Форум » Хелга » Мой нежный повар. Хелга » Ответить
Мой нежный повар. Хелга
Хелга: Жанр - ЛР
chandni: bobby пишет: что это проявлялось уже во время учебы... а ты думаешь, с тех пор что-то изменилось? И ей теперь не актуальна тема положения в обществе? bobby пишет: если она сама на этом не будет зацикливаться. Он не производит впечатление недалекого парня, а вполне самодостаточного и вполне интеллигентного. А почему ты так уверена, что он обязательно везде ходит в прикиде? Теоретически все может получиться, если он согласится немного под нее подстроиться. Одеваться, как принято в ее кругу и вести себя соответственно - тогда вполне возможно. Главное, чтобы он проявил некую гибкость и смог соответствовать. И чтобы ей пришелся по вкусу его круг. Посмотрим, как они себя поведут дальше. Вообще, ситуация, когда женщина вынуждена скрывать своего супруга, краснеть за него или многое приукрашивать - не из приятных Посмотрим, как у них в некотором смысле получится Дарси-Лиззи наоборот! Вот уж давно хотела почитать что-нибудь такое
bobby: chandni пишет: а ты думаешь, с тех пор что-то изменилось? Похоже, что нет, потому я и говорю о ее повышенном самомнении. chandni пишет: Теоретически все может получиться, если он согласится немного под нее подстроиться. Одеваться, как принято в ее кругу и вести себя соответственно - тогда вполне возможно. Главное, чтобы он проявил некую гибкость и смог соответствовать. Начнем с того, что мы пока ничего о нем не знаем, кроме того что он повар, и прикид его также не описывался, кроме задрипанной кепки. Человек в глушь в деревню приехал на отдых - не в смокинге же там ходить.
Джастина: chandni пишет: Дарси-Лиззи наоборот По-моему ты преувиличиваешь мезалянсность ситуации
chandni: Джастина я сказала chandni пишет: в некотором смысле получится Дарси-Лиззи наоборот! что, естественно, не говорит о полном совпадении ситуации "наоборот". Просто как посмотреть. Если ее самомнение наложить на мнение окружающего ее общества - то в известном смысле получается неравный брак. А если как 2 человека на отдыхе - то кулинарное недоразумение и профи слабая женщина и сильный мужчина
Юлия: Хелга Удовольствия - не счесть! Вот штабель углубился в рассуждения о герое и его социальном положениии. А я-таки благодарно отдалсь повестованию и плыла за легким пером автора, не давая себе труда напрягать свой мозг оценками и характеристиками - при таком прямо-таки гедонистическом чтиве (в самом высоком смысле этого слова) это просто невозможно! Но все-таки в голове с навязчивой настойчивостью пульсировал вопрос: если есть в природе такие произведения, почему прилавки пестрят такой кричащей безвкусицей???
Хелга: Ой, какая дискуссия. " Ты не соответствуешь моему социальному уровню"(с), значит. Один уровень, возможно и упрощает отношения, но далеко не всегда. А если представить, что люди дополняют друг друга своей разностью. А какие смачные конфликты у них могут быть. Ах! Ужасно рада, что весчь затронула и читается легко, по уверениям читателей. Спасибо! Аффтар млеет от похвал Еще небольшой кусочек. В общем-то, написано 3 главы, привожу их в более-менее приличное состояние. ------------------------------ Глава 3 «Конечно, сама», — сказала я Джону, явно переоценив свои возможности. Утром я проснулась от странного звука, ошарашено огляделась, не сразу сообразив, что стучат в стекло. Я повернулась к окну, раздвинула занавески и увидела Джона. Первой мыслью было извиниться перед ним и отказаться от участия в предприятии, сославшись на недомогание или, в конце концов, примитивное нежелание тащиться на озеро в такую рань, но тут же в игру вступило упрямое самолюбие, не позволившее выказать подобные слабости. Я вскочила, накинула халат и открыла окно. — Доброе утро. Простите, Джон, я проспала. Подождите, я очень быстро соберусь. — Доброе… — сказал он с усмешкой. — Собирайтесь, не спешите, успеем, еще только полшестого. Жду вас через полчаса у дома. Я кивнула, захлопнула створки окна и взглянула на часы. Действительно, полшестого… Каков подлец! Он был уверен, что я просплю, и явился меня будить! В дверь заглянула тетушка, для которой этот час никогда не был слишком ранним. — Глаша, ты что так рано? — Собираюсь на рыбалку, — бухнула я. — На рыбалку? На озеро? С Джоном Ивановичем? — Теть Вер, ну откуда ты знаешь, что с ним? — Глаш, — махнула рукой моя проницательная тетушка, — не одна ж ты с утра на озеро-то собралась. Да и Джон Иванович мимо дома шастал, я его видала. Иди, Глашенька, он хороший парень, может, что у вас и сладится… Я уставилась на тетушку и чуть не взвыла, но, взяв себя в руки, сурово сказала, чеканя каждое слово: — Теть Вер, Я ПРОСТО ИДУ НА РЫБАЛКУ! — Просто на рыбалку… — улыбаясь, подтвердила тетушка. — Возьми сапоги в зимовке, они у печки стоят, да и пыльник там есть, легкий, хороший, с утра парит — дождь, поди, будет. Я тебе покушать соберу. Чем же так покорил тетушку чудной Джон Иванович, что она даже готова посватать меня за этого странного типа? Джон столкнул лодку в воду, ловко запрыгнул в нее и взялся за весла. Я устроилась в носу утлого судна, завернувшись в тетушкин пыльник. Солнце уже поднялось, повиснув слепящим шаром впереди над озером, но от воды шла легкая прохлада. Джон осторожно погрузил весла в темную, тягучую воду узкого канала, ведущего к озеру, и лодка медленно двинулась вперед. Слева и справа над водой нависли ветлы кривых берез, утонувших корнями в болотистых берегах канала, жизнерадостный птичий хор разрывал лесную тишину. «Восходит солнце на востоке, кровь, злато — вот его наряд» — невольно пробормотала я вслух вдруг всплывшие в памяти строчки. — Что? — взглянул на меня Джон. — Так, просто вспомнилось, неважно. — Замерзла? — участливо спросил он. — Нет, спасибо, тепло, — ответствовала я и погрузилась в свои детские воспоминания о счастливых беззаботных днях, проведенных здесь. Канал расширился, и перед нами во всем своем великолепии открылось озеро, окруженное лесом. Лодка медленно миновала устье канала и вышла на простор, набирая скорость. Весла погружались в воду, ломая сверкающую поверхность, затем вырывались на свет, роняя тяжелые капли, и, сделав полукруг, снова исчезали в мерцающей глубине. — Пойдем вон туда, — Джон махнул головой куда-то вперед. Вскоре перед нами появились верхушки двух кольев, загнанных в дно озера. Джон вытащил из воды весла, и, подхватив тяжелую цепь, лежащую на дне лодки, намотал ее на один из кольев. — Посмотри, там у тебя есть цепь, крепи ее за второй кол, — скомандовал он. Мы уже на ты? Он решил, что ситуация располагает к неформальному общению? Я нашла цепь и, дотянувшись до торчащего из воды кола, начала обматывать его, размышляя, как мне реагировать на непринужденность Джона. Лодка, покачиваясь, встала посреди озера. — Я подумал, что на ты будет проще, согласна? — спросил Джон, когда я, справившись с возложенной задачей, но так и не определившись с «ты», повернулась к нему. Он подумал, надо же. Но изображать из себя светскую даму, сидя в качающейся посреди озера лодке, было бы глупо, и я согласилась: — Не против… — Вот и славно, — заявил он, улыбнувшись. — Надеюсь, клев должен быть, посмотри, окунье играет. Он снял ветровку, оставшись в выцветшей рубашке, закатал рукава и потянулся за рюкзаком, лежащим у него за спиной. — Учитывая твой прежний опыт, я не спрашиваю, умеет ли леди насаживать червя на крючок. — Леди умеет, — в тон ему ответила я. — И закидывать удочку, кстати тоже. А джентльмен мог бы и не издеваться над леди с утра пораньше. — Полон раскаяния, — ответствовал он, выставляя на лавку банку с червями и протягивая мне удилище, обмотанное леской, на которой краснел пластиковый поплавок. Пока я возилась с удочкой, разматывая леску и хищно насаживая на крючок жирного, извивающегося в предсмертных муках, червя, Джон успел расставить три удилища по краям лодки и, усевшись на лавку, смачно потянулся. — Красота… так бы остался здесь навсегда. — И что мешает? — спросила я, забрасывая свою удочку. — Что мешает? Просто, я — горожанин, родился в Питере, а чтобы здесь жить, нужно здесь и родиться. — Городской житель лишь наслаждается красотами природы, а деревенский живет среди них и не видит их, он просто часть этого мира, как, впрочем, и мы, живущие в одном из красивейших городов мира, не видим его великолепия, привычные к нему, занятые повседневной суетой, — пробормотала я, уставившись на крючок. — Очень верно подмечено, — сказал Джон. Мой красный поплавок вдруг дернулся и исчез под водой, леска туго натянулась и пошла куда-то влево, ведомая живой невидимой силой. Гулко застучало сердце… «Спокойно, спокойно…» — прошептала я, и, вцепившись дрожащими руками в удилище, потащила его вверх. Живое на конце лески упорно сопротивлялось, не желая сдаваться, увлекая леску в глубину. — Спокойно, не дергай, тащи аккуратно, — шепотом забасил Джон. Я изо всех сил потянула на себя опасно изогнувшееся удилище, и из воды вырвался трепещущий окунь, показавшийся мне просто огромным. — Давай, тяни на себя! — Джон вскочил с лавки и, перехватив мое удилище, ловко направил и поймал дрожащую под тяжестью бьющейся рыбины леску. Окунь шлепнулся на дно лодки и запрыгал, забился, веером раскрывая острые плавники. Я плюхнулась на сиденье, сердце, казалось, выпрыгивало из груди, руки и ноги дрожали от охватившего меня охотничьего, нет, рыбацкого, азарта. — Хорош, перец, — сказал Джон. — Поздравляю с почином! — Спасибо, но вообще-то мне не требовалась ваша…э-э-э… твоя помощь, сама бы прекрасно справилась, — самодовольно заявила я, потянувшись за свежим червем. Джон не ответил. В воздухе просвистела леска, — и он сжал в руке окуня, размером побольше моего. — Учту на будущее, — и он деловито кинулся к следующей удочке, поплавок которой неуклонно уходил в глубину озера. Это был апофеоз, подарок судьбы: вскоре на дне лодки трепыхалось больше десятка жирных окуней, а клев не прекращался. — Ты принесла удачу, — пробасил Джон, вытаскивая здоровенного подлещика. «Женщина на корабле к несчастью» — считают мужчины, — парировала я. — Значит, ты — исключение из правила, — ответил он. Во как! Размышляя хорошо или не очень быть исключением, я опустила руки в теплую нежную воду, смывая прилипшую рыбью чешую. Воздух прогрелся, становилось жарко, я сняла пыльник, стащила сапоги и носки, вытянула ноги. Джон расправлялся с очередным окунем. Как ловко у него все получается. Почему-то вспомнился Сергей, и я попыталась представить его здесь, в лодке, с удочкой. Не получилось. И зачем я его вспомнила? Под ложечкой, — и где она эта ложечка, — противно засосало. Постаравшись изгнать неприятные воспоминания, я снова взялась за удочку. — Устала? — спросил Джон. — Скоро клев закончится, солнце уже высоко, жарко становится. Будем сматывать удочки и к берегу пойдем, на Бармино. На Бармино? Именно туда мне и хотелось попасть. Бармино, там когда-то располагалась графская усадьба, находилось на другой стороне озера. Огромные поляны с останками фундаментов, заросших травой, кусты смородины и малины, сенокосные луга, нежно-розовые маргаритки, прячущиеся среди полевых трав. Именно граф Бармин, дореволюционный хозяин здешних мест, построил канал, соединив лесную реку с озером. Говорят, у него в имении даже жили павлины и еще какие-то диковинные птицы. Всю эту информацию я тут же выдала Джону, добавив, что как-то, роясь в дебрях нашей университетской библиотеки, случайно обнаружила изданную в 13-м году книгу с описаниями старых усадеб Энской волости, где упоминается граф Петр Бармин, там даже оказалась фотография дома, который когда-то стоял здесь, на берегу озера. — Про имение слышал от деревенских и фундаменты видел: частенько там бывал, кстати, не далее, как вчера в последний раз, а книга — это интересно. Ты знаешь, Аглая, забавно, но мы ведь с ним однофамильцы, с этим графом. Моя фамилия — Бармин. Я изумленно уставилась на него. — Да что ты говоришь? Может быть, ты его потомок? — Вряд ли, просто однофамилец. Хотя, кто его знает, все может быть. А ты, значит, трудишься в университете на благо науки? — Да тружусь… Неужели тетушка позабыла тебе об этом сообщить? — Не позабыла, — усмехнулся он.— По правде говоря, когда Вера Павловна в прошлом году гордо поведала мне, что ее племянница защитила диссертацию, я представил тебя эдакой ученой… гм… … — крысой? — закончила я его мысль. — Мышью, — сказал он, ехидно прищурившись. — Да, признаюсь, что-то в этом роде. — И я оправдала ожидания? — спросила я. — Нет, не оправдала, — как-то быстро ответил он. — Давай-ка, действительно, сматывать удочки, улов у нас и так хорош, а окунь тухнет под солнцем. Мне вдруг отчего-то стало грустно.
chandni: Хелга пишет: читается легко очень!!! Хелга! Как же классно все описано!!! Хелга пишет: Мне вдруг отчего-то стало грустно. отчего же?
Axel: Хелга Как же всё чудесно описано. Читаю и наслаждаюсь! Что касается вечеринки у ректора... Мне показалось, что за Джона Аглае вряд ли пришлось бы краснеть. Такую публику я бы с радостью пошокировала, но это свойства моего характера .
chandni: Axel пишет: Такую публику я бы с радостью пошокировала оно, конечно, здорово, только вот потом с этой же публикой еще долгие годы изо дня в день бок о бок работать
Axel: chandni пишет: оно, конечно, здорово, только вот потом с этой же публикой еще долгие годы изо дня в день бок о бок работать Ничего, терпят. Смотря кто какой смысл вкладывает в это слово "шокировать". Я ведь не имею в виду какие-то экстравагантные выходки с буйной пьяной дракой или танцами на столе. Появление среди чинной публики Джона, внешним видом отличающего от них, конечно привлечёт всеобщий интерес. Но если он умён (а мне так показалось) и не ведёт себя по-хамски (тоже такого повода не давал), то что здесь плохого? Что какая-то Марья Ивановна неодобрительно посмотрит? Нужно ли учитывать её мнение, даже если с ней ещё долгие годы работать?
chandni: Axel пишет: Я ведь не имею в виду какие-то экстравагантные выходки с буйной пьяной дракой или танцами на столе если он умён и не ведёт себя по-хамски ( во-во. И я о том же, главное, чтобы он достойно себя вел, понимал ее заморочки и соответствовал ей и ее кругу. Но далеко не все повара на это способны. А некоторые вообще не хотят идти ни на какие уступки - будь, как я и все тут. А я как хожу в прикиде, так и ничего в своей жизни из-за тебя такой рафинированной и жутко интеллигентно-закомплексованной менять не собираюсь. И длинные волосы тоже по-разному смотрятся. Долго не мытый крысиный хвост - явно не верх красоты.
Хелга: chandni пишет: Долго не мытый крысиный хвост - явно не верх красоты. Хм... у моего - конский и не факт, что не мытый. chandni пишет: И я о том же, главное, чтобы он достойно себя вел. и соответствовал. Но далеко не все повара на это способны. Повара, как и профессора бывают разные. Юлия пишет: при таком прямо-таки гедонистическом чтиве Axel пишет: Такую публику я бы с радостью пошокировала, но это свойства моего характера . chandni пишет: И я о том же, главное, чтобы он достойно себя вел, понимал ее заморочки и соответствовал ей и ее кругу. Соответствовал? Ух как! Значит, парню нужно дотянуться?
chandni: вот и замечательно! так что на этой оптимистичной ноте ждем очередного продолжения!
Джастина: chandni, усе будет хорошо, вот увидишь! Хелга спасибо, мне очень понравилось!
Axel: chandni пишет: Долго не мытый крысиный хвост - явно не верх красоты Мне кажется так нельзя сказать о Джоне, выкладывавшем еду в лесу на идеально чистую салфеточку. Вот и автор это подтверждает. Хелга пишет: Хм... у моего - конский и не факт, что не мытый. Хелга пишет: Повара, как и профессора бывают разные. Навидалась я таких профессоров, "пьют как сапожники" (сапожников не собиралась обижать) И внешний вид бывает такой убогий. Хотя это уже может и не их вина, время пришлось пережить тяжёлое
bobby: Хелга Замечательная рыбалка! chandni пишет: Но далеко не все повара на это способны. chandni , какого же ты все-таки не лестного мнения о поварах. На хороших поваров сейчас тоже в престижных заведениях учатся и на практику за границу ездят ( по возможности, конечно).
chandni: Хелга прости, если невольно обидела твоего замечательного героя Уж чего-чего, а этого я совсем не хотела
apropos: Хелга Бездна удовольствия!!!! И описание деревенской жизни, и визиты любопытствующих соседей - таких колоритных, - и банька, и рыбалка, и досадливые насекомые, и... Джон наш Иваныч - до чего же хорош, сил нет! Вся в восторгах и прочих эмоциях от прочтения залпом твоих прелестных живописных глав, и вся в нетерпении... (чтение с продолжением - это что-то, скажу я вам. ). По поводу разыгравшейся дискуссии: вся в недоумении. Если бы Джон не мог связать и двух слов, тяпал водку, нес ахинею, не имел представления о нормах поведения и тому подобное - и удивляться не пришлось, когда бы наша "профессорша" воротила от него нос, - и правильно бы делала. Но наш нежный повар - кроме смутившей некоторых читателей профессии - никоим образом не проявил себя представителем некоего социального слоя, с которым умной образованной даме не найти точек соприкосновения. У него очаровательные манеры, т.е. хорошее воспитание. Он умен, остроумен, в меру деликатен, явно образован - и этому свидетельство его речь, речь человека, явно при помощи чтения развившего свой природный ум. Сережка, хвостик? А богема наша, люди искусства разве порой не щеголяют подобными атрибутами? Или те, кто позволяет себе экстравагантную внешность - все глупы, необразованы и плохо воспитанны? Недаром Аглая легко представила его в смокинге - он явно умеет его носить. chandni пишет: чтобы он достойно себя вел, понимал ее заморочки и соответствовал ей и ее кругу. А разве он в чем-то прокололся (сказал глупость, вел себя недостойно - в смысле манер, и никак не может чему-то там соответствовать)? Какое значение имеет профессия, если человек сам по себе умен, самодостаточен и пр. вышеперечисленное, - убей меня Бог, не понимаю?! Что касается идеальности. Идеальность скучна. Идеальность занудна и правильна. Джон - удивительно живой, неожиданный, разнообразный человек. Интересный. Со своими заморочками (сережка, хвост), со своими пристрастиями (готовка-сервировка, французские вина, рыбалка, природа), самоуверенный, насмешливый, решительный... Прелесть! Мне он ужасно нравится.
Хелга: chandni пишет: прости, если невольно обидела твоего замечательного героя Уж чего-чего, а этого я совсем не хотела Ладно, прощаю, так и быть (голосом Иа-Иа, потерявшего хвост ) apropos пишет: У него очаровательные манеры, т.е. хорошее воспитание. Он умен, остроумен, в меру деликатен, явно образован - и этому свидетельство его речь, речь человека, явно при помощи чтения развившего свой природный ум...Джон - удивительно живой, неожиданный, разнообразный человек. Интересный. Правда? Такой получился? Ах, как я рада. Я так его полюбила за те полтора месяца, что выдумывала в промежутках между экзаменами
bobby: apropos пишет: Но наш нежный повар - кроме смутившей некоторых читателей профессии - никоим образом не проявил себя представителем некоего социального слоя, с которым умной образованной даме не найти точек соприкосновения. У него очаровательные манеры, т.е. хорошее воспитание. Он умен, остроумен, в меру деликатен, явно образован - и этому свидетельство его речь, речь человека, явно при помощи чтения развившего свой природный ум. Сережка, хвостик? А богема наша, люди искусства разве порой не щеголяют подобными атрибутами? Или те, кто позволяет себе экстравагантную внешность - все глупы, необразованы и плохо воспитанны? apropos , замечательно сказала!
полная версия страницы