Форум » Хелга » Мой нежный повар-9 Хелга » Ответить
Мой нежный повар-9 Хелга
Хелга: Автор Хелга Жанр - ЛР, душераздирающая история о любви и нелюбви... Главы на сайте Ссылки на песни Жака Бреля [more]Jacques Brel Ne Me Quitte Pas Jacques Brel Le Plat Pays Jacques Brel Laat me niet Alleen [/more] Саксофон [more]Acker Bilk Ne Me Quitte Pas feeling Petite_Fleur Love me tender killing me softly laughter in the rain [/more]
Marusia: Хелга Чудесных два кусочка Только , как всегда, мало Аппетит приходит во время еды Очень хочется хоть какого-то выяснения отношений Ну очень хочется
Marusia: apropos пишет: Интересно, он им консоме посоветовал для снятия остаточного похмельного синдрома? Мне вот тоже кааться, что ДжИ - достаточно хороший физиономист, а уж в похмельных синдромах своих клиентов разбираться должен apropos пишет: Холодный и хладнокровный Джи - очень нравится. А Жанна - да, хороша. А оранжевая лягушка с попытками дать дельный совет?!
Хелга: bobby пишет: мне почему-то кажется, что у Аглаи все чувства на лице написаны, и он все прекрасно видит, понимает и чувствует. Такой он аналитик? Почему? Мужик как мужик, не лучше, не хуже иных... apropos пишет: Интересно, он им консоме посоветовал для снятия остаточного похмельного синдрома? Marusia пишет: Мне вот тоже кааться, что ДжИ - достаточно хороший физиономист, а уж в похмельных синдромах своих клиентов разбираться должен Дамы, вы его явно переоценивете. И кроме того, он же повар, на кухне, не с клиентами. apropos пишет: как же они поговорят и когда. Цапля пишет: Насчет поговорят - не то слово, как интересно Поговорят. куда ж они денутся..
Элайза: Хелга Замечательно! Раздраи Аглаи прекрасно понимаю (аж на рифму потянуло ); жабка — прелесть. И я, кажется, уже догадываюсь, какую мелодию и в чьем исполнении мы вскоре услышим...
Хелга: Элайза пишет: И я, кажется, уже догадываюсь, какую мелодию и в чьем исполнении мы вскоре услышим... Ясное дело, это лежит на поверхности...
Цапля: Хелга пишет: Ясное дело, это лежит на поверхности... Но ожидается то как!! Глаша то не знает, у ней кризис умственной деятельности, а мы, читатели, подозреваем и надеемся изо всех сил, согласно закону жанра
bobby: Цапля пишет: а мы, читатели, подозреваем и надеемся изо всех сил, согласно закону жанра Это точно!
Леона: Хелга Замечательные кусочки! Ощутила большую симпатию к оранжевой лягушке. Может, она каким-то лягушаче-телепатическим образом связывалась с той своей деревенской сородичицей, и та ей поведала о своём неуместном вмешательстве? Тепеть эта пытается помочь девушке хотя бы советом! Конечно, все подпрыгивают и ждут продолжения!
novichok: Хелга Замечательно!! Я в восторге!! Жанна просто умничка – Миленький, нам всего-то два местечка, где-нибудь в уголке… – затянула она сладким, как патока, голоском, на глазах превращаясь в лучезарно-глуповатую блондинку, слабую и беззащитную. ***** Жанна одарила охранника презрительной улыбкой, вернув свое обычное, чуть стервозное, обличье Очень жду их разговора - жду и переживаю смогут ли они понять друг друга Надеюсь. А Джон какой неприступный в своей серьезности
SlavnaYa: Вот задаюсь я вопросом: И почему по ДжИ ничего не понятно, что хотя бы косвенно он чувствует, а у Даши все на лице прямо аршинными буквами судя по тексту написано? М-да, разговорчика-то по душам, ох как не хватает, автору!
Tatiana: Хелга Отвлекшись от главных героев *уворачиваюсь от помидор* хочу заметить, - Жанна и лягушка просто изумительны. *Отряхиваяст от кетчупа* Про главных героев я просто молчу. Хотя, опять-таки из женской солидарности, очень хочется, чтобы это Аглая сидела холодная и неприступная, а Джон краснел, бледнел и млел.
Хелга: Леона пишет: Может, она каким-то лягушаче-телепатическим образом связывалась с той своей деревенской сородичицей, и та ей поведала о своём неуместном вмешательстве? Вполне возможно... SlavnaYa пишет: И почему по ДжИ ничего не понятно, что хотя бы косвенно он чувствует, а у Даши все на лице прямо аршинными буквами судя по тексту написано? Так, Аглая о себе любимой все, как на духу, а Джон - третье лицо... Tatiana пишет: Жанна и лягушка просто изумительны. Спасибо!
Хелга: Вернулась Жанна, принеся с собой облако свежеразбрызганных духов. – Глаш, позвонила Максику, он меня заберет через полчасика, а ты тут разбирайся со своим. – Жанна, я с вами уеду… – И не думай! – сурово отрезала Жанна. – Ладно, спорить не буду, – пробурчала я. У меня действительно не было сил ни спорить, ни принимать решения. Я жалела, что совершила столь необдуманный поступок, прилетев сюда, словно жена декабриста в Сибирь. Музыка смолкла, я кивала Жанне, машинально соглашаясь с ее рассуждениями, осматривая заполненный народом, мерно гудящий зал. Джон вышел откуда-то из дальней, задрапированной двери с саксофоном в руках. Он бросил быстрый взгляд в нашу сторону, свернул к эстраде и поднялся на нее. Жанна пихнула меня кулаком в плечо. Минут пять музыканты о чем-то совещались, затем расселись по своим местам, – несколько аккордов легкомысленного банджо, затем вступил клавишник, а потом зазвучало соло саксофона… О, слабые женские сердца, почему вы так податливы этим проникновенным и проникающим звукам, которыми век за веком коварные мужчины услаждают слабые женские уши, заставляя плясать под свою соблазняющую дудку? Рядом тихо выругалась Жанна. Я оглянулась на нее: наша любительница попсы сидела, чуть ли не открыв рот, и слушала музыку. – Глашка, – прошептала она. – Это класс, никогда бы не подумала… он у тебя просто супер… Как ни странно, но я ощутила гордость, словно была каким-то образом причастна к этим пронзительно-чарующим звукам, что текли из инструмента, рук и дыхания Джона. Саксофон вдруг смолк, тихо пропели клавиши, гитарист тронул струны, а Джон подошел к микрофону. Не вином я пьян, Просто пьян тобой, Упоен тобой… почти сказал он своим хрипловатым низким голосом. Гитара зазвучала густыми, упоительными аккордами. На крутой волне В гулкой тишине Унесен тобой… Словно невзначай, Пулей на лету, Я сражен тобой. Упоен тобой, Унесен тобой И сражен тобой. Голос его набрал силу, и мне казалось, что воздух в зале сгустился от его хрипловатого баритона. Если за собой Черной пустотой Дверь захлопнешь ты, Губ твоих тепло Ветер унесет, И сгорят мосты. Прокричу судьбе Прошепчу тебе, Лишь себя виня, Пощади меня, Подожди меня, Не бросай меня… Я пропала в этом хриплом голосе, в отчаянии сражаясь с соленой жидкостью, непрошено наполнившей глаза и грозившей перелиться через край. Снова надрывно-весело зазвучал саксофон, вступило банджо, поставив финальное многоточие, и музыка затихла, а голос Джона еще звучал в моих ушах. – Обалдеть… Глаша, – прошептала Жанна. – Это ведь он тебе… пел, зуб отдам… – Не выдумывай, – выдохнула я. – Это просто песня, ничего более. – Да, конечно, он что, каждый день поет? Он же шеф-повар здесь, а не музыкант. Я промолчала, не зная, что ответить. «Я совсем пьяна, от него пьяна» – вертелось в голове вкупе с водоворотом мыслей, вертелось так, что когда Джон подошел к нам, я чуть было не выдала эти слова вслух. Он уселся напротив меня, Жанна тут же объявила, что ей срочно нужно позвонить и, бросив на меня весьма выразительный взгляд, удалилась. – Глаша, – сказал Джон. – Как ты? Все нормально? Он взял меня за руку. У меня поплыла голова, от его близости, от остатков похмелья, от музыки и оранжевой лягушки за стеклом. – Все нормально, – ответила я, изо всех сил стараясь сохранить самообладание. – Глаша, ты очень устала? – Я не устала, я целый день спала, – брякнула я и прикусила язык. – Спала? Целый день? – удивился он. – И я прекрасно себя чувствую, – продолжила я, предугадывая его возможные вопросы и намекая, что закрываю тему моего здоровья и нездоровья. – Глаша, – сказал Джон. – Ресторан через час закрывается, а сегодня я практически один, так получилось. Ты… подождешь меня? Не уйдешь? Или… – Подожду, – перебила я его, испугавшись, что он опять начнет говорить о моем самочувствии, которое, по правде сказать, не блистало свежестью, но было вполне сносным. Он улыбнулся, ну просто расцвел, эта его улыбка подействовала на меня как бокал хорошего вина, какого там… скажем, Шато Бартез… – Хорошо, тогда я ушел… пока. Джон поднялся, чтобы почти столкнуться с Жанной и Максимом, они в этот самый момент подошли к столику. Он кивнул, повернулся ко мне, усмехнувшись, махнул рукой и удалился в свои пенаты. Жанна с женихом ушли через полчаса, немного поболтав и выпив кофе. Я ждала, когда же пройдет этот, уже казавшийся мне вечностью, час, с трудом заставляя себя принимать участие в общей беседе, поскольку мои разум с естеством разнузданно распевали дуэтом «Упоен тобой, унесен тобой и сражен тобой…», бездарно пытаясь подражать хриплому баритону Джона; а одновременно размышляли, действительно ли он пел для меня, и пришли к утешительному и самонадеянному выводу, что, вероятно, так оно и было. Наконец зал опустел, погас свет, кроме пузатого бра, висящего над моим столиком и нескольких лампочек сигнализации; официант Саша принес мне чашку кофе и миндальное пирожное, подмигнул и попрощался. Лягушка ушлепала в глубину террариума по своим делам, вероятно, решила, что пора на боковую. Голоса, раздававшиеся откуда-то из глубины ресторана, смолкли, и в зале наступила тишина, нарушаемая лишь гулом компрессоров и бульканьем воды в аквариумах. Я выпила кофе, съела пирожное, откинулась на спинку диванчика, закрыла глаза и уснула. Не помню какое по счету пробуждение произошло оттого, что Джон провел ладонью по моей щеке. Я очнулась и уставилась на него, почему-то страшно разволновавшись. – Ты пришла… – сказал он. – Я искал тебя сегодня, но так и не нашел. Как ты себя чувствуешь? Голова опять поплыла, и я потеряла контроль над разумом, естеством и своими словами. – Я? Нормально… то есть, отлично… если ты про утреннее недомогание, то я просто напилась вчера… – Напилась? Его удивление было наигранным или натуральным? – Да, водки, а потом коньяка, – я махнула рукой. – Ах, так ты в похмелье? – спросил он, усмехнувшись. – А по мне незаметно? – сердито буркнула я. – Ничуть… – польстил он. – И с чего это ты вдруг решила напиться? Как будто он не может догадаться с чего… – Так… просто. Расстроилась после вчерашней встречи, – я вдохнула и решилась: – Почему ты ничего не рассказал мне про Алену? Придумал про работу… Джон смотрел на меня внимательно, словно изучая или впервые увидав. – Думал, что тебе все это не нужно… – ответил он и добавил, чуть помолчав. – Алена живет со мной, у нее очень непростой характер. – Мне не нужно? Почему? Я не понимаю, почему ты так думаешь обо мне… Хотя, наверно, понимаю: ты не хотел мне рассказывать, потому что я для тебя просто временное развлечение. Собственно, я и не против, мы же взрослые люди… Зачем я это сказала ему? Зачем? Ведь он только что пел, что опьянен? Хотя, с чего я взяла, что мной? Это ведь просто песня. – Не против чего? Значит, для тебя я - просто развлечение? – усмешка поползла по его лицу, сминая уголок губ. – Да… мы оба – развлечение друг для друга, – несло меня. – Развлечение, значит. Забавно… Мы словно перебрасывались мячом, играли в пинг-понг. – Я могу согласиться с тем, чтобы быть для тебя развлечением, но я не желаю делить тебя ни с кем… – вдруг тихо и хрипло сказал Джон, глядя на меня в упор чуть прищуренными глазами. – Делить? – опешив, пробормотала я. – Делить? Джон… что ты такое говоришь? – Ты знаешь, что я говорю… – Если ты о Мише… то это был просто… поход в театр, он вообще мой студент… – начала нелепо бормотать я. – Аглая, не нужно оправдываться, я просто сказал, что делить тебя с кем-то не собираюсь… Я встала с диванчика и шагнула в сторону от стола, не зная куда и зачем, но с целью скрыть очередную партию слез, коварно подступивших к глазам. Я думаю о нем все время и сохну по нему, он поет песню, наверно, для меня, и тут же глупо ревнует? «Собственно, почему глупо?» – успел пискнуть разум, когда Джон, поймав меня на ходу, развернул к себе, и я еще успела увидеть его глаза, прежде чем он начал целовать меня, затягивая в себя, словно в омут, все мое жалкое слабое влюбленное естество. – Джон, миленький, – шептала я, обливаясь хлынувшими, как из ведра, слезами, когда он, прижав меня к стене, расправлялся с воланами моей юбки и нижним бельем, – Джон, здесь же нельзя, кто-то есть, ах, Джон, что же ты делаешь со мной? – Никого… нет… Глашенька, никого… Я обхватила его за шею, вцепившись в него, сливаясь с ним, утопая в нем, в его руках, в его губах, в его хриплом, срывающемся шепоте. Словно со стороны услышав свой то ли стон, то ли вскрик, я открыла глаза и увидела оранжевую лягушку, которая нахально и бесстыдно смотрела на нас из своего террариума, весело шевеля огромными щеками. Дежа вю… – Нет, – прошептала я. – Нет, это жизнь…
Цапля: Хелга я в нирване... Музыка саксофон и хриплый голос Джона вибрируют в голове и заставляют трепетать слабое женское сердце Глашин бред списываю на жесткое похмелье - надеюсь, Джон тоже. Потрясающая сцена! Браво!! Забросай себя цветами - наш уникальный поэт и стилист- элегантист!
apropos: Хелга Растаяла, упала в обморок и там и почила... До чего хорошо - фантастически хорошо - музыка, песня... Ах, какие слова! Хелга, гений наш, - забросай себя цветами! Нет, это просто невозможно... Растекаюсь словами и связно выдать не могу.... Словом, Гланя опять в своем тараканьем состоянии, а Джон... Это невыразимо прекрасно... Совершенный мужчина. И лягушка. Да, лягушка просто чудо. Словом, пока так.
Джастина: Хелга пишет: – Тоже… мы оба – развлечение друг для друга, – несло меня. Узнаю в этой фразе нашего брата нашу сестру, если картинка не срисована с меня (с тебя или с нее), то подходит для нас, как родная... практически своя!!! В этом мы все! или все мы?
Цапля: Джастина пишет: В этом мы все! или все мы? *сурово* не все!! Протестую!! низачтонизачтонизачто не сказала бы такому мужчине , после такой песни - то, что промямлила безголовая Аглая!!! * в сторону* даже если бы по-идиотски решила, что я для него развлечение.
apropos: Цапля пишет: низачтонизачтонизачто не сказала бы такому мужчине, после такой песни И "до" - тоже. Сногсшибательный! Умираю! Где Хелга с табуреткой и вазой с цветами в руках. Народ требует автора, осыпанного цветами!
Tatiana: Хелга! Нет слов... И я уже не знаю, какие тут розы кидать... Веришь, нет - прослезилась... Чувствую себя глупо, но ничего поделать не могу. Настроение - синтиментальное
Цапля: apropos пишет: Сногсшибательный! Умираю! Умрем вместе. apropos пишет: Где Хелга с табуреткой и вазой с цветами в руках. Народ требует автора, осыпанного цветами! ГДЕ? я спрашиваю??? и немедленно, а то со мной инфаркт случится от ложной скромности автора-стилиста
полная версия страницы