Да если он тебя хочет, то какая же ты старая?! Гнать тебя надо к нему, хорошим дрыном. Мне бы твоего Стаса, я бы от него не бегала, это он бы бегал от меня. И как долго ты намерена скрываться?» « Мне нужно собраться с мыслями», – ответила я. « Каким местом будешь собираться?» – поинтересовалась Марья. На следующее утро я включила телефон, обнаружила на нем несколько сообщений известного адресанта и позвонила Андрею с целью выяснить обстановку на работе. Он сказал, что вчера меня искал Стас, что я должна прекратить хандру, потому что завтра открывается выставка, а сегодня ему, Андрею, просто необходимо мое участие в важном деле, к которому я имею непосредственное отношение, то есть, сегодня они собираются снимать изразцы с печи. Я сообщила ему об отцовском предложении сделать фотографии, и Андрей пообещал заехать за нами и забрать со всей аппаратурой. Отец, высказав восторги и как всегда, блеснув очередными познаниями в области истории русского изразца, загромоздил комнату фотоустройствами образца прошлого века, презрительно пресекая иронические замечания парочки наших молодых помощников по поводу преимущества цифровой техники. А во второй половине дня в доме появился Стас. Я в это время восседала на верху стремянки, осторожно сбивая изразцы короны, работа требовала особой тщательности, поскольку неосторожным движением можно было повредить их изящные зубцы. Я смотрела на Стаса сверху, и это дало мне некоторое преимущество и возможность абстрагироваться от него, стоящего внизу, задрав голову. – Нам нужно поговорить? – полуутвердительно-полувопросительно заявил он. – Где ты была вчера? Я звонил, кидал смс-ки. – Стас, но у меня могут быть свои дела… – Нам нужно поговорить, не здесь. Может быть, ты спустишься вниз? – в голосе его прозвучало что-то металлическое. Если не сталь, то железо… – Стас, я не могу сейчас разговаривать. У меня очень ответственное дело. Я могу испортить изразцы, – сказала я, закончив фразу на позорно высокой ноте. – Значит, когда? Вечером? – Нет, вечером я должна поехать к отцу… – Ты можешь пригласить меня… Я растерялась от его нахальства. – Но… я не могу, буду там ночевать, папа… он нездоров… – зачастила я. – Разве? А Андрей сказал мне, что твой отец с утра фотографировал печь. Он ведь у тебя отличный фотограф, да? Я бы хотел с ним познакомиться. Я чуть не свалилась со стремянки. Щеки предательски запылали. Довралась, что называется. – Я… Стас, давай все-таки завтра, папе нужно подготовиться, – глупо промямлила я. – Завтра на старом заводе открывается выставка, ты же помнишь, там и встретимся. Он молчал, стоял, глядя на меня, потом пожал плечам, усмехнулся и сказал: – Ну… хорошо, договорились, завтра, так завтра. Я смотрела сверху, как он подошел к Андрею, они о чем-то довольно долго беседовали, но я не старалась прислушиваться к их словам. Мне было тошно. С печью мы провозились до позднего вечера, сделав лишь треть работы, которая требовала тщательности и аккуратности. Я отправилась домой, только у подъезда сообразив, что сказала Стасу о своем намерении ночевать у отца. Плохая игра, Дина, очень плохая! За ужином Никола сообщил во всеуслышанье, что вчера заходил Стас. – И что? – спросила я. – Я же тебе все объяснила. – Ни фига, – ответил сын. – Вообще, он заходил ко мне, но спрашивал про тебя. Я сдержалась и не поинтересовалась, что же спрашивал Стас. Никола нагло усмехнулся и пожал плечами. – Он очень симпатичный, – заявила Ксюха. – Это кто симпатичный? – грозно поинтересовался Никола. Я дернулась от возмущения и спросила, не хочет ли Ксения еще чаю. – Хочу, конечно, – ответила нахалка. А позже, когда я громыхала вымытой посудой, укладывая ее в сушилку, Ксюха зашла на кухню. – Вы все время сердитесь на меня, Дина Николаевна, – сказала она. – Почему? От неожиданности я чуть не уронила тарелку. – Отчего ты так решила? Зачем мне на тебя сердиться? – Я же вижу, Дина Николаевна. – Ну что ты можешь видеть? – раздраженно спросила я и осеклась, вдруг вспомнив вчерашний разговор с матерью Стаса. – Мы уйдем… как только сможем снимать комнату… – сказала Ксения и посмотрела на меня в упор, ни дать, ни взять маленький упрямый бычок, если так можно сказать о девушке. Все мои проблемы вдруг показались мизерными на фоне того, что у меня уводят сына, это было неминуемо, и я ничего не могла сделать, лишь покорно смириться. – Вы не уйдете… Ксюша, зачем? Это лишние расходы… у вас есть своя комната, квартира у нас небольшая, но вполне пригодная для троих человек. Или вы…? – догадка молнией мелькнула в голове, обдав меня жаром. – Нет, не беспокойтесь, – Ксения поняла меня с полуслова. – В этом отношении мы совсем не спешим. – А как твои родители относятся к твоему уходу? Ты помирилась с ними? – Знаете, Дина Николаевна, – помолчав, сказала Ксения. – Они совсем другие, не такие как вы… С ними трудно… – А со мной легко? Но тебе все равно нужно мириться и договариваться, это же родители. – Я понимаю, но пока… нет… вы знаете, я Колю очень люблю… очень, я просто жить без него не могу… – у нее вдруг задрожали губы и голос, а я все-таки уронила тарелку.
Tatiana: Хелга и дрожь, и улыбка, и даже, пусть в глубине души, но слезы Хелга пишет: – Я понимаю, но пока… нет… вы знаете, я Колю очень люблю… очень, я просто жить без него не могу… – у нее вдруг задрожали губы и голос, а я все-таки уронила тарелку. Я не знаю, что сказать... Пока нечего - я под впечатлением... Знаешь, пусть в меня кидают помидоры, но мне кажется, что после перерыва у тебя появилось еще что-то, чего не то, чтобы не было, но не так ярко было заметно в первой - доперерывной - части... Спасибо! Извини, не буду выдергивать цитаты и т.д. Не хочу портить послевкусие...
Цапля: Хелга У меня нет слов, как это... щемяще и изумительно Спасибо.
Надина: Хелга Спасибо. Берет за душу...
chandni: Хелга Какие кусочки!!!
Mirani: Хелга - спасибо! Так трогательно, так тонко и так неожиданно! Хелга пишет: Стас, а это был он, резко отодвинул стул, стоящий напротив, и сел, уставившись на меня. – Это ты, Дина, это все-таки ты… – сказал он. – Здравствуй… Не думала, что встреча всё-таки произойдёт! Даст ли она успокоение Дине или пробудит вновь былые чувства?... Хелга пишет: – Я понимаю, но пока… нет… вы знаете, я Колю очень люблю… очень, я просто жить без него не могу… – у нее вдруг задрожали губы и голос, а я все-таки уронила тарелку. Так здорово, что у двух совершенно разных женщин есть то, что их объединяет! ...Любовь, наверное, всех объединяет! Отдельное спасибо за чудесные и такие чувственные строки стихотворения!
Marusia: Хелга Очень проникновенно и щемяще Согласна с Tatiana : перерыв пошел на пользу Пятерым мужчинам Хелга пишет: А может, ничего у них и не выйдет… – Ты не можешь этого знать, Дина… вспомни Митю… Я помнила Митю, всегда помнила…
Хелга: Как-то я растерявшись, поскольку лишила слов читателей... Не хотела... Неужели получилось слишком душещипательно? Мелодраматично? Marusia пишет: перерыв пошел на пользу Пятерым мужчинам Перерывы предстоят, поскольку отпуск и все такое... А раз они на пользу, то значит это хорошо... правда автор может забыть, о чем писала... Спасибо!
chandni: Хелга пишет: Неужели получилось слишком душещипательно? Мелодраматично? нет, получилось просто замечательно!
Axel: Хелга От последней фразы у меня прямо слёзы выступили.
Tatiana: Хелга пишет: Не хотела... Неужели получилось слишком душещипательно? Мелодраматично? *укоризненно покачиваю головой* кокетничаете, девушка.
Хелга: Tatiana пишет: кокетничаете, девушка Нет, я серьезно, размышляю на тему. Не хочется мелодрамы...
novichok: Хелга Не ожидала, но надеялась, на возможную встречу.. Как оно там будет, автор покажет.. Папа у Дины хороший, понимающий
полная версия страницы