Форум » Хелга » Мой нежный повар-8 Хелга » Ответить
Мой нежный повар-8 Хелга
Хелга: Автор Хелга Жанр - ЛР, душераздирающая история о любви и нелюбви... Ссылки на песни Жака Бреля Jacques Brel Ne Me Quitte Pas Jacques Brel Le Plat Pays Jacques Brel Laat me niet Alleen Саксофон Ne Me Quitte Pas, Акер Билк, саксофон feeling Petite_Fleur Love me tender killing me softly laughter in the rain
Леона: Что, продолжения сегодня не будет? Ууу... Недочтизм уже приобретает гипертрофированные формы.
apropos: Безобразие, между прочим. Народ ждет, волнуется... Весь испереживался...
Цапля: apropos пишет: Народ ждет, волнуется... Весь испереживался... Ночами не спит...
Элайза: ...жалом поводит...
Леона: ...а автор молчит...
Хелга: Леона пишет: а автор молчит... Молчит, потому что не готова... Сегодня продолжения не будет.
novichok: Хелга пишет: Сегодня продолжения не будет. Эхххх, вот так облом
Бэла: Хелга пишет: Сегодня продолжения не будет. Вот так вот! Прям с душевностью хирурга: "Резать к чертовой матери!" (с)
Хелга: Если бы Офелии вдруг взбрело в голову попытаться объяснить Гамлету и его приятелям базовые понятия теории сопротивления материалов, она выглядела бы намного убедительнее, чем я, пытающаяся сделать то же самое перед десятком студентов-второкурсников и Джоном, на которого я изо всех сил старалась не смотреть. Сначала я совершенно растерялась, потом страшно разозлилась, и только к концу пары смогла сосредоточиться на сжатии и растяжении. Когда прозвенел звонок, я чувствовала себя, как выжатый лимон, если этот несчастный цитрус способен вообще что-либо чувствовать, и бессильно рухнула на стул, вяло реагируя на обычные реплики своих студентов. Аудитория опустела, и я осмелилась взглянуть в сторону Джона. Он подошел, сел за стол прямо передо мной и уставился на меня с отвратительно-довольной улыбкой. – Откуда ты взялся, и как ты меня нашел? – спросила я, стараясь сохранять спокойствие. – Это было совсем нетрудно, – ответил он. «Тогда мог бы сделать это и пораньше, если это так просто» – с нелепой обидой подумала я и выдала на-гора: – Зачем ты это сделал? – Что сделал? – Нашел меня… явился сюда посреди пары… мне показалось, что… Я не договорила, вдруг испугавшись, что сейчас из упрямства или гордыни ляпну что-нибудь не то, и он просто встанет и уйдет, а мне этого совсем не хотелось. Я замолчала, проклиная себя за малодушие. – Что показалось? – спросил Джон и продолжил, не дожидаясь моего ответа. – А мне показалось, что нам было хорошо вместе. Разве не так? Ты это сказала… – Не надо ловить меня на словах, – выдала я, в висках стучали дробные молоточки, частило сердце. – Даже не пытался… просто захотел тебя увидеть… Захотел увидеть, надо же… а я… я хотела тебя видеть каждый час, каждую минуту этих проклятых трёх дней, я дышала твоим джемпером и мечтала о твоих руках, о твоих глазах и голосе… а ты…ты просто захотел увидеть! Когда захотел? Сегодня утром? Час назад? Поругался с Алёной? Вдруг вспомнил, что есть какая-то женщина, к которой можно сходить налево? Что там у тебя, за этими глазами, в которых одна насмешка? Все эти вопли души мне удалось оформить в одну короткую фразу: – Я рада, что ты все-таки захотел меня увидеть… – Ты еще долго будешь занята? – спросил он. – Но ты же изучил мое расписание, насколько я понимаю… А вообще, если ты действительно хотел меня видеть, то мог бы взять мой номер телефона, я бы не стала его скрывать, уверяю тебя, и позвонить, – вдруг осмелев, заявила я. – Хотя… «… я не думаю, что нам стоит с тобой встречаться» – слова застыли на языке, словно я дотронулась им до железа на морозе. – Извини, мы так расстались, что я не успел… «Лжец, ни за что не поверю…» – думала я, глядя на него и безвольно любуюсь им, словно школьница, рассматривающая фото любимого актера, – его язвительными карими глазами, темной густотой бровей, синевой чисто выбритых щек, прядкой, выбившейся из стянутых назад волос, сережкой в мочке уха, – осталось лишь взять кисть и полотно и научиться живописать… – Ты не ответила, когда освободишься… – настойчиво повторил он. – У меня еще есть дела… – Тогда я подожду… – Тебе заняться больше нечем? – спросила я. – Я сегодня свободен до... завтрашнего утра… «Вот как! До утра! Ну конечно! У него свободный день, и он решил снова развлечься. И вспомнил обо тебе» – возмущенно завел свою партию разум. Я опять разозлилась и пошла в наступление. – А ты не спросил меня, хочу ли я проводить твое свободное время с тобой… – Разве? По-моему, первым делом я сделал именно это… Я открыла рот, чтобы выдать не до конца оформившуюся, но язвительнейшую из язвительных реплику, но, к счастью, не успела, – распахнулась дверь, в аудиторию вломилась шумная компания студентов, они уставились на нас, скрылись за дверью, но через полминуты открыли ее вновь: «Простите, у нас здесь занятия, по расписанию…». – Да, конечно, заходите, мы уже уходим, – я суетилась, собирая конспекты. Мы с Джоном вышли в коридор. – Глаша, – сказал он негромко, – Я подожду тебя… – Хорошо, – ответила я, или это была уже не я, а другая женщина, вновь попавшая или так и не выпавшая из-под чар его хрипловатого голоса и насмешливых глаз. Через полчаса я спустилась в вестибюль, где Джон с неподдельным интересом изучал огромный рекламный щит со списком факультетов. Мы свернули с проспекта и я, пытаясь ради благой цели самосохранения играть роль легкомысленной особы, желающей, как и он, просто развлечься, игриво спросила: – И куда мы идем? – Ты голодна? – ответил он профессиональным вопросом на мой легкомысленный. – Ты намерен меня покормить? – съехидничала я, умирая от желания прижаться к нему. Он посмотрел на меня, улыбнулся уголками губ. – Нравится мне, когда ты язвишь… – Тебе нравится? – я почему-то растерялась. – Даже и не думала язвить. – Понял, – сказал он. – Пойдем, свожу тебя в хорошее местечко, накормлю, ты ж работала, а аппетит у тебя, насколько я успел заметить, весьма неплохой. – Ну и негодяй же ты, Джон, – возмутилась я. Он вдруг остановился, обнял меня и поцеловал, не коротко и нежно, а долго и откровенно, прямо здесь, посреди толпы на Сенной площади. Ноги мои потеряли способность держать свою хозяйку, я вязла в тягучем сладостном потоке, и, наверно, упала бы, утонув в этой патоке, если бы Джон не держал меня, крепко, все сильнее прижимая к себе. Наконец он отпустил мои губы, но не отпустил руки. – Извини, – сказал он, – не сдержался. Пойдем… Мне показалось или он был смущен? Джон потащил меня за собой, как тогда вечером после концерта, устремившись вперед, словно штурман, прокладывающий путь среди штормовых волн. «Будет весело, если мимо проходил кто-нибудь из моих студентов, да и наверняка кто-нибудь проходил… – думала я. – Что это было? Он поцеловал меня посреди толпы, на улице, и в тот момент, когда он потянул меня к себе, глаза его были сумасшедшими. Просто сумасшедшими. И это смущение, когда он отпустил меня… Его смутило то, что он поцеловал меня так, публично и откровенно? Или его смутило, что он не сдержал свой порыв? Или его смутило то, что он поцеловал меня так откровенно и страстно и публично, не сдержав свой порыв?» Запутавшись в своих умозаключениях, я, воспользовавшись широко известной мудрой мыслью от широко известной американки и загнав разум на задворки, решила, что обдумаю это позже, на трезвую голову, а сейчас просто пойду за Джоном, и будь то, что будет. Джон затащил меня в мексиканский ресторанчик на Фонтанке, где его начали приветствовать еще у входа, а официант, подошедший к нашему столику, зыркнул глазами на Джона, потом на меня, словно спросив: «Твоя?» Тот изобразил на лице нечто неопределенное, и начал обсуждать меню, употребляя такие термины, что я тотчас же выпала из темы и занялась обзором окрестностей. В зале стоял приятный полумрак. В углу, у зашторенного окна примостилась крохотная эстрада с возвышающимся над нею пюпитром. – Ребята здесь отлично играют по вечерам. Я повернулась к Джону. – А ты случайно не играешь здесь? – Бывает… – ответил он. – Время от времени. – Джон, мне показалось, хоть я, конечно, и полный профан в музыке, что ты отличный музыкант. Ты играешь где-нибудь на сцене? Ну, кроме, как я поняла, редких выступлений с Dicky’s. Он посмотрел на меня, потер подбородок. Протянув руку, дотронулся пальцами до моей щеки… – Сейчас редко… – ответил как-то задумчиво. – Но почему? Он пожал плечами. – Наверное потерял интерес. Другие заботы. По молодости рвался в великие музыканты, потом остыл… – Жаль, – осторожно сказала я, чувствуя, что ухватила какую-то его важную внутреннюю струну, и боясь упустить ее. – Жаль… может быть, но я достаточно играю… – В ресторанах? Но это же… Я не договорила, испугавшись, что тут же порвала ту струну. – В этом есть что-то унизительное? – спокойно улыбнулся Джон. – Нет, уверяю тебя. Я просто играю музыку, как умею, а сцена может быть любой… – Я согласна, ничего унизительного в этом нет. Но почему ты не занимаешься только музыкой? Почему… повар? – Повар? Знаешь, мой отец, кроме любви к Битлз, имел страсть к кулинарии, которую и передал мне. Правда, он утолял ее в пределах семейной кухни, а я, подучившись, вышел на публичный простор… Ну, так сложилось… – сказал он и вдруг добавил: – Глаша, я сыграю для тебя… обязательно, если ты захочешь… «Конечно, захочу» – воспарило мое сердце… – Конечно, захочу, – эхом ему ответила я. – Обещаю, – сказал он. – Кстати, сегодня ты была просто великолепна, там у доски. – Издеваешься? Ты способен разобраться в сопромате? Мы замолчали, официант, подмигнув Джону, выставлял на стол тарелки. – Ничуть, не издеваюсь, совершенно серьезно, я не знаю сопромата, но способен оценить качество подачи информации, – продолжил Джон, когда тот ушел. – За тебя, Глашенька, – он приподнял бокал, предусмотрительно наполненный ехидным официантом. Я улыбнулась, не надеясь, что чарующе, и пригубила прозрачно-золотистое вино. Голова слегка кружилась, я пьянела, чувства растекались, я несла какую-то чушь, смеялась, поедала тортильи, запивала вином, ела какое-то невероятно вкусное блюдо, приготовленное в горшочке, которое Джон отрекомендовал то ли как альдингас, то ли как альбондигас… – Глаша, – вдруг прошептал Джон, наклоняясь ко мне. – Пойдем? – Куда? – пьяно спросила я, уже не понимая, по какой причине у меня все пылает внутри, то ли от мексиканских приправ и вина, то ли от того, что он сидит рядом. – Есть куда… – заявил он. – Одно хорошее место, где мы сможем остаться вдвоем. Как же я хочу, чтобы он поцеловал меня. Естество победно замахало флагом, наступив на горло разуму, но тот успел все-таки просипеть: «Опять он поведет тебя на квартиру Саши Бажанова или на какую-нибудь еще? Клиент готов, накормлен и напоен… Он женат, опомнись, он женат!» «Ну и что? Я же замуж за него не собираюсь!» – отмахнулась я. «Будешь красть чужое счастье?» – с пафосом прохрипел разум. «Урву кусочек своего» – цыкнула на него я. – Глаша, – сказал Джон. – Идем? Разуму все-таки удалось выбраться из-под пятки естества. – Джон, я не могу идти на чью-то чужую квартиру… – прошептала я, сама себе не веря. – Ты обманываешь… кого-то… Он молча смотрел на меня. – Я не женат, Глаша, если ты об этом… Просто… причина в другом… В чем? Может, у него и дома-то нет? Он сжал мои запястья. – Глашенька, ведь ты же хочешь этого так же сильно, как и я… – Хочу… – эхом призналась я. – Тогда идем… – Джон, поедем… ко мне, – сказала я. Кажется, он был удивлен… смущен? – К тебе? – Да, ко мне… – Но… – Что тебя смущает? – спросила я. Он помолчал, потом сказал, очень серьезно: – Абсолютно ничего… Я поворочалась на своей узкой девичьей кровати, осторожно вытащила из-под головы Джона затекшую руку и засунула ее под подушку, перевернувшись на живот. Внутри у меня похолодело, а сон как рукой сняло: там так и лежал его джемпер, спрятанный с утра. О, ужас! А если он обнаружит его? Стоит ему также сунуть руку под подушку и… И что он подумает? «… что ты маньячка и его фанатка» – съязвил разум. «… что ты помешалась на нем» – слащаво отреагировало естество. Я осторожно потянула джемпер, Джон заворочался и обнял меня, я замерла на минуту и продолжила операцию. Мне удалось вытащить его вещь из-под подушки, но дальнейшие возможные передвижения были напрочь скованы руками, да и ногами Джона. Единственное, что можно было предпринять – это кощунственно бросить мой тотем под кровать, что я и собралась сделать, когда услышала хрипловатый шепот: – Ты не спишь, Глашенька?
Tatiana: Хелга пишет: Молчит, потому что не готова... Сегодня продолжения не будет. Хелга обманула? И как здорово, что обманула!
Хелга: Tatiana пишет: И как здорово, что обманула! Не обманывала я, имела в виду вчерашний вечер... Мне стыдно...
Tatiana: Хелга *с испугом* я шутила.
apropos: Хелга С ума сойти - это не просто встреча, это чудо какое-то! Ох, не зря я так полюбила Джона с первого его появления на проселочной дороге - мужчина до мозга костей: нежный, решительный, страстный, сильный... Обожаю! Хелга, потрясающая сцена, когда разум под пяткой у естества - до размышлений ли и трезвого анализа, если рядом Джи. Да и зачем он нужен - анализ, и для чего? Не украденное - свое счастье, счастье быть с ним, слушать его, видеть, дотрагиваться, быть в объятиях. Страстный поцелуй на площади - весьма символичен. Пропал Джон, совсем пропал... И мама как вовремя уехала... Хм... Правда, скоро вернется, и тогда... Впрочем, будем посмотреть.
Хелга: apropos пишет: нежный, решительный, страстный, сильный... Не слишком? А то я уже неадекватно к нему отношусь... Tatiana пишет: я шутила. Дык, я тоже...
apropos: Хелга пишет: Не слишком? В самый "наш" раз - ни убавить, ни прибавить. Хелга пишет: я уже неадекватно к нему отношусь Уже?! Я-то давно недакватно... Наш современный Палевский - только что без гнедого коня, мундира, сабли и французов. Имеется в виду не "одинаковость" - они разные, сама понимаешь, но схожий тип, мужская суть. *задумчиво* когда же будет продолжение, интересно... Автор ведь не будет мучить нас неизвестностью?
Хелга: apropos пишет: Уже?! Я-то давно недакватно... Хе-хе... мне то нужно сохранять холодную голову... apropos пишет: когда же будет продолжение, интересно.. Не раньше завтрашнего вечера либо послезавтра, если сложится пазл...
apropos: Хелга пишет: мне то нужно сохранять холодную голову С чего вдруг? Как показала практика, холодная голова автора вовсе не есть непременное условие. Хелга пишет: Не раньше *собираясь с силами и мужеством* Будет трудно, но мы выдержим. Возможно.
Axel: Хелга Как всё великолепно описано! Даже слов нет, одни чувства.
Цапля: Хелга покорила... такая встреча... наконец-то - на нашей улице праздник.. apropos пишет: когда разум под пяткой у естества - до размышлений ли и трезвого анализа, если рядом Джи Воистину. Джон - все еще загадка, не загадка одно - все то, о чем мы только мечтали - уже!! ( в смысле, он попал, как ни старательно недоговаривает об этом... )
Хелга: Цапля пишет: в смысле, он попал, как ни старательно недоговаривает об этом... Заметно?
полная версия страницы