Форум » Хелга » Все кувырком. Хелга. обнов. 06.02.2008 » Ответить
Все кувырком. Хелга. обнов. 06.02.2008
Хелга: Все кувырком Автор: Хелга Жанр : что-то любовное Обновление: 06.02.08
Хелга: Дафна пишет: Интрига раскручивается... или закручивается? Ох, не знаю.. фифти-фифти Miss Jane пишет: ну почему ты так редко выкладываешь продолжение? Разве редко?
Miss Jane: Хелга пишет: Разве редко? Конечно, редко!
Леона: Miss Jane пишет: Конечно, редко! Редко, редко! Вон сколько ждали! Спасибо!
chandni: вот так история! одного не пойму... А почему он вдруг так резко ушел?
Бэла: Хелга пишет: Ты вполне можешь хотеть ребенка, и почему бы не от меня? Йес! Нет, ну какой мужчина! И как можно считать частыми повествования о таких мужчинах!!!! Я наших девочек понимаю и присоединяюсь
SlavnaYa: Часов в 12 говоришь... н-да чего-то парень явно не договорил... Хелга , интриги плести первоклассно получается!!!
Элайза: Хелга Какой замечательный все-таки Иван Лене попался! Золото, а не парень. Надеюсь, она его оценит по достоинству...
Хелга: chandni пишет: одного не пойму... А почему он вдруг так резко ушел? А что ему оставалось? Бэла пишет: Нет, ну какой мужчина! Элайза пишет: Какой замечательный все-таки Иван Лене попался! Золото, а не парень. Он отвратительно положителен... и сделать с ним ничего не могу...
apropos: Хелга У-ух, какая прелесть! Иван мне понравился с самого начала, конечно, но с каждым разом - куда только?! - я все больше и больше им проникаюсь. Потрясающий мужчина! А героиня, как всегда, очаровательно-иронична.
Цапля: Хелга , спасибочки! как здорово, однако все развивается Ваня - чудо и умница, и чем ты недовольна?.. Он очаровательно положителен Продолжаю ждать раскрытия новых положительных качеств в нашем Иване
chandni: Хелга пишет: А что ему оставалось? мне кажется, вариантов было много... но он, видно, решил теперь ее помучить
Хелга: apropos пишет: Потрясающий мужчина! Цапля пишет: Он очаровательно положителен Ох-ох...
Хелга: Утром просыпаюсь вполне здоровая, но печальная, с мыслями об Иване. Мысли эти не покидают меня ни на минуту в течение всего утра. Привожу себя в порядок, укладываю волосы, с удовольствием замечая, что лицо приобрело нормальный оттенок, а губы порозовели. К двенадцати начинаю страшно волноваться, брожу по квартире, не находя себе места. Придет или не придет, после наших вчерашних ночных откровений? Решаю навести порядок в комнате. Около полудня раздается оглушительный звонок в дверь, от которого я вздрагиваю и роняю на пол стеклянную вазу, которую в этот момент пытаюсь протереть. Бегу открывать дверь и обнаруживаю за дверью соседку, которая заискивающе улыбается и говорит: – Леночка, у тебя соли не найдется? Вот, зараза! Опять ей соль потребовалась. Сегодня-то что она пытается вынюхивать! – Нет, Маргарита Петровна, – решительно заявляю я, – Как же ты без соли? – сочувственно спрашивает она, пытаясь заглянуть в мою квартиру. – Это белый яд, – злорадно говорю я. – Проходите, Маргарита Петровна. Маргарита Петровна, сметая меня грудью, буквально врывается в прихожую. – Леночка, как у тебя всегда уютно… А что это у тебя с дверью в ванную? Поломана.. Твой сказал, что ты заболела… Он такой веселый у тебя, все шутит… «Твой»,– забавно! Иван уже стал моим. Хотя, что тут удивительного, он же поселился у меня. Маргарита Петровна, воркуя своим полубасом, осматривает мою квартиру зорким оком следопыта, но, не обнаружив объекта своего пылкого интереса, разочарованно выходит, не преминув дать мне парочку советов по поводу того, как обходиться с мужчинами. Не успеваю захлопнуть за нею дверь, как слышу, что она с кем-то бурно здоровается. Повинуясь шестому чувству, выглядываю за дверь и вижу Ивана, который беседует с соседкой. Прелестно! – Как дела? – уверенно спрашивает он, заходя в квартиру. – О чем это ты, с соседкой? – А, все старается выяснить подробности наших с тобой отношений, – улыбается он. – А ты ей рассказываешь? – А есть что? – он в упор смотрит на меня. Видимо ждет, что сейчас я брошусь к нему на шею. Конечно, он может считать, что я - совершенно легкомысленная особа, не отвечающая за свои поступки и вешающаяся на первого встречного. Не дождется… «Но это будет не просто», – тут же приходится признаться самой себе. – Как ты себя чувствуешь? – спрашивает он. – Хорошо… Он берет меня за руку и подтягивает к себе. – Правда хорошо? – спрашивает он, прижав к себе так, что я не могу пошевелиться. Или не хочу? – Отпусти меня сейчас же, – говорю я, стараясь держать баланс между разумом и чувствами. То, что он на семьдесят процентов уверен, что я собиралась зачать от него, не означает, что ему вот так сразу все позволено. Чувствую внутреннюю потребность защитить свое человеческое достоинство перед грубой мужской силой. Суровая Софья Перовская внутри меня вступает в борьбу с пылкой слабой Марией-Луизой. Он смотрит на меня взглядом страстного Клода, затем отпускает руки и говорит: – Тогда одевайся теплее и поедем на прогулку. – На прогулку? Поедем! На чем? – Сейчас увидишь! Собирайся! Послушно отправляюсь одеваться. Едва мы успеваем захлопнуть дверь, как на площадке появляется вездесущая Маргарита Петровна. – Погулять собрались? Это хорошо, дело молодое, нужно гулять, – провозглашает она. – Леночка, а вы видели Ванечкину машину? Ого, он у нее уже Ванечка! Интересно, в какие глубины наших отношений мысленно забралась любезнейшая моя соседка? – Нет, – отвечаю я, вопросительно взглянув на Ивана, – не видела. – Да что вы? Совсем другая, не та, на которой он в первый раз приезжал! Снова вопросительно смотрю на Ивана. Что там за машины у него? Помнится, он вроде пешком ходит. – А! – отвечает он, – это была машина брата. В тот день, когда я у тебя в первый раз ночевал, – объясняет он мне, ничуть не смущаясь присутствием соседки. Вот где зарыта причина Сониных предположений о моем романе с ее мужем! Значит, это Иван приезжал тогда на Валеркиной машине. – А когда ты приезжал? – Я оставил свой сотовый у тебя на столе, ну и пришлось вернуться. Как раз перегонял в гараж Валеркину машину, на ней и приехал. Очередная загадка разрешена. Любезно прощаемся с госпожой М, спускаемся на лифте и выходим во двор. Перед подъездом стоит Волга, и судя по всему, модель довольно старая. Иван с гордостью взирает на меня, потом на автомобиль, распахивает дверцу: – Прошу вас, мэм! Забираюсь в просторный салон, Иван запрыгивает на водительское кресло. – Откуда у тебя это антиквариат? – спрашиваю я. – Скажешь тоже, антиквариат! ГАЗ 24, восьмидесятых годов, тюнинг почти полный, всю ходовую часть перетрясли с отцом. Пробег у нее был где-то двести пятьдесят, движок оставили старый, питание поменяли, поставили Солекс, карбюратор нашпиговали по новой, получилась вполне приличная динамика при сносном расходе топлива, воткнули бак на семьдесят литров… Иван с увлечением продолжает, вроде бы уже забыв про слушательницу, сыплет названиями, от которых у меня начинает темнеть в мозгах. Чувствую себя полной идиоткой, а у него горят глаза. – А салон… Смотри: передние сиденья от семьсот сорокового Вольво, кожаный руль от Нарди- Персонал! Кстати, не обратила внимание: передняя люстра из четырех фар! Правда, пришлось поменять и генератор, поставили стоамперный с грузового Урала… – Я бы, конечно, обратила внимание, если бы знала, сколько их там было этих фар, изначально… – говорю я. – А ты не знаешь? – с искренним удивлением спрашивает он. – Не знаю, – со вздохом отвечаю я. Он сочувственно смотрит на меня, видимо не понимая, как может нормально существовать человек, который не знает, сколько фар было на Волге выпуска восьмидесятых годов. Затем, вздохнув, заводит мотор, ловко разворачивает машину и выруливает со двора. – А куда мы едем? – спрашиваю я, когда он выезжает на проспект, лихо лавируя на громоздкой Волге. – За город, – коротко говорит он. – Заметь, какой плавный ход. Плавно вливаемся в реку и дрейфуем по течению. Немного прогуляемся, погода располагает. Я купил пирожки и еще там что-то, перекусим по дороге. Лирик от автомобиля… Надо же. Погода и правда располагает. «Мороз и солнце, день чудесный…» За городом Иван врубает скорость, машина несется по шоссе так, что меня вжимает в кресло. Иван сосредоточенно смотрит вперед, человек явно ловит кайф, забыв про все на свете. Въезжаем на мост. Ура, сейчас я тоже смогу блеснуть своей эрудицией! – Обрати внимание, – гордо провозглашаю я голосом автобусного гида, – Вантовый мост с одной несущей фермой, два пролета держатся на гибких тросах, передающих нагрузку от балки жесткости на пилон. Изящное решение конструкции пилона трапецеидальной формы, придает мосту ощущение легкости и воздушности… Он бросает на меня взгляд, в котором насмешка смешивается с удивлением. – Ого! – ты смотрю спец по мостам! – Вообще-то, это моя профессия, – скромно отвечаю я. – Знаю… Счет выравнивается, – улыбается Иван. – Но профессия не очень женская… А он ничем не отличается от остальных мужиков во взглядах на женские и мужские профессии. Проносимся по мосту на скорости за сто, по крайней мере, так чувствуют мои внутренности. – Удивительно, что ты до сих пор не изменила своей профессии, – говорит Иван. – Наверно, удивительно, но я люблю свою профессию. Он серьезно смотрит на меня. Деревья за окном сливаются в одну сплошную линию. – Иван, ты не мог быть чуть-чуть снизить скорость, – прошу я. – Что, боишься? – спрашивает он с поистине мужской чуткостью. – Не боюсь, но мои внутренности не выдерживают такого ритма. Он сбавляет скорость, сворачивает на боковую дорогу, и мы несемся вперед по снежным колдобинам. Он управляется с машиной, как с мотоциклом. Шумахер! Наконец, Иван жмет на тормоза, выскакивает из машины и галантно открывает передо мной дверцу. – Выходи, приехали. Выползаю из машины. Он подхватывает меня под руку и тащит за собой по узкой, невесть откуда взявшейся, тропинке между снежными лапами деревьев. Какая красота! Солнце, сверкающий снег. Кашляю от переизбытка воздуха и не зажившего горла. – Замерзла? – спрашивает он, останавливается, обнимает, прижимает меня к себе и наклоняет свою кудлатую голову. Софья Перовская машет мне издали рукой, Мария-Луиза стоит совсем рядом и подмигивает. Я закрываю глаза… и… слышу… грохот «We will rock you…» Резко возвращаюсь в заснеженный лес. Иван чертыхается и достает гудящий Куином телефон, продолжая обнимать меня одной рукой. – Соня? Что случилось? – раздраженно спрашивает он. Соня? С любопытством прислушиваюсь к разговору. – Соня! Вы что, без меня не можете разобраться?… Да не собираюсь я вмешиваться в ваши дела!… Ну и что, что брат? Младший, заметь!… Я виноват?… Не переживай, не убьет! Сонь, ты совсем, что ли?! Я выбираюсь из его объятий и спрашиваю: – Что случилось? – инстинктивно чувствуя свою причастность к неслышным Сониным призывам о помощи. Иван недовольно машет головой, отключает телефон. – К черту! Соня просит приехать на помощь… – А в чем дело то? – Гм… – он молчит, всем своим видом показывая нежелание что-либо говорить, потом, вздохнув, отвечает: – У Сони что-то там с Орком, а мой братец узнал, взбрыкнул и отправился разбираться… – Что? У Сони… с Орком? Орк – тот самый длинноволосый байкер-верзила, с которым Соня познакомилась в субботу на празднике. Неужели, пока я болела, дело зашло так далеко? Мысленно радуюсь за Соню, злорадно думая, что справедливость в какой-то мере восторжествовала. Так вот что нужно было тихому Валере! Ревности ему не хватало! Не может он пережить, что Соня нашла ему замену! Истинно по-мужски! Впрочем, а чем мы. женщины, в этом от них отличаемся? – У Валерки же нога сломана! – Ну и что? Приехал и буйствует. Соня боится, что они с Орком подерутся. – Тогда поехали спасать! Интересно, кого из троих? Ладно, на месте разберемся. – Надеюсь, до кровавой развязки не дойдет, – говорит Иван, заводя мотор. – А, черт, Лен, совсем забыл! Тебе там цветы, на заднем сиденье. Ого! Ну конечно, разве можно помнить о цветах, когда рассказываешь о тюнинге? – Спасибо! – говорю я и извлекаю с заднего сиденья сверток, в котором оказывается огромный букет роз. Мое слабое женское сердце делает кульбит и затем, погрузившись в какую-то теплую субстанцию, начинает медленно таять. Правда, в этот момент Иван лихо трогает машину с места, и я роняю букет себе под ноги. – О, извини! Пристегнись… – бросает он. Я возвращаю розы на место, пристегиваюсь и опять становлюсь безмолвным штурманом гонщика. – Может быть, тебя домой завести? – спрашивает Иван через некоторое время, когда мы уже мчимся по шоссе. – Нет, поехали вместе. С одной стороны, мне не очень хочется ехать спасать Соню и снова становиться свидетелем чужих разборок, с другой, – мне не хочется расставаться с Иваном, а с третьей, – меня одолевает чисто бабское любопытство посмотреть на невероятную пару Соня – Орк. Подъезжаем к дому, где живет Соня, поднимаемся на пятый этаж, Иван звонит в дверь, из-за который слышны женский визг, крики и какой-то грохот. В ужасе гляжу на Ивана, он нервно жмет кнопку звонка. Никакой реакции. – Эту дверь мне не выбить! – Иван окидывает взглядом мощную металлическую дверь. Наконец гремит замок и на пороге появляется Соня с зареванным лицом. – Ваня! Лена! – кричит она. В комнате, куда она тащит нас, по полу катаются, вцепившись друг в друга, огромный лохматый Орк и Валера, А вокруг них с визгом мечется… Машка. – Ваня! – кричит Соня. – Разними их! У Валерки нога! Он же снова ее сломает! Иван несколько секунд молча взирает на клубок сопящих соперников, затем бросается к ним, пытаясь оттащить Валерку от Орка. Теперь на полу пыхтят и ругаются уже три мужика. Машка и Соня застыли около них скорбными фигурами. – Соня, тащи воду! – кричу я. Она ошарашено смотрит на меня, затем бросается на кухню, появляется через пару секунд с чайником и начинает поливать сопящих на полу мужиков. Холодный душ отрезвляет пылких соперников. Валерий со стоном хватается за ногу, Орк поднимается, ругаясь и тряся лохмами, одергивает на животе кожаную жилетку. – Ну и псих же он у тебя, Соня, – говорит он, отдуваясь. Иван, чертыхаясь, отряхивает традиционно мокрый свитер. – Валерочка! – вопит Соня, бросаясь к мужу. – Ну какой ты у меня… – Соня, а как же я? – мрачно спрашивает Орк. Соня оглядывается и окидывает его таким взглядом, словно он – Цезарь, забежавший в ее покои в тот момент, когда она – Клеопатра пылко склонилась над Антонием. Орк пыхтит, протягивает руку Ивану. – Ну и братец у тебя, Вано… Машка кидается ко мне. – Маш, а ты как здесь оказалась? – Лена, представляешь, этот гад откуда-то узнал про жену… тут же про меня забыл… про ногу свою забыл… «мне срочно нужно ехать…» А я чувствую, что-то не так и за ним следом. И вот… Ему жена дороже… – Машка, – говорю я, – пошли, оставь его в покое. – Я никуда не уйду! – взвивается Маша. – Почему это она, а не я? За что? – и делает попытку кинуться к Соне. Не хватало еще дамской драки… Кошмар. Шекспир нервно курит в углу, а Лопе де Вега рвет в клочки только что написанную сцену. С поистине байкерской реакцией Орк перехватывает Машку и сгребает ее огромными ручищами. – Спокойно, девочка, – говорит он, – пошли, пусть они сами разбираются. Машка еще пару секунд бьется в его лапах, затем сникает и послушно топает, ведомая огромным Орком. Спускаемся вниз. Иван, поговорив с приятелем, усаживает нас с Машкой в машину. Орк седлает шикарный мотоцикл и улетает прочь в клубах снега. – Ой, я на что-то села! – вдруг кричит Машка. Конечно же, на мой букет! Она достает из под своей пятой точки измятые розы и виновато смотрит на меня. Только из сочувствия к очередной Машкиной любовной неудаче сдерживаюсь от гневной речи в ее адрес. – Девочки, есть хотите? – вдруг спрашивает Иван. – Лен, там пирожки, бутерброды и чай в термосе… и вино есть. Достаю пакет, и вскоре мы втроем пьем вперемешку чай, вино, жуем пирожки и бутерброды. Маша почти успокоилась и даже смеется шуткам Ивана. И мне вдруг кажется, что жизнь прекрасна, несмотря ни на что, словно тонкая изящная линия арочного моста, связывающая два отвесных скалистых берега горной реки, словно... синхронизированные карбюраторы… словно… Почему это ощущение пришло ко мне именно сейчас, в этой машине, где сквозь слезы смеется моя поверженная неудачливая бестолковая подруга, где лежит измятый букет роз, где мы жуем бутерброды и запиваем их вином из пластиковых стаканчиков, а за окном зима и холод, и у меня до сих пор побаливает горло и течет из носа? Становлюсь философом…
полная версия страницы